CC BY
12
Научная статья УДК 316.3/.4
https://doi.org/10.24158/spp.2024.1.5
Российская власть и общество: на пороге нового общественного договора
Андрей Владимирович Винокуров1, Наталья Владимировна Евсеева2, Мария Александровна Худякова3
''Центр социальных исследований и технологических инноваций НИУ ВШЭ, Москва, Россия
2Независимый исследователь, Москва, Россия
3Независимый исследователь, Москва, Россия
1yuusou1989@gmail.com
2evseeva_natalya@mail.ru
3parxomenkom@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена исследованию современного состояния отношений российской власти и общества. За основную методологическую рамку для анализа авторы берут теорию общественного договора, согласно которой общество и власти страны сосуществуют в рамках нигде не проговоренного и не зафиксированного соглашения, которое может меняться в разные исторические периоды. В рамках своего исследования авторы провели девять глубинных интервью с практиками и теоретиками российской политической сферы. По их итогам они делают вывод о том, что сейчас, в результате внешних факторов, российский общественный договор перешел в некоторую переходную стадию, характеризующуюся, с одной стороны, высоким уровнем консолидации вокруг власти, с другой - некоторыми рисками, которые в случае игнорирования могут привести к недовольству среди некоторых групп граждан. Авторы подробно разбирают факторы и возможные триггеры этого недовольства, а также прогнозируют в будущем заключение нового общественного договора между российскими властью и обществом. Также в статье разбираются новые социальные группы, которые возникли в нынешних российских реалиях; отдельно в ходе глубинных интервью затрагивается тема положения молодежи.
Ключевые слова: общественный договор, общественно-политическая система России, взаимодействие российского общества и власти
Финансирование: статья подготовлена и опубликована в рамках проекта № 123091200074-5 «Новый общественный договор в России в условиях нарастающей глобальной турбулентности: возможности и ограничения». Реализован в Институте научной информации по общественным наукам РАН по итогам отбора научных проектов, поддержанных Министерством науки и высшего образования РФ и Экспертным институтом социальных исследований.
Для цитирования: Винокуров А.В., Евсеева Н.В., Худякова М.А. Российская власть и общество: на пороге нового общественного договора // Общество: социология, психология, педагогика. 2024. № 1. С. 46-55. https://doi.Org/10.24158/spp.2024.1.5.
Original article
Russian Authorities and Society: On the Threshold of a New Social Contract
Andrey V. Vinokurov1, Natalya V. Evseeva2, Maria A. Khudyakova3
1Center for Social Research and Technological Innovation, National Research University
Higher School of Economics (HSE University), Moscow, Russia
independent researcher, Moscow, Russia
independent researcher, Moscow, Russia
1yuusou1989@gmail.com
2evseeva_natalya@mail.ru
3parxomenkom@mail.ru
Abstract. The article is dedicated to examining the current state of relations between the Russian authorities and society. The authors adopt the theory of the social contract as the primary methodological framework for their analysis, suggesting that society and the authorities coexist within an implicit and uncodified agreement that may evolve over different historical periods. In the course of their research, the authors conducted nine in-depth interviews with practitioners and theorists in the Russian political sphere. Based on their findings, they conclude that currently, due to external factors, the Russian social contract has entered a transitional stage characterized by a high level of consolidation around the government on one hand, and certain risks on the other, which, if ignored,
© Винокуров А.В., Евсеева Н.В., Худякова М.А., 2024
- 46 -
could lead to dissatisfaction among certain groups of citizens. The authors thoroughly examine the factors and potential triggers for this dissatisfaction and forecast the establishment of a new social contract between the Russian authorities and society in the future. The article also delves into the new social groups that have emerged in the current Russian context, with a separate focus on the youth's situation during in-depth interviews.
Keywords: social contract, socio-political system of Russia, interaction between Russian society and the authorities
Funding: The article was prepared and published within the framework of project no. 123091200074-5 "A new social contract in Russia in the context of increasing global turbulence: opportunities and limitations". It was implemented at the Institute of Scientific Information on Social Sciences of the Russian Academy of Sciences based on the results of the selection of scientific projects supported by the Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation and the Expert Institute for Social Research.
For citation: Vinokurov, A.V., Evseeva, N.V. & Khudyakova, M.A. (2024) Russian Authorities and Society: On the Threshold of a New Social Contract. Society: Sociology, Psychology, Pedagogics. (1), 46-55. Available from: doi:10.24158/spp.2024.1.5 (In Russian).
Введение. Под понятием общественного договора в данной статье мы понимаем неформальные взаимоотношения между обществом и государственными властями, выражающиеся в абстрактном социальном договоре, по которому общество принимает действия власти в обмен на достижения ею каких-то целей, которые большинство общества считает благими. Одна из гипотез нашего исследования как раз и состояла в том, что через общественный договор, как некоторую методологическую рамку, можно описать и структурировать взаимоотношение между различными группами граждан России и обобщенной властью, а также смоделировать и спрогнозировать развитие этих взаимоотношений в будущем. Также еще одной гипотезой для нашего исследования стало предположение, что общественный договор между российскими властями и обществом претерпел за последние годы значительные изменения и находится в некотором временном переходном периоде, после которого фактически должна состояться его перезагрузка. В своей работе мы также ставили следующие задачи: выделение ключевых групп, от которых можно ждать недовольства нынешним общественным договором и попыток его изменить; оценка рисков и факторов, им способствующих, в современных отношениях между российскими властями и обществом; поиск триггеров возможного социального протеста; разбор взаимоотношений современной российской власти и молодежи.
Отметим, что методологическая рамка общественного договора давно используется исследователями по всему миру. У истоков теории общественного договора стоит Жан-Жак Руссо. В своем произведении «Об общественном договоре, или принципы политического права» он предложил идею о том, что люди соглашаются создать общество и подчиниться правилам ради общего благосостояния (Руссо, 1998). Государство, по Ж.-Ж. Руссо, должно выражать общую волю и защищать свободу и равенство. Джон Локк в «Двух трактатах о правлении» развивал концепцию общественного договора, подчеркивая роль естественных прав и свободы (Локк, 2020). Он высказывал идеи ограниченной власти и права на сопротивление тирании. Филип Пет-тит, в свою очередь, отмечал, что отсутствие восстания уже означает согласие общества с общественным договором (Петтит, 2016).
Джон Ролз в своей работе «Теория справедливости» с помощью моделирования абстрактного заключения общественного договора выводил условия, при которых общественное устройство будет максимально справедливым (Ролз, 2017).
В современной отечественной науке российские авторы также часто обращаются к понятию общественного договора и соответствующей методологической рамке. Некоторые авторы, такие как А.Н. Чертков и А.А. Яник, связывают понятие общественного договора и Конституции России, отмечая, впрочем, существующие, в том числе в советском периоде истории страны, разрывы между реальным обустройством взаимоотношений общества и государства и прописанными в основном документе нормами (Чертков, 2021; Яник, 2012).
В отечественной науке уже есть работы, в которых говорится, что события 2023 г. могут серьезно поменять общественный договор, сложившийся в российском обществе. Так, Е.В. Балацкий и Н.А. Екимова отмечают, что «мирный общественный договор» предыдущего периода нуждается в пересмотре из-за изменения геополитических реалий, которые оказывают серьезное влияние как на политику российских властей, так и на настроения в российском обществе (Балацкий, Екимова, 2022). Л.Е. Ильичева и А.В. Лапин выдвигают гипотезу, что установление общественного договора на новых принципах может способствовать консолидации российского общества (Ильичева, Лапин, 2022). Некоторые исследователи, такие как В.В. Зотов, также отмечают, что пересмотра общественного договора требуют и все более убыстряющиеся процессы цифровизации и проникновение их в публичное управление (Зотов и др., 2021). Т.И. Грабельных, Н.А. Саблина и А.Н. Пархоменко считают, что через понятие «общественно-государственного договора» можно пересмотреть взаимосвязь государственного управления с институтами общественного контроля, что позволит
добиться конкретных целей, в том числе эффективной реализации национальных проектов (Грабельных, Саблина, Пархоменко, 2021). С.А. Рябов и Ч.Р. Фаттахов используют методологическую рамку общественного договора для рассмотрения проблемы выстраивания федеративных отношений в России (Рябов, Фаттахов, 2011).
Для нашего исследования мы использовали метод глубинных интервью с практиками и теоретиками политической сферы России. Через детальный, традиционный анализ этих интервью мы проверяли наши гипотезы, а также подробно изучали состояние и характеристики современного российского общества в его взаимоотношениях с властью.
Методы. Для анализа и понимания темы общественного договора в современной России наша исследовательская группа провела девять глубоких интервью с ведущими экспертами из различных сегментов общества. Среди участников исследования - действующие политические консультанты, представители академического сообщества, изучающие политическую сферу России, а также представители общественных и представительных органов власти. Такой набор экспертов и применение качественного метода глубинных интервью был выбран с целью получения глубоких и осмысленных тезисов относительно общественного договора между российскими обществом и властью.
Результаты. Проведенные экспертные интервью показали, что выбранная методологическая рамка общественного договора хорошо подходит для описания общественно-политических отношений в российском обществе. Даже те эксперты, которые при прямых вопросах негативно оценивали концепцию общественного договора, фактически вели рассуждение именно в ее рамках. Так, описывая взаимоотношения власти и общества в период с начала 2000-х гг. до февраля 2022 г., практически все из них озвучивали мысль, что российские власти и общество фактически заключили между собой негласное соглашение, в рамках которого происходит значительное усиление государственной власти (в том числе в ущерб некоторым политическим свободам) в обмен на стабильное развитие, поступательное улучшение качества жизни, а также гордость за свою страну. Последний фактор трактуется экспертами как качественное изменение политического веса страны на международной арене по сравнению с периодом 1990-х гг.
«Принцип был один - чтобы мы жили хорошо и, желательно, чтобы завтра было лучше, чем сегодня. Что такое «хорошо»? Первое - это экономический рост, второе - отсутствие всяких ненужных, резких потрясений, реформ... Второй политический фактор - чтобы нас уважали, чтобы мы приезжали куда-то, говорили, что мы русские, и перед нами все выстраивались. Гордость за державу - чтобы за державу было не обидно, и чтобы нас принимали как особо важных У!Р-гостей» (Эксперт 8).
Независимо от эмоциональной оценки этого соглашения, все эксперты фактически рассуждали именно в этой методологической рамке. Более того, именно в рамках этого негласного договора между обществом и государством эксперты трактовали те или иные значимые события. Например, одной из важных отсечек в динамике российских общественно-политических отношений один из участников исследования считает реакцию российских властей на протестные акции в крупных российских городах 2011-2013 гг. По мнению участника исследования, тогда они в ответ на внешнюю угрозу провели последовательное ужесточение внутренней политики.
«...мы с вами помним, что, начиная с двенадцатого года, с Болотной площади и череды "оранжевых революций", которая прокатилась по миру, там около десятка случилось переворотов в разных странах мира и "Болотная" была в череде, российские власти осознали, что быть хорошими не удастся, и продолжать вот эти благостные отношения нулевых, которые выстраивались, тоже, очевидно, не получится. После известных крымских событий отношения и вовсе испортились. Таким образом, внешняя угроза, которая материализовалась, да и которая стала вполне очевидной, позволила российской власти проводить последовательное ужесточение внутренней политики. Все это, естественно, делалось под флагом вот этой защиты общества от внешнего давления, а в целом привело к тому, что Россия утратила ряд свобод. И граждане, скажем так, не имеют возможности для самовыражения такой, которую они имели, например, в те же самые нулевые...» (Эксперт 4).
Отметим, что здесь фактически проявляется еще один пункт общественного договора того периода. Так, по мнению как минимум ряда участников исследования, власть получала одобрение со стороны общества на свои действия в обмен на безопасность и защиту от внешних угроз. Можно предположить, что эта ценность является производной от упомянутой выше потребности гордости за страну со стороны россиян. Однако эта гипотеза требует дальнейшего изучения через фокус-группы. Обмен чувства безопасности на снижение уровня личной свободы может, с точки зрения одного из экспертов, объяснить и согласие общества с политикой российских властей во время пандемии.
«То есть, например, когда ковид был, государство сказало обществу: "Вы сидите дома,
но мы за это обеспечиваем вам безопасность и систему здравоохранения". То есть какие-то, исходя из вызова, новые правила игры, которые обеим сторонам понятны. Они могут быть никак не прописаны и формализованы тоже могут не быть, но они, как правило, измеряются уровнем доверия к власти» (Эксперт 7).
При этом некоторые эксперты даже называли простые количественные методы оценки согласия общества с проводимой властями политикой: результаты выборов и рейтинги доверия. Одна из таких оценок шла от эксперта, взаимодействующего с властями, поэтому можно предположить, что фактически из такой негласной парадигмы общественного договора исходят и представители российского политического менеджмента.
«Если после принятия определенных решений уровень доверия к власти остался на высоком уровне или вырос, значит, это приемлемый общественный договор. Если он упал, как, например, в момент пенсионной реформы, значит, это не очень приемлемый общественный договор» (Эксперт 7).
Одна из гипотез, заложенных в дизайн исследования, заключалась в том, что современные условия, в которых оказались российские общество и власть (общая турбулентность в международных отношениях, специальная военная операция, западные санкции, общий кризис современного мирового уклада), может привести к новому формату общественного договора, возможно, качественно отличающегося от старого. Фактически эксперты подтверждают это предположение. По формальным основаниям можно найти в современном общественном договоре кульминацию предыдущего. Так, это относится и к сплоченности в обществе, и к снижению личностных свобод, с которым согласно большинство.
Но в большинстве своем участники исследования характеризуют нынешнее общественно-политическое состояние общества как переходное, качественно отличающееся от предыдущего, после которого возможно неформальное заключение нового общественного договора. Отметим, что это общее в высказываниях экспертов, дающих разные по эмоциональному окрасу оценки современных общественно-политических отношений.
«Я думаю, ключевая тенденция - это нарастающий патернализм. Государство относится к гражданам как к детям малым, неразумным, которые нуждаются в руководстве и опеке. Собственно говоря, о партнерских отношениях и общественном договоре, мне кажется, речь не идет» (Эксперт 6).
«Это не сплочение вокруг флага. Сплочение вокруг флага имеет место в очень краткосрочном режиме. Речь идет именно о росте общей государственной идентичности, которая была потеряна в 90-е, которая стала медленно, но уверенно восстанавливаться» (Эксперт 5).
Участники исследования отмечают, что новый общественный договор может возникнуть после специальной военной операции. Сейчас именно она выступает главным фактором, из-за которого общество соглашается с политикой властей. Весь нынешний общественный договор сконцентрирован вокруг этого внешнего фактора.
«Вы знаете, наверное, да, сейчас помимо социалистического запроса к власти, требования народа к государству звучит, наверное, следующим образом:"Выведите нас из того кошмара, в котором мы оказались. Выведите куда-то, мы за вами готовы идти, мы готовы вам довериться как проводнику в этом безумном мире, и мы надеемся, что вы нас выведете. Да, мы потерпим лишения и какие-то невзгоды, просто хоть куда-то нас приведите, потому что очень уж страшно"» (Эксперт 4).
Важный второй фактор, упоминаемый в ходе экспертных интервью, характеризующий нынешнее сплочение российского общества, - это общее разочарование в политике Запада. Так, по мнению экспертов, европейские страны и США потеряли доверие в глазах большинства россиян за счет информационной и санкционной кампаний против россиян. Этот фактор важно учитывать при построении будущей модели общественного договора. В отличие от фактора СВО, он объединяет все группы российских граждан независимо от их отношения к решениям российских властей и, скорее всего, будет иметь долгосрочный эффект.
«Очень много этому (консолидации - автор) способствовал Запад, когда они запустили кампанию "Cancel Russia". Собственно, это и произошло, вот эта идея коллективной ответственности всех русских за преступления кремлевского режима, оно, собственно, заставило каждого, от жителя какой-то деревни глухой сибирской до олигарха, который в Лондоне до последнего, да, сидел (кто там, Авен еще сейчас экстренно эвакуировались в Россию), они вдруг поняли, что, честно говоря, мир-то не особо готов, мир - агрессивен. Единственной защитой от этого агрессивного мира является российское государство» (Эксперт 4).
Одной из задач исследования было выявление рисков и возможных триггеров расколов, возникающих как внутри общества, так и во взаимоотношениях разных его групп с властью. И эксперты
действительно их видят. Как указывалось выше, нынешнюю консолидацию общества они воспринимают как его ответ на внешние обстоятельства. В случае если эти обстоятельства изменятся, внутреннее недовольство части общества может выйти наружу. Сама консолидация российского общества, по мнению некоторых из них, характеризуется «внутренним напряжением».
«Когда идет драка, не принято выяснять отношения между собой, но при этом надо понимать, когда эта драка закончится либо все от нее очень сильно устанут, то здесь фактор выяснения отношений выйдет на первое место» (Эксперт 3).
По мнению ряда участников интервью, после окончания СВО возможен пересмотр общественного договора. Более того, они допускают разворот консолидации «на 180 градусов».
Одна из причин этого состоит в том, что те или иные группы, которые сейчас выбирают стратегию молчания (одни потому, что считают, сейчас не место для споров, другие - потому что считают свою позицию опасной для выражения), могут начать артикулировать свои требования по отношению к власти.
«Представители этих групп будут предлагать определенные свои позиции, свои статьи в этом новом договоре. В зависимости от того, какие группы и как будут активно действовать, во-первых, и в зависимости от того, кто во власти будет принимать решение, потому что это тоже в немалой степени зависит от системы ценностей конкретных политиков, которые находятся в Кремле или в Совбезе» (Эксперт 8).
Многие эксперты говорили об атомизации российского общества. Однако на самом деле она не дает гарантии от каких-то коллективных выступлений, в том числе и деструктивных. Наоборот, отсутствие сформировавшихся внутренних сообществ создает пространство для возможных форм самоорганизации различных групп граждан. Причем сейчас эти группы могут даже быть не видны и не просматриваться. Многие эксперты упоминали в качестве примера антисемитские выступления, произошедшие в конце октября в Махачкале.
«И понятно, что природа не терпит пустоты. Если люди считают государство несправедливым, государственную элиту - коррумпированной, прогнившей и так далее, этим можно воспользоваться. Как, например, пользуются представители радикального политического ислама, всякие салафиты и так далее. И в этом смысле вакуум заполняется. Вопрос только, по какому принципу люди будут организовываться, и чем эта власть может грозить. Простой пример, да? Представим себе какой-нибудь большой мусульманский праздник в Москве, где тысячи верующих, собравшихся у соборной мечети на "Рижской", проспекте Мира, да? И, например, какой-то инцидент, скажем, связанный с избиением полицией верующего. Можем мы себе представить, что эти десятки тысяч людей пойдут все крушить, ломать?» (Эксперт 6).
Уместно рассматривать кейс этих выступлений не как ситуативный, а как некоторый абстрактный пример возможных форм протеста и разобрать условия, при которых такие проявления становятся допустимыми в сознании различных групп граждан. В ходе исследований экспертами было упомянуто, что один из рисков, который создает власть, - это недостаточное проявление своей позиции по тем или иным вопросам. Так, эксперты упомянули, что фактически так и не были обозначены понятные для большинства граждан цели специальной военной операции (хотя и отмечали рациональность этого шага с точки зрения свободы маневра). Также они упоминали и другие кейсы с аналогичным поведением. Например, один из экспертов отмечал двойственное отношение власти к ЧВК «Вагнер»: с одной стороны, по российским законам такой структуры вообще нет, с другой - представители власти публично признавались в финансировании этой организации за счет бюджетных средств и передаче им вооружения, которое может быть только у армии России. Также участники исследования указывали на отсутствие понятной для общества оценки действий представителей этой организации во время их бунта в июне 2023 г. Также эксперты выделяли и различные политические кейсы по отношению к кавказским политикам. Во всех этих случаях государство действовало вне рамок своих собственных правил. Логику этого можно объяснить целесообразностью, но, по мнению одного из участников исследования, население готово принимать такие действия государства, только пока действуют внешние угрозы, в дальнейшем они могут стать поводом для протеста. Так, туда же была и занесена ситуация с упомянутыми выше погромами.
«Есть некая двойственность в восприятии Израиля и Палестины. Мне непонятно, обществу не показали, как относится правительство к этому конфликту. Поэтому в обществе кто в лес, кто по дрова. Поэтому я не исключаю, что погромщики в Дагестане считали, что они выполняли волю Путина и за него выступают и борются, и что они там путинскую акцию устроили - запросто. Есть, конечно, прокол. Если нашли уж какую-то линию освещения, сразу на методичку сказали: 3 - за, 4 - против. Хотя бы так. А то ничего этого не было, какой-то разрыв в обществе произошел, а тут погромщики явились сразу» (Эксперт 9).
Еще один риск нынешнего состояния общества, который может способствовать проявлению недовольства в будущем, как раз и связан с консенсусом большинства внутри него. Эксперты отмечают резкую поляризацию между позицией большинства и теми, которые по той или иной причине ее не принимают. По мнению экспертов, общественное сознание фактически оказалось поделено на «черное и белое». Более того, меньшинство фактически оказывается исключено из общественного договора. В этой ситуации, если мы делаем прогнозы насчет будущей обстановки, нам достаточно тяжело предсказать модели их поведения. В задачи исследования входило выделение новых групп, возникших сейчас в российском обществе. Первую можно охарактеризовать как молчаливо несогласных с общественным договором большинства.
«Кто-то уехал, кто-то, в общем. Каким-то образом те, кто выразил несогласие, они себя отрезали фактически, на мой взгляд. Те мужчины, которые боятся быть мобилизованными, уехали их страны. Они, как мне кажется, себя в этот момент обществу противопоставляют, да? Это такой самовзятый на себя эскапизм» (Эксперт 7).
Вторая группа - это условно ультрапатриотическая часть общества. Исходя из экспертных интервью, можно сказать, что у этой группы даже появились собственные лидеры мнений. Это «^-корреспонденты», как назвал их один из экспертов.
«Это те люди, которые считают, что специальная военная операция должна идти до конца. Победа или смерть. Победа будет за нами, и мы за ценой не постоим. Одним из ярких маркеров этой группы был, конечно, Пригожин. Был такой квинтэссенцией, что он целиком и полностью патриот, он целиком и полностью поддерживает курс российский, который выбран нашим Совбезом, с одной стороны, но, с другой стороны, он активно борется с коррупцией, с неэффективностью и чем-то еще» (Эксперт 8).
При этом, несмотря на малочисленность обеих групп по сравнению с большинством, консолидирующимся вокруг власти, они могут в будущем создать угрозы для действующей политической системы. Все дело в возможных объединениях с другими группами. Так, один из экспертов исходил из модели пяти новых групп, существующих в нынешнем обществе, в том числе и перечисленные выше: активные националисты, затаившиеся либералы, ориентированная на Запад молодежь, левые интеллектуалы, умеренно лояльные с высшим образованием. Этот участник исследования уверен, что вполне можно спрогнозировать сценарий, при котором даже небольшие группы могут подвигнуть другие на протест.
«При прочих равных условиях, когда одна из трех групп, а точнее, первая, вторая или третья группы пошатнут власть, то пятая группа присоединиться к этим группам» (Эксперт 8).
Говоря о конкретных триггерах возможного недовольства в обществе, эксперты в основном выделяли неудачное для российской власти окончание специальной военной операции и какие-то серьезные экономические проблемы, которые могут сказаться на жизни граждан. Эксперты говорили о запросе на справедливость в российском обществе. Здесь стоит отметить, что в ряде интервью они отмечали все большие разрывы между различными классами российского общества. Причем, по их мнению, далеко не всех устраивает сложившееся положение дел. Так, один из экспертов характеризовал современное российское общество как сословное, где довольны только те, кто получает хорошую государственную ренту. Более того, он же отмечает, что у тех слоев населения, качество жизни которых ухудшилось, есть картина прошлого для сравнения, и они могут оказаться не готовыми для примирения со своим уровнем жизни в долгосрочной перспективе.
«Нет, конечно, не устраивает, она (социально-экономическая система - автор) устраивает те сословия, которые имеют государственную ренту, не обязательно сливки снимают с этой ренты, но хотя бы находятся в системе. Например, топ-менеджер какой-то госкорпорации "Газпрома", "Сибура". Ему, конечно, нравится устоявшаяся система, потому что он является бенефициаром системы, хотя бы в какой-то части, до него что-то докатывается там. И, конечно, против этой устоявшейся системы те, кто не являются ее бенефициарами. Например, сейчас это не только малый и средний бизнес, который абсолютно лишен возможности для развития и перспектив, хотя, если мы вспомним период нулевых, то это был период расцвета как раз буржуазии российской, малого и среднего бизнеса. Сейчас, конечно, возможности забрали, российская буржуазия находится в состоянии депривации, им хочется вот как-то реализоваться, и они не очень понимают, как это можно сделать, а энергия у людей очень высокая, поэтому просто так их уговорить: "ребята, не желайте ничего большего", вряд ли получится» (Эксперт 4).
Главная проблема и фактор, который может способствовать протестам в будущем, - это недостаточная коммуникация власти со всеми слоями и группами общества, исключение их из общественного договора. В ходе исследования один из экспертов выразил мнение, что фактически фактором риска является официальная институциональная система России, которая не всегда выполняет свои функции. Так, далеко не все упомянутые социальные группы имеют своих представителей во власти. Это также может способствовать каким-то протестным выступлениям в будущем.
Еще один из экспертов со ссылкой на собственные исследования отмечал, что на самом деле в обществе существует недоверие к представителям элиты. И во многом виноваты в этом сами представители высших слоев общества, которые так и не смогли в большинстве своем создать себе имидж заботящихся о своих гражданах. Этот же эксперт считает очень опасной практику передачи детям элиты должностей и положения в обществе за счет патернализма со стороны родителей.
«Это такой дефект, который связан и с воспитанием, и с общей психологической атмосферой в элитной среде. Они не рассматривают свою миссию как миссию помощи людям. Они рассматривают свою миссию как помощь самим себе. Это проблема, которая была и которая остается. Хотя смена нескольких поколений представителей элиты, их ротации, приход новых технократов, он должен был что-то изменить. Но мы давно не проводили повторных исследований. Мне трудно говорить о динамике. Но у меня ощущение, что здесь мало что меняется. Это бесконечная история о том, как советуют людям есть макарошки, чтобы сэкономить» (Эксперт 5).
Примечательно, что в ходе интервью со стороны экспертов, фактически открыто себя позиционирующих как работающих с властями, также проявлялось мнение о неравноправии представителей властей и простых представителей общества. Можно выдвинуть гипотезу, что одним из рисков предстоящего перезаключения общественного договора может стать пренебрежение к обществу, неспособность со стороны властей принимать его как полноценного партнера при формировании будущего страны. Один из экспертов с такой позицией также ссылался на аналогичное мнение представителя губернаторского корпуса.
«Власть - дело такое, требующее, мягко так скажем, общо, широкого круга управленческих компетенций. И включать общество в разные вопросы управления, где общество зачастую просто некомпетентно, это не нужно. Это, может быть, прозвучит как-то авторитарно, но я правда так считаю, не нужно» (Эксперт 7).
Другой эксперт, непосредственно работающий в представительной ветви власти, отмечал, что сейчас общество надо максимально включать в процесс принятия решений. По его мнению, власти не используют многие возможности прямой демократии, которые предоставляют современные цифровые сервисы. По его мнению, власть не думает о коммуникации со своими гражданами в стратегическом плане.
«Мир же не стоит на месте, все меняется, все движется, то есть надо придумывать какие-то коммуникационные формы более сложные, чем просто трансляцию повестки и раз в четыре года сходить на избирательный участок. Возможно, надо придумывать какую-то историю, чтобы человек мог частично управлять своими налоговыми отчислениями и тем самым влиять на развитие государства. Возможно, надо придумывать более частое вовлечение людей в процессы, как оно научно называется, партисипаторного, или по-простому - инициатива бюджетирования, надо формировать механизмы, где человек был бы определенным заказчиком действий государства. Мне кажется, сейчас коммуникация "просто поговорить", она уже не так эффективно работает. Она не устарела, но ее недостаточно, так бы я сказал. Надо именно пересмотреть всю стратегию коммуникации» (Эксперт 3).
Также в ходе экспертных интервью было высказано мнение, что человеческий ресурс в политике надо перестать воспринимать в парадигмах «фордизма» и относиться к людям с большей эмпатией, ставя во главу угла их комфорт.
«Современная наука об управлении, она обязательно делает ставку на человека, на то, что его признают. Пытаются сделать его пребывание на рабочем месте комфортным. Мы, как всегда, повторяемся: вместо того, чтобы просмотреть современные теории, связанные с управлением человеческими ресурсами, где к человеку можно относиться по-человечески. Не воспринимать его как винтик в системе, это уже позапозавчерашний день» (Эксперт 5).
Отдельной задачей исследования стоял анализ состояния молодежи в современном российском обществе. Одни эксперты отмечали, что для молодежи многое делают, в том числе различные конкурсы, однако другие отмечали, что они ориентированы только на определенную группу молодежи, нацеленную на карьеру, а большая часть остается за бортом. Создавалось впечатление, что в большинстве своем эксперты затрудняются дать подробную характеристику видения молодежи своего взаимодействия с властями.
Один из участников исследования указал, что фактически молодежь сейчас находится в достаточно подчиненном состоянии вследствие демографической ситуации, ее мало, поэтому и ее мнение, по сути, не слышат.
«Так вот, как мне кажется, проблема в том, что наша молодежь не видит себя тем самым инструментом перемен, поэтому в такой значительной степени молодежь была заражена эмигрантскими настроениями, да? Желанием реализовать себя где-то в другом месте. Потому что там это легче кажется и проще. Постольку поскольку молодежь скептически
относится к своим возможностям что-либо поменять, именно не в индивидуальном зачете, а в коллективной игре, соответственно, она значительно меньше интересуется внешней политикой, внутренней политикой» (Эксперт 6).
Это ведет к тому, что представители молодежи, по сути, занимают абсолютно аполитичную позицию, практически исключают себя из общественного договора, так как не представляют, чего они смогут в нем добиться. Из-за этого в их поведенческих стратегиях проявляется и планирование отъезда из страны.
«Мои впечатления, что молодежь пытается такую тактику несуществования принять, как будто политический режим не существует. Молодежь такой идеал исповедует, что политический режим ее не касается вообще. Пусть вообще ее не трогает» (Эксперт 9).
Тревожащим фактором, выявленным в ходе исследования, можно считать и то, что эксперты затруднялись обрисовать черты будущего общественного договора. Это может говорить о том, что даже в экспертной среде существуют весьма туманные представления о том, чего хотели бы россияне в будущем, и о том, какая модель взаимодействия государства и общества для них была бы оптимальной. Можно предположить, что это свидетельствует о когнитивном разрыве между обществом и политическим истеблишментом. Возможно, политический класс не просто думает о будущем по-другому, а даже не знает видение его обществом. Также это может говорить просто об отсутствии стратегического видения общественного договора в российском обществе.
«Прежде чем принимать какие-то решения, которые затрагивают большое количество людей, нужно обязательно изучить социальные последствия этих решений. Нужна социальная экспертиза того, что делается» (Эксперт 5).
Выводы. Проведенное эмпирическое исследование подтвердило основные гипотезы, выдвинутые нашей исследовательской группой. Методологическая рамка общественного договора подходит для описания взаимодействия между российским обществом и властью и помогает провести глубокий анализ этой темы. Также верным оказалось наше предположение, что общественный договор между обществом и властью последних лет отличается от предыдущего и является переходным. В ходе анализа нам удалось выделить как черты предшествующего общественного договора, так и нынешнего. Первый характеризовался согласием общества с урезанием некоторых политических свобод и усилением исполнительной власти в обмен на обеспечение стабильного роста качества жизни и становление сильного и самодостаточного государства, которым можно гордиться. Нынешний период характеризуется консолидацией большинства россиян вокруг власти в связи с двумя факторами, которые скорее рассматриваются экспертами как внешние - это специальная военная операция и давление со стороны Запада на всех россиян. При этом в отличие от предыдущего периода, новые социальные группы внутри общества настроены по отношению друг к другу куда более антагонистично. Так, помимо большинства, поддерживающего власть, ради того, чтобы она вывела их из сложившейся ситуации, можно выделить молчаливое меньшинство недовольных положением дел, ультрапатриотическую группу, желающую спецоперации до конца. В случае если одна из групп проявит свое недовольство в будущем, к ней могут присоединиться и те, кто сейчас консолидирован вокруг власти. В качестве факторов, повышающих такие риски, можно выделить недостаточную коммуникационную работу с россиянами, неготовность со стороны власти воспринимать их как полноценных партнеров в договоре, прагматичные решения власти, которые идут вразрез с ее собственными правилами, недостаточное разъяснение властью своих действий, исключение малых групп, настроенных оппозиционно, из общественного договора. Также важным открытием, выявленным в ходе исследования, можно считать способность общества к самоорганизации по группам, которые до момента ситуативного объединения могут даже не просматриваться. В качестве примера эксперты приводили беспорядки в Дагестане. В качестве потенциального триггера недовольства россиян по итогам исследования можно выделить экономические факторы, снижение уровня жизни среднего класса, большие социально-экономические разрывы между различными слоями населения и общее социальное неравенство.
Еще одним фактором риска является положение молодежи. С одной стороны, эта группа не чувствует себя актором перемен, находится в подчиненном положении и фактически предпочитает отстраниться от политики, с другой - об их предпочтениях по идеальному взаимодействию с властью недостаточно информации. Эта тема требует дополнительного изучения с применением таких качественных методов, как фокус-группы.
Также в ходе данного конкретного исследования не удалось решить задачу моделирования будущего общественного договора. Участники глубинных интервью затруднялись давать прогнозы по нему и отвечать на вопросы о том, каким его видит общество, что само по себе также является тревожным фактором. Эта тема также требует дальнейшего изучения, в том числе с проведением фокус-групп с различными слоями населения.
Список источников:
Балацкий Е.В., Екимова Н.А. Общественный договор в России: до и после 2022 года // Журнал институциональных исследований. 2022. Т. 14, № 3. С. 74-90. https://doi.org/10.17835/2076-6297.2022.14.3.074-090.
Грабельных Т.И., Саблина Н.А., Пархоменко А.Н. Обновленный «общественно-государственный договор» как способ реализации национальных проектов в России // Alma Mater (Вестник высшей школы). 2021. № 1. С. 7-14. https://doi .org/10.20339/AM.01 -21.007.
Ильичева Л.Е., Лапин А.В. Ценностные и социальные детерминанты устойчивого развития российских регионов в эпоху глобальной цивилизационной деформации : монография. М., 2022. 348 с.
Локк Дж. Два трактата о правлении / пер. с англ. Е.С. Лагутина, Ю.В. Семенова. Челябинск, 2020. 496 с.
Петтит Ф. Республиканизм. Теория свободы и государственного правления / пер. с англ. А. Яковлева; предисл. А. Павлова. М., 2016. 488 с.
Публичное управление в цифровом обществе: к новому общественному договору : монография / В.В. Зотов [и др.]. Курск, 2021. 236 c.
Ролз Дж. Теория справедливости / пер. В.В. Целищева. М., 2017. 536 c.
Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре : трактаты / пер. с фр. М., 1998. 416 с.
Рябов С.А., Фаттахов Ч.Р. Общественный договор как необходимое условие эффективной модернизации федеративных отношений в России // Право и образование. 2011. № 10. С. 104-108.
Чертков А.Н. Конституция как особый вид правового акта и как форма «общественного договора» // Правовые акты и правовые договоры: проблемы теории и практики : мат. XV Международ. науч.-практ. конф. / под ред. В.Н. Власенко. М., 2021. С. 73-77.
Яник А.А. История современной России: истоки и уроки последней российской модернизации (1985-1999). М., 2012. 757 c.
References:
Balatskiy, E.V. & Ekimova, N.A. (2022) Social Contract in Russia: Before and After 2022. Journal of Institutional Studies. 14 (3), 74-90. Available from: doi:10.17835/2076-6297.2022.14.3.074-090. (In Russian).
Chertkov, A.N. (2021) Konstitutsiya kak osobyy vid pravovogo akta i kak forma "obshchestvennogo dogovora" [The Constitution as a special type of legal act and as a form of "social contract"]. In: Pravovye akty i pravovye dogovory: problemy teorii i praktiki [Legal acts and legal contracts: problems of theory and practice]; Vlasenko, V.N. (ed.). Moscow, pp. 73-77. (In Russian).
Grabelnykh, T.I., Sablina, N.A. & Parkhomenko, A.N. (2021) Updated "state-society contract" as a way to rationalization of national projects in Russia. Alma Mater (Higher School Herald). (1), 7-14. Available from: doi:10.20339/AM.01-21.007. (In Russian).
Ilyicheva, L.E. & Lapin, A.V. (2022) Value and socialdeterminants of sustainable development of Russian regionsin the era of globalcivilizational deformation. Moscow. 348 p. (In Russian).
Lokk, J. (2020) Dva traktata o pravlenii [Two treatises on government]. Chelyabinsk. 496 p. (In Russian).
Pettit, F. (2016) Respublikanizm. Teoriya svobody i gosudarstvennogo pravleniya [Republicanism. The theory of freedom and government]. Moscow. 488 p. (In Russian).
Rolls, J. (2017) Teoriya spravedlivosti. [The theory of justice]. Moscow. 536 p. (In Russian).
Rousseau, J.-J. (1998) Ob obshchestvennom dogovore: traktaty [On the social contract : treatises]. Moscow. 416 p. (In Russian).
Ryabov, S.A. & Fattakhov, Ch.R. (2011) Obshchestvennyy dogovor kak neobkhodimoe uslovie effektivnoy modernizatsii federativnykh otnosheniy v Rossii [Social contract as a necessary condition for effective modernization of federal relations in Russia]. Education and Law. (10), 104-108. (In Russian).
Yanik, A.A. (2012) Istoriya sovremennoy Rossii: istoki i uroki posledney rossiyskoy modernizatsii (1985-1999) [The history of modern Russia: the origins and lessons of the last Russian modernization (1985-1999)]. Moscow. 757 p. (In Russian).
Zotov, V.V., Zakharov, V.M., Sapryka, V.A., Alekseenko, A.I., Gubanov, A.V., Komkov, K.A., Pastyuk, A.V. & Shmigirilova, L.V. (2021) Publichnoe upravlenie v tsifrovom obshchestve: k novomu obshchestvennomu dogovoru [Public administration in a digital society: towards a new social contract]. Kursk. 236 p. (In Russian).
Информация об авторах
А.В. Винокуров - ведущий эксперт Центра социальных исследований и технологических инноваций НИУ ВШЭ, Москва, Россия.
Н.В. Евсеева - руководитель проектов, ООО «ИНСОМАР», Москва, Россия.
М.А. Худякова - аналитик, Фонд развития социального маркетинга «ИНСОМАР», Москва, Россия.
Вклад авторов:
все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Конфликт интересов:
авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors
A.V. Vinokurov - Leading Expert of the Center for Social Research and Technological Innovations, National Research University Higher School of Economics (HSE University), Moscow, Russia.
N.V. Evseeva - Project Manager, INSOMAR LLC, Moscow, Russia.
M.A. Khudyakova - Analyst, INSOMAR Social Marketing Development Foundation, Moscow, Russia.
Contribution of the authors:
The authors contributed equally to this article.
Conflicts of interests:
The authors declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 30.11.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 28.12.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 30.01.2024.
Авторами окончательный вариант рукописи одобрен.
