CC BY
113
Э.Г. Путятова
РОССИЙСКАЯ ТРУДОВАЯ ЭМИГРАЦИЯ В АРГЕНТИНЕ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
В начале XX века большой поток эмигрантов из России устремился в Южную Америку. Значительную группу иммигрантов составили земледельцы, для которых особенно привлекательна была Аргентина. Существуют различные мнения о численности российской иммиграции в Аргентине в начале XX в. Например, А.В. Волков считал, что в течение 1890-1909 гг. их число доходило до 85 тыс. чел.1 А.А. Стрелко доказывал, что только в Буэнос-Айресе число украинцев в конце 20-х годов равнялось 15 тыс. чел. Приводимые К.Х. Альварес данные свидетельствуют о том, что в 1857-1900 гг. российские мигранты составляли 3 % от общего числа приехавших в страну.2 В приводимых А. Антокольцем (1911 г.) данных, в 1857-1909 гг. в Аргентину въехало: итальянцев - 1 994 740 чел., испанцев - 1 013 737, французов - 196 816, русских - 106 114, австро-венгров - 75 837, немцев - 61 585, англичан - 47 138, швейцарцев - 46 796, бельгийцев - 29 814, португальцев - 21 356, голландцев - 13 844, датчан - 6 600, североамериканцев - 5 764, шведов - 4 620 чел.; 74 409 чел. - представители других национальностей.3 Таким образом, существенную часть иммигрантов (106 000 тыс. чел.) составили выходцы из России. Судя по архивным документам, общая численность иммигрантов из России к 1917 г. достигала 100 тыс. чел.4 Под «русскими» имелись в виду представители всех национальностей - немцы, евреи, украинцы, поляки, русские и др., «выезжавшие за границу по причине ненормальной жизни на родине (в России. - Э.П.), за неимением заработка на месте жительства».5
Почти все иммигранты считали самыми острыми проблемами, связанными с эмиграцией, радикальное изменение социокультурного окружения, разрыв родственных и дружеских связей, снижение социального статуса. Более того, к наиболее существенным особенностям трудовой эмиграции из России специалисты относят не только экономические и политические, но социальные и бытовые трудности. Государственная иммиграционная политика страны-реципиента, языковой барьер, причины переселения, обстоятельства переселения - все это явилось серьезным препятствием к успешной адаптации иммигрантов в начальный период жизни в чужой стране. Для россиян, попавших в Аргентину, в первый момент остро стояла лингвистическая проблема.6
Экономический кризис в Аргентине (1913 г. )и начавшаяся затем мировая война сильно ударили по иммигрантам. Теперь для россиян серьезным испытанием стал не только языковой барьер, но и невозможность найти работу. А отсутствие в русском представительстве какого-либо помещения для жилья делало их бездомными: «Кучки бедняков, оборванцев, изнуренных морским переходом, без куска хлеба снуют по портовым городам, не зная, куда голову преклонить, - писал очевидец, - это в большинстве своем беспомощные русские мужики. В то время как интересы подданных других держав в Аргентине обслуживаются широко обставленными консульствами со значительным
© Э.Г. Путятова, 2007
г
составом в столице и провинции, благотворительными обществами, фондами, госпиталями и др. подобными упреждениями, - русские рабочие предоставлены почти исключительно сами себе».7
Значительную роль в процессе адаптации иммигрантов в иной этнической, культурной и религиозной среде, в сохранении национальной самобытности сыграла православная церковь в Буэнос-Айресе, ставшая одним из центров православной иммиграции в Южной Америке. Для оказания помощи нуждающимся иммигрантам, протоиерей Буэнос-Айресской православной церкви Константин Гаврилович Изразцов (1865-1953) решил построить при церкви ночлежный дом и небольшую бесплатную больницу. В начале 1914 г. Изразцов обращается в Св. Синод с просьбой позволить ему сбор пожертвований на строительство ночлежного дома для безработных и бесприютных русских. Ходатайство было рассмотрено в. Св. Синоде. Получив разрешение, Изразцов мог рассылать подписные листы с призывом о пожертвованиях, публиковать их в «Церковных ведомостях» и «Правительственном вестнике».8 В решении Правительствующего Синода отмечалось, «что протоиерей Изразцов зарекомендовал себя умением создавать при русской церкви в Буэнос-Айресе вспомогательные, весьма полезные для церкви в хозяйственном отношении учреждения и благотворительные организации для приезжающих и проживающих в Аргентине русских».9
Значительный вклад в дело помощи попавшим на чужбину россиянам внесла еженедельная газета «Русский голос», издававшаяся в Буэнос-Айресе. Газета выходила на русском языке и помещала материалы о жизни российских эмигрантов, печатала информацию о переселениях из России, колониях, пунктах сбора эмигрантов, о наличии работы в Аргентине и т.д. Систематически печатались приглашения в русские рестораны, где, по сообщению рекламы, имелась «первоклассная национальная кухня - щи, борщи, русские пельмени». Публиковались приглашения на вечеринки в русских обществах, где «обязательно будет русский чай с пирожками и баранками». В редакционной статье «Русская печать за границей и ее значение» (1914 г.) А. Азанчеев (главный редактор и владелец газеты) анализирует процесс адаптации иммигрантов из России. «Русские иммигранты, приезжая сюда, не приобщаются к местной жизни, - замечает автор. - Они живут маленькими артелями среди темных, безработных итальянцев и испанцев. Не имея культурных форм, они в праздничные дни наводняют кабаки. Для русских иммигрантов, работающих артелью “Заграница” - это уездный городок, где все варятся в собственном соку, где нет внешних влияний и жизнь тяжела, скучна, однообразна».10
Азанчеев видит задачи газеты в том, чтобы иммигранты не чувствовали себя «отщепенцами». «Мы желаем, - писал он, - послужить делу объединения всех русских, этим поднять русское имя и репутацию, что так необходимо особенно в Аргентине. Здесь мы все ... на чужбине и тут не должно быть никаких расовых, религиозных и сословных предрассудков. Мы должны стать одним целым и тогда нас будут уважать и здесь и в России».11
Иммигранты, стараясь сохранить национальную самобытность, создавали различные самодеятельные организации, способствовавшие процессу адаптации. Огромное внимание поддержке российской общины в Аргентине уделяла еженедельная прогрессивная, общественная и экономическая газета «Новый мир», издававшаяся в Буэнос-Айресе с 1912 г. В рубрике «Местная жизнь» российская община информировала как о социально-экономических проблемах в стране, так и о жизни российских иммигрантов. В разделе «Местная хроника» регулярно публиковались отчеты еврейского госпиталя о поступивших в больницу - о количестве операций, больных туберкулезом, прошедших
диспансеризацию, и т.д. После 1917 г. на страницах газеты появлялись статьи о Советской России, сведения о политическом, экономическом и культурном положении в стране. В феврале 1925 г. «Новый мир» сообщал о том, что кинокомпания «Rapid Film», которой руководил Григорий Маргулис, начала съемки фильма обо всех еврейских общественных учреждениях Буэнос-Айреса.12
Анализ материалов прессы позволяет более подробно рассмотреть процесс переселения российских трудовых эмигрантов, исследовать особенности этого процесса. Изучение иммигрантской прессы помогает дополнить представление о процессе адаптации иммигрантов в странах проживания, их деятельности в колониях.
Тяготы первоначальной адаптации, испытываемые многими российскими иммигрантами, объяснялись искаженными представлениями, которые они зачастую получали из рекламной литературы, рассказывающей о легком пути, прекрасном климате, невероятном успехе, которого можно добиться в короткий срок. «Романтика дальних дорог» была плохим помощником на нелегком пути труженика.
Сложность первых лет жизни в чужой стране приводила к частому распаду семей. Об этом свидетельствует заметка, помещенная в газете «Русский голос» под красноречивым названием «Безвыходное положение».13 В заметке сообщалось, что при церкви, в доме у о. Тихона, приютились три женщины с детьми, оставшиеся без средств к существованию - они были брошены мужьями сразу же по прибытии в Аргентину. Такого же рода статья с призывом к читателям «Помогите» вышла в указанном выше издании. В марте 1914 г. Иван Миленко (дьякон православной церкви в Буэнос-Айресе) выступил с инициативой создать благотворительное общество с постоянными членскими взносами для нуждающихся и больных. В заметке Миленко описывает случаи, когда мужья оставляли свои семьи: женщина приехала с мужем из Бразилии в Аргентину и на станции, при пересадке на другой поезд, муж скрылся, оставив жену с двумя детьми. Автор перечисляет имена женщин, брошенных мужьями и нуждающихся в экстренной помощи. Поддержку необходимо было оказать больному малярией и одному больному туберкулезом, деньги нужны были и на похороны покончившего собой крестьянина Киевской губернии Григория Бабенко. «Я обращаюсь просто ко всем добрым людям с просьбой - помогите несчастным».14
Как только началась первая мировая война, российское консульство в Аргентине получило телеграмму, предписывающую всем военнообязанным вернуться на родину.15 Однако денег на возвращение правительство не выделило. В ответной телеграмме Евгений Федорович Штейн (поверенный в делах в Аргентине) сообщал, что выполнение приказа вызовет наплыв в Буэнос-Айрес большого числа иммигрантов, которые станут «требовать отправки их на родину за государственный счет».16 Помимо этого, проблема обострялась и тем, что пароходы нейтральных стран отказались перевозить эмигрантов, а союзники брались доставить их только до Франции и Англии.
К.Г. Изразцов в июне 1916 г. писал митрополиту Питириму: «Нужно прийти на помощь страдающим здесь русским, которые желают и просят об отправке на родину, чтобы в этот исторический момент тяжелого испытания быть полезными для родины».17 Он предлагал отправить желающих на специальном пароходе в «Архангельск». Стоимость проезда могла составить по 85 руб. на каждого. «Мне больше всего приходится иметь дело с русскими безработными и бедными, - писал Изразцов, - поэтому я знаю их настроения и сильное желание возвратиться на родину; теперь они чувствуют себя пришибленными, угнетенными, должны проводить ночи на пролет в пустых вагонах, около сараев и полузаброшенных домов. Скрываются от всяких стражников и полицейских, которые их прогоняют и не позволяют по ночам нигде ни присесть, ни прилечь...
теперь наступает зима с дождями, ветрами и холодами, а также и безработицей, уже теперь приходят ко мне безработные и просят хлеба и крова. В ночлежке уже 12 колонистов, а впереди еще пять месяцев безработицы. Нашим дипломатическим чиновникам до этого мало дела, их кредиты на вспомоществование - по 50-80 сентаво или по песо-полтора неимущим и... убирайся вон! Но что может сделать человек на песо-два? Проживет 3-4 дня с грехом пополам, а дальше что? Консульство больше знать не хочет того, кому дали пособие, и он бродит и христарадничает и, в конце концов, приходит и часто находит приют в церкви».18
Единственным возможным выходом, по мнению Изразцова, являлся отъезд их на судах английской пароходной кампании до Англии, а оттуда на торговых или грузовых пароходах, груженных военной амуницией и боеприпасами, что обошлось бы дешевле.
Вопрос об организации помощи русским подданным рассматривался российским правительством уже в августе 1914 г. В результате 29 августа 1914 г. Министерство иностранных дел в лице Директора второго департамента А. К. Бентковского и Правления русского Восточно-Азиатского пароходства в лице М.М. Бениславского заключили договор, согласно которому: 1. Пароход «Курск» должен был отправиться из Ливерпуля в Геную и принять там по указанию Российского консульства пассажиров в количестве не менее 1400 человек и доставить их в Архангельск. 2. По пути из Генуи в Архангельск пароход «Курск» принимает в одном из английских портов по указанию фрахтователя груз. 3. Русское Восточно-Азиатское пароходство обязалось доставить пассажиров и груз в Архангельск, не требуя за это никакой добавочной платы. В случае гибели судна от опасностей, вызванных войной, как-то от захвата, потопления и т.д. Министерство иностранных дел обязуется возместить обществу убытки».19
В августе 1914 г. «Курск» высадил в Ливерпуле 340 россиян. Консул разместил их в двух дешевых гостиницах. Кроме привезенных «Курском», в Ливерпуле ждали отправки на родину еще 1200 человек, прибывших на английских пароходах из Северной и Южной Америки, их содержали пароходные кампании, доставившие их в Ливерпуль. По распоряжению посольства пассажиров «Курска» должны были отправить в Ньюкасл для дальнейшего следования через Швецию и Норвегию в Россию. Но за весь август и сентябрь 1914 г. представилась лишь одна возможность отправить 75 человек взрослых и детей в Гуль для дальнейшей переправки их на родину. «По скромному моему мнению, - докладывал в Министерство иностранных дел российский консул в Ливерпуле, - последний расход (оплата проезда в Гуль) не должен ни коим образом быть уплачен правительством, но должен вообще пасть на общество, взявшееся доставить 340 пассажиров из Нью-Йорка в Либаву и выбросившее их на берег чужой им Англии. Прецедентом в подобном случае могли служить действия английской пароходной компании, привезшей в Ливерпуль 1200 русских эмигрантов и продержавших их за свой счет почти 6 недель. По настоятельной моей просьбе их отправили в Россию без расходов казны».20 В конце августа 1914 г. Чрезвычайный посланник и полномочный посол в Аргентине, Бразилии, Уругвае, Парагвае, Чили Петр Васильевич Максимов докладывал в Петроград из Бразилии, что не может выполнить указания для оплаты обратной дороги иммигрантам, так как самостоятельными средствами он не располагает.21
Русское правительство так ничего и не предприняло для отправки своих подданных обратно, поскольку это показалось накладно. Небольшая группа эмигрантов в августе 1914 г. все-таки отправилась в Россию через Роттердам, хотя союзники потребовали за это тройную плату. Добровольный флот принял обязательства по перевозке из Италии в Архангельск русских подданных, застигнутых войной за границей.
N Наряду с другими иммигрантами из Европы, русские подданные внесли свой вклад в экономическое развитие Аргентины и других стран Южной Америки. Они активно участвовали в строительстве железных дорог, работали в портах, на фабриках и заводах. Иммигрантами был выполнен значительный объем работ по освоению сельскохозяйственных районов, развитию огородничества. Именно выходцы из России распространили в Аргентине люцерну. В Уругвае большое место на полях занимал подсолнечник. Эту культуру завезли в страну русские переселенцы, их вклад в развитие сельского хозяйства страны значителен. В Бразилии иммигранты работали на хлопковых плантациях, в угольных шахтах и марганцевых рудниках.
1 Волков А.Е. Первые советские исследования в области сельского хозяйства Латинской Америки // Латинская Америка: Актуальные проблемы географии. М., 1979. С. 239.
2 Стрелко АЛ. Славянское население в странах Латинской Америки. Исторический очерк. Киев, 1980. С. 73; Альварес К.Х. Интеграция русскоязычных иммигрантов в аргентинское общество: национальные особенности и глобальные тенденции: Автореф. канд. дис. СПб., 2005. С. 14.
3 АнтоколецД. Некоторые данные об Аргентинской республике. СПб., 1911. С. 7.
4 РГИА. Ф. 1276. Оп. 8. Д. 448. Л. 3-4.
5 Там же. Ф. 706. Оп. 189. Д. 8052. Л. 5.
6 Там же.
7 Там же. Ф. 403. Оп. 2. Д. 229. Л. 11 об.-12.
8 Там же. Ф. 797.0п. 83. Д. 1. Л.13.
9 Там же. Ф. 98. Оп. 199. Д. 12. Л. 2 об.
10 Русский голос. Буэнос-Айрес. 1914. № 79.
11 Там же.
12 Новый мир. Буэнос-Айрес. 1925. 6 февр.
13 Русский голос. 1913. № 74.
14 Там же.
13 РГИА. Ф. 98. Оп. 199. Д. 12. Л. 20 об.
16 Архив внешней политики Российской Империи. Ф. К. 1915. Д. 20. Л. 4.
17 Там же.
18 РГИА. Ф. 95. Оп. 7. Д. 1140. Л. 43.
19 Там же. Л. 49.
20 Там же. Ф. 98. Оп. 1. Д. 1411. Л. 205.
21 Там же. Ф. 796. Оп. 203. Д. 116. Л. 3 об.
Статья принята к печати 28 декабря 2006 г.
