Российская пенитенциарная преступность: динамика современного состояния и структуры Текст научной статьи по специальности «Право»

Научная специальность

12.00.08 «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право» УДК 343.23:343.81

РОССИЙСКАЯ ПЕНИТЕНЦИАРНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ: ДИНАМИКА СОВРЕМЕННОГО СОСТОЯНИЯ И СТРУКТУРЫ

© Репецкая А. Л., Сутурин М. А., 2019

Иркутский государственный университет, Иркутск, Россия

Приводится криминологический анализ динамики состояния и структуры российской пенитенциарной преступности за последнее десятилетие (2009-2018 гг.). Сделан вывод о том, что удельный вес рассматриваемых преступлений в общей структуре российской преступности ничтожно мал (колеблется в пределах 0,1 %) и в целом на ее характеристики не влияет, однако он необходим для корректировки процессов ре-социализации осужденных, более эффективного осуществления исполнения наказания. Анализ абсолютных показателей состояния преступности данного вида свидетельствует об их различных тенденциях в зависимости от вида учреждения, исполняющего наказание. Получен вывод о том, что относительные показатели также неоднозначно характеризуют интенсивность пенитенциарной преступности в зависимости от вида исправительного учреждения и в целом демонстрируют значительный рост. Представленный анализ структуры характеризует несколько групп преступлений, среди которых узко пенитенциарные преступления, тяжкие насильственные, преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Проанализирована динамика их удельного веса в общей структуре пенитенциарной преступности, а также темпы прироста за исследуемый период.

Ключевые слова: пенитенциарная преступность, криминологический анализ, состояние и структура преступности.

Одним из индикаторов эффективного исполнения наказания в виде лишения свободы является низкий уровень пенитенциарной преступности. Соответственно, регулярный мониторинг количественных и качественных характеристик преступности данного вида позволяет ориентироваться не только в тенденциях ее развития, но и оценивать динамику эффективности деятельности исправительных учреждений (ИУ), в которых обеспечивается исполнение наказания в виде лишения свободы.

Доктринальное понятие пенитенциарной преступности значительно варьирует в зависимости от характера и целей ее исследования: от широкого толкования, включающего совершение преступлений на территории ИУ различных видов как осужденными, так и сотрудниками этих учреждений [1, с. 102; 2], до чрезвычайно узкого, ограничивающего пенитенциарную преступность только специальными составами преступлений, которые можно совершить только в сфере исполнения наказаний [3, с. 96].

Не вдаваясь в оценку доктринальных подходов, вместе с тем отметим, что предлагаемый криминологический анализ должен иметь четкие границы исследования. При этом необходимо уточнить, что пенитенциарная преступность относится не к видам, а к формам преступности, поскольку в ней различные виды престу-

плений объединены сходными признаками их криминологической характеристики.

Такая совокупность признаков позволяет определить понятие пенитенциарной преступности как относительно массовое, исторически изменчивое негативное социально-правовое явление, статистически выражающееся в совокупности запрещенных уголовным законом деяний, совершенных в пределах учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в процессе отбывания/исполнения наказания в виде лишения свободы как лицами, отбывающими наказание, так и сотрудниками (персоналом) исправительных учреждений.

Между тем представленное исследование сделано в более узких границах, чем это предполагает предложенный подход к определению пенитенциарной преступности. Основной акцент характеристики здесь сделан на совокупности преступлений, совершенных лицами, осужденными к лишению свободы и отбывающими наказание в ИУ.

Это связано с тем, что и количественные, и качественные показатели преступности спецконтингента и сотрудников ИУ имеют кардинальные различия и должны анализироваться отдельно, у них разные детерминационные комплексы, а соответственно, и система предупредительных мер имеет значительные отличия. По отношению к спецконтингенту преступ-

ность сотрудников (персонала) играет скорее роль условия, способствующего совершению преступлений осужденными, поскольку основные доли в структуре преступности сотрудников - это коррупционные преступления и преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Так, например, за последние 10 лет (2009-2018 гг.) преступлений, совершенных сотрудниками ФСИН, было зарегистрировано 2072, из них 48,3 % - должностные преступления, 28,8 % - преступления, регламентируемые ст. 228 УК РФ. Иными словами, почти 80 % преступлений в структуре пенитенциарной преступности сотрудников (т. е. совершенных в пределах учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества) представлены двумя группами преступлений, а удельный вес преступности данного вида в общей структуре пенитенциарной преступности составляет всего 17,8 %*.

В этой связи криминологический анализ преступности осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, представляется более актуальным, особенно в свете определения уровня эффективности исполнения уголовного наказания, с точки зрения динамики состояния и структуры пенитенциарной преступности спецконтингента.

Для уточнения границ указанной совокупности преступлений, заметим, что, помимо субъектного состава, совершение этих преступлений было ограничено территориально - пределами учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в процессе отбывания/исполнения наказания в виде лишения свободы. Представляется, что в систему рассматриваемых учреждений необходимо включить и следственные изоляторы. Это обусловлено, во-первых, тем, что согласно ст. 74 УИК РФ следственные изоляторы могут выполнять функции исправительных учреждений в отношении некоторых категорий осужденных. Во-вторых, официальная статистика ФСИН России объединяет тюрьмы и СИЗО и дает совместные данные о преступлениях, совершенных в данных учреждениях.

Таким образом, в анализ попали зарегистрированные преступления, совершенные: в исправительных колониях для взрослых; в следственных изоляторах и тюрьмах; в воспитательных колониях для несовершеннолетних2.

1 Здесь и далее относительные и совокупные абсолютные показатели рассчитаны авторами, которые опирались на данные официальной статистики ФСИН РФ http://www.fsinsu/structure/ ¡шрескя-ЛаоМайбйка/ (Дата обращения: 30.10.2019).

2 Мы не включаем в анализ преступления, совершенные в лечебных

исправительных и лечебно-профилактических учреждениях, которые, исходя из положений ч. 8 ст. 74 УИК РФ, также являются видами исправительных учреждений.

Перед тем как перейти к результатам криминологического анализа, необходимо обратить внимание на то, что удельный вес рассматриваемых преступлений в общей структуре российской преступности ничтожно мал (колеблется в пределах 0,1 %) и в целом на ее характеристики не влияет. Однако изменение количественных и качественных показателей данного вида преступности является индикатором эффективности работы уголовно-исполнительной системы в сфере исполнения наказания в виде лишения свободы.

Анализ абсолютных показателей состояния преступности данного вида свидетельствует об их различных тенденциях в зависимости от вида учреждения. Так, общее состояние рассматриваемых преступлений имеет волнообразную устойчивую тенденцию с небольшим повышением (4,2 %) на конец исследуемого периода. В то же время состояние преступности осужденных, отбывающих наказание в воспитательных колониях, имеет ярко выраженную тенденцию к снижению - по сравнению с базовым годом абсолютные показатели здесь снизились на 90,9 %. Совершенно противоположную тенденцию имеет состояние рассматриваемых преступлений в следственных изоляторах и тюрьмах, где динамика абсолютных показателей хотя и имела волнообразный характер, но при этом устойчиво росла - в итоге темпы прироста на конец периода показывали 42,3 % (табл. 1).

Между тем основная доля преступлений осужденных регистрировалась в исправительных колониях для взрослых, их динамика в целом повторяет общую динамику абсолютных показателей, зафиксированных в ИУ.

Анализ удельного веса преступлений, распределенных в зависимости от вида учреждений, подтверждает результаты анализа абсолютных показателей. Так, до 90 % всех преступлений осужденных регистрируется в исправительных колониях для взрослых. Динамика этого показателя в исследуемый десятилетний период варьировала незначительно - в пределах 87-91 % с незначительным снижением к концу периода (табл. 2).

Представляется, что такое количественное распределение показателей объясняется, во-первых, тем, что исправительных колоний для взрослых (702 ИК) в 2,2 раза больше, чем СИЗО и тюрем (313 следственных изоляторов и 8 тюрем), и в 30 раз больше, чем воспитательных колоний для несовершеннолетних преступников (23 ВК)3. В результате осужденных в исправительных колониях содержится в 4,3 раза

3 См. данные по: Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы [Электронный ресурс]. http://www.fsin.su/structure/inspector/ iao/statistika/Kratkaya/(Дата обращения: 30 октября 2019 г.).

Таблица 1

Динамика состояния преступлений, зарегистрированных в исправительных учреждениях

Российской Федерации (2009-2018 гг.)

Вид исправительного учреждения Год

2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

Воспитательные колонии 11 8 8 7 7 2 5 9 3 1

Темпы прироста (базовый метод), % - -27,2 -27,2 -36,3 -36,3 -81,8 -54,5 -18,1 -72,7 -90,9

Исправительные колонии 894 944 800 887 865 754 838 851 875 913

Темпы прироста (базовый метод), % - 5,6 -10,5 -0,8 -3,2 -15,6 -6,2 -4,8 -2,1 2,1

СИЗО и тюрьмы 78 72 81 67 102 105 97 100 99 111

Темпы прироста (базовый метод), % - -7,7 3,8 -14,1 30,7 34,6 24,3 28,2 26,9 42,3

Всего 983 1024 888 961 974 861 940 960 977 1025

Темпы прироста (базовый метод), % - 4,1 -9,6 -2,2 -0,9 -12,4 -4,3 -2,3 -0,6 4,2

Таблица 2

Динамика состояния зарегистрированных преступлений, совершенных осужденными, в зависимости от

вида ИУ, в Российской Федерации (2009-2018 гг.), %

Вид исправительного учреждения Год

2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

Воспитательные колонии 1,1 0,7 0,9 0,7 0,7 0,2 0,5 1,0 0,3 0,1

Исправительные колонии 91,0 92,1 90,0 92,3 88,8 87,6 89,1 88,6 89,6 89,1

СИЗО и тюрьмы 7,9 7,2 9,1 7,0 10,4 12, 2 10,3 10,4 10,1 10,8

больше, чем в СИЗО, тюрьмах и воспитательных колониях, вместе взятых (432,58 тыс. чел. против 100,62 тыс.). Во-вторых, по нашему мнению, немаловажным фактом является то, что в исправительных колониях риск совершения преступления более высок, поскольку надзор и контроль за осужденными осуществляются в несколько ином формате организации наблюдения за ними. Кроме того, жесткость режима отбывания также является серьезным сдерживающим совершение преступлений фактором.

Этот вывод подтверждают и относительные показатели. Так, например, рассчитанный авторами коэффициент интенсивности преступности свидетельствует о том, что в конце исследуемого периода в ИК он был в 2 раза выше, чем в следственных изоляторах и тюрьмах (2,1 преступления на 1 тыс. осужденных в ИК, и 1,1 - в СИЗО и тюрьмах). В воспитательных колониях этот показатель в 2,6 раза ниже, чем в исправительных колониях для взрослых (0,8). В целом, в пересчете на стандартные показатели, коэффициент интенсивности преступности спецконтингента в 2018 г. был равен 192 преступлениям на 100 тыс. осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в ИУ.

Между тем анализ динамики указанного коэффициента показал, что за десятилетний период приведенные выше показатели свидетельствуют о существенных изменениях ин-

тенсивности преступности осужденных к лишению свободы. Так, в 2009 г. этот показатель для ИК составил 1,2 преступления на 1 тыс. осужденных, что в 1,7 ниже, чем в 2018 г.; в СИЗО и тюрьмах с 2009 г. он вырос в 2 раза (с 0,58 до 1,1), а в ВК снизился более чем в 2 раза. В целом коэффициент интенсивности преступности осужденных за исследуемый период вырос более чем в 1,5 раза с 113,7 до 192.

Такой рост преступной активности спецконтингента исправительных учреждений связан прежде всего с тем, что его состав продолжает ухудшаться. За несколько последних лет количество лиц, осужденных к лишению свободы за тяжкие и особо тяжкие преступления, возросло вдвое и достигло двух третей от их общей численности. Более 25 % приговорены к длительным срокам наказания, почти 50 % из них отбывает наказание второй раз и более. Контингент осужденных, поступающих в места лишения свободы, становится все более сложным и потенциально опасным. Растет удельный вес лиц, страдающих хроническим алкоголизмом и наркоманией, различными психическими аномалиями, не исключающими вменяемости и т. д. Высокая степень концентрации таких лиц в одном исправительном учреждении создает питательную среду для различного рода социально-негативных проявлений, включая распространение преступных традиций и криминальной суб-

культуры, противоречия, которые возникают между основной массой осужденных и носителями «арестантских укладов» и т. д.

В известной степени этим негативным проявлениям способствует и сама природа исправительных учреждений в нашей стране. Если в большинстве стран Европы основным видом исправительных учреждений являются тюрьмы с покамерным содержанием с высокой степенью изоляции заключенных, то в России большинство осужденных к лишению свободы лиц содержится в исправительных колониях, где они работают, учатся и проживают совместно в общежитиях достаточно большими группами (в среднем по 100-130 человек). Кроме того, необходимо иметь в виду и факт снижения профессионального уровня сотрудников пенитенциарной системы, детерминирующий различного рода эксцессы в отношении лиц, отбывающих наказание, либо правонарушающие (преступные) поведенческие практики, связанные с процессом исполнения/отбывания наказания.

Между тем количественные характеристики преступности не определяют ее характера и степени общественной опасности, это можно сделать только с помощью анализа структуры преступности определенного вида.

Необходимо сразу сказать, что пенитенциарная преступность отличается от всех остальных видов и форм преступности наличием в своей структуре преступлений, которые могут быть совершены только осужденными к лишению

свободы или лицами, находящимися в предварительном заключении. Речь, в частности, идет о таких преступлениях, как: дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ) и побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ст. 313 УК РФ).

Анализ удельного веса этих преступлений в общей структуре рассматриваемого вида пенитенциарной преступности свидетельствует о том, что доля действий, дезорганизующих работу ИУ, ничтожна и даже в пиковых показателях не превышает 1,5 %, имея волнообразную динамику с тенденцией к увеличению доли данных преступлений в общей структуре на конец периода в 3 раза (табл. 3).

Основной вид ИУ, в которых преимущественно совершаются действия, дезорганизующие работу этих учреждений, - это исправительные колонии для взрослых. При этом значительно варьирующая динамика с амплитудой в 75 % (от 100 % в 2010 г. до 25 % в 2016 г.) имеет здесь тенденцию к росту в конце периода. Вместе с тем стоит обратить внимание и на случаи дезорганизации работы в СИЗО и тюрьмах: в 2011 г. все зарегистрированные преступления этого вида были совершены именно в этих учреждениях, и в некоторые последующие годы их доля была значительной (табл. 4).

Побеги же, напротив, достаточно распространены в структуре пенитенциарной преступности, поскольку их доля варьирует от 20 до

Таблица 3

Динамика удельного веса исключительно пенитенциарных преступлений, зарегистрированных в исправительных учреждениях Российской Федерации, в общей структуре пенитенциарных преступлений (2009-2018 гг.)

Вид преступления Год

2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

Дезорганизация работы ИУ 4 3 3 5 7 12 13 8 6 13

Доля в структуре, % 0,4 0,3 0,3 0,5 0,7 1,4 1,4 0,8 0,6 1,2

Побеги 138 186 180 170 138 121 123 101 106 103

Доля в структуре, % 14,0 18,2 20,2 17,7 14,1 14,0 13,1 10,5 10,8 10,0

Таблица 4

Динамика удельного веса дезорганизации работы ИУ (ст. 321 УК РФ), зарегистрированной в исправительных учреждениях Российской Федерации, в зависимости от их вида (2009-2018 гг.), %

Вид исполнительного учреждения Год

2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

СИЗО и тюрьмы 100,0 20,0 - 8,3 38,5 62,5 16,7 7,7

Исправительные колонии 75,0 100,0 - 80,0 85,7 91,7 61,5 25,0 83,3 92,3

Воспитательные колонии 25,0 - - - 14,3 - - 12,5 - -

Таблица 5

Динамика наиболее опасных насильственных преступлений, зарегистрированных в исправительных учреждениях Российской Федерации, в общей структуре пенитенциарных преступлений (2009-2018 гг.)

Вид преступления Год

2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

Убийства 18 14 10 22 13 14 18 10 14 4

Доля в структуре пенитенциарной преступности, % 1,8 1,3 1,1 2.3 1,3 1.6 1,9 1,0 1,4 0,4

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью 34 43 36 51 43 42 49 47 23 29

Доля в структуре пенитенциарной преступности, % 3,4 4,1 4,0 5,3 4,4 4,8 5,2 5,0 2,3 2,8

10 %, имея ярко выраженную тенденцию к снижению. Так, если, например, в начале периода в общей структуре рассматриваемой преступности в среднем каждое пятое преступление было побегом, то в конце периода - уже только каждое 10-е (см. табл. 3). Возможным объяснением такого характера динамики выступает, во-первых, отмечаемая многими исследователями все большая «пассивность» осужденных к лишению свободы, которых, в принципе, устраивает их нынешнее социальное положение. Во-вторых, такой уровень снижения побегов свидетельствует о значительном улучшении и внедрении новых форм организации контроля и надзора за осужденными.

Если анализировать побеги в зависимости от вида ИУ, то следует заметить, что они совершаются преимущественно из ИК для взрослых и не характерны ни для СИЗО, ни для воспитательных колоний. Максимальный удельный вес этих учреждений в структуре побегов был 6,5 % в 2010 г., в остальные годы - это были единичные побеги из СИЗО и тюрем. С 2011 г. не зарегистрировано ни одного побега из воспитательных колоний.

Кроме указанных, в структуре пенитенциарной преступности можно выделить еще одну группу общественно опасных преступлений: убийства и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Представляется, что эти преступления, совершенные в ИУ, являются максимально низко латентными1, поскольку каждый из осужденных ежедневно находится на учете у администрации учреждения.

Анализ их динамики за десятилетний период показывает сходные тенденции в том, что, несмотря на ее неустойчивый характер, вместе с тем и по убийствам, и по причинениям тяжкого вреда здоровью наблюдается их снижение. Однако, если доля убийств снизилась в 4,5 раза,

то динамика удельного веса умышленного причинения тяжкого вреда здоровью имеет более сложную траекторию: несмотря на незначительное снижение между началом и концом периода в 0,5 %, внутри периода доля данного преступления варьировала в пределах от 4 до 5,3 %, что является достаточно высоким показателем для учреждений с определенным режимом содержания (табл. 5).

Между тем, если посмотреть, как указанные преступления распределяются по видам ИУ, то окажется, что половина убийств на конец исследуемого периода была совершена в СИЗО и тюрьмах, их динамика в этих видах ИУ имела значительные колебания в течение исследуемого периода от 60 % в 2011 г. до 13,6 % в 2012 г. В целом, несмотря на снижение абсолютных показателей, удельный вес убийств, совершенных в СИЗО и тюрьмах, в общей структуре пенитенциарных убийств к концу периода вырос более чем в 2 раза (табл. 6).

Иная картина - по умышленным причинениям тяжкого вреда здоровью, зарегистрированным в СИЗО и тюрьмах. Амплитуда колебания динамики удельного веса здесь была значительно ниже: минимум был в том же, что и у убийств - в 2012 г. (7,8 %); максимум - в 2017 г. (30,4 %). Однако в целом удельный вес незначительно (на 5,3 %) снизился к концу периода и составил 17,2 % (см. табл. 6).

Стоит заметить при этом, что количество осужденных, содержащихся в СИЗО и тюрьмах, в 4 раза меньше, чем в ИК. Если учесть, что самый жесткий (камерный режим содержания) осуществляется именно в этих учреждениях, ФСИН стоит обратить особое внимание на профилактику тяжких насильственных преступлений именно в ИУ данного вида.

В воспитательных колониях за весь исследуемый период не было зарегистрировано ни одного убийства; а за последние 5 лет ни одно-

1 О реальном уровне латентности убийств см. [4].

го умышленного причинения тяжкого вреда здоровью.

Помимо тяжких насильственных преступлений в структуре зарегистрированной пенитенциарной преступности осужденных от 2,5 до 6,5 % составляют умышленные причинения вреда здоровью средней тяжести; около 1 % -различные преступления, причиняющие вред жизни и здоровью по неосторожности.

Между тем доминируют в структуре пенитенциарной преступности осужденных преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов. Это связано, прежде всего, с тем, что, согласно данным ФСИН, около 80 % осужденных продолжают употреблять наркотики непосредственно в период отбытия наказания в виде лишения свободы.

Об этом свидетельствуют и объемы изъятых наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов у лиц, отбывающих лишение свободы в исправительных колониях для взрослых, количество которых стало снижаться только три последних года, а до 2016 г. наблюдалось только активное увеличение объема изъятий на 30-50 % по сравнению с базовым 2009 г. (табл. 7).

В 53,5 % случаев основной канал доставки наркотических средств в исправительные учреждения - это переброс через основное ограждение, а в следственные изоляторы в 61 % случаев наркотики передаются в посылках и передачах.

Кроме того, анализ удельного веса преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, свидетельствует, что в структуре пенитенциарной преступности эти преступления в среднем составляют треть от всех зарегистрированных. При этом анализ темпов прироста преступлений данного вида за последние пять лет (2014-2018 гг.) показывает положительную динамику по базовому методу с темпами прироста на конец периода в 8,8 %, хотя все промежуточные показатели имели отрицательные значения (табл. 8).

Напомним, что динамика преступлений данного вида тесно связана с преступностью сотрудников и персонала ИК в этой же сфере. Стоит предположить, что количество преступлений, попавших в регистрацию, не отражает реального их состояния, а представленная динамика характеризует уровень активности специальных органов по выявлению преступлений. В целом наблюдаются достаточно устойчивые структурные характеристики, которые варьируют в зависимости от вида ИУ Наиболее неблагоприятной является структура преступности в ИК для взрослых, СИЗО и тюрьмах; воспитательные колонии в исследуемый период характеризуются значительным улучшением структуры преступности и снижением ее интенсивности более чем в 2 раза.

Представляется, что для системы ФСИН крайне важно иметь полный криминологический анализ для представления общей карти-

Таблица 6

Динамика наиболее опасных насильственных преступлений, зарегистрированных в СИЗО и тюрьмах Российской Федерации (2009-2018 гг.)

Вид Год

преступления 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

Убийства 4 2 6 3 2 3 2 3 4 2

Доля в структуре пенитенциарных убийств, % 22,2 14,3 60,0 13,6 15,4 21,4 16,7 30,0 25,5 50,0

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (УПТВЗ) 8 5 5 4 7 6 7 8 7 5

Доля в структуре пенитенциарных УПТВЗ, % 23,5 11,6 13,9 7,8 16,3 14,3 14,3 17,0 30,4 17,2

Таблица 7

Динамика количества изъятых наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (г) у лиц, отбывающих лишение свободы в исправительных колониях для взрослых (в целом по Российской

Федерации) (2009-2018 гг.)1

2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018

59863,5 81597,1 78879,1 91956,0 84504,3 92025,7 77369,4 46000,3 43754,8 53028,7

- 36,3 % 31,7 % 53,6 % 41,2 % 53,7 % 29,2 % -23,1 % -26,9 % -11,4 %

1 См. данные по: Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы [Электронный ресурс]. http://www.fsin.su/structure/inspector/ iao/statistika/Kratkaya/ (дата обращения: 30.10.2019)

Таблица 8

Динамика преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков в общей структуре зарегистрированных пенитенциарных преступлений (в целом по Российской Федерации за 2014-2018 гг.)

Вид преступления Год

2014 2015 2016 2017 2018

Статьи 228, 228.1 УК РФ 273 262 183 263 297

Доля в структуре пенитенциарной преступности, % 31,7 27,8 19,0 26,9 28,9

Темпы прироста (базовый метод), % - -4,0 -32,9 -3,6 8,8

ны совершаемых преступлений осужденными к лишению свободы. Это позволит адекватно корректировать процессы ресоциализации осужденных, предупреждать как их криминализацию, так и виктимизацию; более эффективно осуществлять исполнение наказания.

Между тем сложно давать какой-либо анализ при неполной статистической картине преступности данного вида, в структуре которой рассматривается только несколько традиционных составов преступлений, удельный вес которых незначителен. Более тщательный статистический анализ выявленных и зарегистрированных данных о преступлениях, совершенных как осужденными, так и персоналом, исполняющим наказание, даст возможность полноценного криминологического анализа, за рамками которого сегодня остается достаточное количество преступлений, прежде всего имеющих корыстный характер. Однако по корыстным мотивам в настоящее время совершается большинство преступлений, и, соответственно, среди осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, также доминируют корыстные преступники. Отсутствие или неполная информация по имеющейся структуре пенитенциарных преступлений делает их криминологический анализ неполным, а противодействие им неполноценным. Ш

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Антонян Ю. М. Преступность в местах лишения свободы и ее причины // Уголовное право. 2002. № 4. С. 101-104.

2. Криминология : учеб. для вузов / под общ. ред. А. И. Долговой. 4-е изд., перераб. и доп. М. : Норма, 2014. С. 68-70.

3. Противодействие пенитенциарной преступности: теоретические и прикладные аспекты : монография / под

общ. ред. С. Н. Емельянова. Владимир : ВЮИ ФСИН России, 2014. 404 с.

4. Репецкая А. Л. Убийства в России: методика определения латентного массива // Вестник Томского государственного университета. Право. 2019. № 32. С. 55-68.

REFERENCES

1. Antonyan Yu.M. Prestupnost v mestah lisheniya svobody i ee prichiny. Ugolovnoe pravo, 2002, no. 4, pp. 101-104.

2. Dolgovoj A.I. (ed.). Kriminologiya. 4th ed. Moscow, Norma Publ., 2014, pp. 68-70.

3. Emelyanov S.N. (ed.) Protivodejstvie penitenciarnoj prestupnosti: teoreticheskie i prikladnye aspekty : monografiya. Vladimir, VYUI FSIN Rossii Publ., 2014, 404 p.

4. Repeckaya A.L. Ubijstva v Rossii: metodika opredeleniya latentnogo massiva. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Pravo, 2019, no.

32, pp. 55-68.

Russian Penitentiary Crime: the Dynamics of the Current State and Structure

© Repetskaya A. L., Suturin M. A., 2019

A criminological analysis of the dynamics of the state and structure of Russian penal crime over the past decade (20092018) is given. It is concluded that the proportion of the crimes under consideration in the overall structure of Russian crime is negligible (varies within 0.1%) and generally does not affect its characteristics, however, it is necessary to adjust the processes of re-socialization of convicts and more efficient execution of sentences. The analysis of the absolute indicators of the state of crime of this type indicates their various trends depending on the type of institution executing the punishment. It was concluded that relative indicators also ambiguously characterize the intensity of penal crime, depending on the type of correctional facility, and generally show significant growth. The presented analysis of the structure characterizes several groups of crimes, among which narrowly penal crimes, serious violent crimes, crimes related to drug trafficking. The dynamics of their specific gravity in the general structure of penal crime, as well as the growth rate for the study period, is analyzed.

Keywords: penitentiary crime, criminological analysis, state and structure of crime.