CC BY
123
Раздел II. Социальные революции в контексте Отечественной истории
УДК 908
РОССИЯ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА. ВЛАСТЬ, ОППОЗИЦИЯ, РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ТЕРРОР: ОПЫТ СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Е.И. Подрепный, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (Нижний Новгород, Россия), e-mail: podrepnyy@yandex.ru
Аннотация. В статье сделана попытка обзора отечественных публикаций по проблемам политического терроризма в России в начале XX века. Рассматриваются вопросы деятельности политических сил, ведущих политиков и политической полиции.
Ключевые слова: власть, политика, революция, террор.
RUSSIA AT THE BEGINNING OF THE 20th CENTURY. POWER, OPPOSITION, REVOLUTIONARY TERROR: AN EXPERIENCE OF MODERN HISTORIOGRAPHY
Abstract. The author of the article attempts to review domestic publications on the problems of political terror in Russia at the beginning of the 20th century. The activity of political forces, leading politicians and political police is being considered in the article.
Keywords: power, politics, revolution, terror.
В настоящее время в отечественной историографии наблюдаются попытки взглянуть на события начала XX века в России непредвзято, не становясь на сторону ни одной из противоборствующих тогда в обществе сил [3, с. 3]. Важными проблемами считаются генезис политического терроризма в России [см.: 3, с. 24; 9, с. 535-543; 11, с. 7-21], отношение к нему политических сил страны [6, с. 27-32; 8, с. 11-14; 10, с. 145], борьба власти против террористов, развитие спецслужб Российской империи [5, с. 29-56; 7, с. 19-88].
«Первым организованным и профессиональным террористическим подпольем» в России стала партия «Народная воля» [7, с. 19], а её последователи общим методом считали террор [3, с. 24]. По их мнению, цель оправдывала средства. Так, в 1887 г. кружком Ивана Мейснера в Харькове была произведена рассылка по почте нескольким лицам администрации конвертов, наполненных взрывчатым веществом с приспособлением для взрыва при обращении с ним [3, с. 24-25]. Для убийства Александра III террористами были подготовлены «метательные снаряды», наполненные свинцовыми обрезками и стрихнином для усиления их действия [9, с. 537-538].
Можно согласиться с мнением, что эпоха террора в России началась с выстрела Веры Засулич, а также с тем, что террор «Народной воли», а позже партии социалистов-революционеров, физически не мог существовать без поддержки «общества», то есть тысяч образованных людей России [11, с. 11]. Смысл и задачи террористической борьбы сформулировал В.М. Чернов с участием Г.А. Гершуни в эсеровском органе «Революционная Россия» (№ 7, 1902 г.) в статье «Террористический элемент в нашей программе». Суть её вкратце сводится к следующему. Террор - не самоцель, это средство самообороны народа от правительственных репрессий, поэтому народ должен воспринимать террористов
как своих истинных защитников [3, с. 92]. Эволюция левого террора была изучена С.Б. Павловым [3, с. 93, 99-100, 142-144]. В начале ХХ века к террору в своей практике давления на правительство прибегли и другие левые партии. Боевые группы российских марксистов принимали участие в терактах и экспроприациях, в организации рабочих дружин.
Террор применили и социал-демократы с национальной окраской, боровшиеся за выход своих земель из Российской империи. В последние годы XIX века проявилась террористическая активность анархистских групп, наследников Бакунина и Кропоткина. Главной ударной силой польского сепаратистского террора была ППС Пилсудского, окончательно перешедшая к этой тактике после VII съезда ППС в 1904 г.
Финские националисты окончательно сформировали свою «Партию активного сопротивления» в 1904 г. В армянских землях вооруженное сопротивление власти и террор практиковали сразу две национальные партии: дашнакцутюн (дашнаки, по-русски «Единство») и левые националисты из группы «Дрошак», отколовшиеся от дашнаков, которые вместе с эсерами вели террор в России. В еврейской рабочей среде работали террористы еврейской социалистической партии Бунд и откровенные националисты из группы «По-алей-Цион» («Рабочие Сиона»).
Террористов-практиков было много: от почти полностью занятых террором социалистов-революционеров до мелких групп террористов с размытой идеологией, подобных экзотической «Лиге красного шнура» на юге России; ее члены после ареста так и не смогли внятно сформулировать свою политическую платформу, что компенсировали особенной жестокостью своих терактов и экспроприаций [7, с. 120-123]. Это говорит о необходимости создания обобщающих работ по истории политического террора в России.
С.Б. Павлов обращает внимание на иллюзию в сознании тех, кто был много левее либералов. В своих воспоминаниях начальник Киевского охранного отделения А.И. Спири-дович пишет: «Убийство Плеве, принесшее изменения внутренней политики, и убийство великого князя, за которым последовали акты 18 февраля, как бы служили лучшим доказательством правильности революционных способов борьбы и необходимости террора против правительства. А успешные террористические акты всегда побуждали к подражанию, и террор стал проявляться чаще и чаще» [3, с. 275]. Террор принимал различные формы -от убийств чиновников до диверсий на железных дорогах [3, с. 350-351].
Известно отношение к террору либеральных политиков, в том числе П.Н. Милюкова. Так, во время встречи с В.И. Лениным Милюков упрекнул его в том, что «искровцы» осуждают революционный террор, который, по его мнению, мог бы сыграть мобилизующую роль: «Еще один-два удачных террористических акта - мы получим конституцию» [10, с. 145].
Развитие террора напрямую зависело от его финансирования. Так, московские социал-демократы в 1905 г. организовали сбор денежных средств на вооруженное восстание. 15 тыс. руб. было получено от писателя Максима Горького, 20 тысяч дал студент физико-математического факультета Московского университета Н.П. Шмит [2, с. 387]. В труде Д.Б. Павлова подробно исследована проблема финансирования правительством Японии революционного движения в России в начале ХХ века [4]. Объектами финансирования Японией явились Партия социалистов-революционеров, которую японцы считали «наиболее организованной» среди других революционных партий, игравшей «руководящую роль» в оппозиционном движении в России, Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров, Польская социалистическая партия и Финляндская партия активного со-
противления [4, с. 183]. Д.Б. Павлов делает вывод: «В 1904-1905 гг. руководители революционных партий продемонстрировали готовность пренебречь общегосударственными интересами и пойти на соглашение с военным противником России для достижения своих партийных целей» [4, с. 184]. В целом же проблема финансирования революционного террора в России отечественной историографией изучена слабо.
Отечественная историография проблемы рассматривает борьбу правительственных структур против политического террора. Отметим капитальный труд З.И. Перегудовой [5], а также работу Б.Н. Григорьева и Б.Г. Колоколова [1, с. 616-811]. Как пример успешных мер против террористов назовем события в Петербурге в ночь с 6 на 7 декабря 1905 г. Было произведено 750 обысков и арестов. Были ликвидированы три динамитных лаборатории, несколько нелегальных типографий, изъято около 50 готовых бомб, много оружия. В 4-5 местах революционеры оказали вооруженное сопротивление и были уничтожены. «Именно этими мерами было предотвращено революционное восстание в Петербурге» [3, с. 419].
Система охраны императора описана в работе «Повседневная жизнь российских жандармов» [1, с. 738-747]. Так, при посещении Николаем II городов император проезжал между выстроенными шпалерами гимназистами и гимназистками. За гимназистами стоял строй солдат и лишь потом - «народ», состоявший из членов «Союза русского народа» и Добровольной охраны государя. Местная полиция заранее собрала досье на каждого функционера из обеих организаций. Гимназисты должны были служить живым щитом на случай покушения. Дело в том, что в 1905 г. эсер И. Каляев не решился кидать бомбу в карету с великим князем Сергеем Александровичем, поскольку в ней были дети. Учителям и гимназистам, отправленным встречать царя, запрещалось иметь зонты, бинокли и цветы [11, с. 103].
При поездке Николая II на поклонение мощам Серафима Саровского земствам было предложено исправить дороги и мосты, исправить и расширить проселочные дороги и поставить столбы. В пособие земствам было отпущено 15 тыс. рублей. На пути остановки царского поезда у станции Арзамас были построены платформы и павильон. На охрану царя были брошены десятки тысяч человек - солдат, полицейских и добровольных охранников. Отбор крестьян в «добровольную охрану» производили особые комитеты. Всего охранников было набрано свыше 37 тысяч. На проезд к месту назначения и на продовольствие было отпущено 30 тысяч рублей и т.д. [11, с. 142-143].
Изучен и вопрос об отношении к побежденным террористам. На просьбу адмирала Ф.В. Дубасова помиловать стрелявшего в него мальчишку император ответил письмом со следующими примечательными строками: «Мне понятно нравственное побуждение, руководящее вами, - это порыв благородной души. Но я не могу разделить вашей точки зрения по данному вопросу. ...Полевой суд действует помимо вас и помимо меня, пусть он действует по всей строгости закона. С озверевшими людьми другого способа борьбы нет и быть не может. .Это больно и тяжко, но верно, что к горю и сраму нашему, лишь казнь немногих предотвратит моря крови - и уже предотвратило» [2, с. 396].
Можно сделать следующие выводы относительно современной историографии политического террора в России. Эта проблема пока далека от разрешения на всех уровнях. В первую очередь, имеется нужда в обобщающем труде по проблеме, дабы этот материал мог быть включен в общий курс истории России, а также использован для написания спецкурсов для студентов-историков и политологов.
Литература:
1. Григорьев Б.Н., Колоколов Б.Г. Повседневная жизнь российских жандармов. М.: Молодая гвардия, 2007. 852 с.
2. Ильин С.В. Витте. М.: Молодая гвардия, 2006. 511 с.
3. Павлов С.Б. Опыт первой революции: Россия. 1900-1907. М.: Академический проект, 2008. 654 с.
4. Павлов Д.Б. Японские деньги для русской революции. М.: Вече, 2011. 288 с.
5. Перегудова З.И. Политический сыск России (1880-1917). 2-е изд, перераб. и доп. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2013. 519 с.
6. Рыбас С.Ю. Столыпин. 3-е изд. М.: Молодая гвардия, 2009. 421 с.
7. Симбирцев И. На страже трона. Политический сыск при последних Романовых. М.: ЗАО Центрполиграф, 2006. 429 с.
8. Табачник Д.В., Воронин В.Н. Петр Столыпин: крестный путь реформатора. М.: Молодая гвардия, 2012. 406 с.
9. Толмачев Е.П. Александр III и его время. М.: ТЕРРА Книжный клуб, 2007. 720 с.
10. Чернявский Г.И., Дубова Л.Л. Милюков. М.: Молодая гвардия, 2015. 510 с.
11. Широкорад А.Б. Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг. М.: Вече, 2016. 352 с.
References:
1. Grigor'ev B.N., Kolokolov B.G. Povsednevnaja zhizn' rossijskih zhandarmov. M.: Molodaja gvardija, 2007. 852 s.
2. Il'in S.V. Vitte. M.: Molodaja gvardija, 2006. 511 s.
3. Pavlov S.B. Opyt pervoj revoljucii: Rossija. 1900-1907. M.: Akademicheskij proekt, 2008. 654 s.
4. Pavlov D.B. Japonskie den'gi dlja russkoj revoljucii. M.: Veche, 2011. 288 s.
5. Peregudova Z.I. Politicheskij sysk Rossii (1880-1917). 2-e izd, pererab. i dop. M.: Rossijskaja politicheskaja jenciklopedija (ROSSPJeN), 2013. 519 s.
6. Rybas S.Ju. Stolypin. 3-e izd. M.: Molodaja gvardija, 2009. 421 s.
7. Simbircev I. Na strazhe trona. Politicheskij sysk pri poslednih Romanovyh. M.: ZAO Centrpoligraf, 2006. 429 s.
8. Tabachnik D.V., Voronin V.N. Petr Stolypin: krestnyj put' reformatora. M.: Molodaja gvardija, 2012. 406 s.
9. Tolmachev E.P. Aleksandr III i ego vremja. M.: TERRA Knizhnyj klub, 2007. 720 s.
10. Chernjavskij G.I., Dubova L.L. Miljukov. M.: Molodaja gvardija, 2015. 510 s.
11. Shirokorad A.B. Sekretnye operacii carskih specsluzhb. 1877-1917 gg. M.: Veche, 2016. 352 s.
— • —
Сведения об авторе:
Евгений Ильич Подрепный, доктор исторических наук, доцент кафедры истории и политики России, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (Нижний Новгород, Россия).
