CC BY
162
ББК 60.033.1
РОССИЯ В ГЛОБАЛИЗИРУЮЩЕМСЯ МИРЕ: ПОИСК НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ
Т.Г. Чекменёва, А.А. Прибытков
В статье рассматриваются причины кризиса национальной идентичности в постсоветской России и воздействие глобализации на процесс формирования новой российской идентичности
Ключевые слова: кризис национальной идентичности, негативная идентичность, автостереотип, самоидентификация, глобализация
Под идентичностью понимается
тождественность, схожесть, подобие. К началу XXI века в России, как и в многих странах, заметно обнаружил себя кризис идентичностей как отдельных индивидов, так и целых социальных групп. Поэтому сегодня проблема идентичности является одной из основных тем исследований в социально-гуманитарных науках, поскольку, не поняв процессы формирования идентичности и ее изменений, невозможно познать современный глобализирующийся мир [См., напр.: 1].
Наиболее распространенным понятием, характеризующим идентификацию индивидов в рамках государства являются «национальная идентичность». Под самоидентификацией понимается процесс выбора отдельными индивидами и целыми социальными группами своей идентичности.
Интерес к проблемам российской идентичности связан с процессами перехода от советской идентичности к национально-государственной идентичности [2]. Каждый пятый россиянин (18 процентов) соотносит себя с «советским народом», иногда - 41 процент, никогда - 42 процента респондентов; с «гражданами России» - 36 процентов, иногда - еще 49 процентов. Но наиболее часто чувство общности возникает с представителями своей национальности (часто испытывают это чувство 55 процентов респондентов, а еще 38 процентов -время от времени [3].
Как отмечает Председатель Конституционного суда РФ В. Д. Зорькин, разрушение советской системы надэтнической интеграции, не замещенной новой, российской системой, привел к появлению этнических и религиозных идентичностей, противостоящих российскому социально-культурному и политико-правовому полю [4]. Л.Д. Гудков определяет идентичность современного россиянина словом «негативная», что, по мнению автора, связано с тяжелыми формами коллективной депрессии [5].
Чекменёва Татьяна Геннадьевна - ВГТУ, канд. полит. наук, доцент, e-mail: [email protected]; Прибытков Алексей Александрович - ВГТУ, канд. ист. наук, доцент, e-mail: [email protected]
В начале XXI в. Россия находится в поиске национальной идентичности и национальной стратегии развития в противоречивых условиях глобализирующегося мира, в результате которых появились индивиды и группы людей, характеризующиеся «размытой идентичностью». Их сознание оказалось фрагментированным, что вызывает затруднения при определении, кем они являются. Многие растеряли свое «я», несмотря на достаточно большой выбор возможных источников отождествления себя с чем-либо или с кем-либо. С. Хантингтон выделяет следующие источники идентификации: 1) аскриптивные (возраст, пол, этническая принадлежность); 2) культурные (языковая, цивилизационная принадлежности); 3) территориальные (город, регион); 4) политические (идеологические воззрения, интересы государства);
5) экономические (профессия, экономические секторы); 6) социальные (друзья, коллеги, социальный статус) [6].
Как отмечает В.В. Лапкин, состояние российской элиты и общества характеризуется неопределенностью самоидентификации,
сочетающей ощущение своей самобытности, с одной стороны и близости к Европе, с другой. Поиск новых оснований идентичности осуществляется российской элитой в очень сложном положении на стыке глобализирующегося мира и незавершенной модернизации России [7].
Современный «евразиец» А.Г. Дугин в постсоветской дискуссии российской элиты о российской идентичности выделяет две модели. Первая модель, которую, по мнению Дугина, представляет меньшинство, занимающее господствующие позиции в федеральной элите (руководство страны, столичная бизнес-элита, столичная интеллигенция, федеральные СМИ), связана с самоидентификацией России с периферийной и отсталой частью западной цивилизации. Данная модель включает в себя две разновидности: а) признание только технологической цивилизационной отсталости России (агенты - правящий политический класс);
6) утверждение тотальной (технологической, правовой, культурной, интеллектуальной) периферийности страны (сторонники - российские атлантисты).
В рамках второй модели, представители которой (патриоты-националисты, патриоты-интернационалисты и российские «евразийцы) препятствуют вестернизации и европеизации внутри России, базисной характеристикой российской идентичности провозглашается ее культурно -цивилизационная самобытность, которую невозможно оценивать с точки зрения критериев развития (отсталости) [8].
По данным социологического исследования 2007 г., в массовом сознании россиян образ Европы ассоциируется с «благосостоянием» (88 процентов), «цивилизацией» (80 процентов), «правами человека» (79 процентов), «дисциплиной» и «демократией» (по 70 процентов). Россия в массовом сознании населения, по данным 2000 г., ассоциировалась с «кризисом» (80 процентов) и «наркотиками» (76 процентов), «патриотизмом» (68 процентов), «духовным миром» (46 процентов), от которых немного отставал завершающий список пяти значимых ассоциаций «моральный упадок» (63 процентов). В 2007 г. в первая пятерку характеристик России вошли: «патриотизм» (78 процентов), «духовный мир» (73 процентов), «кризис» (72 процента), «культура» (69 процентов), «взаимопомощь» (66 процентов), т.е. положительные ассоциативные образы начинает преобладать над отрицательными [9].
Гаджиев К.С. выделил внутренние и внешние составляющие национальной идентичности. К внутренним составляющим он относит видение народом самого себя изнутри, а к внешним - то, как на народ смотрит окружающий мир и как сам народ видит себя в международном сообществе
[10]. В настоящее время россияне видят себя гостеприимными (83 процента), добрыми (82 процента), смелыми (76 процентов), терпимыми (76 процентов), обладающими чувством юмора (71 процент), духовными (67 процентов), любознательными (65 процентов), и вместе с тем -ленивыми (60 процентов), расхлябанными (60 процентов) и необязательными (53 процента). Зачастую, автостереотипы того или иного народа формируются в сравнении и даже противопоставлении образам других народов. Немцы представляются россиянам аккуратными (79 процентов), пунктуальными (69 процентов), законопослушными (61 процент), а англичане -вежливыми (58 процентов), деловитыми (55 процентов), законопослушными (47 процентов)
[11].
Данные ВЦИОМ 2003 г., выявили что большинство россиян (55 процентов) не чувствуют себя европейцами. По данным Фонда общественного мнения 2005 г., более половины респондентов (63 процента) придерживаются мнения, что европейские культура и ценности значительно отличаются от российских [12]. В ходе опроса 2011 г., почти половина (48 процентов) молодых россиян заявила о том, что совсем не ощущает близости с европейцами - этот показатель намного выше, чем остальные отрицательные
идентичности. Пока не приходится говорить о том, что российская молодёжь осознаёт себя в значительной степени «европеизированной». Её представители ощущают себя частью жителей своего поселения (57 процентов), своего региона (56 процентов), своей страны (70 процентов) - но дальше проходит чёткая граница, отделяющая «своих» от «чужих» [13].
В 2000 г. опрос ВЦИОМ выявил, что 68 процентов граждан России поддерживают мысль о том, что за советский период мы стали другими, чем в люди Западной Европы, и этого уже не изменить, что является одной из причин необходимости для России «особого пути» [14]. По мнению З.Д. Жаде, идеи об особом пути развития России формируются под влиянием таких общих геополитических и геокультурных факторов, как положение России между западной и восточной цивилизациями, а также важные особенности культуры России (в частности, мирное сосуществование православия и ислама) [15].
Несмотря на то, что советское прошлое все больше удаляется от нынешних россиян, уходит за пределы исторического опыта новых поколений, символы национальной гордости россияне в основном находят в советском периоде истории страны. Прежде всего, это Великая Победа в ВОВ (67 процентов); восстановление страны после ВОВ (61 процент). Более половины (56 процентов) респондентов гордятся российскими поэтами, писателями, композиторами. В «пятерке» достижений - освоение космоса (54 процента) и полет в космос Гагарина (42 процента) [16]. Авторы исследования отмечают, что наиболее важными для россиян являются свершения государства в разные периоды его истории, которые имеют общемировое значение. Такое событие, как отмена крепостного права считается значимым 6 процентами россиян, Октябрьская революция - 7 процентами. Выдающиеся российские монархи вызывают гордость у 10 процентов, деяния православных мучеников и святых - у 6 процентов респондентов.
Современная эпоха воспринимается россиянами, в том числе и молодежью, без особого энтузиазма[17]. Так, у респондентов в настоящее время гордость вызывает авторитет России в мире и система образования (по 16 процентов). События эпохи «перестройки» и реформы 90-х гг. у россиян гордости не вызывают. Лишь у 3 процентов гордость вызывает период гласности эпохи Горбачева. 14 процентов россиян, считают одним из значительных достижений прошлого ликвидацию «железного занавеса». Однако, как предполагают авторы исследования, «ценность» данного события определяется не крушением Советского Союза, а включением российского общества в общемировое пространство.
Наряду с консенсусным характером социально-исторического мировосприятия
наблюдались некоторые расхождения между разными поколениями в оценке различных этапов
и явлений отечественной истории. Так, Октябрьская революция называлась значимым событием преимущественно представителями старшего поколения. А переход России к рыночной экономике - представителями молодежных групп. Для современной молодежи российская культура оценивается выше событий Великой Отечественной войны (62 процента и 54 процента соответственно) [18].
Итак, кризис национально-цивилизационной идентичности в современном российском обществе, связанный с утратой прежней «советской» и с несформированностью новой российской идентичности, остается пока не преодоленным. Сегодня российское общество, несмотря на внутреннюю неоднородность, обладает всеми предпосылками для консолидации. При наличии некоторых расхождений во мнениях «отцов» и «детей» по отношению к историческому прошлому и современному этапу развития России, существенных разногласий между различными поколениями россиян в данный период времени практически не существует. Советский опыт все чаще переоценивается массовым сознанием со знаком «плюс» и вспоминается с заметной ностальгией, что, однако, не означает желание вернуть прошлое. По словам Л. Бызова, советский период отождествляется с такими ключевыми ценностями, как стабильность, социальная защищенность и державность, которые как раз сегодня в наибольшем дефиците, что, однако не означает желание вернуться в прошлое, а, это, скорее, запрос на будущее, хотя и в несколько утопически-идеологизированной форме [19].
Проблематика национальной идентичности России тесно связана с наработанными в ходе исторического опыта национальными ценностями и национальными интересами. Вопрос о национальной идентичности России лежит не столько в плоскости современной политики, сколько в плоскости ее истории и культуры, т.е. тех самых культурных идентификационных кодов, о которых говорилось выше. Только с позиций вековых национальных интересов и задач, удастся ответить на кардинальные вопросы текущей внутренней жизни страны. В условиях глобализации Россия стоит перед необходимостью сохранения национальной системы ценностей и формирования на их основе обновленной национальной идентичности, сочетающей ценностные традиции, обеспечивающие социальную интеграцию, и ценности современного либерального общества.
Противоречивые процессы глобализации ощутимо воздействуют на поиск новой политической и цивилизационной идентичности на уровне отдельных индивидов, социальных групп посткоммунистических обществ, переживающих сложные, нелинейные по своему характеру процессы изменения политической и социально-экономической систем.
Как показывает мировая практика, размывание национальной идентичности под напором вызовов культурной и информационной глобализации, унифицирующей идентификационные образцы, ведет не только к девальвации национальных ценностей и ориентиров, но и потере значительной части национального суверенитета, что означает отказ от защиты своих национальных интересов, неспособность к самостоятельной внутренней и внешней политике. В условиях глобальных духовно-нравственных преобразований возникает практическая задача защиты культурно -цивилизационного своеобразия и российского культурного пространства от внешних и внутренних рисков, актуализируется задача восстановления российского цивилизационного пространства как зоны престижа и влияния, преодоление проблемы отставания в социальном, культурно-цивилизационном и психологическом смыслах.
Литература
1. Когатько, Д.Г. Российская идентичность: культурно-цивилизационная специфика и процессы трансформации: монография [Текст]/Д.Г. Когатько,
B.Х. Тхаканова. СПб: Алетейя, 2010.
2. Российская идентичность в социологическом измерении. Аналитический доклад рабочей группы Института [Текст]// Полис. - 2008. -№3. - С. 12.
3. Зорькин, В.Д. Как сохранить государство в эпоху этносоциального разнообразия [Текст]/В.Д. Зорькин // Российская газета. 13.09.2011. С.12.
4. Гудков, Л.Д. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов: монография [Текст]/Л.Д. Гудков. - М.: Новое литературное обозрение, ВЦИОМ-А, 2004. - 816 с.
5. Хантингтон, С. Кто мы? Вызовы американской идентичности: монография [Текст] /С. Хантингтон. /Пер. с анг. А. Башкирова. М.: ООО «Изд-во АСТ»; «Транзиткнига», 2004. С.59.
6. Лапкин, В.В. Модернизация, глобализация, идентичность. Общие проблемы и российские особенности [Текст]/В.В. Лапкин // Полис. - 2008. -№3. - С. 55.
7. Дугин А.Г. Угрозы для России и поиск идентичности. Из интервью лидера ОПОД «Евразия» философа А. Дугина сетевому порталу km.ru [Электронный ресурс] // Режим доступа: // http://www.patriotica.ru/religion/dugin_ugroza.html
8. Российская идентичность в социологическом измерении. Аналитический доклад рабочей группы Института [Текст]// Полис. - 2008. -№3. - С. 22-23.
9. Гаджиев, К.С. Сравнительный анализ национальной идентичности США и России: монография [Текст] /К.С. Гаджиев. М.: Логос, 2013.
C. 14.
10. Российская идентичность в социологическом измерении. Аналитический доклад
рабочей группы Института [Текст]// Полис. - 2008. -№3. - С. 16-17.
11. Пантин, В.И. Политическая и цивилизационная самоидентификация современного российского общества в условиях глобализации /В.И. Пантин// Полис. - 2008. - №3. - с. 34-35.
12. Мареева, С.В. Российская молодёжь: идентичности, ценности и представления об оптимальном общественном устройстве /С.В. Мареева // Россия реформирующаяся. Вып. 12: ежегодник [Текст]/отв. ред. М.К. Горшков. - М: Новый хронограф, 2013. - с. 364.
13. Пантин, В.И. Политическая и цивилизационная самоидентификация современного российского общества в условиях глобализации /В.И. Пантин// Полис. - 2008. - №3. - с. 34-35.
14. Жаде, З.А. Цивилизационная идентичность России в глобализирующемся мире [Текст] /З.А. Жаде // Человека. Сообщество. Управление. - 2007. №1. - С.85.
15. Российская идентичность в социологическом измерении. Аналитический доклад рабочей группы Института [Текст]// Полис. - 2008. -№3. - С. 10.
16. Касамара, В.А. Образ СССР и современной России в представлениях студенческой молодежи [Текст]/В.А. Касамара, А.А. Сорокина // Общественный науки и современность. - 2014. -№1.- С.107-117.
17. Российская идентичность в социологическом измерении. Аналитический доклад рабочей группы Института [Текст]// Полис. - 2008. -№3. - С. 11.
18. Бызов, Л. Становление новой политической идентичности в постсоветской России: эволюция социально-политических ориентаций и общественного запроса [Текст]/Л. Бызов // Российское общество: становление демократических ценностей?: сб. ст. [Текст]/под ред. М. Макфола, А. Рябова. М.: Гендальф, 1999. С.52
Воронежский государственный технический университет
RUSSIA IN THE CONDITIONS OF GLOBALIZATION: SCARCHING OF NATIONAL IDENTITY
T.G. Chekmeneva, A.A. Pribytkov
This paper discusses the causes of the crisis of national identity in post-Soviet Russia and the impact of globalization on the formation of a new Russian identity
Key words: crisis of national identity negative identity, autostereotype, identity, globalization
