Россия в евразийском пространстве Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

СТЕРЕОСКОП

Россия в евразийском пространстве

Эдуард Кульпин

Феномен России остается загадкой, которую до сих пор не удалось разгадать с помощью традиционных исторических дисциплин и присущих им методов. Можно, однако, попытаться получить ответ в системе координат социоестественной истории (СЕИ). Но прежде необходимо сказать несколько слов о ней самой.

Социоестественная история — это новая научная дисциплина, возникшая на стыке естественных и гуманитарных наук. СЕИ охватывает тот кратчайший этап истории биосферы земли, который начинается с момента появления на планете Ноmo sарiens. Главным временным срезом для СЕИ является цивилизационный отрезок земной истории. Эта наука изучает взаимосвязи, взаимовлияние, взаимовоздействие Человека и Природы, опираясь при этом на достижения — разработанные методы, установленные факты, устоявшиеся положения традиционных дисциплин. СЕИ не создает новых сущностей. Ее девиз: ничего или минимум нового в традиционных дисциплинах. Новое должно появиться и обязательно появляется в самой СЕИ за счет совмещения достижений разных наук; такое совмещение делает представление из плоскостного объемным, так как знания отдельных дисциплин дополняют и раскрывают друг друга.

Все законы СЕИ базируются на трех фундаментальных принципах эволюции биосферы: принципе Онсагера (минимум диссипации энергии), принципе Ле Шателье (способность системы к сопротивлению внешнему воздействию вплоть до внутренней перестройки) и принципе неантагонистических отношений (сожизни). Развитие любой системы идет тем быстрее и устойчивее, чем полнее эти принципы воплощаются в жизнь; при их нарушении возможна остановка развития или гибель любой системы — от сообщества биологических видов или социальных групп до биосферы Земли в целом.

В социоестественной истории два главных “героя”, или действующих лица: Человек хозяйствующий и Вмещающий ландшафт. Первый не просто субъект, руководствующийся одним лишь голым экономическим интересом, но такой субъект, действия которого определяются представлениями о мире и о себе (тут СЕИ следует за известным русским экономистом и философом С.Н.Булгаковым '). Второй — не просто жизненное пространство первого, а живой организм, существование которого определяется не только законами природы, но и со временем все больше характером взаимоотношений с первым.

В отличие от других дисциплин, в социоестественной истории Человек хозяйствующий не может рассматриваться как индивид, большая семья, род, но должен быть представлен на уровне этноса и суперэтноса. Цивилизация, таким образом, это жизненный путь суперэтноса. И путь этот протекает в канале эволюции, границами которого являются представления о мире и о себе максимально больших групп людей, концентрированно выраженные в системах ценностей 2.

* * *

Рассматривая Россию в качестве субъекта СЕИ, очень важно ответить на вопрос, что представляют собой народы, ее населяющие. Возможны три варианта ответа:

1. Они — часть европейского суперэтноса и вместе с другими этносами, в него входящими, развиваются в одном канале эволюции, являются представителями одной цивилизации.

2. Эти народы принадлежат разным суперэтносам, идущим своими собственными путями развития, и, следовательно, относятся к разным цивилизациям.

3. Народы Российской империи, в недавнем прошлом Советского Союза, теперь стран СНГ, составляют единый суперэтнос, и тогда их жизненный путь, их цивилизация отличны от путей иных суперэтносов, от иных цивилизаций.

Каждый из этих вариантов требует специального рассмотрения. Причем совершенно необязательно начинать с аргументов “за”, можно пользоваться и методом “от противного”, чтобы выявить ограничения, которые сразу позволят получить негативный ответ. Итак, исследуя первую версию, нужно для начала попытаться выяснить общие ли у России и Западной Европы границы канала эволюции и вмещающий ландшафт. Если вмещающие ландшафты и представления о мире и о себе у субъектов СЕИ различны, то не может быть и речи об общем пути развития, а следовательно, об одной цивилизации. И наоборот, если вмещающий ландшафт один и четко очерчен, то можно говорить о неизбежности процесса сложения суперэтноса, развивающегося в рамках одного канала эволюции.

Достаточно взгляда на такую физическую карту, где обозначены границы государств (ныне нередко приближенно совпадающие с этническими), чтобы увидеть, что каждый этнос и суперэтнос в своем развитии занимает часть земной поверхности с ярко выраженными природными рубежами: горами, морями, озерами, большими реками, пустынями. Особенно это наглядно видно в Западной Европе: посмотрите, например, на романоязычные Францию, Италию, Испанию или на германоязычную Скандинавию.

Однако преграды между этносами редко бывают сплошными. Есть места, где таких преград нет или они прерываются, — своеобразные “дыры” вмещающих ландшафтов. Они имеют разные размеры: то это “форточки”, “окна”, “двери”, то целые “ворота”, через которые осуществлялись контакты между народами, происходили их миграции, слияния, великие переселения. Важно также помнить, что в ходе исторического развития “дыры” расширяются, преграды — преодолеваются; так, западноевропейская цивилизация вышла за пределы того вмещающего ландшафта, в котором она сформировалась, и распространилась на целые континенты — на Северную и Южную Америку и Австралию.

Если вернуться к вмещающим ландшафтам Евразии, то их было несколько: Западная Европа, Дальний Восток, Индостан и др. Самым же большим был тот , который заняла Российская империя. Она постепенно дошла до своих естественных ограничителей. На севере был Ледовитый океан, на востоке — Тихий, на юге — великая река Амур, горные системы Саян, Алтая, Памира, Копет-Дата, Каспийское и Черное моря. Глядя на карту, мы с уверенностью можем определить таким образом очерченное пространство как вмещающий ландшафт. С позиций СЕИ живущие в нем народы обречены на слияние в суперэтнос. Это лишь вопрос времени, когда в огромном “котле” этнической варки создастся не этнос — слишком различны народы и слишком велика территория, а именно суперэтнос с единым хозяйственным пространством, единым языком общения, едиными представлениями людей о мире и о себе. Есть, правда, одно “но”: между этносами Западной и Восточной Европы нет непреодолимых природных рубежей. Наоборот, с запада на восток широко распахиваются “ворота” Великопольской низменности. Если западноевропейская цивилизация сумела распространиться на другие континенты, то почему же она не могла бы проделать то же самое на своем собственном? Иными словами, с точки зрения вмещающего ландшафта не было препятствий для формирования единой европейской цивилизации, простиравшейся бы от Атлантики до Тихого океана. В действительности же сложились две цивилизации: собственно западноевропейская и восточноевропейская-североазиатская. Для последней больше подходит название евразийская.

Почему так получилось? Посмотрим, как пролегали границы каналов эволюции, то есть каковы были представления людей о мире и о себе. Общие ли они в Западной Европе и в России? Казалось бы, общая морально-этическая основа в лице христианства имелась. Но из совпадения религий еще не следует полное совпадение систем ценностей. Западное и восточное христианство имеют отличия в трактовке фундаментальных ценностей 3, прежде всего, ценности труда. Из общей же теории систем известно, что если место и роль хотя бы одного элемента системы иные, то перед нами уже другая система.

В том случае, когда расхождения не слишком велики, возможен относительно легкий переход этносов на близкую систему ценностей (при глубоких он может не состояться вообще). Однако и при благоприятных условиях переход может осуществиться не в любое время, но лишь в определенный переломный момент — в момент бифуркации, крушения старого и выбора нового пути развития. Наше общество находится сейчас именно в состоянии бифуркации, и теперь для нас жизненно важно определить, каким будет дальнейший канал эволюции. Ответить на этот вопрос можно, только зная прошлое. Прежде всего надо знать традиционную систему ценностей россиян именно как систему с конкретным набором составляющих элементов, расположенных в соответствии с их значимостью, с четкой и полной совокупностью взаимосвязей. Такой системы для гипотетической российской (евразийской) цивилизации мы пока не знаем и на первых порах можем лишь пытаться установить отличия российской системы ценностей от других путем сравнительного анализа.

Обращаясь к прошлому, можно твердо сказать, что эволюции народов России и западной Европы во многом схожи, но не идентичны. Тогда, может быть, мы имеем дело с неким промежуточным вариантом: часть российских этносов принадлежит к Западу, часть — к Востоку? В ходе исторического развития России (и СССР) наиболее многочисленными были две группы этносов — славянские и тюркские, которые легко идентифицируются: первые — с Западом, вторые — с Востоком. Взаимодействие этносов именно этих групп должно быть главной целью социоестественного исследования, а в фокусе его

— история взаимоотношений ведущих представителей этих групп, вступивших в разнообразные формы контактов. Для славянских этносов — это русские, для тюркских — татары.

Суперэтнос характеризуется единством хозяйственной жизни и представлений о мире и о себе у

этносов, входящих в него. Общность исторически может создаваться на двух основах — хозяйстве и мировоззрении (или сначала на какой-либо одной). По хозяйственной ориентации славяне — традиционно земледельцы, тюрки — скотоводы; по религиозной первые — христиане, вторые — мусульмане. Следовательно, изначально всякая возможность единения отсутствует. Однако в общем вмещающем ландшафте со временем она непременно должна появиться. Какая прежде: хозяйства или религии? Здесь необходимо обратиться к конкретной истории, хотя бы в первом приближении.

Первая попытка объединения этносов российского (евразийского) вмещающего ландшафта относится к эпохе Золотой Орды (несправедливо 4, на мой взгляд, более известной как эпоха татаромонгольского ига XIII—XV веков). Тогда впервые появились предпосылки создания общего хозяйственного механизма: единообразная система управления, высокая религиозная терпимость, наилучшая для того времени организация торговых путей, устойчивая денежная система 5.

В то время тюрки имели возможность выбора из двух мировых религий: христианства и мусульманства. Выбор христианства облегчил бы консолидацию славяно-тюркского суперэтноса. Однако тюрки предпочли ислам. Одной из главных причин такого выбора был более высокий, чем в христианских странах, уровень развития экономики и культуры на мусульманском Востоке. Другая причина заключалась в том, что хозяйственная взаимозависимость и духовная общность славян и тюрков были развиты слабо. Вообще прямые и массовые контакты даже между людьми одной этнической группы были тогда недостаточны, не говоря уже о таких контактах между представителями разных групп. Отсутствие идеологической и хозяйственной общности славян и тюрков в конечном счете обусловило падение Золотой Орды. После этого инициатива в процессе формирования суперэтноса перешла от тюрков к славянам, а географический центр процесса сместился в Москву.

На какой основе народы евразийского вмещающего ландшафта могли сложиться в единый суперэтнос уже после падения Золотой Орды? Очевидно, что на базе религии это не могло и не может произойти. Мировые религии отличаются высокой степенью устойчивости, способностью сохранять целые этносы в составе своих приверженцев. Напомним в этой связи, что З50-летняя политика насильственной христианизации казанских татар дала ничтожные результаты.

Следовательно, единство представлений о мире и о себе должно было сформироваться на другой основе — хозяйственной. Но для этого был необходим достаточно длительный исторический процесс, в ходе которого, согласно Н.И.Вавилову 6, должна была сложиться относительно развитая культура земледелия, достигнута определенная плотность населения, характеризующаяся не столько численностью людей, сколько интенсивностью связей между ними; она позволяет решать практические задачи и способствует быстрому и эффективному обмену продуктами труда, информацией, генетическим фондом и т.д.

Быстрое развитие капитализма в пореформенной России, сопровождавшееся строительством гигантских железнодорожных магистралей, резко ускорило формирование единого хозяйственного пространства, не только экономических, но и других, самых разнообразных, связей между разными территориями и народами. Как следствие, ускорился и процесс сложения единого суперэтноса. При этом со всей остротой встала проблема идеологической консолидации людей, живущих в этом хозяйственном пространстве. Ни религия славян, ни религия тюрков не могли стать базисом консолидации. Привести всех к одной религии тоже было нельзя. Царское правительство вынуждено было отказаться от политики насильственной христианизации — сначала де-факто, затем и де-юре. Но этим проблема идеологической консолидации не могла быть решена, поскольку религиозный плюрализм — лишь условие, но не основа такой консолидации. Об этом ясно говорит тот факт, что уже после того, как перестали разрушать мечети, разрешили населению строить новые мечети и даже выделяли на их строительство средства из казны, два в разной степени исламизированных народа — значительное число крымских татар и большинство адыгов

— покинули пределы Российской империи, оставив исключительно благоприятные по природноклиматическим условиям земли предков.

С точки зрения СЕИ именно необходимость идеологической консолидации российских этносов является главной сущностной причиной ряда революций начала XX века, закончившихся установлением советской власти. Однако марксизм в его большевистском варианте не мог стать идеологической результирующей представлений о мире и о себе, существовавших у различных народов России. Поэтому новые правители были поставлены перед необходимостью уничтожения всех прежних представлений такого рода независимо от их происхождения и безжалостно проводили соответствующую политику. Но к успеху эта политика могла бы привести только в одном случае: если бы ею не нарушались фундаментальные принципы эволюции биосферы. Однако победивший российский марксизм своей идеологией и практикой прямо противоречил принципу неантагонистических отношений и потому был

обречен. Правда, несмотря на это не мог не идти и действительно стихийно шел процесс консолидации суперэтноса. Как в прошлом у народов Российской империи, у народов Советского Союза постепенно формировались общие представления о мире и о себе, утверждался единый язык межэтнического общения (в отличие от России в СССР функциональная грамотность на русском языке стала достоянием большинства населения).

Перейдем теперь к вопросу, имеющему для нас принципиальное значение: кто такие великороссы — этнос или суперэтнос? Какие-то пограничные этнические группы в России можно отнести к разным цивилизациям. Великороссов же, сложившихся в результате слияния славянских, балтских, финно-угорских и тюркских этносов, мы не можем отнести ни к Востоку, ни к Западу.

Если отождествлять великороссов с русскими, то это — этнос. Но еще земская статистика относила к великороссам русских, малороссов (украинцев) и белорусов, иными словами, уже тогда существовало расширенное толкование понятия. К великороссам причисляли всех иммигрантов со второго поколения, особенно если они находились на государственной службе. Если же считать великороссами всех — русских и нерусских, принадлежащих к разным этносам, владеющих и не владеющих национальными языками, являющихся и не являющихся носителями национальных культур и обычаев, но, что в данном случае главное, живущих в России, усвоивших традиционные российские, а затем и советские представления о мире и о себе и владеющих русским языком, — тогда это суперэтнос. История говорит в пользу большего соответствия реальности второго определения.

Но как в таком случае объяснить протекающие на наших глазах процессы, во многом спровоцированные распадом Советского Союза? Встает вопрос: жители бывшего СССР — это представители всего лишь отдельных, слабо связанных между собой или даже непримиримо противостоящих друг другу этносов (что возможно только в случае принадлежности этносов к разным цивилизациям), или все-таки это представители единого суперэтноса?

Когда русскоязычные мигранты из Средней Азии или Прибалтики 7 прибывают в места притяжения (термины “место притяжения” и “место выталкивания” используются в теории миграции) и прежде всего в Российскую Федерацию, они зачастую сталкиваются с местным административным эгоизмом и бытовым неприятием со стороны коренного населения, хотя и менее сильными, но абсолютно такими же, что и вынудившие их к переселению. Даже “чистокровные” русские, покидающие “места выталкивания” и возвращающиеся на свою этническую родину, встречают тот же презрительный (если не сказать враждебный) прием, что и нерусские. Как рассматривать это явление?

В истории разных суперэтносов, например в Европе, мы видим такой же местный эгоизм и неприятие и на бытовом, и на политическом уровнях, выражавшиеся в том числе и в войнах. Это, однако, не помешало представителям разных народов осознать себя европейцами, то есть людьми одной “системы координат”.

Итак, “свои” или “чужие” для граждан Российской Федерации жители стран СНГ? Если свои, то Россия может оставаться центром кристаллизации суперэтноса, который будет складываться в данном вмещающем ландшафте, если чужие, стало быть, — должна уступить эту роль другому этносу или группе этносов. Какая точка зрения станет преобладающей в России, таков будет и результат. По понятиям большей части россиян (не исключая и воинствующих шовинистов), представители народов, в прошлом входивших в единое государство — Российскую империю (затем Советский Союз) — оказались в его составе не случайно, и следовательно, являются своими.

Если о русскоязычных на окраинах бывших Российской империи и СССР можно определенно сказать, что они представители одного суперэтноса, то как определить потомков исконных жителей этих территорий? Ведь именно в их отношении к представителям иных этносов наблюдается тенденция противопоставления (вплоть до полного отделения).

Отличие России от других колониальных империй Европы XIX — начала XX века в непрерывной протяженности территории. Это жизненное пространство как бы было предназначено для создания единого хозяйственного организма, формирование которого в целом завершилось в годы советской власти. Конечно, какие-то этносы могли бы, используя прежде всего богатые природные ресурсы, отделиться от этой хозяйственной общности и попытаться найти свое место в других мировых экономических системах, однако для большинства это невозможно сделать, не нарушая первого принципа эволюции биосферы — минимума рассеивания энергии.

Процесс хозяйственной интеграции неизбежен, но его скорость и результативность напрямую зависят от политической формулы идеологической общности, от того, насколько она будет отражать непознанную систему основных ценностей складывающегося суперэтноса.

Подводя итоги, можно сказать, что, во-первых, во всех проявлениях общественной и хозяйственной жизни не должно быть насилия — ни идеологического, ни этнического (в России уже неоднократно пытались применять насильственные методы, но ни разу они не принесли желаемых результатов). Во-вторых, то, что эксперимент по созданию единой идеологии оказался неудачным, не означает, что необходимость в ней отсутствует. В-третьих, поиск понимания представлений россиян о мире и о себе, ценностей, распространенных в современном российском обществе, нельзя вести традиционными методами — надо найти новые.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Подробнее см.: Булгаков С.Н. Философия хозяйства. М., 1990.

2 Кульпин Э.С. Социоестественная история. Предмет. Метод. Концепции. М., 1992.

3 Кульпин Э.С. Генетические коды цивилизаций // Генетические коды цивилизаций. Материалы третьей научной конференции “Человек и природа — проблемы социоестественной истории (сентябрь 1994, г.Феодосия, Республика Крым)”. М., 1995.

4 Кульпин Э.С. Первый социально-экологический кризис в России // Материалы второй научной конференции “Человек и природа в России — проблемы социоестественной истории (21—25 сент. 1993 г., г.Феодосия, Республика Крым). М., 1994.

5 См.: Газиз Г. История татар. М., 1994. С. 55—77.

6 Вавилов Н.И. Пять континентов. М., 1962. С. 26.

7 Так называемое русскоязычное население Средней Азии — это не только русские, но украинцы, белорусы, евреи, армяне, грузины, молдаване, прибалты, немцы, корейцы и даже тюрки (не относящиеся к коренным народам): крымские, касимовские, казанские, сибирские татары, башкиры, месхетинцы, чуваши, азербайджанцы и тюрки Северного Кавказа. Также полиэтничны и русскоязычные Прибалтики.