CC BY
14
Алексей ХАЙТУН
РОССИЯ НА ЕВРОПЕЙСКОМ ГАЗОВОМ РЫНКЕ
Широко распространено мнение, что газовой энергетике нет разумной альтернативы. Большинство экспертов убеждено в малой эффективности нетрадиционных источников для большой энергетики и в том, что за пределы 6-8% общего мирового потребления, в том числе и по экономическим ограничениям, эти "чистые" ресурсы даже на перспективу выйти не смогут.
Лет пять назад наиболее перспективной представлялась водородная энергетика, но теперь стало ясно, что эта технология для массового использования малоприменима, хотя и может быть полезной, например, для получения из природного газа сверхчистого водорода. Аналогично дело обстоит и с энергией Солнца: за последние десятилетия не удалось поднять в нормальных условиях КПД солнечных батарей выше 20%, а опытно-промышленные установки по-прежнему занимают огромные площади.
Использование энергии ветра развивается наиболее высокими темпами, вся Европа покрыта полями ветродвигателей. Однако стоимость единицы энергии здесь примерно в три раза выше, чем на тепловых станциях. Ветряки также занимают большие площади и требуют дорогостоящих аккумуляторов. Это не исключает применения ветряных станций в рассредоточенных объектах малой энергетики - для отечественных расстояний это жизненно необходимо.
Биоэнергетика, то есть сельскохозяйственное выращивание биомассы, принципиально неперспективна в мире, где недостает пахотных земель и почти треть населения голодает. Таким образом, повторим, что альтернативная энергетика не может заменить газовую. И потому Европе следует и впредь, как и
© Хайтун Алексей Давыдович - доктор экономических наук, профессор, Центр
энергетической политики Института Европы РАН. E-mail: [email protected] Ключевые слова: энергетические возможности России, Газпром, европейский газовый рынок, альтернативная энергетика, перемены на мировом газовом рынке.
сейчас, полагаться на поставки по трубам энергии из России, которые осуществляет Газпром. Тем более что из главных носителей энергии - торфа, угля, нефти, газа - именно газ наиболее экологичен. Однако новации в развитии экологического топлива - не главная конкурентная угроза для газовой отрасли. Политически оформленное экологическое движение угрожает этой отрасли лишь опосредованно, его первоочередная цель - угольная энергетика.
Топливно-энергетические ресурсы России и Газпром
Энергетические ресурсы страны огромны: на 13% территории планеты, заселённой менее чем 3% населения мира, сосредоточено свыше 34% запасов природного газа, 13% мировых запасов нефти и до 15% угля. Россия занимает первое место в мире по объёмам международной торговли природным газом, второе - как экспортёр нефти. Динамику производства первичных энергоресурсов можно видеть в табл. 1 (экспертная оценка).
Табл. 1.
Энергетический сектор экономики России
Показатели 2000 г. 2010 г. 2020 г. мин/ макс
Производство первичных энергоресурсов -млн т у.т. в том числе: 1417 1550 1525 1740
нефть и конденсат, млн т 323 505 305 360
~ ~ 3 природный и попутный газ, млрд м 550 650 660 700
уголь, млн т 260 320 340 430
атомная энергия, млрд кВтч 131 150 235 340
гидроэнергия, млрд кВтч 165 150 190 200
нетрадиционные возобновляемые энергоресурсы, млн т у.т. 1 2-3 12-20
Суммарное производство электроэнергии, млрд кВт.ч 876 990 1240 1620
Объём переработки нефти, млн т 174 205 200 225
Суммарное производство теплоэнергии, млн Гкал 2060 2200 2420 2650-
Как видим, общее производство энергоресурсов за десятилетие росло со средним темпом примерно 2% в год и стабилизировалось на уровне 1990-х годов, а в кризисные 2008-2009 годы в энергетике наблюдался 6-8% спад. Для страны, опирающейся на экспорт энергоресурсов и энергоёмкого сырья, эти показатели означают потерю ранее достигнутых мировых позиций. Немалую лепту в данную коллизию и особенно в снижение экспорта (в 2009 г. на 30%) внёс и Газпром.
Основная проблема "Газпрома" - это истощение газовых месторождений и острая потребность в крупных инвестициях для освоения новых площадей: вот уже более 20 лет работы по восполнению ресурсов велись недостаточно интенсивно. Газовые месторождения Западной Сибири выработаны более чем наполовину, а доля трудно извлекаемых запасов достигла 60% и продолжает расти. Средние удельные расходы по добыче газа за последнее десятилетие увеличились в 3,9 раза.
Именно поэтому Газпром стал компанией, которая не повысила добычи со времени своего создания: в 1993 году было 559 млрд куб.м, в 2010 году - 505 млрд куб м ( в 2009 г. из-за сланцевой проблемы и вовсе 461 млрд).
Для того чтобы обновить основные фонды ТЭКа, освоить новые районы добычи нефти и газа на Севере, необходимо провести крупные инвестиционные проекты. Сейчас на слуху проекты разведки Штокмановского месторождения, для чего были намечены экстраординарные меры.
Нефтяная и газовая промышленность России вынуждена проводить свои главные инвестиционные проекты в крайне неблагоприятных природных условиях. Восточная Сибирь и российская Арктика, где будет разворачиваться основная деятельность, несомненно, экстремальные регионы. И если на месторождениях Восточной Сибири пока достаточно и отечественных технологий, в Ледовитом океане необходимо привлечение транснациональных фирм.
Главный нефтяной (нефтегазовый) проект России на ближайшие годы - это освоение арктических шельфов. Для начала здесь необходимо геофизическими методами найти места и пробурить с платформ несколько разведочных скважин. Согласно современной идеологии это должно сделать напрямую государство с привлечением крупной иностранной компании, имеющей опыт морской добычи, и с умеренными коммерческими и имиджевыми запросами.
Арктические проекты должны реализоваться на участках площадью 125 000 квадратных километров с запасами 5 млрд тонн нефти и 10 трлн кубометров газа в районе юга Карского моря. Начать добычу нефти на арктическом шельфе предполагается через пять-шесть лет, а вся программа по освоению новых нефтегазовых месторождений в Арктике рассчитана на 50 лет.
Ямал сейчас - главная инвестиционная площадка газовой промышленности. Здесь открыто 27 газовых и нефтегазоконденсатных месторождений. Суммарные запасы крупнейших - Бованенковского, Харасавэйского, Новопортовского - составляют 5,9 трлн куб. м газа, 100,2 млн тонн конденсата
и 227 млн тонн нефти. Считается, что на полуострове имеется 12 трлн куб. м разведанных запасов газа, а прогнозные оценки превышают 50 трлн куб. м. Проектный объём добычи газа на новой северной площадке определён в 115 млрд куб. м в год. Однако добыча в сложных геологических условиях России не полностью обеспечена технологически. И в этом регионе необходимо создавать очень дорогую инфраструктуру.
В дополнение к этому для ввода добытого голубого топлива в газоснабжение России нужно построить трубопроводную систему общей протяженностью до 2500 км, соединить ямальскую систему с газопроводом "Северный поток".
Инвестиционная ёмкость энергетического сектора страны в следующее десятилетие может составить до 400-500 млрд долл., даже если доля ТЭКа в общих инвестициях в экономику страны уменьшится к 2020 году до 20-24%. Эти ресурсы требуются для поддержания уже достигнутого уровня производства и экспорта. Ясно, что изыскать подобные капиталы возможно лишь при условии, что европейская потребность в импорте российского газа и цены на него сохранятся в прежних параметрах. А это как раз и маловероятно.
Дело в том, что ситуация с потреблением и порядком формирования газовых цен в Европе за последние годы сильно изменилась. Страны ЕС после так называемого украинского кризиса - прекращения подачи газа из-за ценового конфликта со странами-транзитёрами - осознали, что полная зависимость энергетики от монопольной структуры чревата осложнениями. Были приняты решения о расконсервации месторождений Северного моря, а также о включении в баланс потребления США сланцевого газа (СГ).
Сланцевый газ не панацея: у него слабая концентрация в продуктивных пластах, и для увеличения газоотдачи требуются густая сеть скважин, применение технологии гидроразрыва. Эти технологии - научный продукт корпораций США и только недавно проданы в Европу и Японию, хотя центры потребления СГ именно там.
Себестоимость добычи СГ в пределах 120-140 долл. за 1 тыс. куб. м, тогда как на Уренгойском месторождении - до 24 долл. за 1 тыс. куб. м. Однако доставка газа по трубам в Европу на расстояние 2,5-3,1 тыс. км тоже стоит дорого. Главное достоинство СГ в том, что он есть практически везде, поэтому расходы на доставку до потребителя минимальны. Тем не менее сланцевый газ является скорее "силой сдерживания", нежели самостоятельным энергетическим продуктом: с его появлением стало возможным уменьшить зависимость газовой энергетики США от импорта и именно на этой основе удалось ограничить монопольную цену природного газа. Между тем в идеологии грандиозной инвестиционной программы "Газпрома" планировалось двукратное увеличение цен по поставкам трубного газа на рынок Европы: по причине затрат на освоение арктических месторождений, а также из-за включения в транспортную схему подводных газопроводов, в первую очередь "Северного потока". Предполагалось, что с выходом на полную мощность
подводные газопроводы возьмут на себя основную нагрузку по поставкам природного газа в Европу. А это означает многократное увеличение амортизационных расходов на транспорт и потребности в инвестициях.
Известно, что подводные системы, которые ранее построило ОАО "Газпром", даже при высоких ценах на природный газ освобождались от налогов. За семь лет эксплуатации Blue Stream федеральный бюджет недополучил 3,8 млрд долларов.
Сланцевый газ делает погоду?
В настоящее время переизбыток газа возрастает из-за роста добычи газа в США. В конце 2009 года пройден рубеж добычи сланцевого газа - 100 млрд куб. м, и США выходят на первое место в мире по добыче природного газа. В связи с этим США частично отказываются от импорта сжиженного природного газа (СПГ), хотя и ведутся переговоры о поставках в Атлантический регион этой страны незначительных объёмов СПГ от дочерних фирм "Газпрома" и других компаний-поставщиков. Египет, например, поставляет СПГ по 122 долл. за 1 тыс. куб. м. В Европе уровень цен выше в 2,5 раза, но ниже, чем контрактные цены на природный газ из трубопроводов.
Сланцевый газ сильно потеснил поставки сжиженного газа в США, из-за этого снизив спотовые цены на терминалах Европы. Поэтому мировые мощности по сжижению газа, уже построенные терминалы и, главное, танкерный флот оказались задействованы не полностью.
Таким образом, два года назад мировой баланс энергетических поставок был изменен в пользу сланцевого газа, и невостребованный в США СПГ из стран Ближнего Востока был переориентирован на Европу по спотовым ценам - в совокупности в полтора раза ниже средних контрактных цен "Газпрома". Одновременно из-за экономического кризиса сжался общий баланс энергопотребления. Совокупные последствия этого для газовой отрасли были следующими.
В первые месяцы 2009 года добыча "Газпрома" падала темпами 13,7%. В феврале исключительно из-за падения спроса в странах ЕС она упала на 18,2%. Поставки за первый квартал 2010 года снизились на 39%, а доля российского концерна на европейском рынке, по нашим прикидкам, упала с 30 до 18%.
В 2009 году валовая добыча газа в России упала на 12,4% - до 582,4 млрд куб. м, в том числе "Газпром" снизил добычу на 16% - до 462,2 млрд куб. м. Это минимум за всю историю концерна, такого снижения добычи газа в стране не было 25 лет. Между тем в стратегических планах "Газпрома" уже на 2012 год было заложено увеличение экспорта газа в страны ЕС до 170 млрд куб. м. Но, по оценке МЭА, спрос на газ до 2015 года практически не будет расти.
В результате сокращения продаж и снижения экспортной цены до предусмотренного контрактом минимума радикально уменьшилась валютная
выручка "Газпрома". Вот эти экономические результаты и оказались препятствием для инвестиционной политики корпорации, но отнюдь не конкуренция с "зелёной" энергетикой.
Азиатские конкуренты
Другой не менее важной проблемой для российской монополии оказался газ Центральной Азии, новые пути его доставки в Европу так называемым южным коридором. Эта проблема олицетворяется обычно задачей заполнения газопровода №Ьиссо. Его пропускная способность достигнет 118 млрд куб. м в год, что представляет серьёзную конкуренцию экспортным планам "Газпрома", который хотел бы прокачивать в Европу 170-200 млрд куб. м в год.
Страны ЦАР, в первую очередь Азербайджан, Туркмения и Узбекистан, владеют существенными запасами природного газа, но не имеют пока свободного выхода на европейский (тем более мировой) энергетический рынок. Они являются потенциальными конкурентами российских государственных топливно-энергетических компаний, в первую очередь "Газпрома". Мало того, природный газ стран ЦАР минимум на 10-15% дешевле для потребителей, чем газ Ближнего Востока и Северной Европы, и на 30-35%, чем тюменский газ. Относительно дешёвый газ Туркмении перекрывает потребности Украины и идёт далее - в Восточную Европу. Поскольку практически весь транзит осуществляется через Россию эти страны не вполне самостоятельны при контроле объёмов поставок и цен на своё энергетическое сырьё.
Туркмения и Азербайджан ищут возможности энергетического взаимодействия с соседями - Ираном и Турцией, но уже сейчас можно рассматривать Каспийский регион как основного конкурента тюменскому газу и нефти - главному источнику российского экспортёра. На днях Азербайджан и ЕС объявили о том, что данная страна имеет свободные ресурсы газа и будет поставлять до 20 млрд куб. м в год через Грузию в систему №Ьиссо. С последующим увеличением экспорта примерно вдвое.
По своей значимости для "Газпрома" эта конкуренция стоит более любых коллизий с чистыми видами энергии: нельзя забывать, что Европа - второй в мире после США и самый близкий к России потребитель энергоресурсов.
Новшество на газовом рынке
Весьма полезно посмотреть, что произошло на мировом рынке энергоносителей и - более узко - на рынке природного газа, или - ещё более узко - на европейском рынке газа. Главное новшество в том, что газовый рынок оформил себя как настоящий рынок с конкуренцией и свободной ценой, тогда как ещё два-три года назад на этом поле имело место состязание монополий по поводу доли в поставках, а контрактные показатели выступали как эрзац рыночных цен.
Во-первых, сработала закономерность постиндустриального общества: в конечном счёте побеждают высокие технологии. Именно они востребовались для включения сланцевого газа в топливный баланс и организации массовых танкерных перевозок сжиженного газа, да и самих технологий сжижения.
Во-вторых, проявились общие принципы рыночной экономики: для образования конкурентной цены, вытеснения монопольной надбавки достаточно появления на свободном рынке относительно небольших избытков продукта. В краткие (в историческом плане) сроки цены на природный газ стали соизмеряться в глобальном масштабе и в значительной степени оптимизировались. Как следствие - стало рентабельным освоение месторождений Северного моря, использование запасов местных "старых" месторождений. Расширилась ниша для экологических технологий, и именно это способствовало некоторому увеличению объёмов их применения.
В-третьих, ещё раз доказано, что на свободном рынке выигрывают в конечном счёте те его структуры, которые делают ставку на новые технологии, но не исключительно на сохранение монопольного положения. Например, для Японии и Польши стала актуальной разведка и в дальнейшем разработка сланцевых месторождений, для Катара и Ирака - массовое производство СПГ. По-видимому, для России повысится актуальность новых геологических технологий.
Напротив, проекты освоения арктических месторождений и обходных газопроводов в Европу становятся малодоходными. Эти газовые и нефтяные проекты в рыночной экономике не смогут обеспечить самофинансирование. Инвестиционные кредиты становятся избыточно дорогими.
И тогда возникает проблема: как изменить траекторию и организационные формы развития газовой промышленности России? Ясно, что основные усилия должны быть направлены на стимулирование эффективного потребления газа и глубины его переработки внутри страны, на развитие отечественной нефтегазохимии. Необходимо более интенсивно включаться в мировой рынок СПГ, развернув строительство заводов по сжижению газа и терминалов с сопутствующей инфраструктурой. Наконец, не снимается задача - поддерживать уровень запасов и разбуривать новые площади с тем, чтобы не потерять позиции на рынке.
* * *
Это разнообразные и разнонаправленные задачи, и ясно, что в рамках одной, по существу нерыночной монополии выполнить их невозможно. Значит, необходимы структурные реформы управления отраслью. Именно таким может быть ответ на вызовы, которые поставила перед Россией эволюция мирового рынка природного газа.
