CC BY
203
Н. Федулова,
политолог
РОССИЯ И СТРАНЫ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
В первое десятилетие раздельного существования отношения России с бывшими союзными республиками Центральной Азии складывались отнюдь не просто. Тем не менее в конечном счете взаимное притяжение перевешивало дезинтеграционные тенденции. С приходом к власти В. Путина взаимодействие РФ со странами региона стало приобретать все более интенсивный характер. В настоящее время сотрудничество РФ с государствами Центральной Азии начинает выходить на качественно новый уровень. При этом для всех сторон открываются реальные перспективы вписаться в процесс глобализации, используя все его преимущества для реализации своих национальных интересов.
Главным объединяющим фактором в отношениях России и стран Центральной Азии на протяжении нынешнего десятилетия оставались проблемы безопасности. Военно-политическое и военно-техническое сотрудничество с Москвой рассматривается в государствах региона как средство защиты от религиозного экстремизма, практикующего в борьбе за власть террористические методы. Радикальные религиозные организации, загнанные властями в подполье, постоянно дают о себе знать и, получая поддержку извне, могут в любое время приступить к активным действиям. Интересы партнеров здесь совпадают. Москва не может допустить «ислами-зации» Средней Азии, поскольку в этом случае РФ станет плацдармом для деятельности подобных организаций на ее собственной территории. В целях отражения возможных террористических атак Россия расширила двустороннее военно-техническое сотрудничество со странами Средней Азии. Активировалась деятельность ОДКБ (Организация Договора о коллективной безопасности, в которую входят Россия, Белоруссия, Армения, Казахстан, Киргизия и Таджикистан). В рамках этой организации была создана такая силовая структура, как Коллективные силы быстрого развертывания (КСБР). Ее участниками стали РФ, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Более того, руководство России и стран Средней Азии поддержало коалиционные силы НАТО в борьбе с движением «Талибан» в Афганистане, представлявшим общую террористическую угрозу. Однако США не преминули воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы утвердить свое военное присутствие в этом стра-
тегически важном регионе. Осенью 2002 г. Ташкент дал согласие на размещение базы американских ВВС в Узбекистане. США также заняли военный плацдарм в Киргизии. Естественно, что такое развитие событий не могло устраивать Москву. Настораживало это и соседний Китай. Впрочем, и сами страны региона скоро начали осознавать, что военное сотрудничество с Вашингтоном может представлять серьезную угрозу для существующих там политических режимов.
Вторжение США и их союзников в Ирак под надуманными предлогами, «цветные» революции в ряде стран СНГ, проводившиеся при прямом или косвенном участии Вашингтона, андижанские события в Узбекистане в мае 2005 г., спровоцированные, по мнению Ташкента, американскими спецслужбами, - все это вызывало не просто недоверие к США, как к надежному союзнику, но и страх оказаться очередной жертвой «знаменосца демократии». Опора на Москву в вопросах безопасности представлялась лидерам центральноазиатских государств не только более надежной, но и единственно возможной. Летом 2005 г. узбекское руководство обратилось к США с требованием закрыть американскую базу «Ха-набад», которая была ликвидирована в ноябре того же года. Вместе с тем шло сближение Ташкента с Москвой. Свидетельством тому стало подписание Договора о союзнических отношениях между Россией и Узбекистаном (25 ноября 2005 г.), по условиям которого стороны принимали на себя более широкие обязательства, чем это предусмотрено ОДКБ. Если применительно к членам ОДКБ речь идет о военной помощи друг другу в случае нападения извне, то российско-узбекский договор предусматривает еще и помощь при возникновении угрозы конституционному строю в одном из государств. Впрочем, узбекское руководство проявляет возрастающий интерес и к многостороннему сотрудничеству. Об этом свидетельствует восстановление участия Узбекистана в ОДКБ после восьмилетнего перерыва. 13 декабря 2007 г. после подписания президентом Исламом Каримовым Закона «О ратификации Протокола о восстановлении членства Республики Узбекистан в Организации Договора о коллективной безопасности» эта стран де-юре снова стала полноправным членом ОДКБ.
Власти Киргизии во главе с президентом К. Бакиевым также демонстрируют лояльность России и готовность укреплять с ней союзнические отношения по всем направлениям. Показательна в этом смысле договоренность между Москвой и Бишкеком весной
2006 г. о значительном расширении базы российских ВВС в Канте, которая имеет статус мобильной оперативной компоненты КСБР ОДКБ. Одновременно киргизское руководство выдвинуло перед США жесткие требования по изменению условий аренды авиабазы в Манасе. Прежде всего - это запрет на ее использование в качестве плацдарма для проведения военных операций в регионе (подразумеваются возможные силовые акции против Ирана). Что же касается попыток Вашингтона возобновить переговоры об открытии американской базы в Оше, начавшиеся еще при А. Акаеве, то они были пресечены киргизской стороной самым решительным образом.
Определились и политические позиции Душанбе. Это позволило Москве добиться того, чтобы расквартированная в Таджикистане 201-я мотострелковая дивизия РФ получила статус военной базы. Достигнута договоренность о создании в этой стране специальной базы (перевалочного пункта) для доставки российского оружия, продаваемого Китаю. Решения, принятые в ходе встречи лидеров стран ОДКБ, проходившей в Душанбе в октябре 2007 г., свидетельствуют о расширении деятельности этой организации. Взаимодействие сторон будет проходить теперь не только по линии оборонных, но и с привлечением всех силовых ведомств и спецслужб государств-участников. Кроме того, и это необходимо отметить особо, стороны приняли документы, согласно которым в рамках ОДКБ создаются бригады миротворцев с международным статусом, причем операции по поддержанию стабильности в зоне ответственности ОДКБ эти бригады могут проводить без санкций ООН. Одновременно будут совершенствоваться и оснащаться современным вооружением Коллективные силы быстрого развертывания, действующие в масштабах Центральной Азии.
Весьма знаменательной новой тенденцией можно считать появление элементов взаимодействия между ОДКБ и Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС), в которую входят Россия, Китай, Казахстан, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан. О том, что проблемы безопасности выходят за рамки взаимодействия стран СНГ, свидетельствует и встреча пяти прикаспийских государств (Россия, Казахстан, Туркмения, Азербайджан и Иран), проходившая также в октябре 2007 г. В условиях, когда ядерная программа Тегерана подвергается жесткой критике со стороны ведущих западных держав, участники встречи в совместной декларации подчеркнули, что «ни при каких обстоятельствах не позволят исполь-
зовать свои территории для совершения агрессии и других военных действий против любой из сторон». Как показали события на Кавказе в августе 2008 г., страны Центральной Азии готовы в случае необходимости оказать политико-дипломатическую поддержку России. В ходе очередной сессии Совета коллективной безопасности ОДКБ (5 сентября 2008 г.) партнеры Москвы однозначно и единодушно осудили агрессию Грузии против Южной Осетии, поддержали активную миротворческую роль РФ, выступили за обеспечение безопасности Южной Осетии и Абхазии. Одновременно члены ОДКБ призвали мировое сообщество подходить к оценке ситуации, не используя двойных стандартов. Военно-политическое взаимодействие со странами Центральной Азии остается и, надо полагать, будет оставаться в поле самого пристального внимания руководства России. Ставки Москвы здесь слишком велики, чтобы не дорожить своим влиянием в зоне жизненно важных российских интересов.
Центрально-Азиатский регион перестает быть периферийным и активно вовлекается в мировую политику. Геополитическое положение Центральной Азии между Западом и Востоком предопределяет особую значимость ее транзитного потенциала, которая со временем будет только возрастать. Но главным пока остается наличие в регионе богатых природных ресурсов, причем не только нефти и газа (здесь сосредоточено более трети мировых запасов урановых руд, добывается золото, медь, марганец, цинк, никель, алюминий и т.д.), что делает его чрезвычайно привлекательным для крупных мировых держав. Помимо России здесь все более активно проявляют себя Евросоюз, США, Япония, Китай, Индия, Иран. При этом стороны преследуют собственные цели и жестко конкурируют друг с другом. Для Китая, Индии и Ирана Центральная Азия - это находящаяся практически под боком сырьевая база. Евросоюз в целях укрепления своей энергобезопасности стремится к созданию независимых от России альтернативных маршрутов транспортировки нефти и газа. США поддерживают это стремление, однако для них важна не только экономическая составляющая, но и возможность ослабить позиции России. Более того, Вашингтон пытается установить в регионе свой военно-политический контроль (как видно из вышесказанного, пока безуспешно), рассматривая его как одно из звеньев своей стратегии глобальной гегемонии. По словам сотрудника Института востоковедения РАН А. Ниязи, «не случайно провозглашаемые Вашингтоном зоны стра-
тегических интересов напрямую совпадают с географическим положением крупнейших запасов углеводородов». Американские стратеги предпринимают энергичные усилия, чтобы «отсечь» Россию и Китай, как новых главных конкурентов на мировой арене, от центральноазиатских ресурсов и направить эти ресурсы непосредственно в Западную Европу в обход РФ, а также в лояльные Соединенным Штатам азиатские страны, минуя КНР.
Монопольное положение России в Центральной Азии ушло в прошлое, а для того чтобы сохранить здесь лидирующие позиции, ей необходимо постоянно подтверждать свое право на особое место в жизни региона. Восточные страны СНГ, усиленно подчеркивающие многовекторность своего внешнеполитического курса, должны быть заинтересованы в РФ не как в метрополии, а как в выгодном партнере. Иными словами, усилия Москвы должны быть направлены, прежде всего, на завоевание в ЦА прочных экономических позиций. Между тем нетрудно заметить, что экономическая интеграция здесь, вопреки общим объединительным тенденциям, практически буксовала. Во многом это объясняется отсутствием внутренних предпосылок - слабой производственной базой и неразвитостью рыночных отношений. Характерно, что даже Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), которое по своим функциям и заявленным целям представляет собой сугубо экономическое объединение, имеет для его участников прежде всего политическое значение. Неэффективность ЕврАзЭС в качестве инструмента экономического взаимодействия, похоже, никого не смущает. Членство в нем играет роль своего рода опознавательного знака, сигнализирующего о намерении держаться вместе и опираться на Россию. Показателен в этом смысле пример Узбекистана, который вступил в данную организацию во время обострения отношений с западными странами, вызванного андижанскими событиями.
Экономическое сотрудничество РФ со странами региона до недавнего времени ограничивалось, по сути, простым товарообменом. Теперь, как представляется, наступает новая эпоха. Тесное взаимодействие на основе рыночных принципов и использования современных технологий в совместных производственных и инфраструктурных проектах способно поднять его на более высокий уровень. Причем, если в середине нынешнего десятилетия такая перспектива едва просматривалась, то в последние полтора-два года положение стало заметно меняться. Этот вывод основывается
на ряде факторов. Прежде всего, речь идет о качественных сдвигах в положении самой России, о впечатляющем росте ее экономического потенциала, о курсе Москвы на технологический прорыв в развитии производства, о линии на политическую поддержку частного капитала, стремящегося к расширению своей деятельности за пределами национальных границ. Накопленные в последние годы внушительные финансовые ресурсы, как в государственном, так и в частном секторах, делают российский бизнес чрезвычайно привлекательным партнером для новых независимых государств, стремящихся модернизировать свою экономику.
В Центральной Азии наиболее впечатляющие успехи демонстрирует Казахстан, который уже сейчас, наряду с Россией и Китаем, готов участвовать в реализации амбициозных и дорогостоящих проектов. Другим важным фактором, хотя и совершенно иного порядка, влияющим на ситуацию в регионе, следует считать смену руководства в Туркмении. Выход страны из внешнеполитической самоизоляции, курс президента Г. Бердымухаммедова на ускоренное развитие и модернизацию экономики, учитывая огромный энергетический потенциал Туркмении, делают ее чрезвычайно привлекательной для внешних инвесторов.
Активное участие РФ в реализации проектов по добыче и транспортировке углеводородного сырья, в разработке таких природных богатств Центральной Азии, как уран и золото, в строительстве электростанций, железно- и автодорожных магистралей обеспечивает не только чисто экономические, но и политические интересы нашей страны. Россия фактически получает контроль над экспортными поставками газа и нефти из этого региона, что, в свою очередь, облегчает путь к равноправному сотрудничеству с ведущими экономиками мира в процессе глобализации. Несомненным внешнеполитическим успехом российского руководства, имеющим далеко идущие последствия, можно считать то, что ему удалось добиться согласия партнеров сотрудничать в обеспечении доставки газа на внешние рынки по обоюдовыгодным маршрутам. В. Путин смог убедить Н. Назарбаева и Г. Бердымухаммедова в необходимости установить контроль производителей над потоками энергоресурсов в Европу, чтобы его не установили потребители. 12 мая 2007 г. в городе Туркменбаши президенты России, Казахстана и Туркмении подписали совместную декларацию о строительстве Прикаспийского газопровода. Одновременно была подписана и вторая, уже четырехсторонняя совместная декларация с участием
Узбекистана - о развитии газотранспортных мощностей в регионе Центральной Азии. В результате выигрывают все стороны. Казахстан и Туркмения получают доступ к относительно дешевой газотранспортной системе России. У Узбекистана появляется возможность обновить морально и физически устаревший газопровод Средняя Азия-Центр (САЦ), построенный еще в 70-е годы прошлого столетия, и увеличить его пропускную способность. РФ усиливает свою роль в энергетике региона и укрепляет собственные позиции в диалоге с Западом.
Вместе с тем нельзя не отметить, что путь к практической реализации достигнутых договоренностей был отнюдь не простым. Камнем преткновения стали разногласия по цене за газ. В конечном счете, «Газпром» вынужден был согласиться с условиями партнеров, прежде всего Туркмении, добивавшихся кратного увеличения этой цены. В результате 20 декабря 2007 г. Москва, Ашхабад и Астана подписали соглашение о начале строительства Прикаспийского газопровода, которое завершится через четыре года. Одновременно по дну Черного моря пойдет газопровод «Южный поток». В его создании кроме российского «Газпрома» примут участие государственные и коммерческие структуры Италии, Болгарии, Сербии и Турции, а загрузка будет обеспечиваться как российским, так и центральноазиатским газом. Таким образом, разработанный ЕС и Вашингтоном проект «Набукко» лишается практического смысла. Его инициаторы рассчитывали проложить трубу по дну Каспия и пустить туркменский газ по уже действующему газопроводу Баку-Тбилиси-Эрзерум и дальше - по территории Турции, Болгарии, Румынии, Венгрии и Австрии. И хотя в июне 2006 г. между представителями ЕС, с одной стороны, и министерствами иностранных дел Турции, Болгарии, Румынии, Венгрии и Австрии - с другой, был подписан документ о начале реализации «Набукко», можно вполне определенно говорить о том, что данный проект не состоится. Без туркменского газа, который пойдет теперь по Прикаспийскому, а не по транскаспийскому маршруту, в трубопровод «Набукко» просто нечего будет закачивать. Кроме того, благодаря активной политике Москвы в обеспечении поставок нефти на внешние рынки и вовлечении в этот процесс Казахстана, утрачивают смысл не только строительство транскаспийского газопровода, но и не менее затратные проекты переброски казахстанской нефти по дну Каспия, лоббируемые ЕС и США. Речь идет о трехстороннем соглашении между Россией, Бол-
гарией и Грецией о прокладке нефтепровода Бургас (Болгария)-Александруполис (Греция). К этому проекту присоединилась и Астана. Казахстанская нефть будет доставляться по уже действующей магистрали Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), который проходит вдоль северного побережья Каспия в Новороссийск, и вместе с российской нефтью танкерами направляться в Бургас, минуя проливы Босфор и Дарданеллы. Ввиду сооружения трансбалтийского нефтепровода Москва и Астана договорились расширить транспортные возможности КТК.
Таким образом, шансы западных инвесторов на освоение месторождений восточной части прикаспийской зоны многократно сократились, а планы подрыва российского влияния в Центральной Азии терпят фиаско.
Москва в последнее время явно стремится к новому уровню сотрудничества в прикаспийской зоне в целом, объединяющей не только Туркмению и Казахстан, но также Азербайджан и Иран. Если говорить о двустороннем сотрудничестве, то бросается в глаза интенсификация деловых связей с Азербайджаном, который по темпам роста и глубине экономических преобразований не уступает Казахстану и представляет для российского бизнеса большой интерес. Договоренности сторон о совместной разработке углеводородов и транспортировке азербайджанского газа через территорию России, которые состоялись в ходе визита Д. Медведева в Баку в июле 2008 г., свидетельствуют о качественном сдвиге в отношениях двух стран. Похоже, в Кремле осознали, что сотрудничество в энергетической сфере может быть плодотворным, если оно выгодно не только российским компаниям, но и их партнерам. Проще говоря, за поставки центральноазиатского и азербайджанского газа нужно платить по цене, близкой к европейской, иначе трубы пойдут в обход России. Таким образом, отношения нашей страны с участниками СНГ становятся более зрелыми, прагматичными и действительно взаимовыгодными.
Вместе с тем кроме углеводородного сырья Центральная Азия располагает огромным потенциалом гидроэнергетики, сосредоточенным в Таджикистане и Киргизии. Со строительством электростанций эти пока еще экономически депрессивные страны связывают большие надежды. Следует отметить, что в потенциальных инвесторах недостатка нет. Среди них государственные и частные компании России, Китая, Казахстана, а в самое последнее время - Туркмении. Активную роль в производстве и распределе-
нии электроэнергии пытались играть и США. В течение первой половины 2007 г. Вашингтон вел интенсивный диалог с государствами региона по реализации американского проекта «Большой Центральной Азии».
Предусматривалось формирование обширного рынка электроэнергии на базе строительства единых распределительных сетей. В качестве поставщиков должны были выступать Таджикистан и Киргизия, а в качестве потребителей - Казахстан, Афганистан, Пакистан и Индия. При этом в изоляции от будущих электропотоков оказались бы Узбекистан, Иран и Китай, что по разным причинам, безусловно, выгодно США. Не менее важным, с точки зрения американских стратегов, было и ослабление растущего энергетического влияния России в Центральной Азии. Вместе с тем этот план, как и проект «Набукко», видимо, реализован не будет. На встрече членов Шанхайской организации сотрудничества, состоявшейся в августе 2007 г., было решено создать энергетический клуб, призванный координировать и развивать энергетические проекты в интересах членов ШОС и стран, тяготеющих к сотрудничеству с участниками «шестерки», - Туркмении, Афганистана, Индии, Ирана, Пакистана и Монголии.
Для России и стран Центральной Азии, помимо сотрудничества в области ТЭК, существует широкое поле деятельности по совместному решению транспортных проблем, связанных с выходом на международные рынки. Так, во время встречи лидеров прикаспийских государств в октябре 2007 г. между Ираном, Туркменией и Казахстаном было подписано соглашение о строительстве железной дороги, которая через их территории свяжет железнодорожную систему России с портами Персидского залива. Экономические, а в конечном счете, и политические выгоды от реализации принятого решения очевидны.
Важным направлением политики России в Центральной Азии остается развитие двусторонних отношений с государствами региона. Причем, в последнее время эти отношения становятся все более полнокровными. Сохраняя и укрепляя военно-политические связи, о чем говорилось выше, Москва делает все более заметный акцент на экономических и гуманитарных аспектах сотрудничества, стремясь в условиях жесткой конкурентной борьбы с другими внерегиональными державами закрепить и расширить здесь свои позиции в качестве делового партнера.
Ключевым союзником России не только в Центрально-Азиатском регионе, но и в СНГ в целом остается Казахстан, политику которого отличает последовательность и предсказуемость. И Россия, и Казахстан демонстрируют стабильные темпы роста, обеспеченные глубокими структурными преобразованиями в экономике. И та, и другая страна ставят во главу своей промышленной политики преодоление технологического отставания от развитых государств. В последнее время наблюдается рост взаимных инвестиций, создание СП в наиболее перспективных отраслях экономики, не говоря уже о постоянном увеличении двустороннего товарооборота. При этом для Астаны, как считает директор Группы экспертной оценки рисков Д. Сатпаев, активизация сотрудничества с РФ объясняется не только желанием реализовать экономический потенциал Казахстана, но и стремлением «найти геоэкономический противовес Западу».
Впрочем сотрудничество между двумя государствами, даже ближайшими союзниками, не может быть абсолютно безоблачным, поскольку каждое из них имеет свои национальные интересы и преследует собственные цели. И чем шире сфера взаимодействия, тем больше возникает противоречий. Однако в данном случае они не носят системного характера и при наличии политической воли сторон преодолеваются на основе компромиссов. В целом можно отметить, что российско-казахстанские отношения находятся на подъеме, причем их значимость для каждого из государств будет возрастать и в двустороннем, и в региональном, и в более широком международном измерениях. Здесь важны и военно-политические, и экономические, и гуманитарные аспекты сотрудничества. Однако дело не только в этом. Казахстан является наиболее последовательным сторонником развития интеграционных тенденций как в рамках СНГ, так и по линии ШОС, что совпадает с позицией Москвы и отвечает российским интересам.
Чрезвычайно привлекательным партнером для России становится Туркмения, отношения с которой обещают быть весьма насыщенными и многоплановыми. При этом необходимо подчеркнуть, что в современных условиях за политическое влияние и активное участие в экономической жизни этой страны предстоит еще серьезная борьба. Осторожный С. Ниязов, опасавшийся контактов с внешним миром, свел не только внешнеполитические, но и внешнеэкономические связи к минимуму. Стратегическим партнером в энергетике могла бы быть для него только Россия. В 2003 г.
туркменская сторона заключила с «Газпромом» соглашение о поставках газа этой компании сроком на 25 лет по цене в 41 долл. за тысячу кубометров. С приходом к власти Г. Бердымухаммедова, который открыл страну внешнему миру и заявил о многовекторном характере своей политики, влиятельные внерегиональные державы стали проявлять к Туркмении повышенный интерес, обусловленный ее богатыми энергоресурсами, причем по большей части еще неразведанными и неразработанными. Пока предпочтение отдается России, о чем свидетельствуют договоренности по важнейшим энергетическим проектам. Но Ашхабад уже диктует свои ценовые условия, и с этим приходится считаться. Гибкая политика Москвы, проводимая в отношении Туркмении, приносит свои плоды. Российско-туркменское экономическое сотрудничество в последнее время развивается по нарастающей. По итогам переговоров между Д. Медведевым и Г. Бердымухаммедовым в июле 2008 г. туркменский президент заявил, что в сфере торгово-экономических отношений Россия выступает самым крупным и надежным партнером его страны. Он отметил, что за последние два года объем двусторонней торговли увеличился в 7,5 раза и по итогам 2007 г. приблизился к 5 млрд. долл. Сотрудничество не ограничивается сферой торговли. Только в ТЭК республики работают 80 российских компаний, в их числе такие гиганты, как ОАО «Стройтрансгаз», «Лен-монтаж», «КАМАЗ», «Волгабурмаш», «Нефтемаш», «Русалпром», «Тяжмашмаркет». Всего в стране зарегистрированы 116 проектов и контрактов с участием российского капитала на общую сумму 288,8 млн. долл. и 3,94 млрд. руб. Эти проекты предусматривают строительство газопроводов, поставки оборудования для ТЭК и т.д. Российские компании работают в сфере сервисных услуг, изучают возможности взаимодействия в поиске и разработке углеводородных месторождений туркменского сектора Каспийского моря. Плодотворно развивается российско-туркменское сотрудничество в сфере телекоммуникаций, в частности в области мобильной телефонной связи. Одним из итогов встречи лидеров двух стран стала договоренность об открытии регулярного паромного сообщения по маршрутам Туркменбаши-Астрахань и Туркменбаши-Махачкала. В ходе встречи Д. Медведев подчеркнул значимость еще одной составляющей двустороннего сотрудничества. «Ключевым направлением, - заявил Президент РФ, - являются наши контакты в гуманитарной сфере». Для Туркмении, которая после распада СССР пребывала в состоянии социально-политической и экономической
стагнации, модернизация всех сторон жизни общества и превращение в современное государство просто немыслимы без развития образования, науки, подготовки квалифицированных специалистов для работы в народном хозяйстве. И здесь Ашхабад рассчитывает, прежде всего, на помощь России. В целом перспективы двусторонних отношений России с Туркменией, как и в случае с Казахстаном, представляются весьма многообещающими.
Особого внимания заслуживает курс РФ на качественно новый характер сотрудничества с Узбекистаном. После почти полу-торадесятилетнего периода охлаждения в российско-узбекских отношениях, похоже, наступает благоприятный этап для развития самого широкого двустороннего взаимодействия. Новые тенденции нашли свое отражение в таких основополагающих документах, как Договор о стратегическом партнерстве между Россией и Узбекистаном 2004 г. и Договор о союзнических отношениях между Россией и Узбекистаном 2005 г. Осознание Ташкентом ненадежности и даже опасности курса на военно-политическую поддержку со стороны США заставило Ташкент задуматься и о последствиях чрезмерной экономической зависимости от американского капитала. В то же время возросшие материально-финансовые возможности российского бизнеса позволяют, с одной стороны, рассчитывать на значительные инвестиции РФ в промышленное развитие республики, а с другой - уравновесить активность западных инвесторов, создав для всех участников экономической деятельности более конкурентную среду. «Россия и Узбекистан - уникальная пара стран СНГ: у них практически нет никаких конкурирующих отраслей промышленности, наоборот, они исторически дополняют друг друга», - считает председатель правления общества «Россия-Узбекистан» И. Круговых. По его словам, даже простое налаживание кооперационных связей между государствами позволяет в разы увеличить рост товарооборота, объем которого в 2007 г. составил 5 млрд. долл., а в ближайшее время планируется довести его до 10 млрд. долл. Разумеется, самой значимой и наиболее перспективной сферой вложения капитала для России является узбекский ТЭК. В настоящее время к геологоразведке, разработке и транспортировке углеводородов допущены такие крупнейшие российские нефтегазовые компании, как «ЛУКОЙЛ», «Газпром», «Роснефть» и «Стройтрансгаз», действующие на основе соглашений о разделе продукции. «Газпром» уже приступил к освоению чрезвычайно перспективного месторождения Большой Устюг и вложил в его
разведку немалые средства. В совокупности капиталовложения этой компании в ТЭК Узбекистана уже к середине 2008 г. достигли 3 млрд. долл. «ЛУКОЙЛ» осваивает Кадымское месторождение нефти и газа, причем стоимость проекта составит миллиардные суммы. Легкая промышленность Узбекистана также может рассчитывать на крупные инвестиции из РФ. Узбекский хлопок остается вне конкуренции у российских текстильщиков. Треть производимого в республике сырья экспортируется в Россию, и потребность в нем растет. Вместе с тем, оценивая общий уровень российско-узбекского делового сотрудничества, следует подчеркнуть, что Россия, считаясь одним из основных экономических контрагентов Узбекистана, не является его главным партнером. Лидирующие позиции занимают США, которые успешно осваивают урановые и золотоносные месторождения республики. С 1992 г. фактически монопольным покупателем урана в Узбекистане является американская компания «Nukem Ыо». США стремятся приобретать весь необогащенный узбекский уран и контролировать его переработку. Правда, около двух лет назад Ташкент пересмотрел свои соглашения с Вашингтоном, и стороны перешли с долгосрочных на ежегодные контракты. В свою очередь Москва давно добивается права на полноценное участие в урановом бизнесе республики. Потепление российско-узбекских отношений позволяет рассчитывать на то, что отечественные компании потеснят (или вытеснят) США с узбекских урановых рудников.
Свою специфику имеют российско-таджикские отношения. Россия приняла непосредственное участие в прекращении гражданской войны в Таджикистане, грозившей катастрофическими последствиями для ее народа и общей дестабилизацией всего Центрально-Азиатского региона. Естественно поэтому, что военно-политическое сотрудничество Москвы и Душанбе долгое время оставалось главной составляющей взаимодействия между двумя странами. Роль этого направления сотрудничества и сейчас весьма велика. В Таджикистане размещена военная база РФ, для нужд российских и таджикских ВВС реконструируется военный аэродром, налажено тесное взаимодействие по пограничным вопросам, ведется совместная борьба с контрабандой наркотиков. Вместе с тем потребность в экономическом возрождении страны после военной разрухи и необходимость обеспечить ее дальнейшее развитие становились для Душанбе все более неотложными задачами, причем опора на Россию в ее решении стала безусловным импера-
тивом внешней политики Таджикистана. В 1999 г. был подписан ряд документов, регламентирующих вопросы двустороннего сотрудничества, особое место среди которых занимает Договор о союзническом взаимодействии РФ и РТ, ориентированном в XXI в. Однако реальное наполнение эти документы начали получать лишь с 2004 г., когда Москва и Душанбе положили практическое начало широкому взаимодействию, прежде всего в развитии гидроэнергетики, цветной металлургии и инфраструктуры Таджикистана. Раньше у России просто не было для этого средств. В настоящее время в Таджикистане работают 120 российских компаний, в том числе «Газпром» и «ЛУКОЙЛ». Помимо энергетики сфера интересов российских инвесторов распространяется на химическую промышленность, металлургию, телекоммуникации, строительство и транспорт. В соответствии с соглашением от 29 августа 2008 г. российские компании будут вести в Таджикистане разведку урановых месторождений. Таким образом, отношения между Москвой и Душанбе обретают сбалансированный характер и находятся в русле общих тенденций развития Центральной Азии.
То же можно сказать и о сотрудничестве с Киргизией. Эта страна с самого начала обретения независимости проводит курс на стратегическое партнерство с РФ. Данный курс остается постоянным независимо от внутриполитических изменений в республике. Москва ценит тесные военно-политические связи с Бишкеком и оказывает ему весьма существенную военно-техническую помощь. Российское военное присутствие в этой республике рассматривается Кремлем как стабилизирующий фактор для всей Центральной Азии. Сейчас Киргизия остро нуждается в ускоренном экономическом развитии. Она остается беднейшей страной региона, что делает ее уязвимой перед лицом политического и религиозного экстремизма. Российское руководство не может оставаться к этому безучастным. С его стороны было сделано предложение о масштабных капиталовложениях в киргизскую экономику. Москва преследовала двоякую цель. Это и стимул, побуждающий Бишкек к укреплению военно-политического взаимодействия, и масштабное освоение потенциально перспективного киргизского рынка. Прежде всего, речь идет о строительстве двух очередей Камбаратинской ГЭС, а также о развитии нефтегазового комплекса Киргизии, которым уже занимается «Газпром». Кроме энергетических проектов российский бизнес проявляет интерес к горно-добывающей промышленности и цветной металлургии республики (производство
алюминия). При этом ситуация складывается так, что конкуренция среди желающих работать в экономике Киргизии довольно велика. Особенно сильные позиции занимают здесь Китай, США, Евросоюз и Казахстан. Шаги Кремля, направленные на активное продвижение российского бизнеса на киргизский рынок, представляются весьма своевременными. Реализация экономической стратегии РФ в этой республике, как и в случае с Таджикистаном, может стать надежной основой политического и военно-политического взаимодействия сторон на долгосрочную перспективу.
* * *
Необходимо остановиться еще на одном аспекте заявленной темы - взаимоотношениях между самими центральноазиатскими государствами, поскольку характер и динамика этих отношений в немалой степени влияют на позиции России в регионе.
Как известно, на роль лидера здесь претендует Казахстан. Мощный экономический рывок, предпринятый республикой в последние годы, ставка руководства на инновационное развитие, успехи Астаны в проведении политических и социальных реформ, смысл которых, в конечном счете, состоит в переходе от авторитаризма к демократии, - все это выделяет Казахстан среди государств Центральной Азии. И еще один немаловажный факт. Эта страна перестала зависеть от внешних инвестиций. Напротив, она сама становится финансовым донором в регионе и может вкладывать капиталы за его пределами. Общий экспорт капитала превысил 20 млрд. долл. Одновременно происходит повышение международного престижа Казахстана. Свидетельством тому служит решение ОБСЕ о его председательстве в этой организации в 2010 г., чего до сих пор не удостаивалось ни одно из постсоветских государств. Нынешнее положение Казахстана позволяет Астане выступать в роли объединяющего начала в Центральной Азии. Весной 2007 г. Н. Назарбаев выступил с предложением о создании экономического союза центральноазиатских государств, куда должны войти Казахстан и Средняя Азия. По его словам, целесообразность такого союза очевидна - «55-миллионное население, нет языковых барьеров, взаимодополняемая экономика, находимся на одном пространстве, есть транспортные связи, энергетические. Эта интеграция экономически была бы выгодна и работала бы на нашу безопасность в целом». Вместе с тем идея создания самостоятельного регионального рынка без участия внерегиональных держав по
ряду причин, во всяком случае, в ближайшее время, представляется нереализуемой. Прежде всего, потенциальные партнеры Казахстана не без оснований видят в этом предложении претензии Астаны на доминирование в регионе. Н. Назарбаев неоднократно говорил о том, что «именно Казахстан может стать экономическим и финансовым центром Средней Азии». Но это отнюдь не импонирует его партнерам. Во всяком случае никакой позитивной реакции на инициативы Астаны пока не наблюдается.
Напротив, в Ташкенте полагают, что именно Узбекистан имеет полное основание претендовать на объединяющую роль в регионе. Согласно мнению И. Каримова, озвученному еще в 1996 г., эта страна «по всем своим показателям может достичь в мире высокого положения в культуре, науке, технологии и экономике и стать интеграционным центром в Центральной Азии». Негласное соперничество между Ташкентом и Астаной продолжается и по сей день, хотя двусторонние контакты, в том числе и на высшем уровне, в последнее время несколько оживились.
Трудно представить себе, что молодой амбициозный лидер Туркмении Г. Бердымухаммедов согласится на то, чтобы его страна оказалась в роли ведомой. Ашхабад, опираясь на свой энергетический потенциал, сам проводит активную политику в регионе, проявляя патернализм, например в отношении Таджикистана, и разговаривая на равных с Узбекистаном и Казахстаном, которые считают себя наиболее «продвинутыми» странами Центральной Азии. Впрочем, это не только не мешает, но скорее способствует развитию двустороннего сотрудничества между Ашхабадом и Астаной, Ашхабадом и Ташкентом. В частности, Узбекистан объявил о полной поддержке Г. Бердымухаммедова в вопросах строительства газопровода Туркмения-Узбекистан-Казахстан-Китай, который сулит Ташкенту немалые выгоды. Дружбы с Туркменией ищет сейчас Таджикистан, рассчитывающий на поставки электроэнергии и заинтересованный в открытии регулярного воздушного и железнодорожного сообщения с этой страной. А вот для Киргизии региональным покровителем остается Казахстан. Именно отсюда поступает экономическая помощь, идут инвестиции в киргизскую экономику, причем доля казахстанского капитала в ней достигает 60%. В случае необходимости Бишкек может рассчитывать и на политическую поддержку Астаны.
Вместе с тем общая картина внутрирегиональных связей остается фрагментарной. И дело не только в некоторой напряженно-
сти отношений между Ташкентом и Астаной. Неприязненные отношения, временами переходившие в открытую вражду, сложились между Узбекистаном и Таджикистаном, Узбекистаном и Киргизией, Киргизией и Таджикистаном. Так, источником противоречий между Таджикистаном, Киргизией и Узбекистаном остается порядок распределения и использования водных ресурсов. Кроме того, практически в каждом из новых государств существуют этнические анклавы, жители которых принадлежат к титульной нации стран-соседей, и это является непосредственным источником нестабильности. Строгий пропускной режим на границах также не способствует внутрирегиональному объединению и сотрудничеству.
Против интеграции работает и субъективный фактор. Страны Центральной Азии, получившие независимость совсем недавно, не желают делегировать свои права каким-либо наднациональным структурам. Тем более что польза от региональной интеграции и в глазах правящих элит, и в общественном сознании в целом представляется спорной. А идея Н. Назарбаева вызывает подозрительность предполагаемых партнеров, которые опасаются, что инициируемое им начинание будет направлено не на общее благо, а на реализацию национальных интересов Казахстана. И для этого есть определенные основания - остальные страны региона к объединению на равных просто не готовы. По большому счету интеграции препятствуют неравномерность их экономического и социально-политического развития, различия в глубине и характере проводимых реформ, конкурентная борьба за иностранные инвестиции, а также столкновение региональных и международных амбиций их лидеров. Между тем членство в организациях, созданных по инициативе и при участии России (СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ, КСБР), а в последнее время и при участии Китая (ШОС), высоко ценится странами Центральной Азии. Это говорит о том, что само по себе многостороннее сотрудничество воспринимается ими вполне позитивно. Но ввиду разобщенности и подозрительности соседей в отношении друг друга объединяющее начало может олицетворять собой только внерегиональная держава - сильная, уважаемая, заинтересованная во взаимовыгодном сотрудничестве, способная играть умиротворяющую роль во внутрирегиональных разногласиях. Такой державой является Россия (отчасти Китай, но в паре с РФ). Это позволяет Москве рассчитывать на сохранение и расширение своего влияния в стратегически важном Центрально-Азиатском регионе. Однако успех здесь не гарантирован автоматически. Тре-
буется постоянное внимание к развитию обстановки и своевременное реагирование на ее возможные изменения.
В начале текущего десятилетия Кремль пытался выработать концепцию развития СНГ как универсального интеграционного сообщества, вдохнуть в него новую жизнь. Однако этот замысел реализовать не удалось. В настоящее время российское руководство, не ставя под сомнение сохранение Содружества как некой политической и гуманитарной общности, делает акцент на развитие отношений с отдельными странами или группами стран по конкретным вопросам, представляющим взаимный интерес. Преобладающим становится принцип прагматизма и обоюдной выгоды. Сотрудничество России со странами Центральной Азии является характерным примером современного подхода Москвы к взаимодействию с государствами - участниками СНГ.
«Россия и новые государства Евразии», М., 2009 г., с. 58-76.
Б. Бабаджанов,
востоковед (Ташкент)
«ИСЛАМСКОЕ ДВИЖЕНИЕ УЗБЕКИСТАНА»: ДЖИХАД КАК ИДЕОЛОГИЯ «ИЗГОЕВ»
Несколько лет назад была опубликована книга Ахмада Ра-шида «Jihad». В книге, кроме всего прочего, впервые была предложена весьма поверхностная информация о формировании ИДУ, его целях и некоторые сведения о связях этого движения с «Партией исламского возрождения Таджикистана» и некоторыми другими исламскими организациями. Автор пользовался в основном устными сведениями (интервью, беседы) и секретной информацией некоторых должностных лиц оппозиционных исламских движений. В целом книга пакистанского журналиста оказалась довольно полезной для исследователей, хотя и лишена аналитического подхода. К тому же большинство сведений (особенно ранние биографии лидеров ИДУ) были опубликованы без проверки и не могли претендовать на полную достоверность.
Буквально за год до публикации А. Рашида в Москве вышли русский и английский варианты книги израильского журналиста Олега Якубова, представляющие собой журналистское расследование причин взрывов 16 февраля 1999 г. в Ташкенте. О. Якубов
