CC BY
191
О.И. Жигалина
РОССИЯ И КУРДЫ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ИРАНА ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ Новые документы
К началу Первой мировой войны Россия обеспечила себе прочное политическое и экономическое положение в Иранском Курдистане. Российская политика там определялась с учетом позиции Германии и Турции. Эти государства хотели выдворить Россию из Северной Персии, чтобы создать там плацдарм для наступательной войны с ней с целью захвата Закавказья. Так же, как немцы и турки, а также англичане, российские политики и дипломаты в Курдистане опирались на поддержку курдских вождей, некоторые из которых, как например Исмаил-хан Симко, глава племени шеккаков, обращались в начале Первой мировой войны к царю за помощью в организации «курдского княжества» под протекторатом России. Однако в то время не эта проблема волновала российские военно-политические круги. Россия стремилась вытеснить турок из персидских пределов. Она всеми средствами старалась обеспечить себе прочные позиции в Западной Персии. Россия привлекала иранских курдов к охране персидско-турецкой границы, к учреждению там таможенных постов и к отражению набегов турецких курдов и солдат в округах, возвращенных Персии после турецкой оккупации.
Незаинтересованность России в поддержке идеи «независимого» Курдистана, укоренявшаяся в сознании курдов, в том числе и благодаря английской пропаганде, толкала их к поиску других союзников. Они быстро меняли свои политические приоритеты, переходя от одной воюющей стороны к другой. Более надежной опорой российской политики была ставка на сотрудничество с христианами (армянами и ассирийцами), перебравшимися из Хакяри (Османская империя) в иранские районы Урмии и Хоя.
В районе Хакяри жили большие общины несториан, признававшие над собой власть племен. В то же время они господствовали над местными «не племенными» курдами. Заручившись поддержкой России, христиане попытались противостоять угнетению и насилию со стороны вождей курдских племен. В возросшей активности христиан курды увидели угрозу для себя. Одновременно курдские шейхи использовали возможность упрочить свои позиции в единстве мусульман. Они стали активными поборниками панисламизма. Присутствие русских войск в Северной Персии рассматривалось в то время курдами как угроза их традиционным представлениям о собственной независимости. В связи с этим усилился процесс консолидации курдов северо-западной Персии на базе панисламизма.
Незадолго до начала Первой мировой войны русские дипломаты посещали главу ассирийских христиан Мар-Сергия. Они просили у него поддержки в случае войны с Турцией. Главная забота русского правительства заключалась в том, чтобы Курдистан не стал плацдармом для агрессивных действий Турции и ее возможных западных союзников против русских владений на Кавказе.
Ассирийцы якобы вынашивали замыслы создания независимого государства в Урмии и Салмасе. Однако сообщество местных мусульман (азербайджанцев в долинах и курдов в горах) с трудом воспринимало подобные планы. При этом Россия как будто согласилась создать автономию христиан в Урмии и Салмасе под своим протекторатом. Христиане, осознав, что имеют могущественную поддержку со стороны России, начали выступать против традиционного угнетения и насилия со стороны вождей курд-
ских племен, что послужило причиной напряженности и натянутости в отношениях между христианами и мусульманами.
В связи с этим вряд ли можно полностью согласиться с утверждением известного голландского курдоведа М. ван Брюинес-сена о том, что причинами трений и вражды в отношениях между христианами и мусульманами были тяжелое экономическое положение курдского и ассирийского населения, а также военные акции русских войск1. Как видно из вышеизложенного, эта ситуация имела более серьезную и широкую, в том числе и военно-политическую, основу.
Сложные российско-курдские отношения в своих интересах попыталась использовать Турция. Летом 1914 г. турки установили контакт с видными курдскими вождями, пытаясь склонить их на свою сторону. В переписку с турецкими властями вступил и вождь конфедерации шеккаков Исмаил-хан Симко, который, как и некоторые другие вожди курдских племен Персии, предпринимал набеги на турецкую территорию, осложняя тем самым и без того непростые русско-турецкие отношения. Это вызвало ответные действия турецких курдов, активизировавших в сентябре 1914 г. вторжения в Западный Иран. Курдские отряды под руководством турецких и немецких инструкторов нападали на местных жителей и на русские подразделения, провоцируя их на ответные действия. Особенно широкого размаха беспорядки достигли в Урмийском крае, большинство населения которого составляли тогда армянские и ассирийские христиане.
Кроме того, на иранскую территорию стали проникать отряды турецких регулярных войск, действовавших совместно с курдами. В пограничной полосе появились странствующие дервиши, под видом которых в Персию проникали лазутчики. От имени главы Ванского вилайета и других представителей турецких властей они призывали курдов к священной войне - джихаду с неверными, обещая оружие при условии активной поддержки в грядущей войне с Россией.
Еще не вступившая в войну Турция рассчитывала использовать иранских курдов,
проживавших в пограничных округах Персии, и бывших фидаев, мечтавших об освобождении родины от диктата России, для вытеснения русских войск с азербайджанской территории под зеленым знаменем джихада. Надеясь на быстрое овладение Урмийской провинцией, турки рассматривали ее как базу для дальнейшего наступления на север в направлении Хой - Дильман и через русскую Джульфу на Эривань.
Получив у турок патроны и винтовки, курды обстреливали русские пограничные посты и стали нападать на селения ассирийцев в округе Барадост. Это, в частности, противоречит утверждению М. ван Брюи-нессена о том, что иранские курды якобы не ответили на призыв о джихаде2.
18 сентября 1914 г. курды напали на казачью сотню в Маване в округе Тергавер, где погибло 10 женщин и мужчин. Они разграбили и сожгли несколько селений, издевались над телами убитых русских казаков. Хотя русский отряд и старался избегать столкновений с турками, после этого нападения он стал обстреливать курдские деревни. В результате этого боя курдам удалось захватить несколько окрестных деревень. Однако подоспевший из Хоя 5-й Кавказский стрелковый полк, зайдя курдам в тыл, вынудил их к беспорядочному отступлению.
В начале октября российский вице-консул в Урмии П.П. Введенский сообщал в С.-Петербург: «Везде налицо результаты джихада. Христианские храмы, православные и католические, сожжены и обесчещены. Святые иконы изрублены. Все, что можно, похищено»3.
В войну со своими бывшими союзниками ассирийцами вступил и Симко, желавший расширить свои владения, в том числе захватить ряд горных районов Восточной Анатолии, а также подчинить большой район к западу и северо-западу от озера Урмия, окрестности городов Резайе, Салмас и Хой. Вооруженные курды совершали грабежи, набеги, убийства и жестокость под покровом и при полном содействии турок. Стараясь реализовать свои интересы любой ценой, Симко выступал то на стороне турок,
то на стороне России. Но русские весьма ценили его авторитет среди курдов и прощали ему предательское поведение. Они помнили его заслуги и помощь России, оказываемые им до начала войны. Так, например, российский вице-консул в Хое отмечал его «отлично-усердную службу... на пользу интересов Императорского правительства по охране вверенной его наблюдению границы»4. Поэтому Введенский продолжал покровительствовать ему.
Стремясь избежать самосуда местного населения над Симко, которому народная молва приписывала массу зверств и жестокостей, Введенский отправил его в распоряжение генерала Чернозубова в Хой, где курдский вождь добился охраны для себя и своей семьи. Опасаясь мести армян и ассирийцев, Симко боялся даже выйти на улицу. Поскольку стало известно и документально подтверждено, что Симко еще в начале апреля 1915 г. предпринимал новые попытки связаться с наступавшими турецкими войсками, Чернозубов приказал выслать его в Тифлис. Там он жил на положении почетного пленника до осени, когда кавказский наместник Николай Николаевич решил вернуть его в Салмас «в призрачной надежде склонить на сторону России». Но как пишет историк В. Генис, «руки коварного вождя еще не раз обагрятся кровью христиан ,..»5.
Однако М. ван Брюинессен выдвигает другую версию этих событий: он считает, что Симко якобы был захвачен русскими войсками и посажен в Тифлисскую тюрьму6.
П. Введенскому, однако, не удалось полностью предотвратить «естественный самосуд» над Симко. Армянские дружинники напали на принадлежавшее Симко селение, убили шестерых жителей и угнали скот, а голодные ассирийцы занимались грабежами, вызывая недовольство местных мусульман.
Еще остававшиеся в северо-западном Иране русские войска оказывали помощь христианам, отражая атаки курдов, а затем провели карательные экспедиции в курдских селениях, уничтожая местное населе-
ние. Армия старой России вела себя в Курдистане как оккупационная, оставляя за собой виселицы и разрушенные опустевшие селения7. Уже в 1917 г. разложение частей российской армии в Персии вызвало практически ничем не сдерживаемую волну дикого насилия в отношении курдского населения8. Становилось очевидным, что Россия теряет свои позиции в Персии. Командующий Экспедиционным корпусом генерал Баратов ожидал приказа о выводе войск из страны, а «зараженное большевизмом меньшинство, -писал российский консул в Керманшахе А.А. Черкасов, - вполне подчинило себе
9
широкую массу солдат» .
В феврале 1918 г. христианам все же удалось установить свой контроль над Урмией. Чтобы вернуть ее под юрисдикцию иранского правительства, губернатор Тебриза Махти Шаме вступил в контакт с Симко, предложив ему совместно разбить христианскую милицию. Однако Симко сам желал подчинить этот район себе и единолично властвовать там. Он намеревался вытеснить оттуда ассирийцев, начав с ними войну. Ассирийцы выступили под руководством авторитетного деятеля Ага Петрос Эллова. По словам Омер-хана, ближайшего соратника Исмаил-хана, курдо-ассирийская война была спровоцирована азербайджанскими ханами соседних с владениями Исмаил-хана областей - Урмии, Салмаса и Хоя, боявшихся, что Симко двинется со своими войсками на восток, в плодородные области приурмий-ской низменности.
Начав войну с ассирийцами, Исмаил-хан разбил войска Ага Петрос Эллова, который при содействии англичан скрылся в Ираке. Во время этой войны курды убили несторианского патриарха Мар-Шимуна Бениамина и разграбили его резиденцию.
Обострение ситуации пришлось на 1918г., когда курды, подстрекаемые турками, уничтожили почти все христианское население этого края, не успевшее скрыться на российской территории. Эти действия не остались безнаказанными.
Хотя в курдском общественном мнении Симко представляется как национальный ге-
рой, на самом деле после вывода русских войск в 1918 г. из Северной Персии он превратился в «самодержца» захваченных им районов. В 1915-1918 гг., удачно маневрируя между воюющими сторонами, он занял господствующее положение в курдских районах северо-западного Ирана и прилегавших к ним районах Турции. Его борьба за независимый Курдистан в этот период не имела ничего общего с национальным движением. Отсутствие национального самосознания у курдов было одной из причин того, что многие его последователи покидали своего лидера, если видели, что его деятельность не отвечала их запросам. Курдский национализм также не был присущ и самому Симко, поскольку независимость Курдистана он связывал со своим личным благосостоянием и властью в регионе. Однако следует отметить, что Симко сумел создать на контролируемой им территории «независимый» Курдистан по английской модели.
В 1917 г. в связи с усилением в российском правительстве позиций кадетов (конституционных демократов) наметились изменения в российской внешней политике. П. Милюков, министр иностранных дел того времени, полагал, что Россия могла победить в мировой войне и завоевать Константинополь. Поэтому было решено объединить курдов на Персидском фронте любой ценой и использовать их вооруженные силы для борьбы с Турцией. А «независимый» Курдистан на территории Ирана служил бы барьером на пути враждебной армии в сторону Кавказа и России.
Коррективы, внесенные Временным правительством в «курдскую политику» России, сводились к тому, чтобы нейтрализовать выступления курдов на стороне Тройственного союза путем разделения этнического Курдистана на отдельные государства под русским протекторатом10.
Однако эта политика провалилась из-за неспособности вождей курдских племен выработать единую точку зрения по этому вопросу, свержения Временного правительства в России и ряда других причин. Вскоре русские войска были выведены из Персии.
Начинался этап развития отношений курдов с Советской Россией. В Персии стали распространяться социал-демократические идеи, возникли оппозиционные политические организации левого толка, боровшиеся с проявлениями «феодального национализма» вождей племен.
Таким образом, «курдская политика» старой России определялась заботой о защите южных пределов государства от возможных военных угроз как со стороны стран проживания курдов, так и их европейских союзников. Однако ее ставка на союз с христианами, обострявший курдо-христианские отношения, лишь осложняла ситуацию в северо-западной Персии. Присутствие российских войск на территории Иранского Курдистана не способствовало зарождению курдского национального движения и его развитию. Отряды воюющих государств вели себя на оккупационной территории как захватчики, не просто не считаясь с интересами курдского населения, но и всячески притесняя его (военные реквизиции, карательные экспедиции, аресты и казни мирных жителей).
«Курдские демократы» получали щедрую финансовую поддержку со стороны немцев и турок. Не сидели сложа руки и представители новых политических организаций. Так, тайный комитет «Возмездие» (комитет «Муджазат»), являвшийся террористической организацией, состоял из бывших членов социал-демократической организации «Иджтимаюн-е Амиюн». По его постановлению, в частности, в 1930 г. был убит Исмаил-хан Симко11. Но племенная структура курдов не была разрушена. Основная масса курдов следовала за своими вождями и поэтому представляла довольно значительную политическую силу, которая из-за частых разногласий между главами племен оказывалась раздробленной.
Примечания
1 Брюинессен, Мартин ван. Курдские племена и иранское государство // Studia Kurdica, Paris, June 1986 (на перс. яз.).
2 Там же.
^ Цит. по: Генис В. Вице-консул Введенский. Служба в Персии и Бухарском ханстве (1906-1920 гг.) // Российская дипломатия в судьбах. М., 2003. С. 31.
4 Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ), ф. 194, оп. 5286, д. 71, 1913 г., л. 3 - 3 об.
5 Генис В. Указ. соч., с. 48.
6 Брюинессен, Мартин ван. Указ. соч.
7 Генис В. Указ. соч., с. 349.
8 Шкловский В. Б. Северная Персия и наши войска// Новая жизнь. Пг., 09.03.1918, № 38.
9 АВПРИ, ф. 345, оп. 885, д. 33, 1917 г., л. 172.
10 Жигалина О. И. Курды иранской провинции. Курдистан накануне и в период Первой мировой войны. М., 2008. С. 182-183.
11 Государственный архив Российской Федерации, ф. 5402, оп. 1, д. 510, л. 6.
'Х2<Щ|Р>ЭГ>
