CC BY
36
УДК 81
Ю. С. Кравчук
ст. преподаватель кафедры английского языка № 4 факультет Международного бизнеса и делового администрирования МГИМО (У) МИД России; e-maiL: juLiabritish@maiL.ru
РОЛЬ ЮРИСЛИНГВИСТИКИ В БИЛИНГВАЛЬНОМ ИССЛЕДОВАНИИ КОНЦЕПТОВ (на примере концепта «недвижимость» / «realty» в русской и английской национальных языковых картинах мира)
В статье рассматривается возрастающая роль юрислингвистики как метода в исследовании концептов на примере сопоставления англо- и русскоязычной лексики, служащей вербализации концепта «reaLty» / «недвижимость», подтверждая различие в направленности исследований юрислингвистики для стран с различными правовыми системами. Сфера юрислингвистики включает закономерности естественного языка, которые наблюдаются в текстах законов, во многом определяют их создание и последующее правоприменение. Автор отмечает, что английская юрислингвистика, в силу исторических особенностей становления англо-саксонской правовой системы, в качестве основного источника права рассматривающей судебный прецедент, ориентирована на судоговорение и динамику правоприменительного процесса. Российская наука о языке в юриспруденции в первую очередь фокусируется на совершенстве текста закона, что закономерно ввиду главенствующего положения закона в романо-германской правовой системе, к которой традиционно относится российское юридическое устройство. Права на недвижимость играют системообразующую роль в государственном строительстве и законотворчестве, ввиду чего рассматриваемый концепт имеет особое, юридически детерминированное сложение и наполнение в русском и английском языках. Особое внимание в статье уделяется правовому измерению концепта «reaLty» / «недвижимость», что предполагает двуязычный анализ юридической терминологии, раскрывающей юридические и лингвистические нюансы вербализации в совокупности их взаимных связей. Путем метода исследования цепочки специальных словарных дефиниций автор выявляет ключевые лексические единицы, вербализующие концепт «недвижимость» / «reaLty» в русском и английском языках, соответственно, обозначает отличительные особенности рассматриваемого концепта, которые заключаются в исконном подходе к пониманию недвижимости как юридического явления. В статье проводится анализ лексического наполнения концепта на основе данных юридических источников, которые фиксируют объекты правоотношений - термины, их вербализующие - в качестве главной составляющей концепта «недвижимость» в русском языке и термины, выражающие права на объекты рассматриваемых правоотношений, а также формы владения недвижимостью («reaLty») в английском языке, в том числе в контексте исторического генезиса правовых систем России и Великобритании. Исторически лексическое наполнение
концепта «reaLty» / «недвижимость» формировалась в существенно отличающихся экономических условиях Англии и России, огромный массив лексических единиц сформирован вербализацией хозяйственных отношений и контролем государства за ними. Рассматривая степень эквивалентности разноязычных лексем, отмечается выявленная синонимия и многозначность терминов, способных затруднить процесс правовой коммуникации и перевода как с английского языка на русский, так и с русского языка на английский. В статье дополнительно исследуются проблемы адекватности перевода юридических текстов, включающих анализируемые лексемы, а также обозначаются проблемы перевода юридических текстов, связанные как с языковыми явлениями, так и с внеязыковыми. Применительно к вопросу о существовании взаимной неэквивалентной множественности терминов одного языка, приходящейся на сравнительную терминологическую узость другого языка, зафиксирована тенденция унифицировать, сглаживать или устранять терминологические трудности, которые вызваны различиями в законодательных актах. Проблематика взаимной обусловленности юридических и языковых явлений предполагает возможность изучать образование лексики под воздействием юридических норм, а также исследовать влияние языка на сложение правовых систем.
Ключевые слова: юрислингвистика; концепт; термин; недвижимость.
Yu. S. Kravchuk
Senior Lecturer of English Language Department # 4 International Business and Business Administration MGIMO University; e-maiL: juLiabritish@maiL.ru
THE ROLE OF LEGAL LINGUISTICS IN BILINGUAL STUDIES OF CONCEPTS (concept «nedvizhimost» / «realty» in Russian and English national language worldviews)
The articLe covers the increasing roLe of LegaL Linguistics as a method in studying the concepts, taking as an exampLe the comparison between EngLish and Russian vocabuLary that functions to verbaLize concept "reaLty" / "nedvizhimost", proving the diversity in the LegaL Linguistics research for countries with different LegaL systems. The sphere of LegaL Linguistics invoLves the principLes of Language naturaL deveLopment that can be observed in the texts of Laws, and broadLy denote the formation and Later enforcement of Laws. The author stresses that due to historic features of becoming AngLo-Saxon LegaL system with court ruLes and precedents in force, the EngLish LegaL Linguistics focuses mainLy on pLeadings and dynamics of Law enforcement process, whereas Russian science of Language in jurisprudence normaLLy focuses on the text of Law improvement, which is a reguLar feature of Romano-Germanic LegaL system where the Law (Act) hoLds the Leading roLe. LegaL rights (interests) for reaLty tend to systemize the process of state formation and Law making that is why concept "reaLty" / "nedvizhimost" has a specific, LegaLLy determined structure and content both in the EngLish and Russian Languages. The articLe presents a deep insight into the LegaL aspect of the foLLowing concept which submits the biLinguaL anaLysis of LegaL terminoLogy,
cLarifying LegaL and Linguistic features of verbaLization within their interreLation. The author impLies the method of studying the Links of LexicographicaL definitions, denoting the core LexicaL units that verbaLize concept "reaLty" / "nedvizhimost" in the EngLish and Russian Languages; furthermore, highLights the distinctive features of the foLLowing concept which originaLLy vary in the approach of understanding "reaLty" as a LegaL notion. The anaLysis of the LexicaL content is conducted on the basis of LegaL texts data which fix the objects of LegaL reLations - the terms which verbaLize them - as the key eLement of the concept "nedvizhimost" in the Russian Language, and the terms which verbaLize the rights (interests) for the objects of the foLLowing LegaL reLations as weLL as the forms of ownership in the EngLish Language, covering the historic genesis of Russian and British LegaL systems. The articLe considers the degree of the equivaLency of the muLtiLinguaL Lexemes, indicating the discLosed synonymy and poLysemy of the terms, which are abLe to make the process of LegaL communication and transLation difficuLt both from EngLish into Russian, and from Russian into EngLish. There is aLso a research of the adequacy of the transLation of LegaL texts which incLude the anaLyzed Lexemes. The author denotes the probLems of the transLation of LegaL texts connected with both intraLinguaL phenomena and extraLinguaL ones. The differences in the semantic voLume of the EngLish terms are nominated, as weLL as the dependence of the usage of the terms on the features of the LegaL system of the state.
Key words: LegaL Linguistics; concept; term; reaLty.
Введение
Концептуальный анализ явлений национальных языковых картин мира предопределяет множественность методов исследования: само понятие концепта, не будучи однозначным, располагает к многомерности его постижения. Природа концепта - ментально-лингвального образования в сознании человека, служащая идентификации языковой личности в среде индивидов, отличающихся единством воззрений на картину мира в свете ее языковой интерпретации, - отсылает к одной из важнейших его составляющих, а именно - к социальной детерминированности средств его вербализации. Следуя позиции Ю. Н. Ка-раулова, Н. Н. Гончаровой, допустимым представляется утверждать, что языковая картина мира обобщает информацию об окружающей действительности, запечатленную в индивидуальном или коллективном сознании и репрезентирующуюся средствами языка.
Коллективная, общественная, грань концептов, их социально значимый спектр смыслов в языковой картине мира, в свою очередь, поднимает проблематику регулирования общественной жизни, немыслимого без государственного начала на современном этапе развития человечества.
Юрислингвистический подход в вербализации концепта «недвижимость» / «realty»
Едва ли существует более постоянная составляющая в вопросах государственного строительства, чем недвижимость. Налоги на недвижимое имущество, как и доходы от его эксплуатации, представляли и представляют собой одну из наиболее значимых статей дохода в государственных бюджетах, от принадлежности недвижимости определенным лицам или структурам нередко зависит суверенитет государств.
Исторически возникновение государств и прекращение их существования было и остается принципиально возможным ввиду такого существенного признака, как территория, и учет граждан (подданных) государств, образующих основной ресурс государств в смысле их культурных, производственных, любых материально выраженных возможностей и достижений, - осуществляется ввиду мест их жительства или ввиду регистрации по месту пребывания во вполне определенных объектах недвижимости, зафиксированных в специальных реестрах.
Останавливаясь на вербализации концепта «недвижимость» / «realty» на примере русской и английской (британской) языковой картин мира, следует отметить, что в межкультурном диалоге России и Англии данный концепт - один из наиболее активно используемых в деловой, рекламной, обыденной и, наконец, в правовой лексике: заимствование форм капиталистической эксплуатации недвижимости, структур владения ею, особенностей восприятия ее ценности на фоне культурного речевого обмена российского и английского обществ протекают интенсивно.
Объекты недвижимости и связанные с ними явления, среди которых нередко можно встретить и документирование, и судебные споры, -фигурируют в обыденной и профессиональной жизни людей, в государственном регулировании общественной жизни, и вопросы вербализации концепта «недвижимость» не теряют своей актуальности, неизбежно обретая правовое (или юридически значимое) измерение.
Юрислингвистика (Н. Д. Голев, О. В. Барабаш) дает возможность рассматривать обозначенную проблематику и в контексте глубинных различий правовых систем, порождающих такие особенности употребления лексем, формирующих концепт, которые ведут к замене самих принципов словесного поведения участников коммуникации.
По причине исторических особенностей представляется закономерным, что в связи с различиями в британской и российской правовых системах в целом и объектом гражданских правоотношений в сфере недвижимости, в частности, лексическое наполнение концептов «realty» и «недвижимость» существенным образом отличается. Рассмотрим некоторые частные проявления на материале специальных словарных фиксаций.
Концепт «недвижимость» / «realty» - один из наиболее актуальных и востребованных концептов в русской и английской языковых картинах мира, так как объекты недвижимости фигурируют в обыденной и профессиональной жизни людей и в государственном регулировании общественной жизни. Закономерно, что в связи с различиями в британской и российской правовых системах в целом и объектом гражданских правоотношений в сфере недвижимости, в частности, лексическое наполнение концептов «realty» и «недвижимость» отличается существенным образом.
Так, юридические словари русского языка традиционно предлагают дефиницию термина «недвижимость» согласно ст. 130 Гражданского кодекса Российской Федерации, которая на настоящий момент имеет следующее толкование: «К недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр и всё, что прочно связано с землей, т. е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства» [Гражданский кодекс Российской Федерации]. Из данного определения следует, что объектом правоотношений в сфере недвижимости выступают земля и перечень предметов, прочно с ней связанных.
Отметим, что ст. 130 Гражданского кодекса Российской Федерации также относит к недвижимым вещам «подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания» [там же].
Принадлежность к лексике, служащей вербализации концепта «недвижимость», терминов «воздушные суда», «морские суда», «суда внутреннего плавания» юридически является фактом закономерным и обоснованным. Причина заключается в особой социальной значимости данных объектов, их дорогой стоимости, необходимости государственной регистрации и распространения правового режима. Данные объекты признают недвижимым имуществом потому, что,
согласно законодательству, они считаются неотъемлемой частью аэро-, речных и морских портов.
Стоит указать, что до недавнего времени в список недвижимого имущества российское законодательство также включало космические объекты.
Интересен тот факт, что с 2017 г. в толкование недвижимого имущества в российском законодательстве были введены термины «жилые» и «нежилые помещения», а также термин «машино-место». «К недвижимым вещам относятся жилые и нежилые помещения, а также предназначенные для размещения транспортных средств части зданий или сооружений (машино-места), если границы таких помещений, частей зданий или сооружений описаны в установленном законодательством о государственном кадастровом учете порядке» [Гражданский кодекс Российской Федерации]. Включение терминов «жилые» и «нежилые помещения», термина «машино-место» в определение юридического термина «недвижимое имущество» в Гражданском кодексе Российской Федерации свидетельствует о современном развитии рынка недвижимости, в частности о возрастающей потребности регулирования данными объектами прав, выражаемых соответствующими терминами, и, следовательно, необходимости официального признания их объектами недвижимости.
В английском языке концепт «realty» и его лексическое наполнение, равно как и юридическая практика, имеют иную структуру. Известно, что эквивалентами юридического термина «недвижимое имущество» в английском языке являются юридические термины «real property», «realty» и «real estate».
Англоязычные юридические словари предлагают следующую формулировку термина «realty»: «real property (= land and buildings) and legal rights to real property» [Англоязычные юридические словари], т. е. «недвижимое имущество (= земля и здания) и юридические права на недвижимое имущество»1.
Английский юридический словарь Oxford Dictionary of Law отражает юридический термин «real property» («realty») как «freehold land and incorporeal hereditaments», т. е. «недвижимость - земля на праве собственности и нематериальное имущество, которое может быть предметом наследования» [Law, Martin 2009, с. 453].
1 Зд. и далее перевод наш. - К. Ю.
Юридический термин «real estate» фиксируется как «under the Administration of Estates Act 1925, all interests in land held by the deceased at death excluding interests in money charged on land» [Law, Martin 2009, с. 453], т. е. «недвижимость - по Закону об Управлении имуществом 1925 г., все права в недвижимости, удерживаемые умершими лицами в момент смерти, за исключением имущества в виде денежных средств за землю».
Oxford Dictionary of Law также содержит определение юридического термина «interest»: «in land law, a right in or over land» [Law, Martin 2009, c. 289], т. е. «в земельном праве, право на то, что внутри или на поверхности земли».
Приведенные дефиниции позволяют заключить, что юридический термин «realty» («недвижимость») в английском языке включает в себя термины «land» («земля») и «buildings» («здания»), а также юридический термин «interest» («право на них»).
В определении юридического термина «real property» («недвижимое имущество») заложена характерная особенность английских правоотношений в сфере недвижимости, а именно - форма «freehold» («фригольд»).
Согласно Introduction to International Legal English, английское право Real Property Law, занимающееся недвижимым имуществом, включает в себя формы владения недвижимостью «freehold» (= «freehold estate»), т. е. «безусловные права собственности на недвижимость» и «leaseholds» - «арендные права».
Юридический термин «freehold» («фригольд») представляет собой: «any interest in real property which is a life estate or of uncertain or undetermined duration (having no stated end), as distinguished from a leasehold which may have declining value toward the end of a long-term lease» [Англоязычные юридические словари], т. е. «любое право на недвижимое имущество, являющееся пожизненным правом, продолжительность которого не ясна либо не определена (окончание которого не установлено), в отличие от лизгольда, который может иметь снижающуюся стоимость по мере приближения окончания долгосрочной аренды» (перевод наш. - К. Ю.).
Oxford Dictionary of Law дополняет указанное выше определение: «The most complete form of ownership of land: a legal estate held in fee simple absolute in possession» [Law, Martin 2009, с. 241], т. е. «полная форма владения землей: законное право владения в форме неограниченного права на землю».
Отметим, что термин «fee simple absolute in possession» -современный действующий вариант от «fee» и «fee simple»: «fee simple indicates ownership that is not liable to end upon any person's death, with the expiration of time, or on the failure of a particular line of heirs. Absolute means that the owner's rights are not conditional or liable to terminate on the occurrence of any event. In possession means that the owner's rights are immediate, thus future interests do not qualify, but possession need not imply actual physical occupation» [Law, Martin 2009, с. 227], т. е. fee simple выражает владение, не подлежащее окончанию в результате смерти лица, по истечении времени, либо из-за отсутствия определенной очереди наследников. Абсолютный означает, что права владельца не условны, либо не подлежат завершению в случае любого события. Во владении означает, что права владельца прямые, таким образом, будущие права на землю не квалифицируют, однако владение и не должно предполагать физическое пользование».
Таким образом, дефиниции термина "freehold" характеризуют его как термин, вербализирующий безусловное наследуемое неограниченное право лица на землю.
Согласно Introduction to International Legal English существует три вида прав фригольд:
1) fee simple - the most complete, unlimited form of freehold estate, which is inheritable and lasts as long as the owner (or any subsequent heirs) wants to keep it [Krois-Lindner, Firth 2008, с. 72], т. е. «самая полная неограниченная форма права фригольд, которая наследуется и длится столько, сколько владелец (либо любой последующий наследник) хочет сохранять ее за собой»;
2) life estate - one in which the individual retains possession of the land for the duration of his or her life [Krois-Lindner, Firth 2008, с. 72], т. е. «право, в котором лицо сохраняет владение землей на срок продолжительности собственной жизни»;
3) estate pur autre vie - similar to the life estate but differs in that it is measured by the life of someone other than the grantee (to whom an interest in the real property is conveyed by a grantor) [Krois-Lindner, Firth 2008, с. 73], т. е. «форма права, схожая с «the life estate», однако отличающаяся в том, что измеряется продолжительностью жизни не приобретателя (тому, кому даритель передает право на недвижимое имущество), а иного лица)».
Из определений основных видов «фригольдов» следует отметить отличительную черту правоотношений в области недвижимости Великобритании - разграничение форм свободного владения недвижимостью на основании срока продолжительности жизни: либо собственной, либо жизни наследников, либо иных лиц.
В юридической практике свободное право «фригольд», являясь свободным и неограниченным, может в действительности ограничиваться, например, местными властями, разрешение которых необходимо, в случае намерения владельца снести что-либо на своем участке либо сделать пристройку, либо ограничиваться определенными правами инженерных и коммуникационных компаний (на газ, воду, проложенных под землей владельца).
Анализируя юридические компоненты концепта «realty» стоит выделить еще одну значимую особенность структуры ряда юридических терминов, а именно - наличие формы «estate» в их составе. Юридический термин «estate» формулируется как «an interest in landed property», т. е. «право на земельную собственность» [Англоязычные юридические словари], и «technically, the duration of tenure in land» [Law, Martin 2009, с. 289], т. е. «технически, продолжительность землевладения».
Помимо рассмотренного термина «freehold estate», стоит указать иные видовые понятия, заключенные в терминах данной структуры: estate at will - бессрочное арендное право, estate for life (= «life estate») - пожизненное право на недвижимое имущество, estate for years - срочное арендное право (на срок), estate from year to year -право аренды с пролонгацией из года в год, estate in fee - исторически феодальное наследуемое право на землю за службу лорду, estate of inheritance - наследственное право собственности, estate upon condition - условное право владения, tail estate - ограниченное право собственности и другие.
Проведенный анализ соответствующих юридических терминов позволяет говорить о том, что термин «estate» в значении «права на землевладение, его продолжительность», имея наибольшее количество производных от английских юридических терминов - юридической составляющей концепта «realty», подтверждает главную отличительную особенность английской юридической практики в контексте недвижимости - акцент на права, а не на объекты недвижимого имущества.
Выводы
Подводя итоги, необходимо отметить, что развитие юрислингви-стики имеет существенное значение для диалога культур, поскольку при анализе правового измерения общественной жизни даже в ее бытовых проявлениях, обнаруживаются смысловые линии, дающие целостное и глубокое видение ментально-лингвальных процессов в человеке и обществе, значимых как в сугубо юридическом смысле и для юридически значимых целей, так и применимых к системному анализу явлений лингвистики и межкультурной коммуникации.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Англоязычные юридические словари: сайт. URL: dictionary.law.com/ (дата
обращения: 04.09.2017). Барабаш О. В. Юрислингвистика : истоки, проблемы, перспективы // Вестник ПензГУ 2014. Вып. 2 (6). С. 14-18. Голев Н. Д. Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2000. 273 с. Гончарова Н. Н. Языковая картина мира как объект лингвистического описания // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. 2012. Вып. 2. С. 39-405. Гражданский кодекс Российской Федерации // СПС КонсультантПлюс (дата
обращения: 04.09.2017). Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1988. 264 с. Krois-Lindner A., Firth M. Introduction to International Legal English. Cambridge
University Press, 2008. 160 p. Law J., Martin E. A. Oxford Dictionary of Law. Oxford : Oxford University Press, 2009. 602 p.
