CC BY
99
DOI 10.24412/2227-7315-2021-1-37-43 УДК 340
Е.Ю. Архипова
РОЛЬ ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКИ ПРИ ДЕЛЕНИИ ПРАВА НА ПУБЛИЧНОЕ И ЧАСТНОЕ
Введение: проблема деления права на публичное и частное до настоящего времени не получила должного теоретического осмысления, а в современных условиях постоянной трансформации правовой действительности сложность разрешения данной проблемы только возрастает. Цель: выяснение вероятности влияния технико-юридического инструментария на определение сущностной природы интереса как одного из оснований деления права на публичное и частное. Методологическая основа: диалектический, системный, сравнительно-правовой, формально-юридический методы. Они позволили выявить особенности частного и публичного права, провести краткий анализ их взаимодействия, а также выяснить значение средств, приемов и способов юридической техники при делении права на частное и публичное. Результаты: аргументирована авторская позиция относительно необходимости соблюдения при помощи технико-юридического инструментария баланса частных и публичных интересов в действующем законодательстве. Выводы: в настоящее время можно констатировать отсутствие у юридической техники четкого перечня оснований, позволяющих изначально выяснить природу интереса, но само его содержание предопределяет юридическую форму таким образом, чтобы выбранные приемы правового регулирования соответствовали его характеру.
Ключевые слова: частное право, публичное право, частный интерес, публичный интерес, дуализм права, система права, юридическая техника.
E.Yu. Arkhipova
THE ROLE OF LEGAL TECHNOLOGY IN THE DIVISION OF LAW INTO PUBLIC AND PRIVATE
Background: the problem of dividing law into public and private has not yet received proper theoretical understanding, and in modern conditions of constant transformation of legal reality, the complexity of solving this problem only increases. Objective: to clarify the role and significance of technical and legal tools in definition of the essential nature of interest as one of the grounds for dividing law into public and private. Methodology: dialectical, systemic, comparative legal, formal legal methods. They made it possible to identify the features of private and public law, to conduct a brief analysis of their interaction, as well as to find out the significance of the means, techniques and methods of legal technology in the division of law into private and public. Results: the author's position on the need to observe the balance of private and public interests in the current legislation with the help of technical and legal tools is argued. Conclusions: at present, it can be stated that the legal technique does not have a clear list of grounds allowing to initially determine the
© Архипова Екатерина Юрьевна, 2020
Кандидат юридических наук, доцент кафедры теории государства и права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: arkhipovaeyu@gmail.com © Arkhipova Ekaterina Yurievna, 2020
Candidate of law, associate Professor, Theory of state and law department (Saratov State Law Academy) 37
nature of the interest, but the very content of it determines the legal form in such a way that the chosen methods of legal regulation correspond to its nature.
Key-words: private law, public law, private interest, public interest, dualism of law, system of law, legal technique.
Концепция деления права на публичное и частное основывается на наличии двух самостоятельных и равноправных начал — частного и публичного. Находящиеся в отношении противоречия друг к другу, но взятые в единстве и взаимодействии эти правовые начала составляют суть дуализма права, обозначающего наличие двух, не сводимых к единству, различных состояний [1, с. 145].
В юридической литературе отмечается, что феномен дуализма права нельзя воспринимать упрощенно — в границах исключительно отраслей права [2, с. 198]. «В чистом виде» он проявляется на уровне норм права, так как именно здесь право способно выполнять логические правила дизъюнкции: «или-или». Иными словами, одно и то же правовое предписание не может быть одновременно и императивным, и диспозитивным, что в общем виде составляет основу для деления права на публичное и частное. Если же речь идет об отраслях или институтах права, то здесь объективно можно отметить одновременное присутствие публично-правовых и частноправовых элементов, проявляющих себя в разных пропорциях. В связи с этим проблема деления права на публичное и частное характеризуется не только практической необходимостью ее разрешения, но и имеет теоретико-методологическое основание, представленное в концепции правового дуализма. Ее разрешение сопряжено с рядом условностей, й которые в первую очередь связаны с оценкой пропорционального соотношения й частноправовых и публично-правовых начал, одновременно присутствующих ^ в конкретной отрасли или институте права. Именно такая совокупная оценка | позволяет причислить отрасль или институт права к подсистемам частного или | публичного права. В этой связи необходимо определить критерии и основания | деления права на публичное и частное, а также роль технико-юридического
0 инструментария при решении этого вопроса.
| Сами по себе эти две категории — частное и публичное — соотносительны
1 друг с другом: они приобретают свое собственное значение только в прямой связи
2
>1 одного с другим. В основе их деления, согласно позициям разных ученых, ле-
| жат различные критерии [3]. Но многие из исследователей сходятся во мнении,
ш
| что базовое, смыслообразующее значение изначально принадлежит категории
| «интерес» [4, с. 36]. Предложенная еще римским юристом Ульпианом формула
>1 деления права, основанная на интересе, в настоящее время поддерживается
| многими отечественными и зарубежными учеными-правоведами [5, с. 82-83].
I В связи с этим необходимо подробнее остановиться на вопросе определения
го
I интереса и особенностей его технико-юридического оформления как критерия | деления права на публичное и частное.
В юридической литературе признается, что частное право направлено на обеспечение интереса личности или отдельного коллектива людей. В свою очередь, публичное право служит благу всего общества, определяет организационно-властную деятельность государства. В первом случае речь идет о суверенности субъекта, его самостоятельности в совершении действий и решений, направ-38 ленных на удовлетворение его личных интересов. Во втором случае акцент де-
лается на государстве как единственном субъекте, имеющим право выявлять, юридически закреплять и защищать публичные интересы, применяя, если это необходимо, имеющиеся у него в арсенале средства и методы принуждения. Таким образом, происходит противопоставление частного и публичного права. В действительности же в большей степени речь должна идти скорее об их взаимодействии.
Противопоставление указанных категорий основывается на ошибочном отождествлении понятий «публичный интерес» и «государственный интерес» [6, с. 150]. В.М. Сырых в своей работе «Материалистическая философия публичного права» доказал необходимость их различного понимания. Он указал, что субъектом публичного интереса является общество в целом, а его (публичного интереса) направленность выражается в распределении на справедливых началах произведенных общих благ [7, с. 29]. Вследствие такого ошибочного отождествления происходит механический отрыв частного от публичного. На первый взгляд последнее суждение выглядит вполне справедливым. Любой индивид, пользуюсь правом в своем интересе, может любым образом распоряжаться материальными благами, имеющимися у него на праве собственности. То же самое касается и духовных благ. В том и другом случае речь идет о частном интересе. Но он, в свою очередь, выступает формой проявления публичного интереса, что подтверждает существующую между ними (частным и публичным интересами) диалектическую связь части и целого [7, с. 40, 41].
В связи с этим в качестве методологической основы для соотношения частного и публичного интересов в целях определения взаимоотношений между частным и публичным правом представляется возможной для применения формула соот- в ношения «части и целого». Взаимосвязанные части образуют единое целое. При и вхождении в такое образование свойства этих частей не меняются, а сложноорга- а низованное целое характеризуется качествами, которые не присущи частям. Еди- о ное целое является продуктом взаимодействия его частей, или, иными словами, к отличается свойством интегративности. Стоит отметить, что части целого могут о
п
испытывать на себе влияние системы, а поэтому приобретать специфические для а нее свойства, но они отделены от нее и сохраняют относительную независимость. в
е
Таким образом, части и целое отображают друг друга [4, с. 36]. о
Проще говоря, основное назначение права заключается в определении меры ю
"О
возможного поведения индивида, а сущность права отражается в балансе частных | и публичных интересов. Соответственно любой индивид, вступая в правомерные к общественные отношения в целях удовлетворения частноправовых интересов, а тем самым способствует реализации публичного интереса. В частности, реали- | зация публичного интереса в сфере экономики (развитие производительных сил, ии наращивание производства материальных благ) будет невозможной без активной № законной экономической деятельности отдельных индивидов, действующих в 11 частных интересах. Следовательно, целое (публичный интерес) воплощается в ) действительность в виде конкретных правомерных правоотношений, большая часть которых реализуется в частных интересах — части. В обратном случае публичный интерес существует в виде потенциальной возможности.
История развития современных государств показывает, что трактовка частного и публичного интересов может привести к абсолютизации одного из них, что соответственно ведет к их противопоставлению. Перевес одного из указанных интересов может привести либо к тоталитаризму, либо к произволу личности в 39
форме крайнего индивидуализма. Эта проблема может быть решена путем представления общества и личности одновременно друг для друга в виде средства и цели. Иными словами отношения частных и публичных интересов должны строиться по принципу согласованности или баланса.
Баланс частных и публичных интересов в действующем законодательстве должен быть соблюден таким образом, чтобы субъект, реализующий свои частноправовые интересы, автоматически реализовывал бы публичный интерес во имя общего блага. Задача по выстраиванию баланса частных и публичных интересов, а также по определению их частноправовой или публично-правовой природы решается законодателем при помощи технико-юридического инструментария права.
В реальной жизни интересы общества, государства и интересы отдельного индивида могут совпадать, различаться или даже противоречить друг другу. На первый взгляд кажется, что природу интереса можно определить, исходя из субъекта его осуществления. Однако в случае когда отдельное лицо воспринимает общественные государственные интересы как свои собственные, или государство в лице государственных служащих руководствуется при осуществлении государственной деятельности своими собственными интересами, каким образом определить природу этих интересов? В первом случае они будут частными по субъекту и публичными по содержанию, во втором — наоборот [8, ^ 181]. Такое «двуликое» понимание возможно, когда в основу деления интересов на частное и публичное кладутся одновременно два критерия: по субъекту осуществления (государство или отдельное лицо) и по содержанию (наличие общественного зная чения у интереса или отсутствие такового), что не соответствует требованиям ? формально-логического порядка.
я В этом смысле если определение субъекта осуществления не вызывает особых
» затруднений, то содержание интереса вызывает множество спорных моментов, I из которых ключевым является вопрос определения значимости интереса, | ее уровня и критериев. Интересы как социальные явления, не получившие ! правового оформления, не обладают универсальным признаком, отличающим § их друг от друга. В этом плане пригоден диалектический метод, позволяющий | «опосредовать противоположности» [9, ^ 181], но в то же время несовместимый | с формальностью права. Поэтому понятны споры, ведущиеся в юридической 'I среде относительно определения критерия общественной значимости, позволяю-| щего однозначно решить вопрос о том, какова природа конкретного интереса в | конкретной жизненной ситуации — публично-правовая или частноправовая.
Следствием нерешенности указанной проблемы являются трудности, возникающие в правотворческой и правоприменительной деятельности. На практике | задача по юридической квалификации того или иного интереса решается зако-§ нодателем посредством имеющегося у него технико-юридического инструмен-| тария. Получив же правовое оформление, юридически закрепленный интерес | становится либо частноправовым, либо публично-правовым. Соответственно именно законодатель придает изначально социальным интересам четкие формальные признаки, отражая их в праве с помощью средств, способов и приемов юридической техники.
Можно сказать, что действующее законодательство отражает обширное применение технико-юридического инструментария, благодаря которому в принятых 40 нормативных правовых актах утверждаются диспозитивные или императивные
начала, принципы публичного и частного права. Особое значение среди инструментов юридической техники имеют институты, закрепляющие особенности правового статуса участников публично-правовых и частноправовых отношений, что обуславливает необходимость строгой определенности как субъективных прав, так и юридических обязанностей.
Строгую определенность способны обеспечить специальная юридическая терминология и юридические конструкции, различные приемы изложения норм права, которые выступают важными инструментами юридической техники. Они позволяют точно и недвусмысленно разрешать сложные юридические вопросы, применять заранее разработанные типовые модели, рассчитанные на множество жизненных ситуаций.
В перечне технико-юридического инструментария ключевую роль играют нормативные предписания, а именно императивные и диспозитивные. Императивные нормы, формально отражающие публично-правовые интересы, предписывают обязательный для адресатов вариант поведения и включают в себя обзывающие и запрещающие правила поведения. Диспозитивные нормы, формально отражающие частноправовые интересы, предоставляют субъектам право на свое усмотрение, но в границах действующего законодательства определять особенности осуществления правоотношений. В этой связи возникает резонный вопрос относительно адекватности и объективности отражения реальных социальных интересов в законодательстве, так как любой социальный интерес может быть технико-юридически закреплен одновременно как частноправовой и как публично-правовой.
В данном случае речь идет о соотношении формы и содержания. Сама по себе е форма самостоятельна и смысловой нагрузки не несет. Однако если речь идет о и позитивном праве, то она (форма) приобретает ключевую роль, что может повлечь а за собой как позитивные, так и негативные для правоприменителя последствия. о Сознательный или бессознательный отрыв формы от содержания приведет к их к противопоставлению, которое выразится в абсолютизации в праве публично- о
п
правых или частноправых начал, а значит будет иметь следствием дисбаланс а частных и публичных интересов. Стоит только вспомнить уроки истории Рос- в
н
сийского государства, когда по велению властных субъектов частное право на но определенное время просто перестало существовать. ю
_ "О
Переход интересов из социальной сферы в правовую означает приобретение | ими соответствующего квалифицирующего (публично-правовой или част- к ноправовой) признака, а также критерия их разграничения (диспозитивно- а императивно). Интерес, закрепленный императивной нормой, впоследствии за | счет признака императивности автоматически причисляется к числу публично- и правовых вне зависимости от его действительного характера и содержания. То № же самое можно сказать и об интересе, закрепленном в диспозитивной норме 11 права. Таким образом, напрашивается вывод об отсутствии однозначной, четкой ) связи между содержанием интереса и технико-юридическим инструментарием его закрепления. Законодатель может представить частный интерес в форме публично-правового, и наоборот. Означает ли это, что юридическая техника нейтральна по отношению к предмету правового регулирования?
В юридической литературе имеются положительные ответы на указанный вопрос. В частности, И.А. Покровский в работе «Основные проблемы гражданского права» утверждает, что при решении вопроса о разграничении публичного и 41
частного права следует руководствоваться не содержанием интересов, а приемами правового регулирования, так как одна и та же жизненная ситуация не может быть урегулирована одним и тем же правовым приемом [10, с. 42].
В данном случае возникает вопрос о том, каким образом при необходимости урегулирования той или иной жизненной ситуации выбирать пригодный для нее прием правового регулирования. Сам И.А. Покровский отвечает на него, указывая на всю совокупность жизненных ситуаций. Более определенную позицию в решении этого вопроса занимает Б.Б. Черепахин, который однозначно указывает на необходимость соответствия приема правового регулирования подлежащим урегулированию интересам, с оговоркой относительно того, что «...изменяемость содержания правовых норм и отношений не позволяет связать определенный способ построения или регулирования юридических отношений с жизненными отношениями определенного содержания» [11, с. 25, 34, 35]. При этом при решении вопроса о соотношении публичного и частного права Б.Б. Черепахин высказывает мнение о непригодности материального критерия (содержание интересов).
В связи с этим в юридической науке делается вывод о необходимости дополнения друг другом материального (содержания) и формального (формы) критериев, каждый из которых применим на различных этапах становления права. Так, сам факт существования интересов, будь они частные или публичные, никто отрицать не может. Право как универсальный регулятор общественных отношений реагирует на эти интересы путем урегулирования направленной на их удовлетворение деятельности. В связи с этим интересы играют ключе-я вую роль при соотношении публичного и частного права. Посредством права
0
? интересы приобретают юридическую значимость. В связи с этим вся полнота
СЮ
а ответственности за правильность отражения в праве жизненных интересов, » требующих юридического закрепления лежит на законодателе. Переведенные
1 посредством технико-юридического инструментария в правовую сферу интересы | приобретают качественно новый статус (публично-правовой или частноправовой) ! соответственно. Таким образом, реализуется возможность применить любой § прием правового регулирования к любой области общественных отношений в | зависимости от усмотрения законодателя. Тем не менее существуют факторы | субъективного (интеллектуально-волевой, личностный потенциал законодателя) Ч и объективного (особенности социальной реальности) характера, оказывающие | влияние на указанный процесс. Следовательно, возможность выбора приема | правового регулирования ограничена объективной действительностью. Хотя
сама юридическая техника не обладает перечнем оснований, которые бы позволили бы однозначно определить характер конкретного интереса. Тем не менее, | именно содержание интереса определяет юридическую форму, таким образом, § чтобы прием правового регулирования соответствовал регулируемым интересам. | В обратном случае, речь идет о законотворческой ошибке, либо о произволе. | Итак, в отсутствие четкого критерия разграничения публичного и частно-
го права, законодателю изначально необходимо правильно квалифицировать социальный интерес, подлежащий правовому закреплению, а впоследствии применить соответствующий его (интереса) характеру юридико-технический инструментарий. Указанное выше позволяет прийти к выводу о том, что в настоящее время назрела острая необходимость исследования не столько фундамен-42 тальных, сколько технико-юридических проблем взаимодействия структурных
компонентов системы права. Это позволит разработать соответствующую эмпирическую базу, а также эффективно применять результаты фундаментальных исследований в правотворческой и правоприменительной практике.
Библиографический список
1. Краткая философская энциклопедия / ред. составители: Е.Ф. Губский, Г.В. Кора-блева, В.А. Лутченко. М.: Издательская группа «Прогресс-Энциклопедия», 1994. 576 с.
2. Кулагин М.И. Избранные труды. М.: Статут, 1997. 281 с.
3. Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. М.: Статут, 2000. 777 с.
4. Абрамова Н.Т. Целостность и управление. М.: Наука, 1974. 248 с.
5. Дигесты Юстиниана / отв. ред. Л.Л. Кофанов. М.: Статут, 2002. Т. 1. Книги I-IV. 584 с.
6. Вагина Н.М. Принципы публичного права: дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2005. 357 с.
7. Сырых В.М. Материалистическая философия публичного права. М.: Юрлитин-форм, 2016. 576 с.
8. Першина И.В. Частное и публичное в праве: уровни и законодательные критерии разграничения // Законодательная техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: сборник статей: в 2 т. / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. Т. II. С. 92-113.
9. Энгельс Ф. Диалектика природы. М.: Политиздат, 1975. 359 с.
10. Покровский ИА. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. 353 с.
11. Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М.: Статут, 2001. 479 с.
References
1. Brief Philosophical Encyclopedia / Edited by: E.F. Gubsky, G.V. Korableva, V.A. Lutchenko. Moscow: Publishing house. Group "Progress - Encyclopedia", 1994. 576 p.
2. Kulagin M.I. Selected Works. Moscow: Statut, 1997. 281 p.
3. Ioffe O.S. Selected Works on Civil Law. Moscow: Statut, 2000. 777 p.
4. Abramova N.T. Integrity and Governance. Moscow: Nauka, 1974. 248 p.
5. Digests of Justinian / resp. ed. L.L. Kofanov. Moscow: Statut, 2002. T. 1. Books I-IV. 584 p.
6. Vagina N.M. Principles of Public Law: dis. ... сand. of law. Samara, 2005. 357 p.
7. Syrykh V.M. Materialistic Philosophy of Public Law. Moscow: Yurlitinform, 2016. 576 p.
8. Pershina I.V. Private and Public in Law: Levels and Legislative Criteria for Differentiation // Legislative Technique of Modern Russia: State, Problems, Improvement: collection of articles: in 2 volumes / Ed. by V.M. Baranova. N. Novgorod, 2001. T. II. P. 92-113.
9. Engels F. Dialectics of Nature. Moscow: Politizdat, 1975. 359 p.
10. Pokrovsky I.A. The Main Problems of Civil Law. M.: Statut, 1998. 353 p.
11. Cherepakhin B.B. Works on Civil Law. Moscow: Statut, 2001. 479 p.
