CC BY
127
УДК 94 (470.57):29
РОЛЬ СУФИЗМА В БАШКИРСКО-КАЗАХСКИХ ОТНОШЕНИЯХ КОНЦА XVII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА
© С. У. Таймасов
Башкирский государственный университет, Стерлитамакский филиал Россия, Республика Башкортостан, 453103 г. Стерлитамак, пр. Ленина, 47 а.
Тел.: +7 (34 73) 43 73 29, факс: +(3473) 43 94 18.
E-mail: strbsu@mail.ru
Впервые ставится вопрос о суфизме, как важном факторе во взаимоотношениях башкир и казахов. При этом объектом исследования стали знаменитые восстания - наиболее яркие страницы башкирской истории, к тому же нашедшие достаточно полное отражение в источниках и литературе. Рассматривая известные события под новым ракурсом, автор приходит к выводу о том, что суфизм имел широкое распространение, особенно это касалось казахской и башкирской элиты. Братство Йасавийа и Накшбайдийа в течение многих веков культивировали ислам, принимали активное участие в политических и военных событиях, играли консолидирующую роль в тюрко-исламском мире.
Ключевые слова: конфессиональная общность башкир и казахов, этническая общность башкир и казахов, суфизм, историческая идентификация приверженцев суфизма, башкирские восстания, консолидирующая роль суфийских тарикатов.
В прошлом между башкирами и казахами существовали разносторонние связи, чему способствовали географическое соседство, схожие традиции и культура, а главное - общие этнические и конфессиональные корни. Известно, что на протяжении многих веков в мусульманских странах, наряду с ортодоксальным исламом, бытовал суфизм. Насколько суфизм был популярен в Башкортостане и Казахстане, было ли ощутимым его влияние на историю и взаимоотношения двух народов? Только в последнее время появились исследования зарубежных и российских ученых, которые, однако, носят сугубо суфиеведческий характер и почти не затрагивают политическую историю Башкортостана [1-4]. Поэтому большая и важная тема, обозначенная в названии данной работы, еще ждет своего исследователя. Ее разработка не только обогатит историографию суфизма, что само по себе немаловажно, но и позволит получить более цельное знание об историческом прошлом казахов и башкир.
Суфизм, по определению исламоведа О. А. Аки-мушкина - это «особое мистическое, религиозное мировоззрение в рамках ислама, представители которого считают возможным через посредство личного психологического опыта непосредственное духовное общение (созерцание или соединение) человека с Божеством. Оно достигается путем экстаза или внутреннего озарения, ниспосланного человеку, идущему по «пути» к Богу с любовью к нему в сердце» [5, с. 78]. Гносеологические корни суфизма восходят к Корану. Его теория и практика разрабатывались в течение столетий большим числом выдающихся мыслителей и богословов. Суфии утверждают, что они идут эзотерическим путем познания, доступным только избранным. Высшие из них почитаются как «вали», мн.ч. - «аулия», что значит «близкостоящий, пользующийся покровительством Бога», то есть «святой». Им приписыва-
ли способности творить различные чудеса (левитация, хождение по воде, быстрое преодоление больших расстояний, избавление от врагов, голода, жажды, диких зверей, действенность молитвы, ясновидение и т.п.) благодаря своему аскетическому образу жизни, благочестию, богобоязненности и прочим добродетелям. Следует подчеркнуть, что чудотворство, святые и поклонение их могилам характерны только для практики суфизма. Знание и учет этого обстоятельства могут оказаться весьма полезными для исследователя, ибо в русских исторических документах практически не встречаются прямые упоминания о суфиях и суфизме.
В суфизме сложилось множество братств или орденов, это так называемые, тарика. Прародителем тюркских суфиев считается Ахмад Йасави (1103-1166 гг.), основатель тарика Йасавийа. Ахмад и его последователи распространяли ислам среди разных народов, в том числе, среди предков башкир и казахов. С XV в. Йасавийа начинает постепенно вытесняться братством Накшбандийа, объединившем школы Ахмада Йасави и Абдулхалика Гиждувани (1118— 1180 (1220?) гг.). Сибирский хан Кучум (до 15251598 гг.) распространял ислам среди народов Западной Сибири с помощью сейида (сейиды - потомки пророка Мухаммада) Ярыма и суфийских шейхов [6, с. 51-56]. После вторжения в 1582 г. атамана Ермака он начал борьбу с ним. В этой борьбе приняли участие башкирские племена Та-бын и Сынрян. После гибели хана его дело продолжили потомки: сыновья Али (ум. 1608 г.) и Ишим (ум. 1624 г.), внуки Аблай, Тевкель (захвачены в плен в 1635 г.) и Давлетгирей. Правнук Кучук, объявленный башкирским ханом, был одним из руководителей восстаний 1682-1684; 1707-1711 гг. [7, с. 61-75]. Помощь этим движениям оказывал казахский суфий Тауке (ум. 1715 г.), избравший своей резиденцией священный для мусульман-суфиев
922
ИСТОРИЯ
г. Туркестан (Йасы). Примечательно, что и Кучук и Тауке похоронены в мемориальном комплексе Ахмада Йасави. Известно, что главного предводителя восстания 1682-1684 гг. Сейида Сафира народ почитал «святым» и «чудотворцем» [8, с. 325].
Сын Кучука царевич Мурат, очевидно, был видным шейхом, так как, по словам одного из повстанцев, «все башкирцы за святого его почитают и воздают ему честь» [9, с. 225]. Он, как и его престарелый отец, во время Алдар-Кусюмовского восстания (1707-1711 гг.) был объявлен башкирским ханом. Главной причиной упомянутого восстания стал указ Правительства о 72 новых налогах. По некоторым сведениям, в восстании участвовал и казахский хан Тауке [9, с. 411; 10, с. 9]. В начале декабря 1707 г. войска повстанцев под общим командованием башкирского старшины Алдара Исе-кеева и приглашенных им Муратом, казахским ханом Джангиром и казахским султаном Абулхаиром у горы Юрактау близ современного Стерлитамака разгромили присланный из Казани большой полк воеводы Петра Хохлова, а затем - полки дворян Сидора Аристова и Ивана Рыддера [11, л. 679 об.-680]. После этого события восстание быстро распространилось по всему Уфимскому уезду, а в феврале 1708 г. восставшие прорвали Закамскую линию крепостей и подошли к Казани.
К этому времени Мурат перебрался на Северный Кавказ и создал здесь новый очаг сопротивления. Об этом 20 марта 1708 г. доносил царю астраханский воевода П. М. Апраксин: «В прошлом 1707 г. уфимский башкирец, который назвал себя салтаном, быв в Царьграде и в Крыме о башкирской измене и прибежав с Кубани явился в горских народах, которые близ Терка, называютца чеченцы, мичкисы, аксайцы; и те народы прельстя, называя себя прямым башкирским салтаном и проклятова их закона бусурманского святым, учинился над ними владельцом... » [9, с. 232].
Алдар-Кусюмовское восстание закончилось успешно: башкиры не только отказались от нового фискального бремени, но и вовсе перестали платить налоги и подчиняться русской администрации. В 1722 г. император Петр I, желая вернуть башкир под свою протекцию, официально подтвердил условия добровольного вхождения Башкортостана в состав Русского государства.
В 1734 г. правительство императрицы Анны Иоанновны разработало план Оренбургской экспедиции, по которому предусматривалось строительство Оренбурга с последующим вторжением в Казахстан, Центральную Азию и далее до Индии. Башкиры не только отказались от участия в военной экспедиции, но и решили воспрепятствовать строительству у них в тылу крепости. Летом 1735 г. у горы Зирган произошло сражение отряда Киль-мяк-абыза Нурушева с корпусом Ивана Кирилова: началась многолетняя колониальная война. В 1738 г., после разгрома основных сил повстанцев,
правительство задумало начать первую перепись края, чтобы поставить башкир под полный контроль и покончить с их привилегированным положением.
В ответ башкиры снова взялись за оружие. На этот раз их возглавил кучумович Карасакал, в войске которого насчитывалось около двух тысяч джигитов. Генерал Соймонов имел свыше 7 000 воинов, не считая гарнизонных команд, находившихся в крепостях, численностью свыше 11 000 человек. В конце мая 1740 г., после ожесточенного сражения на р. Кизил, повстанцы были разбиты. Карасакал и последовавшие за ним 1 500 башкирских семей со скотом и имуществом бежали в казахские степи.
Карасакал был назначен правителем племени найманов, а затем стал ханом Старшего жуза. Он быстро стал кумиром для простого народа, т. к. выделялся своей ученостью, знал наизусть Коран, совершил хадж в Мекку. Экстрасенсорные способности, в том числе дар целителя, добавляли ему популярности. 19 января 1742 г. башкирский сотник Сибирской дороги Катайской волости Зияняк Кашкин, прибывший из Среднего жуза, сообщил властям, что казахи Карасакала «называют по своему закону к Богу угодником для того, что де есть в нем такая проповедь, что хотя в России или где-нибудь делается, то он все якобы знает...» [12, л. 101-104].
Во второй трети XVIII в. царизм активизировал политику христианизации нерусского населения. В 1731-1732 гг. начала действовать Новокрещенская комиссия, затем указом императрицы Анны Иоанновны от 11 сентября 1740 г. была учреждена Контора новокрещенских дел для обращения в православие мусульман и язычников Казанской, Астраханской и Воронежской губерний. Во главе этого учреждения был поставлен архиепископ Казанский и Свияжский Лука Конашевич, прозванный нерусскими народами Аксак Каратуном. К середине 1750-х гг. Луке удалось окрестить в Казанском крае 269 тыс. душ. 19 ноября 1742 г. Сенат издал указ о сломе всех вновь построенных мечетей в Казанской, Астраханской, Сибирской и Воронежской губерниях. В течение неполных двух лет в одной только Казанской губернии было закрыто и разрушено 418 мечетей из 536. В Уфимском уезде мечети были оставлены «впредь до указа». На этот раз башкиры решили поднять всеобщее восстание мусульман России под идейным руководством авторитетного мишарского муллы Батырши.
Современник описанных событий П. И. Рыч-ков писал, что Батырша «.еще в 1754 г., как то по допросам открылось, по всей Башкирии и в другие места ездил с истолкованием своего закона, рассе-вая в народ разные возмутительные мысли и якобы еще в том же 1754 г. со многими волостьми согласился, чтоб сделать бунт и усилясь склонить на то, с одной стороны, в Казанской губернии живущих магометан, а с другой киргизцев и прочих тамош-
них народов, а потом рассеял в разные места возмутительное письмо, сочиня его весьма ухищренно на основании нечестивой своей веры...»[10, с. 183].
В своем знаменитом послании к императрице Елизавете Петровне Батырша постоянно называет себя «мискин», «факир», что является синонимами слова «суфий» [13].
Восстание началось 8 августа 1755 г. в южных волостях. В виду явного перевеса правительственных сил повстанцы вместе с семьями общим количеством около 10 тыс. человек бежали к казахам. Любопытная деталь: бурзяне во главе с сотником Умитом бежали к родственным джагалбайлинцам, кипчаки со старшиной Бушмас-Кипчакской волости Сатлыком Явкеевым и сотником Аптраком Яв-гостиным - к казахам-кипчакам и т.д. Солидарности представителей двух народов способствовала и их конфессиональная общность. К сведению, главный союзник башкир правитель Среднего жуза хан Аблай тяготел к Йасавийа [14, с. 29]. К концу жизни он избрал своей резиденцией город Туркестан, где и был похоронен в 1781 г. рядом с легендарным основателем тарика.
Однако правитель Младшего жуза Нурали-хан, поддавшись нажиму оренбургского губернатора Ивана Неплюева, напал на беженцев и приютивших его казахов. Его действия резко осудил казахский суфий ходжа Кушум: «Зачем Нурали-хан грабит иштеков? Эти иштеки являются нашими. И какое дело русским до них? Мусульманин есть наш.» [15, с. 101].
Ходжи пользовались огромным авторитетом в казахском обществе. Ханы в большинстве своем имели личных духовных наставников и нередко использовали их влияние на простых кочевников. Ходжи, обладавшие международными связями, выполняли дипломатические поручения ханов. Последние охотно женили своих младших братьев и сыновей на дочерях «святых» [14, с. 33, 35].
Важнейшим итогом этого восстания стал окончательный отказ правительства от прямого
посягательства на свободу вероисповедания своих подданных.
Итак, мы видим, что в Новое время суфизм был достаточно распространен среди башкир и казахов и функционировал в виде тарикатов Йасавийа и Накшбандийа. Члены этих тарикатов поддерживали прочные связи между собой, а их руководители - шейхи, при необходимости, возглавляли политические движения, в том числе, башкирские восстания конца XVII-первой половины XVIII в.
ЛИТЕРАТУРА
1. Шейх Мухаммад Амин Аль-Курди аль-Эрбили. Книга вечных даров. О достоинствах и похвальных качествах суфийского братства Накшбандийа. Уфа, 2000. 380 с.
2. Кемпер М. Суфии и ученые в Татарстане и Башкортостане [1789-1889]. Исламский дискурс под русским господством. Казань, 2008. 655 с.
3. Фаршатов М. Н. Дело шейха Зайнуллы Расулева (18721917) // Власть и суфизм в пореформенный Башкирии. Уфа, 2009. 310 с.
4. Гариф-хаджи Габдрахман. Шейх Габдуллах ишан Мулла-кайский. Уфа, 2012. 255 с.
5. Каримов Э. Э. Некоторые аспекты политической и религиозно-философской практики тариката Накшбандийа в Мавераннахре XV в. // Из истории суфизма: источники и социальная практика. Ташкент: изд-во «Фан» АН Респ. Узбекистан, 1991. 147 с.
6. Атласи Хади. История Сибири. Казань, 2005. 96 с.
7. Валиди Т. А. История башкир. Уфа: Китап, 2010. 352 с.
8. Катанов Н. Ф., Покровский И. М. Отрывок из одной татарской летописи о Казани и Казанском ханстве // Известия казанского общества археологии, истории и этнографии. Казань, 1905. Т. 1. Вып. 4. С. 303-348.
9. Материалы по истории Башкирской АССР. Ч. 1. Башкирские восстания в XVII и первой половине XVIII в. М.; Л., 1936. 631 с.
10. Рычков П. И. Топография Оренбургской губернии. Уфа: Китап,1999. 312 с.
11. РГАДА. Ф. 248. Кн. 115.
12. РГАДА. Ф. 248. Кн. 143.
13. Письмо Батырши императрице Елизавете Петровне / Сост. Г. Б. Хусаинов. Уфа, 1993. 250 с.
14. Ерофеева И. В. Родословные казахских ханов и кожа XVIII-XIX вв. (История, историография, источники). Ал-маты, 2003. 178 с.
15. Чулошников А. П. Восстание 1755 г. в Башкирии. М.; Л.: изд-во АН СССР, 1940. 111 с.
Поступила в редакцию 25.03.2013 г.
