CC BY
158
УДК 316.4
РОЛЬ СУБЪЕКТА В ПРОЦЕССЕ СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ (НА ПРИМЕРЕ ЛИЦ С ОГРАНИЧЕНИЯМИ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ)1 Воеводина Екатерина Владимировна, аспирантка, [email protected], ФГОУВПО «Российский государственный университет туризма и сервиса», г. Москва
Analysis of the main approaches to the interpretation of social adaptation is carried out in this article, the derivative of the term "adaptation", the ratio of the individual and the environment in this process, the factors of adaptation are considered. Multifunctionality of social adaptation factors is analyzed on example of the adaptation work with people with activity limitations.
В статье проведен анализ основных подходов к трактовке социальной адаптации, рассмотрены производные понятия термина «адаптация», соотношение индивида и среды в данном процессе, проанализированы факторы адаптации. На примере адаптационной работы с людьми, имеющими ограничения жизнедеятельности, проанализирована многофункциональность факторов социальной адаптации.
Keywords: social adaptation, subject of adaptation, environment adaptation, auto-adaptation, people with activity limitations
Ключевые слова: социальная адаптация, субъект адаптации, среда адаптации, автоадаптация, люди с ограничениями жизнедеятельности
Одним из актуальных направлений исследований в социологической науке является познание специфики процесса социальной адаптации, а также вопрос об уточнении роли субъекта и объекта в данном процессе. Несмотря на то, что в настоящее время накоплен достаточно большой объем концепций адаптации, как в социологических, так и в психологических моделях, вопрос о соотношении субъекта адаптации (адаптанта) и объекта адаптации (среды адаптации) представляется малоизученным. Это обусловлено, в первую очередь, тем, что большинство моделей имеет одностороннюю направленность в интерпретации данного процесса, акцентируя внимание на специфике среды адаптации. Классически социальная адаптация рассматривается как простое и преимущественно пассивное приспособление индивида к окружающей среде. Данная интерпретация
1 В статье отражены результаты научно-исследовательской работы по теме «Социальная адаптация студентов с ограниченными возможностями к системе высшего учебного заведения» в рамках реализации ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы» (Государственный контракт № 14.740.11.06.0067 от 12.10.10г.).
стр. 171 из 326
возникает путем прямого перевода с латинского языка (от позднелат. adaptatio -приспособление), в силу чего нередко встречает критику со стороны современных исследователей.
Изначально трактовка адаптации как «приспособления» возникла в естественнонаучных, преимущественно в биологических, концепциях во второй половине XVIII века. На этой основе разрабатывались первые социологические и психологические модели адаптации. Четкую параллель между биологическим и социальным в процессе адаптации провел английский социолог и философ Г. Спенсер. С помощью термина «переживание наиболее приспособленных», он подчеркивал значимость борьбы за доступ к ресурсам окружающей среды. Способность индивида к адаптации, по мнению Г. Спенсера, изначально основана на его биосоциальных качествах (физиологическом статусе и его социальном восприятии), в то же время она требует четкого подчинения требованиям окружающей среды.
Вопрос о том, кто является первичным в процессе адаптации - личность адаптанта или социальная среда рассматривается во многих концепциях. В классических моделях Г. Спенсера, Э. Дюркгейма, К. Маркса и других авторов акцентируется внимание на доминировании среды. Сам процесс адаптации в этом случае подразумевает приспособление субъекта, заключающееся в усвоении основных норм и правил этой среды посредством полного или частичного подчинения этой среде. В результате адаптированность индивида (результат адаптации) предопределяется не личностными качествами субъекта, его мотивами и активностью, а преимущественно социальным статусом, формирующимся в соответствии с требованиями среды. Например, в концепции Э. Дюркгейма инструментом социального подчинения индивида выступает социальный факт [2]. К социальным фактам Э. Дюркгейм относил «коллективные представления», воплощенные в нормах морали, религии и т.п. Социальную среду Э. Дюркгейм рассматривал как специфическую первичную по отношению к индивидам реальность, не сводимую к проявлению личностных качеств. Из этого следует, что адаптированность личности состоит в способности подчиняться нормам социальной среды, игнорируя проявления индивидуальности, в противном случае возникает ситуация дезаптированности. Таким образом, модели, признающие доминирование среды по отношению к индивиду в процессе социальной адаптации, отражают идею прямого приспособления адаптанта, превращая его в пассивный объект воздействия этой среды. Очевидно, что такой подход не может выступать в качестве оптимального, так как он не раскрывает позицию субъекта в процессе адаптации. Мы обозначим данный подход в качестве социально-доминирующего.
Противоположная позиция обнаруживается номиналистических моделях, акцентирующих внимание на подчиненности внешней среды индивидом. Этот подход мы обозначим в качестве личностно-доминирующего. Например, представитель «понимающей» социологии М. Вебер подчеркивал актуальность субъективного, личностного в процессе адаптации. В соответствии с его концепцией каждый индивид совершает целенаправленные социальные действия для поддержания связей с окружающей средой. Обладая индивидуальностью, он может приспосабливаться к требованиям общества посредством «согласия», либо отвергать их, моделировать, в зависимости от собственных целей. В целом личностно-доминирующие трактовки социальной адаптации позволяют выделить актуальные качественные характеристики данного процесса: 1) адаптирующая целенаправленность, 2) вариативность действий адаптанта. Однако активность субъекта не является единственным условием успешной адаптированности, данный подход может быть подвергнут критике за пренебрежение учета влияния факторов окружающей среды на результат социальной адаптации.
В более поздних концепциях социальной адаптации Р. Мертона, Э. Гидденса, П. Бурдье сделаны попытки уравновесить субъективное и объективное в истолковании адаптации. Центральным аспектом здесь является взаимное приспособление, которое, однако, предполагает сохранение автономности обеих сторон (теория «причинных петель» Э. Гидденса). Такие трактовки позволяют провести анализ процесса социальной адаптации с двух позиций - с точки зрения объекта и субъекта адаптации. Особенный интерес в связи с этим приобретает концепция Ю.А. Урманцева. В его трактовке адаптация выступает как приноровление системы признаков телеобъектом-системой к особенностям среды его обитания для реализации им его целей в этой среде [4]. Кроме того, автор характеризует адаптационный процесс как активное самоизменение личности в связи с достижением определенной цели, вводя для этого термин «автоадаптация» (самоадаптация). Как отмечает сам автор, чаще всего исследователи обращают внимание на адаптацию объекта-системы к факторам среды его обитания: много реже - самому себе на самоадаптацию и почти никогда - на адаптацию объектом-системой факторов среды к самому себе [4].
Автоадаптация является одной из форм активной деятельности субъекта, направленной на достижения оптимального уровня адаптированности в среде. В зависимости от условий среды индивид не просто выстраивает свое поведение, реагирует на среду, но и изменяет свои качества. Эти изменения соответствуют как собственным целям субъекта, так и среды. В результате традиционные понятия «активная и пассивная адаптация» приобретают новое обоснование.
В процессе автоадаптации индивид активно использует внешний и внутренний адаптивный потенциал. В первом случае индивид осваивает сущностные, материализированные средства адаптации для устранения негативных факторов окружающей среды. Например, использование средств компенсации физического недостатка у людей с особыми физическими потребностями (коляски для передвижения, трости, протезы и т.п.). Такой вид автоадаптации мы будем называть вещественным.
Процесс автоадаптации может включать в себя выработку определенного личностного свойства, качества - адаптивного потенциала. При этом имеет место невещественный тип автоадаптации. Примером может служить выработка самоэффективности (термин введен А. Бандурой) - позитивной мотивации индивида на достижение успеха своих действий. Из этого следует, что эффективность социальной адаптации неразделимо связана с активностью субъекта, возможностями оптимально задействовать его собственные адаптивные способности и ресурсы.
Но возможно ли достижение оптимального уровня адаптированности субъекта без учета внешних факторов среды? Ответ на этот вопрос можно также найти в концепции Ю.А. Урманцева. Подчинение среды, преобразование внешних факторов для собственных целей и особенностей, «подгонка под себя» в типологии Ю.А. Урманцева характеризуется термином «антиадаптация». Следуя этой позиции, индивид способен осознанно отвергать и преодолевать внешние факторы, в том числе и дезадаптирующие. На наш взгляд, стратегия антиадаптации является наименее предпочтительной, так как приводит к самоограниченности и самоизолированности адаптанта.
В связи с этим автоадаптацию можно рассматривать в двух аспектах - с помощью ресурсов, предоставляемых средой адаптации и без этих средств. Такие адаптационные возможности предоставляемые субъекту мы будем называть внешними стазорами (термин Ю.А. Урманцева) - факторами среды, стимулирующими процесс адаптации. Таким образом, социальная среда может предоставлять индивидам средства адаптации, а индивид, в свою очередь, использовать или отклонять их. В итоге возникает две стратегии автоадаптации - в пределах возможностей, предоставляемых средой, и вне использования ресурсов среды.
Обобщая все вышеизложенное можно заключить, что подход к рассмотрению социальной адаптации как двухстороннего процесса, анализ автоадаптации как относительно автономного компонента этого процесса, открывает новые перспективы развития технологий социальной адаптации. При этом открываются возможности для разработки адаптационных методик с учетом возможностей субъекта и его индивидуальными особенностями.
стр. 174 из 326
Итак, субъект и объект в процессе социальной адаптации выступают как относительно автономные стороны. В то же время они воздействуют друг на друга с помощью факторов адаптации. Под последними уместно понимать объект, изменяющий своими действиями собственные признаки, либо свойства, присущие среде адаптации. В теории Ю.А. Урманцева факторы адаптации различаются в соответствии с признаками вызываемого ими эффекта. Он выделяет факторы-стазоры (стимулирующие адаптацию), стрессоры (дестимулирующие), нейтеры (нейтральные). Данную классификацию можно считать оптимальной для исследования адаптационных процессов в социальных науках, так как она позволяет определить характер воздействия факторов адаптации не только с позиции социальной среды, но и со стороны субъекта. Факторы-нейтеры не оказывают какого-либо воздействия на результат адаптации. Нейтеры представляют собой условия социальной среды, которые являются потенциальными стрессорами, либо стазорами (в зависимости от специфики адаптивной ситуации). Выделение нейтеров, на наш взгляд, имеет смысл при изучении конкретной зоны социальной адаптации и целенаправленном воздействии на конкретную адаптивную ситуацию (например, в целях стимуляции при трансформации нейтера в стазор). В то же время факторы адаптации могут принимать дисрелятивные, многофункциональные значения в зависимости от адаптивной ситуации, особенностей субъекта, адаптивной зоны.
Таким образом, нами были проанализированы теоретические основы социальной адаптации - соотношение субъекта и объекта, виды факторов адаптации. Вышеизложенные положения можно также применить к анализу процесса социальной адаптации проблемных групп, в том числе людей с ограничениями жизнедеятельности. Рассмотрим некоторые особенности социальной адаптации данной группы.
Если исходить из положения о том, что адаптация - это двухсторонний процесс, необходимо анализировать не только факторы социальной среды, но и собственный адаптивный потенциал субъекта. В большинстве исследований, посвященных социальной адаптации людей с инвалидностью к различным сферам жизнедеятельности, внимание акцентируется преимущественно на внешних средовых факторах адаптации. Естественно, что этот вопрос является актуальным, но не менее важно учитывать адаптационные возможности самого субъекта. Это позволит оптимизировать процесс адаптации и разработать эффективные адаптационные методики. Остановимся на вопросе об автоадаптации людей с ограничениями жизнедеятельности.
Как было обозначено выше, значительное влияние на автоадаптацию индивида оказывает самоэффективность. В свою очередь, она зависит от многих факторов, одним из которых является уровень самоуважения субъекта. Уровень самоуважения соотносится с
стр. 175 из 326
уровнем притязаний индивида. Это в свою очередь формирует мотивационную сферу личности, а значит, оказывает прямое влияние на автоадаптацию. Индивиды с пониженным чувством самоуважения не могут публично выразить свое мнение, что может привести к существенным трудностям в построении межличностных отношений. Это обстоятельство также является потенциальным стрессором внутриличностного характера. Обратимся также к идеям американского исследователя А. Маслоу о «комплексе Ионы». Комплекс Ионы - это своего рода боязнь собственной значимости, уход от своего предназначения, бегство от своих лучших талантов [3]. В соответствии с подходом А. Маслоу, некоторые индивиды, опасаясь оказаться слабыми в глазах окружающих и самих себя, отступают от своих высших возможностей. Это связано с тем, что субъект сопоставляет себя с индивидами, обладающим более полным набором социально-значимых качеств. При этом он испытывает неловкость и смущение. В связи с этим люди с ограничениями жизнедеятельности могут отказываться от проявления своих потенциальных возможностей и талантов, боясь оказаться в невыгодном положении по сравнению с типичными (без нарушения в здоровье) сверстниками. На наш взгляд, это также обусловлено наличием относительно жесткой конкуренции в социальной среде. Люди с комплексом Ионы избегают участия в тех видах деятельности, которые связаны с прямыми социальными контактами, остерегаясь, стать объектом широкого внимания (например, при выступлении перед аудиторией), поэтому комплекс Ионы является значительным стрессором в процессе адаптации.
Из вышеизложенного следует, что для достижения оптимального уровня социальной адаптации необходимо внедрение таких социальных технологий, которые позволяют повысить собственный адаптивный потенциал людей с ограничениями жизнедеятельности (социально-психологические программы реабилитации, участие в различных тренингах, семинарах с целью повышения самоэффективности). Однако наш опыт адаптационной работы с людьми, имеющими инвалидность, показал, что подобные адаптационные мероприятия, выступающие в роли потенциальных стазоров, как правило, не всегда демонстрируют высокую эффективность. Проведенная нами адаптационная работа со студентами, имеющими инвалидность, и молодежью, не занятой в трудовой и учебной сфере, показала принципиальные отличия между автоадаптированностью данных групп. Результаты психологической диагностики (личностное тестирование, социометрия) говорят о серьезных проявлениях дезадаптированности: личностная изоляция, нежелание общаться, пренебрежительное отношение, в единичных случаях были зафиксированы суицидальные склонности. Это обусловлено тем, что сам статус «инвалида» является стрессором. При этом большинство людей с ограничениями жизнедеятельности, особенно
не имеющих внешних проявлений инвалидности, склонно тщательно скрывать его. Сравнение двух групп - студентов с ограничениями жизнедеятельности и неработающих молодых инвалидов показал, что студенты в основном не приемлют групповые формы работы (тренинги, игры и т.п.). В связи с этим для данной категории такая форма адаптационной работы будет выступать как фактор-нейтер, а в некоторых случаях как стрессор. Вторая группа, напротив, нуждалась в применении подобных адаптационных методик и проявляла высокий интерес к проводимым занятиям. В этом случае групповые адаптационные занятия по повышению адаптивного потенциала выступают в качестве стазора. Кроме того, две обследуемые выборки существенно отличаются друг от друга по параметрам адаптированности. Студенты с ограничениями жизнедеятельности незначительно отклоняются от своих здоровых сверстников по основным психологически параметрам. На наш взгляд, это объясняется автоадаптированностью данной категории, самореализацией на данном этапе развития. У молодежи с инвалидностью, не занятой в трудовой или учебной сфере, уровень адаптивных способностей значительно ниже. Это, по-видимому, обусловлено отсутствием стимулов в наличных областях жизнедеятельности - и, как следствие, низким уровнем автоадаптированности.
Таким образом, одни и те же адаптационные мероприятия могут выступать в качестве стрессора и стазора в зависимости от индивидуальных особенностей адаптанта. Поэтому при построении адаптационных методик важен анализ не только внешних средовых факторов адаптации, но и учет потенциала индивида, процесса автоадаптации. Подобный подход имеет особое значение для разработки технологий социальной адаптации лиц с ограничениями жизнедеятельности, поскольку без этой составляющей (самоизменения) невозможно включение в социальную среду наряду с типичными индивидами. Последнее представляется особенно актуальным в связи с тем, что открывает иной взгляд на процесс адаптации, позволяя разрабатывать принципиально новые стратегии социально-технологического решения проблемы.
Литература
1. Бандура А. Теория социального научения. СПб: Евразия, 2000. 320 с.
2. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд / Под ред. В. А. Базарова. М.: Мысль, 1994. 399 с.
3. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы. М.: Смысл, 1998. 480 с.
4. Урманцев Ю.А. Природа адаптации (системная экспликация) // Вопросы философии. 1998. № 12. С. 21—36.
