CC BY
149
УДК 002:004.738.5
Стебловская Софья Борисовна
кандидат филологических наук Московский Международный Университет
stebl@inbox.ru
РОЛЬ СОВРЕМЕННОЙ МЕДИАСФЕРЫ В ТРАНСФОРМАЦИИ МЕДИАПОТРЕБЛЕНИЯ ПОДРОСТКОВ
В статье ассматриваются некоторые параметры современной медиасферы, такие как «осетевление», принцип рандомного потребления медиапродукта, появление новых мультимедийных жанров, феномен визуализации, замещение эфирного ТВ и бумажных СМИ Интернет-ресурсами, появление «умных» медиа, работающих по принципу Искусственного Интеллекта, и способных генерировать алгоритмы адресной персонифицированной доставки контента потребителю. Все эти параметры влияют на формирование нового типа медиапотребления, и особенно восприимчивыми оказываются подростки, чье психологическое и интеллектуальное развитие совпало с приходом цифровой эпохи. Цель статьи - очертить границы изменений и указать на эти параметры.
Ключевые слова: медиасфера, медиапотребление, принцип рандомного потребления, «осетевление», агрегирование контента, стримовое вещание, подростки.
В современных стремительно меняющихся реалиях происходит быстрая трансформация традиционных культурных и социальных институтов. Более того, меняется сенсорика человека - она становится все более и более зависима и обусловлена гаджетами - это в чистом виде то, что М. Маклюэн обозначал как «внешние расширения человека». Претерпевает серьезные изменения и информационно-когнитивный статус человека как биосоциального существа - речь идет уже не просто о клиповом мышлении, «мозаичной картине мира» (А. Моль) и фрагментарности, ставших общим местом; дело касается изменения алгоритмов мышления в информационную эпоху, и едва ли в лучшую сторону. Термины «цифровое слабоумие» и «информационная псевдодебильность» говорят сами за себя.
Можно рассуждать и об особом формирующемся хронотопе цифровой эпохи, в котором тем-поральность, пространство и время собираются по новым принципам и по-новому переживаются человеком. «Глобальная деревня» в терминологии того же Маклюэна, оказавшегося пророком, это то устройство медиапространства и та форма коммуникации, которые сегодня уже очевидны, но, возможно, еще не вполне проявили себя.
Совокупность всех этих факторов мощно и быстро меняет все социальные институты и социальные практики, в частности, журналистику и практики потребления медиаконтента и взаимодействия с ним.
Важно оговориться, что в контексте цифровой эпохи журналистика все чаще получает теоретическое осмысление как часть медиасферы, понимаемой как «совокупность идей, тем, мнений и других нематериальных сущностей, представленная меди-атекстами, обладающими следующими признаками: важность, значимость для разных групп аудиторий, сиюминутность, злободневность, открытость для многочисленных интерпретаций» [2, с. 209].
Понятие «медиа» носит рамочный характер, включая в себя большой массив процессов и яв-
лений, и журналистика является частью медиа. Ведущие же теоретики в последнее время постоянно подчеркивают, что есть острая необходимость в «выработке корректного названия нашей научной дисциплины - изучающей, помимо журналистики, масс-медиа, медиасферу, медиапространство» [3]. Также важным является вопрос о целостности ме-диапространства и о соотношении категорий «ме-диапространство» и «медиасфера» [11, с. 179].
В рамках данной статьи имеет смысл обосновать использование термина медиасфера, его достаточную укорененность в теории журналистики, связанную с емкостью понятия.
Медиасфера и практики взаимодействия с ней становятся частью повседневности разных групп и социальных институтов, видоизменяя их и трансформируя. И культурно-социальный институт взросления, детско-подростковая культура претерпевают едва ли не самые большие изменения в новых медийных условиях.
Еще меньше 10 лет назад традиционные (аналоговые) СМИ, в первую очередь ТВ, играли огромную роль в социализации и инкультурации ребенка и подростка. Исследователи рассматривали телевизионный контент, вообще Экран в широком смысле слова, как фактор опасности [1, с. 365370]. Печатные СМИ тоже играли определенную роль в функционировании культурного института взросления, хотя уже несколько лет было ясно, что их доля в совокупном медиапотреблении подростков ничтожна [9].
Сегодня же можно говорить о тотальной трансформации алгоритма потребления медиаконтента вообще и среди детско-подросткового сегмента в частности.
Попробуем обозначить кратко некоторые параметры медиасферы и цифровой эпохи и то, как они меняют привычные нам институты и группы - мы сосредоточимся на подростках, потому что именно эта возрастная группа является поколением, полностью погруженным в цифровой контекст изначально.
© Стебловская С.Б., 2019
Вестник КГУ^ № 1. 2019
187
Стоит отдельно заметить, что каждый из кратко очерченных параметров можно разбирать отдельно, в рамках полноценной статьи; каждый из параметров непосредственно влияет на социокультурные практики и психологический статус современного человека, и тем более подростка.
Особенно интересно заострить внимание на том, что буквально каждый из ниже рассмотренных параметров обусловлен тем, что Интернет занял в нашей жизни огромное (может, в дальнейшем, и главное, структурообразующее) место - после того, как стал:
а) массовым;
б) быстрым;
в) дешевым;
г) «портативным», то есть появилась опция «всегда с собой» - весь мир в телефоне.
Все это стало цивилизационной практикой примерно 5-6 лет назад. Поэтому по умолчанию меди-асфера и ее параметры рассматриваются в тесной связи с Интернетом. В нашу задачу входит иллюстрация совокупности этих факторов - вполне осязаемых, но, возможно, еще не проявившихся в полной мере. Попытаемся осмыслить, каким образом эти факторы влияют на подростков и потребление ими медиаконтента.
1. «Осетевление». Таким термином исследователь В.Д. Мансурова предлагает обозначать внедрение социальных сетей в наши повседневные практики [5, с. 189]. В широком смысле, если мы говорим о подростках, мы подразумеваем социализацию через социальные сети: сегодня исследователи говорят о новом типе выстраивания отношений, горизонтальной структуре отношений.
Аккаунты в соцсетях, фото и «аватарки» человека становятся более репрезентативными в сознании подростков (и не только), чем сам человек. Количество подписчиков и «френдов» играет роль маркера «доброкачественности» актора соцсетей. Уметь «написать» свои «сториз» - более важный навык, чем реальное общение, навык своевременно «постить фотки» более важен, чем умение адекватно проживать моменты, этими фото фиксируемые. Эти проявления активности становятся неотъемлемыми компетенциями, обеспечивающими релевантную социализацию.
Личность человека в новом цифровом контексте получает новую субъективацию - виртуальную, он-лайн версию, и это новая «герменевтика субъекта», если пользоваться термином Мишеля Фуко, «герменевтика», которая только ждет своего экзегета, нового толкователя, который будет способен сынтерпретировать ансамбль новых практик.
Естественно, что новому поколению, которое никогда не жило вне цифрового контекста, ситуация, при которой соцсети - не менее важны, чем реальная жизнь, а порой и более, кажется естественной и нормальной. Совокупность лайков, диз-
лайков, «шеров», «репостов» и комментариев - та медиасфера, то медиапространство, которое влияет на современных подростков больше, чем любой традиционный институт, включая школу. Синдром «недолайканности» как дефицит социальных связей и акт «френдоцида» как весомый аргумент в споре - новые механизмы социализации.
Думается, что бессмысленно выдвигать оценочные суждения, важнее осознать, что эта новая реальность не менее реальна, как бы тавтологично это ни звучало. Новая реальность - это и есть медиареальность, а глобальная медиасфера соцсе-тей - современный механизм социализации.
С «осетевлением» во многом связан еще один параметр, который можно обозначить как «демонстративность». Детальная фиксация событий, использование элементов внутреннего психического мира как медиаповода, инфоповода для выстраивания некоего нарратива, постоянный монтаж виртуальной версии бытия, перенесение своей жизни, в том числе и внутренней вовне, ее тотальная экс-териоризация.
Современный исследователь Ю.Н. Харари, описывающий мэйнстрим современных западных гуманитарных исследований, предлагает термин «датаизм», то есть религия больших данных (от английского data - данные).
«Религия данных говорит, что каждое слово и действие - это часть великого информационного потока. <...> Для истово верующих отлучение от информационного потока равносильно потере смысла жизни. Зачем что-то делать или что-то переживать, если никто об этом не узнает и это не станет частью глобального обмена информацией? <...> Мы должны фиксировать переживания и отправлять их в великий информационный поток. <.> Это не вопрос моды. Это вопрос выживания. Мы вынуждены доказывать себе и системе, что все еще что-то значим. И значимость наша не в способности переживать, а в умении превращать свои переживания в свободно текущую информацию [13, с. 452-453].
Похоже, что современные подростки рассматривают свое присутствие в соцсетях как выживание.
Большой вопрос, который пока мало затрагивался - можно ли говорить об инкультурации как приобщении к национальной и цивилизационной культуре в рамках сетевой коммуникации.
2. Вытеснение аналоговых СМИ стримовым (потоковым) вещанием приводит к размыванию темпоральности и возникновению особого цифрового хронотопа. По сути, постепенная замена эфирного ТВ и радио стримовым вещанием - веха не меньшая, чем появление кино, экрана и телевидения в начале ХХ века.
Бумажные журналы, газеты и эфирное ТВ для современных подростков кажутся анахронизмом -они однозначно (и не только подростки, но и дру-
гие группы населения) потребляют медиаконтент через мобильные приложения или браузеры. Зачем покупать газету или спешить к экрану, если в любое время можно найти этот контент в Интернете? Предварительный опрос подтвердил гипотезу: из 50 опрошенных подростков московской школы (1215 лет) никто не выписывает печатные издания и не покупает издания регулярно. Зачем, если «все есть в телефоне» - вот самый распространенный ответ.
Современный подросток не может смоделировать в воображении ситуацию, которая была знакома каждому человеку, жившему в 1980-1990 гг., в частности подростку, который взрослел в конце ХХ века. Шуткой им кажется информация о том, что советские колхозники обратились к правительству СССР с просьбой перенести время показа сериала «Богатые тоже плачут», так как оно совпадало с вечерней дойкой. Не поверят они и в то, что во время показа этого сериала прекращались военные действия в Сербии и на грузино-абхазской границе. Журналистка Евгения Пищикова исследовала отдельные кейсы, связанные с первыми сериалами, показанными на территории стран социалистического лагеря. Разрозненные кейсы в совокупности дают довольно четкое представление о том, в какие социальные ситуативные практики выливалось эфирное вещание [6].
Для сравнения с современной ситуацией можно вспомнить о сериале «Обычная женщина», снятом телеканалом ТВ3 и показанном в эфире в октябре 2018 года, чьи рейтинги были очень низкими (что позволило говорить о том, что сериал «провалился в эфире») из-за того, что канал ТВ3 выкладывал в интернет серию после каждого эфира.
Журналист Александр Политковский, один из ведущих легендарной программы «Взгляд», вспоминает, что, когда программа шла в эфире, пустели магазины и улицы - все смотрели программу по телевизору [4].
Сегодня радио уступает место подкасту как новому типу медиатекста, получившему уже и теоретическое осмысление. «Подкаст - это законсервированное радио, радио для индивидуального потребления», - сказал известный журналист Сергей Пархоменко, автор подкаста на «Эхо Москвы» [8, с. 47].
То есть человек может прослушать программу тогда, когда захочет, а не тогда, когда она идет в эфире, может воспользоваться всеми удобствами, связанными с дигитализацией: может ставить на паузу, может «пролистывать» («скроллить») запись, возвращаться к интересным местам, перемещаться по ссылкам, форматируя свое видение и определяя меру включенности и интерактивности и т.д. Это совсем другой тип взаимодействия с медиаконтентом, другая стилистика потребления его, в корне отличная от традиционной цепочки «реципиент-месседж».
Телевидение также уступает место записям, выложенным на ю-тубе, сериалы (еще один видный сегмент медиасферы) можно смотреть либо на профильных платформах, либо на разных «пиратских» ресурсах.
Привязка к аналоговому приемнику (ТВ или радио) или бумажному журналу, вкупе с эфирной сеткой - практика медиапотребления, разительно отличающаяся от современной: когда человек может в любое удобное ему время выбрать любой медиапродукт, сформатировать медиапотребление под себя, максимально его индивидуализировать и облегчить.
И, безусловно, подростки всецело восприняли новые практики потребления медийного продукта.
3. Рандомность (то есть случайность) потребляемой медиапродукции, стихийность, хаотичность: часто в случае с подростками речь идет не о прицельном потреблении какого-то контента (например, о просмотре определенного блогера), а о том, что называется «серфинг» по интернету: потребление часто происходит по типу «серфить» - то есть человек переходит по гиперссылкам, пока не наткнется на что-то интересное. Именно этот параметр связан с такой чертой как «информационная перенасыщенность», «информационная интоксикация». Единственным фильтром часто оказывается тот самый принцип рандомности. Естественным следствием является состояние, которое исследователи обозначают как «цифровое слабоумие» (digital dementia), к изучению которого приступили медиапсихологи, нейрофизиологи и когнитивные психологи. Некоторые авторитетные исследователи считают, что сейчас мы видим только самое начало разворачивающейся когнитивной революции, которая приведет к тектоническим сдвигам в мышлении человека, сейчас же «речь идет о снижении умственной работоспособности, утрате навыков мышления и способности к критической оценке фактов, неумении ориентироваться в потоках информации» [12, с. 19].
4. Визуализация контента. Это общая тенденция трансформации всей медиасферы: примат визуального наполнения перед собственно текстовым. Эта эволюция (или же регресс, если говорить о типе мышления?) видна, если проследить в каком порядке появлялись соцсети: от Живого Журнала, в котором практиковались большие, сложно выстроенные тексты до Инстаграмма, в котором фото и картинки - главный элемент. Если мы говорим о подростках, то их медиадиета включает себя большой процент именно визуального контента. Это бесчисленные каналы блогеров на ю-тубе, группы в соц-сетях, Инстаграмм с его визуальным наполнением. Тексты в лучшем случае «скроллятся».
5. Агрегированная (персонифицированная) доставка контента реципиенту. Речь идет о новых алгоритмах «умных медиа», которые определяют ин-
Вестник КГУ № 1. 2019
189
тересы адресата. Самые яркий примеры - ресурс «Дзэн-Яндекс», где можно через настройки указать свои интересы и получать нужный контент. Это и контекстная реклама, и алгоритмы соцсетей типа «Вы можете их знать». Конечно, пока эти механизмы несовершенны, но, как говорят западные исследователи, это дело времени. Религия датаизм - на пороге: «Мы скоро превратимся в неотъемлемые части гигантской глобальной сети» [13, с. 456].
6. Появление новых типов медиатекста, более созвучных человеку ие^мышления, как предлагает называть новую парадигму мышления основатель медиапсихологии Е.Е. Пронина. В частности она отмечает, что новые цифровые условия «приближает скорость поиска и проработки информации к естественному темпоритму мышления» [7, с. 270], то есть, другими словами, меняют темпо-ральность поиска информации и сведений.
Журналистика перестраивается в новом контексте, можно говорить о том, что обозначены новые «контуры адаптации средств массовой информации и журналистики к условиям цифровой реальности. <...> Медиапространство моментально оказалось наводненным историями самого различного качества: развлекательными, скандальными, скабрезными. Но практика современной отечественной журналистики демонстрирует и образцы высокопрофессиональной адаптации требований цифрового софта к функциям медиатекста» [5, с. 22]. Сторителлинг в разных видах - нарратив, «сториз», лонгриды - новые мультимедийные жанры оказываются необычайно востребованы подростковой аудиторией и созвучны ее мышлению.
Даниил Трабун, медиадиректор Яндекс Дзэн, представляющий свою платформу как «идеальную систему потребления информации», тоже акцентирует внимание на принципе «истории» как главном системообразующем принципе современной меди-асферы: «Платформы по-разному помогают создавать истории. Это могут быть и какие-то инструменты - типа нарратива в Дзене, новых шрифтов в инстаграм-сториз, опросов в фейсбуке, или это могут быть какие-то напоминалки, советы» [10].
Подростковая аудитория оказывается наиболее подготовленной к восприятию нового типа медиа-текста, а новая медиасреда оказываются ей имманентна.
Кажется невозможным безусловно выделить какой-то один параметр и описать его как базовый, основополагающий с точки зрения трансформации практик медиапотреблени в среде подростков. Особенность современной ситуации связана с тем, что все параметры оказываются теснейшим образом связаны между собой, представляют некое интегральное целое, воздействуют в совокупности и не отделимы друг от друга.
В рамках одной статьи представляется совершенно невозможным рассмотреть всю совокуп-
ность параметров современной медиасферы, порожденной цифровой эпохой. Однако уместным кажется хотя бы их указание, попытка очертить рамки трансформаций, наметить контуры, и в дальнейшем уже исследовать каждый из параметров. Это самые общие, наиболее очевидные аспекты, трансформирующие институт взросления и предлагающие новый цифровой хронотоп.
Библиографический список
1. Абраменкова В.В. Социальная психология детства: учебное пособие. - М.: ПЕР СЭ, 2008. -431 с.
2. Буряк М.А. Медиасфера: концептуализация понятия // Вестник СПбГУ Серия 9. - 2014. -№ 2. - С. 200-212.
3. ВартановаЕ.Л. Медиасфера», «медиасреда», «медиапространство [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.journ.msu.ru/blog/blog_ vartanovoy/35.php (дата обращения: 23.01.2019).
4. Додолев Е. Александр Политковский: «Нынешнее телевидение - это гадюшник» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://svpressa.ru/ society/article/22074/ (дата обращения: 23.01.2019).
5. Мансурова В.Д. «Цифровая каллиграфия» современного журналиста: власть digital контента // Вестник Московского Университета. Серия 10. Журналистика. - 2017. - № 4. - С. 17-33.
6. Пищикова Е. Гля, какой сладкий! [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://horoshiy-text. ru/library/29/14/104/ (дата обращения: 23.01.2019).
7. Пронина Е. Е. Психология журналистской деятельности. - М.: Университет Книжный Дом, 2006. - 365 с.
8. Распопова С.С., Саблина Т.А. Подкастинг. -М.: Аспект-Пресс, 2018. - 112 с.
9. Стебловская С.Б. Ценностно-смысловое поле современных журналов для подростков: дис. ... канд. фил. наук. - М., 2010.
10. Шевцова А. Нарратив на завтрак, лонгрид на обед: Даниил Трабун об идеальном Дзън-канале [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https:// nationmagazine.ru (дата обращения: 23.01.2019).
11. Шкондин М.В. Системность и организованность медиасферы: интегративные аспекты // Вопросы теории и практики журналистики. - 2018. -Т. 7. - № 1. - С. 177-186.
12. Шпитцер М. Антимозг: цифровые технологии и мозг. - М.: АСТ, 2013. - 288 с.
13. Харари Ю.Н. Homo Deus. Краткая история будущего. - М.: Синдбад, 2018. - 494 с.
References
1. Abramenkova W Social'naya psihologiya detstva: uchebnoe posobie. - M.: PER SEH, 2008. - 431 s.
2. Buryak M.A. Mediasfera: konceptualizaciya ponyatiya // Vestnik SPbGU. Seriya 9. - 2014. -№ 2. - S. 200-212.
3. Vartanova E.L. Mediasfera», «mediasreda», «mediaprostranstvo [EHlektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: http://www.journ.msu.ru/blog/blog_ vartanovoy/35.php (data obrashcheniya: 23.01.2019).
4. Dodolev E. Aleksandr Politkovskij: «Nyneshnee televidenie - ehto gadyushnik» [EHlektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: https://svpressa.ru/society/ article/22074/ (data obrashcheniya: 23.01.2019).
5. Mansurova VD. «Cifrovaya kalligrafiya» sovremennogo zhurnalista: vlast' digital kontenta // Vestnik Moskovskogo Universiteta. Seriya 10. ZHurnalistika. - 2017. - № 4. - S. 17-33.
6. Pishchikova E. Glya, kakoj sladkij! [EHlektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: https://horoshiy-text.ru/ library/29/14/104/ (data obrashcheniya: 23.01.2019).
7. Pronina E.E. Psihologiya zhurnalistskoj deyatel'nosti. - M.: Universitet Knizhnyj Dom, 2006. - 365 s.
8. Raspopova S.S., Sablina T.A. Podkasting. - M.: Aspekt-Press, 2018. - 112 s.
9. Steblovskaya S.B. Cennostno-smyslovoe pole sovremennyh zhurnalov dlya podrostkov: dis. ... kand. fil. nauk. - M., 2010.
10. SHevcova A. Narrativ na zavtrak, longrid na obed: Daniil Trabun ob ideal'nom Dz"n-kanale [EHlektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: https:// nationmagazine.ru (data obrashcheniya: 23.01.2019).
11. SHkondin M.V. Sistemnost' i organizovannost' mediasfery: integrativnye aspekty // Voprosy teorii i praktiki zhurnalistiki. - 2018. - T. 7. - № 1. - S. 177186.
12. SHpitcer M. Antimozg: cifrovye tekhnologii i mozg. - M.: AST, 2013. - 288 s.
13. Harari YU.N. Homo Deus. Kratkaya istoriya budushchego. - M.: Sindbad, 2018. - 494 s.
Вестник Kry^J № 1. 2019
191
