CC BY
116
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 23 (314). Политические науки. Востоковедение. Вып. 14. С. 66-70.
ПРИКЛАДНАЯ ПОЛИТОЛОГИЯ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ
М. А. Трусов
РОЛЬ СОВЕТА ПО МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫМ ОТНОШЕНИЯМ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
И СТРАТЕГИИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ДО 2025 ГОДА В РАЗРАБОТКЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА
Рассматриваются основные положения Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 года, а также заявления участников Совета по межнациональным отношениям при Президенте Российской Федерации, и выделяются основные смыслы, которые впоследствии должны стать ядром практической национальной политики.
Ключевые слова: национальная политика, Российская Федерация, нация, этнос, региональная политика.
Основным государственным органом, предназначенным для формирования курса государственной национальной политики, является созданный в 2012 году Совет по межнациональным отношениям при Президенте. Рассмотрим ключевые моменты выступлений на первом съезде данного Совета, а затем обратимся к истории его создания, его предпосылкам и положенной в его основу Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 года.
Открывающая первое заседание Совета речь В. В. Путина, являющегося его председателем, важна следующими заявлениями: мирное и благополучное сосуществование этносов в рамках многоэтнического государства должно обеспечиваться именно государством, а комплексная причина большинства современных проблем, связанных с этими отношениями, обусловлена недостатком внимания со стороны государственных органов, а также институтов гражданского общества (в том числе, различных национальных общин и прочих этнических объединений). Кроме того, серьёзным негативным фактором остаётся массовое недоверие граждан к органам власти, ведущее
к игнорированию наиболее верного и мирного решения мелких конфликтов на национальной почве, ещё не перешедших в более активную и взрывоопасную стадию. Это во многом проясняет главную задачу Совета и новой национальной политики в целом - обеспечить порядок в межэтнических и межнациональных взаимоотношениях, своевременно ликвидируя очаги конфликтов и по возможности предотвращая их появление.
Важно также изучить основные тезисы выступления Валерия Тишкова - одной из ключевых фигур в формировании постсоветской национальной политики России. Он утверждает необходимость смены кадрового управленческого состава - сейчас среди них оказалось множество людей с «очень узкими» и «ксенофобскими» взглядами, которые мешают претворению в жизнь принципов новой национальной политики. Во-вторых, он провозглашает формулу «дружного народа» (именно «одного народа при всём его многообразии, разнообразии», «государства наций при много-этничном или многонациональном народе»1). а также утверждает необходимость формирования общероссийской идентичности. Кроме
того, в качестве третьего тезиса можно выделить недвусмысленный запрет на «параллельное существование региональных, этнических сообществ»1.
В. Ю. Зорин обращается к проблеме с другой стороны, комментируя институциональную структуру и представленность в регионах различных органов, занимающихся вопросами национальной политики. «Например, из 83 субъектов в 24 регионах существуют отдельные министерства, комитеты или департаменты по национальной политике; в 31 регионе эта тема находится в ведении подразделения по взаимодействию с общественными организациями и органами местного самоуправления; в 13 - в управлениях или департаментах внутренней политики; в 4 - в ведении региональных органов образования и культуры; в 11 - в аппаратах глав субъектов»1.
Важно отметить, что первые публичные шаги в направлении переформатирования аппарата управления национальной политикой и переформулирования её основной стратегии были сделаны в конце президентского срока Дмитрия Медведева. Наиболее прямо связанным с этими реформами теоретическим документом следует считать одну из предвыборных статей Владимира Путина под названием «Россия: национальный вопрос» от 23 января 2012 года.
В самом её начале представлен тезис о кризисе политики мультикультурализма и концепции национального государства в целом. При этом концепция многонациональности России противопоставляется национально-ориентированной политике некоторых государств, возникших после распада СССР. «Глубоко убежден, попытки проповедовать идеи построения русского “национального”, моноэтнического государства противоречат всей нашей тысячелетней истории. Более того, это кратчайший путь к уничтожению русского народа и русской государственности»2. Такое заявление можно считать одним из основополагающих принципов постсоветской российской национальной политики.
При этом иным смыслообразующим положением современной российской национальной политики является некоторое ограниченное признание и подчёркивание «государствообразующего» статуса русского народа, «объединяющего и скрепляющего цивилизацию». «Такая цивилизационная идентичность основана на сохранении русской культурной
доминанты, носителем которой выступают не только этнические русские, но и все носители такой идентичности независимо от нацио-нальности»2. В то же время не обусловленная объективной этнической самоидентификацией искусственная надэтническая сопричастность к «нации» или сущности, в Конституции называемой «многонациональным народом Российской Федерации», не теряет своего верховного положения. Следовательно, одной из наиболее приоритетных задач современной национальной политики предстаёт нетривиальная и непростая задача по конструированию полноценной гражданской нации. «Любой человек, живущий в нашей стране, не должен забывать
о своей вере и этнической принадлежности. Но он должен прежде всего быть гражданином России и гордиться этим»2.
Говоря о теоретиках, формулирующих содержательные основы новой национальной концепции Российской Федерации, необходимо упомянуть Владимира Зорина, бывшего в 2001-2004 годах министром, занимавшимся вопросами национальной политики, а также Валерия Тишкова, также бывшего министра по делам национальностей, видного этнолога и социального антрополога, директора Института этнологии и антропологии РАН им. Н. Н. Миклухо-Маклая и Центра социальной антропологии РГГУ. Оба они являются настоящими ветеранами российской национальной политики и в настоящий момент активно участвуют в работе Совета по межнациональным отношениям при президенте.
Анализируя основные положения первого заседания Совета по межнациональным отношениям, необходимо обратиться к его истокам и рассмотреть основной документ, претворению в жизнь положений которого данный Совет и призван способствовать. Таким документом является Стратегия государственной национальной политики РФ до 2025 года, принятая в конце 2012 года.
Прежде всего, заметим, что занимавшая ранее её место Концепция государственной национальной политики от 1996 года зачастую воспринималась неоднозначно даже вполне лояльными общественными организациями. Можно обратиться к совместному заявлению Всемирного курултая башкир и Всемирного конгресса татар, критикующими Концепцию за её нацеленность на создание «общегражданской российской нации»3 и пренебрежение национально-культурными признаками народов
России. Как мы видим, даже представителей народов, воспользовавшихся правом на самоопределение и образовавшим в составе Российской Федерации собственную национальную республику, тревожило отсутствие реальной возможности воздействия на государственную национальную политику и практическая бессмысленность института национальнокультурных автономий в политическом поле действий. Очевидно, работа над этими вопросами будет продолжаться: на первом заседании Совета прозвучало предложение о возможном увеличении прав и полномочий национальнокультурных автономий, а также о «наделении её правом осуществления деятельности по межэтническому сотрудничеству, интеграции и адаптации мигрантов, поддержки языкового разнообразия»1. Не будет преувеличением сказать, что вопрос обозначения границ полномочий и ответственности представителей региональных элит или институтов гражданского общества является одним из наиболее приоритетных.
Стратегия национальной политики, о которой ведётся речь, была принята 19 декабря 2012 года и сменила Концепцию национальной политики 1996 года. При этом эксперты сходятся на том, что «Стратегию государственной национальной политики можно считать продолжением концепции государственной национальной политики 1996 года - с учётом произошедших изменений. Предложение о внесении коррективов было высказано в 2004 году»4.
В самом тексте Стратегии указаны все основные вопросы и проблемные места. В первую очередь, это «сохранение и развитие культур и языков народов Российской Федерации, укрепление их духовной общности»5 и непременное для всякого демократического многоэтнического общества положение об «обеспечении прав коренных малочисленных народов и национальных меньшинств»5. Уже можно отметить, что упор начальных положений сделан не на проповедуемое Тишковым единство гражданской нации, а на многообразие «этнических общностей», которого некоторым и не хватало в прошлой Концепции.
В открывающей части Стратегии повторяются обозначенные в статье «Россия: национальный вопрос» слова об «объединяющей роли русского народа»5 и существовании «единого цивилизационного кода»5, основополагающей характеристикой которого является стремление к справедливости. Разумеется, это
положение остаётся на уровне ни к чему не обязывающей строчки в теоретическом документе и не фиксируется, например, в Конституции. По словам Рамазана Абдулатипова, председателя Ассамблеи народов России и крупного специалиста в области межнациональных отношений: «Если мы по отношению к одному, пусть и доминирующему, народу введем формулировку “государствообразующий” - придется менять Главный закон страны. Кроме того, в этом случае каждая национальная республика захочет написать в своей Конституции, что на ее территории государствообразующим является народ, который преобладает там»6.
Помимо прочего утверждается необходимость «объединения усилий государственных и муниципальных органов и институтов гражданского общества для укрепления единства российского народа»5. Следует понимать, что, скорее всего, из всех институтов гражданского общества речь идет, в первую очередь, об институте национально-культурных автономий. Во всяком случае, Стратегия совершенно точно не говорит о низовом, «горизонтальном» формировании социально-политических объединений по этническому признаку, так как в ней постоянно встречается идея недопустимости создания этнических партий (а также говорится о «профилактике недобросовестного использования этнического фактора в избирательном процессе и в партийных программах»5).
Ещё одним более содержательным положением являются слова о «разграничении полномочий и ответственности между федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, а также уточнения компетенции органов местного самоуправления по вопросам реализации государственной национальной политики Российской Федерации»5. Легко представить себе фактическое делегирование ответственности за рост межэтнического напряжения, вызванный недостатками федеральной национальной политики, на региональные власти. Однако сами региональные государственные и общественные институты имеют не так много реальных и находящихся в правовом поле возможностей для осуществления контроля над ситуацией.
В Стратегии присутствует также условный блок социально-экономических принципов,
сводящийся к нескольким декларативным положениям, при открытом и полном осуществлении которых, однако, будет оказано крайне существенное воздействие на самые разные сферы жизни государства и общества. Речь идёт о «сокращении уровня социально-экономической дифференциации регионов; совершенствовании межбюджетных отношений в целях обеспечения дополнительных условий для реализации принципов социальной справедливости и равноправия граждан, гражданского мира и согласия»5. Дальше также говорится о «сокращении уровня социально-экономической дифференциации регионов»5, а также об «обеспечении потребностей российской экономики и рынка труда, интересов сбалансированного развития регионов, решения задач демографической политики путем активного воздействия на миграционные процессы, включая меры стимулирования для привлечения мигрантов в трудонедостаточные регионы и создания рабочих мест в трудоизбыточных регионах»5. Здесь открывается огромный потенциал для государственного регулирования, а довольно дискуссионная идея о необходимости одинакового уровня жизни жителей совершенно различных регионов, едва ли решённая на мировом уровне, подаётся как нечто само собой разумеющееся.
Этому уравнительному принципу, очевидно, должны способствовать приведённые ниже идеи «создания экономических и социальных условий для добровольного переселения в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом, а также для переселения граждан Российской Федерации в другие регионы в целях их освоения»5 и «противодействия формированию замкнутых анклавов мигрантов по этническому признаку»5. На первом заседании Совета сходная мысль прозвучала в словах о том, что «наряду с направлениями создания рабочих мест и программами по Северному Кавказу одновременно необходимо решать и вопросы организованного переселения населения в трудонедостаточные реги-оны»1. Стратегия, как мы видим, достаточно настойчиво повторяет мысль о желательности достижения приблизительного экономического и финансового равенства регионов, а также и относительно равномерной представленности различных этносов России в регионах.
Важное место также занимает перечисление возможных способов контроля СМИ и обеспечения личной ответственности чиновников. Во
взаимодействии со СМИ, однако, планируется использовать и методы позитивного стимулирования, включающие в себя «организацию и проведение конкурсов на лучшее освещение в средствах массовой информации»5. Они должны сочетаться с контролем со стороны «органов государственной власти и органов местного самоуправления с участием институтов гражданского общества и журналистского сообщества»5. Общественный контроль над публикациями, посвящёнными определённым темам, необходим «в целях недопущения публикаций, направленных на разжигание межнациональной (межэтнической) или межкон-фессиональной ненависти либо вражды»5.
В следующей части документа вопросу взаимодействия институтов государства и гражданского общества уделяется больше внимания и некоторые вероятные направления будущей работы становятся несколько яснее. Так, для регулирования национальной политики предлагается использовать Общественную палату Российской Федерации и региональные общественные палаты, а также подключать к этому и развивать прочую этнокультурную инфраструктуру, используя также молодежные и детские общественные объединения, разного рода межнациональные организации и фонды.
Не будем забывать, что при всей своей важности и приоритетности Совет при президенте должен стать одним из ряда новых государственных органов, формулирующих направление государственной национальной политики. Также идёт речь о создании Департамента по национальной политике в Управлении Президента Российской Федерации по внутренней политике, в свою очередь входящем в структуру Администрации Президента. Администрация Президента является относительно непрозрачным и непубличным институтом, а конкретные цели, задачи и пределы полномочий её департамента (тем более, находящегося в проекте) очертить достаточно сложно. Отметим, впрочем, что, согласно одной из версий, создание подобного департамента и назначение на роль его руководителя экс-главы Дагестана М. М. Магомедова служит, в первую очередь, аппаратным целям и способствует перестановке во властных элитах Дагестана.
Таким образом, обозначаются два основных направления обеспечения мирного сосуществования этносов в рамках Российской Федерации: насаждаемое централизованно и повсе-
местно теоретическое и идеологическое обоснование необходимости существования единой гражданской российской нации, а также местный контроль за конкретными проявлениями национальных конфликтов, проводимый с участием государственных органов и элементов гражданского общества, включающий фильтрование содержания публикаций в СМИ. Стратегия не несёт в себе значительных изменений условий взаимодействия национальных регионов с центром или друг с другом, но, судя по всему, большее внимание уделяет жёстким мерам по конструированию общероссийской национальной идентичности (при условном сохранении этнической) на фоне сохранения реальной экономической и региональной политики.
Примечания
1 Заседание Совета по межнациональным отношениям [Электронный ресурс]. URL : http:// kremlin.ru/news/16292
2 Путин, В. Россия : национальный вопрос [Электронный ресурс]. URL : http://www.ng.ru/ politics/2012-01-23/1_national.html
3 Азанбаев, Р. Т. Сохранить конституционные основы этнокультурного многообразия народов Российской Федерации! [Электронный ресурс] / Р. Т. Азанбаев, Р. З. Закиров. URL : http://mariuver.wordpress.com/2009/08/04/tatary-bashkiry
4 Концепция национальной политики РФ 1996 года стала «документом согласия» : эксперт [Электронный ресурс]. URL : http://www.iarex. ru/news/31171.html
5 О Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года : указ Президента РФ от 19 декабря 2012 г. № 1666 // Президент РФ. 2012. 19 дек.
6 Мартынюк, В. Концепция национальной политики - удар по российской государственности [Электронный ресурс]. URL : http:// www.km.ru/v-rossii/2012/12/20/vladimir-putin/700169-kontseptsiya-natsionalnoi-politiki-udar-po-rossiiskoi-gosu
