CC BY
37ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
РОЛЬ СЛУЧАЙНЫХ ЛЮДЕЙ В ВОССТАНИИ 1863 - 1864 Г.Г. НА ТЕРРИТОРИИ БЕЛАРУСИ Богданович А.И.
Богданович Андрей Иванович - кандидат исторических наук, доцент, кафедра истории белорусской государственности, Белорусский национальный технический университет, г. Минск, Республика Беларусь
Аннотация: в статье описывается процесс вовлечения в восстание 1863 - 1864 гг. представителей различных слоёв общества, не желавших лично принимать участие в боевых действиях. Преданных идее повстанцев, готовых бороться с оружием в руках за восстановление Речи Посполитой в границах 1772 года, на территории Белорусских губерний было относительно немного. Поэтому в рядах восставших был «кадровый голод», который те стремились перекрыть «случайными людьми», то есть теми, кого вовлекли в восстание посредством обмана, шантажа или запугивания. Вследствие этого боевые качества большинства повстанческих отрядов были крайне низкими. По мнению автора, это одна из важнейших причин поражения восстания 1863 - 1864 гг.
Ключевые слова: восстание, мятеж, инсургенты, повстанцы, мятежники, войска, Литовский провинциальный комитет, Центральный национальный комитет, царская армия, крестьяне ополченцы, Константин Калиновский, «белые», Польша, Литва, Беларусь.
В научно-исторической литературе приводятся следующие причины поражения восстания 1863 - 1864 гг.
1. Отсутствие единства в правящих кругах восстания, противоречия между Литовским провинциальным комитетом и Центральным национальным комитетом. Крайнее обострение отношений между ЛПК и ЦНК в конце 1862 года. Захват власти белыми в ЛПК. Отклонение в 1863 г. от власти Константина Калиновского. Основная задача «белых», присоединившихся к восстанию и захвативших его руководство, заключалась в том, чтобы не допустить его перерастания в широкомасштабную крестьянскую революцию [1, с. 237].
2. Ограниченная программа восстания и приход к власти «белых» исключали возможность широкого участия крестьян Беларуси и Литвы, для которых лозунг польских дворян-революционеров о восстановлении Речи Посполитой в границах 1772 года был совершенно чуждым и непонятным.
3. Среди русской общественности, даже либерально-демократической, этот лозунг вызвал непонимание и недовольство, только «Колокол» Герцена поддержал польских революционеров. Однако сторонников у последнего было мало. Через государственные учреждения, церковь, школу, прессу, охранительная пропаганда широко распространилась в России и парализовала усилия «Земли и воли» по подъему всероссийского крестьянского восстания. Это, по сути, предопределило судьбу восстания в Польше, Литве и Беларуси [1, с. 238].
4. Не оправдались и надежды руководителей восстания на помощь западных государств. В противостоянии с кадровой российской армией повстанцы были обречены на поражение: в Белоруссии и Литве их насчитывалось около 15 тысяч человек, и этим 15 тысячам по сути гражданским лицам пришлось сражаться против регулярной армии, состоящей из 318 рот солдат (около 63 600 человек), 48 эскадронов кавалерии (около 9600 человек), 18 казачьих сотен и 120 полевых орудий (вычисления основаны на материалах Википедии, где указано, что рота и эскадрон в царской армии во время войны насчитывали около 200 человек).
5. По причине несоизмеримости сил боевые действия повстанцев, вооруженных в основном косами, пиками и охотничьими ружьями, с самого начала носили характер партизанской войны [1, с. 239].
6. Недоверие крестьян вызвал и тот факт, что восстание поддерживали местные помещики (преимущественно католики), с которыми у крестьян имелись классовые противоречия. Аграрная реформа 1861 г. не только их не сняла, но и усугубила.
7. Власти через православную церковь распространяли беспочвенные слухи о том, что польские помещики восстали против русского царя, потому что он освободил крестьян от кабалы и восстали они именно для того, чтобы снова восстановить крепостное право.
8. На крестьян сильно повлияли изменения в проведении реформ от 19 февраля 1861 г., на которые правительство пошло в связи с начавшимся восстанием. В результате большинство белорусского крестьянства не поддержало восстание, а очень многие, особенно в Витебской и Могилевской губерниях, выступили против него, помогая властям в преследовании повстанцев, и подвергая их поместья грабежу. [1, с. 240].
Вот примерный список основных причин поражения восстания 1863 - 1864 гг., который стал уже хрестоматийным. Однако ещё одна важная причина поражения, которая не упоминается в научной литературе, это случайные люди в рядах восставших. Большое количество случайных людей среди повстанцев так же оказало существенное влияние на его подавление.
Случайные люди, это те, кто оказался в рядах повстанцев посредством обмана, а иногда и благодаря угрозам со стороны командиров отрядов. По этой причине значительная часть повстанческих вооруженных формирований при столкновении не только с регулярной армией, но даже с крестьянским ополчением просто разбегались. Поэтому бои с повстанцами во многих случаях выглядели как избиение беспомощных людей, которые даже не защищались.
В архивных материалах довольно широко представлены многочисленные примеры вовлечения случайных лиц в ряды восставших. Документы свидетельствуют, что в восстание стремились привлечь молодых людей без жизненного опыта, но с крепким здоровьем и неистраченными силами, необходимыми для борьбы. Например, жителю городка Освея мещанину Ивану Павловичу Полиевскому в 1863 году было 14 лет. 17 апреля 1863 года его посетил знакомый фельдшер Винсент Кондратович, который раньше занимал у Полиевского 30 копеек серебром (по тем временам немалая сумма). Кондратович сказал, что уезжает к отцу в деревню и поэтому хочет отдать ему долг и подарить кое-какие личные вещи по дружбе, поэтому Кондратович предложил к нему зайти. Полиевский согласился. Подойдя к дому, где жил фельдшер, юноша увидел, что у входа собралось пятеро вооруженных и одетых по-походному повстанцев, рядом стояли две чем-то нагруженные телеги, запряженные двумя парами лошадей. Кондратович сразу предложил парню поехать с ними, а когда тот отказался, его заставили сесть за возницей на одну из телег, не дав ему даже попрощаться с отцом. Юноша последовал с ними в деревню Лисна, где к ним присоединилась еще одна телега и четыре повстанца, от Лисны проехали еще вёрст десять и въехали в лес. В лесу они расположились на отдых, во время которого к ним стали подходить и подъезжать группы повстанцев. Вскоре их собралось человек 50. Затем был зажжен большой костер, из повозок достали водку и закуску, а Ивана Полиевского отправили собирать дрова. Этот момент он использовал для побега. Подросток вернулся в Лисну, где сдался властям [18].
Александру Рафаиловичу Носковскому, дворянину Себежского уезда, в 1863 году исполнился 21 год. До восстания он жил с матерью в фольварке Крыжеве. 23 апреля 1863 года он был на ярмарке в городе Себеж, где купил лошадь и отправился домой. Домой он следовал через село Назаровка, где остановился у знакомых шляхтичей, что бы заночевать. На следующий день, в среду, он поехал не домой, а к дворянину Дрисенского уезда Дрелингу, который жил в селе Доброплесы, чтобы сообщить о болезни жены его
10
брата Игнатия Дрелинга Маргариты Венедиктовой. По дороге в лесу его задержали несколько инсургентов, которые предложили присоединиться к ним, но он отказался. Тогда они забрали лошадь, 26 рублей серебром, и отпустили. На следующий день крестьяне, заподозрив его в причастности к восстанию, схватили и передали властям [18].
22 апреля 1863 года помощник регистратора Палаты государственных имуществ Болеслав Вичульский (25 лет) решил прогуляться по Могилевскому тракту по дороге на службу. На 4-й или 5-й верстах он встретил двух неизвестных вооруженных людей, которые посредством угроз заставили его пойти с ним в лес, чтобы присоединиться к повстанцам. Присоединившись к повстанцам, он бродил с ними по лесу до 27 апреля. Потом сославшись на плохое самочувствие и неумение обращаться с оружием, он уволился из отряда, после чего направился в Витебск. Однако по дороге был задержан крестьянами и доставлен в имение Высокое, куда на вторые - третьи сутки были доставлены и его товарищи по отряду [15].
Минский мещанин Михаил Михайлович Добрикевич, (на момент восстания ему было 20 лет), добровольно сдался властям 28 апреля 1863 года. В присутствии Оршанской следственной комиссии он показал, что находясь в Витебске в гостях у музыканта Кицинского 23 апреля 1863 года, был приглашен неизвестным ему господином по фамили Володцка поехать к нему в имение для переписывания нот. По пути за станцией Дыманово их настигли 5 вооруженных инсургентов, с которыми Володцка поздоровался и сразу сказал Добрыкевичу, что обманом вывез его из Витебска и тот вместе с ними должен идти в восстание. Когда Добрыкевич стал просить его отпустить, Володцка засмеялся и угостил его водкой, сказав, что после того, как он выпьет, то приобретет другое настроение. Когда их группа встретила солдат на дороге, Дабрикевич хотел бежать к ним, но повстанцы остановили его, угрожая убить. Затем они погнали Добрикевича в лес прямо перед собой. К вечеру они прибыли в отряд из 15 человек. Добрыкевич пробыл в отряде неделю, а затем сбежал [15].
Дворянин Иван Викентьевич Войцеховский (на момент восстания ему было 19 лет) добровольно вернулся из «шайки мятежников» и показал оршанской следственной комиссии, что узнал о восстании, когда около Бабиновичей появился отряд повстанцев приблизительно 25 апреля. 28 апреля в их имение на лошадях приехали два вооруженных инсургента. Заметив их приближение, братья Ивана Войцеховского, предупредив его, убежали в лес, а когда он с той же целью выбежал во двор, его схватили повстанцы, которые направив на него оружие, заставили последовать за ними. Инсургенты привели его в отряд, где молодой человек пробыл полтора дня, потом улучив удобный момент, он сбежал и вернулся домой [15].
Взятый после разгрома повстанческого отряда возле имения Погостища раненый дворянин Николай Фёдорович Плавинский (в возрасте 24 лет) на допросе в присутствии Витебской следственной комиссии показал, что 22 апреля 1863 года он отправился к соседям - братьям Антонию и Юлиану Гурко, чтобы одолжить семян. У братьев Гурко было много гостей и Плавинскому сказали, что все они собираются на охоту, его тоже пригласили принять участия в охоте, на что тот согласился. Николаю дали ружьё и попросили подождать. Вечером один из гостей затрубил в рог, и на этот сигнал к усадьбе Гурко вышло множество незнакомых людей из ближайшего леса, всего собралось человек 30. Сразу же начали запрягать лошадей и складывать в телеги оружие, боеприпасы, продукты питания, водку. Потом они строем пошли в местечко Бабиновичи. Командовал этой «охотой» некто Котков. По дороге к Бабиновичам к ним присоединялись ещё «охотники» и Плавинскому эта охота нравилась всё меньше и меньше. В конце концов, он догадался, что это не охота, а повстанческий отряд, из которого он сразу стал просить его отпустить. Однако его не отпустили. Отряд направился в Бабиновичи, где Котков и его подельники жестоко избили (а может, и убили - из показаний Плавинского это не ясно) городничего и забрали у него личное оружие. После этого случая Плавинский снова стал просить уволить его из отряда, тогда ему сказали, желающих уволиться отпустят после прибытия в имение Добромысль. Не отпустили Плавинского даже для того,
11
чтобы тот зашёл домой и взял тёплую одежду в то время когда отряд проходил возле его усадьбы. Причём командира отряда уговаривали не только сам Плавинский, но и его жена и тёща. Таким образом, бедняга блуждал по лесам вместе с повстанцами, пока отряд не застали врасплох солдаты и крестьяне-ополченцы возле деревни Погостища. Во время боя Плавинский, вместе с большей половиной отряда, бросился в реку, чтобы переплыть её и убежать, но, уже на другом берегу, ему в бедро попала пуля и так он оказался в плену [16].
Дворянин Мстиславского уезда Осип Кузьмич Ковалевский (во время восстания был в возрасте 18 лет) также обманом втянутый в мятеж отмечал в своих показаниях Чериковской следственной комиссии, что во время ночлегов их повстанческого отряда студенты Горы Горецкого земледельческого института ставили вокруг лагеря караул, что бы никто не сбежал [14]. Вероятно, студенты были самыми надёжными из повстанцев, преданными идеалам восстания, но возможно их надёжность объясняется тем фактом, что приблизительно в это же время 24 апреля их товарищи присоединились к отряду Людвика Звеждовского и вместе с ним осуществляли захват города Горки. Во время захвата был разгромлен гарнизон, ограблено казначейство и цейхгауз, сожжено около 30 домов и почтовая контора, в результате сражения с обеих сторон погибло 25 человек. Поэтому те из студентов, кто присоединился к восстанию, уже не могли рассчитывать на пощаду со стороны властей, и намеревались идти до конца [9].
В фондах Национального исторического архива Беларуси в Минске хранится жалоба арендатора фольварка Сенчицы Пинского уезда Антония Кондратовича Левицкого военному начальнику Пинского уезда Полковнику Верховскому, где говорится о том, что 22 июня 1863 года отряд повстанцев вторгся в его имение на оседланных лошадях и тут же стал грабить. Они взяли лошадь и две телеги, куда нагрузили несколько четвертей овса, вынесли из кухни кастрюлю и другое имущество, более того, схватили во дворе сына Никадима (16 лет) и племянника Владислава Левицкого и потащили их с собой вместе с награбленным имуществом [8].
13 февраля 1863 года отряд Романа Рогинского захватил Пружаны, где разграбил местное казначейство, там оказалось 10 808 рублей, разоружил местную военную команду и получил, таким образом 200 карабинов и 1720 патронов, но пополнить личный состав пружанцами Рогинскому не удалось. Даже десять заключённых, которые были выпущены повстанцами из местной тюрьмы, не пожелали вступить в ряды повстанцев. Более того в Пружанах действовала подпольная организация в состав которой входили уездный предводитель дворянства Валентин Швыковский, уездный казначей Горецкий, уездный исправник капитан Иван Руммель, городничий штабс-капитан Бенедикт Койшевский, уездный судья Александр Вислоух, начальник городского острога Ивановский, начальник Пружанской дворянской опеки Франц Бортновский и целый ряд других чиновников. Тем не менее, ни один из них к восстанию не присоединился. Вообще повстанцами пожелали стать только те жители Пружан, на ком была кровь и которые уже не могли рассчитывать на пощаду со стороны властей. В отряд добровольно записались только двое пружанцев: бухгалтер казначейства Стравинский, который нанёс удар шашкой по голове безоружному солдату местной инвалидной команды, и писарь уездного суда Глебович который выстрелом в горло убил рядового Колесникова. Тогда Рогинский силой «увёл в мятеж» местных дворян братьев Франца и Александра Пульховских и дворянина Брестского уезда Малевского, которые, правда, сбежали из отряда той же ночью, о чем чистосердечно и доложили военному начальству [2, с. 38].
После ухода отряда Рогинского в Пружанах был оставлен тяжелораненый дворянин Тит Самульский, который после выздоровления развернул активную деятельность по вербовке местных жителей, в первую очередь чиновников, в повстанческий отряд, нередко угрожая последним «лишить их жизни». Причём вербовка осуществлялась непосредственно в самих учреждениях по месту их службы. Таким образом, ему удалось навербовать 40 человек [2, с. 40].
Из приведенного выше видно, что в ряды повстанцев было вовлечено большое количество случайных людей. Кого-то вовлекли насильно, кого-то обманом, кто-то, находясь в отряде, сочувствовал идеалам восстания, но морально не был готов сражаться за них с оружием в руках. Поэтому сражения между восставшими и войсками, далеко не были страницами боевой славы. И это подтверждают многочисленные документы архивных фондов.
Пристав первого стана Дрисенского уезда И.Ф. Попов написал в своём рапорте для Дрисенского земского суда, что 25 апреля 1863 г возле корчмы в деревне Черепетица рота солдат под командованием капитана Протопопова и девять казаков атаковали повстанческий отряд. Произошёл короткий бой в результате, которого погибло 12 повстанцев, остальные разбежались по лесу. Солдаты захватили весь обоз, где были оружие, боеприпасы, продукты питания. Со стороны военных 1 солдат был убит, один ранен [17].
Оршанский уездный исправник Валериан Филипович Савицкий в своём рапорте могилёвскому гражданскому губернатору так описывает стычку войск с инсургентами возле деревни Погостище. 6 апреля 1863 года он во главе отряда в 50 нижних чинов приблизился к фольварку, который принадлежал мировому посреднику Антонию Пиюро. По данным разведки там находился отряд количеством в 60 инсургентов. Солдаты скрытно приблизились к фольварку и окружили его, повстанцы, когда это заметили, столпились у крыльца усадьбы и дали один слитный залп, а после бросились бежать через сад к реке с целью переплыть её и спастись. При этом они продолжали отстреливаться. Стрельба длилась 15 минут, потом утихла. Исправник собрал солдат, которые рассыпались «в стрелки» и приказал им начать штыковую атаку. В результате половина мятежников, побросав оружие в реку, сдались. Остальные попробовали спастись вплавь (на противоположном берегу рос лес). Человек десять смогли это сделать, однако многие утонули. В результате сражения шестеро повстанцев было убито, трое ранено, 21 человек сдались в плен, всего в отряде было свыше сорока человек. Потери с другой стороны были таковы, 3 солдат легко ранены, убито двое крестьян - ополченцев [10].
22 апреля 1863 г. в 5 часов вечера смотритель Дымановской почтовой станции Антон Шишко заметил незнакомых вооружённых людей, которые шли по шоссе в направлении от Витебска к Орше и заподозрил их в причастности к восстанию. Поэтому с помощью ямщиков и нескольких солдат Витебского батальона внутренней стражи, сначала задержал двух человек, потом ещё восемь. К полуночи к станции подошёл отряд инсургентов количеством 25 человек и Антон Шишко во главе вышеупомянутых лиц атаковал их. Интересно, что мятежники даже не пытались оказать сопротивление а бросились в рассыпную в направлении ближайшего леса. Из всей этой группы сопротивление оказал только один человек, который выхватил саблю и попытался ударить Антона Шишко. Но он и ямщик, который подоспел на помощь, обезоружили и связали инсургента. В два часа ночи на станцию прибыл земский исправник с четырьмя казаками. На рассвете, исправник, смотритель, ямщики, солдаты и казаки поймали ещё 9 мятежников [7].1
1 В статье С.Я. Глазырина: «Попытка вооруженного выступления в Витебской губернии во время восстания 1863 г.» [3]. Этот случай представлен как ожесточенная битва отрядов. В. Яц-Акрейца i А. Козловского с отрядом витебской внутренней стражи, в которой повстанцы потерпели поражение. Но в донесении Витебской губернской почтовой конторы военному губернатору Витебска и витебскому гражданскому губернатору В.М. Верёвкину об активных действиях смотрителя почтовой станции Дыманово Оршанского уезда Антона Шишко по задержанию повстанцев у станции 23 и 24 апреля 1863 г. [7] события излагаются именно так как пересказывается выше по тексту, т.е. смотритель почтовой станции на скорую руку сформировал отряд из ямщиков и нескольких солдат внутренней стражи, которые оказались там случайно (конвоировали арестантов), переловил по одному около десятка инсургентов а потом разогнал «шайку мятежников» количеством в 25 человек.
Командир 15 роты 4 резервного батальона Смоленского пехотного полка штабс-капитан Кусонский описывал стычку с повстанцами таким образом. 28 апреля 1863 г. недалеко от фольварка Неаполитанский Быховского уезда его отряд в 35 бойцов нагнал в лесу отряд инсургентов количеством в 40 человек. Завязалась небольшая перестрелка после, которой инсургенты разбежались, бросив 11 ружей 2 лошадей и телегу. Среди солдат был только один легко раненый, среди повстанцев раненых было больше но товарищи их забрали с собой [11].
29 апреля 1863 года крестьяне деревни Долгий Мох Быховского уезда схватили в соседнем фольварке Мошки 13 вооружённых инсургентов, которые даже не пытались обороняться [12].
Командир 4 стрелковой роты 2 резервного батальона Алексопольского пехотного полка поручик Путято так описывает бой с повстанцами. 27 апреля 1863 года его батальон прочёсывал лес возле деревни Словени Сенненского уезда, где по донесению разведки окопались повстанцы. Солдаты одного из полувзводов случайно наткнулись на окоп, откуда были встречены огнём. Поручик Суворов, который командовал этим полувзводом, приказал солдатам броситься в штыковую атаку с криками ура. В результате мятежники были выбиты из окопа и разбежались по лесу. После боя потери были следующие: со стороны повстанцев убитых 21 человек, тяжело раненных 2, пленных 19; со стороны солдат убитых 4 раненных 9, как всегда, захвачено имущество отряда [13].
Более решительно повстанцы действовали в фольварке Новосёлки Игуменского уезда. Там они напали на фольварк помещика Крупского, но на помощь пришли местные крестьяне. Завязался бой в результате, которого было убито 8 крестьян. повстанческий же отряд ушёл из фольварка без потерь [5].
7 апреля 1863 г. возле местечка Налибоки произошёл настоящий бой между Староингерманландским пехотным полком и большим отрядом повстанцев под командованием Адама Пусловского который закончился разгромным счётом для последнего. Солдаты окружили лагерь инсургентов и завязалась перестрелка, которая длилась 2 часа потом восставшие не выдержали напора и разбежались, оставив на месте 60 убитых. Во время бегства остатков отряда солдаты захватили в плен 40 человек. При этом, среди солдат потерь почти не было, всего 1 легко раненный [6].
21 апреля 1863 года в лесу у деревни Озерцы Игуменского уезда был бой между повстанческим отрядом в 100 человек под командованием Владислава Машевского и Бронислава Вэндорфа и отрядом царской армии под командованием подполковника Драгопула, который состоял из 50 пехотинцев и 20 казаков. Как и во всех остальных случаях, солдаты неожиданно напали на лагерь повстанцев, которые разместились на отдых, завязалась короткая перестрелка, после которой инсургенты разбежались, побросав оружие. Бой как всегда закончился с большими потерями для восставших: 3 убито, 4 ранено, 31 попали в плен (в документе приводится поимённый список убитых, раненных и пленных). Отряд царских войск потерял двоих убитыми [4].
Таким образом, боевые качества повстанческих отрядов были чрезвычайно низкими. Очень редко им удавалось оказать серьёзное сопротивление царским войскам, и крестьянам ополченцам. Почти всегда их заставали врасплох и практически во всех случаях они разбегались, бросая оружие, обоз раненных и попадая десятками в плен. При этом потери в царских войсках, подавлявших восстание, были незначительны. Причина низких боевых качеств повстанческих отрядов была не только в том, что они были сформированы преимущественно из штатских людей, не имевших никакой боевой выучки, но и в том, что многие из повстанцев попали в отряды, посредством обмана, шантажа или принуждения, а следовательно имели низкую мотивацию.
Важной причиной поражения восстания 1863 г. было то, что в составе повстанческих отрядов было много ненадежных людей, которые по разным причинам не хотели воевать. Вовлечение случайных лиц в ряды повстанцев - тактическая и
14
стратегическая ошибка руководителей отрядов. Командир, надеющийся на победу, должен полагаться на храбрых бойцов, которые не сдаются при первых же трудностях и не убегают при первых же выстрелах. Но у руководителей восстания таких бойцов просто не хватало, и они пытались «заткнуть кадровые дыры» любым способом.
Список литературы
1. История Беларуси в 6-ти томах. Минск: Экоперспектива, 2000 - 2005. Том 4: Беларусь в составе Российской Империи (конец XVIII - начало XX в.) / Под ред. М.В. Кнут. 519 с. (на белорусском языке).
2. Карпович О.В. Рейд отряда Романа Рогинского по Беларуси зимой 1863 года // Вестник Полоцкого государственного университета. Сер. А: Гуманитарные науки, 2013. № 1. С. 37-41.
3. Глазырын С.Я. Спроба узброеннага выступления у Вщебскай губерш падчас паустання 1863 г. // Ученые записки УО «ВГУ» им. П.М. Машерова: сборник научных трудов. Том 11. [Электронный ресурс], 2011. Режим доступа: Шр://еИЬ^и.Ьу:8080^аМ1е/123456789/910/ (дата обращения: 24. 02. 2020).
4. НИАБ. - Фонд 295. - Оп. 1. - Д. 1537. - Л. 7-12 об.
5. НИАБ. - Фонд 295. - Оп. 1. - Д. 1541. - Л. 4-4 об.
6. НИАБ. - Фонд 295. - Оп. 1. - Д. 1562. - Л. 20-23 об.
7. НИАБ. - Фонд 1430. - Оп. 1. - Д. 31402 - Л. 12-13.
8. НИАБ. - Фонд 1521. - Оп. 1. - Д. 1. - Л. 62-62 об.
9. НИАБ. - Фонд 2001. - Оп. 2. - Д. 12 Л. 67-67 об.
10. НИАБ. - Фонд 2001. - Оп. 2. - Д. 12 - Л. 91-92, 97
11. НИАБ. - Фонд 2001. - Оп. 2. - Д. 12 - Л. 105-106.
12. НИАБ. - Фонд 2001. - Оп. 2. - Д. 13 Л. 26-27.
13. НИАБ. - Фонд 2001. - Оп. 2. - Д. 13 - Л. 115-117.
14. НИАБ. - Фонд 2001. - Оп. 2. - Д. 126 . - Л. 40-44.
15. НИАБ. - Фонд 3046. - Оп. 1. - Д. 1. - Л. 67-80.
16. НИАБ. - Фонд 3046. - Оп. 1. - Д. 1. - Л. 81-89.
17. НИАБ. - Фонд 3046. - Оп. 2. - Д. 1 - Л. 36-37 об.
18. НИАБ. - Фонд 3046. - Оп. 2. - Д. 1. - Л. 39-40 об.
