CC BY
35
УДК 376.42-053.6
ББК 74.55 ГСНТИ 14
О. Г. Нугаева
Екатеринбург, Россия
РОЛЬ СИСТЕМООБРАЗУЮЩИХ ФАКТОРОВ В ПРОЦЕССЕ ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ ГЕНДЕРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ У ПОДРОСТКОВ С НАРУШЕНИЕМ ИНТЕЛЛЕКТА И У ПОДРОСТКОВ С НОРМАЛЬНЫМ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМ РАЗВИТИЕМ
Аннотация. В статье рас-
сматриваются системообразующие факторы (семья) в формировании и развитии гендерной идентичности у подростков с разным уровнем интеллектуального развития.
Ключевые слова: системообразующие факторы (семья); гендерная идентичность; подростки с нарушением интеллекта; подростки с нормальным интеллектуальным развитием.
Сведения об авторе: Нугаева
Ольга Георгиевна, кандидат психологических наук, профессор кафедры специальной педагогики и специальной психологии.
Место работы: Институт специального образования Уральского государственного педагогического университета, г. Екатеринбург.
Контактная информация: 620017,
E-mail: nugaolga@yandex.ru.
Идентичность является одним из психологических феноменов, рассматриваемых в аспекте социализации и адаптации к условиям различных сторон человеческой деятельности и общения. При этом существенное место отводится ген© Нугаева О. Г., 2014
.29.01 Код ВАК 19.00.10; 13.00.03
O. G. Nugaeva
Ekaterinburg, Russia
THE ROLE OF SYSTEMIC THE ROLE OF SYSTEMIC
FACTORS IN THE PROCESS OF FORMATION AND DEVELOPMENT OF GENDER IDENTITY IN ADOLESCENTS WITH INTELLECTUAL DISORDERS AND ADOLESCENTS WITH NORMAL INTELLECTUAL DEVELOPMENT
Abstract. The article discusses the core factors (family) in the formation and development of gender identity in adolescents with different level of intellectual development.
Key words: the core factors of (family); gender identity; adolescents with intellectual disorders; adolescents with normal intellectual development.
About the author: Nugaeva Olga Georgievna, Candidate of Psychology, Professor of the Department of Special Pedagogy and Special Psychology.
Place of employment: Department of Special Pedagogy and Special Psychology, Institute of Special Education, Ural State Pedagogical University, Ekaterinburg. г. Екатеринбург, пр-т Космонавтов, 26.
дерной социализации, которая вызывает интерес ученых в разных областях знаний. Осознание необходимости изучения вопросов развития и формирования гендерной идентичности в ходе гендерной социализации подростков с наруше-
нием интеллекта, рассматриваемых в русле общей тенденции к гуманизации системы специального образования, с одной стороны, и недостаточная разработанность психологических аспектов изучения гендерной идентичности и оказания своевременной помощи подросткам с нарушением интеллекта, с другой, определяют актуальность исследований в области психологии пола.
Одним из теоретических оснований исследования гендерной идентичности подростков с нарушением интеллекта стали идеи В. В. Коркунова о системном подходе в научном познании и положение о социализации лиц с умственной отсталостью. Анализируя системный подход применительно к изучению детей с отклонениями в развитии, В. В. Коркунов отмечает, что в системообразующем процессе взаимосвязанные элементы целенаправленно взаимодействуют и реализуют некую общую функцию, которая не сводима к простому суммированию отдельных компонентов, в ходе этого процесса целое возникает путем интегрирования, и интегрированные компоненты приобретают интегральные, или системные свойства [1; 2]. В исследовании гендерной идентичности у подростков с нарушением интеллекта одной из задач было выявление базовых системообразующих факторов, оказывающих влияние на развитие и формирование гендерной идентичности.
В экспериментальном исследовании приняли участие учащиеся 7—9 классов (197 человек) — де-
вочки и мальчики с нормальным интеллектуальным развитием (НИР), обучающиеся в массовых школах, — и учащиеся 7—9 классов (211 человек) — девочки и мальчики с нарушением интеллекта (НИ), обучающиеся в специальных (коррекционных) школах VIII вида г. Екатеринбурга. Всего выборка составила 408 человек.
При организации исследования использовалась методика незаконченных предложений Дж. М. Сакса, направленная на выявление основных факторов и характера взаимодействия с окружающими людьми, оказывающими влияние на формирование и развитие гендерной идентичности, а также метод контент-анализа сочинений, выполненных по заданию описать себя как представителя мужского (или женского) пола в собственной трактовке.
Анализ корреляционных плеяд (по 60 факторам-предложениям) с точки зрения совпадения значений изучаемых факторов между собой с вероятностью 0,95 показал наличие значимой корреляционной связи между системообразующими факторами «Семья» — «Мать», «Семья» — «Отец» для всех групп испытуемых. В настоящей статье рассмотрим фактор «Семья».
Все количественные показатели эмоционально-оценочного отношения (ЭОО) испытуемых основных (мальчики и девочки с нарушением интеллекта — НИ) и контрольных групп (мальчики и девочки с нормальным интеллектуальным развитием — НИР) по базовому фактору «Семья» отражены в таблице.
Таблица
Сравнительный анализ эмоционально-оценочного отношения (ЭОО) мальчиков и девочек к базовым факторам, %
Базовые факторы Испытуемые
Девочки с НИР Девочки с НИ Мальчики с НИР Мальчики с НИ
(+) ЭОО (-) ЭОО (+) ЭОО (-) ЭОО (+) ЭОО (-) ЭОО (+) ЭОО (-) ЭОО
Семья 77 15 68 7 51 4 50 9
Большинство известных семей 70 25 67 27 64 27 75 19
Условные сокращения, используемые в таблице:
- (+) ЭОО — положительное эмоционально-оценочное отношение к семье;
- (-) ЭОО — отрицательное эмоционально-оценочное отношение к семье;
- НИР — нормальное интеллектуальное развитие;
- НИ — нарушение интеллекта.
Анализ суждений по фактору «Семья» с положительной оценкой своих семей выявил высокую значимость семьи для всех испытуемых, но более высокие оценки (по сравнению с мальчиками) семье дали девочки. У девочек с НИР (более 77 %) в суждениях можно проследить важность взаимных отношений в семье: девочек к семье и семьи к дочерям. В подавляющем большинстве случаев доминируют такие характеристики семьи, как «дружная», «хорошая», «лучшая»,
«счастливая», «благополучная»,
«на неплохом материальном уровне». О сформировавшихся представлениях о семье позволяют судить высказывания с фиксированной положительно-эмоциональной оценкой отношений по направлениям «Я — семья» и «Семья — я»
(«пример для подражания», «понимающая», «заботливая», «люби-
мая», «веселая»).
Положительные характеристики семьи содержатся в суждениях
68 % девочек с НИ. Их суждения в основном сосредоточены на характеристиках подобного плана: «лучшая» и «хорошая» (75 % от всех положительных оценок), «добрая»,
«нормальная», «дружная». Реже
встречаются суждения, касающиеся численности семьи («многодетная», «не очень большая»), без эмоциональной оценки этого факта; материального достатка семьи («бедная», «среднеобеспеченная»); явных или неявных отличий своей семьи от других, не дающих возможности проследить сформировавшиеся представления о семье («отличается от других семей», «не отличается от других», «как все»).
Особого внимания требует наличие в суждениях испытуемых о собственной семье отрицательноэмоциональной оценки, хотя и представленной незначительно. Так, в отношении семьи подобные суждения составили 15 % от общего их количества у девочек с НИР. По их мнению, взаимодей-
ствие членов семьи не соответствует важным критериям и демонстрирует следующий ряд качеств: отсутствие понимания («страдает непониманием»), недостаток общих, сплачивающих семью интересов («не имеем ничего общего»), мирного существования («не самая мирная»), недостаточный уровень общения с друзьями («мало общается с друзьями»), а также низкая материальная обеспеченность («бедная»). При оценивании семьи как плохой (единичные высказывания) нет указаний на негативно воспринимаемые качества семьи, поэтому в информативном плане общий фон высказываний такого рода выглядит недостаточным.
Отрицательно-эмоциональную оценку своей семье дали более 7 % девочек с НИ. У фактора «Семья» отрицательный эмоциональный фон создают оценки, подобные следующим: «хуже», «ужасная»,
«так себе», «была радостней»,
«плохая». Анализ выделенных неприемлемых качеств семьи показывает, что девочки с НИ недостаточно дифференцируют воспринимаемые и переживаемые ими как отрицательные качества семьи, затрудняются дать эмоционально-субъективную оценку качеств, присущих семье, которая заключала бы в себе размышления по поводу того, что не нравится. Однако четко отслеживают отношения в семье, которые лишены проявлений дружественного расположения («часто ссоримся», «недружная»).
Доминирующее преобладание оценочных суждений о собствен-
ной семье с положительно-эмоциональной окраской по сравнении с отрицательными эмоциональнооценочными суждениями характерно и для мальчиков с НИР (51 %), и для мальчиков с НИ (50 %). Мальчики признали свою семью лучшей в положительных эмоционально-оценочных высказываниях в 22 % фраз от общего числа всех суждений (44 % от числа высказанных в адрес семьи положительных суждений). Некоторые суждения подчеркивают ценность семейного благополучия, материального обеспечения, сплоченности, отзывчивости, воспитанности и добропорядочности.
Самые распространенные оценки собственной семьи у мальчиков с НИ (как и у девочек с НИ) — «лучшая» и «хорошая»: они составили 64 % от всех положительных эмоционально-оценочных суждений. Среди наиболее частотных положительных оценок семьи встречаются такие, в которых подчеркивается ценность для подростков уважительных, дружественных отношений в семье («нормальная», «добрая», «дружная»). Определение семьи как «нормальной» свидетельствует о ее позитивном восприятии, но не характеризует ее в более конкретных категориях, определяющих эту «нормальность».
Меньше негативно окрашенных эмоций по отношению к своей семье наблюдается у мальчиков с НИР (4 %), при этом явного негативизма не проявляется («не из самых лучших», «не такая хорошая»), и лишь в единичных выска-
зываниях семья оценивается как «плохая».
У мальчиков с НИ основой негативных эмоциональных проявлений в оценке семьи послужила критическая оценка семьи как «плохая» и в меньшей степени — «не такая хорошая». Следует заметить, что категории семей, отнесенные испытуемыми к «плохим», недостаточно дифференцированы в связи с отсутствием квалификации того качества семьи, которое воспринимается негативно и вызывает соответствующие переживания подростков.
Работы испытуемых мальчиков отразили низкие количественные показатели взаимодействия с родителями (мальчики с НИР — 10 %, мальчики с ИН — около 16 %). Характерным для детей является невключение отца как представителя того же пола в процесс общения.
Мальчики с НИР описывают особенности взаимодействия и свое отношение к семье без дифференциации родителей по половому признаку. Дети выражают любовь, уважение, почтение и нежные чувства к семье к родителям в целом, в редких случаях упоминая дедушек, бабушек и братьев с сестрами. В работах испытуемые высказывают чувство гордости за своих родителей и семью («Мне повезло, что я родился в такой замечательной семье»; «Я имею хороших родителей, у меня отличная семья»), подчеркивают общее семейное благополучие, отсутствие конфликтных ситуаций при взаимодействии с роди-
телями и проявляемую с их стороны любовь («Проблем в семье нет, я не часто конфликтую с родителями»), желают продолжать профессиональную династию семьи («Хочу пойти по стопам своей семьи: брат, отец и мать работают строителями»), а также указывают на ценность преемственных связей поколений в семье («Уважаю родителей, бабушку с дедушкой»; «Люблю, когда все родственники собираются вместе»).
Мальчики с ИН тоже выражают любовь к своей семье, но суждений такого плана незначительное количество («Люблю свою семью»; «Люблю своих родителей за то, что я их люблю»; «Мне покупают обувь»). Основная масса суждений фиксирует неблагополучие в семье, чаще воспроизводит конфликтные ситуации («Мне не везет в семье, я хожу домой, когда я уставший»; «У нас постоянные ссоры дома»; «Мы постоянно деремся с братьями»), отражает неполный состав семьи и переживания в связи с семейной ситуацией («Живу с мамой, папы нет, ни на кого не надеюсь, только на маму»; «Семья полная — папа родной, мама неродная»; «Очень рано не стало мамы, воспитывала бабушка»). Как следует из последних выдержек из работ мальчиков, во взаимодействии
с родителями выделяется только мать, что косвенным образом свидетельствует об отсутствии отца в семье либо о негативном его восприятии. Неблагополучие, отсутствие модели и схем поведения за неимением отца в семье могут
привести к задержке в развитии гендерной идентичности на определенном этапе, препятствовать переходу на содержательно новый этап либо способствовать становлению компенсаторного по своей природе гипермаскулинного поведения.
Суждения девочек о взаимодействии с родителями свидетельствуют о большем благополучии в аспекте ориентации на соответствующую полу модель поведения и выражаются в доминирующих высказываниях девочек в адрес матери. Однако качественный анализ суждений по поводу взаимодействия с семьей показал, что различия между двумя группами существенны. Девочки с НИР отмечают прекрасные отношения с семьей, любовь к родителям, уважительное и доверительное общение с матерью. Суждения девочек наполнены чувствами гордости за своих родителей и благодарности просто за то, что они существуют. Девочки с ИН отношения к родителям и отдельно к матери выражают словами любви без отслеживания существа сложившихся отношений, но только в случае их благоприятного протекания. Негативно-эмоциональные моменты во взаимоотношениях с матерью находят место в суждениях девочек в виде подчеркивания специфики общения матери и дочери («Мама меня часто бьет и ругает»; «Иногда ругаюсь с мамой») и переживаний девочек по поводу рано ушедшей из жизни матери («У меня умерла мама, я по ней скучаю»; «Когда у меня умерла
мама, я даже жить не хочу»). Нельзя сказать, что негативные переживания отсутствуют в суждениях девочек с НИР, однако они редки и качественно иные. Они касаются выражения сочувствия матери в связи с собственным тяжелым характером («Мне жалко маму, так как понимаю, что ей со мной очень тяжело»), возникновения проблем с родителями из-за их тревоги по поводу большой учебной загруженности дочери и недостатка заботы со стороны взрослых.
Сравнение своей семьи с другими как обобщенным образом выявил очевидный факт превосходящей ценности своей семьи по сравнению с другими для испытуемых девочек. Так, для девочек с НИР в процентном отношении доминирование своей семьи над другими семьями составило 77 % против 70 %, а для девочек с НИ — более 68 % против 67 %. У мальчиков картина иная: и у мальчиков с НИР (51 % против 64 %), и у мальчиков с НИ (50 % против 75 %). Оценивая другие семьи, мальчики и девочки проявляют единодушие в использовании набора следующих позитивных качеств семьи: «хорошие»,
«дружные», «счастливые», «благополучные», «добрые», «нормаль-
ные» и «богатые» (эту характеристику не отметили только мальчики с НИ, что подтверждают эмпирические данные в виде оценки своей семьи как «бедной»). В отдельных характеристиках семей наблюдаются различия по группам испытуемых. У мальчиков и девочек с НИР более распространены такие опре-
деления: «приличные», «интересные», «порядочные», — не встречающиеся в основной группе испытуемых, и «любят друг друга». Мальчики и девочки с НИ выделяют характеристики иного плана, например: «живут лучше нашей», «мне нравятся», «любящие», «любят своих детей». В положительноэмоциональной оценке фактора «Другая семья» у всех групп испытуемых обоего пола наблюдается увеличение числа негативно окрашенных высказываний в среднем на 10 % у девочек с НИР и мальчиков с НИ и в среднем на 20 % у мальчиков с НИР и девочек с НИ. Среди чаще всего выделяемых негативных сторон семейной жизни большинства других семей мальчики и девочки с НИР отмечают редкий факт проживания детей в семье с обоими родителями, недостаточную материальную обеспеченность и совместное проживание, которое трудно назвать счастливым. Испытуемые с НИ подчеркивают такие характеристики семей, как «плохие», и демонстрируют к ним свое отношение выражениями типа «мне не нравятся». Однако данные оценки фиксируют эмоционально-отрицательный взгляд на другие семьи, но не предоставляют возможности для конкретизации содержания подобного отношения. Для описания негативно воспринимаемых сторон жизни большинства других семей информация особенно скудна в группах испытуемых с нарушением интеллекта. В обобщенном виде мальчики с НИ представляют семью не иначе как скопление людей,
которых они характеризуют самыми обидными словами. Девочки с НИ описывают психологический климат семей, в которых наблюдается картина явно неуважительного и недружественного совместного проживания людей («ругаются», «дерутся», «недружные», «то дружат, то не дружат», «хамские»). Девочки, говоря о взаимодействии родителей с детьми, подчеркивают отсутствие заботы о детях («дети вообще не нужны», «не заботятся о своих детях», «грубы к своим детям»). Девочки с НИР также отмечают негативные качества жизни большинства других семей, но дают иные характеристики, можно сказать, представляют ситуацию в относительно негативном свете («испытывают трудности», «ссо-
рятся по пустякам», «обращаются со своими уже взрослыми детьми как с ребенком», «плохо воспитывают детей»).
Различия взглядов на семейную жизнь хоть и знакомых, но не родных семей нельзя объяснить только лишь известной ограниченностью словарного запаса у подростков с нарушением интеллекта, недоразвитием речевой деятельности. В задачу исследования не входило изучение и сравнение речевой деятельности у изучаемых категорий детей. Однако оценка как положительно-эмоциональных, так и отрицательно-эмоциональных характеристик семей, на наш взгляд, отражает реально воспринимаемые формы взаимодействия большинства семей самого близкого окружения, и немаловажное значение ока-
зывает перенос внутрисемейных отношений собственной семьи на отношения в других семьях («взгляд изнутри»), особенно если это касается негативной информации.
Литература
1. Алексеев, О. Л. Системный подход как методологическая основа научного познания / О. Л. Алексеев, В. В. Коркунов // Специальное образование. — 2002. — № 1.— С. 6—17.
2. Алексеев, О. Л. Системный подход к аппаратному лечению детей с нарушениями зрения / О. Л. Алексеев // Специальное образование. — 2012. — № 1.
3. Нугаева, О. Г. Особенности половой идентичности подростков с интеллектуальной недостаточностью : дис. ... канд. психол. наук / Нугаева О. Г. — Н. Новгород, 2003.
