Роль прямых иностранных инвестиций и транснациональных корпораций в развитии металлургического комплекса России

Развадовская Ю.В.; Шевченко И.К.

TERRA ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 2

82 АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ПРАКТИКИ

РОДЬ ПРЯМЫХ ИНОСТРАННЫХ ИНВЕСТИЦИЙ И ТРАНСНАЦИОНАЛЬНЫХ КОРПОРАЦИЙ В РАЗВИТИИ МЕТАЛЛУРГИЧЕСКОГО КОМПЛЕКСА РОССИИ

Ю.В. РАЗВАДОВСКАЯ,

кандидат экономических наук, ассистент кафедры инноватики и экономического проектирования, Южный федеральный университет, e-mail: yuliyaraz@yandex.ru;

И.К. ШЕВЧЕНКО,

профессор, доктор экономических наук, кафедра инноватики и экономического проектирования, Южный федеральный университет, e-mail: shevchenko.76@mail.ru

В статье анализируется роль прямых иностранных инвестиций (ПИИ) и транснациональных корпораций (ТНК) в условиях модернизации металлургического комплекса и повышения его конкурентоспособности на мировом рынке черной металлургии. Опыт модернизации металлургического комплекса Китая и Индии свидетельствует о том, что ПИИ и ТНК способствуют увеличению объема передачи новых технологий, знаний и новых методов управления, которые являются ключевыми факторами повышения конкурентоспособности отрасли.

Ключевые слова: черная металлургия; Россия; стратегия развития; ТНК; прямые иностранные инвестиции.

THE ROLE OF FOREIGN DIRECT INVESTMENT AND TRANSNATIONAL CORPORATIONS IN THE DEVELOPMENT OF THE RUSSIAN METALLURGICAL COMPLEX

Y.V. RAZVADOVSKAYA,

Candidate of Economics (PhD), Assistant, Department of Innovation and Economic Design,

Southern Federal University, e-mail: yuliyaraz@yandex.ru;

I.K. SHEVCHENKO,

Professor, Doctor of Economics (DSc), Department of Innovation and Economic Design, Southern Federal University,

e-mail: shevchenko.76@mail.ru

The article examines the role of foreign direct investment (FDI) and transnational corporations (TNCs) in the modernization of metallurgical complex and increase its competitiveness in the global market of ferrous metallurgy. Experience upgrading metallurgical complex in China and India suggests that FDI and TNCs contribute to an increase in the transfer of new technologies and new knowledge management practices, which are key factors increasing the competitiveness of the industry.

Keywords: iron and steel; Russia; development strategy; TNK; foreign direct investment.

JEL classification: L610, F230, G150.

Одна из основных характеристик индустриально развивающихся стран заключается в том, что их рост связан с потреблением большого количества материалов, средств производства, и прежде всего, продукции черной металлургии. Это происходит из-за того, что на определенных стадиях индустриализации отрасли или нового этапа индустриального освоения территории, ввиду инновационной цикличности структуры экономики и потребностей ее имманентной модернизации, возникает необходимость высоких расходов на развитие инфраструктуры, модернизацию и технологическое перевооружение средств производства.

Строительство и модернизация производственных предприятий, электростанций, портов, железнодорожных путей, а также магазинов, офисов, домов требует большого количества средств производства. В связи с чем увеличивается потребность в продукции черной металлургии. При этом необходимо отметить, что повышаются требования к качеству потребляемой металлопродукции, которое в большей степени зависит от технологической базы производства, способности предприятий использовать новые методы производства.

Процессы структурной трансформации экономики 1990-х в значительной степени сказались на состоянии металлургической промышленности России. В частности, вызвали низкий уровень технологической базы горнорудных и металлообрабатывающих предприятий, износ основных фондов, снижение квалификации кадрового потенциала (Shevchenko, Razvadovskaya, 2013). Также одной из основных проблем развития металлургической промышленности России является истощение запаса естественных ресурсов. Эти проблемы определяют снижение конкурентоспособности российской металлургии в условиях развития новых промышленных стран (Китай, Южная Корея), которые ежегодно наращивают объемы производства металлов и становятся сильными игроками на мировом рынке металлопродукции. На мировом рынке металлопродукции основным конкурентом России является Китай, позиции которого ежегодно усиливаются за счет разработки новых месторождений, выпуска более качественной продукции (рис. 1.).

Рис. 1. Динамика производства стали в Китае, Индии, России за период 1995-2009.

Источник: (UNData, undated)

В России металлургия является одной из основных отраслей промышленности. Доля металлургии в ВВП России составляет около 5%, в промышленном производстве более 17%, в экспорте более 14% (Шевцов, 2012). Структурный сдвиг в глобальном производстве создает равные условия для развивающихся экономик, которые проходят путь индустриализации. При этом позиции России в экспорте продукции металлургии относительно невысокие, что вызывает необходимость выявления причин такого отставания.

В технологии обработки черных металлов в отечественном комплексе доминирует мартеновское производство стали в общем объеме (17%), в США - 2,5%, в Японии и Германии такие технологии уже не используются. Если в отечественной металлургии 60% стали разливается в слитки, то в США, Японии, Германии более 90% перерабатываются в машинах непрерывного литья. Доля

ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 2

сортовой металлопродукции в прокате составляет 60%, а листового проката с покрытием - 4%, что практически в 10 раз меньше, чем в развитых странах (Развадовская, 2012. С. 23-26).

Институциональная структура российской металлургии также отличается от развитых стран и определяет ее низкую конкурентоспособность. В частности, российские компании более склонны к вертикальной интеграции и вовлечению сырьевых активов в структуру стальных компаний. В отличие от развитых стран не развита мини- и микрометаллургия, а также вторичная металлообработка. Организационную основу черной металлургии в России составляют вертикально интегрированные компании, на долю которых приходится 79% от выплавляемой стали. Вертикально интегрированные компании производят 79% от всей выплавки стали в России. При этом компании являются экспортоориентированными, доля экспортных поставок в продажах составляет в них от 35% до 45% (PricewaterhouseCoopers, 2006. Рр. 138-140).

Металлургический сектор является одним из наиболее ресурсоемких секторов экономики. Только для ремонта и поддержания производственных мощностей в металлургии в 1990-е гг. требовалось примерно 15 долл. на т (около 1 млрд долл. в год), в 2004-2005 гг. инвестиции возросли до 3 млрд долл. в год, а по инвестиционным программам 2007-2008 гг. - около 5 млрд долл. в год.

Другой особенностью сектора в России является высокая, по сравнению с мировой практикой, социальная нагрузка, по причине того, что более 70% крупных предприятий отрасли являются градообразующими и на их балансе остаются сфера ЖКХ, объекты образования, здравоохранения (Куликов, 2010).

Еще одна специфическая черта российской черной металлургии - сильные региональные диспропорции в производстве и потреблении металлопродукции.

Курс на масштабную модернизацию, объявленный Президентом страны, дает шанс направить государственные ресурсы в те сферы, где бизнес пока не может восстановить режим работы, совместимый с участием в технологическом развитии собственными силами (Meliantsev, 2004). Среди мер государственной поддержки российской черной металлургии, имеющих отношение к модернизации, следует выделить расширение перечня видов импортного технологического оборудования, которое не подлежит обложению НДС, а также поддержку приоритетных инвестиционных проектов в виде доступа к льготному кредитованию.

В государственных программах развития отрасли металлургии строятся сценарии сырьевого или инновационного развития предприятий металлургии. При этом развитие отрасли по инновационному сценарию требует значительных капиталовложений со стороны государства, а развитие по сырьевому сценарию не позволит построить конкурентоспособный сектор экономики (Шевченко, Развадовская, 2013). В связи с этим модель развития металлургической промышленности должна чередовать элементы сырьевого и инновационного развития сектора с ориентирами на создание транснациональных компаний.

Очевидно, что стратегические угрозы, связанные с усилением конкурентоспособности Китая, должны ориентировать российские металлургические компании на поиск возможностей роста производства металлопродукции. Наличие невысокого спроса на металлопродукцию на внутреннем рынке России связано с низкими темпами модернизации. При этом внутренний спрос на металлопродукцию не является ограничением к росту производства. К примеру, в США рост металлопродукции в 2000 г. увеличился в 9,6 раза, с 5,1 млрд до 49 млрд долл. Ежегодный рост потребления металла в мире в 2000-х (в среднем около 70 млн т в год, т. е. больше, чем от общего объема производимого металла в России) устраняет вопрос о количественных ограничениях роста производства с ориентацией на экспорт.

Большинство специалистов в области экономики отрасли называют в числе конкурентных преимуществ России в черной металлургии относительно низкие затраты на труд, а также научные исследования и разработки. Такие преимущества создают положительную тенденцию для привлечения прямых иностранных инвестиций в отрасль. При этом эффекты от ПИИ присутствуют не только в принимающих компаниях, они положительно сказываются на экономике в целом.

Привлечение инвестиций и обеспечение их вклада в оснащение отраслей и территорий является приоритетом как для развитых, так и развивающихся стран. На современном этапе формируется инвестиционная политика нового поколения, ориентированная на создание и поддержание общего благоприятного инвестиционного климата. В рамках инвестиционной политики главным смыслом привлечения инвестиций и получения от них выгод становится инклюзивный рост и устойчивое развитие. Это ведет к возникновению определенных задач в области инвестиционной политики

на национальном и международном уровнях. На национальном уровне эти задачи включают в себя интеграцию инвестиционной политики в стратегию развития, включение в инвестиционную политику целей устойчивого развития и обеспечение актуальности и эффективности, а на уровне компаний - разработку таких стратегий развития, которые будут ориентированы на привлечение ПИИ и интернационализацию.

Прямые иностранные инвестиции способствуют экономическому росту в принимающих странах, прямо и косвенно оказывая положительное воздействие на занятость, объемы экспорта и внедрение новых технологий (Blomstrom, Sjoholm, 1999). Внешние эффекты, как правило, известны как вторичные эффекты, иностранные инвесторы не могут присваивать их полностью. Наличие определенных внешних эффектов от притока прямых иностранных инвестиций привело к тому, что многие страны с переходной экономикой стали формировать политику, направленную на привлечение иностранных инвесторов в предприятия промышленности. Формирование такой политики связано с тем, что предприятиям промышленности в развивающихся странах необходимо модернизировать свою производственную структуру, обновлять инфраструктуру, а также повышать уровень квалификации работников. Таким образом, основным направлением промышленной политики в развивающихся странах является реструктуризация предприятий, которая в современных условиях может быть обеспечена за счет привлечения иностранных инвестиций. Многие авторы утверждают, что прямые иностранные инвестиции являются важным источником инвестиционных фондов, как для государственного сектора, так и для растущего частного сектора, способствуя передаче новых знаний и технологии, развитию конкуренции (Джонс и др., 1998; Эстрин, 2002; Мейер, 2001).

Несмотря на наличие положительных эффектов от иностранных инвестиций, в отечественных компаниях могут также проявляться отрицательные эффекты, в том числе потеря квалифицированных работников в филиалах ТНК. Также в краткосрочной перспективе рост конкуренции со стороны ТНК может снизить долю рынка местных предприятий, несмотря на модернизацию технологической базы и повышение конкурентоспособности. Однако в отчете ООН отмечается, что положительный эффект перевешивает отрицательные в большинстве случаев (United Nations, 2001. Pp. 76-81). Наличие положительных эффектов для принимающей ПИИ страны стимулирует государства разрабатывать меры промышленной политики, ориентированной на приток иностранного капитала в целях модернизации предприятий и повышения конкурентоспособности отраслей. В 2011 г. в целях стимулирования роста многие страны продолжили либерализацию и поощрение иностранных инвестиций в различных отраслях экономики (United Nations, 2012. Pp. 32-35).

В большинстве случаев приток ПИИ в развивающиеся страны происходит за счет транснациональных корпораций, которые открывают новые филиалы и обеспечивают приток не только инвестиций, но и новых технологий, знаний и новых методов управления. Следует отметить, что Россия находится в десятке перспективных стран для притока ПИИ.

Согласно данным отчета UNCTAD, в десятке наиболее перспективных принимающих стран, по мнению руководителей ТНК в группе развивающихся стран - Китай, Индия, Индонезия, Бразилия, Российская Федерация, Таиланд (United Nations, 2001). При этом, по оценкам экспертов, несмотря на то, что капитальные затраты ТНК на производственные активы и приобретения растут (их рост в 2011 г. составил 12%), дополнительные денежные средства, (примерно 105 млрд в том же 2011 г.), все еще целиком не размещены. По мере улучшения экономической ситуации в глобальной экономике избыток ликвидности может в будущем трансформироваться в рост ПИИ. Если строить инвестиционные прогнозы по 100 крупнейшим ТНК, денежные авуары которых, по оценкам, в общей сложности составляют 5 трлн долл., размер капитала, который может быть размещен в виде инвестиций, составляет 500 млрд долл., т. е. около трети глобальных потоков ПИИ. В этих условиях российские предприятия черной металлургии могут рассчитывать на часть иностранных инвестиций.

Вступив в ВТО, страна приняла на себя обязательства ослабить ограничения на иностранные инвестиции в ряде отраслей сферы услуг (в том числе в банковской сфере, секторах страхования, бизнес-услуг, телекоммуникаций и распределительной сфере). Это может также повысить доверие иностранных инвесторов и улучшить общий инвестиционный климат. ЮНКТАД прогнозирует сохранение роста притока ПИИ в страны с переходной экономикой под воздействием улучшения инвестиционного климата, осуществления новых программ приватизации в добывающих отраслях, коммунальной, банковской и телекоммуникационной сферах.

ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 2

Следует ожидать, что технологическая модернизация производственного процесса за счет привлечения прямых иностранных инвестиций сможет обеспечить потребности в высококачественной металлургической продукции авиационного производства, судостроения, транспортного машиностроения, энергетики, железнодорожного транспорта, строительства и других отраслей экономики.

Ввод в производственный процесс высокотехнологичного оборудования позволит обеспечивать внутренний спрос отраслей энергомашиностроения, электротехники, транспортного машиностроения и других отраслей нового технологического уклада, а также сократить долю импорта высококонкурентной продукции проката.

ЛИТЕРАТУРА

КуликовЛ.А. (2010). Анализ финансовых потоков предприятий черной металлургии // Экономический анализ: теория и практика, № 17 (182), с. 29-38.

Развадовская Ю.В. (2012). Инструментарно-методическое обеспечение управления структурными преобразованиями экономики промышленного сектора. Диссертация на соискание ученой степени кандидата наук. Ростов-на-Дону.

Швецов В. (2012). Горнорудный комплекс: лакмус экономики // Промышленник России, № 12 (143), с. 12-13.

Шевченко И.К., Развадовская Ю.В. (2013). Динамика производства металлургии в развивающихся странах // Экономический анализ: теория и практика, № 34 (337), с. 5-9.

ЮНКТАД (2012). Доклад о мировых инвестициях. Нью-Йорк и Женева.

Blomstrom M., Sjoholm F. (1999). Technology transfer and spillovers: does local participation with multinationals matter? // Eur. Econ. Rev., № 43, pp. 915-923.

Buck T., Filatochev I., Wright M., Zhukov V. (1999). Corporate governance and employee ownership in an economic crisis: Enterprise strategies in the former USSR // Journal of Comparative Economics, vol. 27, № 3, pp. 459-474.

Estrin S., WrightM. (1999). Corporate governance in the former Soviet Union: an overview // Journal of Comparative Economics, vol. 27, № 3, pp. 398-421.

Jones D.C., Mygind N. (1999). The nature and determinants of ownership changes after privatization: Evidence from Estonia // Journal of Comparative Economics, vol. 27, № 3, pp. 422-441.

Meliantsev V.A. (2004). Russia's Comparative Economic Development in the Long Run // Social Evolution & History, № 3, pp. 106-136.

Meyer K.E. (2001). International business research in transition economies / In: Brewer T.L., Rug-man A.M. (eds.) Oxford Handbook of International Business. Oxford: Oxford Univ. Press, pp. 716-759.

PricewaterhouseCoopers (2006). The World in 2050. The perspectives of development of the economics of the countries with developing markets in process and competition of OECD. London: Pricewater-houseCoopers.

Shevchenko I.K., Razvadovskaya Y.V. (2013) Structural changes in the Russian Industry 1992-2010 // World Applied Science Journal, vol. 28, № (6), pp. 123-127.

UN Data (undated). U.S. Geological Survey (Reston, Virginia). Industrial Commodity Statistics Database. Available at: http://data.un.org/Data.aspx?q=Zinc&d=ICS&f=cmID%3a14290-3.

United Nations (2001). World Investment Report 2001. Geneva.

United Nations (2012). World Investment Report 2012. Geneva.

REFERENCES

Kulikov L.A. (2010). Analysis of financial flows of ferrous metallurgy enterprises. Economic Analysis: Theory and Practice, № 17 (182), pp. 29-38. (In Russian.)

Razvadovskaya Y.V. (2012). Instrument-methodological support management of structural transformation of the economy of the industrial sector. Dissertation for the degree of candidate of sciences. Rostov-on-Don. (In Russian.)

Shvetsov V. (2012). Mining complex: litmus economy. Russian industrialist, no. 12 (143), pp. 12-13. (In Russian.)

Shevchenko I.K., Razvadovskaya Y.V. (2013). Dynamics of production of steel in developing countries // Economic Analysis: Theory and Practice number, № 34 (337), pp. 5-9. (In Russian.)

UNCTAD (2012). World Investment Report. New York and Geneva. (In Russian.)

Blomstrom M., Sjoholm F. (1999). Technology transfer and spillovers: does local participation with multinationals matter? // Eur. Econ. Rev., № 43, pp. 915-923.

Buck T., FilatochevI., WrightM., Zhukov V. (1999). Corporate governance and employee ownership in an economic crisis: Enterprise strategies in the former USSR // Journal of Comparative Economics, vol. 27, № 3, pp. 459-474.