CC BY
94ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ Т. П. Тишина
Роль орнамента в одежде и украшениях народов Якутии
Исследователи прошлого интересовались, прежде всего, экзотическими особенностями одежды народов Якутии. Матушевич указывал на щеголеватость верхней одежды якутов, отмечал традицию украшать сапожки (этэрбэс) одекуем и корольками: «вокруг на голенище шириною в ладонь разного цвета»..., а иные и шубы вокруг ими окладывают» [1, Д. 25]. В своем знаменитом «Описании всех в Российском государстве обитающих народов» Георги опубликовал изображения шести якутов в национальной одежде [2, с. 110]. Опираясь на его данные, Ф. Готтенрот писал об умении якутов со вкусом украшать свои платья «белыми полосами меха или разноцветными суконными лоскутьями и кусками кожи» [3, с. 195, табл. 110, рис. 14-19]. Капитан Г. А. Сарычев, отметив, что якуты носят платье из оленьей или лошадиной кожи, подчеркивал, что женское нарядное платье покрыто цветным сукном, фанзою или китайкою, «унизано серебряными и медными бляшками разных фигур» [4, с. 20-24]. В донесениях сержанта Попова от 25 апреля и 4 сентября 1794 г. содержатся описания встреченных им на реке Чоне местных тунгусов в одежде с нагрудниками и торбасах, унизанных зеленым и черным бисером, оловянными пуговицами [5, л. 77, 80]. Таким образом, источники XVIII в. упоминают только вышивку бисером и металлическими бляшками («беляшами», как говорят современные мастерицы), аппликации суконными лоскутками, из кусочков меха, ровдуги. Вышивка цветными нитками не упоминается, разница между тунгусским и якутским костюмом не подчеркивается и, видимо, не замечается путешественниками и исследователями.
Исследователи XIX в. были более внимательны к конструктивным и декоративным особенностям якутского костюма: ими зафиксирована вышивка шелком, золотыми и серебряными нитями, подмечена разница между якутским и «тунгусским» (эвенским, эвенкийским) костюмами.
А. Миддендорф в своей работе упоминает девичий наряд из голубой шелковой материи, украшенный «фигурами, вышитыми серебряными нитками». На спине меховых якутских кафтанов им замечен меховой крест из росомахи. Подчеркивая приверженность якутов к национальному покрою и узорам одежды, Миддендорф указывает на влияние русского костюма на якутский [6]. Р. Маак отмечает вышивку шелком рукавиц, а также вышивку старинного костюма полосами из белого, голубого и черного бисера, декор в виде небольших серебряных бляшек. Бисерные полосы располагались внизу по полам и по бокам, где карманы. Описывая
сагынях - нарядную женскую шубу из цветных сукон, Маак указывает на ее оторочку из ярких сукон и серповидные вставки из меха бобра или выдры на спине. Невеста, по его словам, бывает одета в лучшее свое платье и во всех своих серебряных нарядах, в том числе с поясом, к которому привешивается талисман и т. п. Конь тоже украшен серебряною уздою, седло обито серебром, чепрак расшит шелками и серебром [7, с. 65, 68].
Развивая идеи предшественников, В. Серошевский первым обратил внимание на смешение исследователями якутского и тунгусского костюма. Серповидный меховой узор на спине шуб, о котором писал в свое время Маак, к концу XIX в. почти вышел из употребления. Серошевский видел его на севере всего у 3-4 свадебных сагыняхов, все они были из отборного тарбаганьего меха, без всяких других украшений: сзади во всю длину «был пришит узор, напоминающий орла с распущенными крыльями, из этого же меха, только более темного» [8, с. 334-335]. Серошевский также писал о билэ - украшениях верхней части унтов [9, с. 90-91].
В советские годы конструктивными и декоративными особенностями якутской одежды занимались Е. Д. Стрелов и М. М. Носов, привлекавшие для этого обширный археологический и этнографический материал. Последний подчеркивал связь отделки с конструкцией костюма, впервые обратил внимание на эстетическую природу якутской женской вышивки, ее связь с образом жизни женщины, а также способы выполнения характерных узоров, материал вышивки [10]. Составляя раздел своего альбома о материальной культуре якутов, посвященный якутской одежде, Носов подчеркивал разницу, существующую между костюмом якутским, с одной стороны, и костюмом эвенкийским, с другой, классифицировал якутскую национальную одежду по полу, сезону, назначению. Для XVIII в. он считал характерной вышивку из черного, белого, голубого бисера, аппликацию из подкрашенной ровдуги, вышивку медными и оловянными бляшками. Отличительной особенностью декора он считал не столько замысловатый и сложный узор, сколько его яркую цветовую гамму. Шубу «хотойдоох сон» («шубу с орлом») Носов считал самой древней формой якутской одежды.
Неотъемлемой частью якутского костюма была шапка дьабака. Декоративное оформление ее навершия «чопчуура» отличалось богатством орнаментации. Наряду с вышивкой бисером и цветными нитками, мастерицы охотно использовали бляшки, серебряную нить, мишуру. Наиболее распространены были спиралевидные, лировидные мотивы, а также орнаментальная фигура, напоминающая римскую цифру «V» [1, Д. 25]. Шили «чопчуур» из красного или черного сукна, тщательно подбирали бисер, нитки по цвету:
На высокой шапке солнцем блестит Бляха чеканного серебра: Радугой переливаясь на ней Красуется шитый красный узор...[11, с. 25].
Старинная обувь декорировалась пряжками, обувь XVII в. сплошной вышивкой цветными нитками, а позже - бисерной вышивкой и серебром вокруг голенища.
Исследование якутского костюма предполагает рассмотрение его как целостного ансамбля, в котором орнаментальная вышивка украшала и головной убор, и собственно платье, и рукавицы, и обувь. На каждом предмете орнаментальная вышивка занимала определенное место в соответствии с покроем, конструктивными особенностями, характером костюма.
Якутский костюм обладает неповторимым обликом и характером, отличающим его от костюмов эвенского, эвенкийского, русского, юкагирского, хотя общение с этими народами, экономический и культурный обмен не могли не сказаться в некоторых деталях и элементах кроя и декора, что вполне может быть темой специального исследования. Наряду с орнаментацией одежды, для якутского народного искусства характерно украшение вышивкой чепраков и кычимов, являющихся неизменной частью «одежды коня»:
А бока широкого чепрака,
Как закатные облака.
Перистой тучей поверх потника
Летучий брошен ковер;
Как двенадцать радуг
Двенадцать подпруг
Пестрым шитьем горят...[11, с. 25].
Технологические основы вышивки чепраков и кычимов близки приемам декорирования национального костюма, поэтому представляют несомненный интерес для исследователей. По всей видимости, еще до прихода русских у якутов и народностей Севера существовали вышивка цветным бисером в определенной колористической гамме, вышивка конским волосом по бересте и вышивка оленьим волосом по ровдужной основе.
На развитие искусства вышивки в XIX в. повлиял завоз в Якутию новых видов тканей, цветных сукон, мишуры, цветных ниток [12]. Вышивку по ровдужной основе сменяет вышивка по ткани, меняется ее колористический строй, технические приемы и орнаментальные мотивы. Наряду с бисерной вышивкой, которая в XIX в. отходит от бело-черно-голубого колорита XVIII в. и приобретает собственно якутскую колористическую гамму с преобладанием теплых тонов: желтого, зеленого, оранжевого, получает распространение вышивка привозными цветными нитками. В ее основе лежит разработка орнаментальных композиций древним тамбурным швом, якутским крестом и гладью.
Тамбурная вышивка цветными нитками роднит якутов с другими тюркоязычными народами: чувашами, казанскими татарами и т. д.
Вышивка крестом, по мнению некоторых исследователей, заимствована у русских. Однако якутские мастерицы выработали собственную форму креста, напоминающего узор «ураса-ойуу» - одну из разновидностей якутского зигзаговидного орнамента. Вышивка якутской гладью также имеет свои особенности: она представляет частое наложение швов якутским крестом, образующее настил цветными нитками. Тамбурный шов в якутской вышивке цветными нитками чаще всего играл роль контура, внутри которого узор строился якутским крестом или гладью. При этом орнаментальный мотив создавался несколькими цветами, тщательно подобранными мастерицами по тону. Нередко предпочтение отдавалось золотистому, желтому, светло-коричневому, бледно-голубому, нежно-зеленому, бледно-розовому тонам и т. д. В общем колористическом решении значительную роль играл фон вышивки, чаще всего черный, красный или коричневый.
Вышивка серебряными и золотыми нитями по трафарету сохранилась в декоре «чопчууров» некоторых старинных шапок дьабака и рукавиц XIX в. В 1986 г. во время Всероссийского фестиваля фольклора в Сунтарах автору довелось видеть и держать в руках старинный кошелек из фондов Сунтарского музея, сделанный неизвестным мастером из не менее старинного «чопчуура» с достаточно хорошо сохранившимся орнаментальным узором серебряными нитями по трафарету.
Таким образом, факт бытования серебряного или золотого («золотного») шитья в Якутии имеет под собой почву как по технике исполнения, материалу, так и по характеру используемых орнаментальных мотивов. Есть все основания утверждать, что якуты владели техникой серебряного или золотого шитья, но конкретное воплощение их навыков практически зависело от наличия материала и находилось в полной зависимости от его поступления по мере торгового обмена.
В ходе работы по описи религиозных культовых ценностей Никольской церкви г. Якутска в январе 1982 г. автором зафиксирована группа икон, декорированных орнаментальной вышивкой жемчугом и стеклярусом. Жемчужные и стеклярусные ризы икон создавали непередаваемое ощущение мерцающей изморози или инея, сквозь который проступал прекрасный лик Богородицы [13]. По всей видимости, иконы были одеты в ризы, созданные искусством монашенок или принесены в дар церкви.
Традиции русской народной вышивки и костюма нашли отражение в живописном портрете русской девушки кисти академика Венига из Якутского национального художественного музея, попавшего в этот край с коллекцией живописи, переданной в дар Третьяковской галереей в 1928 г. Сохранились сведения о занятиях вышивкой и рукоделием в часы длинного зимнего досуга казачками-домохозяйками [14]. Какими были изделия их рук? Какие узоры они предпочитали? Трудно судить, так как изделия русских мастериц в Якутии не сохранились, за
исключением вышивки иконных риз. Влияние форм и мотивов русской вышивки ощущается в небольшом количестве образцов орнаментальных композиций, собранных У. Йохансен [15].
Экспонирующийся в Музее тундры Аллаиховского района (п. Чокурдах) единственный экземпляр костюма обитательниц Русского Устья на Индигирке имеет позднее происхождение и представляет собой сарафан, одеваемый поверх кофты, прикрытый фабричным полушалком. Ситцевый сарафан декорирован лентами и оборками («обложками», как говорят старожилы Русского Устья).
В летописи Якутского края В. Л. Приклонского в разделе «Царствование императора Петра I» под датой 28 октября 1697 г. упомянута грамота стольнику и воеводе Глебову «о запрете посольским и всяких чинов людям носить богатое платье.». Из этой грамоты видно, что служилые люди в Сибири и особенно в Якутской области одевались в платья бархатные, объяренные, парчевые, золотом и серебром перетканные, в каких при царском дворе XVII в. являлись первые чины и в известные только праздники. Жены же и дети их, по свидетельству грамоты, наряжались в дорогие материи, с золотыми и серебряными кружевами, а «зимние платья носят на соболях и чернобурых лисицах» [16, с. 28].
На протяжении веков якутская народная вышивка всегда сохраняла свой образный строй, тюркский характер орнаментики и южный колорит, отличающий ее от вышивок других народов Севера и Сибири. Особую роль в орнаментации якутских вышитых изделий играли малые декоративные формы - бляшки и металлические пластины простых геометрических форм, не встречающиеся в вышивке соседних народов. Их происхождение, по всей вероятности, связано с «кыргыс» - периодом кровопролитных междоусобных войн до прихода русских, вызвавшим необходимость защищать коня «металлической попоной». Переход к мирному времени привел к декоративному осмыслению компонентов металлической вышивки, следующих рисунку основного орнаментального мотива или подчеркивающих фон орнаментальной композиции.
Основу орнаментального канона в якутской народной вышивке составляет закономерность повторения одного и того же орнаментального мотива. Таким элементом орнамента в вышивке «чопчуура», как и в вышивке чепраков и кычимов XIX в. является мотив «ко1пуур ойуу» -якутская лира, бесконечно варьируемая в рисунке и колорите. В конце XIX в. лиру в центре вышивки иногда заменяет аппликация из лоскутков ткани или сукна, подобранных по цвету. Подобная трактовка свидетельствует об утрате традиционного образного смысла и содержания лировидного орнамента в этот период.
Эволюция орнаментальной композиции «чопчуура», как и эволюция орнаментальной композиции чепраков и кычимов, шла в одном направлении - выделении основного элемента орнамента - «лиры»,
поражающего многообразием трактовки: от чисто геометрической в виде двух спиралей, геометризованной - с антропоморфной или скотоводческой семантикой, до растительной. Во всех случаях лира прорастает массой отростков и символизирует идею жизни, плодородия, роста, плодоношения. Чаще всего в вышивке лира выступает как синкретичный образ, одновременно соединяющий в себе несколько начал. Поэтому так сложен ассоциативный строй этого мотива, знака, многообразна его трактовка.
В материалах коллекции орнаментов мастерицы А. П. Скрябиной мне довелось видеть зарисовку узора «ынах-ойуу»(«корова-узор») в виде рогатой женской фигуры [17]. Аналогичный орнамент встречался мне в вышивке цветными нитками чепрака XIX в. из фондов Государственного исторического музея [18]. Оба образца не связаны непосредственно с одеждой, но позволяют высказать предположение о связи семантики лировидного узора с отголосками древнего поклонения мифологическим персонажам, отразившимся в якутском эпосе и связанным с кругом традиционных женских представлений. Культ Айыысыт и Иэйэхсит -покровительниц женщин - рожениц и животных, способствовавших преумножению людей и приплоду скота, не менее древен, чем культ великой богини Мокоши в русской народной вышивке, богини Изиды в Древнем Египте и уходит своими корнями в период матриархата. Иногда этот антропоморфно-зооморфный мотив сливается с образом мирового Древа жизни, что соответствует якутским фольклорным представлениям о триаде богинь (Айыысыт, Иэйэхсит, Аан-Алахчын). Со временем память о женских богинях - покровительницах стерлась, их изображения претерпели геометризацию, схематизировались, превратившись в знак лиры - центральный орнаментальный мотив якутской вышивки с функциями оберега.
Одновременно с вышивкой существовала аппликация - соединение лоскутов тканей, сукон, меха, подобранных по цвету и фактуре. В ее основе - простые геометрические, чаще всего ромбические, элементы орнамента. Пользовался популярностью узор шахматной доски «саахымат ойуу». Наряду с ним в меховой мозаике бытовал узор «тангалай ойуу» («узор нёба животного»). Культура обработки меха у якутов связана с прекрасным знанием материала, его декоративных, утилитарных, фактурных особенностей. Однако традиции орнаментальной обработки меха еще более свойственны народностям Севера: эвенам, юкагирам, эвенкам, от которых предки якутов, пришедшие с юга, заимствовали не только некоторые приемы обработки меха, но и характер геометрических узоров.
Орнамент играл существенную роль в декоративном решении якутских серебряных украшений, в изобилии покрывавших фигуру женщины. Все исследователи подчеркивают связь якутских украшений с традиционным
костюмом, отличавшимся добротностью исполнения, декоративностью и монументальностью, подчеркивающей значительность и торжественность момента, богатство и состоятельность членов рода (в праздничных вариантах) и полностью соответствующей климату, хозяйственным занятиям и эстетическим вкусам в повседневности.
Капитан Сарычев, путешествовавший по Сибири и Дальнему Востоку водным путем с 1785 по 1793 год, доносил о больших кольцах, замеченных им в ушах якутских женщин [1, Д. 25. Л. 4-10]. Несколько раньше, в 1755 г., Матушевич писал о том, что якутскую женщину можно отличить от мужчины по длинным серебряным или медным серьгам с накосником [1, Д. 25. Л. 4-10]. О преогромных серьгах, «разрезающих ухо тяжестью», писал Н. Щукин [19]. Им же были подмечены серебряные ожерелья на шее, браслеты и нательные украшения. Миддендорф также упоминает о тяжелых серьгах серебряных с гравированными пластинками, «соединенными в несколько этажей», накосниках, поясах из гравированных квадратных пластинок с привесками [6, с. 830].
Р. Маак отмечал страсть якутских женщин к украшениям, являющимся частью приданого, описал «кылдьи» - гривну, «илин-кэлин кэби1пэр» -нагрудно-наспинное украшение, косоплетку, женский пояс «кур» и подчеркнул оригинальность якутских серег, отличающихся от аналогичных украшений бурят и амурских тунгусов [7]. В перечне якутских дореволюционных ремесел И. Новгородов указывает на обработку серебра, включающую изготовление крестов, перстней, браслетов, гривен, серег, нагрудно-наспинных украшений, набора поясов и седельных украшений [1, Д. 178]. Основные типы якутских украшений приведены в работе Ф. Зыкова [20]. Некоторые виды украшений упоминаются в олонхо:
Нашейные украшения свои, Драгоценные ожерелья свои, Подвески, пластинки и филигрань Бережно разложила она, Чтобы на солнце сверкали они, Чтобы радужно заиграли они, Чтоб улыбались они...[11, с. 25].
Развитие орнаментального ювелирного искусства якутов стало возможно благодаря наличию у них древних навыков обработки металлов, выделявших их среди народов Севера, не владевших таким искусством. Кузнецы пользовались всеобщим уважением и в своем могуществе приравнивались к белым шаманам. Обработка золота у якутов встречалась довольно редко. Излюбленным материалом было серебро, «белое золото», прекрасно сочетающееся с обликом смуглолицых якутских красавиц. Чистое монетное серебро было достоянием зажиточных якутов и использовалось не для всех изделий. Вещи из сплавов серебра считали
сделанными из «польского серебра» - так в обиходе называли серебро с примесями.
Орнаментация якутских серебряных украшений базировалась на традициях различных ручных способов обработки металлов. При изготовлении изделий из серебра якуты использовали литье, ковку (для мягкости после накаливания изделие опускали в воду с молоком), гравировку (основной способ украшения ювелирных изделий якутскими мастерами), штамповку (способ изготовления орнаментированных бляшек), чеканку (способ декорирования пластинок мужских и женских поясов, гривен, серег, ажурных цепей, браслетов, накладок на луки седел). Чернение и золочение применялись редко, особенно золочение. Выемчатая эмаль и инкрустация упоминаются только в устных преданиях [1, сД. 25. Л. 4-10].
Прекрасные образцы якутских серебряных украшений хранятся в фондах зарубежных музеев, музеев Москвы, Санкт-Петербурга, Якутска, в том числе Якутского национального художественного музея, Краеведческого музея им. Е. Ярославского, улусных краеведческих музеев: Тандинского, Черкехского, Соттинского и других. Большое значение для изучения якутского серебряного дела имели раскопки Е. Д. Стрелова и М. М. Носова в группе центральных улусов Якутии, по итогам которых ими подготовлен ряд статей и зарисовок якутской одежды и украшений XVIII-XIX вв. [21]. Исследователи интересовались этнографическими аспектами якутского костюма, хотя орнаментальное начало играло существенную роль в его декоре.
Как известно, неизменной принадлежностью якутского праздничного костюма была шапка «дьабака», изображение которой довольно часто встречается в якутских косторезных изделиях XIX века. Ее высокий верх в старину украшался серебряной пластиной «туо1пахта»: На высокой шапке солнцем блестит Бляха чеканного серебра...[11, с. 25]
Такая же круглая серебряная пластина ниспадала на грудь, подвешенная на цепочках нательного украшения. Называлась она «кун» - «солнце». Обе пластины несомненно были связаны с солярной семантикой, служили знаками принадлежности якутов к солнечному племени «айыы-аймага», как называют себя люди Среднего мира в олонхо. Орнаментировались эти пластины несложным криволинейным орнаментом вокруг центра бляхи. По всей вероятности впоследствии «кун» отделилась от начельного украшения и слилась с нагрудно-наспинным украшением типа «илин-кэлин кэби1пэр». Последнее отличается оригинальностью формы и орнаментации. И нагрудное, и наспинное украшения прикрепляются к одной гривне, охватывающей шею. Нагрудная часть («илин») была короче и шире наспинной («кэлин»). Отличительной особенностью украшений этого типа было обилие ажурных орнаментированных пластинок,
рядами струящихся по верхней одежде женщины спереди и сзади. Они прикреплялись к шейной гривне посредством одной или нескольких орнаментальных трапециевидных или прямоугольных пластинок. Основу цепочек составляли пластинки с лирообразным или S-образно изогнутым мотивом орнамента [22]. Завершались цепочки колокольчиками (брякунцами), шаркунцами, издающими мелодичный звон при каждом сильном движении. Согласно обычаю, невеста должна была побренчать своими украшениями при входе в дом.
По известной красивой легенде, побрякивание серебряного убора дочери Хоро-Тойона, танцевавшей в местности Ойуу-Хатынг в 20 км от Якутска, было слышно в городе [23]. Крупные орнаментальные пластины нагрудно-наспинных украшений декорировались орнаментом лировидным или спиральным в растительной трактовке. Главный орнаментальный мотив подчеркивался масштабом, остальные ему соподчинялись. Геометрически орнамент присутствовал в качестве ненавязчивого обрамления основной орнаментальной композиции. Выполнялись эти пластины в технике ажурного литья и декорировались гравировкой по предварительно отлитой поверхности. Р. Маак зарисовал в Вилюйском округе круглую серебряную пластинку (кун) с мотивом сдвоенных коньков, головки которых вырастают сверху и снизу [7, табл. 111, рис. 3]. Мотив соединения круга с изображением коня довольно часто встречается в народном искусстве на ранних этапах его развития и ассоциируется с солярной символикой.
В данном случае традиционный мотив можно истолковать как синкретичный образ небесных коней, спускающихся время от времени на землю в Средний мир из Верхнего мира, что находится в русле традиционных фольклорных представлений якутов. С проникновением идей христианства в духовную культуру якутов «илин-кэлин кэби1пэр» нередко трансформируется в нагрудное украшение, завершающееся крестом.
Богата и разнообразна форма якутских серебряных серег, недостаточно изученных специалистами. С нашей точки зрения наиболее интересна группа серег с подвесками, отличающаяся орнаментальной проработкой форм. Среди них выделяются серьги антропоморфной формы, которая нередко усложняется, как бы удваивается или утраивается, что, по всей вероятности, связано с идеей плодородия, роста, плодоношения, дополнительно подчеркнутой заключенным внутри серьги мотивом капли, ромба, ростка. Трепетную живость и блеск придают серьгам этого типа подвески в виде плоскостных фигур простых геометрических форм: ромба, круга или литых «капелек», шариков, образующих своего рода подвижную «бахрому», шумящую и звенящую при движении [22].
Другой тип образуют серьги с подвесками в виде трапеций, покрытых гравированным орнаментом несложных криволинейных очертаний
[22]. Этот вид серег отличается своеобразной суровой сдержанностью, монументальностью, в отличие от женственных серег антропоморфного типа. Принцип орнаментации каждой из трапециевидных пластинок близок орнаментальной композиции чепраков и кычимов: центральный мотив орнамента крупен и симметричен, бордюр образован мелкими геометрическими мотивами простого рисунка. Этот вид серег не имеет аналогов в русском искусстве [20].
Серьги «Елочка» композиционно близки предыдущему типу серег, но элементы составляющие их проработаны пластически, орнамент лишен каллиграфической изысканности, плоскостности. Остроконический силуэт серьги напоминает заснеженную елку, в трактовке подвесок мастер использует формы самой природы, мотив листьев [22].
Орнаментальное начало присуще якутским серебряным браслетам, которые иногда подвергались чернению или золочению. Композиция орнамента строилась поярусно: браслет имел один, два или три яруса, заполненные растительным орнаментом из круто изгибающихся растительных побегов с отходящими от них листьями, цветами, трилистниками, завитками. Характер орнаментации некоторых якутских браслетов иконографически близок орнаментации древнерусских ювелирных изделий. Так, например, крупный цветочный орнамент браслета 1876 г. из собрания Якутского Краеведческого музея им. Е. Ярославского близок стилистически орнаменту на окладе иконы Богоматери Умиление XIII-XIV вв. (серебро, чеканка, перегородчатая эмаль) [24]. В браслете 1890 г. мотив растительного побега сочетается с изображением крупного цветка тюльпанообразного типа с подчеркнутым рисунком лепестков. Восточный характер растительного орнамента якутских серебряных изделий очевиден: именно эта группа орнаментальных мотивов наиболее ярко напоминает о далекой южной прародине народа саха.
В советские годы редкие сохранившиеся экземпляры старинных костюмов и украшений, благодаря собирательской деятельности, заняли место в фондах музеев и стали использоваться в качестве образцов в деле возрождения традиций народного шитья, вышивки, ювелирного искусства. Некоторые из них можно было видеть во время летнего национального праздника Ысыах, в экспозициях местных и столичных выставок самодеятельного искусства.
Много сил и энергии реконструкции основных типов национального костюма якутов и народов Севера по музейным образцам отдала в 1970-х, 1980-х г. народная мастерица Якутии Е. Е. Аммосова. Активно участвовали в выставках самодеятельного искусства участницы чурапчинского кружка, в рамках которого народные традиции в шитье и вышивке поддерживали мастерицы Пудова, Флегонтова, Пермякова. А. Г. Николаева - народный художник Якутии, член союза художников России - старейшая на сегодня
мастерица, вышедшая из этой среды. В этот же период плодотворно работали хаптагайские мастера, в том числе А. П. Скрябина и А. Е. Сивцева, ставшие членами союза художников России и выработавшие свой стиль в рамках канонов народного шитья и вышивки. Их традиции продолжила мастерица следующего поколения А. Зверева, обогатившая традиции реконструктивного направления дизайнерскими поисками.
Своеобразным ответвлением народного костюма в эти годы, существовавшим параллельно с реконструкцией и возрождением старинных образцов и приемов шитья и вышивки, стал сценический костюм, имеющий свою специфику технологии. Предметом научного исследования и эксперимента в деятельности Л. Расторгуевой становится производственная одежда с использованием исторически обусловленных стилистических, конструктивных и декоративных особенностей, вытекающих из экологических и климатических факторов бытования человека на Севере.
Моделирование костюма с использованием национальных традиций, собственно дизайн одежды зародился в недрах Якутского художественного училища в конце 1980-х-начале 1990-х годов и не сразу встретил понимание. Как член Государственной аттестационной комиссии училища я помню защиту дипломов первых выпускниц этого направления, дерзнувших демонстрировать свои модели: «девушка-чорон», «девушка-кытыйа» (виды якутской посуды).
Споры и дискуссии вызывали первые модели дипломниц Августины Филипповой, представлявшие заявку на новый подход к традициям, демонстрировавшие творческий подход к арсеналу устоявшихся образных подходов и канонов.
Таким образом, в Якутии состоялось отпочкование от традиционного реконструктивного направления, преследующего цели этнографической точности в передаче канона и образца в шитье и вышивке, собственно моделирования современного костюма, предназначенного для публичного показа и демонстрации свободного творческого обращения с наследием предков сообразно вкусам и пристрастиям художника-модельера.
Примерно тот же путь от реконструктивного воспроизведения музейных образцов до свободного конструирования форм прошли ювелиры Якутии, для которых своеобразной школой мастерства стала республиканская выставка-ярмарка «Северное сияние», проводившаяся в Якутске в конце XX-начале XXI в. под эгидой Правительства РС (Я), Комдрагмета, ННИЦ алмазов Якутии. В новых исторических условиях новое поколение мастеров, бережно изучая наследие предков, стремится сохранить и продолжить их традиции.
Источники и литература
1. Национальный архив Республики Саха (Якутия). Ф. 141. Оп. 2.
2. Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. - СПб., 1776-1779.
3. Готтенрот Ф. История внешней культуры. одежда, домашняя утварь, полевые и военные орудия народов древних и новых времен. Т. 1. - СПб., 1911.
4. Сарычев Г. А. Путешествие флота капитана Сарычева по северовосточной части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану. с 1785 по 1793 год. Ч. 1. - СПб., 1802.
5. НА РС (Я). Ф. 1-и. Оп. 1. Д. 119.
6. Миддендорф А. Путешествие на север и восток Сибири. - СПб., 1878.
7. Маак Р. Вилюйский округ Якутской области. - СПб., 1887.
8. Серошевский В. Л. Якуты. - СПб., 1896.
9. Серошевский В. Л. Рассказы. - СПб., 1908.
10. Носов М. М. О якутском народном орнаменте // Сб. трудов Общества изучения Якутской АССР. Вып. 1. - Якутск, 1936.
11. Ойунский П. Нюргун Боотур Стремительный. - Якутск, 1975.
12. Сафронов Ф. Г. Русские промыслы и торги на северо-востоке Азии.
- М., 1981.
13. Материалы описи культовых ценностей церковной христианской православной общины г. Якутска (черновик). Личный архив Т. П. Тишиной.
14. Казачье население Якутской области. Статистико-экономический очерк. - СПб., 1909.
15. Йохансен У. Орнаментика якутов. - Гамбург, 1954.
16. Приклонский В. Л. Летопись Якутского края. - Красноярск, 1896.
17. Материалы коллекции орнаментов мастерицы А. П. Скрябиной.
18. Материалы Фондов Государственного Исторического Музея (ГИМ) г. Москва. Инв. № 96006/954
19. Щукин Н. Поездка в Якутск. - СПб., 1844.
20. Зыков Ф. М. Ювелирные изделия якутов. - Якутск, 1976.
21. Стрелов Е. Д. Одежда и украшения якутки в половине XVIII столетия.
- Якутск, 1937.
22. Материалы фондов Якутского Государственного объединенного музея истории и культуры народов Севера им. Е. Ярославского.
23. Ксенофонтов Г. В. Эллэйада. - Якутск, 1977.
24. Рыбаков Б. А. Русское прикладное искусство X-XIII вв. - М., 1971.
