CC BY
150
^£^^ЧЕНЫЕ^А22СК^^с1^^
Д.А. ЛУКАШЕВИЧ
аспирант кафедры истории государства и права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова
E-mail: [email protected] Тел. 8 903 531 59 70
РОЛЬ ОБЩЕСОЮЗНЫХ НОРМАТИВНЫХ ПРАВОВЫХ АКТОВ В РАЗРУШЕНИИ ОРГАНИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЕДИНСТВА СОЮЗА ССР
В статье рассматривается проблема влияния общесоюзных законодательных актов СССР на его разрушение. Автор обосновывает позицию, согласно которой законотворческая деятельность самого Союза ССР стала решающим фактором в возникновении «парада суверенитетов» и, в конечном счете, в прекращении существования союзной федерации.
Ключевые слова: союзные республики, суверенитет, разрушение СССР, законодательные акты.
Разрушению СССР содействовали различные факторы, в том числе и законодательная деятельность самого Союза ССР
Рассмотрим основные правовые акты общесоюзного уровня, которые оказали свое действенное влияние на разрушение единства союзного государства.
I
Исторически сложилось так, что управление государством осуществлялось общественной организацией - Коммунистической партией Советского Союза. Она была движущей силой при создании СССР и впоследствие стала главной скрепой для сохранения его единства. Поэтому КПСС представляла собой и фундамент, и несущие конструкции союзного государства. Членство в партии руководителей союзных республик являлосьсвоего рода гарантией, что республики не воспользуются правом свободного выхода из СССР
К 80-м годам XX в. сложился такой порядок, при котором управление союзными республиками осуществлялось соответствующими ЦК союзных республик. Первые секретари республиканских ко-митетовКПСС входили в Центральный комитет партии, который возглавлял Генеральный секретарь ЦК КПСС. Поэтому посредством ЦК генсек осуществлял руководство всеми союзными республиками, а значит и Союзом ССР в целом. Следовательно. разрушение КПСС привело к разрушению главного канала управления страной и, в конечном счете, поставило под угрозу единство Советского Союза.
Передача управления государством от общественной организации государственным органам, и в первую очередь Президенту СССР, в условиях возрастающего сепаратизма еще более дестабилизировала единство союзных республик. Провозглашенные перестройкой “свобода” и “гласность” стали умело © Д.А. Лукашевич
использоваться руководителями республиканских партийных комитетов союзных республик с целью удовлетворения своих политических амбиций. Страну пропитывали сепаратистские настроения1. Введение на союзном уровне института президентства стало блестящей возможностью для руководителей республиканских комитетов партии легализовать свою власть. Поэтому, как цепная реакция, стали создаваться посты президентов союзных республик. И хотя на союзном уровне существовал возглавляемый Президентом СССР Совет Федерации, в состав которого входили “высшие государственные должностные лица союзных республик”, управление страной посредством ЦК и посредством Совета Федерации кардинально различалось.
Первому секретарю республиканского комитета КПСС власть принадлежала лишь фактически, а президенту союзной республики - юридически со всеми вытекающими отсюда правовыми возможностями. Первыйсекретарь напрямую подчинялся генеральному секретарю как руководителю ЦК, а президенту СССР президент союзной республики уже не подчинялся, поскольку первого секретаря избирал Пленум ЦК, а президента избиралонаселе-ние республики, и никакой “должностной лестницы” теперь не существовало. И, наконец, в ЦК не было первого секретаря КП РСФСР (поскольку до 1990 г. в РСФСР не существовало самого республиканского комитета КПСС), а в Совет Федерации по должности входил Президент РСФСР...
Поэтому попытка навести в стране порядок, централизовать государство путем введения поста Президента СССР привела к обратному результату
- “разрыхлению” государственного единства СССР
II
Следует отметить, что существенное влияние на разрушение государственного единства СССР
ПРАВО
оказали также законодательные акты союзных республик.
Правовые акты, принятые союзными республиками и затрагивающие вопрос государственного единства СССР, по характеру “притязаний” имели несколько разновидностей. Одна из них - правовые акты, с помощью которых осуществлялась “суверенизация” союзных республик, а попросту - отмежевание их от Союза ССР и, прежде всего, от власти союзного “центра” Первыми такие акты стали принимать прибалтийские республики, затем к этому процессу с разной степенью «желания» стали подключаться и другие субъекты СССР; другую группу актов составляют правовые акты, с помощью которых осуществлялось разрешение межнациональных конфликтов, возникших между союзными республиками. Лидерами в данном процессе, бесспорно, являются закавказские республики - в первую очередь, Азербайджанская и Армянская союзные республики. Значительная часть принятых ими актов находились в прямом противоречии с Конституцией СССР, но противоборствующие республики это мало волновало, поскольку в пылу конфликта они отдавали приоритет национальному суверенитетунежели государственному суверенитету СССР, что, безусловно, напрямую подрывало последний.
Были среди республиканских актов и такие, которые не имели явную цель создать какие-либо правовые последствия, а принимались скорее ради показной демонстрации “независимости” республик. К данным актам можно отнести межгосударственные соглашения, акты-признания республик друг друга, принятые ими, будучи в составе СССР
Первая категория актов, как уже упоминалось выше, формировала полнокровную государственность союзных республик. Данный процесс начали прибалтийские республики и, в первую очередь, Эстонская ССР 16 ноября 1988 г. Верховный Совет Эстонской ССР принял три важных документа: Закон ЭССР “О внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) Эстонской ССР”2, Декларацию Верховного Совета ЭССР “О суверенитете Эстонской ССР”3 и Резолюцию Верховного Совета Эстонской ЭССР “О союзном договоре”4.
В Законе содержались изменения, вносимые в Конституцию ЭССР. Часть этих изменений имела-явнопровокационный характер. Новая редакции ст. 74 Основного закона Эстонской ССР устанавливала, что “законы и нормативные акты СССР вступают в силу на территории Эстонской ССР после их регистрации в порядке, установленном Президиумом Верховного Совета Эстонской ССР. Верховный Совет Эстонской ССР имеет право при-
останавливать или устанавливать пределы применения законодательного или иного нормативного акта СССР, если этим актом нарушен суверенитет Эстонской ССР или урегулированы вопросы, которые по Конституции Эстонской ССР относятся к ведению Эстонской ССР, либо если в них не учтена специфика республики”.
Таким образом, Эстонская ССР, по сути, оставляла за собой широкий простор для законотворческой деятельности.
Декларация «О суверенитете Эстонской ССР» гласила: “В 1940 году гомогенное в национальном отношении, суверенное Эстонское государство стало составной частью Советского Союза, при этом было предусмотрено сохранение гарантий суверенитета и расцвет нации. Однако внутренняя политика сталинизма и периоды застоя игнорировала эти гарантии и принципы...
Верховный Совет Эстонской ССР видит лишь один выход из трудного положения - дальнейшее развитие Эстонии должно происходить в условиях суверенитета. Суверенитет Эстонской ССР означает, что ей в лице ее высших органов власти, управления и судебных органов принадлежит высшая власть на своей территории. В соответствии с этим дальнейший статус республики в составе СССР должен быть определен Союзным договором”5.
Как видно, на законодательном уровне впервые был поднят вопрос о пересмотре Договора об образовании СССР 1922 г.
Резолюция, посвященная Союзному договору, предусматривала, что “Верховный Совет Эстонской ССР, основываясь на Декларации о суверенитете Эстонской ССР, входит в Президиум Верховного Совета СССР с предложением разработать Союзный договор и уполномочивает Президиум Верховного Совета Эстонской ССР представлять интересы республики при разработке текста договора”.
Таким образом, Эстонская ССР стала первой союзной республикой, заявившей свои притязания на независимость от Союза ССР. Далее этот процесс приведет к тому, что и в Эстонской ССР, и в других прибалтийских союзных республиках будут приняты акты, законодательно закрепляющие:
- новую государственную символику республик и новое официальное наименование республик, исключающее употребление слов «советский» и «социалистический»6;
- создание собственных вооруженных сил7;
- формирование независимого бюджета8 и самостоятельной системы налогообложения9;
- формирование собственной правовой си-стемы10, в том числе, введение нового основного закона11, отказ в признании юрисдикции высших
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
законодательных органов Союза ССР12;
- переподчинение органов государственной власти и управления, органов суда и прокуратуры от соответствующих органов СССР органам республики13;
- формирование собственной денежной
системы14.
Была заявлена и экономическая самостоятельность прибалтийских республик15.
В это же время в прибалтийских республиках стала культивироваться точка зрения, что Латвия, Литва и Эстония в 1940 г. потеряли свою государственность, став жертвой “политических игр” между СССР и фашистской Германией. На официальном уровне в этих республиках стали издаваться правовые акты, осуждающие пакт Молотова-Риббентропа и заявляющие о незаконности власти СССР на своей территории16.
В частности, в одном из актов Эстонской ССР заявлялось: «внешнеполитические и военные акции, предпринятые сталинским руководством Советского Союза против Эстонской Республики в 1940 году, квалифицируются как агрессия, военная оккупация и аннексия Эстонской Республики. включение Эстонии в 1940 году в состав Советского Союза не было правомерным.
Исходя из вышесказанного и опираясь на неоднократное волеизъявление народа восстановить государственный суверенитет Эстонии парламентским путем, Верховный Совет Эстонской Советской Социалистической Республики п о с т а н о в л я е т:
Признать решение Государственной Думы Эстонии от 22 июля 1940 года - “Декларацию о вступлении Эстонии в Союз Советских Социалистических Республик” - юридически недействительным, поскольку оно не основывалось на свободном волеизъявлении эстонского народа»17.
Что же способствовало принятию такихреше-ний союзными республиками? Как ни странно -активная антисоюзная политика самого союзного «центра».
Известный факт, что в конце 80-х г.г., в период крушения “социалистического лагеря”, разгара межнациональных конфликтов в СССР и дестабилизации общественных отношений некоторые представители руководства СССР, среди которых немаловажное место занимал академик А.Н. Яковлев, стали с удивительным рвением вспоминать событие, произошедшее более полувека назад - подписание договора о ненападении между Германией и Советским Союзом (так называемого “пакта Молотова-Риббентропа”). Причем заинтересованные круги привлекал не столько сам договор, сколько “секретный дополнительный протокол” к нему.
24 декабря 1989 г. вопрос нашел отражение на государственном уровне. В этот день Съезд народных депутатов СССР принял постановление “О политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года”18. В постановлении Съезд указал, что “содержание этого договора не расходилось с нормами международного права и договорной практикой государств, принятыми для подобного рода урегулирований. Однако как при заключении договора, так и в процессе его ратификации скрывался тот факт, что одновременно с договором был подписан “секретный дополнительный протокол”, которым размежевывались “сферы интересов” договаривавшихся сторон от Балтийского до Черного моря, от Финляндии до Бессарабии.
Подлинники протокола не обнаружены ни в советских, ни в зарубежных архивах. Однако гра-фологическая19, фототехническая и лексическая экспертизы копий, карт и других документов, соответствие последующих событий содержанию протокола подтверждают факт его подписания и существования”.
Удивительно, но, несмотря на отсутствие секретного дополнительного протокола в архивах, и это признает сам Съезд, все-таки им безапелляционно делается вывод, что протокол все равно был, поскольку это косвенно подтверждают документы и дальнейший ход событий. Хорошо, что Съезд не сделал вывод о наличии между СССР и Германией подписанного секретного протокола по поводу проведения в будущем войны с последующим разгромом третьего рейха. Ведь последующее развитие событий это тоже подтверждает.
В скором времени в продаже начинают появляться сборники документов, касающиеся отношений СССР и Германии в предвоенный период20, и в этих сборниках появляется и “секретный дополнительный протокол”21 (!), причем не только к договору о ненападении.
Интриги по поводу секретного дополнительного протокола и определения “сфер влияния” в Европе привели, в конечном счете, к подрыву легитимности союзной власти в СССР, поскольку были поставлены под сомнение составляющие элементы легитимности - законность (протокол не соответствует нормам международного права) и поддержка населением (протокол подписан втайне от народа СССР).
Именно новая трактовка известных исторических фактов, данная на высшем государственном уровне СССР, подхлестнула некоторые союзные республики - Латвию, Литву, Эстонию и Молдавию
- пересмотреть вопрос добровольности своего вхождения в состав СССР
ПРАВО
В результате, помимо упоминавшегося выше акта Верховного Совета Эстонской ССР, 7 февраля 1990 г. Верховный Совет теперь уже Литовской ССР принимает постановление “О советско-германских договорах от 1939 года и ликвидации их последствий для Литвы”22, в котором указывает, что “Закон СССР “О принятии Литовской Советской Социалистической Республики в Союз Советских Социалистических Республик” от 3 августа 1940 года, основанный на Декларации Народного сейма Литвы от 21 июля 1940 года, является незаконным и юридически Литву не связывающим. Предложить Союзу Советских Социалистических Республик приступить к двусторонним переговорам о восстановлении независимости Литовского государства.”
В свою очередь, в Молдавии 23 июня 1990 г. было принято постановление “О заключении Комиссии Верховного Совета ССР Молдова по политикоюридической оценке Советско-Германского договора о ненападении и Дополнительного секретного протокола от 23 августа 1939 года, а также их последствий для Бессарабии и Северной Буковины”
В конечном счете, прибалтийские республики и Молдавия упорно стремились выйти из состава Советского Союза (а Латвия, Литва и Эстония в итоге это осуществили) под предлогом восстановления государственности, “растоптанной” сталинским “сговором”.
III
Теперь остановимся на рассмотрении нормативных правовых актов союзного уровня, которые напрямую затрагивали вопрос изменения организации государственного единства СССР.
Пожалуй, первым таким актом явился Закон СССР “Об экономической самостоятельности Литовской ССР, Латвийской ССР и Эстонской ССР”23. В принципе, данный закон был принят после издания аналогичных законов в прибалтийских республиках. Однако непонятно, почему Союз ССР стал потворствовать сепаратистам Прибалтики вместо защиты имеющихся федеративных связей и территориальной целостности государства.
Рассматриваемый закон предусмотрел беспрецедентную норму: “законодательные акты СССР, регулирующие хозяйственные отношения, действуют на территориях указанных республик постольку, поскольку они не препятствуют их переходу на экономическую самостоятельность”. То есть в федеративном государстве центральная власть добровольно передает решение, в сущности, всех экономических вопросов части республик. При этом устанавливается, хотя и в определённых пределах, приоритет республиканского правового регулиро-
вания над союзным и в то же время создается заманчивый прецедент для остальных республик, входящих в состав СССР.
Еще одним нормативным правовым актом, подрывающим государственное единство Советского Союза, стал Закон СССР от 3 апреля 1990 г. № 1409- I “О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР”24.
Данный закон предусматривал достаточно сложную (но обоснованно сложную) процедуру выхода союзной республики из состава СССР. Используя данную процедуру, осуществить выход республики из СССР практически невозможно, поскольку “республиканское” желание независимости на пути к своему воплощению должно было пройти два препятствия - республиканский референдум (на котором за реализацию права на выход из СССР избиратели должны проголосовать квалифицированным большинством голосов не менее двух третей от общего числа граждан СССР, постоянно проживающих на территории союзной республики и имеющих право голоса) и переходный период (не более пяти лет, причем в последний год периода мог быть проведен повторный референдум с целью подтверждения желания республики выйти из СССР). И в случае неполучения квалифицированного большинства голосов в поддержку независимости республики, процедура выхода республики из состава СССР прекращалась, а новый референдум мог быть проведен не ранее, чем через 10 лет после проведения последнего референдума.
Вместе с тем, следует учитывать, что принятием закона, регулирующего порядок выхода союзной республики из СССР, союзный “центр” впервые на законодательном уровне признавал возможность такого выхода, поскольку отсутствие детального регламентирования данного процесса в предшествующий период, думается, объясняется не законодательным пробелом, а “неверием” в возможность отделения республики от Советского Союза. Принятие же данного закона подрывало монолитность и спаянность Советского Союза. Причем подрывало в любой редакции закона, в какой бы он не вышел: упрощенной процедурой выхода непременно бы воспользовались заинтересованные сепаратистки настроенные круги союзных республик; любую другую процедуру, так или иначе содержащую “усложняющие” элементы, просто бы “обошли”, как это и было сделано впоследствии25.
Союзным нормативным актом, затрагивающим вопрос организации государственного единства СССР (теперь уже напрямую), стал и Закон СССР от 26 апреля 1990 г. “О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации”26.
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
На первый взгляд, кажется, что данный закон ничего нового в регулирование отношений между Союзом ССР и союзными республиками не привносит, а является своеобразным “буфером” союзного государства, защищающим его от нападок сепаратистки настроенных кругов союзных республик.
Из закона, так же как и из Конституции СССР, следует, что СССР - это единое государство (причем в отличие от Конституции СССР, в которой говорится, что СССР - это “союзное государство”, в рассматриваемом законе указывается, что СССР -это “федеративное государство”); союзная республика имеет право свободного выхода из СССР, а также право вступления в дипломатические отношения с иностранными государствами, участия в деятельности международных организаций; устанавливается разграничение полномочий между Союзом ССР и союзными республиками путем определения исключительного ведения СССР, совместного ведения Союза и союзных республик и ведения только союзных республик; устанавливается приоритет (по юридической силе) союзных нормативно-правовых актов в установленной сфере ведения над республиканскими.
Однако все же закон имеет существенные расхождения с Конституцией СССР, связанные с правовым статусом союзных и автономных республик. В рассматриваемом законе автономные республики наравне с союзными определяются как государства, причем являющиеся “субъектами федерации
- Союза ССР”.
Закон существенно сужает и предметы ведения Союза ССР в лице его высших государственных органов. В законе содержится “закрытый” перечень предметов ведения СССР, хотя в союзной Конституции, как известно, содержалась формулировка - “решение других вопросов общесоюзного значения”, что было новеллой Конституции СССР 1977 г. по сравнению с предшествующими общесоюзными Основными Законами.
Таким образом, Закон СССР от 26 апреля 1990 г. “О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации” на официальном уровне “расшатывал” организацию государственного единства СССР. Закон СССР “ расшатывал” единство СССР.
Несколько ранее был принят аналогичный закон, разграничивающий регулирование в экономической сфере между Союзом и союзными и автономными республиками, с явным перевесом в
27
сторону последних27.
В конце 1990 г. не без содействия Президента СССР поднимается вопрос о необходимости проведения референдума с целью определения дальнейшей судьбы Союза ССР. Следует отметить, что при всей неоднозначности формулировки вопроса, которая была включена в бюллетень для голосования и которую можно было трактовать по-разному, сам фактинициирования высшим эшелоном власти СССР проведения референдума о сохранении государства справедливо было бы рассматривать как государственную измену. Трудно себе представить, чтобы, к примеру, ректор Университета вынес на рассмотрение Ученого Совета вопрос о сохранении Университета. Тем более абсурдным выглядит определение на референдуме судьбы государства. К тому же, гарантии того, что избиратели выскажутся именно за “сохранение обновленной федерации”, не было.
IV
Следующим этапом союзного правового регулирования демонтажа государственного единства СССР является нормотворчество созданного в сентябре 1991 г. Государственного Совета СССР
Вновь созданный орган первым делом издал три постановления, которыми признавалась независимость прибалтийских республик: Постановление Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 г. № ГС-1 “О признании независимости Литовской Республики”28, Постановление Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 г. № ГС-2 “О признании независимости Латвийской Республики”29, Постановление Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 г. № ГС-3 “О признании независимости Эстонской Республики”30.
Данные постановления “прямой наводкой” начинали разрушение СССР31, а Государственный Совет выступил в роли “ликвидационной комиссии” Советского Союза.
Таким образом, анализ нормативных актов общесоюзного уровня свидетельствует о том, что при всем негативном влиянии, которое оказали на государственное единство СССР законодательные акты союзных республик, все же активным двигателем разрушения СССР, его инициатором стал сам “союзный” центр.
И данный факторстал решающим в процессе, который в итоге привел к тому, что в декабре 1991 г. Союз Советских Социалистических Республик прекратил свое существование.
Примечания
1. Ко времени введения поста Президента СССР уже были приняты Декларации о суверенитете в Эстонии и Литвы, а также соответствующий конституционный закон в Азербайджане.
2. Закон ЭССР “О внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) Эстонской ССР”. Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР, 25.11.1988., № 48. ст. 684;
3. Декларация Верховного Совета ЭССР “О суверенитете Эстонской ССР”. Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР, 25.11.1988., № 48. ст. 685;
4. Резолюция Верховного Совета Эстонской ЭССР “О союзном договоре”. Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР, 25.11.1988., № 48. ст. 686.
5. ГАРФ. Ф. 9654, о. 7, д. 1067. Л. 21
6. См., напр.: Ведомости Верховного Совета и Правительства Эстонской Республики от 18.05.1990 г., № 14, ст. 239;Ведомости Верховного Совета и Правительства Латвийской Советской Социалистической Республики от 25.01.1990 г. № 4, ст. 79; Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 31.03.1990 г., № 9, ст. 221.
7. Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР от 15.12.1989 г. № 39, ст. 603; Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 31.03.1990 г. №9 ст. 233; Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 20.04.1990 г. № 11 ст. 350; Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 30.04.1990 г. №12 ст. 363.
8. Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР от 15.12.1989 г. № 39, ст. 605.
9. Ведомости Эстонской Республики от 2 июля 1990 г. № 1 ст. 9.
10. См., напр.: Ведомости Верховного Совета и Правительства Латвийской ССР от 23.11.1989 г., №47, ст. 687; Ведомости Эстонской Республики от 07.08.1990 г. № 5, ст. 64.
11. Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 31.03.1990 г. №9 ст. 223. Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 31.03.1990 г. №9 ст. 224.
12. Интересно, что в одном из актов Верховный Совет Латвийской ССР содержится такой тезис: «...Указ Президента СССР ... не имеет юридической силы в Латвийской Республике. В соответствии с Декларацией от 4 мая высшим законодательным органом Латвии является Верховный Совет Латвийской Республики.». См.: Постановление Верховного Совета Латвийской Республики от 17.10.1990 г. «О принятии сообщения в связи с Указом Президента СССР М. Горбачева от 10 октября 1990 года» // Ведомости Верховного Совета и Правительства Латвийской Республики от 01.11.1990 г. № 44, ст. 684.
13. См., напр.: Ведомости Верховного Совета и Правительства Эстонской Республики от 25.05.1990 г. №15 ст. 247; Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 31.03.1990 г. №9 ст. 225.
14. См., напр.: Ведомости Верховного Совета и Правительства Латвийской Республики от 23.08. 1990 г. № 34, ст. 588;
15. См., напр.: Ведомости Верховного Совета и Правительства Латвийской ССР от 10.08.1989 г., № 32, ст. 450;
16. См., напр.: Постановление Верховного Совета Эстонской ССР от 18 мая 1989 г. “Об отношении к пакту Молотова-Риббентропа” // Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР от 26.05.1989 г. № 18 ст. 231; Постановление Верховного Совета Эстонской ССР от 12 ноября 1989 года “Об историко-правовой оценке событий, имевших место в Эстонии в 1940 году” // Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР от 13.11.1989 г. № 34 ст. 519; Постановление верховного совета Литовской ССР от 07.02.1990 г. “О советско-германских договорах от 1939 года и ликвидации их последствий для Литвы” // Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 20.03.1990 г. ст. 182; Акт Верховного Совета Литовской Республики от 11.03.1990 г. № 1-12 «О восстановлении Литовского государства» // Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики от 31.03.1990 г., № 9, ст. 222.
17. Постановление Верховного Совета Эстонской ССР от 12 ноября 1989 года “Об историко-правовой оценке событий, имевших место в Эстонии в 1940 году” // Ведомости Верховного Совета и Правительства ЭССР от 13.11.1989 г. № 34 ст. 519.
18. Постановление Съезда народных депутатов СССР от 24.12.1989 № 979-1 “О политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1989, № 29, ст. 579
19. Любопытно было бы узнать, кто писал текст заключения комиссии, основные выводы которого были положено в основу данного постановления, поскольку, как известно, графология - это наука, изучающая отнюдь не сам текст с целью установления его автора, а характер человека по почерку. Видимо, авторы заключения имели в виду графическую экспертизу. Впрочем, каким образом и графическая экспертиза может установить, что секретный протокол был, также остается загадкой.
20. См., напр.: Оглашению подлежит: СССР-Германия 1939-1941: Документы и материалы/ Сост. Ю. Фельштинский. М., 1991 г.
21. Примечательно, что даже в современных справочных правовых системах можно встретить электронный вариант “секретного дополнительного протокола”. А в договоре о ненападении между Германией и Советским Союзом - исторически появившееся “добавление” - “пакт Молотова-Риббентропа” / сайт Консультант Плюс. иКЬ:М1р://Ьа8е.сошиИап1;.ги/сош^1/ online.cgi?req=card;page=splus;ts=AAD4862E0D175C1A6900086F44E2C2A3. Дата обращения к сайту: 22.02.2010 г
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
22. Постановление Верховного Совета Литовской ССР “О советско-германских договорах от 1939 года и ликвидации их последствий для Литвы” // Ведомости Верховного Совета и Правительства Литовской Республики. 1990. № 8. С. 182.
23. Закон СССР от 27.11.1989 г “Об экономической самостоятельности Литовской ССР, Латвийской ССР и Эстонской ССР”// Ведомости СНД и ВС СССР, 1989, № 25, ст. 490.
24. Закон СССР от 3 апреля 1990 г. № 1409-I “О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1990 г. № 15, ст. 252.
25. Как известно, ни одна из союзных республик даже не начинала соблюдать процедуру выхода из СССР
26. Закон СССР от 26 апреля 1990 г. № 1457-I “О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1990 г. № 19, ст. 329.
27. Закон СССР от 10 апреля 1990 г. № 1421-I “Об основах экономических отношений Союза ССР, союзных и автономных республик” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1990 г. № 16 ст. 270;
28. Постановление Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 г. №ГС-1 “О признании независимости Литовской Республики” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1991 г. № 37 ст. 1091;
29. Постановление Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 г. № ГС-2“О признании независимости Латвийской Республики” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1991 г. № 37 ст. 1092;
30. Постановление Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 г. № ГС-3“О признании независимости Эстонской Республики” // Ведомости СНД и ВС СССР, 1991 г. № 37 ст. 1093.
31. Примечательно, что Государственный Совет СССР, в соответствии с Законом СССР “Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период” (Ведомости СНД и ВС СССР, 1991 г. № 37 ст. 1082), возглавлял Президент СССР, то есть М.С.Горбачев.
32. После таких судьбоносных для союзного государства решений, которые были приняты возглавляемым им Государственным Советом СССР, удивляешься, откуда у М.С.Горбачева берется смелость заявлять, что “Союз можно было сохранить”? См. подробнее: Союз можно было сохранить. Белая книга: Документы и факты о политике М.С. Горбачева по реформированию и сохранению многонационального государства. М., 2007 г.
D.A. LUKASHEVICH THE ROLE OF USSR LEGAL ACTS IN THE PROCESS OF USSR COLLAPSE
The article examines a problem of influence of USSR legal acts on the process of USSR collapse. The author concludes that the USSR legal activity was the main cause in the process of “the parade of sovereignties” creation and USSR collapse.
Key words: union republics, sovereignty, USSR collapse, legal acts.
