CC BY
64
УДК 616.24-002.5-092.19:577.27
DOI 10.20538/1682-0363-2017-2-114-124
Для цитирования: Есимова И.Е., Уразова О.И., Новицкий В.В. Роль нарушений рецептор-опосредованной активации Т-клеток в патогенезе иммунологической недостаточности при туберкулезе легких. Бюллетень сибирской медицины. 2017; 16 (2): 114-124
Роль нарушений рецептор-опосредованной активации Т-клеток в патогенезе иммунологической недостаточности при туберкулезе легких
Есимова И.Е., Уразова О.И., Новицкий В.В.
Сибирский государственный медицинский университет (СибГМУ) Россия, 634050, г. Томск, Московский тракт, 2
РЕЗЮМЕ
Цель исследования - проанализировать особенности и механизмы нарушений рецептор-опосредованной активации Т-лимфоцитов крови при разных клинических формах туберкулеза легких.
Материал и методы. Обследованы 116 пациентов с впервые выявленным инфильтративным и диссеминированным лекарственно-чувствительным и лекарственно-устойчивым туберкулезом легких. Изучали лимфоциты, выделенные из цельной крови.. Методы исследования включали культивирование клеток в присутствии моноклональных антител к CD3-, CD28-молекулам с добавлением блокатора внутриклеточного транспорта, их иммунофенотипирование методом двух- и трехцветной проточной цитофлуориметрии, статистическую обработку полученных результатов.
Результаты. Установлены нарушения внеклеточного и внутриклеточного этапов активации Т-лимфоцитов, проявляющиеся снижением общего числа CD3-, CD28-позитивных клеток и лимфоцитов CD3+CD28+IL-2+, CD3+CD28+IL-2-, CD3+NF-kB+, CD3+NFAT2+ при увеличении количества клеток CD3+CTLA4+ с наибольшей их выраженностью при диссеминированном лекарственно-устойчивом туберкулезе легких. Показано, что при лекарственно-устойчивом туберкулезе легких содержание CD3+AP-1+ лимфоцитов варьирует - повышается при инфильтративной форме и снижается при диссеминированной форме.
Заключение. Нарушения рецептор-опосредованной активации Т-лимфоцитов при туберкулезе легких обусловливаются дефицитом CD28-костимуляции и активных форм транскрипционных факторов сигнальной трансдукции, что приводит к недостаточности секреции IL-2 и развитию Т-лимфоцитопении. В их основе лежат различные причины - истощение «функционального резерва» Т-клеток при лекарственно-чувствительном туберкулезе легких и Treg-зависимая иммуносупрессия посредством ингибиторных молекул (цитокинов - в случае инфильтративной формы и белка CTLA4 - в случае диссеминированной формы) при лекарственно-устойчивом туберкулезе легких.
Ключевые слова: туберкулез, иммунитет, Т-лимфоциты, Т-клеточный рецептор, иммуносупрессия.
ВВЕДЕНИЕ
В настоящее время среди причин, лежащих в основе развития туберкулеза легких (ТЛ), особое значение отводится комплексу этиологических и патогенетических факторов, обусловливающих
Н Есимова Ирина Евгеньевна, е-шаН: orevi@mail.ru.
нарушение иммунного ответа на М. ШЬетси1озгз и формирование вторичной иммунологической недостаточности (ВИН), сопровождающей данное заболевание. Наиболее отчетливо с характером течения туберкулезной инфекции связаны изменения секреции интерлейкина (1Ь) 2, являющегося основным аутокринным ростовым фактором
и активатором Т-лимфоцитов. Гипопродукция IL-2 при ТЛ считается одним их главных критериев ВИН и рассматривается среди основных факторов неэффективности иммунного ответа на M. tuberculosis [1-6].
Известно, что взаимодействия между анти-генпрезентирующими клетками (APC) и T-лим-фоцитами являются ключевым моментом в развитии иммунного ответа на M. tuberculosis и направлены на активацию наивных Т-клеток, приводящую к их трансформации в Т-лимфоци-ты-хелперы (Th) типа 1 [7]. Следовательно, от активации Т-клеток во многом зависит результат иммунного ответа против M. tuberculosis - состоится ли он вообще и по какому типу - с преобладанием клеточно-опосредованных или гуморальных реакций.
Рецептор-опосредованный путь активации (Receptor-Mediated Pathway of Activation, RMPA) Т-клеток, в котором условно выделяют внеклеточный и внутриклеточный этапы, представляет собой индукцию наивных Т-лимфоцитов через Т-клеточный рецептор (CD3-TCR) при их непосредственном контактном взаимодействии с APC. Основной особенностью RMPA является передача антигенной специфики T-клеткам, в соответствии с которой происходит наработка антигенспецифичных клонов лимфоцитов, ориентированных на элиминацию конкретного патогена. Конечным результатом RMPA применительно к иммунному ответу против M. tuberculosis принято считать секрецию IL-2 и экспрессию его рецептора на Т-лимфоците, что, в свою очередь, означает «переход» T-лимфоци-та из Th0 (наивного) в Т^. Важным моментом внеклеточного этапа RMPA является наличие CD28-костимуляторного сигнала, отмена которого, в том числе посредством экспрессии инги-биторной CTLA4-молекулы, приводит к анергии Т-лимфоцитов и их апоптозу [7, 8]. Большую роль в механизмах сигнальной трансдукции, обеспечивающих реализацию внутриклеточного этапа RMPA Т-лимфоцитов, играет одновременная активация транскрипционных факторов NF-kB, AP-1 и NFAT2 [7, 9, 10]. Вместе с тем вопрос о существовании различных молекулярных механизмов, приводящих к нарушению RMPA и анергии Т-клеток при ТЛ, остается открытым и требует дальнейшего изучения.
Цель настоящего исследования - выявление особенностей и механизмов нарушений рецептор-опосредованной активации Т-лимфоцитов крови при различных клинико-патогенетических вариантах ТЛ.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
В программу исследования вошли 116 пациентов (93 мужчины и 23 женщины) в возрасте 20-55 лет с распространенными деструктивными формами впервые выявленного инфильтративного и диссеминированного лекарственно-чувствительного (ЛЧ) и лекарственно-устойчивого (ЛУ) ТЛ. Группу сравнения составили 50 здоровых добровольцев с сопоставимыми возрастно-половыми характеристиками. Материал исследования: лимфоциты, выделенные из периферической крови (гепарин - 25 Ед/мл), взятой утром натощак из локтевой вены. Исследование проводили однократно до начала специфической противотуберкулезной химиотерапии. Методы исследования:
1) выделение мононуклеарных клеток на градиенте плотности фиколл-урографина (р = 1,077 г/ см3);
2) разделение мононуклеаров на моноциты и лимфоциты методом адгезии к пластику; 3) определение жизнеспособности выделенных лимфоцитов (трипановый тест); 4) культивирование клеток в полной питательной среде в СО2-инкубаторе при 37 °С без и с добавлением индукторов и блока-тора внутриклеточного транспорта (монензин, 5 мкг/мл). В качестве индукторов использовались моноклональные антитела к молекулам CD3 (1 мкг/мл) и CD28 (4 мкг/мл) (R & D Systems, США). Время инкубации лимфоцитов с индукторами для оценки внутриклеточного IL-2 составляло 10 ч; для оценки экспрессии транскрипционных факторов NF-kB(p50), ЛР-Цс-Jun), NFAT2 -40 мин; для оценки экспрессии поверхностных маркеров CD3, CD28 - 10 ч, CTLA4 - 48 ч. Результаты оценивали методом двух- и трехцветной проточной цитофлуориметрии с использованием изотипических контролей (R & D Systems, США).
Статистическая обработка результатов проводилась с использованием пакета статистических программ Statistica v. 7.0 (StatSoft Inc., США). Статистический анализ предварялся проверкой непрерывных переменных на нормальность распределения с помощью графического представления выборок на фоне кривой Гаусса (Gauss), а также W теста Шапиро - Уилка (Shapiro - Wilk). Проверку гипотезы о равенстве дисперсий осуществляли с помощью теста Левена (Levene). В случае нормального распределения различия между независимыми выборками оценивали с помощью критерия Стьюдента (Student's t-test) при равенстве дисперсий и Аспина - Уэлча (Aspin -Welch) при неравенстве дисперсий. Для оценки статистических значимых отличий между независимыми выборками с ненормальным распределением и равными дисперсиями применялся
непараметрический U-критерий Манна - Уит-ни (Mann - Whitney), при различных дисперсиях - критерий Вальда - Вольфовица (Wald -Wolfowitz). Количественные данные представлены в виде медианы (Ме), квартилей 25%-75% (Qj-Q3). При уровне значимости р < 0,05 различие двух сравниваемых величин считали достоверным.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Согласно результатам проведенного исследования, у больных ТЛ обнаруживался абсолютный дефицит лимфоцитов CD3+ и CD28+. Изменения были однонаправленными, но их выраженность варьировала в зависимости от клинической формы заболевания и чувствительности возбудителя к препаратам этиотропной терапии с наибольшей их значимостью при диссеминированной форме ЛУТЛ. Исключение составили пациенты с инфильтративным ЛУТЛ, у которых абсолютное количество Т-клеток не отличалось от нормы. Кроме того, у больных туберкулезом обнаруживалось снижение относительного и абсолютного числа клеток с иммунофенотипа-ми CD3+CD28+IL2+, CD3+CD28+IL2-, CD3+NF-kB+, CD3+NFAT2+ и увеличение численности клеток CD3+CTLA4+, наиболее выраженное при диссеми-нированном ЛУТЛ. Исключение составили пациенты с инфильтративным ЛУТЛ, у которых численность субпопуляции Т-клеток CD3+NFAT2+ не отличалась от нормы (таблица). При этом инфильтративный ЛУТЛ характеризовался повышенным содержанием лимфоцитов CD3+AP-1+, а диссеминированный, напротив, снижением их числа. При лекарственно-чувствительном варианте инфильтративного и диссеминированного ТЛ изменений (относительно нормы) численности лимфоцитов CD3+AP-1+ не установлено (см. таблицу).
ОБСУЖДЕНИЕ
Ожидаемым следствием CD3/CD28 -стимуляции Т-клеток in vitro считается появление Т-лим-фоцитов с иммунофенотипом CD3+CD28+IL2+, что характеризует адекватную активацию Th-клеток, появление IL-2-секретирующих лимфоцитов и секрецию ими IL-2. В то же время у больных ТЛ выявлялось уменьшение численности данной субпопуляции Т-клеток по сравнению с показателями в группе контроля. Это позволяет заключить, что при ТЛ имеет место гипосекреция IL-2, связанная с нарушением RMPA Т-клеток, протекающего (условно) в два этапа. Первый этап -внеклеточный (мембранный) - обеспечивает получение и проведение сигнала внутрь клетки, вто-
рой - внутриклеточный - усиление и «доставку» сигнала активации в ядро Т-лимфоцита. Известно, что реализация внеклеточного этапа 11МРА в первую очередь зависит от количества Т-клеток; наличия и функциональной активности СЭ28-мо-лекул костимуляции; наличия и (или) отсутствия молекул негативной регуляции [7, 8, 11, 12]. Реализация внутриклеточного этапа опосредована интегрированной работой множества компонентов, участвующих в каскадных реакциях, приводящих к индукции транскрипционных факторов ОТ-кВ, ОТАТ2 и АР-1, определяющих в конечном итоге активацию промотора гена 1Ь2, секрецию 1Ь-2 и экспрессию его рецептора [9, 10].
Дефицит общего числа клеток СЭ3+, СЭ28+ и С03+С028+ у больных ТЛ позволяет предположить нарушение внеклеточного этапа ИМРА. При этом установленное уменьшение общего числа СЭЗ-позитивных лимфоцитов может происходить за счет их разрушения под влиянием продуктов жизнедеятельности возбудителя и токсинов в очаге воспаления, что вызывает ускоренную миграцию Т-лимфоцитов из кровотока и снижение их численности в периферической крови. Кроме того, показано прямое влияние микобактериаль-ных токсинов на лимфоидную ткань, приводящее к угнетению лимфопоэза, что также вносит определенный вклад в снижение численности Т-кле-ток [2, 7, 13]. Дефицит СЭЗ-клеток может быть связан и с длительным (включая латентный период инфекции) воздействием микобактериальных токсинов на хромосомный аппарат Т-лимфоци-тов, что может вызывать его дезорганизацию, истощение системы ДНК-репарации и инициацию программы апоптоза. В частности в лимфоцитах крови у больных ТЛ показано угнетение индекса стимуляции ДНК-репарации, обусловленное ин-фекционно-токсическим повреждением клеток, которое может быть одной из причин потенцирования БаБ-индуцированного апоптоза и уменьшения СЭЗ-популяции клеток [14, 15].
Дефицит или экспрессия функционально неполноценных рецепторных молекул на мембране Т-лимфоцитов может быть еще одной причиной снижения численности СЭЗ- и С028-позитивных клеток при ТЛ. Известно, что противоинфекци-онный потенциал иммунной системы во многом зависит от обеспечения организма питательными веществами. Особое значение в данном аспекте уделяется белковой недостаточности, в том числе при ТЛ [16, 17]. Учитывая, что все рецеп-торные молекулы являются белками или имеют в своем составе белковый компонент, можно предположить, что патология белкового обмена
Таблица
Субпопуляционный состав Т-лимфоцитов после СБЗ/СБ28-индукции in vitro у больных туберкулезом легких, г/л, Me (Qj-Q3)
Параметр Здоровые добро- Инфильтративный Диссеминированный
вольцы ЛЧТЛ ЛУТЛ ЛЧТЛ ЛУТЛ
CD3+CTLA4+ 5,46 (3,78-7,17) 15,60 (13,21-19,94) р < 0,001 1 20,86 (17,89-25,30) р < 0,001; р < 0,010,395 1 з 16,19 (12,39-19,65) р < 0,001 1 20,45 (16,41-25,37) р < 0,001; р < 0,001 1 з
0,101 (0,054-0,138) 0,236 (0,131-0,365) р < 0,001 1 (0,222-0,526) р < 0,01; р < 0,05 1 з 0,269 (0,199-0,395) р < 0,01 1 0,399 (0,274-0,499) р < 0,001; р < 0,01 1 з
CD3+NF-KB+ 26,58 (23,11-31,48) 11,42 (10,85-12,39) р < 0,001 1 11,33 (10,21-14,30) р < 0,001 1 10,79 (9,55-14,54) р < 0,001 1 4,25 (4,08-6,83) р < 0,001; р < 0,001; р < 0,001 1 1 i
0,453 (0,36-0,630) 0,180 (0,143-0,264) р < 0,001 1 0,195 (0,128-0,254) р < 0,001 1 0,150 (0,139-0,240) р < 0,001 1 0,088 (0,067-0,108) р < 0,001; р < 0,001; р < 0,001 1 2 3
CD3+AP-1+ 39,45 (33,96-47,65) 37,10 (32,23-42,80) 47,05 (44,25-57,23) р < 0,001; р < 0,001 1 з 35,05 (31,30-38,51) 19,28 (16,90-24,03) р < 0,001; р < 0,001; р < 0,001 1 2 3
0,696 (0,579-0,842) 0,530 (0,363-0,695) 0,854 (0,580-1,055) р < 0,001; р < 0,05 1 з 0,546 (0,399-0,795) 0,351 (0,28-40,445) р < 0,001; р < 0,001; р < 0,01 1 2 3
CD3+NFAT2+ 38,42 (33,83-40,38) 28,72 (27,05-34,44) р < 0,001 1 33,85 (32,35-42,02) р < 0,01 26,44 (25,10-29,55) р < 0,001; р < 0,05 1 2 20,68 (18,44-23,46) р < 0,001; р < 0,001; р < 0,001 1 2 3
0,629 (0,510-0,874) 0,478 (0,310-0,617) р < 0,05 1 0,615 (0,37-0,801) 0,387 (0,320-0,619) р < 0,01 1 0,350 (0,301-0,471) р < 0,001; р < 0,01 1 2
CD3+CD28+IL-2+ 18,90 (15,21-23,39) 15,11 (11,95-18,11) р < 0,001 1 6,55 (4,12-8,98) р < 0,001; р < 0,001 1 з 10,64 (9,745-12,55) р < 0,001; р < 0,05 1 1 6,89 (5,84-7,98) р < 0,001; р < 0,001 1 з
0,215 (0,154-0,312) 0,092 (0,065-0,154) р < 0,001 1 0,049 (0,032-0,096) р < 0,001; р < 0,01 1 з 0,085 (0,058-0,241) р < 0,01 1 0,038 (0,030-0,050) р < 0,001; р < 0,01 1 3
CD3+CD28+IL-2" 25,49 (19,72-29,14) 19,99 (15,97-20,94) р < 0,001 1 9,45 (8,21-18,20) р < 0,001; р < 0,01 1 з 18,35 (13,61-21,34) р < 0,01 1 13,06 (7,89-18,94) р < 0,001 1
0,291 (0,245-0,413) 0,111 (0,073-0,211) р < 0,001 1 0,089 (0,053-0,262) р < 0,001 1 0,130 (0,090-0,345) р < 0,05 1 0,060 (0,041-0,100) р < 0,001; р < 0,05 1 з
^
гв ч го
X
О"
п
тз п
о
S
2
№
т
О"
N) о
ОЧ NJ
I
N)
Примечание./» — уровень статистической легких; р — у больных с ЛЧТЛ. Б числителе — %,
значимости различии по сравнению с показателями у в знаменателе — абсолютное значение.
здоровых добровольцев; р — у больных инфильтративным туберкулезом
в иммунокомпетентных клетках при ТЛ может вызывать нарушение синтеза и экспрессии клеточных рецепторов или их функциональные дефекты. В то же время предполагается, что экспрессия дефектных цепей СОЗ-молекулы находится под контролем СОЗ-эпсилон цепи, которая отвечает не только за передачу активационного стимула от ТСИ, но и за интернализацию и элиминацию неполностью «укомплектованных» молекул СОЗ, а также самих дефектных или единичных цепей СОЗ-эпсилон с поверхности Т-клеток [18]. Кроме того, проведенные ранее исследования показали, что у больных ТЛ имеются структурные нарушения плазматической мембраны лимфоцитов крови, проявляющиеся снижением микровязкости анулярной липидной фазы (или повышением текучести мембраны) и нарушением белок-липид-ных взаимодействий [14]. Снижение микровязкости мембраны может приводить к повышению подвижности фосфолипидов и нарушению процессов «заякоривания» рецепторных молекул в мембране клеток, что, в свою очередь, может сопровождаться их «потерей» (сбросом) с поверхности мембраны, и, как следствие, снижением численности СОЗ- и СО28-позитивных клеток.
Однако выявленное в данном исследовании уменьшение количества СО28-позитивных клеток у больных ТЛ позволяет предположить, что одной из причин Т-клеточного дефицита может быть активация программируемой гибели клеток СОЗ+СО28+, опосредованной отсутствием адекватного СО28-костимуляторного сигнала при индукции Т-лимфоцитов через СОЗ-ТСИ [7, 8, 12, 19]. При этом нарушение СО28-костимуляции может обусловливаться экспрессией негативной молекулы СТЬА4 на поверхности Т-клеток [19]. В пользу данного предположения свидетельствует увеличение численности клеток СОЗ+СТЬА4+ во всех группах больных ТЛ, наиболее выраженное при диссеминированном ЛУТЛ.
Известно, что белковая молекула СТЬА4 (СО152) относится к классу молекул негативной регуляции функциональной активности Т-кле-ток [8, 20]. В неактивированных Т-лимфоцитах периферической крови экспрессируется только растворимая внутриклеточная форма СТЬА4. Экспрессия трансмембранной формы СТЬА4 является индуцибельной и свойственна, в первую очередь, для активированных Т-лимфоцитов с фенотипом СО4+СО25+, которым обладают как ТЬ1-лимфоциты, так и регуляторные Т-лимфоци-ты (Тге§). При этом Тге§-лимфоциты характеризуются более высокой, в отличие от ТЬ1-клеток, экспрессией СТЬА4-белка, играющего существен-
ную роль в реализации их супрессорной функции [21-23]. В то же время показано, что выраженную супрессорную активность могут проявлять Т-лимфоциты CD8+, не экспрессирующие рецеп-торную молекулу CD28 (CD8+CD28). Супрессор-ные Т-клетки с фенотипом CD8+CD28- относятся к группе адаптивных регуляторных клеток, характеризующихся низким уровнем экспрессии CD25-мо-лекулы. Т-лимфоциты CD8+CD28- экспрессируют на своей поверхности CTLA4, подавляют процессы пролиферации Thl-клеток, функциональную активность APC и цитотоксических Т-лимфоцитов (CTL) [21, 24]. При этом показано, что у Т-лимфо-цитов CD8+ экспрессия трансмембранной формы CTLA4 в 2-2,5 раза выше, чем у Т-клеток CD4+ [21, 24]. Кроме того, хроническая антигенная стимуляция, наблюдаемая при ТЛ, может спровоцировать устойчивую экспрессию CTLA4 на поверхности регуляторных Т-клеток CD8+ [21, 25].
На данный момент выделяют несколько моделей CTLA4-опосредованной супрессии, приводящих к «отмене» костимуляторного сигнала, подавлению сигнального каскада на раннем этапе CD3-TCR-индуцируемых молекулярных реакций, анергии Т-клеток или активации процессов их запрограммированной гибели.
Так, основным механизмом супрессии «обычных» (нерегуляторных) Т-лимфоцитов с невысокой экспрессией CTLA4 является передача ингибирующего сигнала вместо активационного стимула. В данном случае передача отрицательных CTLA4-сигналов происходит в условиях низкого уровня поверхностной экспрессии CTLA4. Взаимодействие Т-лимфоцита CTLA4с молекулами CD80/CD86 на АРС индуцирует в Т-лим-фоците ассоциированные с CTLA4 протеиновые тирозинфосфатазы и серин/треонинфосфатазу PP2A. Тирозинфосфатазы SHP-1 и SHP-2 де-фосфорилируют фосфатидилинозит-3-киназу, ассоциированную с молекулой CD28, прерывая тем самым костимуляторный сигнал. Фосфата-за PP2A напрямую инактивирует Akt-сигналинг пролиферации, активации и жизнеспособности клетки, дефосфорилируя киназу Akt. Механизм супрессии активационного сигнала посредством PP2A, SHP-1 и SHP-2 является наиболее частым и направлен на инактивацию уже индуцированных Т-лимфоцитов [26, 27].
Основной функцией молекулы CTLA4, экс-прессируемой на поверхности Treg-лимфоцитов, считается конкурентное блокирование как можно большего числа молекул на поверхности APC и закрытие доступа к ним для CD28-молекул на «обычных» Т-лимфоцитах. Этот
механизм зависит только от внеклеточного домена молекулы CTLA4 и его поверхностной экспрессии [27, 28]. В то же время продемонстрирована способность димерного CTLA4-белка, экспресси-руемого на поверхности Treg-лимфоцитов, физически удалять свои лиганды с мембраны APC путем трансэндоцитоза, блокируя тем самым СБ28-сигналинг в «обычных» Т-клетках [27].
Более действенным фактором CTLA4-опо-средованной супрессии Т-лимфоцитов считается экспрессия CTLA4-белка непосредственно в зоне иммунологического синапса в ответ на активацию CD3-TCR. При этом чем сильнее сигнал от CD3-TCR, тем выше CTLA4-экспрессия в иммунологическом синапсе. Накопление ли-ганд-независимых изоформ CTLA4 в зоне иммунологического синапса приводит к активации CT-LA4-ассоциированных тирозинфосфатазы LYP и адаптерного белка GRB2. Их активация вызывает прямое ингибирование активационных сигналов в зоне ITAM-последовательностей цитоплазма-тических участков CD3-TCR и нижестоящих по сигнальному каскаду молекул (ZAP70, SYK, Fyn), что по существу разрушает каскад биохимических реакций, приводящих к активации Т-лимфоцита, на самом начальном ее этапе. При этом Т-клетки становятся невосприимчивыми к внешним сигналам [26-28]. Более того, показано, что в условиях «непродуктивной» активации Т-клетки (без участия CD28-молекулы) цитоплазматический участок молекулы CTLA4, в норме ассоциированный с адаптерным белком АР50, обеспечивающим эндоцитоз и деградацию CTLA4, отделяется от адаптера. Это позволяет молекуле CTLA4 оставаться на клеточной мембране, сохраняя способность к лиганд-зависимой и лиганд-независимой негативной регуляции клеточных функций [27].
Таким образом, у больных ТЛ отмечается существенное снижение числа клеток, несущих на своей поверхности ключевые рецепторные молекулы CD3+ и CD28+, при повышении в условиях CD3/CD28-индукции in vitro содержания лимфоцитов, экспрессирующих ингибиторную молекулу CTLA4. Учитывая, что передача активационного сигнала, опосредованная CD3-TCR и костимуля-цией через CD28, является одним из важных условий формирования противотуберкулезного иммунитета, выявленные изменения в лимфоцитах при ТЛ могут свидетельствовать о нарушениях внешнего этапа RMPA, приводящих к снижению способности Т-лимфоцитов эффективно отвечать на антигенный стимул.
Наряду с этим, нарушения внеклеточного этапа RMPA Т-клеток не могут не отражаться и на ак-
тивации ключевых транскрипционных факторов, обеспечивающих синтез и секрецию 1Ь-2. Данное предположение подтверждает выраженный дисбаланс в количестве Т-клеток, содержащих транскрипционные факторы ОТ-кВ(р-50), АР-1(е-|ип) и NFAT2 (см. таблицу). При этом лекарственно-чувствительный вариант ТЛ характеризовался однонаправленными их изменениями вне зависимости от клинической формы заболевания, что проявлялось снижением численности лимфоцитов СОЗ^Б-кВ+, СОЗ^БАТ2+ на фоне нормального содержания клеток СОЗ+АР-1+. При инфильтративной форме лекарственно-устойчивого ТЛ отмечалось снижение численности лимфоцитов СОЗ^Б-кВ+ и увеличение количества СОЗ+АР-1+. Диссеминиро-ванный ЛУТЛ характеризовался более выраженным снижением числа клеток СОЗ^Б-кВ+, СОЗ^-БАТ2+, а также низким содержанием лимфоцитов СОЗ+АР-1+ (см. таблицу).
Известно, что транскрипционные факторы NF-кB и АР-1 являются костимуляторно- и ре-докс-зависимыми. Дефицит СО28-молекулы приводит к нарушению костимуляторного сигнала и, как следствие, нарушению активации указанных факторов транскрипции [29]. В то же время инициализация процессов свободнорадикального окисления и липопероксидации служит своего рода индуктором транскрипционных факторов, а ферменты антиоксидантной защиты, такие как каталаза и супероксиддисмутаза (СОД), являются мощными ингибиторами их транскрипционной активности [З0]. В отличие от NF-кB и АР-1, активация фактора транскрипции NFAT2 не зависит от наличия костимуляторных сигналов и соотношения про- и антиоксидантов.
Установленные изменения численности Т-клеток, содержащих транскрипционные факторы, при лекарственно-чувствительном варианте ТЛ позволяют предположить истощение функционального «резерва» лимфоцитов в первую очередь рецептор-ассоциированных киназ и адаптерных белков, возникающего на фоне активации иммунной системы в ответ на возбудитель. Очевидно, это влечет за собой нарушение механизмов трансдукции активационных сигналов, в том числе и сигналов костимуляции. Недостаточность костимуляторного сигнала приводит к активации процессов программируемой гибели клетки, в том числе Fas-опосредованным путем (запуск которого характеризуется индукцией экспрессии белка е-|ип (но не с^об)), и вследствие формирования гомодимерного фактора транскрипции АР-1, обладающего мощным проапоптотическим действием на клетки
[8, 13, 25, 29]. В пользу данного предположения свидетельствует менее выраженное снижение числа лимфоцитов С03+ОТ-кБ+ и СЭ3+ОТАТ2+ (относительно такового при ЛУТЛ) на фоне соответствующего норме количества АР-1-позитивных клеток при инфильтративном и диссеминирован-ном ЛЧТЛ. При этом соответствующее норме количество клеток СЭ3+АР-1+ у пациентов с ЛЧТЛ можно объяснить сдерживающим влиянием на активацию фактора АР-1 (с-]ип) фермента СОД, активность которого при обеих формах ЛЧТЛ повышается [14], что, вероятно, опосредует баланс активирующих и ингибирующих транскрипционный фактор механизмов.
При инфильтративном ЛУТЛ, очевидно, весомую роль приобретает Тге§-опосредованный цитокиновый механизм Т-клеточной иммуно-супрессии. Увеличение численности лимфоцитов СЭ3+СТЬА4+, по всей видимости, связано с увеличением содержания и цитокинсекретор-ной (в частности ТОБР-секреторной) активности регуляторных Т-клеток, что объясняет разнонаправленные изменения численности клеток С03+ОТ-кБ+ (снижение) и СЭ3+АР-1+ (увеличение) при соответствующем норме количестве лимфоцитов СЭ3^БАТ2+ при данной клинико-диагностической форме ТЛ. Известно, что активация классического ТО Бр-зависимого сигнального БМАЭ-пути приводит к ингибирова-нию NF-кБ- и АР-1-активационных каскадов от клетки СЭ3-ТСК посредством блокады ко-стимуляторных сигналов, однако не затрагивает фактор транскрипции NFAT2, не зависящий от наличия СЭ28-костимуляции. Видимо, этим объясняется соответствующее норме содержание клеток СЭ3^БАТ2+ при инфильтративной форме ЛУТЛ. С другой стороны, неклассический ТОБР-зависимый сигнальный каскад приводит к наработке белков с-|ип фактора АР-1 и формированию гомодимерного (с-|ип/с-|ип) транскрипционного фактора [21, 22, 29]. В отличие от ге-теродимерного фактора с^ип/с-БоБ, образуемого в классическом С03-ТСИ-опосредованном пути, активированный ТОБР-зависимым путем гомоди-мерный фактор АР-1 обладает антипролифера-тивной и проапоптотической активностью.
У пациентов с диссеминированным ЛУТЛ, по-видимому, имеет место нарушение активации факторов АР-1 и NF-кБ вследствие дефицита или «функциональной блокады» костиму-ляторного сигнала от СЭ28-молекул, что может быть опосредовано супрессорным влиянием СТ-ЬА4-белка, экспрессируемого, очевидно, на всех типах Т-клеток. В пользу этого свидетельствует
более выраженное увеличение числа лимфоцитов С03+СТЬА4+ и снижение количества клеток С03+ОТ-кБ+, СЭ3+ОТАТ2+ и СЭ3+АР-1+ при диссеминированном ЛУТЛ. Нарушение реакций белкового синтеза в клетках, возможно, является дополнительным фактором угнетения транскрипционной активности и дефицита лимфоцитов С03+ОТ-кБ+, СЭ3+ОТАТ2+ и СЭ3+АР-1+ при данной форме ЛУТЛ.
Таким образом, при ТЛ в условиях экспериментального моделирования рецептор-опосредованной индукции клеток т vitro отмечается многоуровневое нарушение активации Т-лимфо-цитов, обусловленное влиянием супрессорных механизмов, дефицитом СЭ28-костимуляции (в том числе посредством СТЬА-4) и нарушением процессов сигнальной трансдукции в лимфоцитах крови, приводящее к дефициту секреции 1Ь-2 и развитию Т-лимфоцитопении.
КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ
Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.
ИСТОЧНИК ФИНАНСИРОВАНИЯ
Работа выполнена при поддержке Совета по грантам Президента РФ для ведущих научных школ НШ-7906.2016.7.
СООТВЕТСТВИЕ ПРИНЦИПАМ ЭТИКИ
Клиническое исследование выполнено в соответствии с Хельсинкской декларацией Всемирной медицинской ассоциации «Этические принципы проведения научных медицинских исследований с участием человека» с поправками 2000 г. и «Правилами клинической практики в Российской Федерации», утвержденными Приказом Минздрава РФ от 19.06.2003 г. № 266. Все пациенты подписали информированное согласие на участие в исследовании в соответствии с протоколом № 26 от 15.11.2010 г., одобренным локальным этическим комитетом при Сибирском государственном медицинском университете.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ахматова Н.К., Киселевский М.В. Врожденный иммунитет: противоопухолевый и противоинфекционный. М.: Практическая медицина, 2008: 256.
2. Горлова Е.Е. Патология иммунитета при туберкулезе // Бюллетень физиологии и патологии дыхания. 2010; (35): 37-44.
3. Киселева Е.П. Новые представления о противоинфек-ционном иммунитете // Инфекция и иммунитет. 2011; 1 (1): 9-14.
4. Корецкая Н.М., Чушкина А.А. Инфильтративный туберкулез легких // Туберкулез и болезни легких. 2012; (4): 46-49.
5. Чурина Е.Г., Уразова О.И., Новицкий В.В., Есимова И.Е. Вторичная иммунологическая недостаточность у больных туберкулезом легких. Иммунодиагностика и иммунотерапия. Томск: Печатная мануфактура, 2013: 84.
6. Доценко Э.А., Рождественский Д.А., Юпатов Г.И. Иммунодефициты и некоторые иммуномодулирующие средства // Вестник ВГМУ. 2014; 13 (3): 103-120.
7. Ивашкин В.Т. Основные понятия и положения фундаментальной иммунологии // Российский журнал гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. 2008; (4): С. 4-13.
8. Rudd C.E., Taylor A., Schneider H. CD28 and CTLA-4 coreceptor expression and signal transduction // Immunol. Rev. 2009; 229 (1): 12-26. DOI: 10.1111/j.1600-065X.2009.00770.x.
9. Домнинский Д.А. Механизмы реализации сигнальной трансдукции // Онкогематология. 2011; (1): 76-84. DOI: http://dx.doi.org/10.17650/1818-8346-2011-6-1-76-84.
10. Донецкова А.Д., Никонова М.Ф., Ярилин А.А. Экспрессия генов транскрипционных факторов, контролирующих дифференцировку адаптивных субпопуляций CD4+ Т-лимфоцитов, в покоящихся и активированных лимфоцитах у здоровых людей // Иммунология. 2011; (4): 184-188.
11. Podojil J.R., Miller S.D. Molecular mechanisms of T-cell receptor and costimulatory molecule ligation/block-ade in autoimmune disease therapy // Immunological Reviews. 2009; 229 (1): 337-355. DOI: 10.1111/j.1600-065X.2009.00773.x.
12. Thaventhiran T., Sethu S., Yeang H.X.A., Al-Huseini L., Hamdam J., Sathish J.G. T^ell M-inhibitory receptors: functions and signalling mechanisms // J. Clin. Cell Immunol. 2012; URL: https://www.omicsonline. org/t-cell-co-inhibitory-receptors-functions-and-sig-nalling-mechanisms-2155-9899.S12-004.pdf. DOI: 10.4172/2155-9899.S12-004.
13. Тюлькова Т.Е., Чугаев Ю.П., Кашуба Э.А. Особенности функционирования иммунной системы при туберкулезной инфекции // Проблемы туберкулеза и болезней легких. 2008; (11): 48-55.
14. Шилько Т.А. Патогенетические факторы модуляции апоптоза мононуклеарных лейкоцитов крови при туберкулезе легких: автореф. дис. ... д-ра мед. наук. Томск, 2009: 48.
15. Ярилин А.А. Иммунология: учебник. М.: ГЭОТАР-Ме-диа, 2010: 752.
16. Перельман М.И. Фтизиатрия: национальное руководство. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007: 512.
17. Новицкий В.В., Воронкова О.В., Уразова О.И., Наслед-никова И.О., Стрелис А.К., Хасанова Р.Р., Серебрякова В. А., Чурина Е.Г., Колоколова О.В., Будкина Т.Е., Пи-рогова Н.П., Никулина Е.Л., Сухаленцева Н. А., Колосова А.Е. Молекулярно-генетические аспекты прогнози-
рования и иммунотерапии туберкулезной инфекции // Успехи физиологических наук. 2009; 40 (2): 40-46.
18. Borroto A., Lama J., Niedergang F., Dautry-Varsat A., Alar-con B., Alcover A. The CD3 epsilon subunit of the TCR contains endocytosis signals // J. Immunol. 1999; 163 (1): 25-31.
19. Walker L.S.K. Treg and CTLA-4: Two intertwining pathways to immune tolerance // J. Autoimmun. 2013; 45 (100): 49-57. DOI: 10.1016/j.jaut.2013.06.006.
20. Schneider H., Downey J., Smith A., Zinselmeyer B.H., Rush C., Brewer J.M., Wei B., Hogg N., Garside P., Rudd C.E. Reversal of the TCR stop signal by CTLA-4 // Science. 2006; 313 (5795): 1972-1975. DOI: 10.1126/sci-ence.1131078.
21. Фрейдлин И.С. Регуляторные Т-клетки: происхождение и функции // Медицинская иммунология. 2005; 7 (4): 347-354.
22. Sakaguchi S., Wing K., Onishi Y., Prieto-Martin P., Yamaguchi T. Regulatory T cells: how do they suppress immune responses? // Int. Immunol. 2009; 21 (10): 11051111. DOI: 10.1093/intimm/dxp095.
23. Чурина Е.Г., Уразова О.И., Новицкий В.В., Колосова А.Е., Сионина Е.В., Филинюк О.В., Воронкова О.В., Наследникова И.О. Иммуносупрессорные эффекты Т-регуляторных клеток при инфильтративном туберкулезе легких // Клиническая лабораторная диагностика. 2012; (4): 26-29.
24. Железникова Г.Ф. Регуляторные Т-лимфоциты в иммунном ответе на инфекцию // Журнал инфектоло-гии. 2011; 3 (1): 6-13.
25. Доценко Э.А., Рождественский Д.А., Юпатов Г.И. Им-мунодефициты и некоторые иммуномодулирующие средства // Вестник ВГМУ. 2014; 13 (3): 103-120.
26. Teft W.A., Kirchhof M.G., Madrenas J. A molecular perspective of CTLA-4 function // Annu. Rev. Immunol. 2006; (24): 65-97. DOI: 10.1146/annurev.immu-nol.24.021605.090535.
27. Дьяченко А.Г., Дьяченко П.А., Горобченко Е.Н., Мирошниченко Е.А. Преодоление иммунологической толерантности - новое направление в лечении солидных опухолей // Клиническая иммунология. Аллергология. Инфектология. 2014; 73 (4): 5-10.
28. Walker L.S., Sansom D.M. The emerging role of CTLA4 as a cell-extrinsic regulator of T-cell responses // Nat. Rev. Immunol. 2011; 25 (11): 852-863. DOI: 10.1038/ nri3108.
29. Jutz S., Leitner J., Schmetterer K., Doel-Perez I., Maj-dic O., Grabmeier-Pfistershammer K., Paster W., Hup-pa J.B., Steinberger P. Assessment of costimulation and coinhibition in a triple parameter T-cell reporter line: Simultaneous measurement of NF-kB, NFAT and AP-1 // Journal of Immunological Methods. 2016; 430: 10-20. DOI: 10.1016/j.jim.2016.01.007.
30. Белоусов В.В., Ениколопов Г.Н., Мишина Н.М. Ком-партментализация передачи сигналов, опосредованных активными формами кислорода // Биоорганическая химия. 2013; 39 (4): 383-399.
Поступила в редакцию 25.02.2017 Утверждена к печати 10.05.2017
Есимова Ирина Евгеньевна, канд. мед. наук, докторант кафедры патофизиологии СибГМУ, г. Томск. Уразова Ольга Ивановна, д-р мед. наук, профессор, член-корреспондент РАН, кафедра патофизиологии, СибГМУ, г. Томск.
Новицкий Вячеслав Викторович, д-р мед. наук, профессор, академик РАН, зав. кафедрой патофизиологии, СибГМУ,
(*) Есимова Ирина Евгеньевна, е-mail: orevi@mail.ru.
УДК 616.24-002.5-092.19:577.27
DOI 10.20538/1682-0363-2017-2-114-124
For citation: Esimova I.E., Urazova O.I., Novitsky V.V. The role of receptor-mediated T-cells activation disorders in pulmonary tuberculosis. Bulletin of Siberian Medicine. 2017; 16 (2): 114-124
The role of receptor-mediated T-cells activation disorders in pulmonary tuberculosis
Esimova I.E., Urazova O.I., Novitsky V.V.
Siberian State Medical University
2, Moskow Tract, Tomsk, 634050, Russian Federation
Aim. To analyze the peculiarities and mechanisms of receptor-mediated T-lymphocytes disorders in different clinical forms of pulmonary tuberculosis.
Materials and мethods. The study involved 116 patients with first diagnosed infiltrative and disseminated drug-sensitive and drug-resistant pulmonary tuberculosis. The key stages in receptor-mediated activation of T-lymphocytes, isolated from blood, after their CD3/CD28-induction in vitro with addition of intracellular transport blocker were analyzed. Their immunotyping was carried out with the method of two- and three-color flow cytofluorometry. The obtained results were statistically analyzed.
Results. The breach of extracellular and intracellular stages of T-lymphocytes activation, shown by reduction in total number of CD3- and CD28-positive cells, and CD3+CD28+IL2+, CD3+CD28+IL2-, CD3+NF-kB+, CD3+NFAT2+ lymphocytes, and increase in number of CD3+CTLA4+ cells, was identified with most of their manifestations in disseminated drug-resistant pulmonary tuberculosis.
It was shown that the content of CD3+AP-1+ lymphocytes is variable in drug-resistant pulmonary tuberculosis: it increases in the infiltrative form and decreases in the disseminated form.
Conclusion. The results showed different mechanisms leading to a deficiency of IL-2-positive lymphocytes and T-lymphocytopenia: from "functional reserve" exhaustion of T-cells in drug-sensitive pulmonary tuberculosis to immunosuppression under the influence of suppressive cytokines (in case of the infiltrative form) and inhibitory protein CTLA4 (in case of the disseminated form) in drug-resistant pulmonary tuberculosis.
Key words: tuberculosis, immunity, T-lymphocytes, T-cell receptor, immunosuppression.
г. Томск.
ABSTRACT
1. Akhmatova N.K., Kiselevskiy M.V. Vrozhdennyy immunitet: protivoopukholevyy i protivoinfektsionnyy [Congenital immunity: antineoplastic and anti-infectious]. M.: Prakticheskaya meditsina Publ., 2008: 256 (in Russian).
REFERENŒS
2. Gorlova E.E. Patologiya immuniteta pri tuberkuleze [Immunity pathology at tuberculosis] // Byulleten fiziologii i patologii dykhaniya - Bulletin of physiology and pathology of respiration. 2010; (35): 37-44 (in Russian).
3. Kiseleva E.P. Novyye predstavleniya o protivoinfektsion-nom immunitete [New aspects of anti-infectious immunity] // Infektsiya i immunitet - Infection and Immunity. 2011; 1 (1): 9-14 (in Russian).
4. Koretskaya N.M.. Chushkina A.A. Infiltrativnyy tuberku-lez legkikh [Infiltrative pulmonary tuberculosis] // Tu-berkulez i bolezni legkikh - Tuberculosis and Lung Diseases. 2012; (4): 46-49 (in Russian).
5. Churina E.G., Urazova O.I., Novitskiy V.V., Esimova I.E. Vtorichnaya immunologicheskaya nedostatochnost u bol-nykh tuberkulezom legkikh. Immunodiagnostika i immu-noterapiya [Secondary immune deficiency in patients with pulmonary tuberculosis. Immunodiagnostics and immuno-therapy]. Tomsk: Pechatnaya manufaktura Publ., 2013: 84 (in Russian).
6. Dotsenko E.A., Rozhdestvenskiy D.A., Yupatov G.I. Im-munodefitsity i nekotoryye immunomoduliruyushchiye sredstva [Immunodeficiencies and some immunomodu-latory agents] // Vestnik Vitebskogo gosudarstvennogo medicinskogo universiteta - Vestnik of Vitebsk State Medical University. 2014; 13 (3): 103-120 (in Russian).
7. Ivashkin V.T. Osnovnyye ponyatiya i polozheniya funda-mentalnoy immunologii [Basic concepts and statements of fundamental immunology] // Rossiyskiy zhurnal gastro-enterologii, gepatologii, koloproktologii - Russian Journal of Gastroenterology, Hepathology, Coloproctology. 2008; (4): 4-13 (in Russian).
8. Rudd C.E., Taylor A., Schneider H. CD28 and CTLA-4 coreceptor expression and signal transduction // Immunol. Rev. 2009; 229 (1): 12-26. DOI: 10.1111/j.1600-065X.2009.00770.x.
9. Domninskiy D.A. Molekulyarnye mekhanizmy lejkozo-geneza. Mekhanizmy realizatsii signalnoy transduktsii [Molecular mechanisms of leukaemogenesis. Mechanisms of signal transduction] // Onkogematologiya - Oncohe-matology. 2011; (1): 76-84 (in Russian) DOI: http://dx.doi. org/10.17650/1818-8346-2011-6-1-76-84.
10. Donetskova A.D., Nikonova M.F., Yarilin A.A. Ekspres-siya genov transkriptsionnykh faktorov. kontroliruy-ushchikh differentsirovku adaptivnykh subpopulyatsiy CD4+ T-limfotsitov. v pokoyashchikhsya i aktivirovan-nykh limfotsitakh u zdorovykh lyudey [The expression of transcription factors genes controlling differentiation of CD4+ T-lymphocytes adaptive subpopulations in resting and activated lymphocytes in healthy people] // Immu-nologiya - Immunology. 2011; (4): 184-188 (in Russian).
11. Podojil J.R., Miller S.D. Molecular mechanisms of T-cell receptor and costimulatory molecule ligation/block-ade in autoimmune disease therapy // Immunological Reviews. 2009; 229 (1): 337-355. DOI: 10.1111/j.1600-065X.2009.00773.x.
12. Thaventhiran T., Sethu S., Yeang H.X.A., Al-Huseini L., Hamdam J., Sathish J.G. T-cell co-inhibitory receptors: functions and signalling mechanisms // J. Clin. Cell Immunol. 2012; URL: https://www.omicsonline.
org/t-cell-co-inhibitory-receptors-functions-and-sig-
nalling-mechanisms-2155-9899.S12-004.pdf. DOI:
10.4172/2155-9899.S12-004.
13. Tyulkova T.E., Chugayev Yu.P., Kashuba E.A. Osoben-nosti funktsionirovaniya immunnoy sistemy pri tuberku-leznoy infektsii [The features of immune system functioning at tuberculosis infection] // Tuberkulez i bolezni legkikh - Tuberculosis and Lung Diseases. 2008; (11): 48-55 (in Russian).
14. Shilko T.A. Patogeneticheskiye faktory modulyatsii apoptoza mononuklearnykh leykotsitov krovi pri tu-berkuleze legkikh [Pathogenic factors for the modulation of mononuclear blood leukocytes apoptosis at pulmonary tuberculosis]: avtoref. dis. ... d-ra med. nauk. Tomsk. 2009: 48 (in Russian).
15. Yarilin A.A. Immunologiya: uchebnik [Immunology: textbook]. M.: GEOTAR-Media Publ., 2010: 752 (in Russian).
16. Perelman M.I. Ftiziatriya: natsionalnoye rukovodstvo [Phthisiology: national manual]. M.: GEOTAR-Media Publ., 2007: 512 (in Russian).
17. Novitskiy V.V., Voronkova O.V., Urazova O.I., Nasled-nikova I.O., Strelis A.K., Khasanova R.R., Serebryako-va V.A., Churina E.G., Kolokolova O.V., Budkina T.E., Pirogova N.P., Nikulina E.L., Sukhalentseva N.A., Ko-losova A.E. Molekulyarno-geneticheskiye aspekty prog-nozirovaniya i immunoterapii tuberkuleznoy infektsii [The Molecular-Genetic Aspects of Tubercular Infection Forecasting and Immunotherapy] // Uspekhi fiziolog-icheskikh nauk - Successes of Physiological Sciences. 2009; 40 (2): 40-46 (in Russian).
18. Borroto A., Lama J., Niedergang F., Dautry-Varsat A., Alarcon B., Alcover A. The CD3 epsilon subunit of the TCR contains endocytosis signals // J. Immunol. 1999; 163 (1): 25-31.
19. Walker L.S.K. Treg and CTLA-4: Two intertwining pathways to immune tolerance // J. Autoimmun. 2013; 45 (100): 49-57. DOI: 10.1016/j.jaut.2013.06.006.
20. Schneider H., Downey J., Smith A., Zinselmeyer B.H., Rush C., Brewer J.M., Wei B., Hogg N., Garside P., Rudd C.E. Reversal of the TCR stop signal by CTLA-4 // Science. 2006; 313 (5795): 1972-1975. DOI: 10.1126/sci-ence.1131078.
21. Freydlin I.S. Regulyatornyye T-kletki: proiskhozhdeni-ye i funktsii [Regulatory T-cells: origin and function] // Meditsinskaya immunologiya - Medical Immunology. 2005; 7 (4): 347-354 (in Russian). DOI: http://dx.doi. org/10.15789/1563-0625-2005-4-347-354.
22. Sakaguchi S., Wing K., Onishi Y., Prieto-Martin P., Ya-maguchi T. Regulatory T-cells: how do they suppress immune responses? // Int. Immunol. 2009; 21 (10): 11051111. DOI: 10.1093/intimm/dxp095.
23. Churina E.G., Urazova O.I., Novitskiy V.V., Koloso-va A.E., Sionina E.V., Filinyuk O.V., Voronkova O.V., Naslednikova I.O. Immunosupressornyye effekty T-reg-ulyatornykh kletok pri infiltrativnom tuberkuleze legkikh [The immune stressor effects of T-regulatory cells under infiltrative tuberculosis of lungs] // Klinicheskaya labo-
ratornaya diagnostika - Clinical Laboratory Diagnostics. 2012; (4): 26-29 (in Russian).
24. Zheleznikova G.F. Regulyatornyye T-limfotsity v im-munnom otvete na infektsiyu [Regulatory T cells in immune response to infection] // Zhurnal infektologii -Journal of Infectology. 2011; 3 (1): 6-13 (in Russian).
25. Bour-Jordan H., Esensten J.H., Martinez-Llordella M., Penaranda C., Stumpf M., Bluestone J.A. Intrinsic and extrinsic control of peripheral T-cell tolerance by co-stimulatory molecules of the CD28/B7 family // Immunol. Rev. 2011; 241 (1): 180-205. DOI: 10.1111/j.1600-065X.2011.01011.x.
26. Teft W.A., Kirchhof M.G., Madrenas J. A molecular perspective of CTLA-4 function // Annu. Rev. Immunol. 2006; (24): 65-97. DOI: 10.1146/annurev.immu-nol.24.021605.090535.
27. Diachenko A.G., Diachenko P.A., Gorobchenko E.N., Miroshnichenko E.A. Preodoleniye immunologicheskoy tolerantnosti - novoye napravleniye v lechenii solidnykh opukholey [Overcoming immunological tolerance -a new direction in the treatment of solid tumors] //
Klinicheskaya immunologiya. Allergologiya. Infek-tologiya - Clinical Immunology. Allergology. Infekto-logy. 2014; 73 (4): 5-10 (in Russian).
28. Walker L.S., Sansom D.M. The emerging role of CTLA4 as a cell-extrinsic regulator of T-cell responses // Nat. Rev. Immunol. 2011; 25 (11): 852-863. DOI: 10.1038/ nri3108.
29. Jutz S., Leitner J., Schmetterer K., Doel-Perez I., Maj-dic O., Grabmeier-Pfistershammer K., Paster W., Hup-pa J.B., Steinberger P. Assessment of costimulation and coinhibition in a triple parameter T-cell reporter line: Simultaneous measurement of NF-kB, NFAT and AP-1 // Journal of Immunological Methods. 2016; 430: 10-20. DOI: 10.1016/j.jim.2016.01.007.
30. Belousov V.V., Enikolopov G.N., Mishina N.M. Kom-partmentalizatsiya peredachi signalov. oposredovannykh aktivnymi formami kisloroda [Compartmentalization of ros-mediated signal transduction] // Bioorganicheska-ya khimiya - Russian Journal of Bioorganic Chemistry. 2013; 39 (4): 383-399 (in Russian). DOI: 10.7868/ S0132342313040052.
Received March 23.2017 Accepted May 10.2017
Esimova Irina E., PhD, Doctoral Student of the Department Pathophysiology, Siberian State Medical University, Tomsk, Russian Federation.
Urazova Olga I., DM, Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Department of pathophysiology, Siberian State Medical University, Tomsk, Russian Federation.
Novitsky Vyacheslav V., DM, Professor, Academician of the Russian Academy of Sciences Head of the Department Pathophysiology, Siberian State Medical University, Tomsk, Russian Federation.
(*) Esimova Irina E., e-mail: orevi@mail.ru.
