CC BY
81
Оригинальная статья
А.Н. Кожевников1’ 2, М.В. Москаленко3, Н.А. Поздеева2, Г.А. Новик1, В.И. Ларионова1
1 Санкт-Петербургская государственная педиатрическая медицинская академия
2 Научно-исследовательский институт детской ортопедии и травматологии им. Г.И. Турнера, Санкт-Петербург
3 Санкт-Петербургский государственный университет
Роль нарушений апоптоза в формировании ювенильного идиопатического артрита
Контактная информация:
Кожевников Алексей Николаевич, аспирант кафедры педиатрии имени И.М. Воронцова ФПК и ПП СПбГПМА Адрес: 194100, Санкт-Петербург, ул. Литовская, д. 2, тел.: (812) 295-14-04 Статья поступила: 16.01.2012 г., принята к печати: 12.05.2012 г.
Проведено исследование полиморфизма гена p53 Arg72Pro 4 экзона и ins/del 16 н. п. 3 интрона у детей с ювенильным идиопатическим артритом с целью выявления влияния генного полиморфизма на течение и исход заболевания. Дети были разделены на несколько групп — учитывали пол, вариант суставного поражения, эффективность проводимого лечения. Главным критерием эффективности лечения считали достижение «неактивного» артрита с выходом в клинико-медикаментозную (фармакологическую) ремиссию. Впервые была показана взаимосвязь распределения генотипов гена p53 у девочек с олиго-полиартикулярным вариантом ювенильного идиопатического артрита с длительностью заболевания и эффективностью противоревматической терапии. Полученные данные свидетельствуют
о необходимости дальнейших исследований взаимосвязи полиморфизмов гена p53 и ювенильного идиопатического артрита у детей.
Ключевые слова: апоптоз, полиморфизм гена p53, ювенильный идиопатический артрит.
Ювенильный идиопатический артрит — это часто встречающееся хроническое заболевание неуточ-ненной этиологии, длительностью более 6 нед, развивающееся у детей не старше 16-летнего возраста, при исключении другой патологии суставов. Суставное поражение характеризуется преимущественно синовиальной гиперплазией с клеточной инфильтрацией, приводящей к деструкции хряща и костной ткани [1]. Один из патогенетических механизмов развития болезни — снижение чувствительности клеток к апоптозу, что приводит к пролиферации и гиперплазии синовиоци-тов, поддержанию пула антиген-презентирующих клеток и Т лимфоцитов, хронизации воспаления [2]. Ключевая
роль в патогенезе суставного поражения принадлежит синовиальному фибробласту (ЯАБГ) — клетке, широко представленной в синовиальной оболочке, основная функция которой заключается в участии в непрерывном ремоделировании хрящевого матрикса и его компонентов. ЯАБГ лишена поверхностных антигенов Н1А-ОЯ, но при определенных условиях может приобретать функции иммунокомпетентной стволовой клетки; обладая богатым рецепторным аппаратом, способна синтезировать широкий спектр цитокинов, хемоаттрактантов и металлопротеаз, которые приводят к деструкции подлежащих тканей [3, 4]. Основной моделью нарушения клеточного апоптоза являются структурные изменения
A.N. Kozhevnikov1, 2, M.V. Moskalenko3, N.A. Pozdeeva2, G.A. Novik1, V.I. Larionova1
1 Saint-Petersburg Pediatric Medical Academy, Russian Federation
2 Saint-Petersburg Research Pediatric Orthopedic Institute n. a. G.I. Turner, Russian Federation
3 Saint-Petersburg State University, Department of Genetics & Breeding, Russian Federation
The role of apoptosis violations in the juvenile idiopathic arthritis formation
We investigated the polymorphism of the gene p53 exon 4 Arg72Pro and intron 3 ins/del 16 b. p. in children with juvenile idiopathic arthritis in order to identify the influence of gene polymorphisms on the course and outcome of the disease. The children were divided into several groups according to the sex, type of articular lesion and the effectiveness of treatment. The main criteria of therapy effectiveness was defined as achieving «inactive» arthritis as well as a clinical (pharmacologic) remission. The correlation between p53 gene genotypes among girls with oligo-, polyarthritis of juvenile idiopathic arthritis was shown for the first time. The data obtained demonstrates the necessity for further studies of the correlation between genotype p53 and juvenile idiopathic arthritis.
Key words: apoptosis, p53 gene polymorphism, juvenile idiopathic arthritis.
гена p53. Многообразие функций (регуляция митотического цикла, репарация поврежденной ДНК, дифферен-цировка клеток и их гибель по типу апоптоза) делает этот одноименный белок одним из главных протеинов, ответственных за поддержание клеточного гомеостаза [5]. Участок гена, расположенный между экзонами 4 и 9, представляет собой наибольший интерес, так как порядка 80% мутаций сосредоточены именно в этом домене [6]. В 4-м экзоне выявлен уникальный полиморфизм 72-го кодона, основанный на нуклеотидной замене гуанина на цитозин. Данный полиморфизм определяет функциональную активность белка: наличие аргинина усиливает апоптотический эффект, пролин замедляет клеточный цикл и снижает чувствительность клеток к апоптозу [7]. Морфологически снижение активности апоптоза в синовиальной оболочке проявляется активной клеточной гиперплазией и пролиферацией, с высокой проникающей способностью клеток в подлежащий костный и хрящевой матрикс и формированием клеточного паннуса.
Апоптоз — это защитный механизм организма, направленный на поддержание чистоты генома, клеточного баланса, играющий главную роль в поддержании жизнедеятельности и процессах старения. Нарушения системы апоптоза приводят к различным патологическим состояниям, включающим онкопролиферативные процессы, аутоиммунные заболевания и нейродегенера-тивные нарушения [8]. Существуют два пути реализации программной клеточной гибели: первый — посредством активации системы мембранных рецепторов семейства TNF (Fas/Apo-1/CD95, TNFRI, TRIAL) с передачей сигнала через белковый посредник FADD и активацией системы каспаз; второй — внутренний путь активации процесса — связан с проапоптотическим белком р53, белковыми молекулами семейства BCL-2 и цитохромом С. Оба механизма находятся в тесном взаимоотношении, дополняя друг друга, тем самым минимизируя возможность сбоя процесса клеточной смерти. Центральным звеном данного процесса является белок р53 (рис. 1).
ТР53 — ядерный онкосупрессорный белок с молекулярной массой 43,7 кДа, кодируемый одноименным геном р53, находится на хромосоме 17q13.1. Белок регулирует многие клеточные функции, включая митотический цикл, репарацию поврежденной ДНК, дифференцировку клеток и их гибель по типу апоптоза [5]. Базальный уровень белка в большинстве нормально функционирующих клеток крайне низок, концентрация его резко повышается при воздействии различных стрессорных факторов, что приводит к подавлению процессов клеточного деления путем индукции транскрипции генов р21шп/аи, Ьах, вА0045 и Мт2 [9]. Элиминация р53 тесно связана с протеином MDM2, являясь одновременно продуктом данного белка; MDM2 обеспечивает его расщепление в протеасо-мах 26в путем образования комплекса р53-т^М2 и блокирование основных его функций [10]. Активная молекула р53 — это тетрамер, мономерная структура представлена М-концевой областью (1-73 аминокислот), где находится многокомпонентный трансактивационный (ТА) домен и примыкающий к нему (63-97 аминокислот) богатый пролином вН3 домен, играющий главную роль в клеточном апоптозе. Именно в этом регионе расположен 72-й кодон, содержащий 5 повторяющихся аминокислотных последовательностей РххР. Центральную часть белковой структуры (94-312 аминокислот) занимает участок, ответственный за узнавание и связывание специфических элементов ДНК, — это наиболее функциональная часть белковой молекулы, на нее приходится большинство точечных мутаций гена р53. Ближе к С-концу располагается олигомеризационный домен (325-355 аминокислот) и неструктурированный щелочной С-концевой домен (360-393 аминокислот) (рис. 2) [11-13].
Главная функция гена — поддержание стабильности генома и генетической однородности клетки. Мутантный белок теряет главную охранительную функцию, что приводит к безудержному делению клеток. Впервые полиморфизм гена р53, а не мутация, был выявлен группой ученых в 1986 году в США на примере двух семей: данные
Рис. 1. Схема апоптоза
Á
FasL
Fas (CD95)
Bid
Каскад
каспаз
Каспаза 6
Каспаза 8
Т Т Каспаза 3
Фрагментация ДНК
Каспаза 9
P53 - ядерный, онкосупрессорный белок; Fas (CD95) - рецептор активации внешнего пути апоптоза на поверхности клеток; FasL - лиганд рецептора Fas; FADD - цитоплазматический белок-посредник активации системы каспаз; BAK, BAX - главные проапоптотические белки семейства BCL-2; BCL-2, BCL-xl - главные антиапоптотические белки семейства BCL-2;
APAF1 - белок-посредник активации системы каспаз через цитохром С.
ПЕДИАТРИЧЕСКАЯ ФАРМАКОЛОГИЯ /2012/ ТОМ 9/ № 3
Оригинальная статья
БЕЛОК Р53 г Мутации
N- 1-73 ^ ^ 63-97 ^ 1 94-312 325-355 360-393 -С
ТА-домен БН3-домен Функциональный домен Олигомери- Регуляторный зационный домен домен
были опубликованы в журнале «Nucleic Acids Research» (Codon 72 polymorphism of the TP53 gene), где описывался полиморфизм 72-го кодона с заменой аминокислоты аргинина на пролин, идентифицируемый методом полимеразной цепной реакции (ПЦР) [14].
В настоящее время значение полиморфизмов гена р53 как в эпидемиологии, так и патофизиологии хронических артритов остается до конца неясным. В течение последнего десятилетия проводились исследования с целью изучения ассоциации между полиморфизмом Arg72Pro 4-го экзона и риском хронических артритов у взрослых. В экспериментальных условиях было показано, что биохимическая активность белка клеточных линий полиморфизмов p53Pro и p53Arg не эквивалентна, оба белка обладают антипролиферативными свойствами, однако, более низкая способность подавления клеточного роста имеется у полиморфизма p53Pro, а p53Arg обладает более быстрым эффекторным проапоптоти-ческим действием за счет более высокой способности проникновения в митохондрию и высвобождения цитохрома С [15]. Полиморфизм p53Pro способен более длительно задерживать клеточный цикл в фазе G1 и обладает более мощным репарационным механизмом [16]. Исследования модели коллаген-индуцированного артрита у мышей p53-/- и р53+/+ показали, что более агрессивный характер течения заболевания отмечался в группе мышей p53-/-, проявляющийся гиперэкспрессией тканевых и сывороточных цитокинов IL-1P и IL 6, ММР13, более выраженной пролиферативной активностью синовиальных фибробластов и качественно низким уровнем клеточного апоптоза (TUNEL) [17].
Единичные мутации в интронных участках способны регулировать экспрессию гена, а сочетание нескольких минорных полиморфизмов приводит к снижению функциональной активности белка. Так, ассоциации полиморфизмов гена р53 dup 16pb3in, in6 G/C и Arg72Pro4ex приводят к значительному снижению клеток, репарации ДНК и апоптозу [18].
В зарубежной литературе описаны работы по изучению влияния полиморфизма гена р53 на течение и исход гемобластозов, злокачественных новообразований, псориаза и ревматических болезней. За последние 10 лет в мире проведено 4 крупных исследования популяций Италии, Германии, Северной Кореи и южной части Африки. По обобщенным данным, статистически значимых изменений соотношений полиморфных аллелей здоровых и больных лиц не обнаружено, однако у лиц европеоидной расы с полиморфизмом p53Pro течение заболевания носило более тяжелый характер с преобладанием эрозивной картины суставного поражения [19-21]. В единственном исследовании, проведенном у детей с ювенильным хроническим артритом,
была показана более достоверная значимость данного полиморфизма гена, встречаемого в 2 раза чаще, в сравнении с группой здорового населения [22]. В Российской Федерации имеются работы по изучения взаимосвязи полиморфизма гена p53 и раком молочной железы и легких, псориазом, сахарным диабетом I типа, различных лимфом и гломерулонефритом. В работе по изучению псориаза четкой предрасположенности к развитию заболевания в зависимости от полиморфизма гена не выявлено, однако, обнаружено более тяжелое течение, сопровождающееся резистентностью к проводимой терапии в случае полиморфизма гена p53Pro [23]. Не выявлена и степень влияния полиморфизма гена p53 на острый лимфобластный лейкоз у детей, однако, обнаружена четкая закономерность влияния минорных полиморфизмов p53 на течение и прогноз неходжкинских злокачественных лимфом [23-29].
Цель исследования: изучение течения и исхода ювенильного идиопатического артрита у детей с различными вариантами генотипа p53.
ПАЦИЕНТЫ И МЕТОДЫ
В исследование включено 95 детей с ювенильным идиопатическим артритом, различными вариантами суставного поражения, формой течения и проводимой терапии. Основные базы исследования: отделение ревматоидного артрита Научно-исследовательского института детской ортопедии и травматологии имени Г. И. Турнера и педиатрическое отделение № 3 Санкт-Петербургской государственной педиатрической медицинской академии. Все участники исследования соответствовали критериям Международного конгресса ассоциации ревматологов, ILAR (Dublin 1997, Edmonton 2001). Дети были разделены на несколько групп: первую составили 20 девочек с картиной персистирующего олигоартита, с положительным антинуклеарным фактором (АНФ+); вторую — 15 детей с олигоартикулярным вариантом поражения, дебютом заболевания в более старшем возрасте (87% девочек, 13% мальчиков); 30 детей с картиной серонегативного полиартрита составили третью группу (80% девочек, 20% мальчиков); системный артрит наблюдался у 10 исследуемых детей, которые составили четвертую группу (60% мальчиков, 40% девочек); 20 детей, имеющих картину ювенильного артрита с энтезопатией, составили пятую исследуемую группу (25% девочек, 75% мальчиков). Основная масса детей имела стаж заболевания более 5 лет за исключением девочек с олигоартикулярным вариантом поражения. В зависимости от эффективности проводимой терапии мы разделили детей на две подгруппы: детей, сохраняющих «активный» артрит на фоне противоревматической терапии, и детей, имеющих «неактивный» артрит либо достигших клинико-медикаментозной (фар-
макологической) ремиссии. Активный артрит определялся как наличие одного или нескольких суставов с признаками воспаления в виде отека/выпота, болезненности и ограничения функции на фоне лечения; неактивный артрит — как отсутствие всех клинико-лабораторных признаков суставного воспаления и увеита, совпадающих с нулевой активностью визуально-аналоговой шкалы (ВАШ). Достигшими полной клинико-медикаментозной ремиссии считались больные с неактивным артритом в течение минимум 6 мес на фоне проводимого лечения [30-32]. Группу сравнения составили 60 детей, у которых распределение полиморфизмов гена р53 не отличались от ранее представленных данных в других исследованиях. Клинико-лабораторный комплекс исследования включал в себя определение степени воспалительной активности (СРБ, СОЭ, уровень форменных элементов крови), инструментальную оценку состояния костно-мышечной системы, иммунологические маркеры заболевания (антигены гистосовместимости, в частности HLA В27, антину-клеарный (АНФ) и ревматоидный (РФ) факторы), а также определение характера суставного поражения и наличие эрозивного компонента с использованием компьютерной и магнитно-резонансной томографии. Для оценки активности заболевания, эффективности проводимой терапии мы использовали критерии ACRped¡ [33].
Генетическое исследование проводили на базе лаборатории молекулярной диагностики с расширенной группой экогенетики НИЦ ГОУ ВПО СПбГПМА. ДНК была выделена методом фенольно-хлороформной экстракции. Исследование полиморфизмов ins/del intron 3 и Arg72Pro exon 4 проводилось методом полимеразной цепной реакции полиморфизма длин рестрикционных фрагментов (ПЦР-ПДРФ анализ). Разделение ампликона проводилось в 7,5% полиакриламидном геле (рис. 3, 4). Оценка результатов, сравнения частоты полиморфизмов между детьми, страдающих артритом, и группой здоровых детей, а также внутригрупповые сравнения проводили с помощью точного критерия Фишера, где p < 0,01 считалось статистически достоверным.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ОБСУЖДЕНИЕ
По результатам проведенного исследования (табл.) достоверных различий между детьми, страдающих ювенильными артритами, и группой здоровых детей не получено (p > 0,05). Анализ генотипов детей с различными вариантами суставного поражения показал значимость влияния гетерозиготных и мутантных гомозиготных генотипов на течение и исход артрита преимущественно у девочек.
Анализируя группу девочек с персистирующим олигоартритом, мы получили, что 70% пациенток, сохра-
55
Рис. 3. Результаты аллель-специфической ПЦР на выявление гена p53 интрона 3 ins/del 16 н.п.
1 — del/del (делеция),
2 — ins/ins (инсерция),
3 — ins/del (инсерция/делеция)
Рис. 4. Результаты ПЦР-ПДРФ-анализа с использованием эндонуклеазы рестрикции BstUI: 1 — Arg/Arg нормальный гомозиготный генотип (полный гидролиз), 2 — Arg/Pro гетерозиготный генотип (частичныйгидролиз), 3 — Pro/Pro мутантный гомозиготный генотип (отсутствие гидролиза)
Ген P53
EXON 3 ХА EXON 4 ^
Polymorphism 3 intron Polymorphism 4 exon 72 codon
16 bp insertion ARG (CGC)
16 bp deletion PRO (CCC)
Таблица. Результаты анализа генотипов больных ювенильным идиопатическим артритом и здоровых детей
Интрон/экзон Генотип ЮИА (n = 95) Здоровые дети (n = 60) p
абс. число % абс. число %
Ins/del 16bp 3 intron del/del ins/del ins/ins 70 21 4 73 23 4 45 14 1 75 23 2 > 0,05
Arg72Pro 4 exon Arg/Arg Arg/Pro Pro/Pro 44 42 9 46 44 10 29 23 6 51 46 8 > 0,05
ПЕДИАТРИЧЕСКАЯ ФАРМАКОЛОГИЯ /2012/ ТОМ 9/ № 3
Оригинальная статья
56
Девочки, имеющие активный артрит более 3 лет (АНФ+, РФ-, СОЭ 24 ± 9 мм/час)
Pro/Pro + ins/del 20%
30% Arg/Pro + del/del
Arg/Arg + del/del 10%
n = 10
40% Arg/Pro + ins/del
Девочки с клинико-медикаментозной ремиссией через 1-1,5 года терапии (АНФ+ 50%, СОЭ 6 ± 4 мм/час)
Arg/Pro + ins/del Arg/Pro + del/del 10%
10%
Arg/Arg + del/del 60%
20% Arg/Arg + ins/del
n = 10
Девочки, имеющие активный полиартрит более 5 лет (ACRpedi 30-50, АНФ+ > 80%)
Pro/Pro + ins/del
Arg/Pro + ins/del 33%
n = 24 Arg/Pro + del/del
Мальчики, имеющие активный полиартрит более 5 лет (ACRpedi 30, АНФ+ 50%)
Рис. 7. Системный артрит
няющих активный артрит (СОЭ 24 ± 9, ACRpedi 30-50) на фоне проводимой противоревматической терапии более 3 лет, имели гетерозиготный генотип Arg/Pro, 20% из них имели мутантный гомозиготный генотип Pro/Pro и лишь у 10% был нормальный генотип Arg/Arg (p < 0,01). При этом девочки, достигшие клинико-медикаментозной ремиссии (ACRpedi > 70) в 80% имели нормальный гомозиготный генотип Arg/Arg. Зависимых различий полиморфизма ins/del 16 b.p. выявлено не было (рис. 5). Во второй группе 80% детей, имеющих олигоартрит с дебютом заболевания в старшем возрасте, достигли клинико-медикаментозной ремиссии в течение 1 года от начала противоревматической терапии (СОЭ 14 ± 7,
ACRpedi 70-90), из них 75% имели нормальный гомозиготный генотип Arg/Arg.
Группу детей, страдающих полиартритом, мы разделили по половому признаку: 24 девочки и 6 мальчиков. Все девочки имели активный полиартрит более 5 лет на фоне противоревматической терапии с высокой степенью активности (СОЭ 30 ± 12, ACRpedi 30-50), 79% (19 девочек) из них имели гетерозиготный генотип Arg/Pro, на долю нормального гомозиготного генотипа Arg/Arg пришлось лишь 13% (р < 0,01). При этом 66% мальчиков (4 из 6) имели нормальный гомозиготный генотип Arg/Arg, несмотря на тяжелый прогрессирующий вариант суставного поражения, высокую параклиническую активность, наличие суставного эрозивного компонента и низкий ответ на проводимую терапию (СОЭ 34 ± 6, ACRpedi 30) (рис. 6).
В группе детей с системным артритом (рис. 7) достоверных различий по сравнению со здоровыми детьми выявлено не было, однако все девочки имели нормальный гомозиготный генотип Arg/Arg + del/del.
В группе детей, страдающих ювенильным артритом с энтезопатией, 75% имели гетерозиготный генотип Arg/Pro, все девочки (5) имели гетерозиготный генотип Arg/Pro + ins/del, при этом течение заболевания не носило агрессивного характера с выходом в клиникомедикаментозную ремиссию в короткий период 1-3 лет (ACRpedi 70-90) (рис. 8).
В этом исследовании мы проанализировали различные варианты течения ювенильного идиопатиче-ского артрита в зависимости от полиморфизма гена р53. Девочки с олиго-полиартикулярным вариантом заболевания, имеющие мутантный аллель Pro, страдают более тяжелым вариантом суставного поражения в отличие от гомозиготных особей Arg. Девочки с гомози-
60% - девочки 40% - мальчики
Pro/Pro + ins/del Arg/Pro + del/del ю 0% 30,0%
10,0% Arg/Pro + ins/del
Arg/Arg + del/del (все девочки) 50,0%
n = 10
готным генотипом Arg/Arg, независимо от полиморфизма ins/del 16 b.p., имеют более благоприятный вариант суставного поражения в сравнении с девочками, имеющими генотип Arg/Pro или Pro/Pro. Полученные данные указывают на значимость мутаций экзонных участков гена p53, на течение и варианты исхода заболевания. Аналогичных данных в пользу интронных участков получено не было. В группе детей с энтезит-ассоциированной формой ювенильного артрита значимой зависимости полиморфизма и длительности течения заболевания не выявлено, что объясняется поражением преимущественно околосуставных структур.
Наши результаты показывают, что важным патогенетическим механизмом развития суставного воспаления является дефект системы апоптоза, способствующий удлинению сроков течения заболевания, утяжелению степени суставного поражения и развитию неблагоприятных исходов.
Рис. 8. Ювенильный артрит с энтезопатией (ACRpedi 70-90, n = 20)
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеева Е. И., Литвицкий П. Ф. Ювенильный ревматоидный артрит: этиология, патогенез, клиника, алгоритмы диагностики и лечения. Руководство для врачей, преподавателей, научных сотрудников / под общ. ред. А. А. Баранова. М.: Веди. 2007. 360 с.
2. Gay S., Gay R. E., Koopman W. J. Molecular and cellular mechanisms of joint destruction in rheumatoid arthritis: two cellular mechanisms explain joint destruction? Annals of the Rheumatic Diseases. 1993; 52: 39-44.
3. Muller-Ladner U., Ospelt C., Gay S. et al. Cells of the synovium in rheumatoid arthritis. Synovial fibroblasts. Arthritis Research Therapy. 2007; 9: 223.
4. Huber L. C., Distler O., Tarner I. et al. Synovial fibroblasts: key players in rheumatoid arthritis. Rheumatology. 2006; 45: 669-675.
5. Vogelstein B., Kinzler K. W. Р53 function and dysfunction. Cell. 1992; 70: 523-526.
6. Hollstein M., Sidransky D., Vogelstein B. et al. Р53 mutations in human cancers. Science. 1991; 253 (5015): 49-53.
7. Dumont R, Leu J., Della A. C. et al. The codon 72 polymorphic variants of p53 have markedly different apoptotic potential. Nature Genetics. 2003; 33: 357-365.
8. Arends M. J., Morris R. G., Wyllie A. H. Apoptosis. The role of the endonuclease. Am J Pathology. 1990; 136 (3): 593-608.
9. Choisy-Rossi C., Reisdorf R, Yonish-Rouach E. The p53 tumor suppressor gene: structure, function and mechanism of action. Results and problems in cell differentiation. 1999; 23 (1): 45-72.
10. Inhibition of the p53-MDM2 interaction: targeting a proteinprotein interface. Patrick Che'ne. Molecular Cancer Research. 2004; 2: 20-28.
11. Laptenko O., Rrives C. Transcriptional regulation by p53: one protein, many possibilities. Cell Death Differention. 2006; 13: 951-961.
12. Sakamuro D., Sabbatini R, White E. et al. The polyproline region of p53 is required to activate apoptosis but not growth arrest. Oncogene. 1997; 15: 887-898.
13. Kristen K., Walker A., Arnold J. Levine Identification of a novel p53 functional domain that is necessary for efficient growth suppression. Proc. Natl. Acad. Sci. 1996; 93: 15335-15340.
14. Ara S., Lee R S. Y., Hansen M. F. et al. Codon 72 polymorphism of the TR53 gene. Nucleic Acids Research. 1990; 18 (16): 4961.
15. Dumont R, Leu J. et al. The codon 72 polymorphic variants of p53 have markedly different apoptotic potential. Nature Genetics. 2003; 33: 357-365.
16. Sallivan A., Syed N., Gasco M. et al. Rolymorphism in wildtype p53 modulates response to chemotherapy in vitro and in vivo. Oncogene. 2004; 23: 3328-3337.
17. Yamanishi Y., Boyle D. L., Rinkoski M. J. et al. Regulation of joint destruction and inflammation by p53 in collagen-Induced arthritis. American Journal of Pathology. 2002; 160: 123-130.
18. Wu X., Zhao H., Amos C. I. et al. p53 genotypes and haplotypes associated with lung cancer susceptibility and ethnicity. J. Natl. Cancer Inst. 2002; 94 (9): 681-690.
19. Macchioni R, Nicoli D., Casali B. et al. The codon 72 polymorphic variants of p53 in Italian rheumatoid arthritis patients. Clin Exp Rheumatol. 2007; 25 (3): 416-421.
20. Lee Y. H., Kim Y. R., Ji J. D. et al. R53 codon 72 polymorphism and rheumatoid arthritis. J. Rheumatol. 2001; 28 (11): 2392-2394.
21. Moodley D., Mody G. M., Chuturgoon A. A. et al. Functional analysis of the p53 codon 72 polymorphism in black South Africans with rheumatoid arthritis — a pilot study. Clin Rheumatol. 2010; 29: 1099-1105.
22. Taubert H., Thamm B., Meye A. et al. The p53 status in juvenile chronic arthritis and rheumatoid arthritis. Clin Exp Immunol. 2000; 122: 264-269.
23. Хайрутдинов В. R, Суспицын Е. Н., Буслов К. Г. и др. Особенности распределения аллелей 72 кодона гена р53 у больных псориазом. Материалы юбилейной научной конференции молодых ученых Северо-Западного региона. Медицинский академический журнал. 2004; 4 (3): 72-73.
24. Чердынцева Н. В., Слонимская Е. М., Белявская В. А. и др. Исследование связи полиморфизма генов онкосупрессора p53, гена хемокинового рецептора CCR5 и их сочетаний с риском развития и прогрессированием рака молочной железы. Молекулярная медицина. 2007; 1: 23-31.
25. Петросян Э. К., Ильенко Л. И., Цыгин А. Н. и др. Влияние полиморфизма гена р53 на течение и исходы хронического гломеруло-нефрита у детей и подростков. Педиатрия. 2006; 5: 4-7.
26. Спицина Е. В., Якунина Н. Ю., Чудакова Д. А. и др. Ассоциация полиморфизма маркеров Rro72Arg и C (-594)CC гена р53 с диабетической полинейропатией при сахарном диабете типа I в русской популяции г. Москвы. Молекулярная биология. 2007; 41 (6): 989-993.
27. (ервас П. Ф., Литвяков Н. В., Стахеева Н. М. и др. Влияние полиморфизма генов апоптоза и репарации на эффективность неоадъювантной химиотерапии злокачественных новообразований. Сибирский онкологический журнал. 2009; 4: 41-47.
28. Казначеев К. С., Белявская В. А., Ляхович В. В. и др. Варианты полиморфных изменений генов р53, XRCC1 и XRD у детей с острым лимфобластным лейкозом. Бюллетень сибирской медицины. 2008; 2: 47-53.
29. Поспелова Т. И., Воевода М. И., Воропаева Е. Н. и др. Значение конституциональных полиморфизмов гена р53 у больных неходжкинскими злокачественными лимфомами. Бюллетень сибир ской медицины. 2008; 3: 56-63.
30. Lovell D. J., Giannini E. H., Reiff A. et al. Etanercept in children with polyarticular juvenile rheumatoid arthritis. N Engl J Med. 2000; 342: 763-769.
31. Wallace C. A., Ruperto N., Giannini E. et al. Preliminary criteria for clinical remission for select categories of juvenile idiopathic arthritis. J Rheumatol. 2004; 31: 2290-2294.
32. Wallace C. A. Current management ofjuvenile idiopathic arthritis. Practice Research Clinical Rheumatology. 2006; 20 (2): 279-300.
33. Albornoz M. A. ACR formally adopts improvement criteria for juvenile arthritis (ACR pediatric 30). ACR News. 2002; 21: 3.
ПЕДИАТРИЧЕСКАЯ ФАРМАКОЛОГИЯ /2012/ ТОМ 9/ № 3
