CC BY
76
УДК 578.825.11
А. В. Колобов1’ 2, Д. И. Соколов2, Л. И. Королева2, И. И. Евсюкова2,
С. А. Сельков2, И. М. Кветной2
РОЛЬ НАРУШЕНИЙ АНГИОГЕНЕЗА В ФОРМИРОВАНИИ ПЛАЦЕНТАРНОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТИ ПРИ ГЕРПЕСВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИИ*
1 Санкт-Петербургский государственный университет, Медицинский факультет
2 Научно-исследовательский институт акушерства и гинекологии имени Д.О. Отта РАМН, Санкт-Петербург
Многолетние исследования показывают, что здоровье новорожденного ребенка в значительной степени определяется течением антенатального периода [1, 2]. Плацентарная недостаточность (ПН) — одна из важнейших причин перинатальной заболеваемости и смертности [2, 3]. Показано, что воздействие различных неблагоприятных факторов на организм матери приводит к формированию хронической ПН [4-7]. В настоящее время доказана важнейшая роль инфекционной патологии матери в генезе хронической ПН, оказывающей неблагоприятное воздействие на внутриутробное состояние плода и проявляющейся у новорожденных детей в виде синдрома задержки внутриутробного развития (ЗВУР) [3, 8]. Анализ литературы показал, что роль внутриклеточных возбудителей, таких как герпес-вирусы, в формировании морфофункциональной недостаточности плаценты и ЗВУР плода изучалась достаточно широко [2, 7, 9]. Однако до сих пор остаются неясными вопросы, касающиеся роли этих вирусов в нарушениях васкуло- и ангиогенеза плаценты, составляющих основу патогенеза ПН.
Васкулогенез — образование и развитие кровеносных сосудов de novo из мезодер-мальных клеток-предшественников, тогда как ангиогенез — это создание новых сосудов из уже существующих сосудов. Оба процесса имеют решающее значение, потому что от них зависит эффективная транспортировка кислорода, питательных веществ и выведение продуктов обмена веществ. Процессы васкулогенеза в плаценте начинаются в конце 3-й недели беременности, когда клетки мезенхимы в пределах ворсин дифференцируются в гемангиобласты, а затем часть из них трансформируется в эндотелиальные клетки, образующие примитивные сосудоподобные структуры. Позже примитивная сосудистая сеть трансформируется в зрелую путем формирования новых сосудов и ремоделирования существующих сосудов. Это происходит в основном за счет процессов ангиогенеза [10].
Ведущую роль в развитии сосудов плаценты отводят семейству фактора роста эндотелия сосудов (vascular endothelial growth factor — VEGF), включающему различные изоформы VEGF и плацентарный фактор роста (placenta growth factor — PlGF) [11]. Перечисленные белки действуют на эндотелиальные и другие клетки плаценты через различные рецепторы: Flt-1 (VEGFR-1), KDR (Flk-1 или VEGFR-2), Flt-4 (VEGFR-3) и нейропилины 1 и 2 [12, 13]. VEGF контролирует все стадии ангиогенеза, участвует в формировании первичных эндотелиальных
* Работа поддержана грантами Президента РФ НШ-5268.2006.7 и МК-1355.2007.7.
© А. В. Колобов, Д. И. Соколов, Л. И. Королева, И. И. Евсюкова, С. А. Сельков, И. М. Кветной, 2008
трубок сосудов, а также увеличивает жизнеспособность эндотелиальных клеток, защищая клетки от апоптоза, индуцированного TNFa, повышая экспрессию антиапоптотического белка Вс1-2 в эндотелиальных клетках и увеличивая адгезию клеток к матриксу за счет усиления экспрессии интегринов на поверхности эндотелиальных клеток [10, 14, 15].
К проангиогенным факторам относят и фактор роста фибробластов (fibroblast growth factors — FGF). Одними из важнейших в отношении ангиогенеза представителей FGF-семейства являются FGF-1 (aFGF) и FGF-2 (bFGF) [16]. bFGF контролирует различные этапы ангиогенеза, способствует выживанию эндотелиальных клеток и их защите от апоптоза, что также связано с усилением экспрессии Вс1-2. FGF стимулирует синтез ДНК и деление различных клеток мезенхимального происхождения, контролирует различные этапы ангиогенеза [17]. В исследованиях in vitro обнаружен синергизм между VEGF и bFGF в индукции ангиогенеза [18, 19].
Тромбоспондин (Tsp-1) — один из основных ингибиторов ангиогенеза, влияющий на адгезию и рост эндотелиальных клеток [20]. Это гликопротеин внеклеточного матрикса, синтезируемый различными типами клеток, в том числе эндотелиальными клетками и макрофагами. Он играет важную роль в агрегации тромбоцитов и регулирует адгезию и пролиферацию эндотелиальных клеток [21]. Синтез TSP-1 контролируется нормальным р53 белком, а мутации р53 ведут к снижению синтеза тромбоспондина [22]. Показано, что Tsp-1 конкурирует с FGF за связывание с клетками [23].
Большое значение в развитии плаценты человека имеет апоптоз. Вступившие в апоп-тоз клетки присутствуют в плаценте на протяжении всей беременности. С течением беременности отмечается нарастание апоптозных изменений в нормально функционирующей плаценте. Еще на ранних этапах роста и развития плаценты в цитотрофобласте запускается апоптозный каскад, который препятствует слиянию клеток в синцитий. Включению этого каскада противодействуют белковые продукты генов-ингибиторов апоптоза. К ним относятся белки Вс1-2: Al, Bcl-W, Bcl-XL, Brag-1, Mcl-1 и NR13 [24]. Это семейство структурно сходных белков включает более двух десятков членов, в том числе продукты протоонкогенов bcl-2 и bcl-x, обладающие способностью блокировать апоптоз, и опухолевый супрессор Bax, наоборот, индуцирующий апоптоз [25]. Предполагается, что молекулы Bcl-2 и Bcl-x, локализуясь в мембранах митохондрий, закрывают каналы, через которые осуществляется выброс цитохрома c и/или AIF. В ответ на различного рода стрессы, такие как повреждение ДНК или отсутствие факторов роста, активируется митохондриальный белок p53. Этот белок называют онкосупрессором, поскольку его присутствие приводит к гибели клеток с нарушениями в геноме, тогда как при мутациях гена р53 такие клетки выживают и часто становятся источником злокачественного роста. Клетки, экспрессирующие активированный р53, секретируют белковые факторы, подавляющие ангиогенез [22]. Установлено, что апоптоз может изменять функциональную активность плаценты, регулируя процесс дифферен-цировки цитотрофобласта в синцитиотрофобласт. Более того, формирование новых сосудов путем ангиогенеза происходит при одновременном участии процессов апоптоза. Таким образом, апоптоз может являться ключевым механизмом, осуществляющим комплексный контроль фетоплацентарного роста и развития. Нарушение регуляции апоптоза приводит к снижению числа клеток синцитиотрофобласта, что влечет за собой уменьшение поступления питательных веществ к плоду и к задержке внутриутробного развития плода.
Целью настоящего исследования явилось изучение роли про- и антиангиогенных факторов, а также регуляторов апоптоза в формировании плацентарной недостаточности в условиях инфекционного поражения, вызванного вирусами семейства герпеса — вирусом простого герпеса и цитомегаловирусом.
Материалы и методы. Проведено морфофункциональное исследование 61 плаценты, которые были получены при срочных родах в родильном отделении ГУ НИИ акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта. Весь материал был разделен на три группы: 1) плаценты с хронической ПН, которым соответствовали дети с асимметричной формой ЗВУР, инфицированные ДНК-вирусами, — 31 наблюдение, из них с вирусом простого герпеса — 13 наблюдений, с цитомегаловирусом — 15 наблюдений, сочетание двух вирусов — 3 наблюдения; 2) плаценты с хронической ПН, которым соответствовали дети с асимметричной формой ЗВУР, но без инфекционной патологии, — 10 наблюдений; 3) плаценты без ПН и без инфекционной патологии (контрольная группа) — 20 наблюдений.
Средний вес новорожденных 1-й и 2-й групп составил 2511,25±206,01 и 2368,88±111,51 г соответственно и был ниже, чем в контрольной группе — 3346,11±104,35 г (р<0,001). Средний вес плацент 1-й группы составил 434,4±48,2 г, 2-й группы — 385,1±86,1 г, контрольной группы — 566,8±59,4 г (р>0,05).
Изучение гистоструктуры плаценты проводили стандартизированным методом [26]. Забор материала производили сразу после родов. Образцы тканей фиксировали в 10 %-ном нейтральном (pH 7,2) растворе формалина и заливали в парафин. Срезы окрашивали гематоксилином и эозином. Оценивали зрелость плаценты, степень выраженности компенсаторно-приспособительных реакций (КПР) и инволютивно-дистрофических изменений (ИДИ). Для оценки степени выраженности тех или иных признаков использовали полуколичественный метод: обозначение в виде (+++) свидетельствовало о высокой выраженности признака, (++) — об умеренной, (+) — о низкой. Отрицательный результат обозначался минусом (-).
При характеристике ПН отмечали степень компенсации хронической недостаточности (компенсированная, субкомпенсированная, декомпенсированная). Отсутствие морфологических признаков ПН расценивалось как компенсированное состояние плаценты.
Изучение экспрессии белков проводили иммуногистохимическим методом (ИГХ) на препаратах, приготовленных из образцов плацент. Для проведения иммуногистохими-ческой реакции с использованием моноклональных мышиных антител к VEGF (BD Biosciences Pharmingen, 1:100), bFGF (BD Biosciences Pharmingen, 1:100) и Mcl-1 (Novocastra, 1:100) использовали стандартный одноэтапный протокол, а к VEGFR-3 (Novocastra, 1:100), Tsp-1 (Novocastra, 1:100) и p53 (Novocastra, 1:75) — стандартный одноэтапный протокол с высокотемпературной демаскировкой антигенов в 0,01 М цитратном буфере (рН 7,6). Морфометрическое исследование проводили с помощью системы компьютерного анализа микроскопических изображений, состоящей из микроскопа Nikon Eclipse E400, цифровой камеры Nikon DXM1200, персонального компьютера на базе Intel Pentium 4 и программного обеспечения «Видеотест-Морфология 5.0». В каждом случае анализировали как минимум 10 полей зрения при увеличении *400. Определяли относительную площадь экспрессии сигнальных молекул, которая представляла собой отношение площади, занимаемой иммунопо-зитивными клетками, к общей площади клеток в поле зрения, выражаемое в процентах.
Диагноз внутриутробной инфекции (ВУИ) вирусной этиологии ставили на основании выявления у детей в сыворотке крови ДНК-последовательностей вирусов простого герпеса I/II типа и/или цитомегаловируса методом полимеразной цепной реакции. Всем детям и их матерям проводили микробиологическое исследование для выявления грамположитель-ной и грамотрицательной микрофлоры, а также ДНК хламидий, микоплазм и уреаплазм.
Полученные данные были подвергнуты статистической обработке с использованием компьютерной программы «Statistica 6,0» (StatSoft). Вычисляли среднюю арифметическую величину (М), среднее квадратичное отклонение (а) и среднюю ошибку средней
величины (m). Достоверность различий между средними значениями параметров определяли с помощью ^-критерия Стьюдента.
Результаты исследований. В таблице представлены результаты гистологического исследования плацент в обследованных группах. Из таблицы видно, что в плацентах контрольной группы признаки ПН отсутствовали, имелась высокая степень компенсаторно-приспособительных реакций. В то же время во всех наблюдениях 1-й и 2-й групп выявлена хроническая субкомпенсированная ПН.
Частота выявления (%) различных признаков, характеризующих состояние плацент в обследованных группах (М±т)
Показатель 1-я группа («=31) 2-я группа (п=10) Контрольная группа (п=20)
1 2 3 4
Нарушение созревания ворсин: патологическая незрелость диссоциированное созревание 2 (6,45±4,41) 29 (93,54±4,41) *** 10 (100±0,0) 0 0 2 (10,0±6,7)
Фиброз стромы ворсин 10 (32,25±8,39) *** 9 (90,0±9,4) *** 0
Компенсаторно-приспособительные реакции: синцитиальные узлы •мелкие •средних размеров •крупные 0 3 (9,67±5,31) *** 28 (90,32±5,31) *** 10 (100±0,0) 0*** 0 0 18 (90,0±6,7) 2 (10,0±6,7)
синцитиокапиллярные мембраны •умеренно выражены •утолщены •низкое содержание 3 (9,67±5,31) *** 28 (90,32±5,31) *** 0 0*** 3 (30,0±14,5) 10 (100±0,0) 19 (95,0±4,9) 1(5,0±4,9) 0
васкуляризация ворсин •избыточная •достаточная •сниженная 1 (3,22±3,17) 3 (9,67±5,31)*** 27 (87,09±6,02)*** 0 2 (20,0±12,6) *** 8 (80,0±12,6)*** 2 (10,0±6,7) 18 (90,0±6,7) 0
Инволютивно-дистрофические изменения: отложение фибриноида •в периферических отделах •в центральных отделах •диффузное псевдоинфаркты петрификаты (степень) •низкая •умеренная •высокая 4 (12,90±6,02) *** 2 (6,45±4,41) * 28 (90,32±5,31) *** 3 (30,0±14,5) 0 6 (60,0±15,5) ** 12 (60,0±10,9) 6 (30,0±10,2) 2 (10,0±6,7)
4 (12,90±6,02) * 2 (20,0±12,6) 0
0*** 20 (64,51±8,59)*** 1 (3,22±3,17) 8 (80,0±12,6) 1 (10,0±9,5) 3 (30,0±14,5) 18 (90,0±6,7) 2 (10,0±6,7) 0
1 2 3 4
Воспалительные инфильтраты
нейтрофилы 7 (22,58±7,50) ** 3 (30,0±15,5) 0
мононуклеары 31(100±0,0) 4 (40,0±14,5) ** 0
*р< 0,05; **р< 0,01; ***р< 0,001 — по сравнению с контрольной группой.
Так, в плацентах 1-й группы имело место несоответствие зрелости плаценты сроку беременности с нарушением созревания ворсин хориона преимущественно по диссоциированному типу. Кроме зрелых терминальных ворсин в препаратах выявлялись зрелые и незрелые промежуточные ворсины. Встречались участки с тесно расположенными ворсинами, многие из которых были лишены трофобласта с массивными отложениями фибриноида. В отдельных местах ворсины были «замурованы» в фибриноиде, толщина которого достигала половины диаметра ворсин. В таких наблюдениях синцитиальные узлы находились в нефункционирующем состоянии с кристаллами кальция. Инволютивно-дис-трофические изменения были значительны, в том числе и вследствие диффузного отложения фибриноида. Отмечалась сниженная васкуляризация фиброзированных ворсин.
Наряду с этим компенсаторно-приспособительные реакции были выражены в достаточной степени за счет пролиферативной активности синцитиотрофобласта с образованием крупных и средних синцитиальных узлов и гиперплазии капилляров с утолщением синци-тиокапиллярных мембран. Характерные для ДНК-вирусных инфекций изменения в виде гигантоклеточного метаморфоза и гиперхроматоза ядер клеток, а также изменений по типу «совиных глаз» отмечались в экстравиллезном цитотрофобласте и синцитиотрофобласте ворсин, в эндотелии сосудов и в экстраплацентарных оболочках (рис. 1). Эти изменения сопровождались мелкоглыбчатым распадом ядер клеток, прежде всего базальной пластинки с формированием базофильных некрозов (рис. 2). Также наблюдалась диффузная мононуклеарная инфильтрация с вовлечением септ, стромы ворсин и экстраплацентарных оболочек, что расценивалось как вирусный плацентит.
Рис. 1. Гигантоклеточный метаморфоз экстра-виллезного цитотрофобласта по типу «совиного глаза». Окраска гематоксилином и эозином. Ув. х 200
Рис. 2. Очаг базофильного некроза и мононук-леарная инфильтрация в базальной пластинке. Окраска гематоксилином и эозином. Ув. х 200
К особенностям наблюдений в плацентах 2-й группы следует отнести поражение сосудистого русла с выраженными деструктивными изменениями и фиброзом ворсин. Среди воспалительных изменений во 2-й группе в части плацент отмечалась восходящая бактериальная амниотическая инфекция с преимущественной локализацией нейтрофильных
инфильтратов в краевых отделах базальной пластинки и экстраплацентарных оболочках.
Анализ результатов иммуногистохими-ческого исследования показал, что экспрессия VEGF отмечалась в клетках сицитио- и цито-трофобласта, в стромальных элементах ворсин — макрофагах и фибробластах, а также в эндотелиоцитах. Во 2-й группе относительная площадь экспрессии VEGF была достоверно ниже, чем в 1-й и контрольной группах (рис. 3). Так, во 2-й группе относительная площадь составила 0,37±0,11 % в периферических отделах плаценты и 0,55±0,23 % — в центральных отделах плаценты, в то время как в 1-й группе — 1,48±0,15 и 1,61±0,42 % соответственно, а в контрольной группе — 1,58±0,5 и 1,40±0,24 % соответственно (р<0,05).
Между 1-й и контрольной группами достоверных различий по относительной площади экспрессии VEGF не было отмечено. То же можно сказать и об отделах плацент — достоверно во всех трех группах показатели периферия/центр не различались.
Экспрессия VEGFR-3 отмечалась в клетках синцитио- и цитотрофобласта. Во 2-й группе относительная площадь экспрессии VEGFR-3 достоверно ниже, чем в 1-й и контрольной группах, — площадь составила 1,78±0,63 % в периферических отделах плаценты и 1,01±0,12 % — в центральных отделах плаценты, в то время как в 1-й группе — 4,35±0,31 и 2,31±0,43 % соответственно, а в контрольной группе — 5,9±0,54 и 6,1±0,4 % соответственно (р<0,05). Кроме того, достоверно различаются показатели относительной площади экспрессии VEGFR-3 в центральных отделах плацент 1-й и контрольной групп: в 1-й группе относительная площадь экспрессии VEGFR-3 в центральных отделах плацент достоверно ниже, чем в аналогичных отделах плацент контрольной группы, — 2,31±0,43 и 6,1±0,4 % соответственно (р<0,05). В то же время в 1-й группе относительная площадь экспрессии VEGFR-3 достоверно ниже в центральных отделах, чем в периферических, — 2,31±0,43 и 4,35±0,31 % соответственно (рис. 4).
Экспрессия bFGF отмечалась в клетках стромы ворсин — фибробластах и макрофагах, а также в эндотелиоцитах. Площадь экспрессии bFGF достоверно ниже в центральных
Рис. 4. Относительная площадь экспрессии VEGFR-3, в %
Рис. 3. Относительная площадь экспрессии VEGF, в %
отделах плацент 1-й группы (1,21±0,5 %), чем в контрольной группе (3,8±0,5 %) (р<0,05). Во 2-й группе площадь экспрессии bFGF была также достоверно ниже, чем в контрольной группе, и составила 2,12±0,31 % в периферических отделах и 1,86±0,48 % — в центральных отделах {р<0,05). При внутригрупповых сравнениях в 1-й группе показано достоверное снижение относительной площади экспрессии bFGF в центральных отделах плацент по отношению к периферии — 1,21±0,5 и 3,73±0,8 % соответственно (рис. 5).
Экспрессия ТБр-1 отмечалась преимущественно в области синцитиокапил-лярных мембран. Относительная площадь экспрессии ТБр-1 в плацентах 1-й группы достоверно выше, чем в контрольной группе: в центральных отделах плаценты — 0,38±0,08 и 0,08±0,01 %, в периферических отделах — 0,45±0,02 и 0,06±0,02 % соответственно (р<0,05). Во 2-й группе относительная площадь экспрессии ТБр-1 также достоверно выше, чем в контрольной группе: в центральных отделах плаценты — 0,61±0,15 %, в периферических отделах — 0,58±0,2 % (рис. 6).
Экспрессия р53 и Мс1-1 выявлялась преимущественно в клетках синцитио- и ци-тотрофобласта.
При сравнении групп между собой установлены достоверные различия по относительной площади экспрессии белка р53 между 1-й и контрольной группами: в клетках трофобласта центральных отделов плацент — 1,40±0,24 % в 1-й группе и 0,45±0,03 % в контрольной группе, периферический отдел плаценты — 1,58±0,55 и 0,39±0,05 % соответственно (р<0,05).
Во 2-й группе площадь экспрессии р53 была достоверно ниже, чем в 1-й, и составила в клетках трофобласта центральных отделов плацент 0,53±0,04 %, периферических отделов — 0,60±0,15 % (рис. 7).
■ ГРУппа 1 □ Группа 2 □ Контроль
Периферия Центр
Рис. 5. Относительная площадь экспрессии bFGF, в %
Рис. 6. Относительная площадь экспрессии ТБр-1, в %
Рис. 7. Относительная площадь экспрессии р53, в %
Достоверные межгрупповые различия по относительной площади экспрессии Мс1-1 выявлены между 1-й и контрольной группами — в трофобласте периферических отделов плацент — 1,53±0,02 % в 1-й группе и 3,7±0,6 % — в группе контроля, а также между 1-й и 2-й группами: в трофобласте периферических отделов плацент — 1,53±0,02 % в 1-й группе и 4,56±0,21 % во 2-й группе (р < 0,05). Кроме того, во 2-й группе отмечены достоверные различия между центром и периферией: в центральных отделах относительная площадь экспрессии Мс1-1 достоверно ниже, чем в периферических, — 2,8±0,17 и 4,56±0,21 % соответственно (рис. 8).
Обсуждение. Полученные нами данные свидетельствуют о том, что при герпетической инфекции не происходит изменений в продукции клетками плаценты VEGF. Напротив, в плацентах 2-й группы было отмечено снижение продукции клетками плаценты VEGF. Вместе с тем в плацентах 1-й и 2-й групп происходит снижение экспрессии VEGFR-3 и продукции bFGF клетками центральной части плаценты по сравнению с контролем. Нами также отмечено увеличение экспрессии антиангиогенного фактора ТБр-1 в экстрацеллюлярном матриксе плацент 1-й и 2-й групп в сравнении с контролем.
Обнаруженное нами отсутствие различия в секреции проангиогенного фактора VEGF клетками плаценты при инфекции и в контроле связано, по-видимому, с наличием в ткани плаценты при инфекции больших количеств провоспалительных цитокинов, способных индуцировать продукцию этого фактора клетками плаценты, в том числе эндотелиальными клетками. Более того, плацентарные макрофаги при активации секретируют не только провоспалительные факторы, но и VEGF, а также антиангиогенный фактор ТБр-1. Снижение продукции VEGF клетками плаценты при хронической ПН в отсутствие инфекции свидетельствует о нарушении прежде всего регуляции процессов ангиогенеза при данной патологии. Нарушение функционального состояния эндотелиальных клеток плаценты и процессов ангиогенеза в плаценте в случае инфекции или хронической ПН подтверждается снижением секреции bFGF и экспрессии VEGFR-3, повышенным содержанием антиангиогенного фактора ТБр-1 в экстрацеллюлярном матриксе, а также наличием в ткани указанных плацент незрелых промежуточных ворсин.
Мы обнаружили увеличение экспрессии проапоптозного белка р53 при одновременном снижении экспрессии белка Мс1-1 клетками плацент 1-й группы. Морфологически в плацентах с хронической ПН и вирусной инфекцией отмечены признаки воспаления, отложения фибриноида, обызвествления, некроза и апоптоза.
По-видимому, при герпетической инфекции ведущим механизмом патогенеза является специфическая воспалительная реакция против возбудителя и индукция апоптоза в клетках-мишенях, зараженных вирусом. Противовирусный иммунный ответ связан в первую очередь с активацией естественных киллеров, CD4+ ТЫ-лимфоцитов и CD8+ цитотоксических лимфоцитов [27]. Активация этих клеток начинается в ходе ранней воспалительной реакции, когда происходит активация естественных киллеров
Рис. 8. Относительная площадь экспрессии Мс1-1, в %
и макрофагов, продуцирующих IL-12 и IFNy [28, 29]. Естественные киллеры и цитоток-сические лимфоциты уничтожают инфицированные вирусом клетки, индуцируя в них апоптоз. Активация цитотоксических лимфоцитов и макрофагов сопровождается секрецией провоспалительных цитокинов TNFa, IL-1, IL-6 [30]. TNFa — универсальный провоспалительный цитокин, индуцирующий не только секрецию цитокинов, в том числе VEGF, но и апоптоз клеток-мишеней. Показано, что клетки, экспрессирующие активированный р53, секретируют белковые факторы, подавляющие ангиогенез [22]. Повышенная экспрессия р53 приводит к репрессии транскрипции гена VEGF, а также гена HIF-1. Одновременно р53 активирует ген антиангиогенного фактора тромбоспон-дина 1 (Tsp-1) — связывая специфические рецепторы на поверхности эндотелиоцитов, он вызывает в них апоптоз, а также гены других ингибиторов ангиогенеза [31]. Таким образом, клетки с активированным р53 хуже переносят недостаток кислорода, перестают секретировать VEGF и начинают секретировать ингибиторы ангиогенеза, что препятствует образованию новых сосудов [32].
Нами отмечено, что в плацентах 2-й группы экспрессия p53 не отличалась от таковой в контроле, тогда как экспрессия белка Mcl-1 была выше, чем в контроле, только на периферии плаценты. Морфологически в плацентах с хронической ПН без вирусной инфекции отмечено поражение сосудистого русла с деструктивными изменениями и фиброзом ворсин. Таким образом, в сравнении с инфекционной патологией при сочетанной соматической и акушерско-гинекологической патологии у беременных на первый план выступает нарушение баланса между ангиогенными и антиангиогенными факторами. Ангиогенез неразрывно связан с процессами апоптоза, поскольку формирование и ремоделирование сосудистого русла требуют удаления клеток, выполнивших функцию. В случае хронической ПН без инфекции процессы апоптоза практически не выражены в плаценте, что может приводить к нарушению ветвления сосудов плаценты.
В заключение можно отметить, что при герпетической инфекции активация иммунокомпетентных клеток, направленная на элиминацию инфекционного агента, определяет активацию процессов апоптоза и нарушение процессов ангиогенеза в плаценте. В случае хронической ПН без инфекции ведущим патогенетическим событием является нарушение процессов ангиогенеза и недостаточная активность процессов апоптоза вследствие повышения экспрессии антиапоптотических белков. Это, в свою очередь, приводит к нарушению формирования сосудистого русла, гипоксии и нарушению функций эндотелиальных клеток.
Summary
Kolobov A. V., Sokolov D. I., Koroleva L. I., Evsukova I. I., Selkov S. A., Kvetnoy I. M. Role of angiogenesis infringements in formation of placentary insufficiency in herpes virus infections.
On the basis of studying immunohistochemical expression of angiogen and antiangiogen factors in the cells of placenta and apoptosis as well, their role in the formation of chronic insufficiency of placenta under the conditions of herpes virus infection is evaluated. 61 placentas are investigated. All material has been divided into three groups: 1) placentas with chronic insufficiency to which children with the asymmetric IUGR form corresponded infected with herpes virus — 31 supervisions, from them with a virus of a simple herpes - 13 supervisions, with a cytomegalovirus - 15 supervisions, a combination of two viruses — 3 supervisions; 2) placentas with chronic insufficiency to which children with asymmetric IUGR form corresponded but without infectious pathology — 10 supervisions; 3) placentas without insufficiency and without infectious pathology (a control group) — 20 supervisions. It has been shown that under herpes virus infection the immune cell activation directed to infectious agent elimination defines apoptosis activation and angiogenesis process infringement in placenta. In case of chronic placental insufficiency without infection the basic pathogenetic event is infringement
of angiogenesis processes and insufficient activity of apoptosis processes owing to increase of anti-apoptosis molecules expression.
Key words: angiogenesis, apoptosis, placenta, placentary insufficiency, herpes simplex virus, cytomegalovirus.
Литература
1. Милованов А.П. Патология системы мать—плацента—плод: Руководство для врачей. М., 1999. 448 с.
2. ЦинзерлингВ.А., МельниковаВ.Ф. Перинатальные инфекции: Вопросы патогенеза, морфологической диагностики и клинико-морфологических сопоставлений: Практическое руководство. СПб., 2002. 352 с.
3. Савельева Г.М., Федорова М.В., Клименко П.А. и др. Плацентарная недостаточность. М., 1991. 276 с.
4. Глуховец Б.И., Глуховец Н.Г. Патология последа. СПб., 2002. 448 с.
5. Федорова М.В., Калашникова Е.П. Плацента и ее роль при беременности. М., 1986. 256 с.
6. Battistelli M., Burattini S., Pomini F. et al. Ultrastructural study on human placenta from intrauterine growth retardation cases // Microsc. Res. Tech. 2004. Vol. 65. P. 150 -158.
7. Benirschke K., Kaufmann P. Pathology of the human placenta. 3rd ed. New York, 1995.
8. Greenwood P.L., Bell A.W. Consequences of intra-uterine growth retardation for postnatal growth, metabolism and pathophysiology // Reprod. Suppl. 2003. Vol. 61. P. 195-206.
9. ТютюнникВ.Л. Плацентарная недостаточность при вирусной инфекции (клинико-морфологические параллели) // Актуальные вопросы диагностики, лечения и профилактики гестоза: Матер. междун. симп. Москва. 1998. 19 -20 ноября. М., 1998. C. 221-222.
10. Regnault T.R.H., Galan H.L., Parkeret T.A. et al. Placental development in normal and compromised pregnancies — a review // Placenta. 2002. Vol. 16. Suppl. A. P. S119 - S129.
11. Olofsson B., Pajusola K., Kaipainen A. et al. Vascular endothelial growth factor B, a novel growth factor for endothelial cells // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 1996. Vol. 93. P. 2576 -2581.
12. Gluzman-Poltorak Z., Cohen T., Herzog Y. et al. Neuropilin-2 and neuropilin-1 are receptors for the 165-amino acid form of vascular endothelial growth factor (VEGF) and of placenta growth factor-2, but only neuropilin-2 functions as a receptor for the 145-amino acid form of VEGF // J. Biol. Chem. 2000. Vol. 275. P. 18040 -18045.
13. Thomas K.A. Vascular endothelial growth factor, a potent and selective angiogenic agent // Ibid. 1996. Vol. 271. P. 603- 606.
14. Fong G., Rossant J., Gertsenstein M. et al. Role of the flt-1 receptor tyrosine kinase in regulating the assembly of the vascular endothelium // Nature. 1995. Vol. 376. P. 66 -70.
15. Shalaby F. Failure of blood-island formation and vasculogenesis in flk-1 deficient mice // Ibid. P. 62- 66.
16. Пальцев М.А., Иванов А.А. Межклеточные взаимодействия. М., 1995. 224 с.
17. Stoker M., Gherardi E. Regulation of cell movement: the motogenic cytokines // Biochim. Biophys. Acta. 1991. Vol. 1072. № 1. P. 81-102.
18. Goto F., Goto K., Weindel K. et al. Synergistic effects of vascular endothelial growth factor and basic fibroblast growth factor on the proliferation and cord formation of bovine capillary endothelial cells within collagen gels // Lab. Invest. 1993. Vol. 69. P. 508 -517.
19. Pepper M.S., Sappino A.P., Montesano R. et al. Plasminogen activator inhibitor-1 is induced in migrating endothelial cells // J. Cell. Physiol. 1992. Vol. 153. P. 129 -139.
20. Tosma S.S., Volpert O.V., Good D.J. et al. Peptides derived from two separate domains of the matrix protein thrombospondin-1 have anti-angiogenic activity // J. Cell. Biol. 1993. Vol. 122. P. 497-511.
21. RayChaudhury A., Frazier W.A., D’Amore P.A. Comparison of normal and tumorigenic endothelial cells: differences in thrombospondin production and responses to transforming growth factor-beta // J. Cell. Sci. 1994. Vol. 107. P. 39-46.
22. Dameron K.M., Volpert O.V., Tainsky M.A. et al. Control of angiogenesis in fibroblasts by p53 regulation of thrombospondin-1 // Science. 1994. Vol. 265. P. 1582-1584.
23. Dagtekin G., Schiffer R., Klein B. et al. Modulation of angiogenic functions in human macrophages by biomaterials // Biomaterials. 2003 Vol. 20. P. 3395-3401.
24. Petros A.M., Olejniczak E.T., Fesik S.W. Structural biology of the Bcl-2 family of proteins // Biochim. Biophys. Acta. 2004. Vol. 1644. P. 83 - 94.
25. Adams J.M., Cory S. The Bcl-2 protein family: arbiters of cell survival // Science. 1998. Vol. 281. P. 1322-1326.
26. ЦинзерлингВ.А., ШастинаГ.В., МельниковаВ.Ф. и др. Методические рекомендации по проведению массовых морфологических исследований последов / Под ред. В.А. Цинзерлинга. СПб., 1998.
27. HarariA., VallelianF., MeylanP., Pantaleo G. Functional heterogeneity of memory CD4 T cell responses in different conditions of antigen exposure and persistence // J. Immunol. 2005. Vol. 174. P. 1037-1045.
28. Ellermann-Eriksen S. Macrophages and cytokines in the early defence against herpes simplex virus // Virol. J. 2005. № 2. P. 59.
29. Kawamura K., Kadowaki N., Kitawaki T., Uchiyama T. Virus-stimulated plasmacytoid dendritic cells induce CD4+ cytotoxic regulatory T cells // Blood. 2006. Vol. 107. P. 1031-1038.
30. Irie H., Shiga J. Pathogenesis of herpes simplex hepatitis in macrophage-depleted mice: possible involvement of tumor necrosis factor-alpha and inducible nitric oxide synthase in massive apoptosis // Anat. Sci. Int. 2005. Vol. 80. P. 199 -211.
31. Nishimori H., Shiratsuchi T., Urano T. et al. A novel brain-specific p53-target gene, BAI1, containing thrombospondin type 1 repeats inhibits experimental angiogenesis // Oncogene. 1997. Vol. 18. P. 2145 -2150.
32. КопнинБ.П. Мишени действия онкогенов и опухолевых супрессоров: ключ к пониманию базовых механизмов канцерогенеза // Биохимия. 2000. Т. 65. С. 5 -33.
Статья принята к печати 16 апреля 2008 г.
