Роль географической науки в изучении и сохранении наследия Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 911.з/.5:719

РОЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ НАУКИ В ИЗУЧЕНИИ И СОХРАНЕНИИ НАСЛЕДИЯ

Ю.А. Веденин

[email protected]

Институт географии Российской Академии наук, г. Москва, Россия

Аннотация. Рассмотрена роль географической науки в изучении культурного и природного наследия. Подчеркнута необходимость учёта географической специфичности наследия при определении мер, обеспечивающих его сохранность. Обсуждается формирование опорного каркаса культурного пространства России. Обосновывается необходимость разработки новой стратегии сохранения наследия на основе культурно-ландшафтного подхода.

Ключевые слова: культурное и природное наследие, сохранение наследия, устойчивое развитие, опорный каркас культурного пространства, культурно-ландшафтный подход к изучению наследия.

Введение

Наследие является объектом исследования многих наук - истории, географии, искусствоведения, этнографии, археологии, биологии, геологии, палеонтологии и т.д. Каждая из этих наук использует свою методологию и методы изучения и сохранения наследия. Среди возможных подходов, предопределяющих современное отношение к наследию, следует выделить:

- генетический, когда наследие рассматривается как носитель исторической памяти, определяющей сохранение самобытности национальной или региональной культуры. Наследие выступает в роли своеобразного кода, с помощью которого историческая память включается в современные процессы жизнедеятельности общества. Это положение справедливо для всех объектов наследия как культурного, так и природного. Изучая наследие, мы можем использовать знания о наследии (нём) в современной системе управления социальными, экономическими и культурными процессами, учесть фактор наследия при разработке программ дальнейшего развития общества, оздоровления природной среды.

- экологический, когда бережное отношение к наследию рассматривается как необходимое условие устойчивого развития общества и биосферы. Недостаточный учёт экологического фактора, игнорирование требований, вытекающих из необходимости сохранения окружающей среды во всём её многообразии, ведёт к возникновению катастрофических ситуаций, угрожающих самому существованию

Земли как живой планеты. Культурное и природное наследие играет особую роль в формировании системы «общество - окружающая среда», выступая в качестве некой константы, которая лежит в основе формирования этой сложной социокультурной и природной системы; она определяет её стабильность и вместе с тем, не препятствует её дальнейшему развитию.

- территориальный, когда наследие воспринимается как основной фактор сохранения и преумножения культурного и природного разнообразия мира, страны, отдельных регионов, этносов, групп населения. Разнообразие территории может быть достигнуто только при условии сохранения и постоянного обновления всех пластов исторического культурного и природного слоя Земли, включающих самые разнообразные формы материальной и нематериальной культуры. Очень важно, чтобы при этом сохранялись образцы исторических культурных ландшафтов, представляющие различные этапы развития общества, а также территории, сформировавшиеся в течение длительного исторического периода и хранящие в себе память о всём многообразии характерного для этого места культурного и природного наследия. Таким образом, сохранение культурного разнообразия Земли возможно только при бережном отношении к национальной и региональной специфике культурного ландшафта [1].

В основе всех этих подходов лежит представление о наследии как о фундаментальной категории, определяющей возможность формирования самобытного, устойчивого и разнообразного культурно-ландшафтного пространства. Наследие - это та почва, на которой произрастает все то, что определяет современный облик Земли; это тот субстрат, который определяет ход ее дальнейшего развития. И это сравнение не случайно; ведь почва рассматривается многими учеными не только как память о прошлом ландшафта, но и как база, определяющая ее будущее. Именно такую же роль играет и наследие, от которого зависит, какими станут в дальнейшем наша земля и составляющие ее ландшафты.

Однако это утверждение справедливо только в том случае, если наследие рассматривается как сложная система культурных и природных, материальных и нематериальных ценностей, созданных и сохранённых нашими предшественниками, универсальная значимость которых не только признана современным обществом, но и рассматривается им как необходимое условие для жизнедеятельности будущих поколений.

Место географии в изучении и сохранении наследия

В настоящее время к системе наук, связанных с изучением культурного и природного наследия, активно подключилась география [2-12]. Опыт последних лет показал, что опыт географической науки

может быть успешно применён для изучения самых различных объектов культурного и природного наследия, для решения многих прикладных задач, связанных с выявлением, описанием, охраной и использованием наследия. Это обусловлено тем, что важнейшими признаками географии как науки является её системность, ориентация на изучение территориальности и комплексности объектов, расположенных на поверхности Земли, в пределах её географической оболочки.

Территориальность наследия проявляется в неоднородном его распределении в географическом пространстве; об этом свидетельствуют территориальные и региональные различия в характере процессов, определяющих формирование и деградацию наследия, в деятельности государства и общества по его сохранению и использованию. Различия в природных условиях, этническом составе, специфические особенности развития различных стран, народов, территориальные различия в ходе культурных процессов, - всё это предопределяет территориальное разнообразие в распределении культурного и природного наследия в мировом, национальном и локальном масштабе.

Комплексность наследия проявляется в том, что объектом охраны всё чаще становится сложный территориальный комплекс (ландшафт, территория, город, усадебный комплекс и т.д.), компонентами которого выступают культура и природа, материальные и нематериальные ценности, а также, что общество и специалисты начинают осознавать тот факт, что наследие нельзя сохранить в отрыве от окружающей его природной, историко-культурной и социальной среды.

Знание географических закономерностей формирования и сохранения наследия позволяет принять должные меры и тем самым предотвратить деградацию наследия, заранее предусмотреть опасность, которая может угрожать самому существованию наследия, его активному использованию в интересах как современного общества, так и будущих поколений. Среди географических факторов формирования наследия выделяются естественные и социокультурные.

Естественно-географические факторы - это результат действия множествасамых разнообразных природно-географических процессов и явлений, в том числе различий в климатических свойствах местности, в особенностях проявления геологических и гидрологических процессов, в разнообразии природных материалов, используемых при строительстве, в структуре и типе растительности и т.д. Сохранившиеся до наших дней участки природы, на которых зафиксированы следы природных процессов, происходивших как в далёкие времена, когда формировалась современная поверхность Земли, так и относительно недавно, в результате масштабных, нередко катастрофических для человека природных явлений, очень часто рассматриваются сегодня как объекты наследия. «Лучшие красоты природы

создались на месте бывших потрясений земли. Вызнаете восторг перед скалами, пропастями, живописными путями старой лавы. Изумляетесь кристаллам и морщинам каменных цветных наслоений. Бесконечную красоту дают конвульсии космоса»1 [13].Очевидно, что выраженность такого рода процессов на поверхности Земли различается от места к месту. Для примера можно сравнить объекты наследия, расположенные в горных и равнинных местностях, объекты, сформировавшиеся в зоне влияния водных потоков и на водоразделах.

Роль природных факторов проявляется не только при формировании природного наследия, но и историко-культурных памятников. Это относится, прежде всего, к тем объектам, которые наиболее тесно связаны с природой, природными ландшафтами, отдельными их свойствами и компонентами. Среди них образцы террасного земледелия, старинные горные выработки, места концентрации деревянных или каменных строений, характер и распространённость различных типов охотничьего или рыболовного оборудования и т.д. Сам характер природных материалов, использовавшихся при строительстве, архитектура и конструкции сооружений во многом зависят от природных условий и природной специфики местности. Планировочные характеристики поселений, конструктивные особенности зданий, расположенных в местах с различными, и, прежде всего, экстремальными природными условиями - всё это отражает влияние природных факторов на формирование объектов наследия [14; 15]. Этот тезис может быть проиллюстрирован также и на примере строительных материалов и архитектурного решения крестьянских домов, расположенных в северных, центральных и южных регионах России, Украины и многих других европейских стран [16].

Социокультурные географические факторы проявляются через репрезентативность и уникальность локальных проявлений хозяйственной, социальной и культурной деятельности, через региональные особенности в характере и выраженности социокультурных процессов, через влияние разнообразных этнических, религиозных, экономических и социальных факторов на формирование территориальных общностей материальной и духовной культуры и т.д.

Территориальные различия, проявляющиеся в характере экономических, социальных и культурных процессах нашли своё отражение в типологическом разнообразии объектов культурного наследия. При этом в сохранившихся до наших дней объектах наследия запечатлены, с одной стороны, широко распространённые образцы, связанные с деятельностью крупных территориальных этноконфес-сиональных общностей, с другой, уникальные образцы наследия малочисленных народов, небольших конфессиональных групп, имею-

1 Рерих Н. Цветы Мории. Пути Благословения. Сердце Азии. Рига: Виеда, 1992, с. 55.

11

щих вполне определённую территориальную «привязку». К уникальным объектам наследия можно также отнести произведения выдающихся художников, архитекторов, учёных, инженеров, других специалистов, являющихся представителями самых различных народов, художественных школ, эпох, стилей. Примеры своеобразной архитектуры, традиционных сельских поселений различных этнических и конфессиональных групп, особенностей застройки городов и сёл, имеющих различную историю, располагающихся в Центральной России (Кирилов, Суздаль или Ростов Великий) или на пограничных территориях, в разное время входивших в культурное пространство других государств (например, Сортавала, Выборг или города Калининградской области), достаточно полно отражают роль социокультурного фактора в формировании наследия. Определённую роль социокультурные факторы играют и в формировании природных объектов. Таким примером могут служить «святые» рощи в Кенозерском парке (Архангельская область), в Поволжье и Сибири, когда типичные участки природы были сохранены только благодаря приданию им местными общинами особого статуса «сакральных».

Знания о факторах формирования наследия необходимы для понимания системной «природы» наследия, его специфики, заложенной в сам факт его появления, как носителя определённой совокупности ценностей. Однако для специалистов, работающих в сфере сохранения наследия, ещё более важно знать факторы, оказывающие негативное воздействие на состояние объектов наследия. При этом оказывается, что большая часть такого рода факторов имеет ярко выраженную географическую сущность, т.е. обладает свойствами территориальности и отражает сложную многомерную природу географической среды.

Среди географических факторов, оказывающих негативные воздействия на наследие, выделяются природные, техногенные, социально-экономические и социокультурные.

Природные факторы. Объекты наследия постоянно испытывают самые разнообразные негативные воздействия от природных факторов и явлений, кстати, нередко от тех же, что определили их формирование как объектов природного наследия. Важным условием эффективной охраны наследия является выделение регионов и мест, где возможность проявления тех или иных факторов риска наиболее заметна и поэтому может быть спрогнозирована [17]. Именно в этих местах могут быть предприняты вполне определённые превентивные меры.

Необходимо различать кратковременные и долговременные негативные воздействия природных факторов на объекты наследия. Среди кратковременных воздействий следует назвать: землетрясения, извержения вулканов, снежные лавины, селевые потоки, навод-

нения и т.п. Именно эти природные катаклизмы могут стать причиной гибели замечательных памятников архитектуры или уникальных природных образований. Такими примерами являются катастрофическая ситуация, сложившаяся в Долине гейзеров на Камчатке в результате произошедшего там селевого потока, разрушение города Бама в Иране вследствие землетрясения, нанесение ущерба мангровым лесам в дельте Ганга из-за мощного цунами и т.д. Долговременные воздействия связаны с действием абразионных, денудационных и эрозионных процессов, с погодными и климатическими изменениями, с деятельностью разнообразных биологических организмов. Это может привести к разрушению таких уникальных памятников как лабиринты на Соловецких островах, как древние храмы Владимира, где начались процессы, негативно влияющие на состояние белого камня, к появлению трещин в стенах и фундаментах многих исторических зданий, расположенных на склонах, на прибрежных территориях, где происходят абразионные процессы и т.д.

Техногенные факторы. Негативные воздействия на состояние наследия чаще всего проявляются в связи:

- с загрязнением воздушного бассейна, поверхностных и подземных вод, что ведёт к необратимым изменениям в состоянии каменных, кирпичных и деревянных элементов архитектурных сооружений;

- с нарушением водного режима, изменением уровня грунтовых вод, связанных, как правило, с созданием новых гидротехнических систем (водохранилищ, каналов); а это часто ведёт к подтоплению цокольных этажей, разрушению фундаментов, появлению трещин в стенах домов и т.д.;

- с распашкой земель и земляными работами, связанными с перемещением грунта, что оказывает негативное воздействие на состояние объектов археологического и архитектурного наследия;

- с интенсивным транспортным движением, эксплуатацией разнообразных инженерных сооружений, с взрывными работами, что ведёт к вибрации, другим изменениям, отражающимся на состоянии памятников истории и культуры.

Таких примеров, связанных с воздействием техногенных факторов на объекты наследия, можно привести множество. Они характерны для всех исторических городов, многих усадебных комплексов, некоторых сельских поселений.

Социально-экономические и социокультурные факторы. Одним из наиболее распространённых примеров негативного воздействия на объекты наследия является новое строительство в исторической городской застройке, связанный с ним снос так называемого «ветхого жилья», что ведёт к деградации и нередко полному исчезновению историко-архитектурной среды. Всё это характерно, прежде

всего, для крупных городов, крупных промышленных центров. Наиболее серьёзные последствия этих процессов можно наблюдать в Москве. В малых городах происходит процесс ветшания исторических зданий и их медленного «умирания». В сельской местности наиболее заметны последствия процессов депопуляции, когда в результате исхода местного населения и разрушения бесхозных домов исчезают целые поселения. Эти процессы привели к деградации многих сельских ландшафтов, когда зарастают поля и луга, заиливаются водоёмы. В настоящее время эту картину можно наблюдать практически на всей территории Центральной России, Русского Севера и в большинстве сибирских регионов.

Влияние социокультурных факторов весьма заметно проявилось в двадцатом веке, когда было уничтожено множество бывших помещичьих усадеб и культовых зданий. Значительный ущерб был нанесён историческим центрам русских городов, где были разрушены наиболее крупные и важные в архитектурном отношении православные храмы и мусульманские мечети.

Особо следует выделить последствия военных конфликтов. Только в конце XX и начале XXI века мы были свидетелями разрушения Дубровника, ситуации, которая сложилась в Косово или на Северном Кавказе, в Сирии в результате происходивших там военных действий. Однако наиболее страшные разрушения, затронувшие культурное наследие Европы, были связаны со Второй мировой войной, когда с лица земли были стёрты многие города, деревни, усадьбы, монастыри.

Учёт географической специфичности наследия необходим не только для определения мер, обеспечивающих его сохранность, но и для понимания роли наследия в жизни современного человека, для развития страны и её отдельных регионов.

Зависимость формирования определённых типов наследия от территориального фактора. Различные типы и формы наследия приурочены к определённым территориям - странам, регионам, природным и культурным ландшафтам, городам и сельским местностям. Едва ли можно перепутать архитектуру русских храмов допетровского периода, старинные храмы Грузии и западноевропейские костёлы и кирхи, каждые из которых доминируют в своих регионах. Мы говорим о региональной специфике в архитектурном решении жилища, имея в виду его зависимость от климатических условий, от рельефа, от степени изолированности или, напротив, открытости народа, этнической группы по отношению к другим странам и народам, от географического положения данного места - природного, экономического, социально-экономического и социокультурного и т.д.

Территориальные различия в распределении наследия. Плотность распределения объектов наследия, относящихся к различным историческим этапам развития отдельных стран и цивилизаций, среды обитания человека, меняется от места к месту, что обусловлено не только историей развития страны, региона, системы расселения, но и отношением к наследию со стороны власти и общества. В условиях России особенно заметные различия наблюдаются между районами, где сформировалась русская государственность и районами, освоенными в более поздние времена. Так, например, наиболее высокая плотность объектов архитектурного наследия характерна для Центра Европейской части России, её Северо-Запада. Районы Восточной Сибири и Дальнего Востока имеют менее развитый пласт архитектурного наследия. Вместе с тем, в этих же районах России заметно возрастает роль археологического наследия. Кроме того, в местах расселения малочисленных народов особое значение придаётся выявлению этнологического наследия.

Территориальные различия в оценке объектов наследия. Очевидно, что при выявлении объектов наследия в различных регионах должны использоваться разные подходы к оценке наследия. Так, временные критерии ценности объектов наследия для Великого Новгорода, Москвы и Красноярска должны существенным образом отличаться друг от друга. Архитектурные сооружения конца XIX века в условиях Красноярска имеют почти такую же ценность, как постройки Х1У-ХУ11 веков в Великом Новгороде или конца XVIII - начала XIX века в Москве. Кроме того, необходимо учитывать различия в этнокультурных особенностях местности, в степени развитости и сохранности объектов наследия, представляющих культуру тех или иных народов. Так, например, в местах расселения малочисленных коренных народов, необходимо бережно относиться к любому объекту, имеющему отношение к традиционной культуре этих народов, ибо исчезновение даже одного сооружения, связанного с историей культуры этих народов, может нанести непоправимый ущерб национальному культурному наследию.

Подключение географии к сфере наследия позволило значительно расширить принципы и методы его изучения и сохранения. В основу этой новой для географии сферы было положено представление о системности наследия и его особой роли как фактора устойчивого развития. Среди географических принципов изучения и сохранения наследия центральными являются следующие.

Принцип сохранения культурного и природного разнообразия. Как известно, разнообразие земной поверхности, ландшафтов Земли, культурное разнообразие нашей планеты, является одним из фундаментальных свойств среды обитания человека. Определяющую роль

в сохранении разнообразия среды играет наследие и, прежде всего, степень его защиты. Это обусловлено тем, что при строительстве новых городов, организации сельских ландшафтов общность эпохи, даже при очень большом желании отдельных художников, архитекторов, инженеров создать новые необычные по форме и стилю сооружения, проявляется весьма значительно. Невозможно уйти от определённой унификации зданий, сооружений, инженерных конструкций, созданных в один и тот же исторический период. Только разновремённость их создания позволяет достичь разнообразия в организации и характере городского и сельского пространства. Кстати, это относится и к природе, ибо она формировалась в течение многих тысячелетий и в её структуре заложен синтез самых разновременных процессов и явлений, происходивших на земном и космическом пространстве в самые различные геологические или исторические эпохи. Поэтому применение принципа сохранения разнообразия в практической деятельности коренным образом меняет саму систему охраны памятников природы, истории и культуры. В основу подхода ставится не только ценность отдельных памятников, но и их роль как носителя определённых культурных этнических или конфессиональных традиций, определённого этапа развития цивилизации. Соответственно, небольшая постройка в деревне маленького народа орочи может быть оценена выше, чем великолепный флорентийский дворец XVI века, ибо первое сооружение может быть единственным памятником такого рода, а дворец представляет лишь один из многих объектов наследия, сохранившегося от эпохи Итальянского Возрождения.

Принцип территориальной целостности. В руководящих указаниях ЮНЕСКО, определяющих отношение к объектам Всемирного наследия, принцип целостности использовался чаще всего относительно объектов природного наследия - национальных парков и природных заповедников. Однако в настоящее время он распространяется и на территориальные комплексы объектов культурного наследия, целостность которых обусловлена степенью сохранности всех памятников, связанных с историей формирования культурного слоя территории и демонстрирующих все этапы развития, характерные для данного культурного пространства.

Принцип региональной уникальности и репрезентативности. Характерными признаками ценности наследия являются два, казалось бы, противоречащих друг другу свойства - уникальность и репрезентативность. Уникальность памятника определяется, во-первых, его выдающейся исторической, научной, сакральной и художественной ценностью, во-вторых, отсутствием аналогов. Таким примером могут стать места, связанные с жизнью великих учёных, художников, политических деятелей, с особо значимыми для мировой истории событиями и т.д. При этом следует учитывать масштаб

явления. Уникальность объекта может проявляться в мировом, региональном и локальном пространстве. Соответственно проявление этого свойства может быть отмечено в масштабе мира, страны, области или поселения.

Репрезентативность наследия заключается в том, что в нём отражены типичные черты региона или эпохи. Здесь можно вспомнить о московском ампире, петербургском барокко, о деревянных храмах или часовнях Русского Севера, о природных объектах, наиболее полно и выразительно представляющих результаты и характер природных процессов.

Культурно-ландшафтный принцип. Основным объектом охраны в данном случае становятся культурные ландшафты и составляющие его культурно-природные комплексы, включающие материальные и нематериальные, природные и культурные, движимые и недвижимые элементы. Однако этот подход может быть применён не только для комплексных культурно-ландшафтных объектов. При включении в реестр объектов наследия единичных архитектурных памятников предметом охраны должны стать не только фасады зданий, их планировочная структура, форма декора и другие характеристики данного сооружения, но и его место в ландшафте, пейзажи, открывающиеся из окон или при выходе из здания. С другой стороны, когда речь идёт об охране фитоценоза как одного из компонентов культурного ландшафта, то имеются в виду не только сами растения или тип растительного сообщества, но и то, что внёс в него человек (архитектор, инженер, садовник, лесовод, крестьянин). Следует также учитывать и другие свойства фитоценоза, в том числе многообразие цветов, звуков, запахов и т.д. [7; 18].

Экологический принцип. Объекты наследия не могут существовать вне окружающей среды. Это отражается в конкретных программах, связанных с выделением зон охраны, когда наряду с самим объектом наследия определяется территория памятника, охранная зона, зона охраняемого природного ландшафта и зона регулирования застройки. Кроме того, в рамках данного подхода особое внимание уделяется анализу природных и антропогенных факторов негативного воздействия на объекты наследия, связанных, прежде всего, с изменением окружающей среды (Мазуров, 2003). Экологический принцип предполагает учёт не только природной, но и социокультурной среды. В связи с этим особое значение имеет проблема сохранения местного населения как носителя традиционных культурных ценностей, степень его физического и духовного здоровья, его «укоренённости» на этой земле.

Из рассмотренных выше принципов вытекает и соответствующий им набор методов. В качестве примера я хотел бы в данной ста-

тье рассказать о методах территориального планирования в сфере сохранения и эффективного использования наследия и палеогеографических методах изучения археологического наследия.

Метод территориального планирования в сфере сохранения и эффективного использования культурного и природного наследия получил широкое распространение при разработке региональных программ сохранения и использования наследия [19]. В основе его лежит представление об особой роли наследия в социально-экономическом, социокультурном и экологическом развитии региона. В результате разработки такого рода программ определяются историко-культурный и природный потенциал региона, оценивается современное состояние наследия, рассматриваются позитивные и негативные аспекты его использования в современной экономике и социокультурной инфраструктуре. На основе анализа качества, объёмов и состояния наследия, развитости инфраструктуры, реального и потенциального спроса на наследие, имеющихся финансовых ресурсов как бюджетных, так и внебюджетных, возможностей эффективного вовлечения наследия в социальную, культурную и экономическую жизнь региона предлагаются конкретные предложения и проекты, ориентированные на сохранение и эффективное использование наследия. Особое внимание уделяется местному населению, его участию в социокультурной и экономической деятельности, связанной с охраной и использованием наследия. Учёт фактора наследия в региональном планировании позволяет активизировать усилия администрации, бизнеса, общественных организаций и самого населения к переходу на комплекс технологий, обеспечивающих устойчивое развитие.

Палеогеографические методы изучения археологического наследия. В настоящее время невозможно представить себе полноценное археологическое исследование без участия специалистов в области палеогеографии. Проблема датировки артефактов, изучение роли природных факторов в жизни людей, живших много лет тому назад, изучение истории заселения и хозяйственного освоения территории в комплексе с природными процессами, - всё это является предметом совместных исследований географов и археологов. Среди основных направлений археолого-географических исследований особо следует выделить: этапы, характер и основные особенности освоения территории с фиксацией археологических памятников; ландшафтно-археологическое картографирование памятников разного возраста в современном ландшафте, локальное изучение наиболее информативных памятников, расположенных в разных ландшафтно-геоморфологических условиях, реконструкция исторического ландшафта [20]. Так, например, в результате комплексных археолого-географических исследований Куликова поля удалось получить новые сведения о природной панораме времен Куликовской битвы, о про-

странственной структуре древнерусских поселений XII-XIV веков, составить ландшафтно-археологическую карту поля и т.д. [20; 21].

Проблемы формирования опорного каркаса культурного пространства России

Одной из важнейших функций Российского государства в сфере культурной политики является формирование целостного культурного пространства страны и одновременно выявление самобытности каждого проживающего в ней народа, отдельных российских регионов и поселений. В природоохранной сфере уже давно введено понятие «экологический» каркас. Сохранение основных структурных элементов экологического каркаса - центров и коридоров, позволяет обеспечить чистоту лесов, рек, воздушного бассейна, растительного и животного мира. Формирование опорного каркаса культурного пространства является необходимым условием обеспечения устойчивого развития и сохранения культурного разнообразия России [22].

В наших исследованиях мы рассматриваем опорный каркас как территориальную систему иерархически организованных центров инновационной культуры и историко-культурных центров (очагов), объединенных между собой в единое целое через исторически и функционально обусловленные связи [16].

Центры инновационной культуры - это основные источники формирования, трансформации и ретрансляции новых идей, технологий, других разработок, питающих всё культурное пространство страны, региона. Среди ведущих центров инновационной культуры особое место принадлежит столичным городам. Именно столицы являются лидерами в выдвижении новых идей в науке, технике, искусстве. Кроме того, через столицы в страну входят инновации, рождённые в других странах. В России - это Москва и Санкт-Петербург. Важную роль играют некоторые областные центры, например, Новосибирск - один из научных центров России, Екатеринбург - культурный и научный центр Уральского региона, Владивосток - центр размещения дальневосточной науки, важный торговый порт России на Тихом океане и т.д.

Наряду с устойчивыми инновационными центрами, такими как столицы и областные, а ранее губернские центры, в определённые исторические периоды в России эти функции выполняли и другие поселения. Такими инновационными центрами в XIII-XIV веках были столицы многочисленных русских княжеств - Суздаль, Ростов Великий, Коломна, Великий Устюг, Белозерск и многие другие малые города современной России. В последующие века роль инновационных центров взяли на себя монастыри. Это, прежде всего, такие

крупные ставропигиальные монастыри как Троице-Сергиевская лавра, Белозерский Спасо-Преображенский монастырь, Кирилло-Белозерский монастырь и многие другие духовные центры России.

Начиная с конца XVIII века, в роли инновационных культурных центров выступали дворянские усадьбы. Усадьба стала своеобразным ретранслятором информационных потоков, новых идей, технологий, образцов техники, самых последних достижений науки, техники, искусства; именно из усадьбы происходило распространение значительной части инноваций по земле русской. Это было обусловлено, прежде всего, тем, что русская усадьба имела непосредственную связь с Санкт-Петербургом, Москвой, губернскими городами, а также со многими зарубежными столицами. Подобная ситуация продолжалась до начала XX века.

В последние десятилетия ХХ века функции инновационных центров стали выполнять и некоторые малые города. Это, прежде всего, «наукограды» - Пущино, Дубна, Троицк, Обнинск и т.д., на территории которых были созданы научные институты, деятельность которых связана с разработкой самых современных технологий в биологии, физике, химии и других фундаментальных науках. В ряде случаев эти новые центры были созданы на базе исторических городов, например, Переславля-Залесского.

Историко-культурные центры рассматриваются как актуализированные очаги концентрации культурных ценностей и объектов культурного наследия и традиционной культуры. Самыми мощными и вместе с тем самыми известными историко-культурными центрами России являются её столицы - Москва и Санкт-Петербург. В течение долгих лет именно в этих городах работали выдающиеся архитекторы, инженеры, художники. Здесь были сконцентрированы значительные денежные потоки, происходила интенсивная экономическая, социальная, культурная жизнь. Поэтому нет ничего удивительного, что именно в этих городах располагаются замечательные памятники истории и культуры, издавна известные в России музеи, театры, выставочные залы. Общемировую славу имеют Московский Кремль, Эрмитаж, Большой театр, Мариинский театр, Третьяковская галерея, Русский музей и т.п. Среди других крупных историко-культурных центров России - Великий Новгород и Псков, не просто длительное время конкурировавшие с Москвой и другими русскими княжествами, а фактически выдвигавшие альтернативу иного, европейского пути развития российских княжеств. История оставила свой след во внешнем облике многих русских городов - бывших губернских, а впоследствии областных центров, обогатив их многочисленными и разнообразными памятниками истории и культуры.

Несколько иная ситуация складывается в исторических малых городах, где располагаются уникальные историко-культурные комплексы, нередко сформировавшиеся ещё в то время, когда они были столицами. Среди них Суздаль, Ростов Ярославский, Переславль За-лесский, Коломна, Торжок, Великий Устюг и т.д. С другой стороны, есть города, известность которых обусловлена, прежде всего, тем, что в них жили люди, составившие славу России. Среди таких городов: Мценск, Елец, Таруса и многие другие. В отличие от крупных городов, малые города, за немногим исключением, являются прежде всего центрами концентрации объектов культурного наследия; в них нет современных инновационных предприятий или институтов. Их будущее связано, прежде всего, с туризмом.

Важную роль в формировании современной системы историко-культурных центров играют бывшие усадебные комплексы, связанные с яркими представителями русской культуры - писателями, художниками, учёными, политиками. Это Ясная Поляна Л.Н. Толстого, Михайловское А.С. Пушкина, Спасское-Лутовиново И.С. Тургенева и многие другие. В ряде мест усадьба представляет уникальный архитектурный комплекс, созданный замечательным зодчим. Такого рода усадьба являлась собственностью самых состоятельных и известных родов России. Для ее строительства приглашались выдающиеся архитекторы России. Интерьеры этих дворцов украшались произведениями известнейших художников и скульпторов Европы. В качестве примера можно назвать такие подмосковные усадьбы как Архангельское Юсуповых, Кусково и Останкино Шереметевых, Надеждино Куракиных в Саратовской губернии, Кузьминки Голицыных, Городня Голицыных в Калужской губернии, Алексино Барышниковых в Смоленской губернии.

В ряде случаев функции историко-культурных центров берут на себя сельские поселения; чаще всего, это места рождения или жизни ярких личностей, внёсших большой вклад в культуру страны, её политическое или экономическое развитие. Примером таких мест является село Константиново - родина Сергея Есенина. Особый интерес представляют также села, где сохранились образцы традиционной сельской архитектуры. Это, например, село Кимжа в Архангельской области или Усть-Цильма в Республике Коми.

К историко-культурным центрам должны быть отнесены объекты, выполняющие роль своеобразных национальных символов для народа, общества, страны. Это могут быть как природные, так и созданные человеком объекты или комплексы. Среди первых следует назвать природные ландшафты, описанные великими русскими поэтами и художниками, места, ставшие свидетелями исторических событий, определивших развитие нации, страны, связанных с нацио-

нальными святынями. Среди них: пушкинские ландшафты Псковщины, Бежин луг Тургенева, Плёс Левитана на Волге, озеро Светло-яр, где по преданию, был спрятан град Китеж. Особо следует выделить места, имеющие особую значимость для ведущих национальных или мировых религиозных конфессий, связанные с жизнью духовных (не обязательно религиозных) лидеров нации и т.д.

Эффективно функционирующая система историко-культурных центров должна обладать свойством иерархичности. Только в этом случае влияние центров на окружающую территорию может распространяться в масштабе всей страны, проникать в самые удалённые от основных центров местности. При этом один или несколько из всего множества центров может выступать в роли доминанты системы, создающей наиболее мощное поле влияния. Обычно иерархичность связывают, прежде всего, с центрами инновационной культуры, в основе функционирования которых лежат центробежные потоки вещества, энергии и информации. Однако это свойство характерно и для историко-культурных центров. Наиболее явно оно проявляется в связи с формированием туристских сетей, когда историко-культурные центры первого порядка привлекают основную часть туристского потока, направляющегося в данный регион. Остальные центры лишь усиливают привлекательность маршрута, позволяют сделать его более содержательным и рассчитанным на более длительный отрезок времени. Хорошим примером этому может служить Ясная Поляна, туристское посещение которой нередко дополняется поездками в Тулу, на Куликово поле, в Богородицк или Дворяниново. В зону влияния Спасского-Лутовинова вовлекаются окрестные достопримечательные места: Бежин луг, родовая усадьба Тургеневых Тургенево, места, связанные с жизнью Фета, Льгов, село, описанное в «Записках охотника», расположенное в национальном парке «Орловское полесье» и т.д. В настоящее время все ныне действующие крупные музеи-заповедники начинают идти по этому пути. Таким образом, формируется система историко-культурных связей, объединяющая разнообразные по функциям и масштабу историко-культурные центры.

Чрезвычайно важную роль в формировании опорного каркаса играют коммуникационные связи. Положение культурно-инновационных и историко-культурных центров по отношению друг к другу может различаться весьма существенно. Теоретически эта схема предполагает, что инновационные и историко-культурные центры различаются по их пространственному положению. Однако в реальности эта схема может сочетать в себе самые разнообразные варианты пространственной организации, в том числе и наличие крупных комплексных центров, сочетающих в себе как инновационные, так и культурно-исторические функции. Особый интерес представляет тот факт, что наиболее крупные инновационные и историко-культурные

центры совмещены в пространстве. В качестве примера мы уже приводили столичные города России - Москву и Санкт-Петербург, многие областные центры - Владимир, Великий Новгород, Псков, Смоленск, Нижний Новгород. Весьма часто возникает ситуация, когда при явном доминировании какой-либо одной функции - чаще всего инновационной - между ними сохраняется определённый баланс и обе эти функции оказываются востребованными.

Особое место в системе опорного каркаса, его историко-культурной составляющей, занимают исторические пути, предопределившие процессы распространения различного рода инноваций. Среди них торговые пути, пути завоевания и колонизации новых территорий, пути перемещения народов и т.д. В настоящее время по многим из таких путей и дорог проходят туристские культурно-познавательные маршруты. Естественно, что наряду с историческими путями, возникают и новые коммуникационные связи, обусловленные необходимостью развития туризма и наличием современной транспортной инфраструктуры. Однако и в этом случае в основе всех этих коммуникаций лежат, как правило, исторические дороги, исторические контакты между населёнными пунктами.

Среди наиболее известных маршрутов такого рода - Золотое кольцо, речной маршрут по Волго-Балту, от Москвы до Астрахани или Ростова, по сибирским рекам и т.д. Важно подчеркнуть и тот факт, что многие из этих связей могут быть организованы в форме линейных исторических территорий, где особое внимание обращается на выявление, сохранение и восстановление культурных и природных ландшафтов, памятников истории и культуры, памятников природы. Это, прежде всего, канальные системы, старинные тракты, некоторые линии железных дорог.

Культурно-ландшафтный подход к изучению и сохранению наследия

В последние годы многие отечественные и зарубежные специалисты пишут о необходимости разработки новой стратегии сохранения наследия [23]. В основу этой стратегии должно быть положено представление о фундаментальном значении наследия и о необходимости более активного включения наследия в жизнь современного общества. По нашему мнению, новое отношение к наследию должно базироваться на следующих принципах:

- наследие рассматривается как носитель исторической памяти, обеспечивающей сохранение самобытности национальной или региональной культуры; оно выступает в роли своеобразного кода, с помощью которого историческая память включается в современные процессы жизнедеятельности общества;

- сохранение наследия рассматривается как необходимое условие устойчивого развития общества и биосферы;

- наследие выступает в роли одного из ведущих факторов сохранения и преумножения культурного и природного разнообразия мира, страны, отдельных регионов, этносов, групп населения [24].

Современные подходы к сохранению наследия базируются на представлениях, сформировавшихся в рамках отдельных научных дисциплин: искусствоведения, истории архитектуры, археологии, истории и различных областей естествознания, что не позволяет в полной мере учесть фундаментальную значимость наследия, его комплексность, характер его взаимодействия с различными общественными институтами и внешней средой. Необходима разработка нового междисциплинарного подхода к определению, выявлению и сохранению наследия. Но каким должен быть этот новый подход? Какие принципы должны быть положены в его основу? По нашему мнению, этот подход должен базироваться на тех же принципах, которые были сформулированы нами при разработке концепции культурного ландшафта как объекта наследия [3]. При этом должны быть учтены самые разные толкования культурного ландшафта - от традиционных его определений до самых современных, разработанных уже в рамках постмодернизма.

Цель и суть культурно-ландшафтного подхода. С точки зрения культурно-ландшафтного подхода в основе формирования наследия лежат следующие процессы взаимодействия:

- между людьми - творцами и пользователями наследия, сложившиеся на протяжении всей истории формирования и развития наследия;

- между культурой и природой в их временном и пространственном измерении;

- между наследием и окружающей его средой, свидетельствующие об его укоренённости и целостности;

- между материальными и нематериальными ценностями, определяющими значимость наследия как носителя множества историко-культурных кодов.

Главным аргументом при отнесении объекта к категории наследия является ценность заложенной в него информации - исторической, эстетической, сакральной или научной. Эта информация отражена в виде историко-культурных кодов, обладающих универсальной ценностью с точки зрения науки, искусства, истории и экологии. При этом сам объект и заложенные в него в процессе его создания, развития и использования коды не остаются неизменными. Это обусловлено не только изменениями в самом объекте, но и теми трансформациями, которые происходят в обществе, в людях, в их менталитете,

в системе ценностей, что отражает различные типы культуры, разные исторические эпохи, регионы, страны, местности.

Таким образом, основная задача специалистов, занимающихся сохранением наследия, заключается в выявлении и сохранении объекта наследия как носителя историко-культурных кодов, свидетельствующих о многообразии пространственно-временных связей между культурой и природой, между объектом наследия и окружающей средой, между создателями и пользователями наследия.

Основные признаки наследия с позиций культурно-ландшафтного подхода. Во всех документах ЮНЕСКО долгое время указывалось, что объекты культурного наследия должны обладать подлинностью, а объекты природного наследия - целостностью. И только в последние годы, было принято решение о том, что при оценке объектов культурного наследия должны учитываться оба признака. Между тем, культурный ландшафт как результат сотворчества человека и природы, в соответствии с Руководящими указаниями ЮНЕСКО, уже давно должен был обладать одновременно и подлинностью, и целостностью. При культурно-ландшафтном подходе необходимо учитывать ещё ряд признаков, без которых невозможно представить тот или иной объект как объект наследия. Это историческая репрезентативность, документальность и актуальность (востребованность) наследия. О некоторых из этих признаков писал в своё время Д.С. Лихачёв. «Отношение к прошлому может быть двух родов: как к некоторому зрелищу, театру, представлению, декорации и как документу. Первое отношение стремится воспроизвести прошлое, возродить его зрительный образ. Второе стремится сохранить прошлое хотя бы в его частичных остатках. Для первого... важно воссоздать внешний, зрительный образ парка или сада таким, каким его видели в тот или иной момент его жизни. Для второго важно ощутить свидетельство времени, важна документальность. Первое говорит: таким он выглядел; второе свидетельствует: это тот самый, он был, может не таким, но это подлинно тот, это те липы, те садовые строения, те самые скульптуры . Первое будет требовать: только одна эпоха - эпоха создания парка, или его расцвета, или чем-либо знаменательная. Второе скажет: пусть живут все эпохи, так или иначе знаменательные, ценна вся жизнь парка целиком, ценны воспоминания о различных эпохах и о различных поэтах, воспевших эти места, - и от реставрации потребуют не восстановления, а сохранения ...»2 [25]. Дмитрий Сергеевич Лихачёв очень чётко определил свою позицию. «Да, вы поняли меня правильно: я на стороне второго отношения к памятни-

2 Лихачёв Д.С. Заметки о русском. 2-е изд., доп. М.: Сов. Россия, 1984, 64 с. Цитируется по Лихачёву Д.С. Избранное: Мысли о жизни, истории, культуре. Российский Фонд Культуры, 2006. С. 178.

кам прошлого. И не только потому, что второе отношение шире, терпимее и осторожнее, менее самоуверенно и оставляет больше природе, заставляя уважительно отступать внимательного человека, но и потому ещё, что оно требует от человека большего воображения, большей творческой активности. Восприятие памятника искусства только тогда полноценно, когда оно мысленно воссоздаёт, творит вместе с творцом, исполнено историческими ассоциациями»3 [25].

Итак, что же мы имеем в виду, когда говорим о подлинности, целостности, исторической репрезентативности, документальности и актуальности наследия, а также о необходимости учитывать эти признаки в рамках культурно-ландшафтного подхода к сохранению наследия?

Подлинность наследия предполагает высокую степень сохранности носителей информационно-культурных кодов, сформировавшихся в процессе создания и развития данного объекта; значительную долю сбережённых в результате постоянного поддержания или консервации созданных или сохранённых нашими предками объектов, явлений или их элементов, фрагментов и даже следов от них; высокую степень сохранности исторических и традиционных функций объекта.

Целостность наследия предполагает наличие исторически значимых визуальных, функциональных и экологических связей как внутри объекта, так и вне его; сохранность исторической пространственной структуры, планировочной организации, обеспечивающих возможность восприятия объекта наследия как единого системного образования.

Историческая репрезентативность наследия характеризует процесс исторического развития наследия, его преемственность и дополнительность. Этот признак свидетельствует о высокой степени сохранности памяти о непрерывности развития объекта, о действиях, связанных с сочетанием постоянного его поддержания и целенаправленной, последовательной деятельности, направленной на его развитие. Это предполагает достаточно полную представленность всех исторических слоёв или природно-естественных стадий эволюции, свидетельствующих о процессе создания, формирования и развития объекта, который впоследствии стал рассматриваться как наследие. Фактически речь идёт о целостности объекта наследия, но не в пространственном, а во временном его измерении.

Документальность наследия указывает на особую роль наследия в хранении и передаче от одного поколения к другому информации об историко-культурных и природных ценностях, объектах и яв-

3 Там же. С. 179.

лениях, имеющей универсальное значение для человечества. В данном случае наследие выступает в форме документа, в котором в виде определённого текста закодирована память о предшествующих эпохах, представляющих ценность для будущих поколений. Это предполагает высокую степень изученности объектов наследия как носителей ценной в историческом, научном, художественном отношении информации. Д.С. Лихачёв указывает не только на необходимость изучения наследия, но и на то, что его восприятие требует глубоких знаний и умения «считывать» соответствующие историко-культурные коды.

Актуальность наследия предполагает, что в обществе должна быть не только осознана, но и востребована научная, историческая, художественная, познавательная или сакральная ценность наследия. Наследие должно быть включено в самые различные сферы деятельности, естественно, с учётом требований, обеспечивающих его сохранение, что должно быть подкреплено наличием соответствующего законодательства и нормативных актов. Более того, нельзя сохранить наследие вне его активного использования. Именно об этом свидетельствует практика сохранения культурных ландшафтов. Особое положение занимает археологическое наследие, которое может быть использовано только в научных или образовательных целях; при этом должен быть найден компромисс между сохранением объекта археологии как фрагмента или элемента целостного культурного слоя и научными интересами, связанными с необходимостью производить раскопки.

Культурное и природное наследие в контексте культурно-ландшафтного подхода. Культурно-ландшафтный подход должен коренным образом изменить принципы и методы сохранения наследия. Как известно, в соответствии с Конвенцией ЮНЕСКО наследие подразделяется на две группы: культурное и природное. Мы считаем, что при использовании культурно-ландшафтного подхода различия между этими двумя видами наследия становятся отнюдь не столь существенными. В соответствии с международными соглашениями и национальным законодательством к наследию относятся все объекты, как культурные, так и природные, обладающие универсальной научной, исторической, эстетической и сакральной ценностью. Так, например, если мы будем рассматривать объекты, относимые в настоящее время к природному наследию, то их ценность как объектов наследия определяется на основе либо научных, либо эстетических критериев. То есть различие между культурным и природным наследием заключается не в их ценностных характеристиках, а в физических свойствах объекта, в особенностях формирования этих объектов, связанных либо с деятельностью человека, либо с природными процессами. Однако, если более тщательно рассмотреть историю появления и развития всех этих объектов, то можно увидеть, что почти все

они, в конечном счёте, сформировались в процессе сотворчества человека и природы.

Архитектор использует различные строительные материалы, среди которых длительное время преобладали природные материалы - дерево, камень, глина, песок и т.д. Нередко, именно особенности используемых материалов оказывали влияние и на ценностные характеристики самих строений. Едва ли можно воспринимать архитектуру храмов Великого Новгорода, Старой Ладоги или стен Соловецкого монастыря без свободной пластики дикого камня, данной ему природой. То же самое можно сказать о деревянных храмах, жилых домах, мельницах и амбарах Русского Севера. Именно брёвна, их форма, цвет и структура древесины делали эти строения столь гармоничными по отношению к окружающей их природной среде.

При этом необходимо учитывать, что за то длительное время, которое прошло с момента строительства архитектурного сооружения, других искусственных объектов, созданных человеком, у них возникла устойчивая связь с окружающими их ландшафтами. Обычно обращают внимание на негативные проявления этих взаимосвязей, в результате которых происходят деструктивные процессы, ведущие к разрушению искусственных объектов. Однако это не всегда так. В качестве примера можно привести пример с лишайниками, без которых уже трудно представить древние камни, из которых сложены те же стены Соловецкого монастыря. Именно лишайники обеспечивают формирование защитного слоя, который защищает эти камни от разрушительного воздействия природных явлений - резких перемен температуры, дождя, снега, ветра и т.д. [26; 27].

Опыт сохранения деревянных памятников в Норвегии свидетельствует о том, что при постоянном уходе за ними и регулировании механизма воздействия на них природных процессов эти памятники могут «жить» в течение многих столетий. С другой стороны, многие объекты природного наследия дошли до наших дней только благодаря особому отношению к ним со стороны человека. Это, прежде всего, сакральные объекты. К ним могут быть отнесены рощи, отдельные деревья, горные вершины, камни, родники, другие природные объекты, почитаемые сторонниками различных конфессий. Некоторые природные объекты сохранились до наших дней в связи с их особой ценностью: охотничьи угодья, источники водоснабжения, места произрастания полезных для человека растений. В качестве одного из таких примеров могут быть приведены места обитания диких пчёл на Урале, где до сих пор сохранилась такая редкая профессия как бортничество. Всё это свидетельствует об условности деления объектов наследия на культурное и природное. Кстати, уже сейчас некоторые природные объекты, вошедшие в Список всемирного наследия,

включены в группу культурного наследия. Это так называемые ассоциативные культурные ландшафты, к которым относятся места, связанные с творчеством замечательных писателей или художников, со знаменательными историческими событиями.

Но даже, если мы принимаем деление наследия на культурное и природное, то при разработке системы мер по его сохранению, необходимо учитывать тесную связь между культурой и природой. Для культурного наследия следует учитывать его взаимодействие с природной средой. При этом имеются в виду не только входящие в состав историко-архитектурных ансамблей или достопримечательных мест геологические, геоморфологические и ботанические объекты, но и материалы, которые использовались при строительстве архитектурного сооружения (дерево, камни, кирпичи), характер грунтов и гидрогеологические особенности местности, на которой это сооружение было размещено. С другой стороны, при разработке программы сохранения и развития системы природных заповедников и национальных парков следует учитывать традиционные формы природопользования, особенности древнего и современного расселения, нематериальные свидетельства деятельности человека, в том числе, местную топонимику.

Природное наследие. Культурно-ландшафтный подход к сохранению объектов природного наследия может быть применён как к отдельным памятникам и комплексам природы, так и к крупным территориальным зонам. В контексте этого подхода памятники природы, будь то отдельные деревья, родники, пещеры, скальные образования и т.д., должны рассматриваться как элементы или фрагменты культурного ландшафта, поскольку вмещающий их ландшафт почти всегда связан с деятельностью человека. Он может быть освоен им либо физически, т.е. может быть отнесён к антропогенным, а значит и культурным ландшафтам, либо духовно или интеллектуально.

Когда мы определяем предмет охраны для памятника природы, то помимо характеристик памятника как природного объекта или явления, мы должны учитывать и их культурные аспекты. Это могут быть следы человеческой деятельности, относящиеся к разным историческим эпохам. Они могут проявляться как в виде материальных артефактов, так и в нематериальных следах этой деятельности. Имеются в виду мифология, топонимия, знания, полученные в результате научных исследований и т.д. С другой стороны, следует иметь в виду и характер связей между памятником природы и вмещающим его ландшафтом. Он может быть выражен через визуальные, функциональные и экологические связи. То же самое относится и к крупным территориальным природным комплексам. Естественно, что в этом случае роль пространственных связей заметно возрастает. Сле-

ды деятельности человека, зафиксированные в виде объектов археологического наследия, в топонимике, в сакральных символах, в истории региона, страны, оказывают влияние на ценность природного объекта как наследия. Они так же, как и сами природные объекты, составляют предмет охраны. Память о предшествующей деятельности человека проявляется и в характере растительности, в почвенном и надпочвенном покрове. Поэтому многие природные заповедники до сих пор хранят в себе память о деятельности людей, живших здесь в предшествующие годы.

Культурное наследие. При культурно-ландшафтном подходе к сохранению объектов культурного наследия, в определение предмета охраны, в содержание отдельных видов деятельности, связанных с сохранением наследия, должны быть внесены серьёзные коррективы. Это касается всех типов объектов культурного наследия - памятников, ансамблей и достопримечательных мест.

Одним из наиболее распространённых видов культурного наследия являются отдельные памятники архитектуры - культовые сооружения (церкви, мечети, синагоги и т.д.), жилые и общественные здания, хозяйственные постройки. В предмет охраны обычно включают объёмно-пространственную структуру, архитектурную организацию фасадов, внешний и внутренний декор, инженерно-конструктивные элементы сооружения. При культурно-ландшафтном подходе в предмет охраны следует включить не только вышеназванные характеристики объекта, но и сохранившиеся фрагменты и даже следы инженерных устройств, связанных с защитой сооружений от возможных негативных последствий геологических и гидрологических процессов. На территории памятника предметом охраны должны стать и система мелиоративных сооружений, и следы изменений в рельефе, и остатки насыпных грунтов и, конечно, исторические фундаменты. К сожалению, в настоящее время участились случаи замены старых фундаментов на новые, нередко с использованием современных материалов; имеются факты, свидетельствующие о разрушении исторических насыпных грунтов в связи с работами по благоустройству примыкающей к реставрируемому зданию территории.

Особую ценность памятнику придаёт высокая степень сохранности всех его фрагментов и элементов, относящихся к различным этапам формирования и развития объекта. Между тем, до сих пор сохраняется практика реставрации памятника на конкретную дату и разборки или уничтожения более поздних пристроек и перестроек, обладающих несомненной историко-культурной ценностью. Одновременно повышается популярность воссоздания утраченных элементов и фрагментов памятника. Всё это ведёт к существенным потерям, что проявляется, прежде всего, в потере его подлинности и исторической репрезентативности.

Представление о целостности наследия во многом определяется сохранностью исторических визуальных связей памятника с окружающими ландшафтами. Эти связи обеспечивают возможность восприятия памятника в его исторической среде, позволяют увидеть данный памятник с самых разных точек, осознать роль памятника в формировании фонового культурного ландшафта. Место памятника в ландшафте раскрывается и через те пейзажи, которые можно увидеть, находясь внутри или около памятника. Все они являются неотъемлемой частью этого сооружения как объекта наследия. В качестве примера можно привести многие усадебные здания, расположенные на краю высоких речных террас, из окон которых открываются виды на изгибы рек, на водную гладь пруда, на открытые пространства лугов и дали, на линию горизонта [15].

Важным моментом, определяющим предмет охраны памятника, является его историческая функция. Хорошо известно, что в условиях России большинство культовых зданий было превращено в складские помещения, клубы, тюремные казематы. В результате этого значительная часть исторической информации, связанной с этим объектом, теряется. При этом огромное значение имеет фактор непрерывности осуществления такого рода функций, поскольку их даже кратковременная смена может привести к частичной или полной перестройке памятника. Но даже если этого не произойдёт, то возникают существенные перемены в восприятии памятника, прежде всего, из-за того, что меняется характер историко-культурных кодов, ограничиваются возможности их прочтения как содержательных, информационно ёмких текстов.

Конечно, нельзя полностью исключать и возможность изменения функций памятника. Они были и в прошлом. Они могут происходить и в настоящее время. Сегодня наиболее частое изменение функций особо ценных памятников связано с их музеефикацией. В этом случае следует предусмотреть возможность сочетания новых функций со старыми. Так, например, во многих европейских усадьбах, превращённых в музеи, продолжают жить старые хозяева, а посетители выступают в роли их гостей. Именно такую практику избрали для себя организации, работающие под эгидой National Trust. В культовых зданиях, имеющих статус памятников архитектуры и используемых в качестве музеев, возможно проведение религиозной службы, естественно с учётом выполнения некоторых ограничений, связанных с необходимостью охраны этого объекта. Именно подобная практика характерна для культовых сооружений, входящих в состав музеев-заповедников Московского Кремля, Коломенского, Ки-рилло-Белозерского музеев-заповедников.

В случае невозможности использования памятника в соответствии с его историческими функциями, следует сохранять не только сам объект наследия, его отдельные фрагменты и элементы, являющиеся носителями историко-культурных кодов, свидетельствующих об архитектурной и художественной ценности объекта, но и постараться представить, хотя бы в виде отдельных реплик, материальные свидетельства традиционных и исторических функций, характерных для этого объекта наследия, сопроводив их соответствующей информацией. Такой подход может быть применён при музеефикации бывших тюрем, складских помещений, старых заводских строений и т.д.

При использовании культурно-ландшафтного подхода к сохранению историко-культурных территорий, объектом охраны становится сам культурный ландшафт как сложное, культурно-природное системное образование. В этом случае в роли предмета охраны выступают не только отдельные памятники и ансамбли, входящие в состав ландшафта в качестве его самостоятельных отдельных фрагментов, но и исторически ценные ландшафтно формирующие элементы, в том числе, планировочная структура, историческая застройка, земельные участки в исторически сложившихся границах, объемно-пространственная структура, система вертикальных и горизонтальных доминант и акцентов, соотношение между открытыми и закрытыми пространствами, традиционные функции ландшафта, визуально-композиционные связи и панорамы, разнообразные нематериальные ценности - традиционные формы хозяйственной и социокультурной деятельности, природопользования, символы, топонимы.

Деятельность по сохранению культурного ландшафта включает систему мер, направленных на его поддержание, на локализацию негативных процессов, а также реставрацию. В рамках этой деятельности возможно также воссоздание ранее утраченных его отдельных фрагментов или элементов. При этом следует иметь в виду, что вновь воссозданный объект не может рассматриваться как самостоятельный памятник. Так, например, современный храм Христа Спасителя в Москве не является объектом наследия. Но он может восприниматься как один из элементов другого, более крупного объекта наследия, каковым является исторический центр Москвы. Очевидно, что через воссоздание утраченных фрагментов или элементов исторического культурного ландшафта можно повлиять на представление о его целостности, но при этом никогда нельзя забывать о том, что будет нанесён существенный урон его подлинности.

Следует иметь в виду и возможность использования современных форм искусства, например, инсталляции или перформанса для того, чтобы максимально сохранить подлинные элементы и фрагменты объекта наследия и, вместе с тем, чтобы показать, каким этот

объект наследия был в разные моменты своей истории. Появляется возможность кратковременной демонстрации виртуально «восста-новленных»утраченных объектов, не нарушая при этом сложившуюся в последующие годы планировку, застройку и композицию культурного ландшафта. Благодаря таким приёмам можно усилить роль исторической репрезентативности и документальности наследия.

Особую роль в охране исторических культурных ландшафтов играет фактор непрерывности традиционных функций территории. Это проявляется, прежде всего, в продолжении традиционной хозяйственной деятельности, в сохранении традиционного природопользования, в том, чтобы эти территории продолжали оставаться заселёнными людьми, живущими в соответствии со своими историческими традициями.

Нематериальное наследие. Помимо традиционных исторических территорий, культурно-ландшафтный подход позволяет выработать принципы и методы сохранения нематериального наследия. Это абсолютно новая и весьма сложная проблема, к решению которой мировое сообщество ещё только приступило. В ЮНЕСКО принята специальная Конвенция, в которой говорится об актуальности сохранения нематериального наследия. Однако, до сих пор нет ответа на то, можно ли сохранить это наследие? Мы считаем, что ответить на этот вопрос поможет рассмотрение этой проблемы в контексте культурно-ландшафтного подхода.

Сегодня в большинстве регионов мира люди живут в интегрированном глобальном пространстве, объединённом в единое целое при помощи средств информации, образования, потоков товаров, технологий и т.п. Хотя ещё относительно недавно в России сохранялись уголки, где местные сообщества жили своим натуральным хозяйством, вне тесных контактов с основной частью страны. Такие места можно было встретить на территории Севера России, Севера и Юга Сибири, в горных районах Северного Кавказа. Сейчас таких мест почти не осталось, может быть, только в ряде мест проживания малочисленных народов Крайнего Севера в Сибири. Тем не менее, вопрос о необходимости сохранения нематериального наследия постоянно стоит на повестке дня.

К сожалению, значительно реже обсуждается тема о возможностях его сохранения. С точки зрения культурно-ландшафтного подхода сама постановка вопроса о сохранении нематериального наследия вне традиционной культуры и традиционной среды обитания этноса, создавшего эту культуру, абсолютно противоестественна. Вне традиционной среды нельзя говорить о подлинности и целостности нематериального наследия. Сохраняются лишь чисто внешние формы этого наследия, поскольку большая часть его носителей уже ис-

чезла, и у них уже не было преемников, воспитанных в традиционной среде. Их место заняли посредники, лишь транслирующие образцы нематериального наследия современному социуму от имени уже исчезнувшей или исчезающей культуры. Вместо традиционного жилища, исторически достоверной природной и культурной среды эти образцы могут существовать в любой среде, в том числе концертных залах, на площадях и улицах современных городов.

Нематериальное наследие обладает различной степенью устойчивости. Наследие малых коренных народов, небольших субэтнических групп или жителей одной деревни в условиях современных процессов глобализации чрезвычайно неустойчиво и недолговечно. Думается, что в любом случае оно не имеет шансов на долгую жизнь и обречено на полное исчезновение. Вместе с тем, его жизнь, но уже виртуальная, может быть удлинена при помощи продуманной государственной политики. Но основные усилия должны быть направлены на тщательное документирование нематериальной культуры, её фиксацию на видео- и аудионосители.

Долгое время одним из основных очагов существования традиционной культуры были компактные места расселения изолированных этноконфессиональных групп населения, образовавшиеся в результате их переселения в безопасные для их существования территории. Именно там долгое время сохранялись архаичные образцы нематериального наследия, уже давно исчезнувшие в местах их основного расселения. В результате этого появились своеобразные заповедники традиционной культуры. К сожалению, в последнее время многие из них исчезли. В качестве примера можно привести исход молокан из Армении или менонитов из Сибири. В то же время сохраняются поселения липован в Румынии, духоборцев и молокан на американском континенте.

Вместе с тем, говоря об устойчивости и сохранности нематериального наследия, нельзя всё это сводить только к степени сохранности архаичных форм наследия как единственных образцов подлинного наследия. Казалось бы, едва ли можно рассматривать дошедшие до нас образцы традиционного народного творчества, вовлечённые сегодня в мощные глобализационные процессы, как подлинные объекты наследия. Слишком много факторов, которые оказывали и продолжают оказывать на них воздействие, и, конечно, прежде всего, современная медийная среда. Однако такой вывод может быть преждевременным.

Необходимо помнить о наличии и важности таких признаков наследия как историческая репрезентативность и документальность. Историческая репрезентативность нематериального наследия заключается, прежде всего, в том, что в памяти местного сообщества сохраняются все этапы формирования его как уникальной и неповторимой

общности. Разумеется, в разных средах характер изменений нематериального наследия может быть различен. В одних местах этот процесс замедлен и там можно встретить архаичные формы наследия, в других он, наоборот, развивается чрезвычайно активно и поэтому изменения в объекте наследия происходят более кардинально. Для нематериального наследия особую важность представляет признак его актуальности. Большая часть устного народного творчества сохранилась лишь в записях, зафиксированных исследователями и собирателями фольклора. Теперь, благодаря этим записям, мы можем услышать или увидеть многие образцы нематериального наследия.

В настоящее время делаются попытки исторической реконструкции нематериального наследия. Воспроизводится не только само явление - исполнение народных песен, производство изделий народного творчества, но и среда - традиционные крестьянские жилища, даже сельский ландшафт с лугами и пашнями. Это позволяет представить не сам объект наследия, а его копию, но не как отдельную реплику, а как целостную систему, рассказывающую о всём наследии, во всей его полноте. Но при этом следует иметь в виду, что мы имеем дело уже не с подлинным наследием, а его реконструкцией.

Таким образом, использование культурно-ландшафтного подхода в сфере сохранения наследия, позволяет учитывать всё многообразие признаков наследия в контексте его связей с окружающей средой, его собой роли в обеспечении устойчивого развития и разнообразия среды обитания человека и общества.

Литература

1. Веденин ЮА. География наследия. Территориальные подходы к изучению и сохранению наследия. М.: Новый Хронограф, 2018. 472 с.

2. Веденин ЮА., Шульгин П.М. Новые подходы к сохранению и использованию культурного и природного наследия в России // Известия РАН. Серия географическая. № 3. 1992. С. 90-99.

3. Веденин Ю.А., Кулешова М.Е. Культурный ландшафт как объект культурного и природного наследия // Известия РАН. Серия географическая. 2001, № 1. С. 7-14.

4. Шульгин П.М. Культурное наследие как ресурс (новые тенденции в развитии малых городов России) // Мир перемен, № 2, 2009. С. 165-176.

5. Максаковский В.П. Всемирное культурное наследие. Москва. Изд-во «Логос», 2002. 416 с.

6. Кулешова М.Е. Культурные ландшафты в списке объектов всемирного наследия // Известия РАН. Серия географическая. 2007, № 3. С. 7-17.

7. Андреева Е.Д. Звуковой ландшафт как реальный объект и исследовательская проблема // Экология культуры: альманах Института Наследия. М.: Институт Наследия, 2000. 216 с.

8. Мазуров Ю.Л. Факторы среды и состояние культурного наследия // Известия РАН. Серия географическая. 2003. № 6. С. 58-65.

9. Калуцков В.Н. Этнокультурное ландшафтоведение и концепция культурного ландшафта. Культурный ландшафт: вопросы теории и методологии / Ред. Красов-ская Т.М. и Калуцков В.Н. Москва - Смоленск: Изд. СГУ, 1998. С. 6-13.

10. .Замятин Д.Н. Гуманитарная география. Пространство и язык географических образов. СПб.: 2003. 331 с.

11. Соколова АА. Ландшафт в системе традиционных пространственных представлений; географическая интерпретация диалектных образов. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2007. 392 с.

12. Рагулина М.В. Культурная география: теории, методы, региональный синтез. Иркутск: Изд-во Ин-та географии СО РАН, 2004. 172 с.

13. Рерих Н. Цветы Мории. Пути Благословения. Сердце Азии. Рига: Виеда, 1992. С. 55.

14. Ковалёв С.Н. Овражно-балочные системы в городах: научная литература. Москва: Компания ПринтКов, 2011. 138 с.

15. Борсук О.А., Ковалёв С.Н. Закономерности строения эрозионно-русловой сети и их использование в градостроительстве // Маккавеевские чтения - 2011. Сборник материалов. М.: Географический факультет. МГУ. С. 79-88.

16. Веденин ЮА. Очерки по географии искусства. М.: Российский научно-исследовательский институт культурного и природного наследия. 1997. 224 с.

17. Веденин ЮА. Проблемы сохранения культурного и природного наследия в зонах катастроф // Наследие и современность: Информационный сборник. Вып. 3. М.: Институт наследия, 1996. С. 3-14.

18. Семёнов-Тян-Шанский В.П. Район и страна. М., Л.: 1928. 312 с.

19. Шульгин П.М. Уникальные территории в региональной политике // Наследие и современность. Вып. 1. М.: Институт Наследия, 1995. С. 9-21.

20. Гоняный М.И., Александровский АЛ., Гласко М.П. Северная лесостепь бассейна Верхнего Дона времени Куликовской битвы. М., 2007. 208 с.

21. Гласко М.П., Маркова А.К., Сычёва СА. Ландшафты Куликова поля: результаты и перспективы исследования. Куликово поле: вопросы изучения наследия. Тула, Тульский полиграфист. 2000. С. 351-362.

22. Кулешова М.Е. Особенности формирования природно-культурного каркаса о. Анзер (Соловецкий архипелаг) // Наследие и современность: информационный сборник. Вып. 4. М.: Институт наследия, 1996. С. 58-76.

23. Лабрадз А.М. Общие перспективы: обмениваемся историями об историческом ландшафте // Museum International, 249-250, май, 2011. С. 18-26.

24. Веденин ЮА. Географические подходы и методы в стратегии сохранения природного и культурного наследия // Экологическое планирование и управление. 2011. № 1 (12). С. 4-16.

25. Лихачёв Д.С. Заметки о русском. 2-е изд., доп. М.: Сов. Россия, 1984. 64 с. Цитируется по Лихачёву Д.С. Избранное: Мысли о жизни, истории, культуре. Российский Фонд Культуры, 2006. С. 178.

26. Пчёлкина ТА., Слепов В.Б., Пчёлкин А.В. Лихенологические исследования на Соловецких островах / Современная микология в России. Материалы 3-го Съезда микологов России: Национальная академия микологии. М., 2012. С. 248.

27. Сонина А.В., Цунская А.А Структурно-функциональные адаптации лишайников рода Umbilicaria в скальных местообитаниях на территории южной Карелии // Принципы экологии. 2015. № 4. С. 48-62.

ROLE OF GEOGRAPHICAL SCIENCE IN STUDYING AND PRESERVATION OF HERITAGE

Yu. Vedenin

Institute of Geography, Russian Academy of Science, Moscow, Russia

Abstract. The role of geographical science in the study of cultural and natural heritage is considered. The need to take into account the geographical specificity of heritage in determining measures to ensure its preservation is emphasized. The formation of the sup-

porting framework of the cultural space of Russia isdiscussed. The author stresses urgent need for development of a new strategy of heritage preservation on the basis of cultural and landscape approach.

Keywords: cultural and natural heritage, preservation of heritage, sustainable development, basic framework of cultural space, cultural and landscape approach to studying of heritage.

References

1. Vedenin Yu.A. Geografiya naslediya. Territorial'nyye podkhody k izucheniyu i sokhraneniyu naslediya. M.: Novyy Khronograf, 2018. 472 p.

2. Vedenin Yu.A., Shul'gin P.M. Novyye podkhody k sokhraneniyu i ispol'zovaniyu kul'turnogo i prirodnogo naslediya v Rossii. Izvestiya RAN. Seriya geograficheskaya. 1992, No. 3, pp. 90-99.

3. Vedenin Yu.A., Kuleshova M.E. Kul'turnyy landshaft kak ob"yekt kul'turnogo i prirodnogo naslediya. Izvestiya RAN. Seriya geograficheskaya. 2001, No. 1, pp. 7-14.

4. Shul'gin P.M. Kul'turnoye naslediye kak resurs (novyye tendentsii v razvitii ma-lykh gorodov Rossii). Mirperemen. 2009, No. 2, pp. 165-176.

5. Maksakovskiy V.P. Vsemirnoye kul'turnoye naslediye. Moskva. Izd-vo "Logos", 2002. 416 p.

6. Kuleshova M.E. Kul'turnyye landshafty v spiske ob"yektov vsemirnogo naslediya. Izvestiya RAN. Seriya geograficheskaya. 2007, No. 3, pp. 7-17.

7. Andreyeva E.D. Zvukovoy landshaft kak real'nyy ob"yekt i issledovatel'skaya problema. Ekologiya kul'tury: al'manakh Instituta Naslediya. M.: Institut Naslediya, 2000. 216 p.

8. Mazurov Yu.L. Faktory sredy i sostoyaniye kul'turnogo naslediya. Izvestiya RAN. Seriya geograficheskaya. 2003; No. 6; pp. 58-65.

9. Kalutskov V.N. Etnokul'turnoye landshaftovedeniye i kontseptsiya kul'turnogo landshafta. Kul'turnyy landshaft: voprosy teorii i metodologii. Krasovskaya T.M. i Kalutskov V.N. (Eds.). Moskva - Smolensk: Izd. SGU, 1998. pp. 6-13.

10. Zamyatin D.N. Gumanitarnaya geografiya. Prostranstvo i yazyk geografiche-skikh obrazov. SPb.: 2003. 331 p.

11. Sokolova A.A. Landshaft v sisteme traditsionnykh prostranstvennykh predstavleniy; geograficheskaya interpretatsiya dialektnykh obrazov. SPb.: LGU im. A.S. Pushkina, 2007, 392 p.

12. Ragulina M.V. Kul'turnaya geografiya: teorii, metody, regional'nyy sin-tez. Irkutsk: Izd-vo In-ta geografii SO RAN, 2004, 172 p.

13. Rerikh N. Tsvety Morii. Puti Blagosloveniya. Serdtse Azii. Riga: Viyeda, 1992, pp. 55.

14. Kovalev S.N. Ovrazhno-balochnyye sistemy v gorodakh: nauchnaya literatura. Moskva: Kompaniya PrintKov, 2011, 138 p.

15. Borsuk O.A., Kovalev S.N. Zakonomernosti stroyeniya erozionno-ruslovoy seti i ikh ispol'zovaniye v gradostroitel'stve. Makkaveyevskiye chteniya — 2011. Sbornik mate-rialov. M.: Geograficheskiy fakul'tet. MGU. pp. 79-88.

16. Vedenin Yu.A. Ocherki po geografii iskusstva. M.: Rossiyskiy nauchno-issledovatel'skiy institut kul'turnogo i prirodnogo naslediya. 1997. 224 p.

17. Vedenin Yu.A. Problemy sokhraneniya kul'turnogo i prirodnogo naslediya v zo-nakh katastrof. Naslediye i sovremennost': Informatsionnyy sbornik. Iss.. 3. M.: Institut naslediya, 1996. pp. 3-14.

18. Semenov-Tyan-Shanskiy V.P. Rayon i strana. M., L.: 1928. 312 p.

19. Shul'gin P.M. Unikal'nyye territorii v regional'noy politike. Naslediye i sovremennost'. Iss. 1. M.: Institut Naslediya, 1995, pp. 9-21.

20. Gonyanyy M.I., Aleksandrovskiy A.L., Glasko M.P. Severnaya lesostep' bas-seyna Verkhnego Dona vremeni Kulikovskoy bitvy. M., 2007. 208 s.

21. Glasko M.P., Markova A.K., Sycheva S.A. Landshafty Kulikova polya: rezul'taty i perspektivy issledovaniya. Tula. Kulikovo pole: voprosy izucheniya naslediya. Tul'skiy poligrafist. 2000. pp. 351-362.

22. Kuleshova M.E. Osobennosti formirovaniya prirodno-kul'turnogo karkasa o. Anzer (Solovetskiy arkhipelag). Naslediye i sovremennost': informatsionnyy sbornik. Iss. 4. M.: Institut naslediya, 1996. pp. 58-76.

23. Labradz A.M. Obshchiye perspektivy: obmenivayemsya istoriyami ob istori-cheskom landshafte. Museum International, 249-250, may, 2011, pp. 18-26.

24. Vedenin Yu.A. Geograficheskiye podkhody i metody v strategii sokhraneniya prirodnogo i kul'turnogo naslediya. Ekologicheskoye planirovaniye i upravleniye. 2011; No. 1 (12), pp. 4-16.

25. Likhachëv D.S. Zametki o russkom. 2-e izd., dop. M.: Sov. Rossiya, 1984. 64 p. Tsitiruyetsya po Likhachëvu D.S. Izbrannoye: Mysli o zhizni, istorii, kul'ture. Rossiyskiy Fond Kul'tury, 2006. pp. 178.

26. Pchëlkina T.A., Slepov V.B., Pchëlkin A.V. Likhenologicheskiye issledovaniya na Solovetskikh ostrovakh. Sovremennaya mikologiya v Rossii. Materialy 3-go S"yezda miko-logov Rossii: Natsional'naya akademiya mikologii. M.; 2012; 248 p.

27. Sonina A.V., Tsunskaya A.A. Strukturno-funktsional'nyye adaptatsii lishay-nikov roda Umbilicaria v skal'nykh mestoobitaniyakh na territorii yuzhnoy Karelii. Print-sipy ekologii. 2015; No. 4, pp. 48-62.

Сведения об авторе

Веденин Юрий Александрович, доктор географических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института географии Российской Академии наук. Москва, Россия. Email:[email protected]

Author of the publication

Yuri Vedenin, Doctor of Geography, Professor, Leading Research Fellow of the Institute of Geography of the Russian Academy of Science. Moscow, Russia. Email: [email protected]

Дата поступления 21.05.2018.