CC BY
131
УДК 94(495).04
РОЛЬ ФЕМ В ГОСУДАРСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ НИКЕЙСКОЙ ИМПЕРИИ
© 2009 г. Ю.Г. Соколов
Волгоградский государственный университет, Volgograd State University,
400062, г. Волгоград, пр. Университетский, 100, 400062, Volgograd, Universitetskiy Ave, 100,
[email protected] [email protected]
Рассматривается эволюция одного из византийских государственных институтов в Никейской империи. Термин «фе-ма» обозначает военное и территориальное подразделение империи. Автор приходит к выводу, что фемная система была восстановлена после 1204 г. в четыре этапа. Однако военная функция фем в Никейской империи значительно сократилась. Таким образом, фемная система в Никейской империи - это система гражданского управления малоазиатскими провинциями.
Ключевые слова: Никейская империя, государственное устройство Византии, XIII век.
The article deals with the evolution of one of the state institutes of Byzantium in the Nicaean Empire. "Theme " is a term for a military division and for a territorial unit of the Empire. The author concludes that the system of themes was reestablished after 1204 in four stages. However the military function of themes in the Nicaean Empire largely diminished. Thus the system of themes in the Nicaean Empire is a system of civil administration of the provinces of Asia Minor.
Keywords: the Nicaean Empire, the state structure of Byzantium, XIIIth Century.
Представляется, что разумно начать рассмотрение данной темы с объяснения смысла, стоящего за понятием «фема». В Византии термин «фема» (9еца) первоначально обозначал: 1) военное подразделение; 2) территорию, управляемую стратегом, который совмещал как военную, так и гражданскую власть. Собственно военные подразделения назывались фемами как раз потому, что они формировались на территории различных фем. Появились они в Византии скорее всего в VII в., возможно, в результате административных реформ императора Ираклия (610-641) [1, р. 2034-2035].
Таким образом, фемы представляли собой территориальные подразделения Византийской империи, созданные прежде всего с военными целями. Как и многие другие византийские государственные институты, фемы обладали большой жизнеспособностью и существовали в течение длительного периода. Однако они не оставались неизменными.
Византийская история богата на потрясения, но даже на этом фоне выделяется XIII в., в начале которого в результате захвата участниками четвертого крестового похода Константинополя на территории единой прежде империи образовался целый ряд независимых государств, которые были вынуждены создавать свою структуру, опираясь на византийские традиции, но соотнося их с новыми условиями. Привело ли это к изменениям в фемной системе, и если привело, то к каким именно? Эта проблема рассматривается в данной статье через призму истории Никейской империи, крупнейшего из государств-наследников Византии, сумевшего в итоге добиться ее восстановления после возвраще-
ния Константинополя в 1261 г.
К изучению фем в Никейской империи историки уже обращались. Д. Ангелов поставил вопрос о правителях фем в Никейской империи и Эпирском деспотате [2], М. Энгольд попытался полностью реконструировать государственное устройство Никеи [3], П.И. Жаворонков и М. Бартусис затрагивали в своих работах военные аспекты фемной системы [4-6]. Однако, на наш взгляд, некоторые положения в их работах представляются либо спорными, либо недостаточно проработанными, в результате чего сложившееся на данный момент в историографии понимание роли фем в государственном устройстве Никей-ской империи нуждается в корректировке.
Уже отмечалось, что фемная система претерпевала определенные изменения на протяжении долгой истории своего существования. В VIII в. фемы играли дестабилизирующую роль в византийском государстве, выступая в качестве очагов восстаний, поэтому в IX в. для лучшего контроля они были уменьшены в размерах [1, p. 2035]. В эпоху Комнинов и Ангелов в положении фем произошел ряд примечательных перемен. Во-первых, все больше распространялся институт гражданского управления фемами (таких правителей называли критами, преторами, дуками), хотя они под руководством стратигов и архистратигов продолжали существовать [7, p. 121; 1, p. 2035].
Во-вторых, менялось количество фем и их значение. К концу XI в. вследствие завоеваний турок-сельджуков и территориальных потерь фемная система находилась в кризисе. Императоры династии Комнинов вернули значительную часть мало-
азийских территорий и попытались восстановить фемную систему, делая при этом акцент на ее оборонительных аспектах. Так, император Мануил I Комнин (1143-1180) создал в области городов Хи-лара, Пергама и Адрамиттия для защиты ее от сельджуков фему Неокастру, укрепив ее многочисленными крепостями (собственно название фе-мы и переводится как «новые замки») [8, р. 126]. Однако в конце XII в. во время правления династии Ангелов фемная система переживала свой упадок: число фем в течение нескольких лет достигало 60, их оборонительное значение упало, развивались процессы децентрализации [7, р. 127].
В целом же в XII в. территориальное устройство Византийской империи выглядело следующим образом. В европейской части государства находились фемы: Фракия-Македония, Паристрион, Фи-липпополь, Сардика, Смоленон, Стримион, Булга-рия, Далмация, Фессалоники, Диррахий, Никополь, Элаас Пелопонес, Крит, Киклады, Херсонес-Готия. Отдельно управлялась столица империи Константинополь [9]. Однако значительная часть из этих территорий была потеряна еще до 1204 г.
История фем в азиатской части империи в этот период была еще более сложной. В конце XI в. Византии в северной части Малой Азии принадлежали фемы Оптиматон, Букелларион, Пафлагония, Армениакон, Халдея (Трапезунд). На побережье Эгейского моря находились Эгейская фема, Самос. Кроме того, на востоке находились фемы Неокаст-ра, Фракесион, Опсикион, Меласса-Меланудион, Кибиратион, Селевкия, Каппадокия, Поданос, Ки-ликия, Лаодикея, Анатолия, Дорилеум [7, р. 123]. Большая часть этих фем в конце XII в. также была потеряна.
И все же самые большие территориальные перемены в этот период были связаны с IV крестовым походом. В результате него Византия как единое государство перестала существовать. Ее территория была предметом раздоров и конфликтов между различными государствами, во главе которых стояли как крестоносцы и их потомки (значительная часть Балканского полуострова и Пелопоннеса, Константинополь и его окрестности, острова Эгейского моря), так и греческие правители. Что касается последних, то под их руководством находились: Эпирское государство (запад Балканского полуострова), Трапе-зундская империя (южное и северное побережье Черного моря, территория фем Херсон и Халдея) и Никейская империя, образовавшаяся в Малой Азии. Отметим также, что в начале XIII в. существовал целый ряд территорий, управлявшихся собственными, независимыми властями: Савва Асиден правил в г. Сампсоне (долина р. Меандр), Феодор Манкафа - в Филадельфии, некий Слав -в г. Меленик (Македония) [10, р. 15, 39]. Кроме
того, на европейские части Византии активно претендовали болгары, а с середины XIII в. и сербы.
Определить, как в этих условиях складывалось административно-территориальное устройство Никейской империи, задача важная, но и сложная. Состояние источниковой базы, к сожалению, не позволяет нам составить ясное представление о фемах в никейском государстве. Заключение, сделанное румынским исследователем М. Сесаном в отношении византийских историков XII в., что главной их задачей было освещение событий, связанных с центральной властью, императорами, войнами, которые они вели, а упоминание о конкретные византийских территориях было случайным и не вполне ясным [7, р. 120], можно с полным правом отнести и к XIII в. Поэтому основные источники по истории Никейской империи - сочинения Георгия Акрополита [10] и Георгия Пахиме-ра [11] - содержат только спорадические упоминания о фемах. Актовый материал мог бы предоставить более точную картину, однако он хорошо представлен лишь в отношении южной части Малой Азии, региона вблизи г. Смирна [12].
Становление территории Никейской империи, на наш взгляд, проходило в несколько этапов. Первый этап (1205-1214) начался фактически сразу после захвата Константинополя крестоносцами. Феодор Ласкарь, первый никейский император (1205-1221), поддерживаемый своими сторонниками, имея своей базой первоначально г. Прусу и Никею (в XII. здесь располагались фемы Оптима-тон, Букелларион), постепенно расширял свои территории в ходе военных столкновений с латинянами, конкурентами-греками и сельджуками. Он овладел Филадельфией, районом р. Меандр, фемой Неокастра [10, р. 15-16]. В 1211 г. разбил сельджуков в битве при Антиохии (на Меандре), обезопасив тем самым свои восточные и южные границы [10, р. 17]. И, наконец, в 1214 г. Феодор захватил Пафлагонию, принадлежавшую до этого Давиду Комнину брату трапезундского императора Алексея I Комнина [10, р. 18-19]. Однако борьба Ласка-ря с латинянами была не столь успешной. К концу этого периода в Малой Азии они по-прежнему владели фемой Опсикий, Эгейской фемой и стратегически важным городом-крепостью Адрамит-тий [10, р. 11-12].
Известно, что на этом этапе в Никейской империи существовали уже упоминавшаяся фема Не-окастра, а также фема Фракесион и фема Меандра. Фема Фракесион была возрождена в никейском государстве (в эпоху Ангелов ее раздробили на ряд более мелких фем). О ней благодаря актам монастыря богородицы Лемвиотиссы [12], располагающегося рядом со Смирной, сохранилось больше всего сведений. Так, есть упоминания, что
в 1212 г. фема обладала рядом крепостей, которые было необходимо защищать от начавших свой поход латинян [12, p. 35]. История фемы Фракесион хорошо изучена. В частности, Э. Арвейлер приводит список правителей этой фемы (дук) в Никей-ской империи [13, p. 136-141].
Фема Меандра была впервые создана в Никей-ской империи. Первые упоминания о ней относятся к 1213-1214 гг. [14, p. 13-14]. Вероятно, ее появление связано с необходимостью укрепить управление для успешного противостояния сельджукам (оно проходило как раз в этом регионе).
Возможно, в районе Никеи также существовала какая-нибудь фема. Для этого периода подобных данных не сохранилось, но, описывая более поздние события, Акрополит называет эту местность Вифинией [10, p. 134]. На данной территории действительно до X в. располагалась фема Ви-финия, но позже она была разделена на фемы Оп-тиматон и Опсикион [13, p. 244]. Велика вероятность также того, что в присоединенной Пафлаго-нии была возрождена одноименная фема.
В течение второго этапа (1214-1225) не происходило изменений территории Никейской империи. На первый план в этот период выходит процесс обустройства малоазийских провинций. В документе, датированном 1217 г., упоминается фема Миласа-Миланудион [12, p. 291], существовавшая в XII в.
Третий этап (1225-1246) связан с началом активных завоеваний Никейской империи. Новый император Иоанн III Дука Ватац (1221-1254) разбил латинские войска в 1224 г. в битве при Пиманионе, открыв тем самым дорогу к западной части Малой Азии, по-прежнему находящейся в руках захватчиков. Как пишет Акрополит, после этого сражения начались «великий рост ромейской державы и упадок, а также сокращение государства италийцев» [10, p. 34]. Спустя короткое время Ватац взял крепости Пиманион, Лентиану, Хариор, Бербениак, а затем и подчинил все морское побережье (на этой территории располагалась в XII в. фема Опси-кий) [10, p. 34-35].
Не менее важно то, что Иоанн Ватац начал процесс присоединения европейских провинций Византийской империи. Первые попытки (правда, неудачные) он предпринял еще в 1227 г. Однако полномасштабное наступление на западные территории развернулось начиная с 1235 г. Увенчалось же оно захватом в 1246 г. второго по величине и значению византийского города Фессалоники, а также практически всей Фракии и Македонии [10, p. 51-79]. Таким образом, в течение этого периода территория Никейского государства выросла более чем вдвое.
Отметим, что некоторые изменения происходи-
ли и в малоазиатских фемах. В акте 1235 г. говорится о феме Фракесиона и Филадельфии, что свидетельствует о временном укрупнении данной фемы (в дальнейшем прибавка «Филадельфия» из названия исчезает) [12, р. 18].
В течение четвертого этапа (1246-1261) система провинциального управления в Никейской империи приобрела относительно завершенный вид. Однако отметим, что из-за войн, которые никейский император Феодор II Ласкарь (12541258) вел на Балканах сначала с болгарами, а затем с Эпиром, в конце этого периода она не была стабильной. Завершился же четвертый этап вместе с концом самой Никейской империи и восстановлением византийского государства в 1261 г. Михаилом VIII Палеологом (1259-1282).
Устройство фем в первой половине XIII в. достаточно полно изучено историками, поэтому мы остановимся только на некоторых его аспектах. Известно, что в азиатской части Никейской империи для обозначения правителя фемы чаще всего употреблялся термин «дука», и это отличало ее от предшествующего периода, в котором фемами могли руководить и другие должностные лица, например стратиги [2, р. 58; 3, р. 250-252]. На этот пост назначались представители родовой знати, многие из них были тесно связаны с двором (у всех лиц, занимающих эту должность, имелись придворные титулы, как правило, пансеваста севаста) и в ряде случаев являлись близкими людьми или родственниками василевсов [2, р. 62]. Однако это не мешало последним (особенно Иоанну III дуке Ватацу) проводить целенаправленную политику по частой смене дук, видимо, для того, чтобы не допустить усиления их власти на местах. Так, в феме Фракесион дуки менялись едва ли не ежегодно [2, р. 63; 13, р. 136-141].
Согласно М. Энгольду, дукам подчинялись две группы служащих: его личные помощники и чиновники, назначенные самим императором. К числу последних относятся правители городов и крепостей, а также стратопедархи, возможно, занимавшие второе место в административном аппарате фем после дук [3, р. 252]. Очевидно, такой порядок также ограничивал самовластие правителей фем.
Что касается конкретной деятельности дук, то не вызывает сомнения, что в фемах они исполняли административные и судебные функции, однако представление о том, что дуки возглавляли военную организацию фем, выглядит гораздо менее правдоподобным. Это представление было сформировано М. Энгольдом, который полагал, что дуки не только возглавляли военную организацию фем, но и командовали фемными войсками во время военных походов [3, р. 255]. Поддержал данное утверждение и известный специа-
лист по военному делу поздней Византии М. Бар-тусис [6, р. 30]. Однако, на наш взгляд, более верно предположение, высказанное Д. Ангело-вым [2, р. 64] и П.И. Жаворонковым [5, с. 63], что дуки фем исполняли только гражданские обязанности.
Ситуация осложняется тем, что о военной организации фем сохранилось крайне мало сведений и они носят противоречивый характер. Собственно предположение о военных функциях дук строится на допущении при практически полном молчании источников. Единственным аргументом, который приводит М. Энгольд в свою пользу, является интерпретация одного из эпизодов в «Истории» Г. Акрополита. Он пишет, что, когда правитель острова Родос (он входил в Ни-кейскую империю) Иоанн Гавала вместе с Иоанном Ватацем отражал набеги латинян на Нико-мидию (север Малой Азии), на Родос напали генуэзцы. Для борьбы с ними на остров был направлен небольшой отряд под руководством ду-ки фемы Фракесион Иоанна Кантакузина. После того как подтянулись основные силы, никейские войска возглавил протосеваст Феодор Кондосте-фан [10, р. 86-87].
Представляется, что данный эпизод не может служить указанием на то, что в сферу обязанностей дук входило руководство войсками. Этот случай является исключением, внезапным вызовом, потребовавшим экстраординарных мер. К Иоанну Кантакузину, находящемуся в непосредственной близости от Родоса, обратились вынужденно, чтобы хоть как-то задержать врага, и как только подтянулись основные силы, командование было передано профессиональному полководцу.
Таким образом, хотя военная организация ма-лоазийских фем, конечно же, существовала в виде сети крепостей и укрепленных городов с гарнизонами, подчинялась она скорее всего не дукам, а непосредственно императорам или назначенным им полководцам. Например, при Феодоре II некоторое время крепостями Месофинии и Опти-мат управлял Михаил Палеолог [11, р. 34].
Несколько иначе дело обстояло в европейских провинциях Никейской империи. Завоеванные Иоанном III дукой Ватацем, постоянно перекраиваемые в ходе многочисленных военных столкновений с эпирским государством, Болгарией, Сербским королевством, эти территории никогда не были стабильным образованием. Кроме того, ими было сложно управлять из-за могущества местной знати, архонтов, с влиянием которых нельзя было не считаться [3, р. 284]. Поэтому неудивительно, что руководство европейскими провинциями в отличие от малоазиатских фем в Никейской империи в целом носило военный характер.
Первым правителем этих территорий, который нам известен, был великий доместик Андроник Палеолог. После захвата Фессалоники в 1246 г. он остался в городе в качестве главного над всеми начальниками западных областей империи. Причем эти начальники (в основном главы крепостей) должны были повиноваться всем его приказам и исполнять все поручения [10, р. 8384]. После смерти Андроника Палеолога в 1247 г. на его место был поставлен Феодор Фил [10, p. 83-84], а во время правления Феодора II Ласкаря главным лицом в западных провинциях с должностью претора стал никейский высокоученый чиновник Георгий Акрополит [10, р. 142-143]. О полномочиях претора рассказывает сам Акропо-лит. Он пишет, что в его власти было отдавать приказания императорским чиновникам уровня трапезита, посылать чиновникам энталмы (документ, адресованный высшим чиновником своему подчиненному для ведения каких-либо дел) с изложением их полномочий, менять налоговых чиновников, а также лиц, исполняющих государственные дела, стоящих во главе отрядов и имеющих власть над областями [10, р. 142-143]. Как видим, полномочия его были как гражданскими, так и военными. Однако Акрополит не был самовластным правителем на вверенных ему территориях. В своих решениях он советовался (вероятно, через письма) с императором. И, объясняя свои поступки во время войны с Эпиром, он уточняет: «так мне приказал державный» [10, р. 149].
Любопытно, что должность претора, которую получил Акрополит, существовала в XII в. Сохранились сведения о правителях некоторых балканских фем - преторах, правда, исполнявших в отличие от никейского чиновника исключительно гражданские функции [15, р. 148-149]. Похоже, что Феодор II решил возродить традиционную систему управления во Фракии и Македонии, однако в силу политических обстоятельств он ее несколько модернизировал, придав претору военные функции.
Как уже было сказано, фемная система изначально имела военный характер. Можно предположить, хотя прямых свидетельств тому нет, что складывание фем в Малой Азии определялось кроме прочего и оборонительными задачами (вспомним пример фемы Меандра). Есть еще один аспект, связанный с военным характером фем, о котором необходимо упомянуть - фемные войска.
На наш взгляд, представление, сложившееся в историографии о роли фемных войск в структуре никейских вооруженных сил, нуждается в существенной коррекции. Основы этого представления были заложены М. Энголь-
дом. Он выделяет в сухопутных силах империи «полевую армию» и «провинциальные войска» (то же самое, что и фемные войска). И хотя он отмечает, что подразделения «провинциальной» армии постоянно участвовали в боевых операциях «полевой» армии и различие между ними не совсем ясно, от самого различия М. Энгольд не отказывается [3, р. 189190].
То же самое структурное разделение на центральную (тагмы) и провинциальную (фемные войска) армии находит в вооруженных силах ни-кейской империи М. Бартусис. Он указывает, что фемные войска (по его мнению, в то время их называли «аллагии») были маловажны и почти незаметны, но окончательно не исчезли. Предположительно фемные войска защищали восточные границы и находились в гарнизонах в Малой Азии. Разница же между фемной и полевой армией начинает стираться к концу существования Никейской империи [6, р. 29-33].
П.И. Жаворонков сначала полагал, что фемные войска входили в так называемый «эллиникон», который был одной из частей регулярной армии [4, с. 146]. Однако затем он полностью принял точку зрения М. Бартусиса. П.И. Жаворонков считает, что никейские сухопутные силы делились на постоянную армию (тагмы) и провинциальные фем-ные войска (они назывались аллагиями). Он также полагает, что никейский историк Акрополит ясно различает эти два рода войск. Тагмы, состоящие в основном из наемников, включали в себя также императорскую гвардию [5, с. 59-60].
По нашему мнению, закрепившееся в историографии представление о разделении никейских войск на постоянную армию и провинциальные войска базируется на некотором недоразумении. Известно, что в Никейской империи действительно существовали фемные войска. В «Истории» Акро-полита прямо говорится о войсках фемы Неокастра [10, р. 123]. Кроме того, сохранились сведения, что в военных операциях на Балканах участвовали пафлагонцы, македонцы, лучники, которые, возможно, были выходцами из Анатолии [10, р. 105, 145, 170]. Все эти отряды (особенно пафлагонцев) можно с большой долей уверенности идентифицировать как фемные. Однако нигде в источниках не содержится противопоставления тагм и фемных отрядов. В эпизодах сочинения Акрополита [10, р. 123, 156, 170], на которые ссылается П.И. Жаворонков, говорится только отдельно либо о фемных войсках, либо о тагмах, без всякого сопоставления. Во всех известных упоминаниях фемных войск в Никейской империи речь идет об их участии в военных кампаниях, наряду с другими частями ни-кейской армии, а не о каких-то специфических формах деятельности «провинциальных» войск.
Таким образом, представление о разделении вооруженных сил Никейской империи на «постоянную» и «провинциальную» армию не имеет ни одного подтверждения в источниках. Более того, все имеющиеся данные свидетельствует против этого умозрительного разделения. На наш взгляд, фемные войска входили в «тагмы», также как и наемники или половецкие отряды. Только они обладали своей спецификой. Тот факт, что в источниках все упоминания о фемных отрядах относятся ко второй половине существования Никейской империи, не должен смущать. Как мы помним, сама фемная система сложилась в Никее отнюдь не сразу, и вплоть до середины 20-х гг. XIII в. вся империя ограничивалась пространством трех - четырех фем, и их войска, комплектовавшиеся, вероятно, из стратиотов (свободных крестьян, проживавших в фемах и обязанных нести военную службу) [1, р. 1965], не могли, разумеется, играть определяющую роль в армии. Кроме того, такая неравномерность упоминаний, возможно, связана с личностью главного историка Никейской империи Георгия Акро-полита, который начал непосредственно присутствовать при основных политических событиях государства лишь с 1240-х гг. Наша точка зрения подтверждается косвенным образом тем, что разница между тагмами и фемными войсками стерлась, вероятно, уже в XII в. [1, р. 2007].
Подытоживая наши рассуждения о роли фем в государственном устройстве Никейской империи, можно отметить, что, несмотря на развал Византии после 1204 г., Никейская империя попыталась восстановить ее структуру провинциального управления (фемы) на имеющихся у нее ограниченных территориях. Причем восстанавливалось устройство не времен упадка империи при Ангелах, а времен ее расцвета при Мануиле I Комнине. Проходил этот процесс восстановления, на наш взгляд, в четыре этапа. Военные функции фем в Никейской империи сохранялись, но были сведены к минимуму: дуки (правители фем) скорее всего были лишены военных полномочий, а фемные войска не играли решающей роли в армии государства. Все это показывает эволюцию, которую совершила фемная система не только по сравнению со временами ее создания, но и с XII в. В Никейской империи она, лишившись своего первоначального смысла, превратилась в систему провинциального, преимущественно гражданского управ -ления. Поэтому неслучайно, что в европейской части Никейской империи, где шли постоянные войны и требовалось военное руководство, власть строилась на иных основаниях. Хотя, возможно, во времена Феодора II Ласкаря была предпринята кратковременная попытка унификации провинциального управ-
ления, связанная с введением должности претора. Кроме того, есть основания говорить о достаточно высокой степени централизации никейского государства и о плотном контроле ее правителей над провинциальной администрацией и вооруженными силами империи.
Литература
1. Oxford Dictionary of Byzantium / Ed. A. Kazhdan, A.M. Talbot. N. Y.; Oxford, 1991. Vol. 3.
2. Ангелов Д. К вопросу о правителях фем в Эпир-ском деспотате и Никейской империи // Byzanti-noslavica. 1951. Т. 12. С. 56-73.
3. Angold M. A Byzantine government in exile. Government and society under the Laskarids of Nicaea (1204-1261). L., 1975.
4. Жаворонков П.И. Военное искусство Никейской империи // Византийские очерки. М., 1996. С. 143152.
5. Жаворонков П.И. Структура и командный состав сухопутных сил Никейской империи // AvxiSropov. К 75-летию акад. РАН Г.Г. Литаврина. СПб., 2003. С. 57-65.
6. BartusisM. The late Byzantine army. Army and society, 1204-1453. Philadelphia, 1992.
7. §esan M. Impartirea administrate a imperiului bizan-
tin in timpul Comnenilor §i Angelilor (1081-1204). Cernauti, 1942.
8. Magdalino P. The empire of Manuel I Komnenos, 1143-1180. Cambridge, 1993.
9. §esan M. Les thèmes Byzantins à l'époche des Comnènes et des Anges (1081-1204) // Revue des Études sud-est européennes. 1978. T. XVI. 1. P. 45-55.
10. Acropolitae G. Opera / Rec. A. Heisenberg. Lipsiae, 1903. Vol. 1.
11. Pachymeres G. Relations historiques / Edition, introduction et notes par A. Failler. Traduction française par V. Laurent. P., 1984. Vol. 1.
12. Miklosich F., Müller J. Acta et diplomata graeca medii aevi. Sacra et profana. Vindobonae, 1871. Vol. 4.
13. Ahrweiler H. L'histoire et la géographie de la region de Smyrne entre les deux occupations Turques (10811317), particulièrement au XIII-e siècle // Travaux et Mémoires. 1965. T. 1. P. 3-201.
14. Wilson N., Darrouzes J. Actes de Hiere Xerochora-phion // Revue des Études Byzantines. 1968. T. 26. P. 11-17.
15. Oikonomides N. L'évolution de l'oranisation administrative de l'Empire Byzantin au XIe s. (1025-1118) // Idem. Byzantium from the ninth century to the Fourth Crusade. Ashgate, 1992. Vol. X. P. 125-151.
Поступила в редакцию 24 марта 2008 г.
