CC BY
143
УДК 616-091.818
© Д.А. Лунев, Л.В. Заклякова, Е.Г. Овсянникова, А.К. Сарсенгалиева, 2010
Д.А. Лунев, Л.В. Заклякова, Е.Г. Овсянникова, А.К. Сарсенгалиева
РОЛЬ АПОПТОЗА В ПОДДЕРЖАНИИ ГОМЕОСТАЗА ЖИВЫХ СИСТЕМ
ГОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия Росздрава»
Программированная гибель клетки в настоящее время играет ключевую роль в поддержании корректного числа клеток в многоклеточном организме. Индукция или ингибиция апоптоза способствуют развитию различных заболеваний у человека. Выявляемые при этом маркеры апоптоза, позволяют оценить прогноз заболевания и своевременно пересмотреть тактику лечения.
Ключевые слова: апоптоз, р53, Bcl-2, каспаза, цитохром С, Fas/APO-1 (CD95).
D.A. Lunyev, L.V. Zaklyakova, E.G. Ovsyannnikova, A.K.Sarsengalieva THE ROLE OF APOPTOSIS IN MAINTENANCE OF HOMEOSTASIS OF VITAL SYSTEMS
The programmed death of a cell plays a key role in maintenance of correct number of cells in the multicellular organism. Induction or inhibition of apoptosis may promote the development of different diseases. The markers of apoptosis which could be found out will help to estimate the prognosis of the disease and to make the proper course of treatment.
Key words: apoptosis, p53, Bcl-2, caspaza, cytochrom C, Fas/APO-1 (CD95).
За последние десятилетия возросла интенсивность исследований проблемы программированной гибели клеток или апоптоза. Появились возможности регистрации проявлений апоптоза, анализа его молекулярных механизмов.
Раскрытие механизмов апоптоза на молекулярно-генетическом уровне позволило исследователям всего мира понять исключительную роль апоптоза не только в поддержании гомеостаза постоянно обновляющихся (регенерирующих) тканей, но и определить влияние дисрегуляции запрограммированной клеточной смерти на развитие многих патогенетических процессов, в том числе опухолей. Это, несомненно, стало глобальным достижением генетики, молекулярной биологии и патологии [9, 10, 21].
Апоптоз - это сложный фундаментальный биологический, генетически запрограммированный процесс, необходимый для удаления из организма нежелательных для него по разнообразным причинам нормальных или патологических (поврежденных) клеток. Реализация механизмов поддержания корректного числа клеток в многоклеточном организме, сигналов инициации апоптотической программы, биохимических, морфологических, функциональных проявлений зависит от слаженной работы огромного комплекса внутриклеточных регуляторных взаимодействий на уровне генов и кодируемых ими цитоплазматических белков, специализированных внутриклеточных ферментов, антигенов мембраны клетки и др. [1, 8, 9, 10, 12, 18, 19].
Всем клеткам многоклеточного организма и некоторым одноклеточным присуща генетически детерминированная программа самоубийства [1, 2, 5].
Апоптоз выявляется на всех этапах онтогенеза, часто выполняя одну из ключевых ролей. Сбалансированность гомеостаза живых систем, наряду с клеточной пролиферацией и дифференцировкой, определяется также и клеточной смертью [1, 4, 8, 10].
Так, например, клеточное равновесие в нормальном кроветворении подчиняется основному закону клеточной кинетики: в единицу времени в периферическую кровь поступает и погибает в ней одно и то же количество клеток [2, 6].
Ежедневно в организме через каскад апоптотического механизма гибнет около 100 миллиардов клеток, что за 1,5-2 года данного процесса соответствует массе взрослого человека [10].
Существует еще одна форма клеточной смерти - некроз. В отличие от апоптоза некроз инициируется прямым воздействием разрушающих факторов, такими как токсические агенты (цитотоксины; образующиеся в очаге воспаления протеазы), гипоксия, ишемия, клеточный лизис, опосредованный комплементом и др. [1, 2, 8].
Главными отличиями апоптоза от некроза является то, что запрограммированная клеточная гибель проявляется в разбросанных отдельных клетках асинхронно, без развития воспаления, т.е. процесс более физиологичен. При этом фрагментация ДНК имеет биологическое значение - не допускает перенос генетического материала при фагоцитировании апоптозных телец [1, 2, 3, 12, 19, 25].
Сравнительная характеристика апоптоза и некроза представлена в таблице 1.
Структурно процесс апоптоза может быть разделен на 3 фазы [1, 2, 16].
1. Сигнальная фаза или фаза инициации - формирование и проведение индуцирующих сигналов от различных триггеров через адапторные белки. Достижение данной фазы происходит разнообразными путями: гипоксией, субнекротическим поражением, удалением факторов роста и метаболизма, химическими и физическими реагентами, нарушением сигналов клеточного цикла и т. д.
2. Эффекторная фаза - активирование каскада белков-эффекторов и регулирующих их белков-модуляторов апоптоза. Различные инициирующие пути конвертируются в один (или несколько) общий путь апоптоза. Главными представителями данной фазы являются цистеиновые протеазы (каспазы), которые расщепляют белки в местах расположения аспарагиновых оснований.
Т аблица 1
Отличительные признаки апоптоза от некроза [lO]
Признаки Апоптоз Некроз
Причина Повреждение ДНК, совместимое с жизнью клетки. Активация специфической генетической программы в числе специфических протеаз и эндонуклеаз. Наличие АТ Ф Не совместимое с жизнью клеток массивное действие токсических, физических, ишемических и других факторов. Активация лизосомальных ферментов. Истощение АТ Ф
Выраженность изменений Отдельные клетки, расположенные среди нормальных элементов Тотальная гибель клеток на участках того или иного размера
В оспалительная реакция Отсутствует Практически всегда есть
Морфология Конденсация и уплотнение клетки, цитоплазматические выпячивания, фрагментация. Образование апоптозных тел, окруженных мембраной и содержащих органоиды, мембраны, хроматин Лизис, сохранение общей конфигурации ядра и клетки (теней) до рассасывания участка некроза
Ядро Межнуклеосомальные разрывы ДНК. Фрагменты в 185 пар азотистых оснований. Маргинальная агрегация хроматина. Фрагментация ядра (кариопикноз, кариорексис) Беспорядочные произвольные разрывы ДНК и ее гибель. Прогрессивная потеря хроматина. Набухание и кариолизис
Мембранные структуры Мембраны (ядерные, внутрицитоплазматические, митохондриальные, поверхностные) сохраняются, в том числе внутри и вокруг апоптозных тел Повреждаются на самых ранних этапах некроза
В нутриклеточные органеллы (митохондрии, Сохраняются и хорошо видны в апоптозных телах Разрушаются и гибнут
лизосомы)
Судьба клеточных остатков Апоптозные тела фагоцитируются и перевариваются эпителиальными, опухолевыми клетками и макрофагами. Если фагоцитоз задерживается, то апоптозные тела могут подвергаться спонтанному некрозу Фагоцитоз осуществляется макрофагами
Энергетические требования Требуется большое количество энергии Отсутствуют
Протеолиз Специфический протеолиз протеинов с образованием активных полипептидов с про- и антиапоптозной функцией (аутокринная регуляция) Полный распад протеинов
Синтез белков Иногда синтез специфических белков Отсутствие белкового синтеза
Т ип смерти Самоубийство клетки Убийство клетки
Выделяют 14 видов каспаз, работающих по каскадному механизму. Они различаются структурой терминального конца и функционально разделяются на 3 группы [2, 3, 11]:
- активаторы цитокинов (каспазы 1, 4, 5, 13);
- каспазы - индукторы активации эффекторных каспаз (каспазы 2, 8, 9, 10);
- эффекторные каспазы - исполнители апоптотической программы. При их активации происходит деструкция белков клетки, ответственных за различные жизненные функции, с образованием в конечном итоге апоптотических телец (каспазы 3, 6, 7).
В клетках представители семейства каспаз присутствуют в неактивном состоянии -прокаспазы. Однако при инициации сигнала апоптоза они достаточно быстро процессируются в активную форму, обеспечивая протеазную гиперактивность [1, 2, 11, 15, 19, 23].
Семейство каспаз разделяется на два подсемейства: CED-3 - являются частью клеточной апоптотической машины и ICE - участники процессинга провоспалительных цитокинов. Каспазы -2, -3, -6, -7, -8, -9, -10 относятся к подсемейству CED-3, а каспазы -1, -4, -5, -11, -12, -13, -14 - к подсемейству ICE [17].
3. Фаза деградации - осуществление деструкции клеточного материала, преимущественно за счет трех обеспечивающих деструкцию синдромов: протеазная гиперактивность, нуклеазная гиперактивность, липазная гиперактивность [11].
Протеазная гиперактивность осуществляется каспазами, обеспечивающими расщепление белков. Нуклеазная гиперактивность характеризуется развитием деструктивного процесса по каскадному механизму, когда предыдущая подсистема активирует последующую. Липазная гиперактивность имеет обычно сигнальное значение.
Впоследствии погибшие клетки (в среднем через 90 минут) распознаются и поглощаются фагоцитами [26].
На морфологическом уровне изменения апоптоза представлены следующими признаками [1, 2, 8, 19]:
- Уменьшение объема клетки, т.е. сморщивание;
- Конденсация и фрагментация хроматина по периферии ядерной мембраны с образованием апоптотических телец, которые позже фагоцитируются макрофагами. ДНК фрагментируется на части по 180 основных пар в каждой;
- Изменение клеточной мембраны в виде буллезного выпячивания. Клетка сохраняет целостность своей мембраны до окончания процесса. Сигналом для фагоцитов к поглощению оставшихся фрагментов и завершению процесса клеточной деградации является разрушение оболочки мембраны.
Любопытно, что в процессе запрограммированной клеточной смерти митохондрии не теряют целостности и не подвергаются разрушению [2].
Реализация запрограммированной клеточной гибели имеет многоуровневую структуру и осуществляется разнообразными путями и механизмами апоптотической программы, зависящими не только от индивидуальных особенностей клеток, но и от воздействия множества внутренних и внешних сигналов. Присутствие нескольких многовариантных сигнальных путей инициации апоптоза свидетельствует о жизненной важности программы гибели клеток и обеспечивает клетку запасными возможностями для ее выполнения в поддержании гомеостаза [2, 10, 15].
Таким образом, программа запрограммированной клеточной смерти представляется узким горлышком «воронки», широкой частью которой служат самые разнообразные запускающие процесс факторы и механизмы [12].
Программа апоптотической гибели клеток зависит от различных факторов, способных индуцировать или ингибировать данный процесс, и, таким образом, обеспечивает нормальное функционирование клетки, ткани и организма в целом. Именно индукция или ингибиция апоптоза являются основополагающими в патогенезе различных заболеваний человека (аутоиммунные, инфекционные, онкологические и др.), а также разработке методов генотерапии опухолевых заболеваний [1, 3, 8, 10, 15, 18, 20].
К основным активаторам апоптоза относят фактор некроза опухоли - TNF, глюкокортикостероиды, ангиотензин и др. Ингибиторами апоптоза являются различные типы интерлейкинов, интерферонов, факторы роста, половые стероиды, IAP-белки (например, белок сурвивин), FLICE-ингибирующие белки. Однако главным супрессором апоптотической программы считается ген Bcl-2 [2, 3, 8, 10, 13, 15, 20].
Изучение механизмов индукции апоптоза в нормальных и патологических клетках различными лабораториями всего мира позволило выявить специфический рецептор на поверхности клетки, воспринимающий сигнал апоптоза, лиганд этого рецептора, каскадный механизм передачи сигнала апоптоза в клетке и онкогены, регулирующие апоптоз, что привело исследователей к единой мысли о существовании двух ведущих путей передачи апоптотического сигнала (рис. 1) [1, 25].
Каспазный митохондриальный путь \
Другие мишени Расщепление ДНК
Рис. 1. Схема передачи сигналов при апоптозе (цит. по Широковой А.В., 2007)
При повреждении ДНК, радиации, действии токсических агентов и обнаружении нерепарируемых повреждений генома в процесс апоптотической гибели клетки включается митохондриальный (внутренний) сигнальный путь, требующий непосредственного участия митохондрий. Главными регуляторами этого процесса являются онкогены р53 и Bcl-2 с соответствующими белками [1, 2, 8, 15, 19, 25, 30].
«Дикий» (wild) тип гена-онкосупрессора р53 располагается на коротком плече 17 хромосомы (17р13), кодирует образование ядерного белка, состоящего из 393 аминокислот, с молекулярной массой 53 кД, контролирующий клеточное деление. В структуре белка р53 выделяют три участка: N-концевой участок, содержащий домен транскрипционной активации, центральный участок, который содержит специфичный ДНК-связывающий домен, и С-концевой участок с мультифункциональным доменом. Мультипотентный ген р53 находится в цитоплазме в латентном состоянии, активируясь при повреждении ДНК, усилении активности онкогенов, гипоксии, старении, дефиците питания и выполняет тем самым постоянный мониторинг состояния ДНК во всех клетках организма. Таким образом, ген р53 является сенсором повреждения ДНК и нарушений в клеточном цикле, обеспечивая генетическую стабильность [1, 2, 10].
В ответ на многие внешние и внутренние воздействия белок р53 активирует гены, блокирующие клеточный цикл, контролирующие репарацию ДНК и апоптоз. При этом происходит остановка клеточного цикла в 018-фазе, где одна из центральных ролей принадлежит белку р21№АР1, ингибирующего циклинзависимые киназы. Таким образом, запускается многоступенчатая и многокомпонентная программа, осуществляющая удаление и репарацию поврежденного участка ДНК. Следовательно, клетка продолжает делиться и образовывать новые нормальные клетки. Однако, если по каким-то причинам ликвидация повреждений ДНК в клетках не произошла, то инициируются механизмы апоптотической
гибели клеток путем активации проапоптотических генов семьи Bcl-2 (Bax или Bid), препятствуя, таким образом, нарушению целостности генома и приобретению опухолевого фенотипа [1, 2, 7, 10, 15].
Bax и Bid относятся к большому семейству Bcl-2, насчитывающему 16 членов и контролирующему апоптоз. При этом только 6 из них оказывают антиапоптотическое действие (Bcl-2, Bcl-XL и др.), остальные 10, имеющие от одного до трех BH доменов, дают проапоптотический эффект (Bax, Bad, Bid и пр.). Именно с этим доменом связывают данную функцию белков. Нередко между членами семьи Bcl-2 возникают сложные взаимодействия, иногда даже антагонистического характера. Одним из наиболее мощных ингибиторов апоптоза является белок Bcl-2, располагающийся на хромосомном сегменте 18q21. Он находится на митохондриальной мембране и оказывает двойное действие - может функционировать как ионный канал (блокирует транзит веществ из митохондрий, т.е. предотвращает выход в цитозоль клетки цитохрома С), а также как адапторный белок, не влияя при этом на скорость репарации ДНК и клеточного цикла [1, 2, 3, 7, 8, 15, 25].
Дальнейшее прохождение апоптотического сигнала через активацию проапоптотических генов семьи Bcl-2 способствует пермеабилизации мембраны митохондрий. При этом активированные белки данных генов прикрепляются к наружной мембране митохондрий, открывают мегаканалы, по которым в цитозоль клетки поступают цитохром С, аденозинтрифосфорная кислота, апоптозиндуцирующий фактор и ДНКаза [2, 3, 19, 25, 29].
Цитохром С представляет собой белок с молекулярной массой 15 кД, синтезируется как апоцитохром С. В митохондрии прикрепляется к внутренней поверхности мембраны.
Совместно с аденозинтрифосфорной кислотой цитохром С связывается с адапторным белком Apaf-1, образуя при этом каспазо-активирующий комплекс - апоптосому. В дальнейшем в составе данного комплекса активируется каспаза-9, которая, в свою очередь, активирует каскад каспаз, в том числе эффекторную каспазу-3, реализуя программу клеточной смерти. Апоптозиндуцирующий фактор и ДНКаза являются дополнительными внекаспазными путями апоптоза, дублируют действие цитохрома С и каспаз при их ингибировании. При выходе из митохондрии они направляются непосредственно в ядро клетки, вызывая конденсацию хроматина и фрагментацию ядра [2, 3, 10, 15, 19, 25, 29].
Внешний путь или рецептор-опосредованный путь передачи апоптотического сигнала инициируется внеклеточными триггерами - киллерными лигандами и осуществляется при участии представителей суперсемейства рецепторов фактора некроза опухоли [3, 19, 22, 25, 27]. Наиболее изученным является Fas/APO-l (CD95)-рецептор, который образован комплексом трансмембранных протеинов и имеет молекулярную массу 48 кД. Семейство фактора некроза опухоли включает в себя также фактор роста нервов (NGF), TNF-рецептор (TNF-R1) и рецепторы для TNF-родственных апоптоз-индуцирующих лигандов (TRAIL). В структуре этих рецепторов находится гомологичная цитоплазматическая последовательность, так называемый домен смерти (DD) [1, 8, 9, 10, 15, 25].
Данный путь активируется следующими факторами: физиологическими (цитокины, нейротрансмиттеры, потеря контакта клеток друг с другом, с матриксом, кальций, окислительный стресс и т. д.), агентами, вызывающими повреждение (температура, вирусы, бактериальные токсины, свободные радикалы, гормоны и др.), лечебными препаратами (цисплатин, многие антибиотики, гамма- и УФ-излучение и др.), токсинами (этанол и др.), моноклональными антителами (анти-Fas, JC0-160) и другими специфическими лигандами [10].
Запуск запрограммированной клеточной смерти по рецепторному пути инициируется специфическим белком Fas/APO-l (CD95)-лигандом. Этот лиганд является трансмембранным белком с молекулярной массой 40 кД и относится к суперсемейству лигандов фактора некроза опухоли, которые являются цитокинами [1, 8].
При связывании лиганда с рецепторами домены, ответственные за клеточную смерть, воздействуют на адапторные белки FADD и TRADD, которые активируют каспазу-8 с последующим вовлечением в процесс запрограммированной гибели клеток каспазы-3, которая вызывает деструкцию клеточных субстратов. Рецепторный путь клеточной смерти короче, чем митохондриальный сигнальный путь [2, 3, 10, 15, 19].
Fas (AP0-l/CD95) - рецепторы работают только при сочетании трех факторов: специфического сигнала, экспрессии антигена Fas (APO-1/CD95) и функционирующего внутриклеточного пути апоптоза [10].
Возможна и первоначальная активация каспазы-9 и далее всего каскада каспаз и таким путем процесса апоптоза. Также известно, что каспаза-8 активирует белок Bid с образованием усеченной формы (tBid), что приводит к выбросу цитохрома С из митохондрий
и, соответственно, развитию митохондриального пути апоптоза [2, 15].
К настоящему времени накоплено огромное количество теоретических и экспериментальных данных о программируемой клеточной гибели, однако многое в механизмах осуществления апоптоза остается неясным. Разнообразные сигнальные пути передачи апоптотического сигнала перекрещиваются с сигнальными путями других программ жизнедеятельности клеток, создавая сложные представления внутри- и межклеточных взаимодействий, необходимых для регуляции клеточного роста и дифференцировки. Несмотря на это, достоверно известно, что нарушение процессов апоптотической программы приводит к возникновению патологических состояний и самых разнообразных заболеваний, сопровождающихся дегенеративными или пролиферативными изменениями. Открытие каскадного механизма реализации запрограммированной клеточной смерти позволяет обнаружить ключевые маркеры апоптоза, индукция или ингибирование которых способствует возможности управлять всем процессом и, соответственно, своевременно оценить прогноз заболевания и назначить адекватную терапию [2, 7, 12, 25].
Выделяют заболевания, связанные с повышением апоптоза [1, 18]:
1. СПИД;
2. Нейродегенеративные заболевания: болезнь Альтцгеймера, болезнь Паркинсона, амиотропный латеральный склероз, церебральная дегенерация;
3. Гематологические заболевания: миелодиспластический синдром (рефрактерная анемия); лейкопении, связанные со снижением продукции нейтрофилов и усилением их разрушения в селезенке; апластическая анемия; анемии, связанные с нарушением кровообразования (анемия Аддисона-Бирмера, сидеробластные анемии, талассемии); парциальная красноклеточная аплазия;
4. Ишемические повреждения: инфаркт миокарда, реперфузионные повреждения;
5. Индуцированные токсинами повреждения печени.
Болезни, ассоциированные с ингибицией апоптоза [1, 18]:
1. Злокачественные заболевания: фолликулярная лимфома, карциномы с мутацией р53, гормонально-зависимые опухоли (рак молочной железы, рак предстательной железы, рак яичника);
2. Аутоиммунные заболевания: системная красная волчанка, аутоиммунный
гломерулонефрит;
3. Гематологические заболевания: острые лейкозы, хронические лейкозы,
лимфогранулематоз, неходжкинские лимфомы;
4. Вирусные инфекции.
В последнее время многочисленные исследования направлены на изучение нарушений механизмов развития апоптоза в опухолевой клетке. А поскольку основным механизмом противоопухолевой терапии является активация апоптоза данных клеток, то значительный прогностический интерес представляет определение показателей маркеров апоптоза, которые могут не только определять пролиферацию опухолевых клеток, но и создавать их устойчивость к различным цитотоксическим агентам [7].
Так, например, подавление онкосупрессорной функции ключевого гена р53, который принимает участие в развитии митохондриального пути апоптотической программы, способствует возникновению опухолевых заболеваний, а также развитию резистентности к химиотерапии. Вызвать нарушение функции р53 могут некоторые цитокины, эндогенный Bcl-2, экзогенные вирусные протеины Е1В, Е6 и др. Особую роль в развитии механизмов канцерогенеза отводят точечной мутации гена, в результате чего образуется мутантный тип гена - mt p53. Более чем в половине раковых опухолей обнаруживается мутация гена р53. Мутации и потери аллели гена р53 выявлены в опухолях кишечника, легких, щитовидной железы, молочной железы, пищевода, печени, головного мозга, при гемобластозах и др., в результате этого клетка теряет способность к апоптозу [1, 2, 7, 10].
Другим маркером апоптоза, принимающим участие в образовании опухоли и множественной лекарственной устойчивости, является онкоген Bcl-2, гиперэкспрессия которого коррелирует с увеличением роста опухолей, нарастанием прогрессии, метастазированием, более частыми и более длительными рецидивами, уменьшением сроков жизни, ухудшением прогноза больных. Было выявлено, что усиление активности онкогена Bcl-2 встречается при раке молочной железы, толстой кишки, предстательной железы, желудочно-кишечного тракта, нейробластомы, глиомы, лимфосаркомы, меланомы и др. [2,
10, 15].
Развитие процесса канцерогенеза может быть связано с нарушением проведения внеклеточных сигналов через Fas (AP0-1/CD95)-рецепторы. Сниженный уровень или потеря экспресии Fas (APO-1/CD95) выявляется в опухолевых клетках различных новообразований, в том числе при лейкозах, лимфосаркомах, глиобластоме, рабдомиосаркоме, плоскоклеточном раке, меланоме, раке предстательной железы, толстой кишки и других опухолях. Т.е., уровень экспрессии Fas (AP0-1/CD95) тоже имеет прогностическое значение: чем он ниже, тем хуже прогноз и короче продолжительность жизни [1, 10].
Резистентность опухолевых клеток к терапии также может быть связана с ингибированием эффекторных каспаз, в частности, белком сурвивином, который обнаруживается в клетках многих злокачественных новообразований [2].
Одним из примеров разобщения механизмов апоптотической программы является хронический миелолейкоз, характеризующийся хромосомной транслокацией t (9; 22) с образованием филадельфийской хромосомы, появлением сливного гена BCR-ABL и соответствующего белка BCR-ABL (р210), который обладает высокой тирозинкиназной активностью. Выявлено его антиапоптотическое действие на опухолевые клетки [1, 8, 9, 14].
С введением в практику препарата иматиниба мезилат (Гливек), подавляющий тирозинкиназную активность, наступила новая эра в лечении хронического миелолейкоза. Однако, несмотря на полученные результаты, не все больные хроническим миелолейкозом достигают полного цитогенетического и молекулярного ответов, что, по всей вероятности, связано с развитием устойчивости опухолевых клеток к терапии. Возникновение резистентности может быть связано с мутациями киназного домена BCR-ABL, гиперэкспрессией BCR-ABL, клональной эволюцией, снижением биодоступности или внутриклеточного содержания Гливека [24, 28]. Это привело к созданию препаратов второй и третьей линий, обладающих в несколько раз большим свойством ингибирования тирозинкиназ.
Множество исследований на современном этапе направлено на выявление роли маркеров апоптоза не только в развитии хронического миелолейкоза, но и в развитии резистентности к терапии. Следовательно, можно предположить, что появление устойчивости клеток при применении Гливека у больных хроническим миелолейкозом может быть связано с нарушением регуляции процессов апоптоза.
Таким образом, программированная гибель клетки является необходимой программой не только в поддержании нормального гомеостаза, но и образовании самых многообразных заболеваний, выявлении прогноза заболевания и лекарственной чувствительности. Создание
лекарственных веществ, воздействующих на маркеры апоптоза в качестве мишеней, позволит преодолеть устойчивость клетки к терапии в самой ближайшей перспективе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абелев Г.И., Андреева Н.Е., Афанасьев Б.В. [и др.]. Клиническая онкогематология: Руководство для врачей / под ред. М. А. Волковой. - М.: Медицина, 2001. - 576 с.
2. Владимирская Е.Б. Механизмы апоптотической смерти клеток // Гематология и трансфузиология. -2002. - Т. 47, № 2. - С. 35-40.
3. Гордеева А.В., Лабас Ю.А., Звягильская Р.А. Апоптоз одноклеточных организмов: механизмы и эволюция // Биохимия. - 2004. - Т. 69, вып. 10. - С. 1301-1313.
4. Зайнулин В.Г., Москалев А. А. Роль апоптоза в возрастных патологиях // Онтогенез. - 2001. - Т. 32, № 4. - С. 245-251.
5. Зенков Н.К., Меньшикова Е.Б., Вольский Н.Н. [и др.]. Внутриклеточный окислительный стресс и апоптоз // Успехи современной биологии. - 1999. - Т. 119, № 5. - С. 440-450.
6. Иванова А.А., Дейгин В.И., Владимирская Е.Б. [и др.]. Влияние тимических пептидов на апоптоз клеток крови человека // Гематология и трансфузиология. - 2000. - Т. 45, № 4. - С. 9-10.
7. Капланов К. Д., Писарев В.Б., Корнева Е.П. [и др.]. Определение экспрессии онкобелков p53 и Bcl-2 при лимфогранулематозе иммуногистохимическим методом // Гематология и трансфузиология. - 2004. - Т. 49, № 2. - С. 3-10.
8. Петухов В.Е. Роль Fas-опосредованного апоптоза в реализации противоопухолевого эффекта а-интерферона при хроническом миелолейкозе // Гематология и трансфузиология. - 2000. - Т. 45, № 4. -С. 29-33.
9. Полосухина Е.Р., Барышников А.Ю., Шишкин Ю.В. [и др.]. Исследование экспрессии антигена CD95 (Fas/APO-1), опосредующего апоптоз, с помощью моноклональных антител IC0-160 при гемобластозах // Гематология и трансфузиология. - 2000. - Т. 45, № 4. - С. 3-6.
10. Райхлин Н.Т., Райхлин А.Н. Регуляция и проявления апоптоза в физиологических условиях и в опухолях // Вопросы онкологии. - 2002. - Т. 48, № 2. - С. 159-171.
11. Рыжов С.В., Новиков В.В. Молекулярные механизмы апоптотических процессов // Российский биотерапевтический журнал. - 2002. - Т. 1, № 3. - С. 27-33.
12. Симоненко В.Б., Бойцов С.А., Глухов А.А. Апоптоз и патология миокарда // Клиническая медицина. -
2000. - Т. 78, № 8. - С. 12-16.
13. Торубарова Н.А., Семикина Е.Л., Копыльцова Е.А. [и др.]. Fas-рецептор и апоптозконтролирующие протеины при остром миелобластном лейкозе у детей // Гематология и трансфузиология. - 2003. - Т. 48, № 3. - С. 3-8.
14. Туркина А.Г., Хорошко Н.Д., Дружкова Г.А. [и др.]. Эффективность терапии иматиниба мезилатом
(Гливеком) в хронической фазе миелолейкоза // Терапевтический архив. - 2003. - № 8. - С. 62-67.
15. Уткин О.В., Новиков В.В. Регуляция апоптоза с помощью альтернативного сплайсинга матричной РНК // Российский биотерапевтический журнал. - 2007. - Т. 6, № 2. - С. 13-20.
16. Фильченков А.А., Бутенко З.А. Механизмы регуляции апоптоза и антиапоптическое действие онкогенных вирусов // Биополимеры и клетка. - 2000. - Т. 16, № 6. - С. 455-467.
17. Фильченков А.А. Каспазы: регуляторы апоптоза и других клеточных функций // Биохимия. - 2003. - Т. 68, № 4. - С. 453-466.
18. Швембергер И.Н., Гинкул Л.Б. Апоптоз: Роль в нормальном онтогенезе и патологии // Вопросы онкологии. - 2002. - Т. 48, № 2. - С. 153-158.
19. Широкова А.А. Апоптоз. Сигнальные пути и изменение ионного и водного баланса клетки // Цитология. - 2007. - Т. 49, № 5. - С. 385-394.
20. Чечина О.Е., Биктасова А.К., Сазонова Е.В. Роль цитокинов в редокс-зависимой регуляции апоптоза // Бюллетень сибирской медицины. - 2009. - Т. 8, № 2. - С. 67-71.
21. Ярилин А.А. Апоптоз: природа феномена и его роль в норме и при патологии // Актуальные проблемы патофизиологии: избранные лекции / под ред. Б.Б. Мороза - М.: Медицина, 2001. - С. 13-56.
22. Brison D.R. Apoptosis in mammalian preimplantation embryos: regulation by survival factors // Pathol. Int. -
2001. - Vol. 51. - P. 948-53.
23. Earnshaw W.C., Martins L.M., Kaufmann 8.N. Mammalian caspases: structure, activation, substrates and functions during apoptosis // Annu. Rev. Biochem. - 1999. - Vol. 68. - P. 383-424.
24. Hochhaus A., Kreil 8., Corbin A.8. [et al.]. Molecular and chromosomal mechanisms of resistance to imatinib (8TI571) therapy // Leukemia. - 2002. - Vol. 16. - P. 2190-2196.
25. Klener P. Jr., Andera L., Klener P. Cell Death Signalling Pathways in the Pathogenesis and Therapy of Haematologic Malignancies: 0verview of Apoptotic Pathways // Folia Biologica (Praha). - 2006. - Vol. 52. -P. 34-44.
26. Messam C.A., Pitman R.N. Asynchrony and commitment to die during apoptosis // Exp. Cell. Res. - 1998. -Vol. 238. - P. 389-398.
27. Nunez G., Benedict M.A., Hu Y., Inohara N. Caspases: The proteases of the apoptotic pathway // 0ncogene. -1998. - Vol. 17. - P. 3237-3245.
28. Shah N.P., Nicoll J.M., Naga B. [et al.]. Multiple BCR-ABL kinase domain mutations confer polyclonal resistance to the tyrosine kinase inhibitor imatinib (8TI571) in chronic phase and blast crisis chronic myeloid leukemia // Cancer Cell. - 2002. - Vol. 2. - P. 117-125.
29. Shchepina L.A., Pletjushkina 0.Y., Avetisyan A.V. [et al.]. 0ligomycin, inhibitor of the F0 part of H+ - ATP-synthase, suppress the TNF-induced apoptosis // 0ncogene. - 2002. - Vol. 21. - P. 8149-8157.
30. Zhou B.8., Elledge 8.J. The DNA damage response: putting checkpoints in perspective // Nature. - 2000. -Vol. 408. - P. 433-439.
Лунев Дмитрий Александрович, ассистент кафедры факультетской терапии с эндокринологией ГОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия Росздрава», Россия, 414000, г. Астрахань, ул. Бакинская, 121, тел. (8512) 26-02-96, e-mail: lunev-agma@mail.ru
Заклякова Людмила Владимировна, кандидат медицинских наук, профессор АГМА, заведующая кафедрой внутренних болезней с курсом эндокринологии ФПО ГОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия Росздрава», Россия, 414000, г. Астрахань, ул. Бакинская, 121 тел. (8512) 26-07-10, e-mail: zaklagma@mail.ru
Овсянникова Елена Георгиевна, кандидат медицинских наук, ассистент кафедры внутренних болезней с курсом эндокринологии ФПО ГОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия Росздрава», Россия, 414000, г. Астрахань, ул. Бакинская, 121, тел. (8512) 26-07-10, e-mail: elenaagma@mail.ru
Сарсенгалиева Айнагуль Кабибулловна, старший лаборант кафедры внутренних болезней с курсом эндокринологии ФПО ГОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия Росздрава», Россия, 414000, г. Астрахань, ул. Бакинская, 121, тел. (8512) 26-07-10, e-mail: gys22@list.ru
