CC BY
96
ISSN 1029-3388
Лафицкая H.B., Семенова В.Г.
РОДИТЕЛЬСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ В КОНТЕКСТЕ ВНУТРИСЕМЕЙНОГО НАСИЛИЯ
Некоторым животным свойственно уделять много времени и сил воспитанию потомства, которое в течение довольно длительного времени зависит от них. У таких животных отбор должен благоприятствовать дискриминационной психологии родителей, закреплять дифференцированный характер родительского вклада. Усилия родителей направляются туда, где они обещают большую отдачу, то есть на обеспечение лучшего исполнения потомством родительских обязанностей.
Для человека в высшей степени характерна забота о потомстве. Очевидно, его решения, подобно решениям животных, зависят от тех переменных, которые позволяют предугадать, в какой мере ребенок окажется пригодным к выполнению родительских функций. В социальных науках преобладает иная точка зрения на родительское поведение: оно рассматривается ими как социальная роль. Такая точка зрения очень полезна, если речь идет об обучении родителей. Однако социальную роль может сыграть любой профессиональный актер, тогда как отношения детей и родителей строго индивидуализированы и не могут складываться произвольно. Теория социальных ролей не может принять во внимание мотивационные и эмоциональные аспекты родительской деятельности. Родители очень серьезно, часто самоотверженно и жертвенно, заботятся о своих детях. Этот факт имеет огромное поведенческое значение, и его совершенно не учитывает теория социальных ролей.
Обычно отношения между двумя людьми складываются на основе взаимности, нарушение которой считается эксплуатацией. В этом плане родительский альтруизм поистине уникален по сравнению со всеми остальными персонифицированными социальными отношениями, т.к. здесь поток жизненных благ долго, кумулятивно идет лишь в одном направлении. С точки зрения дарвинизма это можно объяснить следующим образом: эволюция происходит так, что жизненные ресурсы организма обеспечивают лучшие перспективы приспособления потомков. В этом выражается «эгоистическая» заинтересованность родителей. Родительский вклад - ценный ресурс, и естественный отбор должен следить, чтобы он не растрачивался зря. Следовательно, эволюционные механизмы родительской психологии должны приводить к избирательности родительского вклада, предпочтению своих детей и дискриминации чужих. Примеры, подтверждающие это правило, мы постоянно наблюдаем в животном мире.
Если эволюция мотивационных систем управляется естественным отбором, то их нормальное функционирование должно сопровождаться эффективной стратегией, способной обеспечить максимальные выгоды популяции. Особенно это относится к родительской психологии, эволюция которой должна обеспечивать процветание
48
Научно-практический журнал «Гуманизация образования» № 1/2014
потомства. Однако, поведение родителей в ряде случаев «бросает вызов» социобиологии. Речь здесь идет о выборочном предпочтении в потомстве детей одного пола и о дискриминации другого. Как оказалось, это явление, которое, на первый взгляд, противоречит теории естественного отбора, имеет свое эволюционно-биологическое, селекционистское объяснение. Другой вызов, брошенный социобиологии, - это случаи детоубийства со стороны родителей. Как объяснить убийство собственных детей?
Родительская забота, с точки зрения биологии, отнюдь не является бескорыстной, она требует гигантской концентрации усилий. Поэтому эволюционные механизмы мотивации родительской деятельности обязательно должны включать проявления дискриминации и предпочтения. Родители постоянно взвешивают перспективы своих детей: какой вклад потребуется, чтобы они могли выполнять свои родительские функции? В процессе естественного отбора мотивационные механизмы родителей дают всё более уточненные ответы на три гипотетических вопроса по поводу вознаграждения за родительские заботы: постоянство предполагаемых связей в отношениях детей и родителей; реализация младшими детьми, пользующимися родительским вкладом, собственных перспектив на выживание; альтернативное применение родительских ресурсов. Вероятно, родители «оценивают» качество потомства, обстоятельства, позволяющие предвидеть его будущие успехи, а также альтернативные возможности использования собственных ресурсов (например, для вступления в повторный брак или для начала собственной карьеры), прежде чем посвятить себя воспитанию подрастающего поколения. И если хотя бы одно из этих соображений вызовет желание «вырваться из капкана», адаптивный механизм принятия решений придет в действие как можно раньше, чтобы затратить как можно меньше усилий на выполнение родительского долга.
В большинстве культур убийство младенцев санкционируется или хотя бы молчаливо допускается либо из-за неблагоприятных обстоятельств, которые не позволяют возместить родительский вклад, либо из-за материнской перегрузки. С.М. Соловьёв указывал на факты, что германские, финские и литовские племена в период голода или необходимости быстрой смены места обитания убивали часть детей, большую часть женщин и почти всех стариков. В современных странах Запада убийство детей раннего возраста при любых обстоятельствах считается преступлением. Тем не менее, такие случаи бывают, и нужно уметь предвидеть провоцирующие факторы. Например, можно предположить (данные статистики подтверждают этот факт), что матери-детоубийцы чаще всего бывают относительно юными, потому что стремление родителей вносить свой вклад в уже имеющееся потомство должно усиливаться с годами, по мере того, как иссякает репродуктивный потенциал. Кроме того, можно предположить, что среди незамужних женщин доля детоубийц гораздо выше, чем вообще среди матерей, поскольку отсутствие отцовской поддержки резко ухудшает жизненные перспективы ребенка и заранее делает ненужными все материнские жертвы. Из других закономерностей можно отметить равномерное снижение риска по мере взросления потомства: чем старше ребенок, тем меньше вероятность его убийства родителями. К сожалению, такого рода информация носит фрагментарный характер и пока еще трудно в полном объеме представить мотивы детоубийства.
49
ISSN 1029-3388
Адаптационный подход к детоубийству, разумеется, не предполагает, чтобы мы считали его выражением высокой приспособленности родителей-убийц или, напротив, чтобы мы утверждали, что с детоубийством давно покончено. Убийство - это чрезвычайное выражение человеческих страстей, столкновения интересов. Конечно, адаптации нужно искать на более абстрактных уровнях этих страстей и интересов, в более типичных формах поведения. Предполагая, что матери-подростки более склонны к убийству или жестокому обращению со своими детьми, не нужно думать, что убийство или жестокость повысят их приспособляемость к среде. Тем не менее, можно с полным основанием утверждать, что при прочих равных условиях тридцатилетняя женщина будет более бескорыстно любить свое дитя, чем семнадцатилетняя. Эта разница в степени материнской любви может иметь адаптивный характер.
Несмотря на то, что само по себе убийство чаще всего есть чрезвычайная реакция, выражение неприспособленности к среде, катастрофы для виновника, оно обнажает то, что больше всего беспокоит человека. И эти глубинные человеческие интересы, конечно, должны иметь свою адаптивную логику. Огромный познавательный потенциал, который содержится в социобиологии и может быть применен к другим наукам о человеке, только начинает получать надлежащую оценку. Социобиологическое объяснение родительского вклада позволяет понять, почему появление в семье отчима или мачехи повышает риск жестокого обращения с детьми.
Когда человек, заменяющий родного отца или мать, приходит в семью, где есть дети, то, имея самые добрые намерения, он, скорее всего, сталкивается с очень трудной ситуацией. Любовь к своим детям - это тот эмоциональный механизм, который позволяет терпеть и даже радоваться длительному, расточительному, одностороннему проявлению родительского альтруизма. Люди, замещающие родных отцов и матерей, не испытывают того эмоционального вознаграждения, которым оплачивается исполнение родительских обязанностей и которое делает его терпимым. Это не означает, что их никогда не будет связывать с приемными детьми чувство любви, но такой результат бывает далеко не всегда. Есть данные, что приемные дети, усыновленные, например, бездетной парой, развиваются хуже, чем дети в биологической семье, так как институт приемных родителей изначально образует более опасную для ребенка среду. Некоторые исследователи считают, что отношения детей с приемными родителями чреваты конфликтами, но эти конфликты легче улаживаются, если приемные родители не претендуют на роль биологических родителей. Социология, говоря о приемных родителях, характеризует их функции и функции биологических родителей как исполнение социальной роли. С этой точки зрения, приемные родители не отличаются от биологических. Только для одних эти роли кажутся легкими и вполне определенными, а для других - трудными и неясными. На самом деле, все трудности, стоящие перед приемными родителями, возникают не потому, что они не знают, что им делать, а потому, что они не хотят делать того, что считают своим долгом, то есть вкладывать огромный родительский труд, не получая при этом эмоционального вознаграждения.
Эволюционная теория позволяет лучше понять природу семейных конфликтов. Исходным моментом для нее является понятие приспособляемости. Дети осознают гармонию в семье именно потому, что в них выражается приспособленность
50
Научно-практический журнал «Гуманизация образования» № 1/2014
как мужа, так и жены, следовательно, благодаря им достигается общее согласие по такому важнейшему вопросу, как расходование семейных ресурсов. При повторных браках дети и ресурсы становятся основной причиной конфликтов. Таким образом, социобиология позволяет объяснить хорошо известные социологам данные о резком увеличении числа случаев жестокого обращения с детьми в тех семьях, где один из родителей неродной.
Большое значение для изучения роли родителей в воспитании детей имеет психология когнитивного развития. Она заявляет, что существует связь между родительским сознанием и родительскими заботами. Ее основная задача - когнитивный анализ родительского мышления и той роли, которую оно играет в воспитании детей. В ее основе лежит теоретическая модель когнитивного развития ребенка, разработанная Ж. Пиаже и примененная к изучению человеческих отношений в семье. Исследователи взяли интервью у родителей, дети которых стали жертвами жестокого обращения с их стороны и лечились по этому поводу в больнице. В отличие от нормальных родителей, которые любят рассказывать, что они делают для своих детей и каковы результаты таких действий, родители, жестоко обращавшиеся со своими детьми, больше всего говорили о том, как плохо ведут себя их дети. Эти родители, по-видимому, рассматривали своих детей с эгоцентрических позиций, уподобляясь в этом отношении малым детям, чей эгоцентризм неоднократно описан в литературе по социально-когнитивному развитию личности.
Пиаже предположил, что развитие - закономерный процесс, и что должна существовать универсальная, последовательная модель когнитивного развития. Он показал, что когнитивные структуры развиваются от простых к сложным, от жестких к гибким, подвижным; процесс их развития проходит через ряд последовательных трансформаций, в ходе которых они становятся все более дифференцированными системами. Познание мира ребенком проходит через ряд сменяющих друг друга стадий, на каждой из которых существует когнитивный этап, несущий информацию о мире, который превращается в организованную систему действий. Каждая последующая стадия развития не только добавляет новую информацию к предыдущей, но и представляет собой качественно новый, более ёмкий и дифференцированный способ понимания жизненного опыта ребенком. На начальных стадиях развития индивид может объяснить лишь некоторые аспекты своего опыта и размышлять о нем лишь в ограниченных пределах. Мышление становится все более гибким и подвижным, так как решение проблем рассматривается с самых различных позиций, обретая тем самым все большую глубину.
По мере прохождения стадий развития меняется характер взаимодействия внутренних когнитивных структур и опыта ребенка с внешней средой. В процессе взросления детей их когнитивные структуры начинают все лучше дифференцировать окружающую среду, выделять в ней новые свойства, воспринимать расхождения между ожиданиями от мира и реальными восприятиями процессов, которые в нем происходят, бросая тем самым «вызов» внешнему миру. В свою очередь, внешняя среда будет стимулировать когнитивные структуры ребенка, бросая им свой «вызов». Несоответствие между ожиданиями ребенка и его опытом обязательно должно быть отрегулировано им самим, и эта регуляция составляет суть каждой стадии когнитивного развития. Внутренние ког-
51
ISSN 1029-3388
нитивные структуры должны приспособиться к новой информации таким образом, чтобы между ожиданиями, восприятиями и реальностью установилось равновесие. Активность ребенка и стимулы со стороны внешней среды определяют переход от одной стадии к другой в постепенное сближение между мироощущением ребенка и ожиданиями взрослых. То же самое относится и к пониманию детьми общественной жизни и отношений между людьми. В литературе выделены, идентифицированы и описаны стадии когнитивного развития в сфере межличностных отношений, например, в области морали. В этой области «способность встать на точку зрения другого человека является центральным процессом социального развития» [2].
Когнитивное развитие идет от эгоцентризма, когда индивид воспринимает других людей только как объект собственных потребностей и опыта, проходит стадию конвенционализма, когда индивид рассматривает других людей в свете общепринятых взглядов, норм и договоренностей. Это завершается умением понимать другого человека с точки зрения его собственных потребностей и опыта, а также умением увидеть себя со стороны таким, каким тебя видят другие. Ученые предположили, что модель стадийного развития детского социального сознания можно применить к изучению осознания взрослыми людьми брачных, дружеских, рабочих отношений и отношений «отцов» и «детей». С точки зрения модели когнитивного развития, когнитивные структуры раскрываются в том, как родители осмысливают опыт своих детей и его воздействие на их сознание, в чем они видят выражение своей родительской ответственности. Родительское сознание можно рассматривать как организованную систему познания, в которой родители осмысливают действия и реакции своих детей. Эта познавательная система не всегда осознается, но если изучить, по каким соображениям родители выбирают свой образ мыслей или действий, то контуры ее проступят явственно. Родительское сознание, то есть понимание родителями своих детей и своих собственных действий, проходит ряд уровней:
Уровень I. Эгоистическая ориентация. Основу родительских действий и родительского понимания ребенка образуют действия ребенка и их отношение к потребностям родителей. Ребенок исполняет обязанности, а родители оценивают его действия с точки зрения собственного эмоционального и физического комфорта. Организующий принцип воспитания и социализации - добиться того, чего хотят родители.
Уровень 2. Конвенциональная (нормативная) ориентация. Основу родительского сознания образуют родительские ожидания. Внутренний мир и потребности ребенка осознаются родителями, но лишь с точки зрения стереотипов - традиций, авторитета, обыденной «мудрости». Отношения детей и родителей рассматриваются как взаимное выполнение социально-ролевых обязательств.
Уровень 3. Индивидуалистическая (детская) ориентация. Каждый ребенок рассматривается как существо уникальное. Родители пытаются понять внутренний мир ребенка, исходя из его точки зрения, и строят свои отношения с ним на основе эмоционального обмена и общих перспектив, а не выполнения им ролевых обязательств.
Уровень 4. Аналитическая (системная) ориентация. Родители признают двойственный характер своих отношений с детьми и рассматривают ребенка как самостоятельную, сложную психологическую систему. Они способны увидеть в мотивах детских поступков столкновение и борьбу чувств, осознавать амбивалентность собственных роди-
52
Научно-практический журнал «Гуманизация образования» № 1/2014
тельских чувств и действий и, тем не менее, любя своих детей и заботясь о них. В отношениях с людьми такие родители воспринимают не только элементы устойчивости, но и изменения. Отношения с детьми строятся не только на основе общности интересов, чувств, но и на умении принимать ошибки, ценить достоинства, уважать стремление как к близости, так и к обособленности.
Применительно к современным странам Запада можно утверждать, что чем выше уровень родительского сознания, чем больше они осознают свою ответственность перед детьми, тем менее вероятны проявления родительской жестокости или детской заброшенности. Родители, чье сознание можно отнести к третьему и четвертому уровням, создают такой «контекст», в котором дети могут гораздо лучше адаптироваться к среде, в отличие от тех родителей, которые не способны увидеть перспективы собственных детей. Более индивидуализированная родительская ориентация лучше обеспечивает физическое и эмоциональное выживание потомства, тогда как жестокое обращение с детьми и их заброшенность ставят под угрозу физическое и эмоциональное выживание детей. Если родители встанут на точку зрения детских перспектив, они исключат такие формы поведения, которые могут нанести вред ребёнку [1].
Но всегда ли осознание родителями детских перспектив является более «адаптивным», чем эгоцентристская или конвенциональная ориентация? И как вообще можно определить адаптацию? Биологи-эволюционисты определяют ее в терминах репродуктивного успеха. С точки зрения модели когнитивного развития нужно содействовать повышению физического, интеллектуального и психологического благополучия ребенка, а это даст ему шанс добиться успеха, который позволит выбрать лучшего брачного партнера и тем самым произвести качественное потомство. Однако этот способ достижения репродуктивного успеха вряд ли является универсальным, поскольку адаптивность определяется местом, временем, характером культуры, в том числе и тем культурным опытом, который связан как с человеческой нетерпимостью к жестокости, так и принятием ее, потому что вместе с человеческим сознанием возникает возможность выбора.
Библиографический список
1. Лафицкая, Н.В. Дети в западне, или насилие внутри семьи. - СПб., 2013. - 160с.
2. Kohut, H. The analysis of the self. - N.Y., 1971. - P. 82.
53
