CC BY
37
EXCHANGE IN NAURYZ SPRING CELEBRATION AT KAZAKHS: TRADITIONS
AND THE PRESENT
Z.K. Suraganova
The work considers the institute of an exchange-donation ritual on historical, folklore and ethnographic materials within the framework of Nauryz spring holiday at the Kazakhs of the 19th — the 20th centuries. Nauryz connected to the idea of nature and world renovation, included a ritual exchange of entertainments, wishes, gifts which stimulated renovation and awakening of nature and human potentiality. An overall objective of a holiday was finding fertility and abundance. Many Nauryz elements have kept their value till present though there is also the anti-sacral process of exchange and donation institutes within the framework of a modern calendar ceremonial.
© 2009
Д.Ц. Цыденова
РИТУАЛЫ, НАПРАВЛЕННЫЕ НА БЛАГОПОЛУЧИЕ ЗДРАВСТВУЮЩИХ В ПОГРЕБАЛЬНОМ ОБРЯДЕ АГИНСКИХ
БУРЯТ*
Проблема жизни и смерти всегда волновала умы людей. Несмотря на то, что смерть являлась закономерным концом существования, она универсально воспринималась как некая «пограничная ситуация», нарушившая или грозящая нарушить естественный ход вещей, т.е. оборвать непрерывность бытия и тем самым внести хаос во все устоявшиеся структуры общества. Из этого следовала необходимость оградить социум от возникшей в нем неопределенности; поэтому, основная часть ритуально-обрядовых действий в сфере общения с умершими являлась попыткой социума заново утвердить порядок, нарушенный смертью1.
В данной статье речь пойдет о буддийских ритуалах, направленных на благополучие живых, проводимых священнослужителями в семье, где умер человек, до — во время — и после погребальной церемонии.
По мнению исследователя Е.И. Савченко, с которым можно полностью согласиться, основу ритуальных действий, связанных с проводами человека в
* Работа выполнена в рамках проекта 1.5.09 или ЗН-5-09 (ранее ЗН-17-08) «Развитие механизма интеграции фундаментальных исследований и образовательной деятельности по археологии, этнографии и востоковедению в рамках УНЦ НГУ и ИАЭТ СО РАН», а также в рамках программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Историко-культурное наследие и духовные ценности России». Программа № 25.5 «Традиции и новации в культуре народов России: сравнительный анализ базовых духовных ценностей в культурах народов Сибири конца XIX — начала XXI вв.».
иной мир, составляют обычаи — общепринятые нормы обращения с умершим. В них входит ряд представлений и правил, предписывающих стиль поведения в каждой конкретной ситуации. Исследователь считает, что обряды погребения преследуют две цели: реальную и иллюзорную. Реальная цель погребального обряда — захоронение умершего, избавление общества от него посредством исполнения определенных религиозных предписаний. Иллюзорная цель — обеспечение условий для «правильного» и достойного перехода умершего и его души в иной мир, сохранение «равновесия» между миром живых и миром мерт-
ч 2
вых посредством совершения ряда действий .
Мировоззренческой основой погребальных и поминальных ритуалов у агинских бурят являются идеи защиты живых от возможного негативного влияния со стороны умершего (добуддийские и буддийские) и представления о возрождении души человека после смерти в человеческом облике или же в образе другого существа (согласно буддийскому закону кармы)3. Ведущая роль в этих ритуалах отводилась ламе — буддийскому священнослужителю, который выступал в роли «оберегающей силы» для родственников и близких умершего.
Лама своими действиями мог уберечь всех от влияния, которое якобы могло исходить от покойника. Было необходимо, чтобы он до похорон провел заупокойный молебен куга намши, на котором следовало присутствовать всем родным покойного. По утверждению известной исследовательницы К.М. Герасимовой, этот молебен, называемый «Спасение из бардо посредством слушания», предназначен для отправления души умершего из мира людей в рай сукхавади4. Этот ритуальный текст произносится у изголовья умершего. После похорон его читают по определенным дням, в течение 49 суток «для того, чтобы душа услышала напутствие о безопасном пути в загробном мире, а также получила моральное наставление о подлинном смысле жизни, о необходимости оставить чувственные обольщения материальными благами» 5.
Молебен сопровождается ритуалом сжигания «материальных составляющих земной жизни» доён — еды и одежды, которые предпочитал при жизни умерший, ленточек пяти цветов зурам, и самое главное, «сжиганием имени»6 умершего, — для этого на листе бумаги вписывают его имя. Лама после прочтения молитв, сжигает в огне доён и «имя».
Использование зурам, вероятно, связано с буддийскими представлениями о пяти элементах: вода, огонь, дерево, металл и земля — составляющих основу всего. Сжигание их, наряду с другими предметами, причастными к бытию земному, олицетворяет конец мирского существования. По утверждению пожилых людей, сжигая, «душе при этом дают понять что, всё, что было тебе отведено из еды — ты все скушала; что было отмерено тебе из одежды — ты всё сносила. Теперь твоя жизнь там, нет у тебя больше имени, которое можно было написать на бумаге, нет у тебя больше следа, — который вырисовывался бы на снегу» (сааркан дээрэ нэрэгуй — сакан дээрэ мургуй болобош)7.
Примером воззрений о жизни на земле, возможности ступать по ней и оставлять след (отсутствии следа — конец жизни) может послужить запрет многих групп бурят, в т.ч. и агинских, наступать на золу. После кончины человека родственники высыпают золу недалеко от дома. Это обусловлено убеждениями, что душа в первые дни после смерти не может понять смысл происшедшего собы-
тия, и блуждает среди людей. Глядя сверху на горюющих родственников и не узнавая своего тела, она начинает злиться. Только наступив на золу, и замечая, что не оставляет следа, душа осознает, что физического обличья у нее теперь нет8.
Когда после чьей-либо смерти случается несчастье, или пропадает скот, люди считают, что причиной таким событиям послужило то, что душа покойника не нашла своего пристанища и строит козни. В таких случаях буддийские священнослужители применяют культовую практику чод, направленную на устранение «негативного влияния» не только со стороны духа умершего, но возможно и других представителей иного мира.
По рассказам информаторов, в прошлом, в агинских степях жили чод-ламы (по бур. жоодшо), практикующие чод, не имеющие дома и семьи, целиком посвятившие себя этому учению. По рассказам стариков, чтобы выйти на этот путь, лама должен был провести в медитации 108 дней и 108 ночей возле истоков родника, одинокой могилы или места захоронений, на вершине высокой горы и одинокого дерева. За весь этот период лама не подстригал волос и ногтей. Только тот, кто сумел пройти все эти испытания мог стать чод-ламой.
Показательной является быличка, рассказанная информатором:
«Давно, среди жителей одного кочевья распространился слух, что душа одного человека после смерти блуждает среди живых, и для проведения соответствующего обряда пригласили чод-ламу. Один удалой молодец, узнав об этом, решил напугать ламу. Отправившись на место захоронения, молодой человек, вытащив мертвеца из гроба, сам лег вместо него. Священнослужитель пришел в назначенное время и начал читать молитвы, парень в гробу зашевелился. А он не испугался, сел на гроб и, придавив крышку, провел обряд до конца на том и удалился. Спустя некоторое время молодой человек сильно заболел и признался родителям, что совершил такую шалость. Те спешно отправились к ламе, на что им было сказано, исправить ничего невозможно, душу его препроводили в мир иной. Парень впоследствии умер»9. По утверждению информаторов, это был реально произошедший случай.
В настоящее время буддийские священнослужители чтобы освоить практику чод, также как и в старину проходят специальное обучение, испытания и посвящение. К ним миряне могут обратиться за помощью не только по случаю смерти человека, но и при неудачах в жизни.
По наблюдениям французской путешественницы и исследовательницы А. Дэвид-Ниль, чод — это ритуал самопосвящения, принятый в некоторых школах тибетского буддизма. Он совершается на кладбище или в уединенном месте; адепт остается один и предлагает собственное тело в жертву своему божеству (идаму). Идам является вместе со свитой, состоящей из упырей и чудовищ, и они разрывают тело адепта в клочья. Освобождаясь из «темницы плоти» человек переживает второе рождение. Но, не следует думать, что это чисто символический ритуал. Человек, совершающий этот обряд, как правило, уже достиг определенных успехов в искусстве визуализации, и существа, которым он предлагает собственную плоть, являются к нему в осязаемом облике и причиняют совершенно реальные муки. Если адепт, хотя бы на мгновение испугается или пожалеет собственное тело, — он неизбежно умрет; но тот, кто действительно переживет чод, уже не испугается ничего на свете10.
В 2004 г. автору довелось наблюдать за этим обрядом. Его проводили в Агинском районе, в семье, где умер молодой мужчина, глава семьи. В силу обстоятельств, родственникам не удалось зафиксировать точное время его смерти, поэтому обряд исполнили через продолжительное время после похорон. Родственники в назначенный ламой-астрологом благоприятный день собрались и начали приготовления к обряду: кто-то из мужчин выехал на автомобиле в дацан за чод-ламой, женщины готовили ритуальную еду и угощение для ламы и родственников. Чод предполагалось провести вечером после заката солнца.
Ламу привезли в семь часов вечера, а обряд начался через час. Все присутствующие должны были сидеть тихо и молиться о том, чтобы душа родственника не брела среди живых и благополучно переродилась. У священнослужителя с собой были буддийские инструменты из человеческих костей: дамара (барабан), ганлин (труба), сделанная из бедренной кости человека (16-летней девушки), и чаша габала. В середине обряда чод-лама надел глазную маску из черных шелковых нитей, начал стучать по барабану дамару и дуть в трубу ган-лин. Тем самым (как было выяснено после обряда), он, вызвав заблудшие души к себе, отправил их в благое место для обретения новых перерождений. Помимо барабана и трубы, из буддийских инструментов им использовались ваджра (очир) и колокольчик (хонхо). Обряд длился примерно полтора часа. Когда обряд был закончен, родственники в знак благодарности совершили подношения ламе в виде хадаков11 с деньгами. Каждый присутствующий получил от него
благословение. После обряда, все вместе поужинали и ламу отвезли обратно в
12
дацан .
Следующим ритуалом в погребальном обряде агинских бурят является обход умершего (даллага, далга абаха), совершаемый перед погребением. Он связан со стремлением уберечь благополучие и достаток живых. Семья и близкие родственники с хадаками и саган эдеэн табаг '«белой» пищей' (молоко и сложенные в ряды хлеб, печенье, конфеты, сахар-рафинад, сливочное масло) в руках обходят усопшего посолонь (нара зуб) 3 раза, восклицая: «ахрай, ахрай». Все эти действия направлены на то, чтобы «уходящий в иной мир» никого и ничего не забрал с собой. Подобный обычай существует у большинства монгольских и тюркских народов.
«Саянские тюрки перед выездом на кладбище совершали обряд хурайлааны. Смысл его заключался в том, чтобы уходящий в тот мир не взял с собой души живых людей, особенно детей. Вдовая женщина (замужним было нельзя) наливала молоко или чай с молоком в деревянную чашечку, закрывала белой материей и, держа ее в руке, обходила три раза вокруг телеги с гробом со словами: «Хурай, хурай! (помилуй и спаси!) Не оглядывайся назад! Пусть твое счастье ос-
13
танется дома! Пусть твои дети останутся здоровыми!»13.
Родственники усопшего в течение 49 дней должны придерживаться традиции совершать благие деяния ради умершего. При завершении этого обета родные покойного посещают дацан для подтверждения завершения 49-дневного срока. Этот обычай называется хоног тарааха. Родственникам желательно в рамках этого срока присутствовать на молебнах в дацанах, сделать подношения продуктами, деньгами и топленым маслом для лампадок.
В дальнейшем родственники стараются чаще посещать дацан для соверше-
ния обрядов, сопутствующих благополучной жизни семьи. Имя усопшего вносят в список тех, по кому справляется уваа юроол - 'молебен за упокой' ежемесячно. С 1990-х гг. появилось нововведение в обряде, когда через продолжительное время после проведения похорон родственники приглашают домой
стариков и соседей для совместного чтения молитв ради благополучия души 14
умершего .
Воззрения и ритуалы, связанные со сменой онтологического статуса человека служили гранью между миром живых и миром мертвых. Они, согласно традиционному мировоззрению агинских бурят, позволяют душе умершего благополучно перейти в потусторонний мир. Все действия здравствующих направлены на защиту себя через предотвращение возврата души усопшего. В них проявляются реликты культа предков, родовой общности, семейно-родовых связей и взаимопомощи, взаимодействия потомков и предков — что относимо к шаманистским воззрениям. Согласно последним, душа любого умершего соплеменника возрождается среди своих сородичей, но если умерший был шаманом, то она переходит в разряд предков, духов — хранителей рода. Напротив, по буддийским взглядам, душа может переродиться в разных мирах и в любом образе.
Ритуалы, совершаемые в рамках погребального обряда во взаимосвязи с представлениями агинских бурят о смерти, земном и потустороннем мире и посмертном существовании человека ориентированы на благополучное перерождение души усопшего. Для достижения этого, со стороны близких требовалось совершать благодеяния. Буряты, исповедующие буддизм, для выяснения дня и времени погребения обращались и до сих пор обращаются к ламе и соблюдают траур в течение 49 дней. Требуется чтение молитв, возжигания лампадки, оказание помощи нуждающимся и бедным. Конечной целью всех ритуальных действий является поддержание непрерывности жизни, обеспечение здоровья и благополучия обитателей «солнечной земли» (нарата юртэмсэ дээрэ).
СПИСОК ИНФОРМАТОРОВ:
1. Балдандугаров Цырендондог — 1920 г. р., род улаалзай хубдууд, с. Цок-то-Хангил Агинского района Агинского Бурятского автономного округа, 27.07.2004.
2. Рабдано Борис Рабданович — 1923 г.р., род галзууд, пос. Агинское Агинского Бурятского автономного округа, 19.08. 2004.
3. Цыденова Цыбжит Жамсарановна — 1933 г.р., род галзууд, с. Цокто-Хан-гил Агинского района Агинского Бурятского автономного округа, 25.06. 2004.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Смирнов Ю.А. Лабиринт. Морфология преднамеренного погребения. М., 1997. С. 4.
2. Савченко Е.И. Погребальный обряд Мощевой Балки (Северный Кавказ) // Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. М., 1999. С. 147.
3. Карма — закон воздаяния за все совершенные действия. Согласно ему последст-
вия поступков всякого существа предопределяют характер и условия его нового рождения и в целом дальнейшего существования.
4. Сукхавади — буддийский рай (бур. диваажан), находящийся на западной стороне света, страна Будды Амитабхи, душа попавшая туда, избавляется от пут сансары.
5. Герасимова К.М. Традиционные верования тибетцев в культовой системе ламаизма. Новосибирск, 1989. С. 179.
6. «Сжигание имени» — буддийский ритуал, согласно которому, священнослужитель может, вызвав дух умершего к себе, «растворить» его в специальном изображении (Чокьи Нима Ринпоче, 2005, с. 210-212).
7. Полевые материалы автора, инф.: Цыденова Ц.Ж..
8. Полевые материалы автора, инф.: Рабдано Б.Р.
9. Полевые материалы автора, инф.: Цыденова Ц.Ж., Балдандугаров Ц.-Д.
10. Дэвид-НилльА. Мистики и маги Тибета. М., 1991. С. 96-106.
11. Хадак (хадаг) — шелковая продолговатая ткань. Преподносится в качестве знака приветствия и почтения высоким гостям, уважаемым людям и старикам. Используется в религиозных обрядах (белого, желтого, красного, зеленого и синего цветов). Для ритуальных целей предпочтительны белый и синий хадаки, символизирующие чистоту и вечность. По воззрениям агинских бурят, хадак считается «нитью», соединяющей Небо с Землей (тэнгэри газар хоерой холбоо) (ПМА, инф.: Цыденова Ц.Ж.).
12. Полевые материалы автора, Агинский район Агинского Бурятского округа октябрь 2004 г.
13. Бутанаев В.Я. Погребально-поминальные обряды хакасов в XIX — начале XX вв. // Историко-культурные связи народов Южной Сибири. Абакан, 1988. С. 188.
14. Полевые материалы автора, Агинский район Агинского Бурятского округа, 2003-2007 гг.
RITUALS DIRECTED TO WELL-BEING OF THE ALIVE IN FUNERAL CEREMONY
AT AGINSKY BURAYTS
D.Tz. Tzydenova
The article is about the Buddhist rituals directed to the well-being of the alive — made by the Buddhist clerics in the family, before — during — and after the funeral ceremony. All ritual actions had the purpose of life and well-being continuation within the surroundings of the deceased.
