CC BY
14И. В. Соболева1
РИСКИ ПОДХОДА С ПОЗИЦИЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА ДЛЯ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ2
Обоснована необходимость чёткого разграничения понятий «человеческий потенциал» и «человеческий капитал». Показано что замещение интегральной категории «человеческий потенциал», подразумевающей комплексное исследование процессов расширения возможностей развития как отдельного человека, так и населения в целом, рыночной категорией «человеческий капитал» лимитирует возможности теоретического анализа и может привести к негативным последствиям. При этом расширительные трактовки человеческого капитала утрачивают логическую стройность первоначальной концепции, но не в состоянии охватить все многообразие аспектов развития человеческого потенциала. Выявлены риски подхода с позиций человеческого капитала при формировании социально-экономической политики государства, связанные с игнорированием аспектов воспроизводственного процесса, выходящих за пределы рыночных отношений, что в конечном итоге ведёт не только к социальным, но и к экономическим потерям.
Ключевые слова: человеческий потенциал, человеческий капитал, воспроизводство, нематериальное накопление, социальное неравенство, устойчивое развитие.
DOI: 10.37930/1990-9780-2022-1-71-120-128 УДК 330.352
С середины прошлого века всё более чётко прослеживается усиление роли нематериальных ресурсов в обеспечении общемирового социально-экономического прогресса и конкурентоспособности наций. Наиболее важные из этих ресурсов, задающие импульс расширенному воспроизводству всей системы нематериального богатства (информационные ресурсы, передовые технологии, в том числе цифровые, и т. д.), воплощены в человеке. Это способствовало гуманизации общественной жизни, постепенному осознанию необходимости человекоцентричного подхода к социально-экономическому развитию и появлению нового фокуса научной мысли, направленного на исследование нематериальной составляющей экономического успеха. Первым шагом стала разработка концепции человеческого капитала как запаса знаний, навыков, компетенций, накапливаемого индивидом и способного принести ему отдачу в виде дополнительного дохода. Спустя несколько десятилетий был разработан более широкий
1 Ирина Викторовна Соболева, руководитель Центра политики занятости и социально-трудовых отношений Института экономики РАН (117218, РФ, Москва, Нахимовский пр., д. 32), д-р экон. наук, e-mail: irasobol@gmail.com
2 Подготовлено по материалам доклада на Международном научном семинаре ИНИР им. С. Ю. Витте «От «хомо экономикус» к «хомо креатор»: теория и практики XXI века» (29 октября 2021 г.).
и, как представляется, более адекватный подход с точки зрения человеческого развития. Его основу заложил индийский экономист Амартия Сен, получивший в 1998 г. Нобелевскую премию за новый взгляд на теорию благосостояния [1, 2]. А. Сен связывает благосостояние с расширением и выравниванием возможностей, открытых для каждого конкретного человека. Этот подход был взят на вооружение Программой развития ООН (ПРООН). В её рамках был разработан инструментарий сопоставительной интегральной оценки продвижения человекоориентированного подхода в различных регионах и странах мира, включающий развёрнутую систему индикаторов человеческого развития. На её основе ежегодно выпускается «Доклад о развитии человеческого потенциала», сопоставляющий возможности человеческого развития и достигнутые в этой области результаты в разных странах мира3.
Несмотря на общую объективную основу их породившую, подходы с точки зрения накопления человеческого капитала и развития человеческого потенциала существенно различаются как в теоретическом плане, так и в практике их применения в политике государства. Тем не менее в современной России наметилась тенденция к смешению этих концепций. Употребление терминов «человеческий капитал» и «человеческий потенциал» практически с одинаковой смысловой нагрузкой можно встретить в статьях одних и тех же авторов [3-5]. Показательно, что в качестве идейного вдохновителя докладов ПРООН о человеческом развитии упоминают широко известного Гари Беккера из плеяды «отцов-основоположников» теории человеческого капитала [6, с. 136-137].
Понятие человеческого потенциала вошло в арсенал отечественной экономической науки относительно недавно. Пик его популярности пришелся на рубеж тысячелетий, когда широкую известность приобрели доклады о человеческом развитии ПРО-ОН. Однако в последние годы не только в рамках научного сообщества, но и во властных структурах, и в средствах массовой информации риторика о человеческом потенциале всё более уверенно замещается риторикой о человеческом капитале. Весьма показательно, что один из трёх ключевых блоков национальных проектов, утверждённых в 2018 г. с прицелом до 2024 г., носит название «Человеческий капитал». О важности наращивания национального человеческого капитала регулярно говорят первые лица государства. В этих обстоятельствах необходимо прояснить вопрос о различии подходов с позиций человеческого капитала и человеческого потенциала и выявить риски, которые таит в себе стремление поставить концепцию человеческого капитала во главу угла как основу для формирования государственной социальной политики.
Дискуссии о человеческом капитале
Несмотря на негативное, на наш взгляд, распространение риторики человеческого капитала в выступлениях официальных лиц, в периодической печати и популярных
3 United Nations Development Programme. Human Development Reports http://hdr. undp.org/?utm_source=EN&utm_medium=GSR&utm_content=US_UNDP_PaidSearch_ Brand_English&utm_campaign=CENTRAL&c_src=CENTRAL&c_src2=GSR&gclid=C jwKCAiA1uKMBhAGEiwAxzvX96xnbnWETeZUYw8CCaqdYgnZyFx_0IMbsramFlh-1YFnKGA4BNgB4RoC0uYQAvD_BwE (дата обращения: 02.11.2021). В русскоязычной литературе в контексте подхода А. Сена принято использовать термины «человеческий потенциал», «развитие человеческого потенциала». Доклад ПРООН «Human Development Report» традиционно переводится на русский язык не как «Доклад о человеческом развитии», а как «Доклад о развитии человеческого потенциала».
изданиях, а также в исследовательском сообществе современной России, отношение к этой концепции весьма противоречиво. На одном полюсе представители неоклассического мейнстрима, которые отводят ей ключевую роль в системе категорий экономики труда и экономики образования [7, 8]. Как правило, они придерживаются разработанной её основоположниками узкой трактовки человеческого капитала как результата целенаправленного инвестирования в приобретение знаний, навыков и компетенций в расчёте на будущие выгоды от их применения в рыночной экономике. На другом - ортодоксальные марксисты, отрицающие теоретическую состоятельность этой концепции и целесообразность её продуктивного применения в прикладных исследованиях [9]. Сторонники этой позиции указывают, что в строгой логике «Капитала» К. Маркса рабочая сила, а значит, все знания, навыки, умения, мотивации, воплощённые в работнике, становятся капиталом лишь после совершения акта её купли-продажи, т. е. присвоения собственником материальных средств производства, и в этом смысле переменный капитал и есть человеческий капитал [10].
Достаточно широко распространена точка зрения, согласно которой человеческий капитал входит в плеяду так называемых метафорических капиталов наряду с культурным, социальным и рядом других [11]. По мнению Н. М. Плискевич, трактовка человеческого капитала как метафоры не только не означает выхода за пределы экономического анализа, но и даёт возможность более широкого подхода к оценке квалификации, не ограничиваясь знаниями и навыками, накопленными человеком, которые он успешно реализовал на рынке труда и получил существенный доход [12, с. 43-44].
Ретроспективный взгляд на развитие экономической мысли показывает, что на уровне общих теоретических убеждений тезис о том, что люди, население страны представляют собой важную часть национального богатства (в терминологии буржуазной политической экономии - капитала), разделяли многие видные представители этого направления, начиная от Уильяма Петти и Адама Смита. Последний относил человеческий ресурс к основному капиталу, т. е. той части его части, использование которой носит долговременный характер и может задействоваться в своей натуральной форме на протяжении многих кругооборотов, а также указывал на необходимость специальных инвестиций в его накопление [13, с. 208]. Разрозненные высказывания о том, что накопленные людьми знания и навыки представляют собой особый вид капитала, можно встретить в работах таких известных представителей экономической мысли, как А. Маршалл, А. С. Пигу, Л. Вальрас, Дж. Б. Кларк и Й. Шумпетер.
В то же время общепризнано, что концепция человеческого капитала возникла и получила признание лишь в середине прошлого века. Её утверждению в качестве самостоятельного направления экономических исследований способствовало не просто декларирование идеи об экономической роли нематериального богатства, воплощённого в человеке, которая высказывалась задолго до выступления Теодора Шульца на собрании Американской экономической ассоциации в 1960 г., а то, что эта мысль была подкреплена развёрнутыми эмпирическими исследованиями. Теоретики человеческого капитала не просто выдвинули тезис о важности нематериального накопления, о возможности инвестировать не только в наращивание производственных мощностей, но также в знания и навыки человека - они представили расчёты масштабов экономического эффекта, который могут давать такие вложения.
Именно убедительность количественных выкладок, подтверждающих экономическую эффективность вложений в образование и повышение квалификации, в обогащение условий и содержания труда, способствующее приращению запаса компетенций, приобретаемых в системе базового образования, способствовала формированию
нового взгляда на социальную политику как на необходимое звено воспроизводственного процесса [14].
Подкреплённый расчётами вывод о продуктивности инвестиций в человека сыграл позитивную роль в становлении принципов социального государства в развитых рыночных экономиках, при формировании социально-экономических приоритетов в позднесо-ветский период, когда концепцию человеческого капитала подвергли критическому разбору в СССР и в борьбе против остаточного принципа финансирования социальной сферы в России в период болезненных рыночных трансформаций. В то же время при сопоставлении с прочно утвердившимся альтернативным подходом с позиций развития человеческого потенциала ограниченность концепции человеческого капитала проявляется достаточно отчётливо, а риски её выбора в качестве теоретико-методологической основы государственной политики в условиях меняющихся социально-экономических реалий, опорных точек устойчивого развития и детерминант национальной конкурентоспособности всё более очевидны.
Человеческий потенциал и человеческий капитал: сопоставление подходов
Ограниченность подхода с позиции концепции человеческого капитала можно проследить по многим направлениям. Прежде всего, в рамках данной концепции человек предстает не в качестве высшей цели развития (как в новой парадигме А. Сена), а лишь как материальный носитель одного из видов капитала, полезность которого детерминируется размерами приносимой прибыли. Встаёт вопрос: что именно является в человеке капиталом, какие вложения в человека будут способствовать росту производительности труда; какое образование принесёт экономическую выгоду; какие вложения в человека рациональны, а какие - «деньги на ветер»? Не случайно крупные корпорации, выделяющие значительные средства на профессиональную подготовку и повышение квалификации работников, ориентируются прежде всего на приращение так называемого специфического человеческого капитала - прикладных знаний и навыков, способных принести отдачу в узкоспециализированных областях, где фирма ощущает дефицит трудовых ресурсов.
Однако, комплексу способностей, навыков и мотиваций, именуемому рабочей силой, который непосредственно задействуется в процессе трудовой деятельности, и другим свойствам человека, формирующим его личность, нет «китайской стены». Сегодня, когда растет роль креативного труда, личной инициативы, всё сложнее заранее просчитать, какие вложения принесут прибыль. Поэтому в менее рациональном, казалось бы, подходе с позиций развития человеческого потенциала есть не только гуманитарный, но и чисто экономический резон: выигрывают не те, кто заранее просчитывает ожидаемую отдачу и исходя из этого принимает решение о целесообразности инвестиций, а те, кто движется в направлении расширения возможностей для самореализации человека, видя смысл инвестиций именно в этом.
Осознание этой проблемы привело к распространению расширительных трактовок человеческого капитала. В его состав включают самые разнообразные элементы: от так называемых некогнитивных навыков (коммуникабельность, умение нравиться, слушать собеседника, войти в положение другого человека [15, 16]) до мотиваций, ценностных установок и показателей социальной активности [17]. Однако расширительные концепции затушёвывают наиболее ценное рациональное зерно подхода сторонников человеческого капитала: их аргументацию в пользу целенаправленных усилий по накоплению неотделимых от человека нематериальных ресурсов. Понимание человеческого капитала как «системы рентообразующих активов, отражающих разные гра-
ни личности человека» [18, с. 136], ставит на одну доску целенаправленные инвестиции в человека, способности, заложенные в нем природой, и неконтролируемые следствия различных жизненных обстоятельств. Тем самым расширительные трактовки человеческого капитала являются шагом назад в развитии методологического инструментария для исследования экономических механизмов нематериального накопления.
Очень важно, что, если рассматривать человека как носителя человеческого капитала и только, за пределами анализа остаётся его очень важная роль как носителя перспективных потребностей, задающих импульс экономическому развитию. В то же время подход с позиций человеческого потенциала ставит в центр развитие личности, её самоценность. И косвенным результатом такого подхода всё в большей степени становится в том числе экономический прогресс.
Не следует забывать, что человеческий капитал - это изначально микроэкономическая теория, проецирующая экономическую реальность через индивидуальный интерес. Поэтому человеческий капитал нации - это лишь сумма индивидуальных человеческих капиталов. В то же время залогом успешного экономического развития является сбалансированность - профессиональная, квалификационная, территориальная. Ещё более важно качество взаимодействия людей, потенциал доверия в обществе. Этот закономерно игнорируемый теоретиками человеческого капитала аспект в своё время был очень наглядно и точно охарактеризован в публичной лекции академика Татьяны Заславской: «Чтобы команда хорошо играла, нужно чтобы каждый человек стоял на том месте, где он может больше всего отдать команде. И то же самое в обществе: хорошая социальная структура такая, которая дает максимальному количеству разных людей возможность выдать на-гора то, что они знают и умеют. И тогда довольно естественно получается, что человеческому потенциалу общества в метафоре соответствует качество игроков. И причем не только индивидуальное, не только групповое, но и командное - сыгранные они или нет, слышат они друг друга или нет, ссорятся во время игры друг с другом или помогают друг другу» [19].
Именно сила и направленность синергетических эффектов межличностного взаимодействия в обществе во многом определяют комфортность условий жизни, качество деловой среды и в конечном итоге экономический успех и национальную конкурентоспособность. Если же, следуя логике экономической рациональности, делать упор на поиск талантов как наиболее эффективного поля для инвестиций, чтобы, не распыляя ресурсов, получить элитный человеческий капитал, результат может получиться обратный. Убедительным свидетельством этого является остро стоящая на протяжении всего постсоветского периода проблема оттока из страны квалифицированных кадров - носителей высококачественного человеческого капитала.
Результаты проведённого Институтом экономики РАН обследования специалистов по разработке и продвижению цифровых технологий, получивших образование в России, показали, что миграционные настроения этой категории работников определяют параметры качества жизни («желание жить в цивилизованной стране», «желание создать лучшие условия для детей» и т. п.), превалирующие над фактором заработка. Среди факторов, способных, по мнению респондентов, привести к снижению оттока специалистов из страны и стимулировать возвратную миграцию, наиболее часто упоминались доступность и качество социальных благ, улучшение экологической ситуации, социальная защищенность [20]. Иными словами, обладатели элитного человеческого капитала стихийно стремятся туда, где больше возможностей человеческого развития для всех, а не для них лично. Таким образом, в выигрыше оказываются соци-
ально ориентированные экономики, имеющие более широкий горизонт по сравнению с тем, который даёт концепция человеческого капитала.
В последние годы многие представители постсоветского либерального мейнстри-ма признали непропорционально высокую цену, заплаченную населением России за реформирование экономики, и декларируют переориентацию приоритетов в направлении инвестиций в человека и расширения открытых для него возможностей. Однако, в процессе конкретизации декларируемых установок новая стратегия наполняется старым содержанием. Её соответствие реалиям сегодняшнего дня трактуется либеральными экономистами как расширение возможностей для реализации индивидуальных предпочтений, подкреплённых платежеспособным спросом, посредством индивидуализации медицинского обслуживания, выбора индивидуальных траекторий получения образования, выстраивания собственных вариативных пенсионных стратегий и т. д. [21].
Между тем упор на расширение возможностей для частных инвестиций, индивидуализацию траекторий развития и личную ответственность, в основе которого лежит подход с позиций человеческого капитала, закладывает основу несправедливого социального неравенства, так как генерирует неравенство возможностей в зависимости от ресурсов семьи, порождает ловушки бедности и блокирует социальные лифты. Его следствием являются нерациональное распределение нематериального богатства и дисбалансы национального человеческого потенциала, затрудняющие устойчивое экономическое развитие.
Список литературы
1. Sen, A. (1984) Collective Choice and Social Welfare (2nd ed.). New York, NY: North-Holland Sole distributors for the U.S.A. and Canada, Elsevier Science Publishing Co. 504 p.
2 Sen, A. (1999) Commodities and Capabilities (2nd ed.). Delhi, New York: Oxford University Press. 104 p.
3. Долгова, И. В. Человеческий потенциал и инновационное обеспечение конкурентоспособности российской экономики: реалии и перспективы / И. В. Долгова, О. Е. Рязанова // Гуманитарный вестник. - 2018. - Вып. 4. http://dx.doi.org/10.18698/2306-8477-2018-4-518 (дата обращения: 02.11.2021).
4. Тихонова, Н. Е. Российские профессионалы: специфика рабочих мест и человеческого потенциала / Н. Е. Тихонова // Социологические исследования. - 2020. - № 10. - С. 71-83.
5. Тихонова, Н. Е. Человеческий капитал профессионалов и руководителей: состояние и динамика / Н. Е. Тихонова // Вестник Института социологии. - 2017. - Т. 8. - № 2. - С. 140-165.
6. Тихонова, Н. Е. Человеческий потенциал российских модернистов и перспективы модернизации в России / Н. Е. Тихонова // Terra Economicus. - 2012. - Т. 10. -№ 1. - С. 135-146.
7. Капелюшников, Р. И. Трансформация человеческого капитала в российском обществе (на базе «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения») / Р. И. Капелюшников, А. Л. Лукьянова. - М.: Фонд «Либеральная миссия», 2010. - 196 с.
8. Кузьминов, Я. Общие и специальные навыки как компоненты человеческого капитала: новые вызовы для теории и практики образования / Я. Кузьминов, П. Сорокин, И. Фрумин // Форсайт. - 2019 - Т. 2. - № 13. - С. 19-41.
9. Черковец, В. Н. Категория «человеческий капитал» в общей экономической теории: исторический взгляд и содержательное определение / В. Н. Черковец // Российский экономический журнал. - 2009. - № 7-8. - С. 88-107.
10. Сычев, Н. В. К критике концепции человеческого капитала / Н. В. Сычев // Вестник Института экономики Российской академии наук. - 2016. - № 2. - С. 129-143.
11. Бузгалин, А. Человек, рынок и капитал в экономике XXI века / А. Бузгалин, А. Колга-нов // Вопросы экономики. - 2006. - № 3. - С. 125-141. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2006-3-125-141
12. Плискевич, Н. М. Человеческий капитал в трансформирующейся России / Н. М. Плиске-вич. - М.: ИЭ РАН, 2012. - 231 с.
13. Смит, А. Исследование о природе и причинах богатства народов / А. Смит. - М.: Соцэкгиз, 1962. - 688 с.
14. Развитие человеческого капитала - новая социальная политика. - М.: Издательский дом «Дело»; РАНХиГС, 2013. - 544 с.
15. Lundberg, Sh. (2017) Noncognitive Skills as Human Capital. NBER Chapters in: Education, Skills, and Technical Change: Implications for Future US GDP Growth. National Bureau of Economic Research, Inc. P. 219-243.
16. Cabus, S., Napierala, J., Carretero, S. (2021) The Returns to Non-Cognitive Skills: a Meta-Analysis. Seville: European Commission. 47 р.
17. Рощина, Я. М. Психологические составляющие человеческого капитала как фактор экономического поведения / Я. М. Рощина // Препринт WP15/2008/03. - М.: ГУ ВШЭ, 2008. - 56 с.
18. Аникин, В. А. Человеческий капитал: становление концепции и основные трактовки /
B. А. Аникин // Экономическая социология. - 2017. - Т. 18. - № 4. - С. 120-156.
19. Заславская, Т. Человеческий фактор в трансформации российского общества: Публичная лекция. 6 октября 2005 http://www.polit.ru/lectures/2005 (дата обращения: 02.11. 2021).
20. Баскакова, М. Е. Кадровое ядро цифровой экономики в свете глобализационных рисков / М. Е. Баскакова, И. В. Соболева // Вестник института экономики РАН - 2019. - № 2. -
C.81-92.
21. Мау, В. А. Человеческий капитал: вызовы для России / В. А. Мау // Вопросы экономики. - 2012. - № 7. - С. 114-132. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2012-7-114-132
References
1. Sen A. (1984) Collective Choice and Social Welfare (2nd ed.). New York, NY: North-Holland Sole distributors for the U.S.A. and Canada, Elsevier Science Publishing Co. 504 p.
2 Sen A. (1999) Commodities and Capabilities (2nd ed.). Delhi, New York: Oxford University Press. 104 p.
3. Dolgova I. V., Ryazanova O. E. (2018) Chelovecheskij potencial i innovacionnoe obespechenie konkurentosposobnosti rossijskoj ekonomiki: realii i perspektivy [Human potential and innovative support for the competitiveness of the Russian economy: realities and prospects] // Humanitarian Bulletin. Issue. 4. http://dx.doi.org/10.18698/2306-8477-2018-4-518 (date of access 02/11/2021)
4. Tihonova N. E. (2020) Rossijskie professionaly: specifika rabochih mest i chelovecheskogo potenciala [Russian professionals: the specifics of jobs and human potential] // Sociological Studies, 10, pp. 71-83.
5. Tihonova N. E. (2017) Chelovecheskij kapital professionalov i rukovoditelej: sostoyanie i dinamika [Human capital of professionals and managers: state and dynamics] // Bulletin of the Institute of Sociology, 8(2), pp. 140-165.
6. Tihonova N. E. (2012) Chelovecheskij potencial rossijskih modernistov i perspektivy modernizacii v Rossii [Human potential of Russian modernists and the prospects of modernization in Russia // Terra Economicus, 10(1), pp. 135-146.
7. Kapelyushnikov R. I., Luk'yanova A. L. (2010) Transformaciya chelovecheskogo kapitala v rossijskom obshchestve (na baze «Rossijskogo monitoringa ekonomicheskogo polozheniya i zdorov'ya naseleniya») [Transformation of human capital in Russian society (based on the "Russian monitoring of the economic situation and health of the population")]. Moscow: Liberal Mission Foundation, 2010. 196 p.
8. Kuz'minov Ya., Sorokin P., Frumin I. (2019) Obshchie i special'nye navyki kak komponenty chelovecheskogo kapitala: novye vyzovy dlya teorii i praktiki obrazovaniya [General and special skills as components of human capital: new challenges for the theory and practice of education] // Foresight, 2(13), pp.19-41.
9. Cherkovec V. N. (2009) Kategoriya «chelovecheskij kapital» v obshchej ekonomicheskoj teorii: istoricheskij vzglyad i soderzhatel'noe opredelenie [The category "human capital" in general economic theory: a historical view and meaningful definition] // Russian economic journal, 7-8, pp. 88-107.
10. Sychev N. V. (2016) K kritike koncepcii chelovecheskogo kapitala [To the criticism of the concept of human capital] // Bulletin of the Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences, 2, pp. 129-143.
11. Buzgalin A., Kolganov A. (2006) Chelovek, rynok i kapital v ekonomike XXI veka [Man, market and capital in the economy of the XXI century] // Voprosy ekonomiki, 3, pp. 125-141. https:// doi.org/10.32609/0042-8736-2006-3-125-141
12. Pliskevich N.M. (2012) Chelovecheskij kapital v transformiruyushchejsya Rossii [Human capital in transforming Russia]. Moscow: IE RAS, 231 p.
13. Smith A. (1962) Issledovanie o prirode i prichinah bogatstva narodov [An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations]. Moscow: Socekgiz, 1962, 688 p.
14. Razvitie chelovecheskogo kapitala - novaya social'naya politika (2013) [Development of human capital - a new social policy]. Moscow: Publishing house "Delo" RANEPA, 544 p.
15. Lundberg Sh. (2017) Noncognitive Skills as Human Capital. NBER Chapters, in: Education, Skills, and Technical Change: Implications for Future US GDP Growth. National Bureau of Economic Research, Inc., pp. 219-243.
16. Cabus S., Napierala J., Carretero S. (2021) The Returns to Non-Cognitive Skills: a Meta-Analysis. Seville: European Commission, 47 p.
17. Roshchina Ya. M. (2008) Psihologicheskie sostavlyayushchie chelovecheskogo kapitala kak faktor ekonomicheskogo povedeniya [Psychological components of human capital as a factor of economic behavior]. Preprint WP15/2008/03. Moscow: HSE, 2008, 56 p.
18. Anikin V. A. (2017) Chelovecheskij kapital: stanovlenie koncepcii i osnovnye traktovki [Human capital: the formation of the concept and basic interpretations] // Economic Sociology, 18(4), pp.120-156.
19. Zaslavskaya T. (2005) Chelovecheskij faktor v transformacii rossijskogo obshchestva [The human factor in the transformation of Russian society]. Public lecture on October 6, 2005 http://www. polit.ru/lectures/2005 (date of access 02/11/2021)
20. Baskakova M. E., Soboleva I. V. (2019) Kadrovoe yadro cifrovoj ekonomiki v svete globalizacionnyh riskov [The personnel core of the digital economy in the light of globalization risks] // Bulletin of the Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences, 2, pp. 81-92.
21. Mau V. A. (2012) Chelovecheskij kapital: vyzovy dlya Rossii [Human Capital: Challenges for Russia] // Voprosy ekonomiki, 7, pp. 114-132. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2012-7-114-132
I. V. Soboleva4. Risks of a human capital approach to sustainable development. The paper substantiates a need for a clear distinction between the concepts of "human potential" and "human capital". It is argued that the integral category "human potential implies a comprehensive study of the whole variety of processes and ways of expanding development opportunities on individual level and for the population as a whole, while the category "human capital" reflects a narrower market-related angle of things. Therefore, replacement of human potential view for human capital view limits the possibilities of theoretical analysis and can have negative practical consequences. expansive interpretations of human capital mask the investment core and lose the logical coherence of the original concept, but at the same time are not able to cover all the variety of aspects of human development. Special attention is given to the discussion of risks stemming from adherence to human capital approach when elaborating state policies in the social sphere and in the world of work. It is shown that those risks are rooted in ignoring important non-market aspects and opportunities of the reproduction process. As a result, national economy and society may suffer substantial losses not only in social sphere but in economic outcomes and competitiveness as well.
Keywords: human potential, human capital, reproduction, intangible accumulation, social inequality, sustainable development.
4 Irina V. Soboleva. Head of the Centre for Employment Policy and Labor Relations of the Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences (Nakhimovskij prospect St., 32, Moscow, 117218, Russia), Doctor of Economics, e-mail: irasobol@gmail.com.
