CC BY
26
monitoring environmental parameters // Energy Mining, New Tech-nologies, Sustainable Development: 3-rd International Symposium ENERGY MINING. Serbia, Apatin City, 2010. P. 39 - 45.
12. Kachurin N.M., Komissarov M.S., Ageeva I.V. Using energetic in-dexes for evaluating anthropogenic influence upon environment // Energy Mining, New Technologies, Sustainable Development: 3-rd International Symposium ENERGY MINING. Serbia, Apatin City, 2010. P. 46 - 52.
13. Kachurin N.M., Komissarov M.S., Koroleva O.S. Diffjziya pylegazovyh primesej v atmosfere ot tochechnogo istochnika zagryazneniya vozduha // Izvestiya vuzov. Gornyj zhurnal, 2012. № 5. S. 73 - 79.
14. Gryazev M.V., Kachurin N.M., Stas' G.V. Aehrogazodinamicheskie processy i aehrologicheskaya bezopasnost' pri podzemnoj dobyche polez-nyh iskopaemyh. Tula. Izd-vo TulGU, 2018. 266 s.
УДК: 631.445:631.415:632.122:632.125 +502.55:504.05
РИСКИ ОБРАЗОВАНИЯ МЕТИЛИРОВАННЫХ ФОРМ РТУТИ НА ОБЪЕКТАХ ПРОШЛОГО ЭКОЛОГИЧЕСКОГО УЩЕРБА
А.М. Дрегуло, В.М. Питулько, В.В. Кулибаба
Загрязненные в прошлом территории стали фактором сдерживания экономического роста, причиной снижения экологических рейтингов территорий и, как следствие, барьером для иностранных и отечественных инвестиций. Эта проблема особенно остра для хозяйственно освоенных районов, поскольку здесь с каждым годом увеличивается площадь неиспользуемых земель, загрязненных в результате прошлой хозяйственной деятельности, что обуславливает расширение экстенсивного подхода к природопользованию, возникшее от образования и расширения очагов поражения, и омертвление значительных биосферных ресурсов. Рассматривается проблематика, связанная с рисками загрязнения ртутью и ее метилированными формами окружающей среды от объектов прошлого экологического ущерба.
Ключевые слова: прошлый экологический ущерб, окружающая среда, метилированная ртуть, нормирование, реновация территорий.
Проблемы охраны окружающей среды стоят сегодня перед всеми развитыми странами мира и оказывают существенное влияние на их экономику. По экспертным оценкам, экономический ущерб от нерешенных проблем в области охраны окружающей среды и экологической безопасности в РФ достигает 10 % от стоимости внутреннего валового продукта. Среди всех видов антропогенных нарушений биосферы прошлый экологический ущерб (далее ПЭУ) имеет всеобщее распространение в виде хронического остаточного воздействия и причинения вреда здоровью человека и окружающей среде, вызванное прошлой или продолжающейся хозяйственной деятельностью [1].
Загрязненные в прошлом территории стали фактором сдерживания экономического роста, причиной снижения экологических рейтингов территорий и, как следствие, барьером для иностранных и отечественных инвестиций [1, 11]. Кроме того, ПЭУ представляет значительные риски для здоровья населения, проживающего на этих территориях или вблизи них. К одним из таких видов негативного воздействия на окружающую среду относится загрязнение природно -хозяйственных систем ртутью [2], особенно на объектах с признаками накопленного в прошлом экологического ущерба.
В большинстве стран мира ртуть и ее соединения относятся к приоритетным глобальным загрязняющим веществам и подлежат обязательному экологическому и санитарно -гигиеническому контролю в окружающей, жилой и производственной среде, в продуктах питания, животноводческих кормах, медицинских препаратах и т.д. [3]. Ртутьсодержащие отходы производства и потребления в большинстве случаев относятся к отходам первого класса опасности для окружающей среды и подлежат обязательному обезвреживанию с использованием специальных технологий или, в крайних случаях, временному захоронению на специальных полигонах [4].
Именно поэтому сейчас особое внимание уделяется изучению закономерностей поведения ртути и ее соединений в окружающей среде, формированию зон ртутного загрязнения, ремедиации загрязненных ртутью территорий. Определенный подход к решению данной проблемы занимает совершенствование аппаратуры и химико-аналитических методов определения этого металла и его форм нахождения в атмосферном воздухе, почвах, природных и питьевых водах, в донных отложениях, живых организмах, сельскохозяйственных растениях, кормах, пищевых продуктах и биосредах, в промпродуктах, отходах производства и потребления и т.д.
[3].
Ртуть, попадая в экосистемы в связи с антропогенным загрязнением (в основном при почвенном депонировании техногенных отходов), обладает достаточной мобильностью и высоким коэффициентом накопления, где вследствие сорбции, десорбции, зависящих от термодинамических и физико -химических условий, образует высокотоксичные формы метил и диме-тил ртути.
Кроме площадного загрязнения, ртутное загрязнение может быть широко распространено в условиях несанкционированных свалок: полигоны ТБО, карты депонирования илов и осадков сточных вод, засыпанные карьеры, размещение строительных и медицинских отходов и др. Очевидно, что для таких территорий необходимо упорядочить восстановительные работы экологического содержания.
Необходимо отметить кумулятивный характер соединений ртути в пищевой цепи от низших консументов до человека, способного вызывать острый токсикологический эффект. Характер такого химического превра-
щения ртути и ее воздействия на биоту все более ощутим на урбанизированных территориях, где аномальные концентрации метилированной ртути уже наблюдаются в приземной атмосфере, почвенном воздухе, почве, водах, донных отложениях и растений [2].
Особое внимание следует уделить изучению специфических условий биогенной миграции метилированной ртути, которую невозможно осветить без учета факторов техногенеза касающихся объектов ПЭУ. Последние резко меняют направленность и интенсивность миграции элемен-тоорганических соединений ртути.
Все это говорит о необходимости исследований в направлении выявления ртутного загрязнения с определением закономерностей эко динамики метилирования ртути от объектов накопленного в прошлом экологического ущерба.
Специфика обозначенной проблемы. Основные угрозы и вызовы глобального научно-технологического развития в тематической области «Рациональное природопользование (РПП)» по направлению «Технологии сохранения благоприятной окружающей среды и экологической безопасности» принадлежат к числу кардинальных вопросов взаимоотношения Природы и Общества.
Парадоксальность сложившейся сегодня ситуации заключается в том, что прогрессирующая деградация природы происходит на фоне быстро растущих расходов на ее охрану. Это наглядно свидетельствует о том, что в основе принятой модели взаимодействия техно- и биосферы имеются глубокие внутренние противоречия, влияние которых делает неэффективными (с точки зрения декларированных целей) усилия, затрачиваемые на защиту природы от техногенных воздействий.
Наиболее фундаментальное противоречие заключается в том, что человек изменил свою экологическую нишу таким образом, что его взаимоотношения с биосферой приобрели конфронтационный характер. Преодоление этого противоречия связано с коренным изменением функциональной структуры взаимодействия техносферы с биосферой. Но если регулирование этих взаимоотношений относительно успешно налажено для проектируемых и эксплуатируемых производств, то для объектов прошлого накопленного экологического ущерба оно не разработано.
В общей теории экологического риск-анализа основная область неопределенности связана с отсутствием методологии оценки ртутного загрязнения от техногенного воздействия выведенных из хозяйственного оборота объектов, ставших впоследствии территориями накопленного в прошлом экологического ущерба.
Наибольшее влияние на социальную сферу оказывают территории, подвергнутые загрязнению ртути и ее производных, которые располагаются в границах населенных пунктов и на землях сельскохозяйственного назначения. Согласно экспертным оценкам среди отдельных групп населе-
ния, зависящих от ловли рыбы для собственных нужд, от 1,5 до 17 детей на 1000 детей имеют признаки когнитивных нарушений в результате употребления в пищу рыбы, содержащей метилртуть [5].
Область воздействия таких ртутьгенерирующих объектов ПЭУ по возрастающей степени аккумулирования ртути на организмы континентальных биогеоценозов можно расположить в ряд: растения < насекомые < почвенные микроорганизмы < травоядные млекопитающие < хищные млекопитающие < макромицеты.
Для человека токсическое влияние ртути и ее соединений на организм проявляется как при поступлении значительных ее количеств, так и при действии малых доз и концентраций, характеризующихся поражением центральной нервной системы, причем возникающие изменения трудно обратимы, особенно при воздействии органических соединений ртути, нередко вызывающих выраженные расстройства психики [6,7].
В последние годы в связи с привлечением внимания к загрязнению ртутью объектов окружающей среды были проведены значительные научные исследования, касающиеся глобального цикла ртути. Ввиду все более нарастающей опасности загрязнения биосферы ртутью и ее производных в 2013 году в префектуре Кумамото на западе Японии состоялась конференция ООН, на которой была принята Конвенция Минамата. Свое название документ получил в память жертв болезни Минамата, которую впервые диагностировали в 1956 году у жителей Японии, проживающих в районе одноименного залива. Конвенцию подписали 118 государств и ратифицировали шесть - США, Монако, Габон, Джибути, Уругвай и Гайана. Документ вступит в силу после ратификации 50 странами. Первой страной, подписавшей документ, стала Япония. Россия подписала Минаматскую конвенцию по ртути 24 сентября 2014 года. Цель конвенции - защита здоровья людей и окружающей среды от вредного воздействия ртути. Документ предусматривает поэтапный отказ от использования ртути во всех отраслях человеческой деятельности. Конвенция также призывает страны к запрещению производства, экспорта и импорта продукции, содержащей ртуть, начиная с 2020 года [8].
Отмечая попытки исследователей оценить мировое антропогенное загрязнение окружающей среды ртутью, подчеркивается необходимость в специальном изучении этого вопроса ввиду различных уровней содержания ртути на конкретных объектах техногенного воздействия. Однако до настоящего времени практически не попадает в поле зрения специалистов проблема исследования обнаружения и экодинамики метилированных форм ртути на объектах ПЭУ и ее транслокацию в объекты окружающей среды.
И здесь вопрос стоит наиболее остро, особенно для регионов имеющих высокий показатель по наличию объектов ПЭУ оказывающих влияние на здоровье человека, его генетический фонд и окружающую природ-
ную среду, ограничиваются отдельные виды природопользования, проводятся оперативные меры по восстановлению и воспроизводству природных ресурсов.
На сегодняшний день промышленные предприятия России ежегодно используют около 1800 т ртути, тогда как объем производства этого металла в стране не превосходит 200 т (ранее в Советском Союзе производилось более 1200 т, но, в основном, вне территории Российской Федерации) [9]. В целом, антропогенное поступление ртути в окружающую среду в Российской Федерации оценивается в 200...250 т (в том числе 3...5 т в результате аварий).
Среди многообразия объектов ПЭУ наибольшее влияние на загрязнение земель оказывают скопления отходов образованных при использовании ртутьсодержащих изделий (выходящие из строя термометры и лампы, ртутьсодержащие гальванические элементы и др.), а также содержащих ртуть ввиду специфики технологического процесса выработки.
По данным Министерства природных ресурсов и экологии РФ, наибольшее количество свалок расположено на землях населенных пунктов - 57 %, на землях сельскохозяйственного назначения - 16 %, в водоохранных зонах - 15 %, на землях лесного фонда - 8 % [10].
Лидерами по типу распространения объектов ПЭУ в сегменте являются:
1) санкционированные и несанкционированные свалки ТБО;
2) полигоны и площадки депонирования илов и осадков сточных
вод;
3) погребенные объекты в виде засыпанных карьеров;
4) навозохранилища животноводческих ферм.
Наряду с определенными к вышеперечисленным объектам ПЭУ нормативными требованиями, негативное воздействие от включения ртутьсодержащих компонентов объекта ПЭУ в процессы естественно -природных циклов, биохимической трансформации ртути в окружающей среде, способных в замкнутой системе объекта ПЭУ к процессам метилирования ртути, образованию летучих гидридов ртути нарушая экогеохими-ческую обстановку конкретного региона не изучено, и таким образом не с рассматривается позиции экологического нормирования.
Дело не в простом накоплении ртути, а в появлении специфических условий, при которых (анаэробное разложение органики) даже из околофоновых концентраций валовой ртути развивается в ртутное загрязнение с высокотоксичной подвижной метилированной форме. Здесь и проявляется связь объектов ПЭУ с биогенным и абиогенным факторами трансформации ртути до метилпроизводного. Схематично это представлено на рис. 1.
Рис. 1. Ориентировочная блок-схема образования метилированных
форм ртути на объектах ПЭУ
Метилирование ртути может происходить в почве и техногенных отложениях объектов ПЭУ, где основными факторами, способствующими метилированию, являются: общая концентрация неорганической ртути, значение рН, температура, редокс -потенциал и специфическая микрофлора [11].
Несколько видов бактерий, способных к метилированию ртути в водных и в наземных экосистемах часто обнаруживаются также в сточных водах, например, Pseudomonas SPP [12].
К примеру, род архей Methanosarcina являются ярким представителем биоты свалок ТБО [13], осадков сточных вод свиноводческого комплекса [14] и др. Methanosarcina метаболизируют одноуглеродные метиловые соединения в процессе метилотрофного метаногенеза.
Сообщества микроорганизмов полигонов ТБО помимо этого отличаются гетерогенностью популяций и большим разнообразием Bacteria и Archaea. Также было показано, что археям филумов Euryarchaeota, Thaumarchaeota, Crenarchaeota и грамотрицательным бактериям филума Thermotogae принадлежит ведущая роль в процессах деструкции биополимеров и метаногенеза внутри полигона ТБО Филогенетическое разнообразие метаногенных архей в анаэробной зоне полигона ТБО, а также метано -и метилотрофных протеобактерий в покрывающей почве, в ассоциации с растениями и в фильтрационных водах не имеют аналогов в природных экосистемах [13]. Это говорит о возникновении специфического микро-боциноза на объекте имеющего длительного техногенное воздействие имеющего все сопутствующие признаки ПЭУ.
В культурах, выделенных из рыбы и донных отложений озера Сент -Клэр Тасмания, 30 изолятов были положительными для аэробного демети-
лирования без адаптации к метилртути. Из 30 положительных изолятов 22 были факультативные анаэробы и 21 из них были способны анаэробной деметилирования. Два - изолята грамположительные кокки, два - грампо-ложительные палочки, а остальные были грамотрицательные палочки с характеристиками типичны для Pseudomonas [15].
Однако понимание процессов абиотического метилирования в окружающей среде весьма затруднительно из -за многочисленных физических, химических и биологических факторов. Вполне возможно, что некоторые бактерии используют метилирование в качестве механизма дезинтоксикации, в других случаях метилирование опосредуется серией ферментативных реакций, которые также сопровождаются продуцированием анаэробного метана [16].
Эмиссия газов в процессе брожения условно твердых и жидкофаз-ных отходов (в т.ч. осадки сточных вод) различных составов, протекающего в теле объекта ПЭУ, являются основной причиной загрязнения территорий прилегающих к объектам ПЭУ, а также территорий, связанных гидрогеологическими условиями.
Между тем, используемые до настоящего времени методы предотвращения негативного воздействия:сокращение эксплуатируемых площадей; засыпка отходов; установки удаления (обезвреживания) инфильтратов; системы дегазации полигона; определенный подход к качественному составу депонируемых отходов - зачастую не обеспечивают санитарно -химические нормативные требования.
При депонировании отходов кислород, содержащийся в захваченном воздухе при насыпном характере складирования и/или засыпке отходов, быстро расходуется. В процессах почвенного обезвреживания инфильтрата достаточное поступление кислорода в толще масс отходов для окисления продуктов брожения органического вещества достаточно затруднено. Это приводит к снижению эффективности аэробных процессов, вызывая гнилостные, долговременные процессы с образованием специфической микробной массы и сопутствующих им процессов жизнедеятельности, образуя анаэробную зону.
В исследованиях [17] отмечалось, что рекультивация выработанных карьеров технологическими приемами отсыпки грунтом, смешанным с бытовыми отходами, привела к формированию особого подтипа объектов ПЭУ характеризующихся высокой эмиссией H2S, свидетельствующей об интенсивных процессах разложения органики в отвале и процессов суль-фатредукции.
Часть серного цикла может состоять как целиком из реакций неор-
2 2 2 2 ганических соединений серы [18] S2 ^ nS - ^ SO ^ S2O3 - ^ SO3 - ^ SO4 -
так и включать реакции сопутствующих метилированию ртути.
В исследованиях [19] влияния гидратов железа (используемого для дефосфотации сточных вод), на процессы метилирования в осадках (ило-
вой смеси) самая высокая степень метилирования была обнаружена в осадках близко к сливной трубе, т.е. в диффузоре слива. На данном участке иловая смесь обладала большей концентрацией ртути, органического ве-
Т-, 2+
щества, высокой концентрацией растворенного Ее и практически отсутствием свободного сульфида в поровой воде. Отмечалось, что снижение свободного сульфата ингибировало процессы сульфатной диссимиляции, что приводило к замедлению темпа снижения концентрации железа и метилированной ртути. В целом, исследование подчеркивает, что процессы метилирования могут проходить в условиях, в которых: 1) присутствует органическое вещество, которое подпитывает бактериальные виды деятельности и 2) имеется растворенное железо, снижающее концентрацию сульфида в поровой воде и, следовательно, биодоступной для ртути и ее метилирования.
В исследованиях [20] о роли бактерий на процессы метилирования и деметилирования, в модельных условиях (имитирующих водоносный горизонт), сочетающих геохимические и микробиологические подходы, было показано, что вымывание ртути из колонок (содержащих оксиды железа и ртуть) в виде ее метилпроизводного непосредственно коррелирует с уменьшением железа. В условиях, когда десульфирующие бактерии являются доминирующими (в общем микроценозе колонки), наблюдались снижение оксида железа и быстрая адсорбции метилртути или ее осаждение в виде HgS, которые могут быть доминирующим механизмом транспорта ртути в водоносных средах.
Учитывая описания вышеприведенных исследований [19 - 20], можно предположить, что обнаруженные в делювиальном грунте в исследованиях [17] высокие концентрации железа - 73200 мг/кг и сероводорода - 1,2 мг/кг, ртути - 0,12 мг/кг и сульфидов - 120 мг/дм в дренажном стока от обводненного котлована карьеров на месте добычи ОРПИ (глины) имеют вполне определенные сходства в качественных параметрах, способствующих метилированию ртути.
Все это подчеркивает специфичность биохимических механизмов, мобильности и изменений ртути и ее видообразования.
Необходимо отметить, что накопленный в прошлом ущерб от з а-грязнения органическими соединениями ртути трудно поддается критериальной оценке, ранжированию ввиду недостаточного исследования данного вопроса. Установлено, что значительные участки упомянутых объектов ПЭУ представляют собой полустихийно образовавшиеся и кое-как зарастающие антропогенные свалочные массы и технические грунты, эко геохимические свойства которых нестабильны. Верхняя насыпная часть профилей таких объектов ПЭУ является наиболее эрозивной, вмещающей такое количество атмосферной влаги, которое способно к выносу ртутьорганиче-ских соединений. Насыпная плотность (объем/площадь) свалочных масс прямо не связана с возрастом или объемом образований. Она варьирует от
0,07 до 17 м3 /м2, и, в целом, по этому параметру можно говорить о двух классах свалок: «легком» (среднее около 0,5) и «тяжелом» (среднее выше 3,0). Логически продолжая эту аналогию, можно утверждать, что первый класс представлен свалочными массами ТБО, а второй - скоплениями отходов различной морфологии с участием производственных отходов (неизбежно с повышенной токсикологической опасностью) [21].
Известные методы анализа состояния окружающей среды и контроля факторов экологической опасности имеют либо общий характер, либо, напротив, отвечают специфике конкретных объектов и территорий и поэтому лишь ограниченно могут быть использованы для достижения поставленных целей. Хронические воздействия на природные компоненты ПХС приводят к накоплению прошлого экологического ущерба.
Границы и размеры его в пределах ПХС актуализированы, что обеспечивает возможность ликвидации объектов ПЭУ при рекультивации объектов и реновации территорий. К сожалению, воздействие ртутьорга-нического загрязнения на окружающую среду не ограничивается ее контурами, и простирается ареал хронического загрязнения. Общими для всех компонентов биосферы экологическими последствиями загрязнения окружающей среды (как хронического, так и острого - при техногенных авариях и катастрофах) являются их биологическое накопление, а также последующее негативное воздействие на физиологию организмов, их репродуктивные функции, состав и структуру популяций и биогеоценоза в целом.
В качестве экологических последствий загрязнения следует также рассматривать негативные изменения ландшафтов и нарушение естественных процессов, протекающих в экосистемах [22]. В связи с этим необходимо изучить закономерности экодинамики ртутьорганических соединений почв и почво-подобных тел в условиях объекта ПЭУ, которое отражает актуальное загрязнение на объекте, проявляемое в полноценно развитом почвенном профиле.
В соответствии со статьей 39 закона «Об охране окружающей среды» при выводе из эксплуатации или перепрофилировании хозяйственных объектов должны быть разработаны, согласованы с надзорными органами и реализованы мероприятия по реабилитации территории. Разработка мероприятий при перепрофилировании, перевооружении, модернизации или закрытии старых промышленных площадок проводится на основе обязательного экологического обследования территорий и строений. В связи с этим экологическое обследование объектов ПЭУ должно проводиться поэтапно и систематично, что обеспечивает в дальнейшем экономическую целесообразность процесса.
Малая изученность проблемы является сдерживающим фактором развития в сфере экологической безопасности и следствием (особо важных) критических технологий Российской Федерации.
Значимость решения проблемы воздействия объектов ПЭУ на окружающую среду и здоровье населения выражается в обеспечении рациональности природопользования, которое служит базой для продовольственного обслуживания населения и комплексного мониторинга качества окружающей среды, что позволяет выявлять и пресекать нарушения, приводящие к увеличению заболеваемости, снижению плодородия земель.
В разработке предлагаемой проблемы необходимо получение результатов образования метилированных форм ртути от объектов ПЭУ в структуре природно-хозяйственных систем, оценке уровня критических нагрузок на экосистемы и прогнозировании появления экологически депрессивных территорий.
Важным здесь является не простое согласие с проблемой ртутного загрязнения, которая, может, и лежит на поверхности исследования проблемы, а специфичность условий, создающихся в системе объекта ПЭУ (генератора метилированной ртути), проявляющегося в совокупности биотических и абиотических факторов образования ртутьорганических соединений и ее экодинамики в окружающей среде. Поэтому основной целью в решении обозначенной проблемы становится изучение закономерностей техногенного воздействия ртути и процессов ее метилирования, проявляющихся в скрытых (замкнутых) условиях тела объекта ПЭУ, и поиск путей устранения причин этого воздействия путем целенаправленного выбора и создания технологий, позволяющих не превышать допустимого порога возмущения естественной биоты.
Основным результатом должны стать критериальные оценки уровней негативного воздействия объектов ПЭУ в контексте ртутного загрязнения с последующим методологическим обоснованием принципов классификации объектов ПЭУ в анализе источников и факторов генерирования метилированной ртути и их воздействия на окружающую среду, позволяющие интенсифицировать методы прогнозирования, расширив возможности независимых оценок.
Список литературы
1. Питулько В.М., Кулибаба В.В. Восстановление природных систем и ликвидация объектов прошлого экологического ущерба: монография. Изд-во: М.: «Издательство ВВМ», 2014. 10 с.
2. Кочарян А.Г., Лебедева И.П. Характерные особенности ртутного рагрязнения в урбанизированных районах // Вестник ПНИПУ. Прикладная экология. Урбанистика.
3. Ртуть в биосфере: эколого-геохимические аспекты // Материалы Международного симпозиума (Москва, 7-9 сентября 2010 г.). М.: ГЕОХИ РАН, 2010. С.3.
4. Федеральный закон «Об отходах производства и потребления» от 24.06.1998 № 89-ФЗ.
5. Последствия воздействия ртути и соединений ртути на здоровье населения: роль ВОЗ и министерств здравоохранения в осуществлении Минаматской конвенции // 67-я сессия Всемирной ассамблеи здравоохранения.
6. Иванова Ю.В., Бодиенкова Г.М., Курчевенко С.И. Оценка показателей иммунитета у работающих с ранними проявлениями поражения нервной системы // Бюллетень Восточно -Сибирского научного центра Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. 2009. № 1. С. 111 - 113.
7. Соседова Л.М., Якимова Н.Л., Титов Е.А Особенности хронической ртутной интоксикации в динамике постконтактного периода (экспериментальное исследование) // Бюллетень Восточно -Сибирского научного центра Сибирского отделения Российской академии медицинских наук, 2011. № 3-2. С. 157 - 160.
8. Минаматская конвенция о ртути [Электронный ресурс]: URL:
http:// www._mercuryconvention.org / Portals/11/documents
/Booklets/Minamata% 20Convention% 20on%20Mercury booklet Russian.pdf (дата обращения: 29.12.2016).
9. Петросян В.С. Глобальное загрязнение окружающей среды ртутью и ее соединениями // Россия в окружающем мире: 2006 (Аналитический ежегодник) отв. ред. Н.Н. Марфенин; под общ. ред. Н.Н. Марфенина, С.А. Степанова. М.: МНЭПУ, Авант, 2007. С.149 - 163
10. URL: http://www.mnr. gov.ru/news/detail.php?ID= 130058 (дата обращения: 29.12.2016).
11. Ртуть в природных водных объектах: обзор факторов, влияющих на метилирование / С. М. Ульрих [и др.] // Environmental Science and Technology, № 31(3), (2001), С. 241 - 293 [Электронный реcурс]. URL: http://hg-kazakhstan.narod.ru/pdf/14 ru.pdf (дата обращения: 29.12.2016).
12. Bisogni J.J., Lawrence A.W. Kinetics of mercury methylation in aerobic and anaerobic aquatic environments // J.W.P.C.F.1975. 47. 1. Р. 135 -152.
13. Шаравин Д.Ю. Идентификация микроорганизмов фильтрационных вод полигона твёрдых бытовых отходов: дис....канд. биол. наук. Пермь, 2015. С. 6 - 7.
14. Поминчук Ю.А. Экологический мониторинг состава биоценозов активного ила в зависимости от типов очистных сооружений: автореф. дис. ... канд. биол. наук. Петрозаводск, 2011. 12 с.
15. Degradation of Methylmercury by Bacteria isolated from Environmental Samples / W.J. Spangler, J.I. Spigarelli, J.M. Rose, R.F. Flippin, H. H. Mille // Applied Microbiology. Apr. 1973. № 25, Vol.4. Р. 488 - 493.
16. Trevors J.T. Mercury methylation by bacteria // Basic Microbiol. 1986.26(8). Р. 499 - 504.
17. Рекультивированные карьеры приневской низменности -специфическая разновидность объектов накопленногоэкологического ущерба / В.В. Кулибаба, В.В. Петухов, Е.И. Зинатулина, Е. С. Меринова // Региональная экология. 2016. № 1 (43). С. 108 - 114.
18. Грабович М.Ю. Участие прокариот в круговороте серы // Соро-совский образовательный журнал. 1999. № 12. С. 18
19. High methylmercury production under ferruginous conditions in sediments impacted by sewage treatment plant discharges / A.G. Bravo, S.S. Bou-chet, S. Guedron, D. Amouroux, J. Dominik, J. Zopfi. // Water Research Vol. 80. 1 September 2015. Р. 245 - 255.
20. Mercury mobilization and speciation linked to bacterial iron oxide and sulfate reduction: A column study to mimic reactive transfer in an anoxic aquifer / J. Hellal [et al.] // Journal of Contaminant Hydrology. 2015. Vol. 180. Р. 56 - 68.
21. Доклад «Об экологической ситуации в Ленинградской области в 2012 году» URL:http://nature.lenobl.ru/Document/1371535728.pdf (дата обращения: 29.12.2016).
22. Питулько В.М., Кулибаба В.В. Инновационно концептуальные положения экологической реабилитации объектов ПЭУ федерального, регионального и муниципального значения // Региональная экология. 2016. № 1 (43). С. 72 - 80.
Дрегуло Андрей Михайлович, канд. биол. наук, ст. науч. сотр. лаб., Adregu-lo@bk.ru, Россия, Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский научно-исследовательский центр экологической безопасности Российской академии наук,
Питулько Виктор Михайлович, д-р геол.-минерал. наук, гл. науч. сотр., pitulko@ram bler. ru, Россия, Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский научно-исследовательский центр экологической безопасности Российской академии наук,
Кулибаба В.В., зав. лаб. kouval@rambler.ru, Россия, Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский научно-исследовательский центр экологической безопасности Российской академии наук
RISK OF APPEARANCE METHYLATED FORMS OF MERCURY ON OBJECT OF PAST
ENVIRONMENTAL DEMAGE
A.M. Dregulo, V.M. Pitulko, V.V. Kulibaba
Previously contaminated areas have become a deterrent for economic growth, the reason for reducing environmental ratings of territories and, as a result, a barrier for foreign
and domestic investments. This problem is particularly acute for economic development of the regions, since there is every year increasing of unused land areas contaminated as a result of past economic activity, which leads to the expansion of extensive approach to nature, arising from the formation and expansion of lesions and necrosis of large biosphere resources. The article deals with the problems of chemical and biological pollution of the environment from mercury object (past environmental damage) PED.
Key words: past environmental damage, environmental, methylated mercury, renovation areas
Dregulo Andrei Mihailovich, Candidate Biological Sciences, senior staff scientist, Adregulo@bk.ru, Russia, St. Petersburg, St. Petersburg Scientific Center of Environmental Safety Russian Academy of Science,
Pitulko Victor Mihailovich, Doctor of Geological Sciences, principal officer, pitulkoarambler.ru, Russia, St. Petersburg, St. Petersburg Scientific Center of Environmental Safety Russian Academy of Science,
Kulibaba V.V., Chief of a Laboratory, kouvalarambler.ru, Russia, St. Petersburg, St. Petersburg Scientific Center of Environmental Safety Russian Academy of Science
Reference
1. Pitul'ko V.M., Kulibaba V.V. Vosstanovlenie prirodnyh si-stem i likvi-dacija ob#ektov proshlogo jekologicheskogo ushherba// Monografja. Izd-vo: OOO «Izda-tel'stvo VVM», 2014. 10 s.
2. Kocharjan A.G., Lebedeva I.P. Harakternye osobennosti rtutnogo pagrjazne-nija v urbanizirovannyh rajonah // Vestnik PNIPU. Prikladnaja jekologija. Urbani-stika.
3. Rtut' v biosfere: jekologo-geohimicheskie aspekty. Materialy Mezhduna-rodnogo simpoziuma (Moskva, 7-9 sentjabrja 2010 g.). M.: GEOHI RAN, 2010. S.3.
4. Federal'nyj zakon «Ob othodah proizvodstva i potreblenija» ot 24.06.1998 № 89-
FZ.
5. Posledstvija vozdejstvija rtuti i soedinenij rtuti na zdorov'e naselenija: rol' VOZ i ministerstv zdravoohranenija v osushhestvlenii Minamatskoj konvencii / 67 sessija Vsemirnoj assamblei zdravoohrane-nija.
6. Ivanova Ju.V., Bodienkova G.M., Kurchevenko S.I. Ocenka pokazatelej im-muniteta u rabotajushhih s rannimi projavlenijami porazhenija nervnoj sistemy // Bjul-leten' Vostochno-Sibirskogo nauchnogo centra Sibirskogo otdelenija Rossijskoj aka-demii medicin-skih nauk, 2009. № 1. S. 111-113.
7. Sosedova L.M., Jakimova N.L., Titov E.A Osobennosti hronicheskoj rtutnoj intoksikacii v dinamike postkontaktnogo perioda (jeksperimental'noe issledovanie) // Bjullet-en' Vostochno-Sibirskogo nauchnogo centra Sibirskogo otdelenija Rossijskoj akademii medicinskih nauk, 2011. № 3-2. S. 157-160.
8. Minamatskaja konvencija o rtuti URL: http:// www.mercurycon-vention.org / Por-tals/11/documents /Booklets/Minamata% 20Convention% 20on% 20Mercury_booklet_ Rus-sian.pdf (data obrashhenija: 29.12.2016).
9. Petrosjan V.S. Global'noe zagrjaznenie okruzhajushhej sredy rtu-t'ju i ee so-edinenijami // Rossija v okruzhajushhem mire: 2006 (Analitiche-skij ezhegodnik). Otv. red. N.N. Marfenin; pod obshh. red. N.N. Marfeni-na, S.A. Stepanova. M.: MNJePU, Avant, 2007. S.149-163
10. URL: http://www.mnr.gov.ru/news/detail.php?ID=130058 (data obrashhenija: 29.12.2016).
11. Rtut' v prirodnyh vodnyh ob#ektah: obzor faktorov, vlijajushhih na meti-lirovanie / S. M. Ul'rih [i dr.]// Environmental Science and Technology, № 31(3), (2001), S. 241-293 [Jelektronnyj recurs] http://hg-kazakhstan.narod.ru/pdl714_ru.pdf (data obrashhenija 29.12.2016).
12. Bisogni J.J., Lawrence A.W. Kinetics of mercury methylation in aerobic and anaerobic aquatic environments // J.W.P.C.F.1975. 47, 1, 135-152.
13. Sharavin D.Ju. Identifkacija mikroorganizmov ffl'tracionnyh vod po-ligona tvjordyh bytovyh othodov: dis. ... kand. biol. nauk. Perm', 2015. S. 6-7.
14. Pominchuk Ju.A. Jekologicheskij monitoring sostava biocenozov aktivnogo ila v zavisimosti ot tipov ochistnyh sooruzhenij: avtoref dis. ... kand. biol. nauk. Petrozavodsk. 2011. 12 s.
15. Degradation of Methylmercury by Bacteria isolated from Environ-mental Samples / W.J. Spangler, J.I. Spigarelli, J.M. Rose, R.F. Flippin, H. H. Mille // Applied Microbiology, Apr. 1973, № 25, Vol.4. R. 488-493.
16. Trevors J.T. Mercury methylation by bacteria // Basic Microbiol, 1986.26(8):499-504.
17. Rekul'tivirovannye kar'ery prinevskoj nizmennosti -specificheskaja raznovidnost' ob#ektov nakoplennogojekologicheskogo ushherba / V.V. Kulibaba, V.V. Petuhov, E.I. Zinatulina, E. S. Merinova // Regional'naja jekologja, 2016. № 1 (43). S. 108-114.
18. Grabovich M.Ju. Uchastie prokariot v krugovorote sery // Sorosovskij ob-razovatel'nyj zhurnal, 1999. № 12. S. 18
19. Bravo A. G., Bouchet S., S. Guedron S., Amouroux D., Dominik J., Zopfi J. High methylmercury production under ferruginous conditions in sediments impacted by sewage treatment plant discharges // Water Research Vol. 80, 1 September 2015. R. 245-255.
20. Mercury mobilization and speciation linked to bacterial iron oxide and sulfate reduction: A column study to mimic reactive transfer in an anoxic aquifer /Hellal J. and all // Journal of Contaminant Hydrology Volume 180, September 2015. R. 56-68.
21. Doklad «Ob jekologicheskoj situacii v Leningradskoj oblasti v 2012 godu» / URL:http://nature.lenobl.ru/Document/1371535728.pdf (data obrashhenija: 29.12.2016).
22. Pitul'ko V.M., Kulibaba V.V. Innovacionno konceptual'nye polozhenija jekologicheskoj reabilitacii ob#ektov PJeU federal'nogo, regional'nogo i munici-pal'nogo znachenija // Regional'naja jekologija, 2016. № 1 (43). S. 72-80.
