CC BY
45УДК 94(37).07
ТЕЛЕПЕНЬ С.В.
РИМСКИЕ ВСАДНИКИ ВО ГЛАВЕ ПРОВИНЦИАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ
Ключевые слова: Римская империя, провинция, проконсул, легат, всадники, префект, прокуратор, империй, эпиграфика.
В статье рассматривается один из важнейших вопросов истории римского всадничества - включение всадников в систему государственного управления в период Принципата. В частности, исследуется эволюция наместнических полномочий префектов и прокураторов. На основе анализа литературных, эпиграфических и юридических источников делается вывод о поэтапном превращении провинциальных наместников из числа всадников в представителей имперской бюрократии.
TELEPEN, S.V.
ROMAN EQUITES IN THE HEAD OF THE PROVINCIAL GOVERNMENT
Keywords: Roman Empire, province, proconsul, legate, equites, prefect, procurator, imperium, epigraphy
The article examines one of the most important issues in the history of Roman equites - their inclusion in the system of government during the Principate period. In particular, the evolution of the governor's powers of prefects and procurators is examined. Based on the analysis of literary, epigraphic and legal sources, a conclusion is made about the gradual transformation of provincial governors from equites into representatives of the imperial bureaucracy. The article deals with imperium andpotestas as grounds for the authority of the Roman commander, formed throughout the history of the Roman Republic. Attention is drawn to the fundamental differences in the nature and scope of the application of these competencies of the Roman magistrate. Their evolution is argued in connection with the development of the Roman state. Based on the analysis of various written sources, including epigraphic ones, a conclusion is drawn about the origin of commander's, initially, probably, praetor's, powers from the initially separate from the institutions of civic administration power, including the informal, aristocratic military leaders of early Rome. Also, the conclusion is made about the important role of state-political traditions in formalizing the powers of the Roman commander.
Как известно, до наступления эпохи Империи римское всадничество не имело возможности принимать участие в управлении провинциями. Установление системы Принципата довольно быстро изменило ситуацию [1, р.159]. Однако и в новых условиях для данной категории римской элиты возможность конкурировать с сенаторской аристократией была ограниченной. Лишь постепенно, по мере бюрократизации государства, всадники также оказались допущенными к отправлению наместнических обязанностей. При этом, что закономерно, им стало доступным управление лишь (за редким исключением) небольшими провинциями. Столь же закономерным было то, что даже теперь для всадников не предполагался проконсулат. Префектура и прокураторство стали основой наместнических полномочий управляющих императорскими провинциями из числа всадников.
Хотя существенное укрепление роли всадников в делах провинциального управления приходится, видимо, на время правления императоров из династии Флавиев [2, с.113], уже при Юлиях-Клавдиях данный процесс получил значительное развитие. Со времен императора Клавдия наименование procurator Caesaris pro legato стало широко применяться в Римской империи в качестве обозначения наместника небольшой императорской провинции, имевшего всаднический ранг. Лишь в Египте наместник - также всадник по своей сословной принадлежности - продолжал именоваться более почетным (и высоким) званием praefectus. Между тем известно, что во времена Республики прокураторами назывались лица, находившиеся под действием норм частного права, т.е. это были доверенные лица того или иного патрона или pater familias. Тенденция в изменении понимания procurator обозначилась уже в I в. до н.э., когда Цицерон, Саллюстий, Цезарь используют существительное procuratio для обозначения государственной службы (Cic. ad. Att. IV. 1. 6, ad Fam. IV. 6. 2, XII. 14. 5, ad Q.f. III. 9. 3, Acad. I. 11, de Off. I. 85, de Rep. II. 51; Caes. BC. III. 108. 1; Sallust. Bell. Jug. 14. 1). Правда, язык соответствующих пассажей у данных авторов образный, риторичный и говорить о должности прокуратора применительно к республиканскому периоду, в отличие от эпохи Империи, было бы ошибкой. На это в свое время обратил внимание крупнейший специалист по проблеме государственной службы римских всадников Пфлаум [3, р.14-15].
Кажется маловероятным, что Август или Тиберий - два столь приверженных букве республиканских традиций императора, могли официально ввести должность прокуратора в качестве наместника провинции, пусть небольшой и малозначительной. Однако более поздние историки все-таки применяют понятие procurator для обозначения статуса некоторых
провинциальных наместников этих императоров. В частности, Тацит так называет Понтия Пилата
- прокуратора Иудеи (Tac. Ann. XV 44).
Однако в эпиграфических текстах по отношению к наместникам всаднического ранга для периода Раннего принципата более употребляемы обозначения praefectus и pro legato. Надписи содержат упоминания praefectus civitatum in Alpibus maritimis (т. е. «префект в провинции Приморские Альпы») и двух лиц с титулом praefectus civitatum, управлявших теми территориями, которые во времена императора Нерона составили провинцию Коттские Альпы (ILS 1349, 1394; CIL XII 80). Также Плиний Старший - этот яркий представитель идеологии служилого всадничества [4, с.46] - упоминает какого-то префекта «альпийской провинции» (Plin. Maj. NH X 134). В свою очередь, согласно Диону Кассию, в 6 г. управление Сардинией было поручено наместнику всаднического ранга - orpariàpxaiç innsvaiv (LV. 28). Надписи свидетельствуют, что во времена Августа этот наместник именовался pro legato (ILS 105), а в начале правления императора Клавдия -prefectus (ILS 105). Еще одна надпись дает титулатуру управителя Корсики
- prefectus (CIL XII 2455). Между 27 и 23 гг. до н.э., то есть до вручения управления этими провинциями сенату, Кипр управлялся пролегатом (pro legato) (CIL X 7351). В Испании при Августе под управлением префектов были неспокойные районы Астурии и Галлеции (совр. Галисия) (ILS 6948; CIL II 3271). Эпиграфические данные свидетельствуют и о том, что в период правления императора Тиберия правобережье Дуная находилось под управлением praefectus civitatium Moesiae et Treballiae (ILS 6948). Также, согласно сохранившимся надписям, Балеарскими островами при императоре Нероне управлял префект, либо, как он указан в текстах, praefectus pro legato (ILS 235, 8902, 9196).
В отношении Реции свидетельства противоречивы. При Тиберии здесь в качестве наместника указывается в одном случае prefectus Raetis Vindolicis vallis Poeninae et levis armaturae (ILS 2689), а в другом - procurator Caesaris Augusti in Vindelicis et in valle Poenina per annos IIII et in Hispania provincial per annos X et in Suria biennium (ILS 9007). Вероятно, это был порученец по фискальным вопросам в Реции (а также в разное время в других провинциях), когда ей управлял Вибий Панса, упоминаемый в надписи как legato pro [prate (ore) i]n Vindol(icis) (ILS 847). Если это так, то первый фиксируемый эпиграфическими источниками наместник Реции в ранге прокуратора - это действовавший здесь при Калигуле и Клавдии procur. Augustor. Et pro leg. Proviai Raetiai et Vindelic. Et vallis Poenin. (ILS 1348).
Для Норика самые ранние свидетельства относительно прокураторов или префектов в качестве наместников либо их порученцев относятся ко времени не ранее времени правления императора Клавдия, при котором здесь был прокуратор (ILS 1349). Применительно к Каппадокии мы опять-таки вплоть до времен Клавдия не имеем надежных сведений относительно ранга наместника, который при данном императоре, если верить Тациту, являлся прокуратором (Tac. Апп. XII. 49). Фракия, присоединенная Клавдием, судя по всему, изначально управлялась прокуратором. И во всяком случае такой порядок существовал при Нероне (ILS 231). Наместник Мавретании, также присоединенной при Клавдии, именовался при этом императоре procurator Augusti pro legato (АЕ 1924. 66).
Иудея в данном контексте - единственная провинция, в отношении которой свидетельства носят противоречивый характер. Филон Александрийский, живший и творивший при Клавдии, пишет о Понтии Пилате: niXàxoç tfv rœv ináp/wv ènïrponoç ànoôsôsiy^évoç rqç lovôaïaç (Phil. De Leg. Ad Gaium. XXXVIII. 299) - «Одним из людей Тиберия был Пилат, ставший наместником Иудеи» (Пер. О.Л. Левинской). Однако перевод Левинской требует уточнения. Здесь ènïrponoç оригинала должно пониматься как буквальный перевод латинского procurator. Слово ènïxponoç Иосиф Флавий в своей «Иудейской войне» использует для обозначения как первого зафиксированного прокуратора Иудеи Копония (PIR 1035; PIR2 1285), так и для Пилата. Однако в «Иудейских древностях» Иосиф не указывает ранга первых трех наместников этой провинции, называя должность лишь четвертого, т.е. Вавлерия Грата, - префект (ènapxoç), а Пилата именуя описательно - «властитель» или «господин» (fiys^óv). Куспий Фад, наместник Иудеи при Клавдии, вообще именуется у Иосифа сначала префектом, а затем уже прокуратором (Jos. Bell. Jud. II. 117, 169, Ant. Jud. XVIII. 2, 31-33, 55, XIX. 363, XX.2). Поскольку ко времени Иосифа Флавия уже в течение примерно поколения наместник Иудеи носил титул прокуратора, то именование
наместника префектом следует считать признаком более пристального внимания Иосифа к своим источникам там, где он использует данное понятие.
С установлением системы принципата Август, применяя обозначение prefectus, лишь следовал республиканским традициям. Это соответствовало всему комплексу мероприятий наследника Цезаря, стремившегося придать своей монархии вполне республиканский облик [5, с. 204-205, 236-237]. В сочинениях Цицерона и Цезаря префекты, военные трибуны часто упоминаются в качестве тех, кто составлял, наряду с квесторами и легатами, управленческий штат проконсула (С/с. II Verr. I. 73, III. 134, pro Cluentio 99, pro Rab. Post. 13, 19, ad Att. V. 17.2, VI. 1.2, ad Fam. III. 8. 7, V. 20. 7, VII. 5. 3; Caes. BG. I. 39, III. 7, BC. I. 21). Tribuni militum были, конечно, офицерами легионов, но могли привлекаться и для выполнения специальных поручений, как это зафиксировано у Цезаря в его «Записках о Галльской войне (III. 7). Префекты в римской армии времен Августа составляли широкую категорию командиров всаднического достоинства. Наиболее высокое положение здесь занимал praefectus fabrum.
К началу Империи его обязанности, вероятно, уже мало были связаны с командованием легионными мастерскими. Praefectus fabrum мог выполнять ответственные поручения различного рода, как это было во времена Августа. Например, такой префект при наместнике Азии отвечал за назначение судей - iuri dicundo et sortiendis iudicibus (ILS 6286). Однако в большинстве случаев армейские префекты назначались командовать вспомогательными отрядами. Иногда они могли стоять во главе иррегулярных подразделений, набиравшихся из граждан. В частности, Цицерон в одном из своих писем упоминает своего praefectus evocatorum (Cic. Ad Fam. III. 6. 5). Во времена гражданских войн префекты могли назначаться комендантами городов. Так, легат Помпея в Дальней Испании Варрон назначил Гая Галлония, принадлежавшего к сословию всадников, префектом Гадеса (Caes. BG. II. 18, BC. III. 12; Afr. 68. 4, 76. 1; ILS. 5319). Префекты могли также быть привлекаемы к отправлению судопризводства. Цицерон, в частности, отправил Квинта Волузия, который вероятней всего был одним из его префектов, выполнять обязанности судьи в отношении тех римских граждан, которые проживали на этом острове (Cic. Ad Att. V. 21).
Сомнительно, чтобы префекты обладали таким же делегированным империем, как тот, которым пользовались императорские легаты. Тем не менее они выполняли задачи того же рода, что и пользовавшиеся империем легаты. Действительно, распоряжение жизнями римских граждан требовало обладание империем (Dig. I. XXI. 1). Цезарь, рассказывая о деятельности Сципиона Назики в 49 г. до н.э. в Азии, сообщает: non solum urbibus sedpaene vicis castellisque singulis cum imperio praeficiebantur (буквально - «попали под власть префектов, наделенных империем» -С.Т.)... eratplena lictorum et imperiorumprovincia, differtapraefectis atque exactoribus (Caes. BC. III. 32) - «Не только в города, но и почти во все села и небольшие укрепленные пункты назначались свои коменданты... Вся провинция была полна ликторов и командиров (лат. praefectis - С.Т.), битком набита комиссарами и сборщиками» (пер. М.М. Покровского). Язык Цезаря здесь риторичен (а перевод академика М.М. Покровского хотя и точен в литературном отношении, но не вполне отражает интересующие нас детали), но зато из этого отрывка можно заключить, что, по крайней мере в данном случае, в условиях гражданской войны имело место назначение префектов с империем.
Август, назначая префектов управлять той или иной группой племен либо небольшой провинцией, тем самым просто развивал соответствующую практику периода Поздней республики. Разумеется, власть Августа была намного больше любого римского проконсула республиканского времени, поэтому его легаты управляли провинциями, соответствующими по своим масштабам прококонсульским провинциям предшествующего периода. В связи с этим выглядит закономерным, что и префекты с началом Империи могли управлять более обширными территориями, что должно предполагать наличие у них империя.
Особое значение в системе римских префектур имела должность префекта Египта. Октавиан, исходя из соображений, ясно указанных Тацитом (Tac. Ann. II. 59, Hist. I. 11), не желая вверять управление этой ключевой провинцией кому-либо из сенаторов, в 30 г. до н. э. назначил сюда наместником всадника Корнелия Галла, наделив того званием praefectus Aegypti. Функции и полномочия этого префекта были исключительными, поскольку он не только управлял важной провинцией, но также командовал войском, состоявшим из трех легионов и многочисленных вспомогательных отрядов (Strabo XVII. 797).
В ситуации с Египтом и его наместником Октавиан выглядит превысившим свои полномочия, делегируя свой (консулярный) империй префекту-всаднику в столь огромных масштабах. Ситуация требует прояснения. Разберем соответствующий пассаж у римского юриста III в. Ульпиана. Он пишет: praefectus Aegypti non prius deponit praefecturam et imperium quod ad similitudinem proconsulis lege sub Augusto ei datum est, quam Alexandriam ingressus est successor eius (Dig. I. XVII. 1) - «Префект Египта слагает с себя префектуру и империй, который при Августе на основании закона был приравнен к проконсульскому, не раньше, чем его преемник прибудет в Александрию» (пер. А.Л. Смышляева, И.С. Перетерского). В свое время высказывались три возражения против подлинности этого места. Так, данный пассаж иногда рассматривается как интерполяция, поскольку фраза ad similitudinem является поздней и для времени Ульпиана не характерна [6, s. 145]. То же касается слов et imperium... datum est, которые находятся в противоречии с позицией, которую Ульпиан избрал для себя, сравнивая различия в положении префекта Египта и проконсулов [7. р.68-73]. Наконец, как заметил еще Сирио Солацци, данный пассаж противоречит тому, что сообщает Тацит и что пишется в других частях Дигест [8]. Первое из этих возражений относительно подлинности данного места из Ульпиана оказалось беспочвенным [8, р.299, nota 3]. Второе - в принципе неубедительно. В самом деле, Ульпиан, возможно, в данном конкретном случае говорит об империи префекта лишь затем, чтобы подчеркнуть его отличие от империя проконсула, к которому он был лишь приравнен (т.е. изначально и в принципе не совпадал, был меньшим).
Наиболее существенным из возражений относительно подлинности приведенного отрывка из Ульпиана является третье. Рассмотрим его. Тацит утверждает: nam divus Augustus apudequestris qui Aegypto presiderent lege (букв. «на основании закона», т. е. lex - С. Т.) agi decretaque eorum proinde haberi iusserat ac si magistratus Romani constituissent (Tac. Ann. XII. 60) - «Ведь в свое время божественный Август повелел предоставить управлявшим Египтом всадникам право отправления правосудия и признавать за их приговорами такую же законную силу, как если бы они были вынесены римскими магистратами» (пер. А. С. Бобовича). Модестин - другой ученый римский юрист III в. - пишет: apudpraefectum Aegypty possum servum manumittere ex constitutione divi Augusti (Dig. XL. II. 21) - «В присутствии префекта Египта, согласно решению (constitutio - С. Т.) божественного Августа, дозволяется освобождать раба» (пер. наш). Если существовал полноценный закон (lex), наделявший префекта Египта «империем, приравниваемым к проконсульскому» (imperium ad similitudinem proconsulis), то в этом случае, на первый взгляд, со стороны Августа не было бы необходимости давать особые полномочия префекту Египта посредством своей constitutio. Явное противоречие может быть разрешено через следующее объяснение. Санкционирование и утверждение legis actiones (действия, инициируемые частными лицами), включая manumissio vindicta (освобождение раба) adoptio (усыновление) и tutoris datio (установление опекунства) требовало от должностного лица не просто наличия империя, а пребывания в ранге консула, претора или проконсула (Dig XL. I. 14, II. 1, 8, 18 § 1, 20 § 4; Ulpian Reg. I. 7, VIII. 2-5, XI. 18-20). Эти полномочия были распространены и на легатов Августа (Dig. XL. II. 5, 7). Однако очевидно, что существовали сомнения, распространялись ли эти полномочия на префекта Египта. Т.е. сомнения насчет права legis actiones префекта Египта, которому, как и проконсулу, империй был дан по закону, но который при этом не был магистратом, и стал, видимо, причиной специального распоряжения Августа.
Таким образом, можно предположить, что приведенное высказывание Ульпиана по поводу империя префекта Египта является подлинным. В противном случае сложно найти объяснение, какими мотивами могли бы руководствоваться составители Дигест, произведи они эту «интерполяцию». Эти составители работали с текстами древних юристов с целью приведения их в согласие с законодательством времен Юстиниана (VI в.). Однако данный пассаж Ульпиана имеет значение исключительно в контексте удовлетворения антикварных интересов и не имеет прямого отношения к действовавшему юстинианову законодательству.
Август, надо полагать, вполне осознавал, что префект во главе важной провинции и трех легионов - это все-таки аномалия, а потому он не может обладать консулярным империем автоматически. То обстоятельство, что империй префекта Египта должен был быть приравнен к империю проконсула, показывает, что соответствующий закон был принят до 27 г. до н. э., когда все провинции управлялись еще проконсулами. После введения в 27 г. до н. э. новой системы
управления провинциями, разделенными теперь по категориям на сенаторские и императорские, последние стали управляться назначенцами Августа - legati pro praetor. В этой связи логичным было подтверждение аналогичного империя префекта Египта специальным актом (constitutio) императора. Правда, после 23 г. до н. э., когда Август, отказавшись от консулата, остался лишь проконсулом, возникла курьезная ситуация: как сам император, так и его префект теперь оба пользовались проконсульским империем. Формально теперь Август превосходил своего назначенца лишь тем, что его империум был maius.
Что касается прокураторов во времена Августа и Тиберия, то они юридически были лишь их доверенными лицами. Прокураторы составляли две категории. Первая - это прокураторы провинций, которые занимались выполнением финансовых поручений императора в соответствующих провинциях. Вторая - меньшая, категория - те, кто выполняли обязанности управляющих имуществом императора, которым тот владел как частное лицо. То, что провинциальные прокураторы рассматривались в качестве собственных представителей императора, видно по тому, как Август назначил своего вольноотпущенника Лицина прокуратором Галлии (Dio LIV. 21, Suet. Aug. 67. 1, Seneca Apocolocyntosis, 6). Аналогичные назначения практиковал и Тиберий. Тацит об этом пишет, говоря о прокураторе Тиберия в Азии: adeo ut procurator Asiae Lucilius Capito accusante provincia causam dixerit, magna cum adseveratione principis non se ius nisi servitia et pecunias familiars dedisse: quod si vim praetoris usurpasset manibusque militum usus foret, spreta in eo mandata sua (Tac. Ann. IV. 15) - «так что перед ним предстал и прокуратор Азии Луцилий Капитон, привлеченный к суду по предъявленному этой провинцией обвинению, причем принцепс решительно заявил, что он предоставил Капитону право распоряжаться лишь его, принцепса, имуществом и рабами, а если тот присвоил себе преторскую власть и пользовался в своих целях воинской силой, то тем самым превысил свои полномочия» (пер. А.С. Бобовича). В императорских (т.е. не сенатских) провинциях прокураторы, действительно, выполняли функции, которые с современной точки зрения выглядят неприемлемыми для исполнителей частных поручений. Так, в Испании, если верить Страбону, они занимались финансированием войска (Strabo III. 167), а, например, Лицин, согласно Сенеке и Диону Кассию, занимался сбором налогов с Галлии (Seneca Apolocyntosis. 6; Dio LIV. 21). Что касается сенатских провинций, главной обязанностью прокураторов здесь было все-таки лишь управление личным имуществом императора, но также, видимо, и материальное снабжением войск [9] (см. также: Plin. Ep.X. 27).
Как известно, сбор налогов в провинциях в период Раннего принципата осуществляли откупщики (publicani). И прокураторы в этом смысле могли занимать схожее положение. Дион Кассий в этой связи пишет, что при Тиберии императорским доверенным лицам по финансовой части (т. е. прокураторам) разрешалось в провинциях заниматься сбором налогов, но не делами государственного управления или судопроизводством (Dio LVII. 23). Прокураторы, отвечавшие за императорское имущество, были лишь доверенными лицами. Геренний Капитон, прокуратор в палестинской Явне, который служил сначала сестре Герода Соломее, а затем Ливии - жене Августа, упоминаем Филоном всего лишь как сборщик податей - yóprnv ÈKÀoysvç (Philo Leg. Ad Gaium. 30 )
Но префектура и прокураторство не всегда были строго разделены. Правда, в эпоху Республики, по-видимому, было не частым явлением, чтобы проконсул поручал обязанности префекта (включая командование войсками) прокуратам Cic. Ad Att. V.21. 10, VI. 1. 4-6, 2. 8, 3. 56). Цицерон вообще возражал против подобной практики, как формы злоупотребления (Cic. II Verr. III. 75). Но проконсулы императорского времени, зависимые от воли принцепса, могли рассматривать назначение императорского прокуратора в их провинции как своего рода оказание им поддержки и помощи со стороны. Это может объяснить, как могло так получиться, что Луцилий Капитон - прокуратор Тиберия в Азии, распоряжался воинскими контингентами в этой провинции, не имея на то необходимого поручения от Тиберия (Tac. Ann. IV. 15).
Однако уже в начале II в. наместник Вифинии в ранге императорского легата Плиний Младший по указанию императора выделял воинские контингенты прокуратору, делая это в соответствии с тем порядком, который к тому времени в Вифинии, очевидно, уже сформировался (Plin. Ep. X. 27). В положении Плиния - наместника императорской провинции (т.е. легата императора Траяна) было даже естественно получать от принцепса инструкции насчет
предоставления солдат императорскому прокуратору. Прокуратор Британии Кат Дециан имел в своем распоряжении небольшой воинский контингент, включавший центурионов, когда вступал от имени принцепса во владение имуществом вождя иценов Пратусага (Tac. Ann. XIV. 31-32). Даже вышеупомянутый Геренний Капитон - прокуратор низшего разряда, имел в своем распоряжении солдат, чтобы послать их к Агриппе, чтобы те забрали у этого династа сумму, которую тот задолжал императорской казне (Jos. Ant. Jud. XVIII. 158). Можно предположить, что эти солдаты были предоставлены Капитону префектом Иудеи или легатом Сирии.
С другой стороны, префекты провинций могли быть одновременно прокураторами императора. Так, префект Египта был, согласно Филону, в полной мере вовлечен в управление финансами этой провинции (Philo in Flaccum. 3-4). Также и Понтий Пилат, который на самом деле был префектом Иудеи [10, с.17-22], если верить Иосифу Флавию, помимо того, что выполнял военные и судейские функции, также отвечал за поступавшие из этой провинции денежные средства (Jos. Ant. Jud. XVIII. 60, Bell. Jud. II. 175). В таком же положении примерно с середины I в., вероятно, находились также префекты других провинций.
Отвечать за государственные финансы изначально не было обычным для старших офицеров, какими все-таки оставались префекты. Императорские легаты, будучи, по сути, также командирами, но более высокого ранга, этим не занимались. Следовательно, можно предположить, что с какого-то момента префект провинции, во всяком случае императорской, стал рассматриваться как обладающий также полномочиями прокуратора императора. Данное предположение позволяет объяснить те случаи, когда наместник провинции именуется procurator et praefectus либо pro legato (CIL Х 8023-8024; ILS 530, 1348, 1352, 1353, 1358-1360, 5350, 9011; AE 1924. 66). Следовательно, нет никакой ошибки или сознательного искажения в сообщении Филона Александрийского niXàxoç tfv rœv vnáp/^v ènïrponoç ànoôsôsiy^évoç rqç lovôaïaç (см. выше), что буквально можно перевести как «Пилат был префектом, назначенным прокуратором Иудеи» (пер. наш).
Если все вышесказанное верно, преобразования Клавдия в вопросе о передаче полномочий по управлению малыми императорскими провинциями прокураторам (см. начало статьи) носили лишь номенклатурный характер, ничего не меняя по сути. Клавдий, с характерной для этого императора бестактностью, предпочел «переименованием» префектов в прокураторы подчеркнуть, что те были его личными представителями, которым он поручил также осуществлять административные и судебные функции, не считая, очевидно, обязательным переводить их в разряд официальных префектов (Tac. Ann. XII. 60). Не только наместники присоединенных при Клавдии провинций Фракии и Мавритании именуются теперь в эпиграфических источниках прокураторами, но и, например, наместники Реции и Норика при Клавдии также начинают обозначаться как прокураторы (ILS 231, 1348, 1349; AE 1924. 66). Даже префект Египта при этом императоре иногда в источниках называется прокуратором. К примеру, Филон в двух пассажах так называет наместника Египта Флакка (Philo in Flaccum. 2, Leg. Ad Gaium. 20), а Плиний Старший сообщает, что при Клавдии в Рим были привезены из Египта статуи из порфира и осуществил это императорский прокуратор Витрасий Поллион (Plin. Maj. NH. XXXVI, 57) [11]. Впрочем, применительно к Египту, ввиду особой значимости этой провинции, обозначение praefectus преобладает даже после того, как прочие наместники небольших императорских провинций начали именоваться прокураторами. Именно последнее наименование закрепилось в позднеантичной и средневековой литературе в качестве хрестоматийного для обозначения ранга наместников некоторых императорских провинций, включая Иудею и ее «прокуратора» -библейского Понтия Пилата. С учетом характера связи между императором и его прокураторами, априори более высокой в сравнении с префектами степенью зависимости таких назначенцев от своего патрона (в лице принцепса), очевидным является не только поэтапное усиление автократических тенденций в Риме периода Принципата, но и бюрократизация государства уже в это время.
Перечень принятых обозначений и сокращений
AE - L' Annee epigraphique
CIL - Corpus Inscriptionum Latinarum
ILS - Inscriptiones Latinae Selectae
PIR - Prosopographia Imperii Romani
PIR2 - Prosopographia Imperii Romani, 2nd ed.
Литература и источники
1. Davenport C. A History of the Roman Equestrian Order. - Cambridge: Cambridge University Press, 2019. - XXV, 717 p.
2. Смирнова Е.Л. Флавии и всадническое сословие // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Вып. 16.1. - СПб.: Изд. СПбГУ, 2016. - С. 101-116.
3. Pflaum, H.G. Les procurateurs équestres sous le Haut-Empire romain. - Paris: Libraire d'Amérique et d'Orient, 1950. - 357 p.
4. Кнабе Г.С. Корнелий Тацит: время, жизнь, книги. - М.: Наука, 1981. - 208 с.
5. Межерицкий Я.Ю. «Республиканская монархия»: метаморфозы идеологии и политики императора Августа. - М.-Калуга: Изд. КГПУ, 1994. - 441 с.
6. Kalb W. Roms Juristen, nach ihren Sprache dargestellt. - Leipzig: Druck und Verlag von B.G. Teubner, 1890. -155 s.
7. LastH.M. The Praefectus Aegypti and His Powers // The Journal of Egyptian Archaeology. - 1954. - Vol. XL. - P.68-73.
8. Solazzi S. Aegyptus // Di una pretesa legge di Augusto relativa all'Egitto. - Aegyptus. - 1928. - P.296-301.
9. Magie D. The Corn-Exaction at Cibyra // Studies in Roman Social and Economic History in Honor of Allan Chester Johnson. -Princeton: University Press (London: Oxford University Press), 1951. - P.152-154.
10. Деревенский Б.Г. Иисус Христос в документах истории. - СПб.: Алетейя, 2013. - 576 с.
11. Turner E.G. An Augustan Document Recovered // The Journal of Roman Studies. - 1955. - Vol. 45. - P.119-120.
References and Sources
1. Davenport C. A History of the Roman Equestrian Order. - Cambridge: Cambridge University Press, 2019. - XXV, 717 p.
2. Smirnova E.L. Flavii i vsadnicheskoe soslovie // Mnemon. Issledovaniya i publikacii po istorii antichnogo mira. Vyp. 16.1. - SPb.: Izd. SPbGU, 2016.-S. 101-116.
3. Pflaum, H.G. Les procurateurs équestres sous le Haut-Empire romain. - Paris: Libraire d'Amérique et d'Orient, 1950. - 357 p.
4. Knabe G.S. Kornelij Tacit: vremya, zhizn', knigi. - M.: Nauka, 1981. - 208 s.
5. Mezherickij Ya.Yu. «Respublikanskaya monarhiya»: metamorfozy ideologii i politiki imperatora Avgusta. - M.-Kaluga: Izd. KGPU, 1994. - 441 s.
6. Kalb W. Roms Juristen, nach ihren Sprache dargestellt. - Leipzig: Druck und Verlag von B.G. Teubner, 1890. -155 s.
7. Last H.M. The Praefectus Aegypti and His Powers // The Journal of Egyptian Archaeology. - 1954. - Vol. XL. - P.68-73.
8. Solazzi S. Aegyptus // Di una pretesa legge di Augusto relativa all'Egitto. - Aegyptus. - 1928. - P.296-301.
9. Magie D. The Corn-Exaction at Cibyra // Studies in Roman Social and Economic History in Honor of Allan Chester Johnson. - Princeton: University Press (London: Oxford University Press), 1951. - P.152-154.
10. Derevenskij B.G. Iisus Hristos v dokumentah istorii. - SPb.: Aletejya, 2013. - 576 s.
11. Turner E.G. An Augustan Document Recovered // The Journal of Roman Studies. - 1955. - Vol. 45. - P.119-120.
ТЕЛЕПЕНЬ СЕРГЕЙ ВАЛЕРЬЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и обществоведческих дисциплин, Мозырский государственный педагогический университет им. И.П. Шамякина, Республика Беларусь, Мозырь. TELEPEN SERGEY VALER'EVICH - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of History and Social Sciences, Mozyr State Pedagogical University named after I. P. Shamyakin, Republic of Belarus, Мо7уг (telepen_serg@mail.ru).
УДК 94(363.2)
ЕВТУХОВ И.О.
ДРЕВНЕАНГЛИЙСКИЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ БИБЛЕЙСКОЙ КНИГИ «ЮДИФЬ» И
«МОДЕЛЬ ЛАССУЭЛЛА»
Ключевые слова: англосаксонское общество, поэма «Юдифь», Эльфрик, проповедь по книге «Юдифь», «модель Лассуэлла».
Использование «модели Лассуэлла» при изучении древнеанглийских интерпретаций библейской книги «Юдифь» показало, что в англосаксонском обществе второй половины X - начала XI вв., в связи с противостоянием с викингами, функционировала идеологема «война за веру». Последняя соотносилась с традиционной идеологемой «война за славу». При этом поэма, целевой аудиторией которой являлись дружинники, значительно расширяла объем передаваемой информации, причем в словах и выражениях (кёнингах), характерных для дискурса, связанного с дружиной (песням скопов, например). Без этого расширения транслируемая идеологема не была бы воспринята данной социальной группой. Автор приходит к выводу, что для успешного функционирования идеологемы необходимо расширять целевую аудиторию путем введения разнообразия в способы ее доставки.
YEUTUKHOV, I.O.
ANCIENT ENGLISH INTERPRETATIONS OF THE BIBLICAL BOOK "JUDITH" AND "THE LASSWELL MODEL"
Keywords: Anglo-Saxon society, poem "Judith", Аеlfric, sermon on the book "Judith", "the Lasswell mode"l.
The using of "the Lasswell model" at studying Ancient English interpretations of the biblical book "Judith" had shown that within the Anglo-Saxon society of the second half of the X - the beginning of the XI centuries, in connection with the confrontation with the Vikings, the ideologeme "war for faith" functioned. The last one correlated with the traditional ideologeme "war for glory". At the same time, the poem, the target audience of which was the vigilantes, significantly expanded the volume of transmitted information, moreover, in words and expressions (koning) typical for the discourse associated with the squad (songs of the osprey, for example). Without this extension, the broadcasted ideologeme would not have been perceived by this social group. The author concluded that for the successful functioning of the ideologeme, it is necessary to expand the target audience by introducing diversity in the delivery options.
«Модель Лассуэлла». Самую простую и логичную парадигму описания процесса коммуникации предложил в середине 20 века американский политолог Гарольд Дуайт Лассуэлл (1902-1978) в статье «Структура и функция коммуникации в обществе», опубликованной в
