CC BY
67
Вестник Санкт-Петербургского университета. 2006. Сер. 2, вып. 4
М.Н. Серафимов
РИМСКАЯ ВОЕННАЯ СТРАТЕГИЯ IV в. н. э.
Римская военная стратегия IV в. носила преимущественно оборонительный характер и большинство войн происходило на территории империи. Основные мероприятия римских императоров были направлены на укрепление границ, и даже такие крупномасштабные наступательные операции, как восточный поход Юлиана, были направлены лишь на то, чтобы ослабить хотя бы на некоторое время внешние угрозы.
Поскольку в ходе гражданской войны Констанция II с Магненцием пограничная система империи оказалась практически разрушена, основные надежды на эффективную защиту страны были возложены римским командованием на полевую армию comitatenses, состоявшую из кавалерийских и пехотных частей, которые, в отличие от пограничных частей limitanei, не были приписаны к местам постоянной дислокации вдоль границы, а могли быть брошены в любой район империи, находящийся под угрозой. Только присутствие полевой армии могло дать какие-то гарантии от вторжений (Amm., XXVI, 5, 12).
В IV в. части comitatenses были разделены на несколько полевых армий, в свою очередь, делившихся на региональные группировки, контролировавшие определенный район и находившиеся под командованием военных магистров, и презентальные, бывшие под личным командованием императоров. Хотя региональные и презентальные армии были разными воинскими соединениями, чьи командующие имели постоянные штабы, составляющие их части не были закреплены за ними и часто перебрасывались из одной армии в другую1. Кроме того, для противодействия новым угрозам появились небольшие полевые армии в Африке, Испании, Британии, Западном Иллирике и Исаврии под командованием comités rei militaris. Созданные в ответ на конкретные кризисы они позднее получили постоянный статус.
X. Элтон пишет, что о размерах полевых армий мы знаем немного, но с этим нельзя согласиться, поскольку мы располагаем многочисленными сведениями о размерах полевых армий. В источниках упоминаются 40-тысячные группировки (Pan. Lat., IX, 3, 5), 30-тысячные (Amm., XXIII, 3, 5; Lact. De mort, pers., 45, 7-8), 25- и 35-тысячные (Amm., XVI, 11,2; Anon. Vales., 1,5,16; 1,5,27), 23-тысячные (Zos., III, 10, 2), 20-тысячные (Amm., XXIV, 7, 4), 18-тысячные (Zos., III, 12, 5). Часто римские полководцы располагали армиями меньшей численности: 13 тыс. чел. (Amm., XVI, 12, 2), 8 тыс. чел. (Amm., XVI, 2, 4). Для экспедиции в Британию магистр Лупицин получил легкие отряды эрулов и батавов, а также 2 отряда мезиаков (Amm., XX, 1, 3), т.е. соединение, не превышающее 5 тыс. чел.
Варварские набеги продолжались беспрестанно. В книге Аммиана с 354 по 378 г. можно насчитать 17 только крупных набегов различных варварских племен на западные границы (Amm., XIV, 10; XV, 5; XVI, 2, 5; XVII, 2, 6, 8,13; XXVI, 5; XXVII, 1, 2, 8,10; XXVIII, 5; XXIX, 6; XXX, 3; XXXI, 10). Обычно же в набегах принимали участие лишь
© М.Н. Серафимов, 2006
очень небольшие дружины варварских вождей, численностью от 200 до 600 чел. (Ашш., XVI, 12, 60; XVII, 2, 1).
Рассмотрим основные виды стратегических сценариев, применявшихся римскими полководцами в борьбе с внешними угрозами. Стратегическая оборона империи в эту эпоху строилась на активных действиях полевой армии, которая при своей небольшой численности была неспособна давать повсеместный отпор варварам на пограничных рубежах, но которая могла по крайней мере преследовать и уничтожать прорвавшиеся в глубь империи варварские отряды. Поэтому основой стратегического рассчета римского командования являлись быстрота действий и нанесение в возможно короткий срок максимального количества стремительных ударов. Отправленный на борьбу с варварами римский полководец, располагавший, как правило, небольшими силами, стремился, опираясь на укрепленные города, обойти порученные его защите провинции, преследуя и разбивая по частям рассыпавшихся мелкими отрядами варваров или отбрасывая их за пределы римских владений2. Так действовал в 354 г. в Галлии магистр пехоты Силь-ван (Ашш., XV, 5, 4), в 356 - 357 гг. - Юлиан (Ашш., XVI, 2, 3, 4, 11), а в 367 г. - магистр конницы Иовиан (Ашш., XXVII, 1, 2). Юлиан для быстроты передвижений брал с собой только конницу (Ашш., XVI, 1, 5). Действия полевой армии превращались, в сущности, в «малую войну» - непрерывную, изнурительную, сковывающую эту единственную боевую силу империи и не дававшую ей возможности сосредоточиться в одном месте для операций крупного масштаба3.
В случае крупномасштабных войн с варварами римляне часто делили свои армии на две части, чтобы взять противника в клещи (Amm., XVI, 11,3; XVII, 12, 5), правда, не доводя дело до битвы и ограничиваясь заключением мирного договора с запертым противником. Третьим вариантом, хотя и более рискованным, как показывает пример битвы при Адрианополе, было вступление в генеральное сражение.
Если враг был достаточно силен, чтобы прорвать границу, а вступать с ним в генеральное сражение было рискованно, то можно было прибегнуть к блокированию. Этот вариант требовал, чтобы враг был оттеснен в ту область, где он оказывался изолирован от поставок продовольствия (Amm., XXXI, 8, 1; 10, 20). Для этой цели население подвергшегося нападению района должно было укрываться в убежищах, городах, крепостях вместе с имуществом, провизией и особенно скотом (Amm., XVIII, 7, 3; Veg. Epit., III, 3). В итоге нападавшие столкнулись бы с опустошенной округой, а им навстречу должна была двигаться ближайшая полевая армия, которая могла либо далее придерживаться такой осторожной стратегии, либо, если враг уже достаточно ослаб, вступить с ним в открытую битву.
Однако после того как удавалось римскому командованию отбросить или уничтожить вторгшиеся в пределы империи отряды варваров, оно и во второй половине IV в. стремилось нанести варварам ответный удар, используя достигнутые успехи'1. Юлиан в 357-360 гг. 5 раз переходил через Рейн (Amm., XVII, 1; XVII, 10; XVIII, 2; XX, 10; XXI, 4), Валентиниан - 2 раза в 368 и 373 гг. (Amm., XXVII, 10; XXIX, 4), Грациан в 377 г. совершил один зарейнский поход (Amm., XXXI, 10). Кроме того, магистр конницы Фе-одосий (старший) в 369 г. (Amm., XXVIII, 5) и comes domesticorum Меробавд в 377 г. (Amm., XXXI, 10) совершили по одному походу против южных алеманнов.
Кроме того, несмотря на свой оборонительный характер, римская стратегия допускала, в случае необходимости, и нанесение превентивных ударов. Советники Юлиана предлагали ему напасть на соседних готов, часто проявлявших коварство и вероломство (Amm., XXII, 7, 7). Все эти стратегические подходы, а также их сочетание можно
проследить в ходе римско-готской войны 376-378 гг., о которой мы имеем несколько свидетельств древних авторов - прежде всего подробный рассказ современника событий Аммиана Марцеллина и сообщение Зосима, писавшего уже более века спустя. Характерно, что в начале восстания римское командование не имело четкого плана действий, придерживаясь наступательной стратегии и полагая, что восстание будет подавлено в открытом бою (Ашш., XXXI, 4, 9; XXXI, 5, 9), что обернулось поражением римлян.
После поражения Лупицина присланные Валентом во Фракию Профутур и Тра-ян изменили свою стратегию и, вытеснив готов за обрывистые склоны Гемма, заняли крутые горные проходы, чтобы взять врага измором, а сами стали дожидаться здесь подкреплений из западной части империи (Ашш., XXXI, 7,3-4). После подхода свежих сил римские полководцы опять вернулись к наступательной стратегии и вступили в открытую битву при Салиции, снова окончившуюся для них неудачно (Ашш., XXXI, 7, 7-16).
Если в начале победы готов определялись внезапностью их действий, разбросанностью римских войск и недооценкой противника римским командованием, то в дальнейшем важным фактором стал и численный перевес готов. Первоначальные попытки римлян остановить готов, ставя у них на пути небольшие армии, неизменно приводили к поражениям. Стратегия же готов, наоборот, состояла как раз в том, чтобы встретиться с очередным римским командиром и, пользуясь численным перевесом, быстро его разгромить (Ашш., XXXI, 5, 9; 7, 10; 8, 10; XXXI, 9, 1).
Примерно в это же время Валент передал общее командование Себастиану, прибывшему из Италии. Себастиан прекрасно понимал, что требовалось изменить главное -стратегию борьбы с врагом, ведь несмотря ни на что, техническое и качественное превосходство было на стороне римлян. Они воевали на знакомой им территории, располагали опорными пунктами и отлаженной системой снабжения, и хотя готы доказали, что их военное командование не уступает римскому, долгое нахождение на вражеской территории неизбежно должно было вызывать проблемы с продовольствием. Брать крупные опорные пункты римлян готам явно было не под силу, что лучше всего показал пример с Адрианополем, который продолжал оставаться неприступным и после битвы.
Придерживаясь стратегии Себастиана, римлянам следовало вести активные изматывающие действия, опираясь на свои укрепленные пункты и избегая крупных сражений. Ведь уже после сражения при Салиции готы без всякого внешнего принуждения засели в своем лагере и в течение семи дней не смели ни выйти, ни показаться оттуда. Поэтому римляне, воспользовавшись этим, заперли в горных районах крупные силы варваров, возведя высокие валы, и рассчитывая на то, что они погибнут от голода, так как все продовольствие было свезено в укрепленные города (Атш., XXXI, 8, 1). Примерно в это же время Фригерид энергично укреплял горные проходы на Балканах, чтобы готы не смогли проникнуть в северные провинции (Атш., XXXI, 10, 20). Тем самым, как мы видим, римляне заменили свои не оправдавшие себя наступательные планы на стратегию истощения и изматывания противника.
Опираясь на свои укрепленные пункты, Себастиан успешно начал малую войну против готов, ведя ее небольшими, но отборными силами не более 2000 чел. IV, 23, 2, 4; Ашш., XXXI, 11, 2). Себастиан постоянно устраивал засады и нападал на варваров, когда они искали продовольствие (Zos., IV, 23, 4), так что готы начали воздерживаться от сбора продовольствия (гоБ., IV, 23, 5; Ашш., XXXI, 11,4-5) и подумывать о возвращении за Дунай (гоБ., IV, 22, 1-3).
Вероятно, на последнем этапе операции Себастиан планировал нанести поражение готам во время их обратной переправы через Дунай, когда их войско неизбежно должно было разделиться. Ведь именно так в свое время Цезарь нанес поражение гельветам (Caes., De bell. gall. I, 12). К сожалению, военные успехи Себастиана вселили в Валента уверенность, что победа уже практически достигнута, и побудили его опять вернуться к прежней, показавшей свою несостоятельность стратегии.
Таким образом, для достижения победы римское командование в IV в. использовало различные виды стратегических сценариев в зависимости от складывавшейся ситуации. Римский полководец мог довольно успешно вступать в противоборство как с врагом, который действовал как небольшими отрядами-шайками, так и в правильном сражении. Общее ухудшение внутри- и внешнеполитической обстановки вынуждало римских военных искать новые пути решения возникавших проблем. Гибкость выбора свидетельствовала о качественно новом уровне развития позднеантичной военно-теоретической мысли, и даже в тех случаях, когда римляне терпели поражения, причины этого следует искать совершенно в других областях военного дела: в численности армий, состоянии дисциплины, военного планирования и др.
1 Elton Hugh. Warfare in Roman Europe AD 350-425. Oxford, 1996. P. 209.
2 Холмогоров В.И. Римская стратегия n IV п. и. э. у Аммиапа Марцеллипа // ВДИ. 1939. № 3. С. 91.
3 Там же. С. 91-92.
4 Там же.
Статья постуIIнала и редакцию 29 июня 2006 г.
