CC BY
206
Ригидность артерий— интегральный показатель сердечно-сосудистого риска у больных ревматоидным артритом
Д.С. Новикова, Т.В. Попкова, Э.С. Мач , Е.Л. Насонов НИИР РАМН, Москва
Ревматоидный артрит (РА) — воспалительное ревматическое заболевание неизвестной этиологии, характеризующееся симметричным хроническим эрозивным артритом (синовитом) периферических суставов и поражением внутренних органов [1].
Большое количество исследований последних лет посвящено повышенному риску сердечно-сосудистой летальности при РА. Среди причин высокой летальности от сердечно-сосудистых осложнений (ССО) называют ускоренное прогрессирование атеросклероза, в том числе ишемической болезни сердца (ИБС), развитие хронической сердечной недостаточности (ХСН) и внезапную сердечную смерть (ВСС). Относительный риск развития ССО у пациентов с РА колеблется от 1,4 до 3,96 [2-4]. Показано, что его увеличение связано не только с традиционными факторами риска (ТФР), но и с иммуновоспалительными механизмами, лежащими в основе патогенеза РА и атеросклероза [5-8].
Существующие стандартные методы определения риска развития сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) основаны на выявлении и оценке ТФР. Однако большинство случаев ССО развивается у больных РА с низким или умеренным риском согласно традиционным факторам [9], поэтому актуален вопрос поиска новых предикторов их возникновения.
Повышение артериальной ригидности (АР) играет важную роль в патогенезе многих заболеваний сердечно-сосудистой системы, что суммировано в ряде зарубежных и отечественных обзоров литературы [10-17]. Как известно, крупные артерии являются самостоятельно функционирующим органом, обеспечивающим не только перераспределение крови, но и обладающим эндокринными и паракринными функциями, а также смягчающим пульсовую волну, что, в свою очередь, обеспечивает поглощение энергии во время систолического компонента пульсового потока и уменьшение работы сердечной мышцы. Жесткость сосудистой стенки зависит от функциональных (эндотелиальная дисфункция) и структурных изменений сосудов (выраженность атеросклеротического поражения сосудов, степень возрастной инволюции важнейших
Адрес: 115522 Москва, Каширское шоссе, 34а,
НИИР РАМН
Тел.: 8-499- 615-93-85
структурных белков — эластина, фибулина, коллагена). Вследствие повышения АР происходит снижение демпфирующей функции крупных артерий и преждевременное возвращение отраженной волны. Важными последствиями увеличения АР являются повышение постнагрузки на левый желудочек (ЛЖ), формирование гипертрофии и ухудшение диастолической функции ЛЖ и коронарной перфузии, что объясняется изменением характеристик АД — повышением систолического АД (САД) и снижением диастолического (ДАД), т.е. увеличением пульсового АД. Эластические свойства артериальной системы влияют на АД посредством двух механизмов. Первый состоит в генерировании повышенного САД вследствие выброса крови из ЛЖ в ригидную артериальную систему и уменьшении диастолической отдачи, т.е. снижении ДАД. Второй механизм представляет собой взаимодействие прямой и отраженной пульсовых волн. Из ЛЖ в систолу в аорту выбрасывается волна давления, которая распространяется по всей артериальной системе. В местах сужений и разветвлений артерий эта волна отражается и у лиц с эластичными сосудами возвращается в восходящую аорту в период диастолы, обеспечивая тем самым ДАД и усиливая коронарную перфузию. В ригидных артериях скорость распространении пульсовой волны (СРПВ) увеличивается, и отраженная волна возвращается раньше: не в диастолу, а в систолу. Это приводит к повышению пикового и конечного систолического давления в восходящей аорте, что вызывает увеличение постнагрузки на ЛЖ. На преждевременность возвращения отраженной пульсовой волны помимо возросшей скорости ее распространения влияет также увеличенное сосудистое сопротивление вследствие функционального повышения тонуса и органического ремоделирования резистивных сосудов, что, в свою очередь, способствует повышению ДАД. Повышенные САД и ДАД ускоряют повреждение артерий, при этом формируется порочный круг. При РА отмечена большая распространенность артериальной гипертензии (АГ) (до 63%), чем в популяции (42%), частое и раннее формирование изолированной систолической АГ (ИСАГ), что свидетельствует о раннем нарушении эластических свойств аорты [18-21]. Развитие ИСАГ ассоциируется с наличием системных проявлений (ревматоидных узелков, системного васкулита), числом болезненных (ЧБС) и припухших (ЧПС) суставов [21].
В последние годы для диагностики изменений сосудов внедряются новые, преимущественно автоматизированные, удобные для применения в клинической практике методы [12 — 16].
Приборы для оценки податливости артерий классифицируют по видам исследуемой жесткости сосудистой стенки. Для изучения системной АР применяются такие подходы, как регистрация артериального пульса на уровне лучевой артерии и идентификация отражения волны в диастолу (прибор HDI PulseWave CR-2000) с использованием так называемого метода площадей или вычислением соотношения ударного объема к пульсовому давлению с расчетом показателей системной сосудистой резистентности, эластичности крупных (C1) и мелких артерий (C2). Кроме этого, для исследования системной АР применяется контурный анализ пульсовой волны с помощью объемной дигитальной фотоплетизмографии с расчетом индекса ригидности (SI) и индекса отражения (RI), характеризующих жесткость сосудов эластического и мышечного типа.
Для изучения локальной АР (в области общей сонной, бедренной, плечевой и лучевой артерий) используются различные ультразвуковые приборы (WallTrack, NIUS, Artlab), в основе работы которых лежит эхо-трекинг, т.е. отслеживание движений сосудистой стенки в режиме реального времени при помощи УЗ-датчиков с расчетом индексов АР (коэффициент в, растяжимость артерии, коэффициент эластичности Петерсона/Юнга). С этой целью используется также магнито-резонансная томография.
Устройства для исследования региональной (сегментарной) АР основаны на определении суррогатных маркеров АР: измерении СРПВ (PWV) и формы волны пульсового давления (PWA). СРПВ исследуют с помощью датчика давления — механотрансдуктора (CompliorT, Colson), аппланационной тонометрии (SphygmoCor, Atcor; PulsePen DiaTecne), осциллометрии с наложением манжеты на плечевую артерию (Arteriograph, TensioMed), допплеровской методики (PulseTrace PWV, Micromedical; Siemens), эхо-трекинговых систем (WallTrack, Artlab), объемной плетизмографии (Colin Co.) и обьемной сфигмографии (VaSera-1000, Fucuda Denshi). При помощи регистрации волны периферического пульсового давления (лучевой или сонной артерии) рассчитывают центральную форму пульсовой волны. К основным показателям, характеризующим ее, относят центральное систолическое и пульсовое давление, индекс прироста (индекс аугментации Aix), отражающий соотношение величины отраженной и прямой пульсовой волны (SphygmoCor, PulsePen, CompliorT).
Измерение СРПВ принято как простой, неинвазивный, точный и воспроизводимый метод оценки АР [13]. При этом подчеркивается, что изучение жесткости всех участков артериального русла пред-
ставляет большой интерес, но «золотым стандартом» оценки АР следует считать измерение каротидно-феморальной СРПВ (СРПВкф) [13, 22]. Это связано с тем, что, во-первых, грудной и абдоминальный отделы аорты обеспечивают основной вклад в буферную функцию артериального русла, во-вторых, в значительном количестве исследований установлена роль именно этого показателя как независимого предиктора ССО и смертности у разных категорий больных. СРПВкф измеряют, вычисляя время транзита между основаниями пульсовых волн, зарегистрированных на сонных и бедренных артериях, что соответствует СРПВ аорты
[14].
В большинстве эпидемиологических исследований, показавших прогностическую значимость СРПВкф в отношении риска развития неблагоприятных событий, использовался прибор CompliorT. Показана хорошая сопоставимость и воспроизводимость результатов исследования СРПВкф, полученных с помощью допплеровского метода и аппланационной тонометрии [23]. Однако отмечено, что при разных способах оценки СРПВкф могут наблюдаться отличные друг от друга значения, поэтому необходима стандартизация принципов ее измерения [24]. Для увеличения достоверности результатов регистрации СРПВ также важно соблюдение температурного режима в помещении, единое время суток при повторных исследованиях, учет таких факторов, как курение, прием пищи, алкоголя, наличие аритмии [13, 14].
Значение СРПВ зависит от многих факторов. По мнению европейских экспертов, в увеличение АР вносят вклад все традиционные ФР: генетическая предрасположенность, возраст, АГ, курение, гипер-липидемия и, как следствие, суммарный риск развития ССО в ближайшие 10 лет по таблице SCORE, наследственность по ССЗ, менопауза, недостаточная физическая активность, ожирение, нарушение толерантности к глюкозе, гипергомоцистеинемия, низкий вес при рождении [15, 25 — 30]. Кроме этого, повышение АР зафиксировано при метаболическом синдроме, синдроме обструктивного апноэ во сне, диастолической дисфункции миокарда ЛЖ, остеопорозе, кальцификации аорты и кальцинозе коронарных артерий, ССЗ (ИБС, ХСН, инсульт) и ряде заболеваний с доказано высоким риском ССЗ (сахарный диабет (СД) 1 и 2 типа, хронические заболевания почек, хроническая почечная недостаточность (ХПН)) [13, 31 - 35].
Установлено, что повышение жесткости и увеличение СРПВкф регистрируются уже на ранних стадиях ССЗ, а по данным проспективных исследований повышение СРПВкф рассматривается как независимый фактор риска ССО у лиц без явного поражения сердечно-сосудистой системы и у больных АГ, ИБС, ХСН, СД 2 типа, ХПН [13-16, 36]. С 2007г. значение СРПВкф > 12 м/с внесено в перечень стратификационных независимых ФР
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ РЕВМАТОЛОГИЯ № 5, 2009
развития ССО, принятых Европейским обществом кардиологов [37].
Обозначая определение СРПВкф как «золотой стандарт» изучения АР, европейские эксперты считают, что одновременный анализ центральной пульсовой волны (с измерением центрального систолического и пульсового АД, вычислением Aix) дает дополнительную информацию о состоянии артериального русла, однако эти параметры могут использоваться лишь в дополнение к измерению СРПВ. Получены данные о прогностической значимости центрального пульсового давления и Aix в отношении общей смертности у больных ХПН и ССО у пациентов, подвергнутых чрескожным коронарным вмешательствам, а также у больных АГ [13, 14].
Динамика СРПВкф может использоваться при оценке эффективности лечения гипотензивными препаратами, статинами [12-17, 38-41], а по данным исследования REASON исходно высокий уровень СРПВкф является независимым предиктором плохого ответа на гипотензивную терапию в течение года наблюдения [42].
Как известно, воспаление участвует во всех стадиях атеросклеротического процесса [7, 43, 44]. Наличие даже субклинического воспаления (повышение уровня лейкоцитов, СОЭ, СРБ, ИЛ-6, ФНОа) является независимым предиктором увеличения АР как в общей популяции, так и у больных с гиперлипидемией, АГ и метаболическим синдромом [45 — 59].
Принципиальное значение имеет концепция о сходстве патогенетических механизмов аутоиммунного воспаления и атеросклероза [6,7,19]. РА служит классической моделью для изучения этой взаимосвязи. При хронической активации иммунного ответа создаются условия для гиперпродукции «провоспалительных» медиаторов (белки острой фазы воспаления, «провоспалительные» цитоки-ны, клеточные молекулы адгезии, аутоантитела, иммунные комплексы) и относительной недостаточности синтеза «антивоспалительных» факторов. Результатом этого дисбаланса является развитие дисфункции эндотелия, вазоконстрикции, пере-кисного окисления липидов и липопротеидов, гиперкоагуляции, что, в свою очередь, может приводить к увеличению АР.
Результаты немногочисленных работ свидетельствуют об увеличении АР при РА (табл. 1). R.Clocke и соавт. впервые обнаружили увеличение Aix и центрального АД у больных РА без ТФР по сравнению с лицами, не страдающими ревматическими заболеваниями, что свидетельствует об увеличении АР, в первую очередь, крупных и средних артерий. Выявлена ассоциация увеличения АР с длительностью болезни [60]. Как известно, длительность РА является независимым ФР развития инфаркта миокарда и субклинического атеросклеротического поражения сосудов [19]. На основании выявленной
ассоциации АР с длительностью РА можно предположить, что кумулятивный эффект болезни и/или ее лечения потенциирует кардиоваскулярный риск.
По данным C. Turesson и соавт., только у женщин с РА наблюдается увеличение ригидности стенки брюшной аорты на 180% по сравнению с контрольной группой [61]. Женщины с РА имели такие же индексы ригидности, как и мужчины сходного возраста, значительно превышающие значения таковых у женщин без РА. Аналогичная ситуация была отмечена у женщин с СД (164% от ожидаемого уровня АР) [62]. В общей популяции податливость аорты, напротив, снижается быстрее у мужчин, чем у женщин. Половые различия в развитии сосудистой патологии, ассоциированной с системными воспалительными заболеваниями, представляют значительный интерес, т.к. S. Gabriel и соавт. выявили снижение ожидаемой продолжительности жизни на 4 года у женщин с РА в возрасте 50 лет и лишь на 1 год у мужчин [63]. Интересно, что при гистологическом исследовании аневризм брюшной аорты воспалительная инфильтрация была более выражена у женщин при наличии HLA+DRB1 генотипа [64]. Возможно, процесс старения артериальной стенки находится в зависимости от пола и иммуногенентических факторов. При РА степень ригидности аорты была также выше при наличии внесуставных проявлений и более высоком индексе HAQ, что подчеркивает вклад тяжести заболевания Ф
в развитие сосудистой патологии [61].
M. Roman и соавт. показали увеличение локальной ригидности сонных артерий у больных РА и СКВ по сравнению с контрольной группой (коэффициент в — 3,2; 3,36; и 2,6, соответственно, р<0,001) [65]. При проведении многофакторного анализа во всей выборке (РА, СКВ, контроль) независимыми предикторами увеличения АР оказались возраст, уровень глюкозы в сыворотке крови и наличие хронического аутоиммунного заболевания, среди больных РА и СКВ — поздний возраст начала заболевания, длительность болезни, уровень общего холестерина, СРБ и ИЛ-6, независимо от ТФР и наличия атеросклеротических бляшек (АТБ) в сонных артериях. Связь АР с глюкозой крови согласуется с предыдущими данными, полученными в общей популяции и при СД [13], что, возможно, связано с накоплением гликозилированных продуктов в стенках артерий, которые, соединяясь с коллагеном, способствуют изменению эластических свойств артерий. Ассоциация АР у больных РА и СКВ с длительностью болезни и уровнем СРБ в сыворотке крови предполагает кумулятивный эффект воспаления в развитии сосудистой патологии. Повышение концентрации СРБ рассматривается не только как предиктор увеличения АР в общей популяции, у больных АГ и метаболическим синдромом [46-59], но и ассоциируется с увеличением риска кардиоваскулярных катастроф в общей популяции, у пациентов с ИБС [66]. Более
РЕЗУЛЬТАТЫ ОСНОВНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ
Таблица 1
ПОСВЯЩЕННЫХ ОПРЕДЕЛЕНИЮ АРТЕРИАЛЬНОЙ РИГИДНОСТИ (АР) ПРИ РА
Автор Больные РА, Контроль* Метод определения АР Увеличение Предикторы увеличения АР
возраст АР при РА Показатель
Klocke R.
и соавт. [601
Turesson C. и соавт. [61]
Roman М. и соавт. [65]
Maki-Petaja
и соавт. [691
Wng M. и
соавт. [701
Avalos I.
и соавт. [601
14
74
14 больных РА без ССЗ и ТФР (42г)
101 больной РА, из них ЗЗ — с внесуст. проявле-ниями (66 л), 59женщин 80 больных РА (45л) 105
77 больных РА без ТФР (57 л)
15 больных РА с ИБС, З8 - без ИБС 57 (51г) - РА<6л 60 (60л) - РА>10л
Wallberg- З0 больных РА
Jonsson и соавт.
[751
142
1:1
65
З0
Soltesz Р. и
соавт. [761
101 больной З6
(ПАФС, РА, ССД, полимиозит)
Pieringer H. и З6 больных РА без З6
соавт. [721 ТФР (46 л)
Петрова Е.В. и 62 женщины с РА З0 соавт. [771 (48л)
Inaba M. и
соавт. [851
З0 женщин в пост- З0 менопаузе (65л)
АТ: Aix, центральное АД + (**)
Эхо-трекинг: растяжимость АР брюш-и диаметр брюшной аорты, ной аорты у аорты общей сонной артерии женщин
Aix длительность
болезни АР брюшной женский пол, индекс HAQ
АТ, УЗДГ сонных арте- + (**) в
рий: коэффициенты АР в,
Петерсона, Янга, центральное АД
АТ: СРПВкф, СРПВсл, Ак СРПВкф СРПВкф
С1 и С2, системная сосу- + (**)
дистая резистентность
АТ: Ак, СРПВсл Ак при Ак
РА>10 лет
АТ: Ак, дигитальная обьем- SI, низкий Ак, Ш ная фотоплетизмография: прирост
SI, Ш Ак, Ш в
ответ на
тербугалга Дельта Ак, Ш
Артериограф: СРПВкф, Ак + (**) СРПВкф,
Ак
АТ: Aix
АТ: СРПВэ, СРПВм
+ (**)
Aix
+ (**) СРПВэ
Осциллометрия: СРПВпл + (**) СРПВпл
Provan и соавт. 94 больных РА (52г) проспект.
[891 РА <4 лет набл-е 5 л
Cypiene и соавт. 68 больных РА (41г) 87
[921
Rebrov и соавт. 61 больной РА 88
[901
АТ: Aix
АТ: Aix, СРПВсл Aix
Артериограф: СРПВкф, Aix + (**)
Aix
Aix
СРПВкф
поздний возраст начала РА длительность РА ОХС
СРБ, ИЛ-6 возраст, АДср, СРБ
SAA, СРБ, sVCAM-1 длительность болезни с поправкой на ТФР индекс предшествующей активности заболевания L-селектин, sVCAM-1 корреляция с толщиной КИМ сонных артерий, ПЗВД корреляция с толщиной КИМ сонных артерий САД, ГЛП, SCORE, ИММЛЖ,
ВРС, ЧПС висцеральное ожирение околосуставной остеопороз мужской пол, возраст, АДср, СРБ, креати-нин
диагноз РА
возраст, АГ, диагноз РА
*лица без РЗ, подобранные по полу и возрасту, **- увеличение всех исследуемых показателей АР
того, СРБ является независимым фактором риска развития ССО у мужчин с недифференцированным артритом [67] и предиктором общей летальности при РА, псориатическом артрите (ПсА) и анкило-зирующем спондилоартрите (АС) [68].
Связь АР с общим холестерином при хронических аутоиммунных заболеваниях согласуется с данными М. Pirro о том, что ‘low-grade’ воспаление
может быть медиатором АР у больных с гиперлипи-демией [56].
В исследовании М. Maki-Petaja и соавт. впервые продемонстрировано увеличение СРПВкф у больных РА без ТФР (8,35 м/с уб 7,52 м/с, р=0,005) и ее корреляция со степенью текущего воспалительного процесса, что предполагает возможность обратимости изменений [69]. Медиана СРПВкф у больных
РА была лишь на 10% выше, чем в контроле, однако это является клинически значимым изменением, т.к. СРПВкф увеличивается на 6% каждые 10 лет, т.е. возраст сосудов больных « на 20 лет старше популяционного уровня. Возраст, среднее АД, концентрация СРБ явились независимыми предикторами АР (R2 = 0,7, р<0,0001). В то же время не было выявлено увеличения Aix, СРПВ по лучевой артерии.
M. Wang и соавт. обнаружили увеличение системной сосудистой резистентности, снижение эластичности крупных и мелких артерий у больных РА как с ИБС, так и без ИБС независимо от ТФР [70]. Увеличение АР также ассоциировалось с маркерами воспаления (SAA, СРБ, sVCAM-1), что поддерживает гипотезу о вкладе воспаления в развитие сосудистой резистентности и в дальнейшем, возможно, в увеличение риска ССО.
I. Аvalos и соавт. показали зависимость АР от длительности РА (Aix при длительности болезни >10 лет — 33,8%, при раннем РА — 27,5%, в контрольной группе — 27%) с поправкой на ТФР [71], что согласуется с данными H. Pieringer и соавт. об увеличении Aix у больных с длительным РА без ТФР (27,4%) по сравнению с контрольной группой (18,4%, р<0,001) [72]. При раннем РА Aix был также выше, чем в контроле, что может свидетельствовать о развитии АР уже в дебюте заболевания и согласуется с данными о наличии эндотелиальной дисфункции даже при небольшой длительности болезни. СРПВ по плечевой артерии не отличалась от контрольной группы. Возможно, при РА воспаление приводит к поражению в первую очередь мелких и средних сосудов, что отражается в увеличении Aix. S. Van Doornum и соавт. выявили обратную корреляцию эластичности мелких артерий и модифицированного индекса Шарпа (r=
— 0,69; p=0,009), что поддерживает теорию о патологии именно мелких сосудов при хроническом воспалении [73]. С другой стороны, возможно, что СРПВ по плечевой артерии не отражает в полной мере АР, т.к. этот сосуд относительно устойчив к атеросклеротическим изменениям [22,71]. I. Avalos выявила корреляцию Aix с таким показателем атеросклеротического поражения сосудов, как индекс кальцификации коронарных артерий по данным мультиспиральной КТ (r=0,2, p=0,046), что согласуется с данными Роттердамского исследования (n=1757), продемонстрировавшего значение СРПВ как независимого предиктора выраженности кальциноза коронарных артерий у пожилых лиц [74]. S. Wallberg-Jonsson и соавт. обнаружили увеличение системной сосудистой резистентности (SI) при длительном течении РА и низкий прирост Aix в ответ на введение тербуталина [75]. Исходные значения Aix и RI коррелировали с индексом предшествующей активности заболевания, а дельта Aix и RI — с уровнем клеточных молекул адгезии (L-selectin и sVCAM-1). Полученные результаты свидетельству-
ют об увеличении резистентности мелких артерий и наличии дисфункции эндотелия при РА, их связи с кумулятивным эффектом болезни.
P. Soltesz и соавт. провели комплексную оценку выраженности субклинических сосудистых нарушений у больных с системными аутоиммунными заболеваниями (первичным антифосфолипидным синдромом, РА, системной склеродермией, полимиозитом) [76]. Пациенты отличались увеличением толщины комплекса «интима-медиа» (КИМ), показателей АР (СРПВкф, Aix) и снижением поток-зависимой вазодилатации (ПЗВД) плечевой артерии по сравнению с контрольной группой. Aix и СРПВкф позитивно коррелировали с толщиной КИМ (r= 0,34; r = 0,44, р<0,001), негативно — с ПЗВД (r = -0,64; r= — 0,37; p<0,0001). H. Pieringer и соавт. подтвердили наличие корреляции Aix с толщиной КИМ сонных артерий (r=0,45, p=0,008) [72].
Е.В. Петровой и соавт. отмечено снижение СРПВ по сосудам эластического и мышечного типа у женщин с РА [77]. Выявлена корреляция СРПВ по сосудам элестического типа не только с суммарным риском ССО по таблице SCORE, индексом массы миокарда ЛЖ, активностью заболевания (ЧПС), но и таким показателем вегетативной регуляции сердечной деятельности, как вариабельность ритма сердца (ВРС). Снижение временных параметров (SDNN, SDNNi, RMSSD, pNN50%) отражает нарушение нейро-вегетативного автономного контроля деятельности сердца (повышение влияния симпатического и снижение влияния парасимпатического отделов вегетативной нервной системы на сердечную деятельность) и является предиктором развития ССО как у «практически здоровых» лиц, так и у больных с ИБС, ХСН, СД [78-84]. Результаты нашей работы также свидетельствуют о связи увеличения системной сосудистой резистентности (SI) со снижением временных параметров ВРС (RMSSD: r= — 0,52 p<0,005; pNN50%: r= —
0,49 p<0,005) при РА и СКВ (n=51), что может служить доказательством наличия единых механизмов развития сосудистой патологии при аутоиммунных заболеваниях (неопубликованные данные).
При РА у женщин, находящихся в постменопаузе без других ТФР, околосуставной остеопороз, СРПВ, определенная «плече-лодыжечным» способом (СРПВпл) с помощью объемной сфигмографии, и степень висцерального ожирения выше, чем в контрольной группе при нормальном индексе массы тела (ИМТ) (22 кг/м2), причем абдоминальное ожирение (r=0,3) является независимым предикторами увеличения СРПВпл [85]. Пациенты с РА могут иметь нормальный или даже низкий ИМТ, при этом потеря мышечной массы компенсируется за счет увеличения общей доли жировой ткани, преимущественно абдоминального ожирения. Как известно, висцеральное ожирение — фактор риска развития метаболического синдрома, СД, ССЗ даже в большей степени, чем общее ожирение, за счет
ряда механизмов [86]. Висцеральная жировая ткань способна секретировать различные адипоцитокины (лептин, резистин, вистафин, адипонектин) и ФНОа, вызывающие дисфункцию эндотелия, инсулинорезистентность и атерогенный липидный профиль [86-88]. Низкие дозы преднизолона (в среднем, 3 мг/сут) не оказывали негативного влияния на выраженность висцерального ожирения [85]. Снижение минеральной плотности костной ткани (МПКТ) также ассоциируется с увеличением СРПВпл [85], подтверждая данные М. М1кишо и соавт. о связи СРПВпл с МПКТ поясничной и бедренной кости у женщин в постменопаузе [34].
S.A. Ргоуап и соавт. в результате 5-летнего проспективного наблюдения показали зависимость АР от уровня воспаления в начале РА, что указывает на необходимость агрессивного контроля воспаления для снижения риска ССО [89]. Эту гипотезу подтверждают результаты исследований, продемонстрировавших положительный эффект терапии ингибиторами ФНОа на СРПВ у больных РА, АС, ПсА при неизменном А1х (табл. 2) [69, 91-94]. В работе К.М. Maki-Petaja было отмечено снижение СРПВкф (8,82 уб 7,68, р=0,0003) и нормализация ПЗВД (2% уб 4%) через 12 недель терапии ингибиторами ФНОа на фоне снижения активности заболевания (DAS28 3,8 уб 6,1). Длительное применение инфликсимаба (более 1 года) приводит к значительному улучшению эластических свойств артериальной стенки (снижению СРПВ) независимо от ТФР при неизменной толщине КИМ и АТБ.
Кроме того, при РА отмечено положительное влияние статинов и эзетемиба на СРПВкф [95, 96]. В 2007 К.М. Maki-Petaja и соавт. провели двойное слепое перекрестное РКИ: 20 пациентов с РА получали симвастатин 20 мг/ эзетимиб 10 мг в течение 6 недель. И эзетимиб, и симвастатин значительно снижали общий холестерин (-0,62 и -1,28 ммоль/л; p<0,001), холестерин липопротеинов низкой плотности (-0,55 и -1,28 ммоль/л; p<0,0001) и СРБ (-5,35 и -5,05 mg/l; p<0,001). Кроме того, DAS (-0,55 и -0,67 р= 0.002), СРПВкф (-0,69 и -0,71 м/с; р=0.001) и поток-зависимая вазодилатация плечевой артерии (1,37% и 2,51%; р = 0.001) стали достоверно лучше на фоне приема обоих препаратов. У больных РА эзетимиб и симвастатин в равной степени снижают степень активности заболевания и концентрацию маркеров воспаления, их применение ассоциируется с уменьшением СРПВкф и улучшением эндотелиальной функции. Возможно, что снижение холестерина само по себе обладает противовоспалительным действием и улучшает функции сосудов при РА [96].
Таким образом, для больных РА характерно значительное снижение эластичности мелких и крупных сосудов, увеличение системной сосудистой резистентности по сравнению с лицами без ревматических заболеваний. На развитие АР при РА влияют как болезнь-специфические факторы (длительность и тяжесть заболевания, уровень воспалительных маркеров), так и ТФР (возраст, АГ, гиперлипидемия, суммарный риск ССО по таблице
Таблица 2
ДИНАМИКА ПОКАЗАТЕЛЕЙ АРТЕРИАЛЬНОЙ РИГИДНОСТИ (АР) НА ФОНЕ ЛЕЧЕНИЯ ИНГИБИТОРАМИ ФНОА
И ГИПОЛИПИДЕМИЧЕСКИМИ ПРЕПАРАТАМИ ПРИ РА.
Автор Основная группа, Контроль, Метод определе- Курс лече- Результаты
Возраст возраст ния АР ния
Cypiene и 15 больных РА — инф- 0 АГ: Aix, CPПBсл ? Cнижение CPПBсл
соавт. [921 ликсимаб
Angel и соавт. 35 больных (47 л) 25 больных АГ: CPOT и Aix 12 недель Cнижение CPПBсл в основной группе
[911 РА, ПсА, АC — адали-мумаб, инфликсимаб, этанерсепт РА (51 г)
Maki-Petaja 9 больных РА - 0 АT CPOT^, 12 недель Cнижение CPПBкф и ПЗBД до уровня
и соавт. [691 Этанерсепт CPПBсл, Aix сравнимого со здоровыми людьми
и aj atj et P - ki- a aM 20 больных РА — сим- 20 больных АT: CPm^ 6 недель Эзетимиб и симвастатин в равной степе-
соавт. [961 вастатин РА — эзе-тимиб ни снижают OXC, XC ЛНП, DAS, CPБ, CPm^ и ПЗBД.
Wong M. и 2б больных РА — инф- 0 CPrn 56 недель ^и^ение CPПB при неизменной толщи-
соавт. [931 ликсимаб не KИM сонных артерий
Аіх — индекс прироста (аугментации), С1 — эластичность крупных артерий, С2 — эластичность мелких артерий, єУСАМ-1 — растворимая клеточная молекула адгезии-1, SAA — сывороточный амилоидный белок А, SI — индекс ригидности, М — индекс отражения, АГ — артериальная гипертензия, АДср — среднее артериальное давление, АС — анкилозирующий спондилоартрит, АТ — аппланационная тонометрия, АТБ — атеросклеротическая бляшка, ВРС — вариабельность ритма сердца, ГЛП — гиперлипидемия, ИБС — ишемическая болезнь сердца, ИЛ-6 — интерлейкин — 6, ИММЛЖ — индекс массы миокарда левого желудочка, КИМ — комплекс «интима-медиа», ОХС — общий холестерин, ПАФС — первичный антифосфолипидный синдром, САД — систолическое артериальное давление, ПЗВД — поток-зависимая вазодилатация, ПсА — псориатический артрит, СРБ
— С-реактивный белок, СРПВ — скорость распространения пульсовой волны, СРПВкф — каротидно-феморальная СРПВ, СРПВпл — СРПВ, рассчитанная плече-лодыжечным способом, СРПВсл — СРПВ по лучевой артерии, СРПВэ, СРПВм — СРПВ по сосудам эластического и мышечного типа, ССД — системная склеродермия, ССЗ — сердечно-сосудистые заболевания, ТФР
— традиционные факторы риска ССЗ, УЗДГ — ультразвуковая допплерография, ХС ЛНП — холестерин липопротеинов низкой плотности, ЧПС — число пораженных суставов
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ РЕВМАТОЛОГИЯ № 5, 2009
SCORE, висцеральное ожирение). Показана связь АР с такими предикторами ССО, как эндотелиальная дисфункция, снижение ВРС, увеличение толщины КИМ и выраженность кальциноза коронарных артерий. Отмечено положительное влияние эффективной противовоспалительной терапии
ингибиторами ФНОа, а также статинов и эзетими-ба на эластические свойства артериальной стенки. Требуется проведение дальнейших исследований, подтверждающих значение АР в увеличении риска развития ИБС и ССО у больных РА.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ревматология. Нац. руководство. Под ред. Насонова Е.Л, Насоновой В.А. М., Гэотар-Медиа,
2008.
2. Sokka T., Abelson B., Pincus T. Mortality in rheumatoid arthritis: 2008 update. Clin. Exp. Rheumatol.,
2008, 26, 35 — 61.
3. Gabriel S. E. Why do people with rheumatoid arthritis still die prematurely? Ann. Rheum. Dis., 2008, 67, 30
— 4.
4. Avina-Zubieta J. A., Choi H. K., Sadatsafavi M. et al. Risk of cardiovascular mortality in patients with rheumatoid arthritis: a meta-analysis of observational studies. Arthritis Rheum., 2008, 59, 1690 — 7.
5. Gazi I.F., Boumpas D.T., Mikhailidis D.P. et al. Clustering of cardiovascular risk factors in rheumatoid arthritis: the rationale for using statins. Clin. Exp. Rheumatology, 2007, 25, 102 — 11.
6. Е. Л. Насонов. Проблема атеротромбоза в ревматологии. Вестник РАМН, 2003,7, 6 — 10.
7. Montecucco F., Mach F. Common inflammatory mediators orchestrate pathophysiological processes in rheumatoid arthritis and atherosclerosis. Rheumatology,
2009, 48, 11 — 22.
8. Avalos I., Rho Y.H., Chung C.P. Atherosclerosis in rheumatoid arthritis and systemic lupus erythematosus. Clin. Exp. Rheumatol., 2008, 26, 5 — 13.
9. Chung C.P., Oeser A., Avalos I. Utility of the Framingham risk score to predict the presence of coronary atherosclerosis in patients with rheumatoid arthritis. Arthritis Res. Ther., 2006, 8 (6), R186.
10. М.С. Кочкина, Д.А. Затейщиков, Б.А. Сидоренко. Измерение жесткости артерий и ее клиническое значение. Кардиология, 2005, 1, 63 — 71.
11. Бойцов С.А. Сосуды как плацдарм и мишень артериальной гипертонии. Consilium Medicum, 2006, 3, 214 — 7.
12. Орлова Я.А., Агеев А.Ф. Жесткость артерий как интегральный показатель сердечно-сосудистого риска: физиология, методы оценки и медикаментозной коррекции. Сердце, 2006, 2, 65 — 9.
13. Laurent S., Cockcroft J., Van Bortel L. et al. Expert consensus document on arterial stiffness: methodological issues and clinical applications. Eur. Heart J.,
2006, 27, 2588 — 605.
14. Лопатин Ю.М., Илюхин О.В. Контроль жесткости сосудов. Клиническое значение и способы коррекции. Сердце, 2007, 6, 128 — 32
15. В.Э. Олейников, И.Б. Матросова, Н.В. Борисочева. Клиническое значение исследования ригидности артериальной стенки. Часть I. Кардиология,
2009, 1, 59 — 64.
16. Avest E. T., Stalenhoef A. F., De Graaf J. What is the role of non-invasive measurements of atherosclerosis in individual cardiovascular risk prediction? Clin. Sci., 2007, 112, 507 — 16.
17. Котовская Ю.В., Кобалава Ж.Д. Анализ пульсовой волны: новая жизнь старого метода. Сердце,
2007, 6, 133 — 8.
18. Попкова Т.В., Хелковская А.Н., Мач Э.С. Сердечно-сосудистые заболевания при ревматоидном артрите. Тер. архив, 2007, 79, 9 — 14.
19. Попкова Т.В., Новикова Д.С., Насонов Е.Л. Атеротромбоз при аутоиммунных заболеваниях: современное состояние проблемы Consilium Medicum, 2008, 10 (11), 128 — 35.
20. Panoulas V.F., Metsios G.S., Pace A.V. et al. Hypertension in rheumatoid arthritis. Rheumatology,
2008, 1286 — 98.
21. Корягина Н.В., Мясоедова С.Е., Лебедева О.В. и соавт. Особенности артериальной гипертонии при ревматоидном артрите. Сб. Матер. V съезда ревматологов России, 2009, 57.
22. Tillin T., Chambers J., Malik I. Measurement of pulse wave velocity: site matters. J. Hypertens., 2007, 25, 383 — 9.
23. Jiang B., Liu B., McNeill K.L., Chowienczyk P.J. Measurement of pulse wave velocity using pulse wave Doppler ultrasound: comparison with arterial tonometry. Ultrasound Med. Biol., 2008, 34, 509 — 12.
24. Salvi P., Magnani E., Valbusa F. Comparative study of methodologies for pulse wave velocity estimation. J. Hum. Hypertens., 2008, 22, 669 — 77.
25. Иванов С.В., Рябиков А.Н., Малютина С.К. Жесткость сосудистой стенки и отражение пульсовой волны в связи с артериальной гипертонией. Бюллетень СО РАМН, 2008, 3 (131), 9 — 12.
26. Gunarathne A., Patel J., Hughes E., Lip G. Measurement of stiffness index by digital volume pulse analysis technique: clinical utility in cardiovascular disease risk stratification. Am. J. Hypertens., 2008, 21, 866 — 72.
27. Wang X., Keith J.C., Struthers A.D., Feuerstein G.Z. Assessment of arterial stiffness, a translational medicine biomarker system for evaluation of vascular risk. Cardiovasc. Ther., 2008, 26, 214 — 23.
28. Lacolley P., Challande P., Osborne-Pellegrin M. Genetics and pathophysiology of arterial stiffness. Cardiovasc. Res., 2009, 81, 637 — 48.
29. Plat A.W., Stojfers H.E., de Leeuw P.W. The association between arterial stiffness and the angiotensin II
type 1 receptor (A1166C) polymorphism is influenced by the use of cardiovascular medication. J. Hypertens.,
2009, 27, 69 — 75.
30. Peter I., Kelley-Hedgepeth A., Huggins G.S. Association between arterial stiffness and variations in oestrogen-related genes. J. Hum. Hypertens., 2009, epub ahead of print.
31. Drager L.F., Bortolotto L.A., Pedrosa R.P. Left atrial diameter is independently associated with arterial stiffness in patients with obstructive sleep apnea: Potential implications for atrial fibrillation. Int. J. Cardiol.,
2009, epub ahead of print.
32. McEniery C.M., McDonnell B.J., So A. Aortic calcification is associated with aortic stiffness and isolated systolic hypertension in healthy individuals. Hypertension, 2009, 53, 524 — 31.
33. Frost M.L., Grella R., Millasseau S.C. Relationship of calcification of atherosclerotic plaque and arterial stiffness to bone mineral density and osteoprotegerin in postmenopausal women referred for osteoporosis screening. Calcif. Tissue Int., 2008, 83, 112 — 20.
34. Mikumo M., Okano H., Yoshikata R. Association between lumber bone mineral density and vascular stiffness as assessed by pulse wave velocity in postmenopausal women. J. Bone Miner. Metab., 2009, 89
— 94.
35. Hung C.S., Lin J.W., Hsu C.N. Using brachial-ankle pulse wave velocity to associate arterial stiffness with cardiovascular risks. Nutr. Metab. Cardiovasc. Dis.,
2008, epub ahead of print.
36. Inoue N., Maeda R., Kawakami H.. Aortic pulse wave velocity predicts cardiovascular mortality in middle-aged and elderly Japanese men. Circ. J., 2009, 73, 549 — 53.
37. Клинические рекомендации Европейского общества кардиологов — 2007г. М., 2008, 186 с.
38. Uehara G., Takeda H. Relative effects of telmisar-tan, candesartan and losartan on alleviating arterial stiffness in patients with hypertension complicated by diabetes mellitus: an evaluation using the cardio-ankle vascular index (CAVI). J. Int. Med. Res., 2008, 36, 1094 — 102.
39. Масленникова О.М., Романчук С.В., Рачкова С.А., Назарова О.А. Влияние гипотензивной терапии на структурно-функциональные свойства сосудистой стенки у больных гипертонической болезнью. Тер. архив, 2008, 9, 33 — 6.
40. Агеева Н.В., Агеев Ф.Т., Орлова Я.А. Влияние тиазидных диуретиков на артериальное давление, реологию крови и жесткость сосудистой стенки у больных с АТ: результаты исследования РОНДО. Акт. вопр. бол. сердца и сосудов, 2008, 1, 30 — 5.
41. Мартынов А.И., Шаркова Н.Е., Обухов А.А.. Изменение упругоэластичных свойств периферических сосудов и параметров функции эндотелия на фоне применения комбинированного препарата периндоприл плюс индапамид у больных гипертонической болезнью. Кардиология, 2008, 4, 25 — 8.
42. Protogerou A., Blacher J., Stergiou G.S. Blood pressure
response under chronic antihypertensive drug therapy: the role of aortic stiffness in the REASON (Preterax in Regression of Arterial Stiffness in a Controlled DoubleBlind) study. JACC, 2009, 53, 445 — 51.
43. Woods A., Brull D.J., Humphries S.E. et al. Genetics of inflammation and risk of coronary artery disease: the central role of interleukin-6. Eur. Heart J., 2000,
21, 1574 — 83.
44. Насонов Е.Л. Иммунологические маркеры атеросклероза. Тер. архив, 2002, 5, 80 — 5.
45. Heffernan K.S., Karas R.H., Kuvin J.T. Carotid artery stiffness, high-density lipoprotein cholesterol and inflammation in men with pre-hypertension. J. Hum. Hypertens., 2009, epub ahead of print.
46. Lieb W., Larson M.G., Benjamin E. Multimarker approach to evaluate correlates of vascular stiffness: the Framingham Heart Study. J. Circul., 2009, 119, 37 — 43.
47. De Silva D.A., Woon F.P., Gan H.Y. Arterial stiffness, metabolic syndrome and inflammation amongst Asian ischaemic stroke patients. Eur. J. Neurol., 2008, 15, 872 — 5.
48. Lee Y.J., Lee J.W., Kim J.K. Elevated white blood cell count is associated with arterial stiffness. Nutr. Metab. Cardiovasc. Dis., 2009, 19, 3 — 7.
49. Schnabel R., Larson M.G., Dupuis. Relations of inflammatory biomarkers and common genetic variants with arterial stiffness and wave reflection. J Hypertension, 2008, 51, 1651 — 7.
50. Nakhai-Pour H.R., Grobbee D.E., Bots M.L. C-reactive protein and aortic stiffness and wave reflection in middle-aged and elderly men from the community. J. Hum. Hypertens., 2007, 21, 949 — 55.
51. Tsioufis C., Dimitriadis K., Selima M. Low-grade inflammation and hypoadiponectinaemia have an additive detrimental effect on aortic stiffness in essential hypertensive patients. Eur. Heart J., 2007, 28, 1162 — 9.
52. Pietri P., Vyssoulis G., Vlachopoulos C. Relationship between low-grade inflammation and arterial stiffness in patients with essential hypertension. J. Hypertens.,
2006, 24, 2231 — 8.
53. Mahmud A., Feely J. Arterial stiffness is related to systemic inflammation in essential hypertension. Hypertension, 2005, 46, 1118 — 22.
54. Kullo I.J., Seward J.B., Bailey K.R. C-reactive protein is related to arterial wave reflection and stiffness in asymptomatic subjects from the community. Am. J. Hypertens., 2005, 18, 1123 — 9.
55. Nagano M., Nakamura M., Sato K. Association between serum C-reactive protein levels and pulse wave velocity: a population-based cross-sectional study in a general population. Atherosclerosis, 2005, 180, 189 — 95.
56. Pirro M., Schillaci G., Savarese G. Low-grade systemic inflammation impairs arterial stiffness in newly diagnosed hypercholesterolaemia.Eur. J. Clin. Invest.,
2004, 34, 335 — 41.
57. Mattace-Raso F. U., van der Cammen T.J., van der
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ РЕВМАТОЛОГИЯ № 5, 2009
Meer I.M. C-reactive protein and arterial stiffness in older adults: the Rotterdam Study. J. Hypertens., 2004, 176, 111 - 6.
58. YasminY., McEniery C.M., Wallace S. C-reactive protein is associated with arterial stiffness in apparently healthy individuals. Arterioscler. Thromb. Vasc. Biol.,
2004, 24, 969 - 74.
59. Tsai W.C., Lin C.C., Huang Y.Y. Association of increased arterial stiffness and inflammation with proteinuria and left ventricular hypertrophy in nondiabetic hypertensive patients. Blood Press., 2007, 16, 270 - 5.
60. Klocke R., Cockcroft J.R., Taylor G.J. Arterial stiffness and central blood pressure, as determined by pulse wave analysis, in rheumatoid arthritis. Ann. Rheum. Dis., 2003, 62, 414 - 8.
61. Turesson C., Jacobsson L., Ryde A. Increased stiffness of the abdominal aorta in women with rheumatoid arthritis. Rheumatology, 2005, 44, 896 - 901.
62. Ryden A.A., Lanne T., Wollmer P. Increased arterial stiffness in women, but not in men, with IDDM. Diabetologia, 1995, 38, 1082 - 9.
63. Gabriel S.E., Crowson C.S., Kremers H.M. et al. Survival in rheumatoid arthritis: a population-based analysis of trends over 40 years. Arthritis Rheum.,
2003, 48, 54 - 8.
64. Rasmussen T.E., Hallett J.W., Tazelaar H.D. et al. Human leukocyteantigen class II immune response genes, female gender, and cigarette smoking as risk and modulating factors in abdominal aorticaneurysms. J. Vasc. Surg., 2002, 35, 988 - 93.
65. Roman M.J., Devereux R.B., Schwartz J.E. Arterial stiffness in chronic inflammatory diseases. Hypertension, 2005, 46, 194 - 9.
66. Libby P, Ridker P.M, Maseri A. Inflammation and atherosclerosis. Circul., 2002, 105, 1135 - 43.
67. Goodson N.J., Symmons D.P., Scott D.G. et al. Baseline levels of C-reactive protein and prediction of death from cardiovascular disease in patients with inflammatory polyarthritis: a ten-year followup of primary care-based inception cohort. Arthritis Rheum.,
2005, 52, 2293 - 9.
68. Poole C.D., Conway P., Currie C.J. An evaluation of the association between C-reactive protein, the change in C-reactive protein over one year, and all-cause mortality in chronic immune-mediated inflammatory disease managed in UK general practice. Rheumatology,
2009, 48, 78 - 82.
69. Maki-Petaja K.M., Hall F.C., Booth A.D. et al. Rheumatoid arthritis is associated with increased aortic pulse-wave velocity, which is reduced by anti-tumor necrosis factor-alpha therapy. Circulation, 2006, 114, 1185 - 92.
70. Wong M., Toh L., Wilson A. Reduced arterial elasticity in rheumatoid arthritis and the relationship to vascular disease risk factors and inflammation. Arthritis Rheum., 2003, 48, 81 - 9.
71. Avalos I., Chung C.P., Oeser A. Increased augmentation index in rheumatoid arthritis and its relationship
to coronary artery atherosclerosis. J. Rheumatol.,
2007, 34, 2388 — 94.
72. Pieringer H., Schumacher S., Stuby U. Augmentation Index and Large-Artery Remodeling in Patients with Longstanding Rheumatoid Arthritis Compared with Healthy Controls. Semin. Arthritis Rheum., 2008, epub ahead of print.
73. Van Doornum S., McColl G., Jenkins A. et al. Screening for atherosclerosis in patients with rheumatoid arthritis: comparison of two in vivo tests of vascular function.
Arthritis Rheum., 2003, 48, 72 — 80.
74. van Popele N.M., Mattace-Raso F.U., Vliegenthart R.
Aortic stiffness is associated with atherosclerosis of the coronary arteries in older adults: the Rotterdam Study.
J. Hypertens., 2006, 24, 2371 — 6.
75. Wallberg-Jonsson S., Caidahl K., Klintland N.
Increased arterial stiffness and indication of endothelial dysfunction in long-standing rheumatoid arthritis.
Scand. J. Rheumatol., 2008, 37, 1 — 5.
76. Soltesz P., Der H., Kerekes G. A comparative study of arterial stiffness, flow-mediated vasodilation of the brachial artery, and the thickness of the carotid artery intima-media in patients with systemic autoimmune diseases. Ann Rheum. Dis., 2008, 67 (suppl II), 418.
77. Петрова Е.В., Дмитриева Н.С., Мясоедова С.Е.
Эластические свойства сосудов при ревматоидном артрите. Особенности артериальной гипертонии при ревматоидном артрите. Сб. Матер. V
съезда ревматологов России, 2009, 86. Ф
78. Сколов С.Ф., Малкина Т.А. Клиническое значение оценки вариабельности ритма сердца. Сердце,
2002, 2, 72 — 5.
79. Sajadieh A., Nielsen O., Rusmussen V. et al. Increased heart rate and reduced heart rate variability are associated with subclinical inflammation in middle-age and elderly subjects with no apparent heart diseases.
Eur. Heart J., 2004, 25, 363 — 70.
80. von Knel R., Nelesen R.A., Mills P.J. et al. Relationship between heart rate variability, interleukin-6, and soluble tissue factor in healthy subjects. Brain Behav.
Immun., 2008, 22, 461 — 8.
81. Janszky I., Ericson M., Lekander M. et al.
Inflammatory markers and heart rate variability in women with coronary heart diseases. J. Intern. Med.,
2004, 5, 421 — 8.
82. Shebab A.M., MacFadyen R.J., McLaren M. et al.
Sudden unexpected death in heart failure may be preceded by short term, intraindividual increases in inflammation and in autonomic dysfunction: a pilot study. Heart, 2004, 90, 1263 — 8.
83. Shinohara T., Tacahashi N., Yufu K. et al. Role of interleukine-6 levels in cardiovascular autonomic dysfunction in type 2 diabetic patients. Eur. J. Nucl. Med.
Mol. Imaging, 2008, 35, 1616 — 23.
84. Aronson D, Mittleman M.A., BurgerA.J. Interleukin-6 levels are inversely correlated with heart rate variability in patients with decompensated heart failure. J.
Cardiovasc. Electrophysiol., 2001, 12, 294 — 300.
85. Inaba M., Tanaka K., Goto H. Independent asso-
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ РЕВМАТОЛОГИЯ № 5, 2009
ciation of increased trunk fat with increased arterial stiffening in postmenopausal patients with rheumatoid arthritis. J. Rheumatol., 2007, 34, 290 — 5.
86. Кардиология. Нац. руководство. Под ред. Ю.Н. Беленкова, Р.Г. Оганова, М.: Гэотар — Медиа,
2007, 1232с.
87. Chen K., Lindsey J.B., Khera A. Independent associations between metabolic syndrome, diabetes melli-tus and atherosclerosis: observations from the Dallas Heart Study. Diab. Vasc. Dis. Res., 2008, 5, 96 — 101.
88. Chung C. P., Oeser A., Joseph F. Prevalence of the metabolic syndrome is increased in rheumatoid arthritis and is associated with coronary atherosclerosis. Atherosclerosis, 2008, 196, 756 — 63.
89. Provan S.A., Angel K., Odegard S et al. Early inflammation can predict arterial stiffness: a 5-year longitudinal study of 238 patients with rheumatoid arthritis. Ann. Rheum. Dis., 2008, 67 (suppl II), 310.
90. Rebrov A.P., Nikitina N.M. Interrelation arterial stiffness and traditional cardiovascular risk factors in patients with rheumatoid arthritis. Ann. Rheum. Dis.,
2008, 67 (suppl II), 307.
91. Angel K., Provan S.A., Agewall S. et al. TNF-alpha
antagonists reduce arterial stiffness in patients with rheumatoid arthritis and related arthropaties: a controlled study. Ann. Rheum. Dis., 2008, 67 (suppl II), 160.
92. Cypiene A., Laucevicius A., Venalis A. Non-invasive assessment of arterial stiffness indices by applanation tonometry and pulse wave analysis in patients with rheumatoid arthritis treated with TNF-alpha blocker remicade (infliximab). Proc. West Pharmacol. Soc.,
2007, 50, 119 - 22.
93. Wong M., Oakley S.P., Young L. Infliximab improves vascular stiffness in patients with rheumatoid arthritis. Ann. Rheum. Dis., 2008, epub ahead of print.
94. Maki-Petaja K.M., Wilkinson I.B. Anti-inflammatory drugs and statins for arterial stiffness reduction. Curr. Pharm. Des., 2009, 15, 290 - 303.
95. van Doornum S., McColl G., Wicks I.P. Atorvastatin reduces arterial stiffness in patients with rheumatoid arthritis. Ann. Rheum. Dis., 2004, 63, 1571 - 5.
96. Maki-Petaja K.M., Booth A.D., Hall F.C. Ezetimibe and simvastatin reduce inflammation, disease activity, and aortic stiffness and improve endothelial function in rheumatoid arthritis. JACC, 2007, 9, 852 - 8.
