CC BY
286УДК 343.102 DOI 10.25724/VAMVD.LBCD
ББК 67.410.212
С. В. Катков, Н. Г. Корнаухова
РЕЖИМ СЕКРЕТНОСТИ В ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ: ОТДЕЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
В статье наглядно показана необходимость защиты сведений, составляющих государственную тайну, как одного из элементов обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. Из всего механизма защиты отечественных национальных интересов, включающего в себя также и борьбу с преступностью, авторы особо выделяют оперативно-разыскную деятельность. Учитывая современное состояние преступности, важность этого специфического вида деятельности органов внутренних дел подчеркивается принятием базовых стратегических и доктринальных документов государства. В работе показана специфика негласной формы оперативно-разыскной деятельности при соблюдении требований режима секретности и возникающие при этом проблемы, обосновывается необходимость защиты сведений, составляющих государственную тайну, в ходе проведения оперативно-разыскных мероприятий, а также проведен сравнительный анализ механизма обеспечения режима секретности и соблюдения принципа конспирации. Опираясь на анализ действующего законодательства, мнение ученых и правоприменительную практику в области защиты информации ограниченного распространения, авторы обозначают основные отличия таких категорий, как «государственная тайна» и «служебная тайна». Все это позволило сформулировать определение режима секретности в оперативно-разыскной деятельности.
Ключевые слова: режим секретности, защищаемая информация, национальная безопасность, оперативно-разыскная деятельность, сведения, составляющие государственную тайну, конспирация, допуск к государственной тайне, сведения ограниченного распространения, служебная тайна.
S. V. Katkov, N. G. Kornaukhova
SECRECY MODE IN OPERATIVE AND DETECTIVE ACTIVITY
OF THE INTERNAL AFFAIRS BODIES: SOME PROBLEMS OF THEORY AND PRACTICE
The article deals with the need to protect information related to a state secret as one of the elements to ensure the national security of the Russian Federation. The authors of the article particularly identify detective activity from the entire mechanism of domestic national interests' protection which also includes fighting crime. Taking into account the current crime situation the importance of this specific type of activity in the internal affairs bodies is emphasized by adopting the basic strategic and doctrinal documents of the state. The article also deals with the specifics of the covert (confidential) form to carry out operative and detective activity taking into consideration observing the requirements of the secrecy mode and the problems to appear. The authors of the article also prove the need to protect information related to a state secret while carrying out operative and detective activity as well as make the comparative analysis of the mechanism to ensure both secrecy mode and to observe principle of keeping a secret. Based on the analysis of acting legislation as well as on the opinion of scientists and law enforcement practice in the sphere to protect information of limited distribution the authors of the article point out the main differences between such categories as «state secret» and «department secret». As a whole all this makes it possible to formulate the definition of the concept of «secrecy mode in the operative and detective activity».
Key words: secrecy mode, protected information, national security, operative and detective activity, information related to a state secret, keeping a secret, access to a state secret, information of limited distribution, official (department) secret.
Институт государственной тайны, а также связанный с ним механизм обеспечения режима секретности обусловлены необходимостью защиты от несанкционированного доступа и распространения наиболее ценных сведений, содержащихся в информационных ресурсах и относящихся к политической, экономической, научно-технической, военной и иным сферам деятельности государства. Именно поэтому требуется принятие исчерпывающего комплекса мер по недопущению утечки таких сведений, которая может нанести ущерб государственным интересам и, в конечном счете, национальной безопасности. Особое место, бесспорно, в этом комплексе мер защиты занимает оперативно-разыскная деятельность (далее — ОРД). Не случайно к числу целей этой деятельности законодатель относит не только защиту жизни и здоровья, прав и свобод конкретных лиц, собственности от различных видов уголовно наказуемых деяний, но и обеспечение безопасности общества и государства от аналогичных угроз.
Отметим, что отечественный законодатель в число основных задач ОРД включает добывание, по сути, любой информации о деяниях, которые в той или иной степени могут нанести вред различным видам безопасности России. Соответственно, данное положение является прямым свидетельством того, что ОРД имеет четко выраженную направленность — обеспечение национальности безопасности, содержание которой в настоящий момент раскрыто в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683 (далее — Стратегия) [1].
Из положений этого нормативного правового акта следует необходимость именно системного применения всей совокупности сил, средств и методов, имеющихся в распоряжении органов государственной власти, местного самоуправления и иных заинтересованных субъектов, позволяющих своевременно выявлять и комплексно анализировать угрозы в информационной среде и действенно противостоять им.
Детально раскрывает значимость защиты информационной среды от различного рода угроз, а также роль обозначенного инструментария и субъектов его применения, Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 5 декабря 2016 г. № 646 [2]. Особая роль в таком виде безопасности, как информационная, отводится вопросам защиты сведений, составляющих государственную тайну, которая традиционно рассматривается как режим секретности.
Несомненно, что принятие указанных стратегических и доктринальных документов является важным шагом как в борьбе с различными видами преступности, так и в создании базы для оценки угроз национальной безопасности, а также определении эффективных мер по их нейтрализации. В этих базисных нормативных правовых актах обозначены стратегические национальные приоритеты — государственная и общественная безопасность, определен один из показателей оценки состояния национальной безопасности — удовлетворенность граждан степенью защищенности, в том числе и от преступных деяний, своих конституционных прав и свобод, личных и имущественных интересов.
Таким образом, очевиден факт, что обеспечение национальной безопасности и национальных интересов России невозможно без использования сил, средств и методов ОРД, что находит свое отражение уже в конкретных источниках отечественного права.
Значимость защиты сведений, составляющих государственную тайну, и, соответственно, обеспечения режима секретности в ОРД заложена и в самом оперативно-разыскном законодательстве — в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ (далее — ФЗ «Об ОРД»).
Законодательно предусмотренная возможность не только гласного, но и негласного осуществления ОРД посредством проведения различных оперативно-разыскных мероприятий или их совокупности априори предполагает их осуществление в тайне от объекта проведения и окружающих, что может обеспечиваться лишь в условиях создания и обеспечения режима секретности.
Негласность как объективная необходимость в борьбе с преступностью, на наш взгляд, неразрывно связана с изучаемым нами явлением — режимом секретности. Посредством соблюдения этого особого режима ОРД возможно обеспечить надлежащую защиту охраняемой информации об организации и тактике ОРД, лицах, оказывающих конфиденциальное содействие субъектам этой деятельности и т. д., которые отнесены к сведениям, составляющим государственную тайну.
В то же время сохранять государственную тайну и, соответственно, соблюдать режим секретности необходимо не только осуществляя подготовку или проводя негласные оперативно-разыскные мероприятия. Законодатель выделяет такой специальный принцип ОРД, как конспирация. Его соблюдение позволяет исключить преждевременную, а порой и необоснованную компрометацию
лиц, в отношении которых имеется непроверенная или противоречивая первичная информация об их причастности к преступным деяниям.
Объединяющим такие понятия, как «режим секретности» и «конспирация», является родовое понятие «сохранение и соблюдение тайны». Тонкую, а порой неуловимую грань отличия между режимом секретности и конспирацией как условных самостоятельных предметов оперативно-разыскной теории позволяют определить их характерные черты. Как справедливо отметает В. И. Елинский, с позиции методологии теории ОРД для этого необходимо найти признаки, имеющиеся только у данного вида предметов и отсутствующие у других видов, входящих в этот ближайший род [3, а 136].
Одной из основных таких черт является то, что соблюдение режима секретности обеспечивается с помощью установленных правил (требований), которые закреплены в нормативных правовых актах на законодательном и подзаконном уровнях. Это касается вопросов как разработки, оборота, хранения, обращения с информацией, содержащей сведения, составляющие государственную тайну, так и порядка допуска и доступа к ним определенного круга лиц. При соблюдении же конспирации действия лица, осуществляющего ОРД, не имеют нормативного закрепления.
В данном контексте мы согласны с мнением Н. В. Павличенко, который характеризует режим секретности как организационно-правовой аспект, а конспирацию — как организационно-тактический аспект деятельности органов, осуществляющих ОРД [4, с. 18].
Таким образом, очевиден вывод: все действия, направленные на соблюдение режима секретности, четко урегулированы нормами права на различных уровнях. Нормативное же закрепление правил соблюдения принципа конспирации, учитывая многообразие оперативно-тактических ситуаций, с которыми приходится сталкиваться сотрудникам оперативных подразделений и лицам, оказывающим им конфиденциальное содействие (сотрудничество), можно назвать утопией. Соответственно, правила соблюдения принципа конспирации нормативно урегулировать нельзя.
Мы разделяем также точку зрения Н. В. Павличенко о том, что следующей отличительной чертой является активность субъекта обеспечения режима секретности. Она объективно ограничивается наличием или отсутствием у конкретных лиц соответствующей формы допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, и уровнем их доступа к документам, содержащим такие сведения.
При конспирации эта активность и возможность достижения ее целей зависят от воли, разума,
уровня профессиональной подготовки субъекта осуществления оперативно-разыскных мероприятий. Это, в свою очередь, в большей мере свидетельствует уже о наличии не объективных, а субъективных факторов.
Проводя дальнейший сравнительный анализ режима секретности и конспирации, Н. В. Павли-ченко разграничивает их по субъектам осуществления. По его мнению, обеспечить конспирацию могут только субъекты ОРД, и для их осуществления не требуется оформления соответствующего допуска. Режим секретности же должны соблюдать сотрудники, допущенные к сведениям ограниченного распространения, что имеет место в различных, в том числе не оперативных, подразделениях и службах. На наш взгляд, такое утверждение несколько неполно. При данном подходе не берутся во внимание лица, взявшие на себя обязательства соблюдать режимные требования в форме подписки о непридании гласности сведений, которые стали им известны в связи с участием в подготовке или проведении оперативно-разыскных мероприятий и составляют государственную тайну. Это, например, лица, осуществляющие негласное конфиденциальное сотрудничество (содействие) на долгосрочной — как контрактной, так и бесконтрактной — основе, или специалист, привлекаемый к проведению негласных оперативно-разыскных мероприятий. Необходимо также отметить, что для этой категории граждан законодательно порядок допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, не предусмотрен.
Из обозначенных положений следует, что ОРД, связанная преимущественно с использованием сведений, утрата или разглашение которых может негативно отразиться на интересах всего государства или конкретного его органа, невозможна без создания необходимых мер защиты государственных секретов и, соответственно, комплекса мероприятий по обеспечению режима секретности.
Рассматривая вопросы режима секретности, считаем необходимым акцентировать внимание еще на одном вопросе, имеющем отношение к обозначенной проблематике, а именно отличии друг от друга двух видов тайн — государственной и служебной.
До четкого закрепления на законодательном уровне в России определения термина «государственная тайна» в подзаконных нормативных правовых источниках к таковой были отнесены сведения, «несанкционированное распространение которых могло негативно повлиять на состояние военно-экономического потенциала страны или повлечь другие тяжкие последствия для обороноспособности, государственной безопасности, экономических и политических интересов СССР» [5].
В свою очередь государственная тайна делилась на четыре вида государственных секретов: это «сведения особой важности», «совершенно секретные» и служебная тайна, имеющая гриф «секретно». К служебной тайне относились сведения, охраняемые государством, любой из областей науки, техники, производства и управления, разглашение которых могло нанести ущерб интересам страны. Соответственно, были определены четыре формы допуска к «совершенно секретным и особой важности», «совершенно секретным», «секретным» и еще раз «секретным» сведениям.
Отличие состояло в том, что первые три формы допуска требовали обязательного согласования и проведения проверочных мероприятий органами КГБ СССР. Такое разделение до сих пор вносит путаницу в определение государственной тайны.
После принятия Закона РФ от 21 июля 1993 г. «О государственной тайне» [6] институт служебной тайны как отдельный блок был исключен на законодательном уровне из сферы правового регулирования рассматриваемой области общественных отношений. При этом до сих пор в современном российском праве институт служебной тайны так и не получил должного, именно законодательного, закрепления. В то же время на данный момент институты государственной тайны, коммерческой тайны, ряда профессиональных тайн, кредитных историй, персональных данных уже обеспечены не только нормативной правовой основой на законодательном и подзаконном уровнях, но и большой правоприменительной практикой. Чего нельзя сказать об институте служебной тайны.
К сожалению, не только отсутствие четких критериев разграничения служебной и государственной тайн негативно сказывается на состоянии режима секретности в исследуемой нами области общественных отношений.
Учитывая проблематику настоящей работы, к обозначенному следует добавить и то, что, несмотря на довольно частое использование такого словосочетания, как «режим секретности в оперативно-разыскной деятельности», ни в юридической литературе, ни на законодательном и ведомственном уровнях не закреплена его дефиниция. Казалось бы, этот термин употребляется как общепризнанный и не требует пояснения. Однако без его правильного юридического толкования и, соответственно, понимания его сущности невозможно определить эффективные меры защиты информации, распространение которой может нанести ущерб безопасности государства, в частности и национальной безопасности в целом.
В связи с этим понимание режима секретности в ОРД является общетеоретической проблемой, решить которую можно лишь на основе детального
многостороннего анализа соответствующей терминологии как самостоятельной категории, ее фактического содержания, отражающего практику применения и формы, представляющие собой границы таких общественных отношений и установленные в них правила.
Во-первых, нужно отметить, что семиотический анализ дает нам следующее понимание основных терминов, применяемых нами в обозначенной области общественных отношений:
— «режим» — система правил, выполнение которых необходимо для той или иной цели [7, с. 927];
— «секретность» — это содержание в тайне, неразглашение посторонним лицам [7, с. 979].
Слово «секрет» используется в русском языке со времен Петра I и имеет польское или французское происхождение (от лат. secretus — отделенный, скрытый, тайна) [8]. «Секрет» и «секретный» традиционно в большей мере применяются в сфере охраны государственно значимой информации ограниченного доступа (государственные секреты).
В научной литературе понимание режима секретности значительно шире. Так, В. М. Корякин режим секретности (режим защиты государственной тайны) рассматривает как совокупность закрепленных в законодательстве и иных правовых актах правил, которыми ограничивают допуск лиц к секретным материалам и работам, регламентируют порядок использования секретных материалов, соответствующим образом регулируют поведение граждан, которые имеют отношение к секретам, и предусматривают иные меры защиты сведений, составляющих государственную тайну [9, с. 104—111].
Соответственно, согласно приведенной точке зрения, назначением режима секретности является ограничение сферы обращения секретных данных только кругом лиц, которые имеют оформленный в установленном порядке допуск к данным сведениям.
На наш взгляд, такое толкование изучаемого понятия ограничивается разработкой совокупности правил, при этом сама система конкретных действий организационного, тактического характера по защите государственной тайны не раскрыта.
С позиций системного подхода авторское определение термина «режим секретности» сформулировано также В. Н. Верютиным, который считает его тождественным с «режимом защиты государственной тайны». Под таковыми он понимает систему правовых, организационных и технических мер, устанавливаемую на общефедеральном уровне с целью упорядочить оборот и защиту сведений, являющихся государственной тайной, от их противоправного распространения и утечки [10, с. 8]. По нашему мнению, при подобной трактовке режима
секретности нельзя ограничиваться лишь указанной целью. В подобном изложении изучаемого правового явления упущена система правовых и других регуляторов, которые направлены на организацию работы с защищаемыми сведениями.
Несколько иначе раскрывает содержание понятия «режим секретности» Р. В. Корсун. Он полагает, что им можно назвать комплекс закрепленных в нормативных правовых актах, в основном административно-правовых мер, по ограничению доступа к определенным сведениям, который вводится с момента обладания субъектом сведениями, составляющими государственную тайну, либо заблаговременно, т. е. перед передачей в его распоряжение данных сведений [11, с. 3].
Считаем, что в таком варианте определения понятия «режим секретности» не отражен момент окончания правоотношений, связанных с обеспечением режима секретности, а также не предусмотрена необходимость осуществления требуемого при этом комплекса правовых, организационных, технических мер.
Интересно мнение С. Ю. Верещагиной, которая под соблюдением режима секретности подразумевает норму поведения в служебной деятельности с определенными правилами обращения с секретными изделиями, документами и сведениями, составляющими служебную или государственную тайну [12].
Нам представляется, что такое определение изучаемого понятия несколько одностороннее. Автор, описывая таким образом соблюдение режима секретности, ограничивает его рамками соблюдения общепризнанных правил поведения и обращения с секретной информацией.
Н. В. Ерошенков рассматривает режим секретности в органах внутренних дел как нормативно урегулированный, единый для всей системы МВД России порядок выполнения определенных видов работ, обеспечивающий сохранность сведений, составляющих государственную и служебную тайну, а также конспиративность проводимых органами внутренних дел мероприятий по выполнению стоящих перед ними задач [13].
Безусловно, каждая из приведенных точек зрения имеет право на существование, однако их анализ свидетельствует о неоднозначном толковании понятия «режим секретности», особенно в теории ОРД, что оставляет место для попытки внести определенный вклад в исследование обозначенной проблемы.
Однако кроме проблем теоретического характера, не менее остро стоят проблемы практического обеспечения режима секретности в оперативно-разыскной деятельности. Их перечень, к сожалению, значителен. Обозначим лишь некоторые из них.
Как свидетельствует правоприменительная практика, одной из основных в повседневной оперативно-служебной деятельности сотрудников органов внутренних дел является проблема отнесения конкретных сведений к государственной или служебной тайне. Это, соответственно, влияет на объем и варианты принимаемых для их защиты правовых, организационных, технических мер. Негативно влияет на эту ситуацию то, что регламентирующие эти вопросы нормативные правовые акты далеки от совершенства.
Так, Инструкция по организации деятельности по обращению со служебной информацией ограниченного распространения в системе МВД России, утвержденная приказом МВД России от 9 ноября 2018 г. № 755 [14], к ведомственной служебной информации ограниченного распространения относит несекретную информацию, касающуюся деятельности органов, организаций, подразделений системы МВД России, ограничения на распространение которых диктуются служебной необходимостью.
В этом определении для нас ключевым является словосочетание «несекретную информацию», т. е. не составляющую государственной тайны и не имеющую никакого отношения к режиму секретности в целом. Это подтверждается и ст. 1 названной Инструкции, где указано, что ее требования не распространяются на порядок обращения с документами, содержащими сведения, составляющие государственную тайну.
До декабря 2018 г. правила обращения со служебной информацией (сведениями) ограниченного распространения и документами, ее содержащими, в системе МВД России регламентировались приказом МВД России «Об утверждении документов, регламентирующих порядок обращения со служебными сведениями ограниченного распространения» от 15 декабря 1997 г. № 825дсп (далее — приказ МВД России № 825дсп). Здесь же был приведен Примерный перечень служебных сведений ограниченного распространения и документов, их содержащих, образующихся в деятельности органов внутренних дел, образовательных и научно-исследовательских учреждений МВД России.
В приказе МВД России от 9 ноября 2018 г. № 755 такой Примерный перечень уже не предусмотрен. Право относить служебную информацию к разряду ограниченного распространения в системе МВД России предоставлено Министру внутренних дел Российской Федерации и его заместителям, а также руководителям подразделений МВД России различного уровня.
Считаем важным отметить, что несмотря на схожесть комплекса защитных мер, предусмотренных
Инструкцией по обеспечению режима секретности в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденной приказом МВД России от 11 марта 2012 г. № 015 [15], и обозначенных ранее приказом МВД России № 825дсп, термины «сведения, составляющие государственную тайну» и «служебная информация ограниченного распространения», по нашему мнению, не тождественны, что подтверждается следующим.
Так, положениями ст. 2 Закона РФ от 21 июля 1993 г. № 5485-! «О государственной тайне» предусмотрено, что под государственной тайной понимаются защищаемые государством сведения в области его военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной, контрразведывательной деятельности и ОРД, распространение которых может нанести ущерб безопасности Российской Федерации.
Такая же трактовка содержится в Инструкции по обеспечению режима секретности в Российской Федерации, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 5 января 2004 г. № 3-1, а также в приказе МВД России от 11 марта 2012 г. № 015.
Значимым является также определение степени секретности соответствующей информации, что, в свою очередь, предопределяет различия в порядке засекречивания сведений и их носителей, в установлении ограничений на их распространение и доступ к их носителям. В законодательстве (ст. 8 Закона РФ от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне») устанавливается три степени секретности и соответствующие им грифы (реквизиты).
Однако именно на законодательном уровне недостаточно четко и полно определены критерии, которые используются для отнесения сведений к той или иной степени секретности. Что же является основополагающим при решении вопроса о засекречивании информации? Где грань, отделяющая секретные сведения от несекретных?
Отчасти позволяют разрешить эту проблему Правила отнесения сведений, составляющих государственную тайну, к различным степеням секретности, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 4 сентября 1995 г. № 870 [16], а также Правила разработки перечня сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 23 июня 2005 г. № 443 [17].
Оба этих документа разработаны в соответствии с Законом РФ от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне» и являются обязательными для исполнения органами государственной власти, руководители которых наделены полномочиями по отнесению сведений к государ-
ственной тайне, при разработке ими развернутого перечня сведений, подлежащих засекречиванию, а также другими органами государственной власти, органами местного самоуправления, предприятиями, учреждениями и организациями при подготовке предложений о включении в перечень сведений, собственниками которых они являются.
В соответствии с рассматриваемыми Правилами Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1995 г. № 1203 был утвержден Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне. В этом Перечне приведены сведения, которые необходимо относить к государственной тайне с указанием государственных органов и организаций, наделенных полномочиями по распоряжению сведениями, отнесенными к государственной тайне.
На основании этого был разработан приказ МВД России от 10 сентября 2018 г. № 580дсп, который закрепил Перечень сведений, подлежащих засекречиванию.
Согласно п. 2 Правил степень секретности сведений, составляющих государственную тайну, должна соответствовать степени тяжести ущерба, который может быть нанесен безопасности Российской Федерации вследствие распространения данных сведений.
В то же время, исходя из закрепленных в Правилах определений, сложно установить размер этого причиненного ущерба.
О важности и значимости процедуры засекречивания, правильности выбора степени секретности защищаемой информации говорит и тот факт, что была поставлена под сомнение законность включения в Перечень тех или иных сведений в области ОРД, подлежащих засекречиванию, что стало предметом разбирательства в Верховном Суде Российской Федерации, чего раньше не встречалось в судебной практике [18].
В связи с этим необходимо отметить, что такими учеными, как Р. Р. Мамлеев, И. С. Даянов, Р. М. Яп-паров уже предпринимались попытки приравнять степень секретности информации к размеру ущерба (например, в денежном исчислении), который может наступить в случае утечки информации. Однако они не получили широкого распространения и одобрения не только в практической деятельности, но и в научной сфере [19].
Как, например, можно определить размер ущерба, наступившего в результате расшифровки лица, оказывающего конфиденциальное содействие? Или во сколько оценивается полная или частичная утрата информации, содержащейся в делах оперативного учета?
Полагаем, что виды и размер ущерба должны определяться индивидуально и отдельно для каждого конкретного объекта защиты государственной тайны.
Существуют и иные проблемные вопросы, связанные с обеспечением режима секретности в ОРД и требующие должного научного осмысления и практической реализации.
Подводя итог положениям, рассмотренным в настоящей статье, можно сделать вывод, что одним из первых шагов на пути их разрешения является определение термина «режим секретности в оперативно-разыскной деятельности» и закрепление его в нормах права. В качестве варианта, не пре-
1. Стратегия национальн ой безопасности Российской Федерации: Указ Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации: Указ Президента Российской Федерации от 5 декабря 2016 г. № 646. Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс».
3. Елинский В. И. Основы методологии теории оперативно-розыскной деятельности: моногр. М.: Изд. дом Шумиловой И. И., 2001. 228 с.
4. Павличенко Н. В. Конспирация в оперативно-розыскной деятельности: вопросы теории: препринт. М.: Изд. дом Шумиловой И. И., 2008. 47 с.
5. Об утверждении Инструкции по обеспечению сохранности государственной тайны в системе МВД СССР: приказ МВД СССР № 07001975 г. Ст. 4.
6. О государственной тайне: закон РФ от 21.07.1993 № 5485-1 (в ред. от 08.03.2015) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 41. Ст. 8220—8235.
7. Большой толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. М.: АСТ: Астрель, 2004. 1268 с.
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / пер. с нем. и доп. О. Н. Тру-бачева. М.: Прогресс, 1987. Т. 3. 832 с.
9. Корякин В. М. Соблюдение режима защиты государственной тайны (режима секретности) как предмет общего надзора органов военной прокуратуры // Право в Вооруженных Силах. 2016. № 9—10. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
10. Верютин В. Н. Механизм административно-правового регулирования отношений в сфере государственной тайны: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2011. 24 с.
11. Корсун Р. В. Правовой институт государственной тайны и его отражение в законодательстве государств, входящих в СНГ: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. 220 с.
тендующего на исключительность, под режимом секретности в оперативно-разыскной деятельности следует понимать нормативно закрепленную систему правил, выполнение которых обеспечит сохранение в тайне защищаемой информации, образующейся в процессе осуществления специальными субъектами оперативно-разыскных мероприятий в целях обеспечения национальной безопасности Российской Федерации.
1. National Security Strategy of the Russian Federation: Decree of the President of the Russian Federation dated 31 December 2015 No. 683. Available from: reference and legal system "Con-sultantPlus".
2. Doctrine of Information Security of the Russian Federation: Decree of the President of the Russian Federation dated 5 December 2016 No. 646. Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
3. Yelinsky V. I. Foundations of Methodology of Theory of Operative and Detective Activity. Monograph. Moscow: I. I. Shumilova's Publishing House; 2001: 228.
4. Pavlichenko N. V. Secrecy in Operative and Detective Activity: Theory Issues. Preprint. Moscow: I. I. Shumilova's Publishing House; 2008: 47.
5. Order of the USSR Ministry of the Internal Affairs No. 0700-1975 "On Approval of the Instructions to Ensure State Secret in the System of the USSR Ministry of Internal Affairs". Art. 4.
6. Law of the Russian Federation dated 21 July 1993 No. 5485-1 "On State Secret" (as Amended on 08/03/2015). Collection of legislation of Russian Federation. 1997; 41: 8220—8235.
7. Large Explanatory Dictionary of the Russian language. Ed. by D. N. Ushakov. Moscow: Limited Liability Company AST Publishing House, Limited Liability Company: Astrel Publishing House; 2004: 1268.
8. Fasmer M. Etymological Dictionary of the Russian language: in 4 volumes. Transl. from German and add. by O. N. Trubachyev. Moscow: Progress. 1987; 3: 832.
9. Koryakin V. M. Observance of Protection Mode of State Secret (Secrecy Mode) as Subject of General Supervision of the Military Prosecution Authorities. Law in the Armed Forces. 2016; 9—10. Available from: reference and legal system "Consul-tantPlus".
10. Veryutin V. N. Mechanism of Administrative and Legal Regulation of Relations in the Sphere of State Secret. Abstract of dissertation of the candidate of juridical sciences. Voronezh; 2011: 24.
12. Верещагина С. Ю. Актуальные вопросы обеспечения режима секретности в деятельности оперативно-технических подразделений органов внутренних дел: лекция. Домодедово: ВИПК МВД России, 2001. 29 с.
13. Ерошенков Н. В. Формы и методы обучения сотрудников и работников органов внутренних дел, допущенных к государственной тайне, по вопросам обеспечения режима секретности // Актуальные проблемы оперативно-разыскной деятельности: сб. науч. тр. / под ред. Ю. С. Чичерина [и др.]. Волгоград: ВА МВД России, 2016. 156 с.
14. О некоторых вопросах обращения со служебной информацией ограниченного распространения в системе МВД России (вместе с «Инструкцией по организации деятельности по обращению со служебной информацией ограниченного распространения в системе МВД России»): приказ МВД России от 9 ноября 2018 г. № 755. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
15. О мерах по обеспечению режима секретности в органах внутренних дел Российской Федерации: приказ МВД России от 11 марта 2012 г. № 015. [Опубл. не был].
16. Об утверждении Правил отнесения сведений, составляющих государственную тайну, к различным степеням секретности: постановление Правительства РФ от 4 сентября 1995 г. № 870 (ред. от 13.07.2015). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
17. Об утверждении Правил разработки перечня сведений, отнесенных к государственной тайне: постановление Правительства РФ от 23 июля 2005 г. № 443 (ред. от 18.03.2016). Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».
18. Определение Верховного Суда РФ от 9 ноября 2018 г. № АКПИ18-964. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
19. Мамлеев Р. Р., Даянов И. С., Яппаров Р. М. Делопроизводство и режим секретности: хрестоматия. Уфа: УЮИ МВД России, 2014. 143 с.
© Катков С. В., Корнаухова Н. Г., 2019
11. Korsun R. V. Legal Institution of State Secret and its Reflection in the Legislation of the Independent States Union. Dissertation of doctor of juridical sciences. Moscow; 2007: 220.
12. Vereshchagina S. Yu. Topical Issues to Ensure Security Mode in Activity of the Operative-Technical Units of the Internal Affairs Bodies: Lecture. Domodedovo: VIPK of the Interior Ministry of Russia; 2001: 29.
13. Yeroshenkov N. V. Forms and Methods of Training Officers and Employees of the Internal Affairs Bodies to Have Access to State Secrets on Issues of Secrecy Mode Control. Topical Problems of Detective Activity: Collection of Scientific Works. Ed. by Yu. S. Chicherin [and others]. Volgograd: Volgograd Academy of the Interior Ministry of Russia; 2016: 156.
14. On some issues of handling restricted official service information in the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation system (together with the "Instructions on the organization of activities for handling limited official service information in the Russian Ministry of Internal Affairs system"). Order of the Interior Ministry of Russia dated 9 November 2018 No. 755. Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
15. On Measures to Ensure Security Mode in the Internal Affairs Bodies of the Russian Federation. Order of the Interior Ministry of Russia dated 11 March 2012 No. 015. [Text of the document was not officially published].
16. On Approval of the Rules to Classify Information Related to a State Secret into Various Degrees of Security Mode. Decree of the Government of the Russian Federation dated 04 September 1995 № 870 (as amended on 13/07/2015). Available from: reference and legal system "Con-sultantPlus".
17. On Approval of the Rules to Develop the List of Information to Be Classified as a State Secret. Decree of the Government of the Russian Federation dated 23 July 2005 № 443 (as Amended on 18/03/2016). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
18. Decision of the Supreme Court of the Russian Federation of 9 November 2018 № AKPI18-964. Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
19. Mamleyev R. R., Dayanov I. S., Yapparov R. M. Record Management and Security Mode. Reader. Ufa: Ufa Law Institute of the Interior Ministry of Russia; 2014: 143.
© Katkov S. V., Kornaukhova N. G., 2019
Катков Сергей Владимирович,
доцент кафедры оперативно-разыскной деятельности и специальной техники Волгоградской академии МВД России, кандидат юридических наук; e-mail: skatkov11@mvd.ru
Корнаухова Наталья Геннадьевна,
заместитель начальника кафедры оперативно-разыскной деятельности и специальной техники Волгоградской академии МВД России; e-mail: nkornaukhova@mvd.ru
Katkov Sergey Vladimirovich,
associate professor at the department of operative and detective activity and special technic equipment of the Volgograd Academy of the Interior Ministry of Russia Candidate of Juridical Sciences; e-mail: skatkov11@mvd.ru
Kornaukhova Nataliya Gennadiyevna,
deputy head of the department of operative and detective activity and special technic equipment of the Volgograd Academy of the Interior Ministry of Russia; e-mail: nkornaukhova@mvd.ru
* * *
