CC BY
87
Шевелев Владимир Николаевич
доктор философских наук, профессор, заместитель директора Института по переподготовке и повышению квалификации Южного федерального университета, г. Ростов-на-Дону
«Революция притязаний» российской молодежи в контексте
модернизации и глобализации
ВЦ настоящее время в Ц России в ходе очередной модернизации происходят крупномасштабные преобразования, затронувшие все элементы социального бытия. Смена общественного мироустройства сопровождается процессом переструктурирования или даже разрушения прежних контуров социального и культурного пространства. Особенно заметные изменения происходят в молодежной среде. Структурная трансформация ценностей молодых людей в условиях радикальных реформ превращается из социального процесса в острую социальную и гуманитарную проблему. С одной стороны, за прошедшие десятилетия произошла эрозия норм и образцов поведения молодежи, которая деформировала существовавший механизм межпоколенной передачи традиционных ценностей. С другой - изменилась смысловая интерпретация таких базовых понятий, как «труд», «при-
звание», «жизненный успех»1. Сегодня очевиден определенный кризис молодежного мировоззрения, проявляющийся в потребительском отношении к жизни, стремлении к быстрому обогащению, гражданском нигилизме, завышенных притязаниях на успех без личного вклада в достижение поставленной цели. В этом отношении особый интерес представляет осмысление феномена «революции притязаний» в контексте исследования повседневных практик и жизненных ори-ентаций молодежи в условиях модернизации, глобализации и формирования в России общества потребления.
Изучая динамику ожиданий у молодежи постсоветской России, группа социологов во главе с В.С. Магуном выдвинула гипотезу о скачкообразном (революционном) росте жизненных притязаний молодежи в начале 90-х гг. в сравнении с притязаниями «ранней юности» середины 80-х гг2. «Революция растущих притязаний» - понятие, хорошо известное в мотивационной психологии. Уровень притязаний является основной
1 См.: Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии. Опыт исследования молодежи. М.: Мысль, 2007; Локова М.Ю. Структурная трансформация ценностных ориентаций молодежи в модернизирующемся российском социуме (социально-философский аспект). Автореф. дисс. ... к. филос. н. М., 2007; Левада Ю. От мнений к пониманию. Социологические очерки 1993-2000гг. М., 2000.
2 Магун В.С., Литвинцева А.З. Жизненные притязания ранней юности и стратегии их реализации: 90-е и 80-е годы. М.: Институт социологии РАН, 1993.
_40
категорией, с помощью которой в психологии раскрывается феномен успеха1. Исследования психологов показали, что формирование уровня притязаний индивида связано с постановкой и трансформацией целей достижения. Достижение цели означает, что осуществляется переход из настоящего - актуального состояния в более удовлетворительное конечное - нормативное состояние. Категория притязания фокусирует внимание на целях, самостоятельно устанавливаемых человеком для себя, в отличие от тех целей, которые он вынужден принимать и преследовать под давлением обстоятельств. В такой ситуации свободного выбора человек выбирает цели, воплощающие желаемые им стандарты удовлетворения потребностей. Так формируется «потребитель» как антропологический тип2.
В свою очередь, американский социолог Д. Лернер в 50-е гг. ХХ в. предложил концепцию революции возрастающих ожиданий, суть которой сводится к гипотезе о том, что любое общество, переживающее переход от традиционного качества к состоянию «простой» современности, и совершающее необратимый разрыв с традиционными ценностями и нормами, неизбежно формирует в себе особого субъекта - субъекта внезапно возросших притязаний3.
Чем же обусловлены завышенные притязания молодых в современной России?
Во-первых, феномен завышенных притязаний теснейшим образом связан с зарождением в России общества потребления. Э. Фромм в свое время утверждал, что современный человек наделен «неудовлетворенным голодом ко все большему и большему количеству товаров»4. С одной стороны, это состояние потребительской культуры современного общества искусственно создается конкурирующими между собой производителями, с другой - отражает специфически потребительское качество социального бытия субъекта. Сравнение потребительского запроса с чувством физиологического голода быстро распространилось в социальных науках и о «потребительской ненасытности» стали говорить и пи-
сать все чаще.
«Открытие» России внешнему миру подтолкнуло «революцию притязаний». Параллельно началось быстрое формирование небольшого слоя людей, существенно превосходящих по уровню жизни средние для страны показатели и воспроизводящих модели потребления, характерные для состоятельных слоев западного общества. Но, как замечает отечественный социолог В.И.Ильин, только незначительное меньшинство живет в оазисах реального российского общества потребления, а большинство пребывает в его виртуальном суррогате5.
Складывающаяся потребительская культура российского общества находится под сильным влиянием западных образцов потребления, резонирующим с революцией притязаний и «ценностным реваншем». Так, уже в начале 90-х гг. ХХ в. социологи стали фиксировать не только тенденцию выхода ценностей потребления на первое место в системе жизненных ценностей россиян (особенно молодежи), но и перерождение потребительской психологии в потребительскую идеологию. В переходном обществе возрастает значение «потребительской социализации». На поведение потребителей оказывают влияние культурные, социальные, личностные и психологические факторы, а также субкультура, к которой принадлежит потребитель. Однако переходное российское общество слабо структурировано и сложившиеся модели потребления отражают относительное равенство потребительских устремлений различных социальных групп, их веру в возможность приобретения одних и тех же потребительских товаров высокого качества6. Культура современного потребительства, материализованная на поведенческом уровне - это «жизнь людей, чрезмерно озабоченных потреблением». Девизом такой культуры является «Быть - значит иметь». Таким образом, общество потребления опирается на новый тип личности. Ее ключевая характеристика - склонность к потреблению как способу конструирования своей идентичности. В силу этого полное удовлетворение даже
1 См.: Левин К. Динамическая психология: Избранные труды. РАН. М.: Смысл, 2001 социальных науках. СПб.: Сенсор, 200; Дембо Т. Гнев как динамическая проблема / В кн.
Левин К. Теория поля в Левин К. Динамическая психология: Избранные труды. М.: Смысл, 2001
2 См.: Хагуров Т.А. Методология девиантологических исследований в современном обществе: «человек-потребитель» в фокусе девиантологического анализа // Общество и право. 2005. .№ 1(17). С. 103-104.
3 Lerner D. The Passing of Traditional Society: Modernizing the Middle East. Glencoe.: Free Press, 1958.
4 The Guaranteed Income: Next Step in Economic Evolution? New York: Doubleday, 1964. P. 175-184.
5 Ильин В.И. Общество потребления: теоретическая модель и российская реальность // Мир России. Социология. Этнология. 2005. т. XIV. № 2. С. 39.
6 Золотухин В.В. Экономическая культура в период социальных перемен. Автореферат к. соц. н. Ростов н/Д, 2003. С. 15.
41
основных потребностей становится невозможным, поскольку идентичность требует ежедневного воспроизводства1. Второй фактор «революции притязаний» - глобализация. «Взрыв» информационно-коммуникационных технологий и распространение массовой культуры ведут к глобализации потребления. Основными субъектами мирового рынка становятся крупнейшие корпорации, которые действуют во многих странах и приспосабливают свое производство и сбыт к каждой из них. Глобальная корпорация работает на рынок всего мира, производя однотипную продукцию для всех стран, что позволяет существенно снизить издержки и повысить конкурентоспособность.
Весь мир смотрит одни и те же фильмы, подражает одним и тем же «звездам», копирует одни и те же модели потребления. Спутниковое телевидение ломает национальные границы. Голливуд стал огромной фабрикой, показывающей всему миру, как «надо жить», что и как следует потреблять. Английский язык становится языком межнационального общения в мировом масштабе, что облегчает сбыт самой разнообразной продукции без затрат на ее адаптацию к национальной культуре2. Социально-культурное наступление мирового массового рынка и массовой культуры ведет к тому, что потребности и интересы потребителей становятся в масштабах всего мира все более однородными. Люди готовы отказаться от некоторых своих предпочтений, касающихся ряда характеристик товара, его функций, дизайна во имя более низких цен и более высокого качества.
Происходит активное проникновение чуждых культурных влияний из сферы более напряженной культурно-информационной жизни в область «пониженного культурного давления». В условиях неэквивалентного обмена между культурой-донором (Западом) и культурой-реципиентом (Россией) поток информации воспринимается принимающей культурой по-разному. Легче всего усваивается социокультурная информация: мода, представления о престиже, вкусы и стандарты потребления, завышенные притязания. Этот уровень информации обладает повышенной коммуникативностью благодаря средствам массовой информации, рекламе, индустрии развлечений, досуга и потребления. Труднее усваиваются глубинные слои духовной культуры, национальные культурные архетипы, менталитет, бессознательные установки, комплексы, т. е. то, что филосо-
фы называют ядром культуры, обладающим определенным запасом прочности. Если социокультурная информация определяет цели, стремления, идеалы членов того или иного общества, то прикладная, технологическая информация определяет способы достижения этих целей. В условиях неэквивалентного обмена возникает разрыв между социокультурной и прикладной информацией. Социокультурная информация, не находя своего применения, становится ферментом, подтачивающим все общественные институты, нравы, традиции, нормы, идеалы. «Нам показали красивую жизнь, но как войти в нее - не сказали». Именно так можно охарактеризовать состояние современной российской молодежной культуры.Третий фактор «революции притязаний» - это идущий в России крайне противоречивый процесс модернизации. В основе современной весьма эклектичной российской идеологии модернизации находятся три постулата: 1. Социальное экспериментирование. В отличие от реформы как эволюционного преобразования, вытекающего из внутренних потребностей общества, социальный эксперимент - это присвоенное властью право на проверку возникающих у нее гипотез по формуле: есть идея - давайте попробуем. Характерные черты социального эксперимента: идеологизиро-ванность замысла преобразования и хода его реализации; радикальный характер перемен, пренебрежение традицией и накопленным социальным опытом; культивирование завышенных социальных ожиданий; разрыв между официальной идеологией преобразований и истинными намерениями инициаторов декларируемых перемен. 2. Догоняющее развитие. Идеология современной российской модернизации - это идеология догоняющего развития. Догоняющий тип развития отражает исторически сложившиеся в России идеологию, психологию и возведенную в норму практику приоритетности государства перед обществом. Экономический детерминизм российской модернизации в этом случае можно рассматривать как способ оторванных от социума «верхов» укреплять свое всевластие. 3. Идеология наживы вместо идеологии самореализации через личный успех. Денежное измерение успеха всегда считалось универсальным критерием достижений человека, критерием мобильности и социального статуса личности. Идеология денежного успеха, осмысленная в качестве доминантной культурной цели «выделенности» чело-
1 Ильин В.И. Указ. соч. С. 21. Там же.
_42
века, пронизывает западное общество. Но там она не является самодовлеющей. У нас же установка на денежную «выделенность» ценна сама по себе.
В ходе противоречивой и крайне болезненной для многих россиян модернизации наше общество изменяется настолько быстро, что культура не успевает за этими переменами. Так, в ходе урбанизации в советскую эпоху вчерашние крестьяне принесли с собой в городскую среду массу слабо осознаваемых установок, культурных рефлексов, предубеждений, присущих традиционному обществу. При сталинском варианте урбанизации и индустриализации в города была выброшена та часть сельских жителей, которая достигла успехов в родной деревне и менее всего стремилась в города. В результате деревенские маргиналы, получившие власть в колхозах, довели сельское хозяйство до развала, и наоборот, крепкие крестьяне, против своей воли оказавшиеся в городах, подорвали складывающуюся в предреволюционную эпоху городскую культуру. Историки пользуются терминами «окрестьянивание», «архаизация» для описания политических и социальных трансформаций в СССР Вчерашний крестьянин, будь он одет в деревенский армяк, солдатскую шинель, унтер-офицерский мундир, рабочую тужурку, кожанку чекиста или ответственного советского работника, привносил в город привычки сельского быта, культура которого находилась на низком уровне.
В послевоенное время процесс урбанизации продолжался. Превращение страны из крестьянской в городскую стало одним из следствий модернизации. При этом на рубеже 60-70-х гг. ХХ в. общество охватила настоящая потребительская революция. А усиление маргинализации вело к тому, что свойственная маргиналам система ценностей - крайние формы социального нетерпения, склонность к упрощенным максималистским решениям, отрицание или враждебное отношение к существующим общественным институтам - распространялось на широкие общественные круги.
Социологические наблюдения за опытом модернизации различных стран в период после второй мировой войны показали, что, независимо от социокультурных факторов, мы повсюду сталкиваемся в той или иной форме с рецидивами потребительской революции, сопровождающей процессы модернизации1. «Революция при-
тязаний» формирует многомиллионные массы людей, не удовлетворенных своим настоящим положением, находящихся в состоянии постоянной фрустрации, тревоги, смятения. Идет мощный процесс маргинализации общества, превращения его во «внутренний пролетариат», в людей, испытывающих постоянное чувство неудовлетворенности, подогреваемое отсутствием «законного места» в обществе. При этом потребительский этос в молодежной среде усваивается несравненно быстрее и основательнее, чем этос трудовой.
Четвертый фактор «революции притязаний» - это социокультурный кризис и тесно связанное с ним изменение ценностных ориентаций молодежи. Кризис культуры находит свое выражение в сокращении объемов финансирования сферы культуры государством, потере огромного пласта культурного наследия, которое было накоплено предыдущими поколениями; разрушении инфраструктуры культуры, в сокращении кадрового потенциала работников сферы культуры. Однако все эти явления - скорее следствия тяжелого экономического положения страны, которые сказались на всех сферах жизнедеятельности общества. Глубинные, сущностные причины кризиса культуры - это причины духовного порядка. Как считал А. Тойнби, исследовавший циклы развития цивилизаций, глубинным истоком кризиса культуры является потеря внутренней самодетерминации общества, т. е. утрата значимости идеалов и принципов, которые выполняли роль духовных оснований общества, определяя его развитие.
Страну постиг беспрецедентный нравственный провал, когда этические координаты не сместились куда-то, а вообще исчезли, - говорит философ С. Хоружий2. Культура с ее катарсисом тысячелетиями держалась на культах Милосердия, Любви, Семьи, Разума, Добра, - пишет социолог И.Бестужев-Лада. Антикультура с ее антикатарсисом противопоставляла ее культы Насилия, Блуда («Секса»), Звериной Стаи («Компании»), Зла. Ныне все это «анти» - лавиною со страниц печати, с экранов кино и ТВ, со сцены театра, с арены стадиона, с холста художника. И все это зримо, шаг за шагом, растлевает человека, особенно подрастающее поколение, толкает человечество в пропасть3. Во многом наша культура, это культура полутрадиционная, полулюмпенская, «подростковая». Недоросль же преж-
1 Согомонов А.Ю. Феномен «революции притязаний» в культурно-историческом контексте // Революция притязаний и изменение жизненных стратегий молодежи: 1985-1995 гг. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 113.
2 Хоружий С. Антивозрождение России // Политический класс. 2005. № 3. С. 29.
3 Бестужев-Лада И.В. Культура, контркультура, антикультура... что дальше? // www.rfsa.ru/culture/
43
де всего усваивает водку, стремление к удовольствиям и агрессивность, а трудолюбие, ответственность, стремление к познанию его мало интересуют.
Понятие «упрощение», использованное Н.Н. Козловой при анализе общественной и духовной жизни советской эпохи, вполне применимо и к реалиям постсоветской России. Молодежь во все времена выступает носителем упрощающих тенденций. Каждое новое поколение -«свежие люди» в истории. У молодежи в силу возраста нет социального и исторического опыта, исторической памяти, она склонна к поиску облегченных решений жизненных проблем1. Упрощенная «картина мира» молодых людей, среди которых немало полуграмотных и малокультурных, с их жаждой потребительства и удовольствий - признак нашего времени.
Уже рубеж 80-90-х гг. ознаменовался быстрым нарастанием в молодежной среде ценностей потребления. Существенно уменьшилась значимость таких нравственных качеств как доброта, милосердие, порядочность, честность, ответственность. Средства массовой информации в огромной степени повышают уровень притязаний в обществе. Телевидение и радио изо дня в день демонстрируют образцы одежды, продуктов, видов отдыха, стимулируя потребности индивида, но, с другой стороны, последний жестко ограничен реальными препятствиями на пути их удовлетворения. С одной стороны, средствами массовой информации утверждаются ценности делового успеха, материального процветания и власти, с другой - индивид осознает, что богатства, карьеры, власти трудно достичь, не расталкивая других локтями и не жертвуя интересами других ради собственных. Именно эти противоречия, постоянный разрыв между желаниями личности и их осуществлением, желаниями и реальными возможностями порождает неудовлетворенность личности и ощущение беспомощности2.
По мнению философа А.С. Панарина, трагедия обыденного сознания состоит в неадекватном прочтении западного опыта, ибо им воспринимается не внутренняя аскеза труда, присущая западному обществу, а его внешние плоды в виде высокого уровня потребления, комфорта, индустрии досуга и развлечений. В результате такой
односторонней имитаторской вестернизации происходит заимствование субкультуры досуга и потребительства, но не продуктивной системы Запада с ее культурой труда, профессиональной ответственностью и законопослушанием3. Высокая ценность досуговых ценностей и ценностей потребительства при низком статусе трудовой аскезы, профессиональной ответственности и законопослушания приводит, по словам культуролога И.В. Кондакова, к появлению «расколотого человека», который хочет жить в современном обществе, пользуясь его техническими достижениями и благами, и в то же время, не слишком веря в частную собственность, ценность личности, инициативы и предприимчивости, в достижении этих благ современной цивилизации уповает на принцип патриархальной уравнительности и справедливости4.
Жизненные притязания молодежи являются важным фактором ее социальной активности и в то же время они - индикаторы фундаментальных перемен, происходящих в обществе. Социальная практика свидетельствует, что молодежь легче адаптируется к новым условиям жизни, более адекватно реагирует на меняющиеся потребительские предложения, легче включается в информационные сети, быстрее овладевает их технологиями. Среди молодежных оснований адаптации, которые закладываются уже сегодня, социологи выделяют следующие: индивидуализм как стержень «самостроительства» ценностного мира, пришедший на смену коллективизму; склонность к сверхмобильности и риску - на смену стабильности; престиж работы в негосударственных, коммерческих и общественных структурах - на смену государственным гарантиям бюджетной сферы; рыночный карьеризм - на смену партийно-бюрократическому; потребление как использование товаров, услуг и идей для самореализации и самопрезентации; доминирование материальных ценностей над идеологическими; профессиональный статус, качественное образование и материальное благополучие как маркеры социального успеха; деньги как прямой эквивалент свободы и независимости; индивидуальная стилистика вместо воспитания коллективом5.
Среди неотложных проблем общества -экономической анемии, коррупции чиновников,
1 Козлова Н.Н. Упрощение - знак эпохи! // Социологические исследования. 1990. № 7. С. 18.
2 Локова М.Ю. Указ. соч.
3 Панарин А.С. Заблудившиеся западники и пробудившиеся евразийцы. // Цивилизации и культуры. Вып. 1. М.: Ин-т востоковедения РАН. 1994. С. 89.
4 Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры: Учебное пособие. М.: Аспект- Пресс, 1997. С. 623.
5 Омельченко Е. Молодежь России между активностью и пассивностью // www.region.ulsu.ru.
_44
бессилия судей, бездействия правоохранительных органов, культурная проблема стоит по неотложности впереди всех. Ведь торжество законов, в конечном счете, зависит от последнего звена в социальной цепочке причин и следствий, иначе говоря, от так называемого субъективного фактора, т. е. от типа человека, формируемого определенным культурным этосом. По сравнению с ним все экономические мотивы имеют весьма ограниченный диапазон воздействия. Потому что моральным сделать таким способом человека нельзя, в то время как потребности человеческие сами по себе не имеют границ1.
По оценке А.Ю. Согомонова, страны, пропустившие в своем историческом развитии фазу откровения «культуры призвания», испытывают серьезные трудности на пути модернизации, если вообще способны сформировать у себя общество и личность современного типа. Отсутствующий модернизационный ген в виде «культуры призвания» не компенсируется никакими другими культурными открытиями и оказывает долгосрочное воздействие на весь ход истории той или иной страны2. Отсюда некоторые авторы выводят «культуру достижительской выделенности» и «культуру достижительской невыделенности». Одна из них мотивирует человека на жизненные достижения, поощряет его желание самоидентификации через свои персональные достижения, через комплекс индивидуальных свойств, которые расцениваются его окружением в качестве жизненного успеха и, соответственно, культивирует в обществе среду социально-уважительного отношения как к проявлениям (стандартам, критериям и т.п.) жизненного успеха, так и к его носителю - достижительски состоявшейся личности. Другая, напротив, проявляет скрытую (а подчас и явную) тенденцию к всевозможным формам культурной репрессии достижительских успехов и их носителей, культивируя в обществе социальную установку на достижительскую не-выделенность3.
Все чаще для принятия решений молодой человек руководствуется не столько моральными постулатами, сколько конкретной рациональной выгодой и эмпирическим рассудком. К сожалению, наша страна подошла к тому состоянию, характеризуя которое Э. Фромм писал, что человек, обладающий рыночным характером,
воспринимает все как товар, - не только вещи, но и саму личность, включая ее физическую энергию, навыки, знания, мнения, чувства, даже улыбку, и его главная цель - в любой ситуации совершить выгодную сделку. Россия находится в противоречивой ситуации. С одной стороны, это трансформирующееся кризисное общество, существенно уступающее по уровню социально-экономического развития развитым странам. С другой стороны, здесь идет формирование капитализма, хотя его основные контуры, существенно отличают его от тех моделей, которые характерны для развитых рыночных обществ. В страну в массовом масштабе проникает западная культура потребления, происходит революция потребительских притязаний, формируется новая система средств потребления, копирующая иностранные образцы. Возник заметный слой людей, который по своим материальным возможностям может позволить воспроизводство стилей жизни зажиточных групп развитых стран. Большинство населения в пространство общество потребления не допускается. Однако оазисы общества потребления являются источником желаний, надежд, иллюзий и мотивов для огромной части населения, особенно - молодежи4. Параллельно с агрессивной рекламой явно завышенных стандартов уровня жизни нередко пропагандируется идея о том, что бедность - результат личных недостатков человека: его лености, непрофессионализма, негибкости, безынициативности. В результате в общественном мнении сформировалось представление о том, что общество делится на людей успешных, т. е. имеющих деньги (в первую очередь, это - предприниматели и криминал), и на всех остальных (т. е. бедных и, следовательно, неуспешных). В социальной науке все чаще появляются работы, в которых потребительская природа современного человека превозносится над всеми остальными составляющими его культуры. Некоторые социологически ориентированные историки утверждают сегодня, что именно с потребительской революции начинается современный экономический и коммерческий этос (а не наоборот), и что именно потребительская культура нового времени обеспечила интеллектуальное и нравственное становление личности современного типа. Таким образом, быть современным (т. е. модернизированным) во многом означает
1 Гальцева Р. Культурная перспектива России: угрозы и надежды // www.nika.name.
2 Согомонов А.Ю. Указ. соч. С. 110.
3 Там же.
4 Ильин В.И. Указ. соч. С. 32.
45
быть носителем современного потребительского духа - такова общая интенция, которую можно извлечь из социальных теорий нашего време-
ни1.
Новая социальная реальность порождает молодежную субкультуру с новыми формами досуга и изменением жизненных стратегий. Расширение пространства досуга, рост обслуживающей его индустрии привели к усложнению характера молодежного потребления. Новые, непривычные для старших поколений молодежные практики исследователи объясняют реакциями на увеличение «риска» во всех сферах современной жизни. Ситуации риска стимулируют развитие индивидуализма как основной стратегии достижения успеха, представления о котором, в отличие от советского времени, становятся все более разнообразными. Необходимыми предпосылками субкультурных противостояний стали такие факторы, как превращение молодежи во властного потребительского субъекта (свой заработок и свои деньги, наличие реального свободного времени, развитость досуговой инфраструктуры); независимость частного пространства от публичного; культурный плюрализм; наличие культурного доминирования, поддерживающего дилемму высокого (элитарного) и низкого (массового) искусства2.
Таким образом, в постсоветской России в сознании людей, особенно молодых, укоренились новые, западно-ориентированные стандарты уровня жизни. Это позволило социологам говорить о том, что в сознании молодых людей произошла «революция притязаний», которая сопровождается ослаблением готовности переносить
(ради их достижения) жертвы, лишения и повышенные нагрузки. В сочетании с отсутствием общедоступных легальных способов заработать средства, достаточные для удовлетворения возросших материальных потребностей, «революция притязаний» чревата риском разочарований и крушений жизненных планов, ведущих к различного рода девиациям. Очевидно, что пока у людей не будет высоких запросов и притязаний, не будет и высоких достижений. Но, констатируя это, необходимо учитывать нынешнее состояние культуры и общественной нравственности. Уровень притязаний формируется, во-первых, под влиянием представлений человека об имеющихся ресурсах (возможностях) для достижения цели и о тех ограничениях (барьерах, тормозах), которые препятствуют достижению этой цели. Во-вторых, важным фактором является представление человека о социальных нормах, разрешающих, запрещающих или предписывающих тот или иной уровень притязаний. Однако наше общество изменяется настолько стремительно, что культура не успевает за этими изменениями. Более 80 % населения живет в городах, но в своем большинстве это горожане «первого поколения». Вчерашние крестьяне принесли с собой в современную высокотехнологичную среду массу слабо осознаваемых установок, культурных рефлексов, предубеждений, присущих традиционному обществу. Сталкиваясь с современной реальностью, эти элементы традиционной ментальности порождают самые разнообразные риски - социальные, нравственные, технологические, политические.
1 Ильин В.И. Указ. соч. С. 34.
2 Омельченко Е. Начало молодежной эры или смерть молодежной культуры? «Молодость» в публичном пространстве современности // Журнал исследований социальной политики, 2006. Т.4. № 2. С. 161.
46
