РЕВИТАЛИЗАЦИЯ МЕСТНЫХ СООБЩЕСТВ В УСЛОВИЯХ УБЫВАЮЩИХ ГОРОДОВ СЕВЕРО-ЗАПАДА РОССИИ Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

DOI: 10.38197/2072-2060-2022-237-5-81-98

ревитализация

местных сообществ в условиях убывающих

городов северо-запада

россии

revitalization of local communities in the shrinking cities of the north-west of russia

МАЛЕЕВА ТАТЬЯНА ВЛАДИМИРОВНА

Профессор кафедры государственного и муниципального управления Ленинградского государственного университета имени А.С. Пушкина, доктор экономических наук, профессор

TATYANA V. MALEEVA Professor of the Department of State and Municipal Administration of the Pushkin Leningrad State University, Doctor of Economics, Professor

82

АФАНАСЬЕВ КИРИЛЛ СТАНИСЛАВОВИЧ

Доцент кафедры государственного и муниципального управления Ленинградского государственного университета имени А.С. Пушкина, кандидат философских наук

KIRILL S. AFANASIEV

Associate Professor of the Department of State and Municipal Administration of the Pushkin Leningrad State University, Ph.D. in Philosophy

АННОТАЦИЯ

В статье представлено исследование факторов возрождения общественной низовой активности и местного бизнеса в условиях депопуляции территорий. В качестве концептуальной рамки используется понятие «убывающие города» и теория стейкхолдеров. Эмпирической основой исследования послужили бывшие военные городки в субъектах Северо-Западного федерального округа, в которых наблюдается упадок производственной и социальной сфер, снижается влияние местной власти. На этом фоне в отдельных случаях возникают очаги активности местных сообществ для решения актуальных проблем развития территории поселений.

По итогам анализа все рассматриваемые поселения были распределены по четырем группам, было выделено пять наиболее устойчивых сценариев развития местных инициатив в условиях убывающих городов и их кризисного социально-экономического положения.

ABSTRACT

The article presents a study of the factors of the revival of social grassroots activity and local business in the depopulation of territories. The concept of "shrinking cities" and the theory of stakeholders is used as a conceptual framework.

The empirical basis of the study was the former military towns in the subjects of the North-Western Federal District. There is a decline in the industrial and social spheres, weak influence of local authorities. Despite this, in some cases, there are points of local communities activity to solve urgent problems of the development of settlements. The analysis made it possible to identify all the settlements under consideration in four groups, five most stable scenarios for the development of local initiatives in the conditions of declining cities and their crisis socio-economic situation were identified.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА

Убывающие города, бывшие военные городки, местное сообщество, низовая активность, самоорганизация жителей, группы интересов (стейкхолдеры), социально-экономическое развитие территорий, местный бизнес. KEYWORDS

Shrinking cities, former military towns, local community, grassroots activity, self-organization of residents, interest groups (stakeholders), socio-economic development of territories, local business.

Введение

Одной из острых внутренних проблем России, которая в современный период приобрела и экономический, и системообразующий характер, является демографическая проблема. Общая численность населения нашей страны имеет тенденцию к уменьшению и в целом по стране, и в региональном аспекте. Ни эффект от государственных социальных программ, ни масштабная миграция из бывших республик СССР не восполняют естественную убыль населения, которая в 2021 году впервые в истории современной Российской Федерации достигла 1,04 млн чел.

84

Тем не менее в ряде федеральных округов, особенно в их крупных городах, происходит увеличение численности за счет внутреннего миграционного прироста, в том числе внутрирегионального. Сверхконцентрация населения в агломерационных зонах порождает комплекс специфических проблем и усиливает дисбаланс в развитии территорий. Это обязывает демографическую проблему рассматривать не как однолинейную, а с учетом всех ее составляющих, в тесной связи с задачами по управлению социально-экономическими процессами в их широком диапазоне; в том числе с одним из ее важнейших векторов — пространственным развитием.

В настоящее время константами территориального развития многих стран, включая и Россию, стали процессы сжатия (urban shrinkage) и феномен убывающих поселений (shrinking cities). Подходы к их осмыслению чрезвычайно многообразны, различны и подходы к решению связанных с ними проблем. Как правило, исследовательские проекты и основанные на их результатах научные публикации сосредоточены на негативных сторонах процесса. В частности, отмечается рост диспропорций в территориальном развитии, отток трудоспособного населения, и особенно талантливой молодежи, в более привлекательные населенные пункты, углубление негативных социальных явлений. В качестве путей решения указанных проблем предлагаются инициативы по развитию культурной жизни, диверсификации направлений социально-экономического развития и «управляемое сжатие» (обратное масштабирование сферы социально-экономической активности города как способ снижения нагрузки на местный бюджет).

Тема депопуляции и снижения социально-экономической активности городских и сельских поселений особен-

но остро проявляется в моногородах и монопрофильных муниципальных образованиях. При этом современные исследователи убывающих городов сталкиваются со значительным количеством дополнительных факторов и условий, превращающих любые попытки классификации, типизации и обобщения причин, следствий и возможных подходов к решению проблем в погоню за уникальными кейсами, что неизбежно снижает потенциал методологии региональной экономики и теории пространственного развития.

Цель

Целью исследования является выявление факторов активизации местных сообществ в условиях депопуляции и истощения ресурсов социально-экономического развития.

При этом общей проблемой для убывающих городов различного типа (районные административные центры в условиях оттока молодежи; городские и сельские поселения, теряющие население трудоспособного возраста из-за их занятости на предприятиях, расположенных рядом, в более крупных городах; индустриальные центры, подверженные миграции рабочей силы из-за переезда производственной площадки на другую территорию; населенные пункты, теряющие население из-за усиления негативного влияния социально-экономических, экологических или политических факторов) является поиск баланса интересов и действий между органами местного самоуправления, бизнесом и населением в системе принятия решений по управлению социально-экономическим развитием территории.

Для целей настоящего исследования авторами предпринята попытка сужения перечня рассматриваемых объектов

86

не только по географическому, но и ведомственному принципу. Это обусловило выбор бывших военных городков, расположенных на территории субъектов Северо-Западного федерального округа, в качестве базовых элементов для проведения анализа.

Материалы и методы исследования

Для цели настоящего исследования авторами были проанализированы городские и сельские поселения, находящиеся в фазе депопуляции/сжатия и демонстрирующие заметные кризисные явления в экономической и социальной сферах, но при этом лишенные значительного влияния среднего и/ или крупного бизнеса. Вполне логично, что в качестве таких поселений в современных условиях могут рассматриваться территории бывших военных городков, главным источником рабочих мест в которых был один работодатель — Министерство обороны РФ.

С 2008 г. в процессе реформирования Вооруженных сил и оптимизации управления имущественным комплексом (до 2008 г. в основном преобладали несистемные действия), по разным оценкам, около 8000 населенных пунктов, связанных с функционированием воинских частей и объектов, в той или иной степени испытали негативные последствия указанных действий [1, 2].

В процессе исследования авторами были рассмотрены 63 населенных пункта на территории Северо-Западного федерального округа, лишившихся статуса военных городков вследствие передислокации или ликвидации воинских подразделений. В качестве метода отбора кейсов был использован анализ муниципальных и региональных СМИ и информационных порталов, частично — метод «снежного кома»

по итогам анкетирования 789 жителей (упоминания в форме сравнительных референций) и глубинных интервью с вышедшими на пенсию и сохранившими связи с анализируемыми территориями военнослужащими (всего 32 интервью). Указанные методы сбора субъективной информации были дополнены анализом открытых данных ведомственной и муниципальной статистики. Отдельным направлением исследования выступил анализ и картографирование местных сообществ на рассматриваемых территориях.

Результаты

По итогам изучения научной литературы и эмпирического исследования был определен стандартный вариант реализации интересов ключевых субъектов (акторов) на уровне муниципального образования, столкнувшегося с проблемой сокращения населения и снижением уровня устойчивости социально-экономической системы.

А. Органы местного самоуправления заинтересованы в поддержании стабильного уровня финансирования расходов муниципального образования, сбалансированном развитии экономики и социальной сферы, реализации сформированных программ и планов, согласованных с органами власти субъекта РФ и в отдельных случаях — с органами власти федерального уровня. Последние свои интересы в конкретном муниципальном образовании формулируют в категориях социальной стабильности и безопасности общественных отношений [3].

Б. Крупный и средний бизнес, формирующий ключевое направление развития территории и его специализацию, ориентирован в значительной степени на использование ресурсной базы и трудового потенциала жителей муници-

88

пального образования, а также на поддержку органов власти субъекта РФ ввиду значительной социальной значимости экономической деятельности предприятий. При этом зачастую формируется своеобразный «корпоративный патернализм» — стремление представителей бизнеса наряду с реализацией отдельных направлений корпоративной социальной ответственности влиять на систему принятия решений на местном и региональном уровнях, минимизируя тем самым политические и экологические риски экономической деятельности. Отметим, что наибольшее влияние на степень уникальности той или иной территории оказывает именно характер деятельности и генезиса (обусловленного в основном потребностями советской экономики) среднего и крупного бизнеса: упомянутый выше «корпоративный патернализм» является слишком непредсказуемой и неустойчивой переменной, заслуживающей, возможно, отдельного исследования [4, 5].

В. Население, воспринимаемое в широком спектре гражданской активности и вовлеченности, от пассивных и разочарованных наблюдателей до сплоченного и деятельного местного сообщества, формирует широкий круг запросов к органам власти различного уровня и бизнесу, начиная от содержания многоквартирных домов до возможности влиять на параметры ключевых решений в сфере социально-экономического развития муниципального образования. При этом переговорную силу наиболее активной части населения формирует комплекс поведенческих действий в диапазоне от частичного или полного переезда в другой населенный пункт до реализации социально значимых инициатив и самостоятельного решения наиболее актуальных проблем [6].

Г. Малый бизнес, зачастую остающийся за рамками рассмотрения в традиционной триаде стейкхолдеров, тем не менее в условиях городского сжатия начинает выполнять несвойственные ему в более благоприятных условиях функции. Отталкиваясь от вполне понятных ожиданий в отношении крупного и среднего бизнеса (роль контрагента в системе корпоративных закупок), органов власти (участие в системе поддержки, в том числе через систему государственных и муниципальных закупок) и населения (продажа товаров и услуг на основе высокого уровня локализации бизнеса), малый бизнес в условиях неустойчивого социально-экономического развития превращается в разновидность социального предприятия, компенсируя тем самым ослабление и/или бездействие других акторов местной политики. Таким образом, локальный бизнес, в значительной степени погруженный в проблемы местного сообщества и способствующий его развитию, становится своеобразной лабораторией гражданской активности. Данная особенность была выявлена авторами в ходе второго этапа исследования «Социология местных сообществ и развитие социального предпринимательства», проведенного в 2017-2019 гг. В его рамках было произведено картографирование местных сообществ в 34 муниципальных образованиях (городские и сельские поселения) пяти субъектов Северо-Западного федерального округа (Ленинградская, Псковская, Новгородская, Вологодская области и Республика Карелия), проведены социологические опросы 880 жителей, глубинные интервью с 78 местными активистами и социальными предпринимателями, реализовано три раунда экспертных панельных опросов. В настоящее время локальный биз-

90

нес и местные сообщества рассматриваются в контексте решения актуальных проблем на фоне частичного или полного вакуума власти, отсутствия или упадка среднего и крупного бизнеса, оттока населения в отобранных для изучения муниципальных образованиях.

Традиционным сценарием выхода воинской части и/ или объекта из места размещения является вывоз техники и гарнизона, частичная санация территории с последующей передачей зданий, сооружений и земли муниципальному образованию (существующему на данной территории или расположенному рядом) [7, 8, 9]. Последнее действие имеет тенденцию к затягиванию на фоне правовых коллизий и неурегулированных разногласий. С учетом этого обстоятельства и комплекса сопутствующих факторов наиболее значимыми проблемами, с точки зрения респондентов, являются следующие:

1) высокая степень износа передаваемых объектов, прежде всего — многоквартирных домов и инфраструктуры жилищно-коммунального хозяйства (в значительной степени это связано с недофинансированием содержания и ремонта в 1990-е гг.), и, как следствие, трудности с организацией передачи в управление указанных объектов инфраструктуры, рост цен на услуги ЖКХ;

2) проблемы с поиском работы, обусловленные как исчезновением ключевого работодателя (в переходный период это частично компенсируется занятостью в сфере демонтажа оборудования и консервации объектов, а также их санации), так и территориальной удаленностью от центров экономической активности;

3) значительный отток населения и связанный с этим неизбежный процесс оптимизации расходов на социальную

сферу (образование и культура, здравоохранение, социальное обслуживание), что, в свою очередь, вызывает новый виток депопуляции;

4) снижение деловой активности и сокращение жизнеспособного бизнеса до уровня торговли товарами первой необходимости, почти полное исчезновение сферы услуг, сетевых форм бизнеса;

5) падение уровня доверия к власти, распространение социального пессимизма с возможной последующей радикализацией. Указанное обстоятельство способствует распространению и усилению различных форм асоциального поведения (алкоголизм, наркомания, преступность).

Упомянутые проблемы в значительной степени обуславливают и усиливают друг друга, тем самым превращая бывший военный городок в потенциальный город-призрак после закономерного и оправданного с точки зрения местной власти расселения. Подобное решение, впрочем, не воспринимается опрошенными жителями в качестве оптимального варианта решения проблем (77,4% респондентов выступают против такого решения). При этом все рассматриваемые населенные пункты по степени активности местного сообщества и приобщения местного бизнеса в решение местных проблем можно разделить на четыре группы, каждая из которых позволяет сформировать сложившуюся модель поведения на основе баланса сил и интересов ключевых стейкхолдеров территориального развития:

1. «Географический центр» (33 поселения): поселения, интегрированные в систему хозяйственных связей и расположенные близко к ключевым центрам экономической активности. Вышеуказанные проблемы в рамках данной

92

модели решаются достаточно эффективно, в основном с участием муниципальной власти и малого бизнеса.

2. «Рай для пенсионеров» (24 поселения): поселения с приемлемым уровнем износа жилого фонда, интегрированные в систему дачного расселения и садоводческих товариществ. Большая часть проблем решается с опорой на инфраструктуру соседних населенных пунктов и при активном участии военных пенсионеров, составляющих ядро местного сообщества.

3. «Безнадега и разруха» (6 поселений): поселения, наиболее часто попадающие в заголовки новостей и в целом формирующие повестку дня в отношении бывших военных городков. Тем не менее и здесь наиболее активные жители в сотрудничестве с бизнесом способны эффективно решать возникающие проблемы, несмотря на большое количество заброшенных зданий и сопутствующий «эффект разбитых окон».

Обсуждение

По итогам глубинных интервью и анализа активности в социальных сетях, дополненного анкетированием жителей бывших военных городков, были выявлены наиболее жизнеспособные сценарии действий активных жителей и малого бизнеса на рассматриваемых территориях, которые в значительной степени выбиваются из стереотипов, сформированных преимущественно образом «безнадеги и разрухи», и позволяют говорить о значительном потенциале самоорганизации жителей. При этом в рамках одного населенного пункта в отдельных случаях реализуется несколько сценариев или их гибрид.

Сценарий 1 (32 поселения). Консолидация жителей в решении проблем в сфере ЖКХ через создание органов

территориального общественного самоуправления, формирование гражданских союзов, отстаивающих права жителей на достойные условия жизни. В отдельных случаях используется механизм обращения в органы власти и судебные иски. Альтернативным направлением является самостоятельный ремонт и инициативное благоустройство придомовых территорий и общественных пространств [10, 11].

Сценарий 2 (24 поселения). Организация совместно с бизнесом транспортного сообщения с городами для работы вахтовым методом. В отдельных случаях происходит развитие местного производства кустарно-ремесленной и сельскохозяйственной направленности [12].

Сценарий 3 (16 поселений). Активизация органов государственно-общественного управления в социальной сфере (прежде всего, в образовании) для сохранения и развития социальных объектов. Например, работа с родителями и учителями для предотвращения перехода школы в разряд малокомплектной. Стоит отметить также активную роль в 9 из 16 поселений церкви и приходских сообществ [13].

Сценарий 4 (11 поселений). Организация культурных инициатив (просмотр фильмов, соседские праздники) и ярмарок мастеров, обеспечивающих развитие, как сферы досуга, так и системы оказания взаимных услуг (маникюр, стрижка, пошив одежды) с последующим возможным переходом в формат микробизнеса.

Сценарий 5 (7 поселений). Развитие различных форм «соседского надзора» (neighborhood watch) — аналога добровольной народной дружины для обеспечения безопасности и порядка на улице [14, 15].

Таким образом, выявленные сценарии активизации местного сообщества и локального бизнеса даже в рамках

94

экстремальных кейсов военных городков в значительной степени вписываются в поведенческие паттерны активных жителей в условиях ослабления других ключевых акторов местного развития: власти и крупного бизнеса (основного работодателя).

Выводы и перспективы исследования

По итогам проведенного исследования и анализа практического опыта из смежных сфер можно сделать вывод, что сжимание городов, воспринимаемое в качестве объективного процесса, обусловленного социально-экономическими и политическими макрофакторами, является благоприятной средой для активизации местных сообществ, так как позволяет пересмотреть баланс власти и позволяет найти более устойчивые источники ресурсов и развития. Исходя из этого, одним из важных направлений будущих исследований городов, находящихся на грани кризиса и сопутствующей или последующей депопуляции, является своевременное выявление низовых инициатив, ориентированных на местные ресурсы и решение повседневных проблем людей.

Библиографический список

1. Калмыков Л.Б., Клюев В.Д., Данилов А.Ю. Выбор рационального варианта использования объектов недвижимости на примере Минобороны России // Аудит и финансовый анализ. 2009. № 2. С. 1-12.

2. Майоров А.В., Потапов А.Д., Волекова А.М. Инфраструктура двойного назначения как точка развития региона // XXI Царскосельские чтения: материалы междунар. науч. конф., 21-22 апр. 2017 г. Том I. - СПб.: ЛГУ имени А.С. Пушкина, 2017. С. 94-99.

3. Ледяев В. Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах. — М.: ИД ВШЭ, 2012.

4. Бодянская Е.А. Экологическая безопасность высвобождаемых военных территории: зарубежный опыт // Военная мысль. 2021. № 2. С. 141-146.

5. Шавреи Е.А. Исторический процесс формирования закрытых городов // Вестник университета. 2013. С. 185-189.

6. Нотман А. В. Перспективы реализации модели соуправления в российских мегаполисах: новый гражданский активизм и микролокальные городские режимы // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки. 2021. № 2 (62). С. 86-94.

7. Пименов В.В., Свирежев К.А. Землеустройство конверсионных территории Российской Федерации: проблемы и решения /

B.В. Пименов, К.А. Свирежев // Baltic Surveying 2010. Труды международной научно-методической конференции сельскохозяйственных университетов Балтийских и других стран: сб. научных докладов. — Каунас: Академия LT-533361, 2010.

C. 136-139.

8. Свирежев К.А. Планирование конверсии и организации использования земель военных территории в Великобритании / Инновационные тенденции развития российской науки. Материалы X Международной научно-практической конференции молодых ученых, посвященной Году экологии и 65-летию Красноярского ГАУ. 2017. С. 67-70.

9. Hill C. Measuring Success in the Redevelopment of Former Military Bases: Evidence From a Case Study of the Truman Annex in Key West, Florida // Economic development quarterly. Vol. 14 No. 3, August 2000. PP. 267-275.

10. Мюллер А.К. От городских совместностей к городскому планированию (или наоборот?). «Планируя» оспариваемую

96

территорию Гляйсдрайек / Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка / под ред. М. Дел-ленбо, М. Кипа, М. Бьеньек, А.К. Мюллер, М. Швегмана; пер. с англ. Д. Безуглова. — М.: Новое литературное обозрение, 2020. С.198-219.

11. Полищук Л. Ждать начальства или скинуться самим: социальный капитал в жизни города // Стимулы. Парадоксы. Провалы. Город глазами экономистов / под ред. В. Аузана. — М.: StelkaPress, 2015. С.112-135.

12. Табах А. Город как корпорация: акционеры, менеджеры и банкроты // Стимулы. Парадоксы. Провалы. Город глазами экономистов. / под ред. В. Аузана. — М.: StelkaPress, 2015. С. 172-185.

13. Сендра П., Сеннет Р. Проектировать беспорядок. Эксперименты и трансгрессии в городе / пер. с англ. И. Кушнаревой. — М.: Изд-во Института Гайдара, 2022.

14. Bitusikova A. Urban activism in Central and Eastern Europe: A theoretical framework // Slovenskynarodopis. 2015. № 4 (63). PP. 326-338.

15. Gallent, N., Robinson, S. Neighbourhood planning. Communities, networks and governance. — Bristol: Policy press, 2013.

References

1. Kalmykov L.B., Klyuev V.D., Danilov A.Yu. Vybor ratsional'nogo varianta ispol'zovaniya ob"ektov nedvizhimosti na primere Minoborony Rossii // Audit i finansovyi analiz. 2009. № 2. S. 1-12.

2. Maiorov A.V., Potapov A.D., Volekova A.M. Infrastruktura dvoinogo naznacheniya kak tochka razvitiya regiona» // KhXI Tsarskosel'skie chteniya: materialy mezhdunar. nauch. konf., 21-22 apr. 2017 g. Tom I. SPb.: LGU imeni A.S. Pushkina, 2017. S. 94-99.

3. Ledyaev, V. Sotsiologiya vlasti. Teoriya i opyt empiricheskogo issledovaniya vlasti v gorodskikh soobshchestvakh. M.: ID VShE, 2012.

4. Bodyanskaya E.A. Ekologicheskaya bezopasnost' vysvobozhdaemykh voennykh territorii: zarubezhnyi opyt // Voennaya mysl'. 2021. № 2. S. 141-146.

5. Shavrei E.A. Istoricheskii protsess formirovaniya zakrytykh gorodov // Vestnik universiteta. 2013. S. 185-189.

6. Notman A.V. Perspektivy realizatsii modeli soupravleniya v rossiiskikh megapolisakh: novyi grazhdanskii akitivizm i mikrolokal'nye gorodskie rezhimy // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. Seriya: Sotsial'nye nauki. 2021. № 2 (62). S. 86-94.

7. Pimenov V.V., Svirezhev K.A. Zemleustroistvo konversionnykh territorii Rossiiskoi Federatsii: problemy i resheniya / V.V. Pimenov, K.A. Svirezhev // Baltic Surveying 2010. Trudy mezhdunarodnoi nauchno-metodicheskoi konferentsii sel'skokhozyaistvennykh universitetov Baltiiskikh i drugikh stran: sb. nauchnykh dokladov. Kaunas: Akademiya LT-533361, 2010. S. 136-139.

8. Svirezhev K.A. Planirovanie konversii i organizatsii ispol'zovaniya zemel' voennykh territorii v Velikobritanii / Innovatsionnye tendentsii razvitiya rossiiskoi nauki. Materialy X Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii molodykh uchenykh, posvyashchennoi Godu ekologii i 65-letiyu Krasnoyarskogo GAU. 2017. S. 67-70.

9. Hill C. Measuring Success in the Redevelopment of Former Military Bases: Evidence From a Case Study of the Truman Annex in Key West, Florida // Economic development quarterly. Vol. 14 No. 3, August 2000. PP. 267-275.

10. Myuller A.K. Ot gorodskikh sovmestnostei k gorodskomu planirovaniyu (ili naoborot?). «Planiruya» osparivaemuyu territoriyu Glyaisdraiek / Urban commons. Gorodskie soobshchestva za predelami gosudarstva i rynka / pod red. M. Dellenbo, M. Kipa, M. B'en'ek, A.K. Myuller, M. Shvegmana; per. s angl. D. Bezuglova. — M.: Novoe literaturnoe obozrenie, 2020. S. 198-219.

98

11. Polishchuk L. Zhdat' nachal'stva ili skinut'sya samim: sotsial'nyi kapital v zhizni goroda // Stimuly. Paradoksy. Provaly. Gorod glazami ekonomistov / pod red. V. Auzana. M.: StelkaPress, 2015. S. 112-135.

12. Tabakh A. Gorod kak korporatsiya: aktsionery, menedzhery i bankroty // Stimuly. Paradoksy. Provaly. Gorod glazami ekonomistov. / pod red. V. Auzana. - M.: StelkaPress, 2015. S. 172-185.

13. Sendra P., Sennet R. Proektirovat' besporyadok Eksperimenty i transgressii v gorode / Per. s angl. I. Kushnarevoi. M.: Izd-vo Instituta Gaidara, 2022.

14. Bitusikova A. Urban activism in Central and Eastern Europe: A theoretical framework // Slovenskynarodopis. 2015. № 4 (63). PP. 326-338.

15. Gallent, N., Robinson, S. Neighbourhood planning. Communities, networks and governance. Bristol: Policy press, 2013.

Контактная информация / Contact information

ГАОУ ВО ЛО «Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина»

19605, Санкт-Петербург, г. Пушкин, Петербургское шоссе, д.10, каб. 300 Pushkin Leningrad State University, Peterburgskoye highway, 10-300, Pushkin, St. Petersburg, 196605, Russian Federation Малеева Татьяна Владимировна / Tatyana V. Maleeva Maleeva_T@mail.ru

Афанасьев Кирилл Станиславович / Kirill S. Afanasiev k.afanasiev@lengu.ru