CC BY
60
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ВЕНИАМИН ЕВГЕНЬЕВИЧ ЧИРКИН
Институт государства и права Российской академии наук 119019, Российская Федерация, Москва, ул. Знаменка, 10 E-mail: vechirkin@yandex.ru SPIN-код: 5055-3944 ORCID: 0000-0002-6471-9212
РЕЦЕНЗИЯ НА МОНОГРАФИЮ
Черепанов В.А. Проблемы российской государственности. Опыт системного исследования. — М.: НОРМА; ИНФРА-М, 2018. — 336 с.
Аннотация. Работа российского исследователя В.А. Черепанова посвящена созданию парадигмы для системного рассмотрения государственно-правовой материи, осмысления «конституционно-правового концептуального пространства». Автор исходит из того, что традиционно признанные элементы государства (территория, население, власть) на деле таковыми не являются (некоторые из них представляют собой лишь условия существования государства). Исходным пунктом исследования государственности, по его мнению, должно стать понятие народа. Автор различает понятия абстрактного и конкретного народа. Абстрактный народ, согласно В.А. Черепанову, — это конституционный идеал устройства российского государства, он рассматривается как юридическая личность, правовое существо, единое историческое целое, объединяющее предыдущие, нынешние и будущие поколения, и выступает в качестве должного. В свою очередь, конкретный народ как социально-политическая общность, совокупность граждан выступает в качестве сущего. Исследуя народ как структурную единицу российской государственности, автор, солидаризируясь со взглядами Л.С. Мамута, рассматривает государство как публично организованное общество, публично-властным образом организованный народ, а не как надстройку над обществом. Исходя из понимания народа как структурной единицы российской государственности, автор выделяет две основные ее подсистемы: народовластие и федеративное устройство.
Источником развития государственности являются имманентно присущие ей противоречия, и историческое движение нашего государства предстает как процесс возникновения, развертывания и снятия противоречий. Автор выделяет следующие базовые противоречия российской государственности: между публичной властью и народом как единственным ее источником (дан-
ное противоречие временами порождает как отстранение народа от власти, так и отчуждение власти от народа); между Российской Федерацией и ее субъектами в контексте государственного единства и разделения государственной власти (на современном этапе это приводит к сверхцентрализации властных полномочий и опасности превращения федеративного государства в унитарное).
Предложенное понимание народа и государства, которые выступают как идеально сконструированные объекты, существующие лишь в конституционно-правовом пространстве, отличается максимальной степенью абстракции. Такой мир должного и нормативно идеального образно именуется В.А. Черепановым «правовым Идиллиумом» и используется для иллюстрации абстрактных юридических конструктов. Отдельные элементы авторской концепции отличает некоторая «утопичность». Это касается как абсолютизации ирреальных конструктов «правового Идиллиума», так и некоторых предложений, не реализуемых на современном этапе развития нашего государства, в частности — превращение референдума в постоянно действующую форму учредительной власти российского народа, заключение нового Федеративного договора.
Ключевые слова: государство, народ, публичная власть, народовластие, федерализм, представительная демократия, непосредственная демократия, избирательное право
VENIAMIN E. CHIRKIN
Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences 10, Znamenka str., Moscow 119019, Russian Federation E-mail: vechirkin@yandex.ru ORCID: 0000-0002-6471-9212
REVIEW
Cherepanov, V.E. (2018). Problemy rossiiskoi gosudarstvennosti. Opyt sistemnogo issledovaniya [Problems of the Russian Statehood. Systematic Research Experience]. Moscow: NORMA; INFRA-M. 336 p.
Abstract. The work of the Russian researcher V.A. Cherepanov is devoted to the creation of a paradigm for the systematic consideration of state and law, of the «constitutional and legal conceptual space». The author proceeds from the fact that some of the traditionally recognized elements of the state (territory, population, power) are only conditions for the existence of the state. The starting point of the study of statehood, in his opinion, should be the concept of the people. The author distinguishes between abstract and concrete people. Abstract people, according to V.A. Cherepanov, is a constitutional ideal in the structure of the Russian state, it
is regarded as a legal personality, a legal entity, uniting the previous, current and future generations. In turn, concrete people as a socio-political community is the totality of citizens. Exploring the people as a structural unit of Russian statehood, the author, in solidarity with L.S. Mamut, considers the state as a publicly organized society, people organized in community provided with public authority, and not as a superstructure over society. Proceeding from the understanding of the people as a structural unit of the Russian statehood, the author singles out its two main subsystems: democracy and federal structure.
The development of statehood is rooted in contradictions, and the historical movement of our state appears as a process of emergence, deployment and removal of contradictions. The author outlines the following basic contradictions of the Russian statehood: between public authority and the people as its only source (this contradiction at times generates both the alienation of the people from power and the alienation of power from the people); between the Russian Federation and its subjects in the context of state unity and the separation of state power (at the present stage this leads to a super-centralization of power and the danger of turning a federal state into a unitary one).
The proposed understanding of the people and the state, as ideally constructed objects existing only in the constitutional and legal space, can be qualified as the maximum degree of abstraction. The world of proper and normative ideal is figuratively called by V.A. Cherepanov as "legal Idyllium" and is used to illustrate abstract legal constructs. Some elements of the author's concept are clearly utopic. This applies both to the absolutizing of the unreal constructs of the "legal Idyllium" and to certain proposals that are not being implemented at the present stage of the development of our state, in particular, the transformation of the referendum into a permanent form of constituent power of the Russian people, and conclusion of a new Federal Treaty.
Keywords: state, people, public authority, democracy, federalism, representative democracy, direct democracy, electoral rights
Новая книга ставропольского исследователя профессора В.А Черепанова — оригинальная работа, подобной которой еще не было в российской науке. Главная цель автора заключается в создании концептуальной парадигмы для системного рассмотрения государственно-правовой материи, построения системной модели российского государства (с. 6). Для разъяснения своего метода исследования автор использует метафорическое сравнение: «Аналогично тому, как человеку для просмотра кинофильма в формате 3D выдают специальные очки, через которые он смотрит на тот же самый мир по-иному и воспринимает совсем другую картину того же самого мира. Так и наши читатели получили специальные системные правовые очки, чтобы увидеть несколько иную, чем до прочтения данной работы, конституционно-правовую картину» (с. 333).
Правда, в таких очках мы сможем увидеть не реальную, а сконструированную модель «правового концептуального пространства», где «обитают образы и символы реальных вещей и субъектов» (с. 21). Поэтому хотелось бы, чтобы автор монографии более четко сформулировал, чему он отдает предпочтение: методологии изучения российского государства; модели исследования созданного им концептуального правового пространства, наполненного символами; частным методам, методикам и приемам исследования российского государства (в статике и изменениях, как это сделано в тексте и в схемах) или целостной модели современной российской государственности.
Представляется, что В.А. Черепанову в основном удалось создать теоретическую модель исследования государственности, которую можно использовать не только для России, и в этом его огромная заслуга. Однако на основе только двух составляющих — народовластия и федерализма — целостную научную модель как умозрительное, теоретическое представление, а тем более реальную модель российской или иной государственности, отражающую ее существенные стороны, создать нельзя. Правда, размышления автора касаются и многих иных вопросов, но другие компоненты модели государственности в рецензируемой работе не упоминаются.
Хотя В.А. Черепанов намерен создать у читателя «целостное и системное, своего рода объемное представление о государственно-правовой действительности» (с. 333), видимо, речь не идет о модели российской государственности «в действительности». Для создания такой модели требуется анализ форм правления, своеобразия государственных органов, относящихся к различным ветвям власти, а также основ взаимоотношений государства и общества, в частности экономических, включая финансовые. Не менее важно и рассмотрение принципов публично-правовых отношений государства, публично-правовых сообществ и объединений1, а также основ публично-правовых отношений государства и человека (в том числе обязанностей государства перед человеком, касающихся новых аспектов жизнеобеспечения человека, связанных с минимальным размером оплаты труда и прожиточным минимумом), вопросов государственной службы и т.д. В модели государства есть много составляющих, и желательно прежде все-
1 О территориальных публично-правовых образованиях речь идет в гл. 3 монографии «Проблемы российского федерализма» (с. 221—332).
го определить, хотя бы в самой общей форме, те компоненты и элементы, которые необходимы и достаточны для ее построения.
Несмотря на то что имеются и другие недочеты в подходах к созданию модели российского государства, монография В.А. Черепанова является новаторской работой. В ней не только синтезированы имеющиеся подходы к научному осмыслению теоретической модели российской государственности, но и намечаются пути для новых исследований, создается необходимая научная методологическая и методическая база.
Характеризуя методологию и методы исследования В.А. Черепанова, следует обратить внимание на ряд обстоятельств. Являясь сторонником системно-структурного исследования, он рассматривает его методологические основы. Идеи системности в том или ином виде присутствуют во многих работах юристов, однако в рецензируемой книге мы, пожалуй, впервые наблюдаем процесс общего системного осмысления, как выражается автор книги, «государственно-правовых явлений» (это словосочетание вряд ли можно признать удачным, поскольку государство и право — все-таки явления разного порядка). Причем речь идет именно об осмыслении как специфической форме подачи материала, Этот процесс разворачивается на наших глазах и с нашим участием: читатель вовлекается в конструктивный диалог и следует за иногда достаточно сложным и противоречивым движением мысли автора.
Философские и логико-методологические подходы, положенные в основу теоретических рассуждений В.А. Черепанова, который следует онтологическому направлению в теории права, гармонично вписываются в создаваемую им концепцию. Автор не смотрится «пришельцем» в философском пространстве и не пытается искусственно вычленить из него отдельные фрагменты, а, наоборот, позиционирует себя как постоянный житель философского мира и, используя созданные там фундаментные блоки, строит на их основе государственно-правовое здание в конституционно-правовом концептуальном пространстве.
В.А. Черепанов обращается к предложенному Г.А. Гаджие-вым2 разграничению фактической и правовой реальности (дей-
2 См.: Гаджиев Г.А. Онтология права (критическое исследование юридического концепта действительности). М., 2013. С. 6—38, 278—316; он же. О пространственно-временном мышлении в конституционном праве (вопросы юридической онтологии и аксиологии) // Сравнительное конституционное обозрение. 2011. № 6. С. 82—93.
ствительности), к рассмотрению правового концептуального пространства как упрощенной (редуцированной) картины фактической реальности, которое само является реальностью (юри-дизированной действительностью, идеальной онтологической материей). Автор использует понятие «конституционно-правовое концептуальное пространство», в котором «обитают» юридические категории, фантомы и фикции, характеризующиеся высокой степенью абстракции. Данное понятие, по его мнению, заслуживает серьезного осмысления в конституционно-правовой науке, и первая такая попытка как раз и предпринята автором в рецензируемой книге. Ранее соответствующая проблематика рассматривалась только в рамках теории права.
Вместе с тем необходимо отметить, что наряду с развиваемым В.А. Черепановым системно-структурным подходом при изучении явлений государственности в науке давно используется структурно-функциональный подход, являющийся специфичным для публичного права. По существу, проявлением данного подхода была концепция разделения властей, а также правомочий органа публичной власти. В настоящее время функциональный подход весьма широко используется в государствоведении (например, при выделении разновидностей публичной власти и полномочий соответствующих органов на разных территориальных уровнях, а также круга вопросов местного самоуправления). Ему придается необходимая системность, и он становится частью более общего системно-структурно-функционального подхода. И рецензируемая работа только бы выиграла, если бы автор уделил должное внимание функциональному подходу.
В.А. Черепанов акцентирует внимание на том, что его исследование является конституционно-правовым. Конечно, использование положений российского конституционного права в данной работе необходимо, но все-таки рецензируемая книга представляет собой, скорее, государствоведческое исследование. В таком исследовании используются не только конституционно-правовые, но и иные частные методики и приемы. На основе только правовых методов изучать вопросы государственности нельзя.
От общей характеристики работы автора перейдем к рассмотрению принципиальных положений отдельных ее глав. В первой главе монографии «Системно-структурная парадигма в конституционно-правовой науке» (с. 8—87) детально, с опорой на положения философии и других наук, определены методы иссле-
дования конституционно-правовых отношений и проблем. Автор рассматривает роль теории и эмпиризма в научных исследованиях, рассуждает о теории трех миров (физические объекты, субъективный мир сознания, объективное содержание мышления), о диалектических основаниях познания российской государственности. В § 2 данной главы «Системная модель российского государства» речь идет об онтологических основах системно-структурного подхода. В основном автор рассуждает о методах создания модели российского государства (в самом общем виде такая модель уже представлена в Конституции РФ), а не о целостной конструкции государства. Конечно, подобная задача вряд ли может быть решена одним автором, но все же приходится сожалеть, что эта проблема не стала одной из центральных в работе.
Поддерживая Л.С. Мамута3, В.А. Черепанов начинает построение модели с утверждения, что традиционно признанные элементы государства (территория, население, власть) на деле ими не являются (некоторые из них представляют собой лишь условия существования государства). При рассмотрении сложных явлений он заменяет слово «элементы» на «единицы» и приходит к выводу, что изучение таких явлений надо начинать с «клеточки» (соответственно, «неразложимой единицы»). Такой единицей при создании модели государства, государственности является категория «народ» (с. 71), а категорией, исходной для данной проблематики — народовластие (с. 36). Народ предстает «вместилищем, носителем, обладателем и исполнителем публичной власти» (с. 71), В.А. Черепанов говорит об «экспликации понятия народ как исходной клеточке исследования» (с. 48).
В качестве других составляющих модели российского государства автор упоминает публичную власть, выделяя государственную и местную власть и рассматривая в данном контексте вопросы легальности власти, участие народа в ее формировании и осуществлении. Составной частью модели названо и население муниципального образования.
Понятия «народ» и «народовластие»4 являются важнейшими и исходными пунктами научного исследования авто-
3 Мамут Л.С. Государство как публично-властным образом организованный народ // Журнал российского права. 2000. № 3. С. 89.
4 Наряду с гл. 1 данные проблемы рассматриваются и в гл. 2 «Проблемы народовластия в России» (с. 88—220), но в ней главным образом речь идет об избирательной системе.
ра и заслуживают специального рассмотрения. Прежде всего, В.А.Черепанов отмечает недостатки в трактовке понятия народа в юридической литературе. По его мнению, в литературе, как правило, речь идет о конкретных людях, образующих российский народ, рассматриваемый как социально-политическая общность, совокупность граждан Российской Федерации, что не совсем верно. Говоря о референдуме и выборах как о высшем непосредственном выражении власти, народ, констатирует автор, неизбежно сводится к избирательному корпусу. Исходя из этого, при рассмотрении результатов конституционного референдума 1993 г. необходимо признать, что источником власти в нашей стране является не весь народ, а избирательный корпус или та его часть, которая проголосовала за принятие Конституции, т.е. 22,8% населения страны.
Этот парадокс уже давно обсуждается в конституционно-правовой науке, но В.А. Черепанов предлагает его рассматривать с иных позиций. По его мнению, в конституционно-правовом пространстве народ как источник власти представляет собой нечто иное, чем социально-политическая общность, совокупность граждан. Данное понятие, выработанное в других эмпирически ориентированных социальных науках (социологии, этнографии и др.), в конституционно-правовом концептуальном пространстве зачастую «не работает». В связи с этим, отмечает В.А. Черепанов, возникает потребность в теоретическом переосмыслении этого понятия как правовой абстракции, не имеющей непосредственного эмпирического коррелята, и народ необходимо трактовать как юридическую личность, правовое существо, единое историческое целое, объединяющее предыдущие, нынешние и будущие поколения. Такой подход, хотя и не всегда четко сформулированный, можно встретить, по утверждению автора, в работах Г.А. Гаджиева, О.Е. Кутафина, Л.С. Мамута, Б.С. Эбзеева и др. Иногда он используется наряду с традиционными трактовками понятия «народ».
Исходя из этого, В.А. Черепанов делает вывод, что в конституционно-правовой науке посредством одного и того же термина обозначаются два разных понятия, находящихся в различных плоскостях научного осмысления фактической реальности: 1) эмпирическое понятие «народ» — конкретный народ как совокупность граждан; 2) теоретическое понятие «народ» — абстрактный народ как юридическая личность, правовое существо.
Таким образом, автор выделяет конкретный и абстрактный народ. Такая бинарная оппозиция рассматривается далее в правовых категориях должного и сущего. Абстрактный народ как носитель суверенитета и единственный источник власти, действуя в соответствии с публичными интересами коллективного целого, представляет собой, с точки зрения автора, конституционный идеал устройства российского государства. А в реальности конкретные граждане, образующие в совокупности конкретный народ, исходя из частных, а не публичных интересов, вступают в избирательные правоотношения и нередко приводят к власти людей, которые преследуют свои частные, порой весьма корыстные, интересы, а не выражают волю народа. В этой связи народ предстает как единство двух противоположностей: абстрактного народа как должного и конкретного народа как сущего, а противоречие между ними предстает в виде противоречия между должным и сущим как исходное и базовое противоречие в развитии российской государственности.
Необходимо отметить, что при понимании народа как структурной единицы российской государственности В.А. Черепанов, солидаризируясь со взглядами Л.С. Мамута5, рассматривает само государство как публично организованное общество, публично-властным образом организованный народ (государственно-организованный народ, «коллективный гражданин»), а не как надстройку над обществом.
Концепция автора порождает по крайней мере два дискуссионных вопроса. Первый касается максимальной абстрактности предложенного понимания народа и государства, которые выступают как юридические фантомы и фикции, идеально сконструированные объекты, существующие лишь в конституционно-правовом пространстве. Такой мир должного и нормативно идеального образно именуется В.А. Черепановым «правовым Идиллиумом» и используется для иллюстрации абстрактных юридических конструктов. Однако при этом остается неясным, зачем нужно вводить в научный оборот такие конструкции. Не совсем понятна правовая природа правоотношений, участниками которых являются юридические фантомы и фикции, достаточно спорно и именование их общими правоотношениями, под которыми в теории права понимается нечто иное.
5 Мамут Л.С. Указ. соч. ^ 95. Труды Института государства и права РАН. 2018. Том 13. № 2
Второй вопрос органически вытекает из первого и заключается в том, что автор не дает четкого ответа, как соотносятся между собой две параллельные реальности («правовой Идиллиум» и «грешная Земля») и существуют ли переходы из одной реальности в другую. Кроме того, в ряде случаев допускается смешение абстрактного и конкретного народов, от чего В.А. Черепанов постоянно предостерегает.
Многие положения авторской концепции обозначены в рецензируемой работе лишь общими мазками и требуют дальнейших научных исследований. Впрочем, об этом говорит и сам В.А. Черепанов, отмечая, что им была предпринята попытка сформулировать некоторые методологические предпосылки, которые могут быть положены в основу синтетической работы по созданию целостной правовой картины российской государственности, осуществимой лишь общими усилиями всего сообщества конституционалистов.
Исходя из понимания народа как структурной единицы российской государственности, автор выделяет две ее основные подсистемы: народовластие и федеративное устройство. В подсистеме народовластия анализируется государство как коллективный гражданин, в рамках единого целого вычленяются властные органы, осуществляющие управление делами всего образования, а государство рассматривается как социальная система.
В федеративной подсистеме основными структурными элементами являются Российская Федерация как целостное образование (коллективный гражданин, публично-властным образом организованный российский народ) и субъекты Федерации, каждый из которых рассматривается как региональный коллективный гражданин, публично-властным образом организованный народ этого субъекта. В рамках такого абстрактного подхода к изучению модели российского государства (самой модели, как представляется, еще нет) названные вопросы рассматриваются автором в динамике. Источником развития государственности являются имманентно присущие ей противоречия. Таким образом, историческое движение нашего государства предстает как процесс возникновения, развертывания и снятия противоречий. «Такая диалектическая направленность является своеобразным стержнем, вокруг которого движется весь процесс системного исследования, разрабатываются предложения по снятию возни-
кающих противоречий и, соответственно, разрешению проблем российской государственности, формируются перспективные модели народовластия и федерализма в нашей стране» (с. 7).
Вместе с тем следует согласиться с В.А. Черепановым в том, что, с одной стороны, не надо преувеличивать противоречивость социальной системы и нагромождать мнимые антиномии и, с другой стороны, можно и нужно выявлять действительные противоречия, возникающие в ходе становления российской государственности. В рецензируемой работе выделены следующие базовые противоречия российской государственности:
между публичной властью и народом как единственным ее источником (данное противоречие временами порождает как отстранение народа от власти, так и ее отчуждение от народа);
между Российской Федерацией и ее субъектами в контексте государственного единства и разделения государственной власти (на современном этапе это приводит к сверхцентрализации властных полномочий и опасности превращения федеративного государства в унитарное и административное).
Представляется, что народ нельзя рассматривать как «клеточку» в государственной структуре. Народ — социальный источник власти, и об этом говорится в ст. 3 Конституции РФ (правда, термин «социальный» там не употребляется). Аналогичные формулировки содержатся в конституциях и уставах субъектов Федерации, где, по мнению В.А. Черепанова, могут закрепляться положения о собственной государственной власти субъектов Российской Федерации.
Чтобы «связать» народ с государством, его необходимо рассматривать в двух ипостасях: как универсальную территориальную публично-правовую организацию населения страны и как универсальное публично-правовое учреждение. Государство — это территориальная организация исторически сложившегося публичного сообщества с суверенной государственной властью, возникающей на определенном этапе развития общества и обладающей государственным аппаратом (системой органов и должностных лиц), обеспечивающим публично-правовое управление сообществом, в том числе и посредством применения в необходимых случаях государственного принуждения.
Народ должен быть организован в конкретные публично-правовые сообщества с определенным уровнем территориальной организации — государство в целом, субъекты Федерации, муни-
ципальные образования и т.д. В этом качестве такие сообщества становятся территориальными публично-правовыми образованиями и приобретают публичную власть. Государство, обладая суверенной публичной властью, на конституционном и законодательном уровнях определяет меру власти для других публично-правовых образований.
Такая территориальная организация населения, с одной стороны, возникает естественным путем, а с другой — устанавливается государственной публичной властью. Основы территориальной организации, система органов и формы осуществления власти должны быть предусмотрены в модели государства. Народ в эту структуру не включается, он является социальной основой и социальным источником различных видов публичной власти.
Из сказанного следует, что основой для исследования государственности и построения модели государства является не народ, а публичная власть территориального публичного сообщества, которая может быть суверенной или нет, различаться в зависимости от уровня территориальной организации (суверенная государственная власть, государствоподобная власть субъекта федерации, автономная публичная власть, муниципальная публичная власть и др.). Эта власть проявляется в виде институтов непосредственной демократии, деятельности различных органов, которые создаются государством или иными территориальными публично-правовыми образованиями. Представляется, что именно с понятий публичного сообщества и власти следует начинать строить модель государства. Государство стало выделяться из примитивного общества именно как организация, инструмент публичной власти, иной, чем родовая или племенная власть, сначала в небольших сообществах, таких как номы в Древнем Египте или полисы в античной Греции.
На основе изложенного выше подхода может быть создана единая демократическая концепция публичной власти в государстве в любых ее разновидностях. Социальной основой такой власти является союз различных социальных и политических сил в территориальном публичном сообществе и их борьба, экономической основой — публичная собственность, политической основой — суверенность государственной власти, юридической основой — конституция и законодательство государства и соответствующие акты других территориальных коллективов, ор-
ганизационной основой — публично-правовое образование, обладающее аппаратом государственного и иного публичного управления, который в необходимых случаях может применять и меры принуждения на разных уровнях.
Можно было бы поговорить о народе и его власти не только с позиций традиционных конституционных формулировок, но и с точки зрения государствоведения, принимая во внимание роль социальных и политических группировок в обществе, сотрудничество и борьбу различных социальных сил, влияние элиты и т.д.
Последняя глава рецензируемой монографии насыщена фактическим и правовым материалом, посвященным проблемам российского федерализма, который частично уже публиковался автором. Обсудим некоторые теоретические новеллы. Первый вопрос касается правовой природы конституционных прав граждан на участие в управлении делами государства. В.А. Черепанов в рамках развиваемой им концепции народовластия предлагает весьма изящное решение этой проблемы, формулируя положение, согласно которому граждане обладают правом избирать исключительно в силу их принадлежности к народу, обладающему учредительной властью. Тогда активное избирательное право производно от учредительной власти народа как единого целого, и гражданин обладает им исключительно как член территориального публичного коллектива, который, являясь источником власти соответствующего публично-правового образования, формирует выборные органы публичной власти, а не как обособленное физическое лицо. Поддерживая такой подход, который может быть применен не только к активному избирательному праву, но и более широко, все же необходимо отметить определенное смешение двух используемых автором понятий — абстрактного и конкретного народа. По мнению В.А. Черепанова, когда говорится об учредительной власти народа и производности активного избирательного права от этой власти, данным термином обозначается абстрактный народ. Если же речь идет о том, что граждане обладают правом избирать в силу их принадлежности к соответствующему территориальному публичному коллективу, выступающему источником власти соответствующего публично-правового образования, следует говорить уже о конкретном народе как социально-политической общности людей, совокупности конкретных граждан. Такая своеобразная подмена понятий,
обозначаемых автором одним и тем же термином, требует как дополнительной экспликации самого понятия народ, так и поиска переходов от идеальных правовых конструктов к явлениям реального мира.
Второй дискуссионный вопрос, который хотелось бы затронуть, заключается в некоторой «утопичности» отдельных элементов авторской концепции. Это касается как абсолютизации ирреальных конструктов «правового Идиллиума», а временами и их персонификации в фактической действительности, так и некоторых предложений, не реализуемых на современном этапе развития нашего государства, — превращение референдума в постоянно действующую форму учредительной власти российского народа, заключение нового Федеративного договора и др.
Несколько слов об авторской подаче материала. Монография хорошо структурирована, имеет четкие заголовки и подзаголовки. Однако в ней излишне много авторских выделений, подчеркиваний (даже в рамках одного предложения), что подчас мешает уяснению смысла. В работе 47 схем и графиков. Многие из них полезны для разъяснения авторских позиций, но некоторые представляются излишними, поскольку лишь отражают уже высказанные тезисы типа «да — нет», «больше — меньше», «входит — не входит», «зависит — не зависит» и т.д.
В названии книги использовано слово «государственность», однако в тексте постоянно говорится о российском государстве, а не о государственности. Автор не проводит различий между этими понятиями, и читатель остается в неведении, тождественны ли они по содержанию и с чем же мы все-таки имеем дело — с российским государством или государственностью.
Хочется посоветовать коллегам прочитать книгу В.А. Черепанова. Она побуждает к размышлениям над поставленными проблемами, соглашаясь и дискутируя с автором, развивая ход его мыслей.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Гаджиев Г.А. Онтология права (критическое исследование юридического концепта действительности). М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2013.
Гаджиев Г.А. О пространственно-временном мышлении в конституционном праве (вопросы юридической онтологии и аксиологии) // Сравнительное конституционное обозрение. 2011. № 6. С. 82—93.
Мамут Л.С. Государство как публично-властным образом организованный народ // Журнал российского права. 2000. № 3. С. 88—100.
Черепанов В.А. Проблемы российской государственности. Опыт системного исследования. М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2018.
REFERENCES
Gadzhiev, G.A. (2013). Ontologiya prava (kriticheskoe issledovanie yuridicheskogo kontsepta deistvitel'nosti) [The Ontology of Law: A Critical Research of the Legal Concept of Reality]. Moscow: NORMA; INFRA-M. (in Russ.).
Gadzhiev, G.A. (2011). O prostranstvenno-vremennom myshlenii v konstitutsionnom prave (voprosy yuridicheskoi ontologii i aksiologii) [On Spatio-temporal Reasoning in Constitutional Law: The Issues of Legal Ontology and Axiology]. Sravnitel'noe konstitutsionnoe obozrenie [The Comparative Constitutional Review], (6), pp. 82—93. (in Russ.).
Mamut, L.S. (2000). Gosudarstvo kak publichnovlastnym obrazom organizovannyi narod [The State as People Organized in Community Provided with Public Authority]. Zhurnal rossiiskogoprava [Journal of Russian Law], (3), pp. 88—100. (in Russ.).
Cherepanov, V.A. (2018). Problemy rossiiskoi gosudarstvennosti. Opyt sistemnogo issledovaniya [Problems of the Russian Statehood. Systematic Research Experience]. Moscow: NORMA; INFRA-M. (in Russ.).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Чиркин Вениамин Евгеньевич — доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, заслуженный деятель науки Российской Федерации, главный научный сотрудник сектора сравнительного права Института государства и права РАН.
AUTHOR'S INFO:
Veniamin E. Chirkin — Doctor of Legal Sciences, Professor, Honored Lawyer of the Russian Federation, Honored Science Worker of the Russian Federation, Chief Research Fellow of the Comparative Law Department, Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:
Чиркин В.Е. Рецензия на монографию: Черепанов В.А. Проблемы российской государственности. Опыт системного исследования. М.: НОРМА; ИНФРА-М, 2018. 336 с. // Труды Института государства и права РАН / Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2018. Том. 13. № 2. С. 216—231.
CITATION:
Chirkin, V.E. (2018). Review: Cherepanov, V.A. Problemy rossiiskoi gosudarstvennosti. Opyt sistemnogo issledovaniya [Problems of the Russian Statehood. Systematic Research Experience]. Moscow: NORMA; INFRA-M, 2018. 336 p. Trudy Instituta gosudarstva i prava RAN — Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS, 13(2), pp. 216—231.
