CC BY
93
© В.И. Шаховский, 2007
Рецензия на книгу : Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий [Текст] / отв. ред. В. Н. Телия. - М. : АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2006. - 784 с.
В мире существует много фразеологических словарей. Но новое время, современные научные парадигмы, построенные на уточненных знаниях о языке, изменившиеся условия и разнообразные виды коммуникации выдвигают перед лексикографами задачу построения словаря нового типа.
Профессор В.Д. Девкин в своей книге «Немецкая лексикография»1 совершенно неожиданно для лингвистической и лексикографической общественности предложил огромный список языковых словарей, которых еще нет, но которые могли бы появиться как обобщение разнообразных аспектов речевой практики современного человека. Упомянул он и задачу разработки лингвокультурологических словарей.
Впервые в мировой практике словарь, в котором лексические единицы сопровождались культурными коннотациями и культурологическими комментариями, был издан в Великобритании («Longman Dictionary of Language and Culture») и произвел настоящий фурор как среди лексикографов, так и начинающих лингво-культурологов. В зарубежной и отечественной лингвистике в рамках объединения языка и культуры были написаны тысячи статей, диссертаций и монографий, которые на обширном фактическом материале разносистемных языков полностью подтвердили гипотезу В. Гумбольдта, У. Вайнриха, И. Вайсгербера о взаимодействии языка и культуры как двух семиотических кодов человеческого общения: культура инкорпорирована во все воспроизводимые единицы языка в форме национально-специфического родного духа.
Недавно зародившаяся и плодотворно развивающаяся лингвокультурология как раздел теоретического языкознания доказала факт наличия культурного компонента в коммуникативной компетенции Homo loquens 2 и вывела тезис о сложности перевода различных видов культурных лакун при кросскультурной комму-
никации, в том числе и письменной (научающей, художественной, естественной)3.
Уже более никем не оспаривается положение о том, что язык отражает культуру и транслирует ее из одной языковой среды в другую, о том, что язык осуществляет меж-поколенную лингвокультурологическую связь и что сам язык является таксоном культуры. Поскольку язык и культура, как отмечалось выше, являются двумя семиотическими кодами, обучение одному коду без обучения другому не позволяет сформировать полноценной коммуникативной личности ни во внутриязыковом, ни в межъязыковом общении: наличие только одной языковой компетенции для последнего явно недостаточно. Именно это новое знание ориентирует лингводидактов на написание современных учебников по иностранному языку, а лексикографов на создание словарей нового, предписывающего лингвокультурологического типа.
Так, например, на материале русского языка в учебнике для иностранцев культурологические комментарии были введены Е.М. Верещагиным, В.Г. Костомаровым 4.
Среди уже существующих зарубежных и отечественных словарей отсутствуют собственно лингвокультурологические.
Рецензируемый словарь не имеет аналогов в мировой лексикографической практике, так как в толковании 1 500 фразеологизмов впервые описывается ситуация, в которой употребляются фразеологизм, стилистические пометы и цитаты из текстов всех жанров письменной речи, в том числе из Интернета, указываются функциональные особенности фразеологизмов. В нем впервые показаны образно-смысловые «гнезда» фразеологизмов в одной, общей для них словарной статье. Фразеологизмы описываются как знаки «языка» культуры, которая связана с языком и взаимодействует с ним, отражая особенности русского менталитета.
Словарь выполнен большим авторским коллективом по проекту, изобретенному и разработанному человеком, который с юных лет глубоко интересовался фразеологией. Интерес В.Н. Телия к данной области науки был рожден и развивался под влиянием идей ее первого учи-
теля В.Л. Архангельского. Замысел рецензируемого словаря вызревал у В.Н. Телия в течение 15 лет, обсуждался многократно на ее фразеологических семинарах, двух международных симпозиумах, конференции «Фразеология в контексте культуры», представлен в ряде словарей и машинном фонде русского языка. Как отмечается в «Предисловии» к «Большому фразеологическому словарю русского языка...», данный словарь возник не как Афродита из морской пены, он является результатом и продолжением многолетней кропотливой работы В.Н. Телия, сплотившей вокруг себя разные творческие коллективы для разработки серии подготовительных фразеологических и образных словарей (Словарь образных выражений, 1995; Русское культурное пространство, 2004 ).
Рецензируемый словарь начинается с «Предисловия» и завершается «Послесловием», написанными автором данного оригинального и интереснейшего проекта. В «Предисловии» рассматриваются основные теоретические проблемы фразеологии: принципы ее классификации и категоризации, различие между идиомами и фразеологизмами, облигаторные характеристики и параметры фразеологизмов (образность, воспроизводимость, культурная мотивированность), этапы развития фразеологии как науки (долингвокультурологический этап, врата за которым закрылись в 80-х гг. ХХ в., и современный этап лингвокультурологической фразеологии и фразеографии). Здесь же автор рассказывает о формате словаря, его структуре, его предписывающем назначении, объясняет принципы отбора фразеологизмов. Главным из этих принципов является отражен-ность во фразеологических единицах (ФЕ) вещных или исторических реалий, постоянное наличие образности, отображающей мировиде-ние народа - носителя языка, запечатленной во внутренней форме или в форме содержания.
Как убедительно показано и в «Предисловии, и в словарных статьях, отобранных для данного словаря фразеологизмов, все они обладают культурной памятью, транслируемой от поколения к поколению и таким образом сохраняющей корни родства русскоязычного общества.
В «Послесловии» к «Большому словарю... » В.Н. Телия подробно останавливается на методологическом положении, согласно ко-
торому язык и культурообразная кодовая система - два кода между предметными областями, между которыми нет прямой корреляции. Здесь же акцентируется внимание на общеизвестном факте, касающемся отсутствия универсального определения понятия «культура», и предлагается собственное, выработанное авторским коллективом определение: «Культура - это результат восприятия мироздания как лона собственного человеческого бытия, творимого человеком в процессе его жизнедеятельностного опыта - трудовых практик, знаний, социальных отношений, религий и фантазий» (с. 776).
Новым и необычным является предложенное в «Большом словаре...» измерение культурной ценности, отраженной в русском фразеологизме: насколько «достойно/недостойно отношение человека к природе, к себе самому как личности, к социальному окружению, а также к мистически-духовно воспринимаемым первоначалам бытия всего сущего» (с. 776). В «Послесловии» объясняются авторские предпочтения в зависимости от идентификации личности с тем или иным социумом.
По замыслу авторов словаря (и этот замысел успешно осуществлен) каждый фразеологизм, включенный в него, не только сам культурно ориентирован, но и культурно ориентирует пользователей этого словаря, что достигается с помощью объяснительного культурологического комментария, который и составляет абсолютную новизну, уникальность рецензируемого «Большого словаря русского языка...».
Например, в словарной статье фразеологизм «Божий дар с яичницей» (с. 40-41) сопровождается указанием на архетипическую оппозицию «высокое - низкое», имеющую помету «сакральное - профанное». В комментарии указывается также, что в образе фразеологический компонент божий дар соотносится с религиозным кодом русской культуры и символизирует все исходящее от Бога. На этом основании авторы словаря устанавливают в культурном коде наличие компонента яичница как оппозит высокому, духовному, ценному, соотносимому с Богом.
Далее авторы в культурном комментарии сравнивают фразеологизм «Божий дар с яичницей» (указание на нечто несовместимое
друг с другом сакрально и семантически, выступающее в форме оксюморона) со сходными по выявляемому образу фольклорными выражениями: «Смешал богородицу с бубликами»; «Начал духом, а кончил брюхом»; «По-церковному запел, да на плясовую свел». Комментарий завершается выводом о том, что фразеологизм «Божий дар с яичницей» является эталоном, то есть мерой несопоставимости разных по своей сути вещей.
Как представляется, в этом культурном комментарии полностью раскодировано все содержание фразеологизма: предметное, образное, оценочное, экспрессивное, стилистическое, эмотивное, символическое (сакральное). Другими словами, раскрыта его семиотика и сфера употребления, вскрыт его архетип. Такая прозрачность содержания культурного кода данного фразеологизма «вытягивается» авторами словаря на поверхность благодаря проведению глубокого семиотического и лингвокультурологического анализа. Аналогичным методом распредмечива-ется культурный код всех ФЕ, включенных в рецензируемый словарь.
«Послесловие» представляет собой самостоятельную научную работу, посвященную проблеме соотношения двух кодовых систем -языковой и культурной и обобщенному представлению современных научных знаний об их семиотике.
При всем расхождении определений понятия «культура» современная наука уже не отрицает того, что культура является продуктом многовековой, многослойной деятельности, беспрестанно развивающейся и меняющей свою конфигурацию в зависимости от изменяющихся форм осознания человеком мира, которая облигаторно инкорпорирована во все языковые знаки, в том числе фразеологически.
В «Послесловии» обозначены виды культуры, параметры культурной языковой личности и способы ее идентификации с конкретным социумом. Выделена основная функция культуры - быть ориентиром человека, говорящего в выборе своих морально-нравственных установок: хорошо - плохо, достойно - недостойно, одобряю - не одобряю и т. п. Показан процесс и результат формирования кон-цептосферы культуры русскоговорящего социума и отдельного коммуниканта. В «Пос-
лесловии» также отмечается, что человек живет в широком контексте культуры: социальном и своем собственном.
В статье представлены три критерия отбора фразеологизмов для данного словаря: первый - 16 тематических и идеографических полей; второй - архетипичность культурных слоев; третий - включенность в ФЕ многообразия кодов культуры. Из такого теоретического экскурса читателю словаря становится наконец понятно, что такое культурный код языка как объект лингвокультурологии и его вербализация (фразеологизация как ее предмет). Можно сказать, что публикация данного словаря успешно приближает к завершению дискуссию об объекте, предмете, методологии и методах лингво-культурологии. И в этом тоже - одна из заслуг его составителей, прежде всего В.Н. Телия как автора этого сложного проекта.
Главное в замысле данного словаря -интерпретация давно уже выделенной библиотеки русских фразеологизмов в межпоколен-ном контексте русскоязычной культуры, мно-гопараметричность ФЕ как микротекстов, разворачивающихся в культурогенные тексты с помощью информации, приведенной в статьях к каждому фразеологизму.
Среди этой информации самой существенной является информация о культурных смыслах и культурной функции ФЕ. Вызывает некоторый дискомфорт на фоне всего вы-шеотмеченного самими составителями словаря, с которыми мы полностью согласны, утверждение В.Н. Телия о «двуликости» лексикографического портрета ФЕ (с. 779). В.Н. Телия в «Предисловии», «Послесловии» и своей статье «О феномене воспроизводимости языковых выражений»5 отмечает многомерность и многоаспектность фразеологизмов, что явно не согласуется с фразой об их двуликости: явно надо говорить о многоликости фразеологизмов, которая является их онтологическим свойством.
Стоит отметить уважительное отношение В.Н. Телия ко всем ее коллегам, разрабатывавшим раннее другие лексикографические форматы ФЕ, послужившие прообразами (прототипами) рецензируемого словаря: В.Н. Телия включает их в соавторы данного издания.
Особо отметим следующие нововведения, характерные для данного словаря: ука-
зана уместность и неуместность ФЕ в различных социальных контекстах посредством системы новых помет: реч. стандарт, не-форм., фам., грубо-фам., книжн., прост.; указан принцип деления на высказывания о третьем лице, собеседнике и самом себе, что изменяет (варьирует) эмоционально-оценочные смыслы ФЕ; введены показатели грамматической валентности ФЕ; культурологический комментарий, реконструирующий культурные образы ФЕ; вскрыта взаимосвязь между образным основанием и значением фразеологизма.
В словаре определена та роль, которую ФЕ выполняют в концептосфере культуры как ее знаки-символы, как эталон или стереотип. Словарь утверждает воспроизводимость ФЕ и ее культурологическую родословную. Фразеологизм здесь выступает как носитель культурной памяти русского народа и русского духа его языка.
«Послесловие» завершается списком наиболее значимых исследований в области фразеологии, культурологии и эпистемологии, которые послужили методологической базой для теоретической концепции словаря.
Структура словаря трехчастна и включает в себя четыре зоны и семь подзон, которые в свою очередь членятся на другие подразделы, но в целом покрывают толкование ФЕ, иллюстративный материал и его культурологический комментарий. В качестве примера рассмотрим статью фразеологизма «Мышиный жеребчик».
МЫШИНЫЙ ЖЕРЕБЧИК (с. 391) кто (тем самым указывается на субъект ФЕ. - В. Ш). Молодящийся пожилой мужчина, старик, увлекающийся ухаживанием за женщинами (особенно молодыми) (значение ФЕ. - В. Ш). Имеется в виду, что лицо мужского пола (Х) активно интересуется женщинами, проявляет много внимания по отношению к ним, несмотря на уже далеко не молодой возраст и физическое бессилие (толкование, авторская расшифровка значения ФЕ. - В. Ш.). Говорится с неодобрением, с иронией или с презрением. Грубо-фам. (функционально-стилистическая маркировка. - В. Ш. ).
Не употреб. по отношению к 1-му лицу (рестрикция сферы употребления. - В. Ш. )
В роли именной части сказ., подлеж., доп. или обособл., члена предлож.
Порядок слов-компонентов фиксиров. (грамматическая функция. - В. Ш. ).
Далее в статье приводятся семь иллюстраций, авторами которых являются Ю. Герман, В. Платов, В. Вересаев, а также авторы статей из современной периодики.
Он давно не юноша. Но он не из тех мышиных жеребчиков, которые молодятся, зачесывают волосы сбоку или сзади на лысину, гонятся в моде за молодежью, нет. Он выдерживает удары судьбы и возраста с достоинством (Парламентская газета, 2001).
Из этого примера трудно не понять смысла использованного фразеологизма, чего, к сожалению, нельзя сказать о других примерах, приведенных в иллюстративной зоне. Например:
А ты его видела? - Нет, но хотела бы познакомиться. - Не советую. Будешь разочарована. Он -мышиный жеребчик, и этим все сказано (Реч.).
Несколько удивительно, что среди источников иллюстративной зоны нет примера из «Мертвых душ» Гоголя, который, по замечанию составителей словаря, ввел это выражение в обиход русской речевой культуры. Продуцентом этого фразеологизма, по мнению автора словаря, является народная речь. В следующей зоне словарной статьи приводится подробная культурологическая информация об истории формирования данного образа и закрепления за данной ФЕ описания социальных, физиологических, экономических и нравственных факторов, вызывающих осуждение общества; приведены языковые параллели из английского языка как указание на смысловую универсальность ФЕ.
Такова схема (структура) зон словарных статей «Большого фразеологического словаря». В заключение еще раз подчеркнем уникальность и замысла, и реализации рецензируемого лексикографического формата:
- разработана четкая структура словарной статьи и ее помет, которая выдерживается на протяжении всего словаря;
- выделены зоны вокабул, в которых учтены аспектуальные, семантические и валентностные различия выделяемых единиц; в грамматической зоне указывается на изменяемость/неизменяемость морфологической формы, на синтаксическую роль ФЕ, порядок слов (фиксированный/нефиксированный);
- некоторые ФЕ сопровождаются указаниями на пресуппозиции, если без этого семантизировать фразеологизм невозможно, а также на пропозиции и типовые реалии и их актанты, объясняющие семантику ФЕ;
-зона вокабулы завершается свернутой пропозицией, указующей на частеречную отнесенность ФЕ и ее вариативность;
-в словаре впервые приводятся иллокутивные (одобр./неодобр.) пометы;
- помечены речевой стандарт и условия использования ФЕ;
- зона иллюстрации включает издания 50-х гг ХХ в., в том числе «речения»;
- композиционная структура культурологического комментария строго продуманна, унифицирован синтаксис подачи толкования стилистических тропов;
- в сложных случаях используется перекрестный комментарий для максимальной экспликации образно-смыслового содержания ФЕ;
- впервые предложен и внесен в словарную статью вершинный модус культурной коннотации (достойно/недостойно личности, моральное, нравственное ми-роосознание), семантизация образа, характерная для представителей данного языкового коллектива.
ФЕ восполняют номинативно-функциональный запас языка, и тем самым единицы лексикона образно обогащают тезаурус языковой личности.
Информации в словаре так много, она такая всеобъемлющая, что поражает любое воображение трудоемкостью проделанной работы. В связи с этим представляется исчерпывающим высказывание известного лексикографа В.В. Морковкина, который мечтал о таком издании. По его мнению, это новый в жанровом и типологическом отношении словарь с претензией на достойный научный уровень, который потребовал от его авторов чрезвычайных затрат умственной энергии, душевных и физических сил. В полной мере эти слова
применимы к рецензируемому фразеологическому словарю.
Потребность в таком словаре давно назрела и очевидна. Все филологи (и учителя, и ученики, и вся научная общественность), несомненно, благодарны авторам и создателям этого словаря за уникальную возможность пройти в открытую ими дверь таинственной комнаты культурного кода русского языка, проникнуть в его кладовые и в авторском освещении рассмотреть бриллиантовые россыпи красот русской фразеологии.
Прихожу к удивительному выводу о том, что словарь вовсе не фразеологический. Фразеология для В.Н. Телия и ее соратников (учеников) выступает в данном словаре как полигон для вытягивания на поверхность содержимого культурного кода русского языка и для лучшего осмысления его любого длинного воспроизводимого знака (не только ФЕ, но и крылатые фразы, паремия и т. п).
Фактически рецензируемый словарь предлагает оригинальную методологию в лингвокультурологической парадигме, так как он открывает новый путь в теоретических исследованиях, декодирующих архетипическую семантику всех культуроносных единиц русского языка, в том числе и слова.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Девкин В.Д. Немецкая лексикография: Учеб. пособие для вузов. М., 2005. 670 с.
2 Телия В.Н. Русская фразеология (в аспекте лингвокультурологии). М., 1996.
3 Шаховский В.И. О переводимости эмотив-ных смыслов художественного текста // Перевод и коммуникация. М., 1997.
4 Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М., 1990. 246 с.
5 Телия В.Н. О феномене воспроизводимости языковых выражений // Язык, сознание, коммуникация: Сб. ст. / Отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М., 2005. С. 4-43.
В.И. Шаховский
