CC BY
19
Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2018. № 6
М.С. Руденко
Рецензия на кн.: С А В Е Л Ь Е В А М. С.
ТВОРЧЕСТВО АНДРЕЯ БИТОВА В ТРАКТОВКАХ
РОССИЙСКОЙ И РУССКОЙ ЗАРУБЕЖНОЙ
ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ.
М.: МГИМО-Университет, 2016. 217 с.
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего
образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»
119991, Москва, Ленинские горы, 1
Описываются темы и излагаются основные положения рецензируемой монографии (внимание при этом уделено преимущественно российским критикам); отмечено, что рецепция творчества А. Битова рассматривается автором книги в ее исторических изменениях. Особенное внимание уделено тому, как обсуждается — и критиками, и самим Битовым — вопрос о постмодернистских элементах в его текстах, а также предложенному в монографии анализу постмодернистской критики как таковой.
Ключевые слова: А. Битов; постмодернизм; литературная критика; история литературной критики; В. Курицын.
Монография М.С. Савельевой посвящена интерпретации в критике творчества Андрея Битова, одного из крупнейших писателей второй половины XX — начала XXI в. Сама проблема критической интерпретации творчества писателя представляется одной из сложнейших, что связано во многом с объемом исследуемого материала и трудностью его организации. Отзывы чаще всего разрознены и зависят от личности критика, обстоятельств литературного процесса, а подчас от политической конъюнктуры, хотя последнее, кажется, навсегда отошло в область невозвратимого прошлого. На наш взгляд, важнейшим принципом организации разнородного материала считается выявление «силовых линий», вокруг которых выстраивается спектр мнений. В задачи исследователя, впрочем, входит не только организация материала, но и выработка собственной концепции. Именно таким образом и выстроена рецензируемая монография.
В книге органично сосуществуют анализ текстов самого Битова и текстов о текстах. В первой главе прослежено соотношение автора и
Руденко Мария Сергеевна — кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры истории новейшей русской литературы и современного литературного процесса филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: liza_rudenko_1996@mail.ru).
героя в ранней прозе. В центре внимания стоит проблема героя: «Уже после выхода первой книги Битова «Большой шар» определились основные черты его героя: неуверенность в себе, нецельность как личности, отсутствие у этого героя каких-либо жизненных ориентиров» (с. 14). Подчас официозная критика видела в герое самого Битова и, как отмечает М.С. Савельева, была близка к истине.
Уже первые рассказы Битова привлекают к себе внимание критиков. Автор сталкивает мнения А. Туркова, А. Шереля. В. Гейдеко, Б. Бурсова, подробно останавливается на дискуссиях, например дискуссии 1964 г. Три статьи в «Литературной газете», увы, не приблизились к пониманию битовской поэтики. Одним из критиков Битова стал одиозный В. Ермилов, высказавший, однако, несколько точных замечаний. В целом же, по мнению автора монографии, «в литературной ситуации 1960-х годов подгонять факты под требуемые выводы приходилось критикам обоих лагерей — и сторонникам, и противникам новаторской литературы» (с. 26).
Большое внимание уделено проблеме художественной эволюции. При том, что часто говорят лишь о двух периодах, водоразделом между которыми служит «Пушкинский дом», в реальности творческий путь прозаика знал больше сломов и поворотов, чем у большинства его современников. Как справедливо отмечает Савельева, «с одной стороны, высокая степень саморефлексии, с другой стороны, вероятно, 'незаготовленность' как высшая ценность в мировоззренческой системе писателя, 'неопределенность', свойственная Битову-автору и его героям, побуждали его двигаться от одной манеры к другой (от раннего абсурдизма — к "лирической" прозе, от нее — к постмодернистскому роману "Пушкинский дом", далее — к философским диалогам "Оглашённых", вслед за тем — к фантастическим новеллам "Преподавателя симметрии"; все эти произведения могли бы принадлежать разным авторам, но только они эстетически несхожи, несмотря на общность мироощущения автора)» (с. 43).
Своего рода «прорывом» сосредоточенного на себе героя ранней прозы Битова можно считать «Уроки Армении». Книга получила восторженную оценку. Казалось бы, от измерения личности писатель перешел к масштабу трагического пути народа. Объективная реальность, вышедшая на первый план, делает «Уроки Армении» столь не похожими на другие битовские тексты. Но беззаботным «командировочным» текстом проблему личности в контексте ее повседневной жизни, увы, не решить.
Особая фрагментарная форма битовского романа анализируется М.С. Савельевой на материале «Улетающего Монахова» и «Пушкинского дома». Первые части «Улетающего Монахова» печатались
в разных изданиях, осознавались как отдельные, законченные произведения и лишь впоследствии были объединены автором в неоднозначное целое. М.С. Савельева скрупулезно анализирует и сами эти части, и реакцию критики на каждую из них. Иная судьба была у «Пушкинского дома»: части извлекались из уже существующего целого, и не допущенный к печати роман был известен по частям. Среди других фрагментов автора монографии привлекают «Три 'пророка'», провокативный текст, стоящий на грани художественного и литературоведческого дискурсов. М.С. Савельева приходит к выводу: «Не автор статьи "Три 'пророка'" был создан с целью опубликования мистификации, а мистификация была предпринята, чтобы намекнуть читателю о существовании этого героя в рамках ненапечатанного крупного произведения» (с. 65).
Вторая глава монографии посвящена реакции критики на «Пушкинский дом» и позднюю трилогию «Оглашённые». Прежде всего М.С. Савельеву интересует ситуация в самой критике, в 1980-е и 1990-е годы решительно сменявшей методологическую инерцию советских десятилетий на новые подходы. Опубликованный в 1987 г. «Пушкинский дом» и стал ареной подобных столкновений. Очевидно, что этот постмодернистский по своей природе текст не мог не сопротивляться устаревшим методологическим подходам. Однако сумела ли новая, часто постмодернистская, критика приблизиться к истине? Как представляется нам, да, смогла, в отличие от идеологизированной «перестроечной» критики, которая, например, в лице А. Немзера, продолжала интересоваться пусть и сменившим знак идейным содержанием, а не поэтикой. Подход самой М.С. Савельевой, предлагающей сосредоточиться на теоретических аспектах изучения романа — на его жанровой природе, проблеме автора и героя, реминисценциях, аллюзиях, интертексте, представляется наиболее продуктивным в отношении как «Пушкинского дома», так и творчества Битова в целом.
В более поздних текстах, в том числе в трилогии «Оглашённые», состоящей из опубликованных ранее повестей «Птицы», «Человек в пейзаже», «Ожидание обезьян», усиливаются философские и даже ранее чуждые Битову религиозные мотивы. Критика отмечает также «экологический постмодернизм» (с. 105) «Птиц» (И.С. Скоропанова) и других частей «Оглашённых» (Г.С. Миронова). О христианских мотивах в трилогии пишут С. Бочаров, О. Николаева, Т.Г. Шеметова, Б. Аверин, Т.Г. Рыбальченко, И. Роднянская. По мнению М.С. Савельевой, «в связи с появлением в прозе Битова христианских мотивов писателем были переосмыслены проблемы творчества» (с. 111). Так происходит в цикле «Преподаватель симметрии», соотносящемся с повестью «Человек в пейзаже». П. Вайль и А. Генис, С. Пискунова
и В. Пискунов диаметрально противоположно оценили эти тексты. Там, где Вайль и Генис увидели разговор о важности самореализации творческой личности, Пискуновы увидели христианские мотивы духовной опасности оборотничества, арлекинады и дьявольского соблазна.
Критика 1990-х — 2000-х годов сосредоточилась по большей мере на проблеме взаимоотношений Битова и постмодернизма. Если критики-постмодернисты (М. Липовецкий, М. Эпштейн, И. Скоропанова, А. Мережинская и др.) считают Битова чуть ли не основоположником русского литературного постмодернизма, то сам писатель, признавая связь своих текстов с приемами постмодерна, связь с философией постмодернизма признавать не стремится. Эта коллизия стала центром третьей главы рецензируемой монографии. Здесь глубоко проанализированы предмет дискуссии и позиции ее участников, постмодернистские трактовки и элементы композиции «Пушкинского дома».
Отдельный интерес представляет раздел, посвященный творческой стратегии критика-постмодерниста (на примере В. Курицына) в его интерпретации текстов Битова. К чертам стратегии В. Курицына как критика-постмодерниста М.С. Савельева относит, в частности, «провокационность высказываний», абсолютизацию «значений одного отдельно взятого образа» (с. 147). Данный раздел по глубине и скрупулезности исследования творческой индивидуальности критика в применении к текстам одного автора можно считать одним из наиболее полных и удачных.
По мнению М.С. Савельевой, принципы постмодернизма наиболее полно отражены в последнем романе Битова «Преподаватель симметрии» (2008). Автор устанавливает ряд черт, присущих постмодернистской критике: «мистификация, игра с фактами, абсолютизация значения отдельно взятого образа, субъективность восприятия художественных текстов» (с. 167). Можно согласиться с М.С. Савельевой, что эти черты присущи и самому Битову при всем его осторожном отношении к философии и поэтике постмодернизма.
Творчество Битова — один из живых факторов современного литературного процесса, поэтому книга завершается анализом современных интерпретаций. Важное место занимают интервью с писателем, кажется, сосредоточившимся на жанре эссе и публичного выступления в ущерб художественным текстам. По мотивам произведений Битова ставятся спектакли, снят короткометражный кинофильм. Присутствует писатель и в современной блогосфере: в Фейсбуке, на научно-популярных ресурсах «Арзамас», «Постнаука», «Дилетант»; принимает активное участие в жюри литературных пре-
мий, а за книгу «Империя в четырех измерениях» в 2014 г. был удостоен премии Правительства РФ в области культуры. В 2013—2014 гг. издательство «АСТ» выпустило его восьмитомник.
Творчество и личность Битова продолжают привлекать интерес читающей части современного общества, критики и науки о литературе, а значит, монография М.С. Савельевой — не только существенный вклад в изучение творчества писателя и истории русской литературной критики второй половины XX — начала XXI в., но и интересный, яркий факт современного литературного процесса.
Maria Rudenko
Book review: S A V E L Y E V A M. S.
ANDREY BITOV'S WORK IN THE INTERPRETATION
OF RUSSIAN AND RUSSIAN FOREIGN LITERARY CRITICISM.
M.: MGIMO-University. 2016. 217 p.
Lomonosov Moscow State University
1 Leninskie Gory, Moscow, 119991
This is a review of the book by M. Savelyeva on Andrey Bitov's research into Russian and Russian literary criticism abroad. Attention is paid mainly to Russian critics. The reception of Bitov's work is explored in its historical changes. Particular attention is paid to the evaluation of postmodern elements in Bitov' texts — both by critics and Bitov himself, and the analysis of postmodern criticism as such.
Key words: A. Bitov; postmodernism; literary criticism; history of literary criticism; V. Kuritsyn.
About the author: Maria Rudenko — PhD, Department ofthe History of Modern Russian Literature and Modern Literary Process, Faculty of Philology, Lomonosov Moscow State University (e-mail: liza_rudenko_1996@mail.ru).
