CC BY
21
ЛИТЕРАТУРА XX-XXI вв.
Русская литература
УДК 82.091(082)
МАНЬКОВСКИЙ А.В.1 Рецензия на кн.: ПАСТЕРНАК : ПРОБЛЕМЫ БИОГРАФИИ И ТВОРЧЕСТВА. К 60-ЛЕТИЮ НОБЕЛЕВСКОЙ ПРЕМИИ : [сб. ст.] / [сост. Л.Л. Горелик, А.Ю. Серге-ева-Клятис]. - Москва : Азбуковник, 2020. - 357 с. DOI: 10.31249/lit/2021.03.14
Аннотация. Новый сборник статей российских и зарубежных исследователей биографии и творчества Б. Пастернака охватывает весь спектр проблем современного пастернаковедения, что и отражено в названиях его разделов: от «Проблем биографии» до «Проблем поэтики». В некоторых статьях получает дополнительное освещение эпизод с присуждением Б. Пастернаку Нобелевской премии по литературе 1958 г. Сборник посвящен памяти Е.В. Пастернак (1936-2020), жены старшего сына поэта, и содержит текст ее последней публикации.
Ключевые слова: Б.Л. Пастернак; «Мучкап»; «Сестра моя жизнь»; «Доктор Живаго»; Нобелевская премия; Е.А. Виноград; Р.М. Рильке; А.П. Чехов.
MANKOVSKY A.V. Book review: Pasternak: problems of biography and creativity. On the 60th anniversary of the Nobel Prize awarded to him: [collection of articles].
1 Маньковский Аркадий Владимирович - кандидат филологических наук, старший научный сотрудник отдела литературоведения ИНИОН РАН.
158
Abstract. A new collection of articles of Russian and foreign scholars on the biography and work of B. Pasternak covers the entire spectrum of modern Pasternak studies reflected in its sections titles: from «Problems of Biography» to «Problems of Poetics». Some articles concern the awarding Pasternak the Nobel Prize in Literature 1958 as well. The collection is dedicated to the memory of E.V. Pasternak (1936-2020), the elder daughter-in-law of the poet, and includes her last lifetime article.
Keywords: B.L. Pasternak; «Muchkap»; «My Sister - Life»; «Doctor Zhivago»; Nobel Prize; E.A. Vinograd; R.M. Rilke; A.P. Chekhov.
Для цитирования: Маньковский А.В. [Рецензия] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 7: Литературоведение. - 2021. - № 3. - С. 159-167. - Рец. на кн.: Пастернак : проблемы биографии и творчества. К 60-летию Нобелевской премии: [сб. ст.] / [сост. Л.Л. Горелик, А.Ю. Сергеева-Клятис]. - Москва : Азбуковник, 2020. - 357 с. DOI: 10.31249/lit/2021.03.14
Сборник, с датой на титуле 2020 г., появился совсем недавно, а его презентация в Доме-музее Б.Л. Пастернака состоялась в условиях пандемии 10 февраля 2021 г., в день рождения поэта \ В предуведомлении от составителей книги, собранной по материалам международной научной конференции 2018 г. в Смоленском государственном университете и носящей то же название, говорится о невосполнимой утрате - смерти Елены Владимировны Пастернак (f 19 марта 2020 г.), без которой не состоялось бы ни то ни другое событие [3, с. 3]. Ее докладом на конференции - «Письма Елены Виноград», ставшем последней научной публикацией Е.В. Пастернак2, и открывается сборник, посвященный ее памяти.
В статье приведены четыре письма возлюбленной поэта Е.А. Виноград (1896-1988) к Б.Л. Пастернаку, относящиеся к лету
1 См.: День рождения Бориса Пастернака. 10 февраля 2021 [видеозапись] / размещение записи : Ерисанова И.А. - URL: https://www.youtube.com/watch?v= UL7lNznTMgM&feature=youtu.be (дата обращения: 27.02.2021).
2 Ранее посмертно опубликован в журнале «Знамя»: Пастернак Е. Письма Елены Виноград // Знамя. - 2020. - № 6. - URL: https://magazines.gorky.media/ znamia/2020/6/pisma-eleny-vinograd.html (дата обращения: 27.02.2021).
1917 г. (по крайней мере, два из них - адресованные в Нащокин-ский переулок, д. 6, кв. 16, - даются полностью). Е.Б. Пастернак в написанной им биографии отца называет эти письма утраченными в послевоенные годы1 (в книге «Жизнь Бориса Пастернака: документальное повествование», так же как и в биографии, приводятся отрывки из них [2, с. 154, 155-156, 159], но уже не по сохранившимся выпискам, а по оригиналам2). В своей статье Е.В. Пастернак детально, по стихотворениям и прозе поэта, по письмам и свидетельствам мемуаристов, прослеживает перипетии отношений, приведших к созданию таких шедевров, как книги лирики «Сестра моя жизнь» (1917-1922) и «Темы и вариации» (1918-1923). Текст статьи, основанный на тезисах доклада, содержит лакуны (что естественно), которые, видимо, были заполнены при его произнесении. Хочется надеяться, что этот текст, содержащий тонкие и точные наблюдения над стихами, прозой и фактами биографии Б. Пастернака3, будет когда-нибудь издан еще раз - с необходимыми комментариями, включающими и историю обнаружения писем Елены Виноград.
В статье А.Ю. Сергеевой-Клятис «"Любить иных тяжелый крест": из семейной переписки Пастернаков 1931-1932 гг.» рассматривается другой болезненный эпизод в биографии Б. Пастернака - разрыв с первой женой и обретение новой семьи в начале 1930-х годов. Уехав в разгар семейного конфликта в Германию, к родне мужа, Е.В. Пастернак (урожд. Лурье; 1898-1965) столкнулась с неодобрительным отношением к себе и своим действиям [3, с. 31] со стороны родителей и сестер поэта в тот момент, когда она
1 Пастернак Е.Б. Борис Пастернак. Биография. - Москва, 1997. - С. 278.
2 Ср. в контексте: «Письма Пастернака пропали, мы располагаем только четырьмя письмами Елены Виноград лета 1917 года» [2, с. 152].
3 По предположению Е.В. Пастернак, происхождение фамилии Комаров-ского, «рокового соблазнителя Ларисы Гишар» в романе «Доктор Живаго», возможно, связано со стих. «Наша гроза» («Сестра моя жизнь»), где в зашифрованном виде переданы отношения Елены и ее кузена А. Штиха, чья фамилия в пер. с нем. означает «укол». Не к нему ли относятся «хобот малярийный» и «стрекало озорства» из указанного стихотворения? [3, с. 12]. Об этом же см. в более ранней работе: Пастернак Е.В. Лето 1917 года. (О «Сестре моей жизни» и «Докторе Живаго») // Пастернаковские чтения. - Москва, 1998. - Вып. 2. - С. 107.
более всего нуждалась в поддержке. Ей не прощалось ничего, как свидетельствует случай с распаявшимся чайником на кухонной плите берлинской квартиры (впрочем, пожара удалось избежать). «Семья с ее нравственным императивом и отчетливой системой ценностей» отторгала Е.В., а осознаваемая всеми ее «чуждость» этому кругу отразилась и на восприятии событий поэтом [3, с. 31]. К уже известным по опубликованным ранее источникам1 автор добавляет немало новых и ценных подробностей из материалов семейной переписки, сохранившейся в архиве Гуверовского института в США (Hoover Institution. Pasternak family papers)2, в свете которых, заключает исследовательница, «могут быть заново прочитаны и некоторые тексты Пастернака, прежде всего - из книги "Второе рождение"» [3, с. 31].
В сборнике, приуроченном к 60-летию присуждения Б. Пастернаку Нобелевской премии, не так много материалов, посвященных этому сюжету непосредственно. Это, прежде всего, статьи «Нобелевская премия как событие семиотики ландшафта» В.Л. Каганского и «"Доктор Живаго" в ФРГ. Трансфер и рецепция»3 Надин Ранер (Фрайбург, Германия). Рассматривая ландшафтно-семиотический смысл последнего этапа работы Б. Пастернака над романом «Доктор Живаго», его публикации вне СССР и истории с присуждением премии, В.Л. Каганский приходит к заключению, что эти события привели к размыванию и релятивизации советской литературно-статусной системы, отчего «Переделкино стало заметным примечательным местом в мире, а не позицией в партийно-государственной иерархии» [3, с. 63]. В результате «...нерушимая непроницаемая советская граница вдруг была радикально нарушена и стала проницаемой. <...> Пребывающие в Москве иностранцы, начавшие посещать Переделкино, реально осуществили связь с "внешним миром". Тоска по мировой культуре начала утоляться этой мировой культурой» [там же]. «Привилегированная полузакрытая слобода» [3, с. 59] из искусственного
1 См., в частности: [1].
2 Жаль, что в ст. отсутствует характеристика столь важного архивного комплекса в его целом, а также причин столь позднего обращения к нему.
3 В пер. с нем. В.А. Васильева.
становилась естественным «ландшафтным урочищем. "Доктор Живаго" делал его живым...» [3, с. 63]. Однако вывод автора парадоксален: «Переделкино, одно из самых описанных мест России, как ландшафтное урочище не изучено» [3, с. 64-65]. Надо «доизу-чить» Переделкино, возможно, создав «Историко-литературно-ландшафтный атлас Переделкина в научно-справочном и туристическом варианте» [3, с. 65].
Надин Ранер задается вопросом: почему именно издательство «S. Fischer» получило право на издание «Доктора Живаго» в ФРГ в 1958 г. (практически одновременно с присуждением Б. Пастернаку премии), почему сам перевод был доверен Р. фон Вальтеру, сделавшему его в общей сложности за четыре месяца, и какие последствия это имело для восприятия романа критикой и немецким читателем? Владелец издательства Г. Берман-Фишер, который сумел удовлетворить довольно высокие денежные требования первого издателя романа (на итальянском) Дж. Фельтри-нелли за приобретение прав на его издание в ФРГ, включил «Доктора Живаго» в программу издательства, не успев его прочесть. Конечно, Г. Берман-Фишер руководствовался при этом не только идеологическими, но и экономическими интересами [3, с. 124126]. Р. фон Вальтер «допустил в переводе искажения, вызванные его собственной переводческой позицией»: он гораздо более критически, чем в романе, показывает российское общество этого периода [3, с. 129]. Если стиль итальянского перевода романа можно назвать умеренным, то «стиль фон Вальтера скорее абсолютистский. "Неприятность" превращается в переводе в "зло", а "несоответствие истине" в "ложь"» [3, с. 130]. Почти сразу же по выходе перевод романа подвергся критике. Подытоживая критические высказывания, автор приходит к выводу, что «роман не смог убедить рецензентов ни в политическом, ни в эстетическом плане»; он «не соответствовал образу ожидаемого в Германии антикоммунистического литературного произведения» [3, с. 132]. На этом этапе исследования «невозможно точно определить, оказал ли текст перевода непосредственное влияние на рецепцию романа в ФРГ» [3,
с. 133], однако, по словам автора, ныне роман переживает в Германии «период возрождения интереса» к себе1 [3, с. 123].
Г.В. Лютикова в статье «"Не более чем шорох..." : о пометках Б.Л. Пастернака в томике писем Р.М. Рильке», как и А.А. Кознова в статье «".Это новое, бесконечно ценное родство". Некоторые наблюдения о дачной библиотеке Б.Л. Пастернака», анализирует маргиналии, оставленные поэтом в книгах его библиотеки в Переделкине, насчитывающей 311 томов, из которых 60 содержат пометки [3, с. 73]. Пометки Пастернака есть и в 24 немецких изданиях [3, с. 85]. «Самое большое количество пометок -в томе "Фауста", который Пастернак, очевидно, использовал при переводе, и в одном из томов с письмами Рильке» [там же]. На этом томе из 6-томного издания писем Р.М. Рильке издательства Insel-Verlag (Лейпциг, 1938) имеется надпись его первого владельца, эстонского поэта А. Раннита (1914-1985), и год приобретения им книги: «Aleksis Rannit 1943» [там же]. Можно было бы усомниться, что многочисленные карандашные пометы на страницах тома, которые чаще всего выражаются в отчеркивании абзацев, подчеркивании отдельных слов и строк и т.п., принадлежат именно Пастернаку: ведь их мог (теоретически) сделать и первый владелец книги? Однако исправленные опечатки в названии стихотворения Лермонтова «Выхожу один я на дорогу.», набранного по-русски [3, с. 88], свидетельствуют в пользу русского поэта: о его манере педантично исправлять опечатки в книгах пишет и А.А. Кознова [3, с. 71].
В статье В.В. Агеносова и Ли Иннань (Инны Ли) (Китай) «Б. Пастернак в творчестве новых китайских поэтов (на примере стихотворений Ван Цзясиня)» представлена история рецепции творчества Пастернака в Китае (1980-е годы - 2014). Современный китайский поэт Ван Цзясинь (р. 1957), принадлежащий к классической традиции танского поэта Ду Фу (712-770 гг. н.э.), ощутил в творчестве Пастернака нечто свое, предельно близкое - «поверх барьеров», оно стало «духовной опорой для молодого поэта в период тяжких сомнений и поисков» [3, с. 135]. Рассматривая стихо-
1 О новых пер. романа на нем. яз. в статье не сообщается.
163
творения Ван Цзясиня «Варыкинская баллада» (1989) и «Пастернак» (1990), китайский литературовед Бо Хуа ставит последнее выше первого; он отмечает, что «в китайской поэтической традиции распространена метафора поиска "слышащего звуки" друга» и что для Ван Цзясиня «таким другом был Пастернак» [3, с. 138]. При этом китайский поэт признается, что «не достоин» «прийти на могилу Пастернака» [3, с. 139].
Проблемам поэтики посвящены, в частности, статьи «Функции соматизмов в поэзии Бориса Пастернака» Н.А. Фатеевой, «Лексические комбинации у символистов (Вяч. Иванов) и постсимволистов (Б. Пастернак)» Л.В. Павловой и И.В. Романовой, «Категория "границы" как ключ к поэтике Пастернака» Г.В. Куни-цына и «О переделке ранних стихов Б. Пастернака: на примере стихотворения "Мучкап"» Р. Сальваторе (Мессина, Италия). Остановимся кратко на последней. Затруднение исследователей с давних пор вызывает второй катрен этого стихотворения, открывающего цикл «Попытка душу разлучить» («Сестра моя жизнь») и известного в пяти редакциях, - все они касаются переделок этой строфы. Автор предлагает свое прочтение, опираясь как на раннюю прозу Пастернака, так и на анализ вариантов четверостишия, которое в редакции 1922 г. звучит так:
Чего там ждут, томя картиною
Корыт, клешней и лишних крыльев,
Застлавши слез излишней тиною
Последний блеск на рыбьем рыле? [цит. по: 3, с. 201]
«В начале 10-х гг., - подытоживает свой анализ Р. Сальвато-ре, - писатель неоднократно описывал вечерний город как мертвое водное пространство, где растения уподобляются водорослям, звезды - мелям, здания - умирающим рыбам, а тусклые вечерние тона пейзажа и сверкание окон передаются образами пепла и (глазных. - А. М.) орбит рыб» [3, с. 210]. Это мы видим и в «Муч-капе», где, так же как и в «Мельницах» (1916), изображается именно вечерний пейзаж. В результате анализа структуры всего стихотворения создается целостная картина функционирования в
нем морского мотива, что проясняет его смысл, служа той «сверке понимания» (М.Л. Гаспаров), которой иногда не хватает в работах, посвященных отдельному стихотворению.
Отметим статьи «Огненно-солярная метафорика в прозе Бориса Пастернака» М. Уланек (Люблин, Польша) и «Интертекстуальные связи романа Б.Л. Пастернака "Доктор Живаго" с рассказом Ф.М. Достоевского "Скверный анекдот"» И.А. Сухановой, а также «Чеховские контексты драматургии Б.Л. Пастернака» А.А. Мухиной и «Афористика Бориса Пастернака» А.В. Корольковой. И.А. Сухановой удается убедительно показать существование «последовательной системы отсылок» [3, с. 284] в образе комиссара Гинца, желающего воздействовать на дезертиров силой слова (в романе), к образу И.И. Пралинского, сторонника гуманных методов в обращении с подчиненными (в рассказе Достоевского), однако параллели между «незваным появлением Лары на елке у Свентицких» и «вторжением Пралинского в дом Пселдонимова, испортившим свадьбу» [там же], или между решением Антипова уйти на войну от сложности отношений с Ларой и намерением Пралинского уйти в монахи после позорного провала на свадьбе у Пселдонимова [3, с. 288] - не так убедительны.
По словам А.А. Мухиной, если первую из задуманных поздним Пастернаком пьес («Этот свет», 1942) можно рассматривать как претекст «Доктора Живаго» [3, с. 295], ее замысел «как бы "растворился" в романе и поздних стихах», то «Слепая красавица» (1959) - последний, завершающий, но не завершенный «этап творческого пути» Пастернака [3, с. 299]. «Действие обеих незавершенных пьес, - отмечает исследовательница, - происходит в помещичьей усадьбе, что по отношению к советскому контексту "Этого света" является явным анахронизмом <...>. Подобно чеховским, пастернаковские герои не удовлетворены общим ходом жизни, ее "нескладностью". "Чеховское" начало проявляется также в организации конфликта и диалога, символических деталях и стремлении передать неиерархичность бытия» [3, с. 303].
Все материалы сборника, как указано на обороте титульного листа, публикуются в авторской редакции, что, к сожалению, не защищает от изрядного количества опечаток. В заключение нам
все же хочется отдать должное подвижничеству авторов, составителей и издателей сборника, который по праву займет свое место среди лучших современных литературоведческих изданий и богатство содержания которого нам лишь отчасти удалось раскрыть в этой небольшой рецензии.
Список литературы
1 Пастернак Б. «Существованья ткань сквозная» : переписка с Евгенией Пастернак, дополненная письмами к Евгению Борисовичу Пастернаку и его воспоминаниями / ред. Елены Шубиной. - Москва : АСТ, 2017. - 715 с.
2 Пастернак Е.Б., Пастернак Е.В. Жизнь Бориса Пастернака : документальное повествование. - Санкт-Петербург : Звезда, 2004. - 524 с.
3 Пастернак : проблемы биографии и творчества. К 60-летию Нобелевской премии : [сб. ст.] / [сост. Л.Л. Горелик, А.Ю. Сергеева-Клятис]. - Москва : Азбуковник, 2020. - 357 с.
