CC BY
28
Р Е Ц Е Н З И И УДК 82.511.13-95
А. н. ракин
рец. на: рябина е. с. основные цветообозначения в пермских языках.
тАрту, 2011. 254 С.
7 ноября 2011 г. на заседании диссертационного совета по присуждению ученой степени доктора философии в Тартуском университете состоялась защита диссертации Елены Семеновны Рябиной «Основные цветообозначения в пермских языках». Официальными оппонентами на защите выступили доктор филологических наук А. Н. Ракин (Сыктывкар), доктор философии Вилья Ойя (Таллинн). Работа выполнена на кафедре финно-угорского языкознания Института эстонского и общего языкознания Тартуского университета под руководством профессора Урмаса Сутропа.
Всю совокупность слов и словосочетаний любого естественного языка, предназначенных для выражения цветоощущений человека, называют обычно системой названий-цветообозначений. Особенность данной системы, отличающая ее от других лексико-тематических групп словарного состава, заключается не только в лингвистическом содержании, но и в том, что объект номинации является феноменом психо-физическим - в природе существуют только световые волны, а цвет есть порождение глаза и мозга. В соответствии с денотативными признаками в составе цветовой номенклатуры различаются основные имена цветов и неосновные. Установлено, что набор основных имен цвета для разных языков может быть различным, так как не все основные цвета могут иметь специальные обозначения. В разных языках количество основных обозначений варьирует в пределах 12 единиц. Как правило, входящие в данную группу названия принадлежат исконному фонду словарного состава. К неосновным цветообозначениям относятся оттеночные названия, обозначающие денотативный признак по яркости и насыщенности цвета. В количественном отношении эта группа названий обычно значительно превосходит первую.
Диссертационная работа Е. С. Рябиной представляет собой исследование основных цветообозначений в двух современных пермских языках - удмуртском и коми-зырянском.
Следует отметить, что оно не является первым опытом в данной области. В 90-е гг. прошлого столетия тема цветообозначений рассматривалась в пяти лингвистических работах. Три из них посвящены удмуртскому языку. В 1988 г. в Хельсинки в материалах международной студенческой конференции вышла статья Жужанны Шаланки на финском языке «Названия цветов в удмуртском языке». К 1996 г. этот же автор подготовила на венгерском языке диссертацию «Удмуртские названия цветов». В 1990 г. в Ижевске в сборнике «Вопросы диалектологии и лексикологии удмуртского языка» И. В. Тараканов опубликовал свою статью «Термины цветообозначения в удмуртском языке в сравнении с коми, марийским и мордовскими языками». В 1987 г. состоялась XVII Всесоюзная научная конференция финно-уговедов в г. Устинове. В материалах конференции опубликованы тезисы А. Н. Ракина «Лексика цветообозначения в пермских языках». Под этим же названием текст доклада появился в 1990 г. в Трудах Тартуского университета по финно-угроведению. И в тезисах, и в статье лексика цветообозначения трех родственных языков (коми-зырянского, коми-пермяцкого и удмуртского) рассматривается как единая система.
Фактический материал, легший в основу диссертации Е. Рябиной, собран лично автором в полевых условиях. Работы по выявлению удмуртских цветообозначений проводились ею в 2007-2008 гг. как на территории Удмуртии, так и в местах проживания удмуртов в Татарстане, Башкортостане, в Пермском крае. В результате опроса 125 удмуртских информантов диссертантке удалось зафиксировать 10037 цветообозначений. Сбор коми-зырянского материала осуществлялся в 2008-2009 гг. среди представителей коренного населения Корт-керосского, Койгородского, Сысольского, Усть-Куломского, Усть-Вымского и Ижемского р-нов Республики Коми, а также у двух докторантов, обучающихся в Тартуском университете. В ходе проведенных экспериментов по коми языку было получено 3733 цветообозначения. Надо полагать, что в этих целях автором были использованы и имеющиеся лексикографические источники по обоим исследуемым языкам. Таким образом, рецензируемая диссертация имеет солидную материальную базу, достоверность которой не вызывает никаких сомнений.
В качестве главных целей в диссертации ставятся следующие: 1. Установление основных цветообозначений в удмуртском и коми-зырянском языках. 2. Сравнение фокусов основных цветообозначений в удмуртском, коми-зырянском и русском. 3. Сравнение словарного запаса цветообозначений у удмуртов в гендерном и возрастном аспектах.
Структура диссертации соответствует основным целям и задачам. Работа объемом 254 страницы состоит из Введения и 9 глав. Кроме основной части в диссертации содержатся резюме на эстонском языке и 12 приложений.
В очень кратком Введении, занимающем всего полторы страницы, сообщается, что в своем исследовании автор придерживается теории цветовых универсалий, разработанной американскими учеными Брентом Берлином и Паулем Кеем, изложенной в их монографии
«Основные цветовые термины: их всеобщность и развитие». Перечисляются фамилии отечественных ученых (А. Н. Ракин, И. В. Тараканов), которыми были предприняты, независимо друг от друга, первые попытки разработки данной
темы, и одной зарубежной исследовательницы (Ж. Шаланки). Утверждается, что изучение лексики цветообозначения удмуртского и коми-зырянского языков представляет собой особый интерес, поскольку в цветовой системе обоих языков обнаруживаются своеобразные черты, к которым автор относит существование в удмуртском языке двух терминов для синей зоны спектра (лыз 'синий', чагыр 'голубой'), а в коми-зырянском языке - недифференцированность значений слов веж, виж 'зеленый, желтый'. Ставятся главные цели исследования, говорится о содержании всех девяти глав основной части диссертации. Называется методика и программа, с помощью которых осуществляются статистический анализ и подсчеты данных, полученных в результате опроса информантов. Отмечается, что все рассматриваемые примеры, в том числе и диалектные, за исключением нескольких слов, даются в орфографии современных литературных языков.
Первая глава «Пермские языки» (С. 4-14) состоит из небольшой вступительной части и 4 разделов. В соответствующих разделах дается характеристика удмуртского (1.1), коми-зырянского (1.2) языков, говорится о происхождении лексики пермских языков (1.3) и об истории изучения их цветообозначений (1.4).
В составе разделов первой главы наиболее ценным является последний, так как его содержание имеет непосредственное отношение к предмету исследования. Как правило, информация об истории изучения вопроса располагается не в основной части диссертации, а дается в предисловии или во Введении. Нам представляется, что более уместным было бы поступить таким же образом и автору данной диссертации. Информация, содержащаяся в остальных разделах главы, является общеизвестной, в ней нет ничего нового. Как показывает изложение, эти сведения почерпнуты автором из учебной литературы и различных источников справочного характера. Поэтому их отсутствие ни в коей мере не сказалось бы отрицательно ни на объеме, ни на содержании текста диссертации.
Вторая глава «Теория основных цветообозначений» (С. 14-29) состоит из 5 разделов. Она посвящена теоретическим вопросам исследуемой темы. Как свидетельствует содержащийся в главе материал, основоположниками теории основных цветообозначений являются американские ученые Брент Берлин и Пауль Кей. В результате изучения самых разных языков земного шара им удалось установить минимальное и максимальное количество основных цвето-обозначений. К языкам полного набора основных цветообозначений относится русский язык, в котором основными являются 12 названий: черный, белый, красный, зеленый, желтый, голубой, синий, коричневый, фиолетовый, розовый, оранжевый, серый. Одним из важных моментов данной теории является положение о том, что пополнение и совершенствование цветовой номенклатуры любого языка происходит не произвольно, а в строгой последовательности, в соответствии с определенными стадиями развития. Всего существует 7 стадий. Дальнейшее развитие теория получила в работах последователей Берлина и Кея. Особенно ценным следует признать выработку критериев выделения основных цветообозначений, состоящих из 4 основных и 4 дополнительных. Используя эти критерии, можно определить состав и количество основных наименований цветов в любом языке. Глава завершается разделом (2.5), в котором рассматривается возникновение русских слов синий и голубой, являющихся двумя основными
обозначениями одной и той же зоны цветового спектра, что не характерно для большинства других языков.
Третья глава «Методы исследования» (с. 29-35) содержит в основном сведения технологического порядка. В первом разделе главы описываются методы выявления основных цветообозначений у носителей того или иного языка, разработанные предшественниками диссертантки. Суть этих методов заключается в проведении эксперимента в два этапа: перечисление информантами наименований цветов и называние цветообразцов. Далее излагается процедура применения этих методов самим автором диссертации в практике выявления материала по удмуртскому и коми-зырянскому языкам.
Во втором разделе главы дается характеристика информантов, с которыми пришлось непосредственно работать Е. С. Рябиной в процессе сбора фактического материала. Информация о людях, участвовавших в опросе, включает в себя сведения о половой принадлежности, о возрасте, о месте проживания, о степени владения родным и русским языком и т.д. Все приводимые в разделе данные об информантах располагаются раздельно: сначала - об удмуртах, затем - о коми-зырянах. Всего в опросе было задействовано 125 удмуртов и 51 коми-зырянин. Почему именно такое несоразмерное количество опрашиваемых по языкам получилось, в диссертации не поясняется. Наше замечание относительно данного раздела сводится также к тому, что его расположение было бы более подходящим опять же для Введения, а не для основной части.
В четвертой (С. 35-58) и пятой (С. 58-69) главах диссертации подробно изложены результаты проведенных экспериментальных исследований в ареалах распространения обоих пермских языков. Как подчеркивает автор, обследование проводилось с учетом диалектных различий. В соответствии с этим отдельно анализируется материал, относящийся к трем локальным вариантам удмуртского языка: южному, северному и закамскому. Коми-зырянский язык представлен материалами присыктывкарского, верхневычегодского, среднесы-сольского и верхнесысольского диалектов. Как и в других главах, доказательность и наглядность изложения достигается не только благодаря достаточному количеству фактических примеров, но и ввиду довольно большого числа таблиц. Обе главы завершаются соответствующими выводами. По утверждению автора, общими для всех удмуртских диалектов являются 7 основных цветообозначений: горд 'красный', вож 'зеленый', лыз 'синий', чуж 'желтый', сьод 'черный', тодьы 'белый', пурысь 'серый'. В северном наречии удмуртского языка 8 основных цветообозначений, здесь общий показатель превышен благодаря наличию названия чагыр 'голубой', отсутствующего в других ареалах. В центрально-южном диалекте количество основных цветообозначений доходит до десяти, дополнительными названиями являются курень 'коричневый', лемлет 'розовый', нап-чуж 'оранжевый'. По мнению диссертантки, для получения более объективной картины есть необходимость изучения цветовой номенклатуры в периферийно-южном диалекте у каждого говора отдельно и -повторного проведения эксперимента у северного наречия. Согласно выводам о коми языке, в нем имеется 7 основных цветообозначений: горд 'красный', лоз 'синий', сьод 'черный', еджыд 'белый', турунвиж 'зеленый', кольквиж
'желтый', руд 'серый'. Для обозначения оранжевого, розового и фиолетового основные термины отсутствуют.
В 6 главе «Различия фокусов основных цветообозначений в удмуртском, коми и русском» (С. 69-82) рассматривается расположение в спектре цветоо-бозначений трех языков, один из которых не является родственным. Сравнение именно этих языков, как пишет диссертантка, объясняется тем, что между ними в течение многих веков были ареальные контакты, а также тем обстоятельством, что основная масса коми и удмуртов двуязычны и владеют не только родным, но также и русским языком. Основные термины, которыми оперирует исследовательница: фокус основных цветообозначений, фокальная точка, прототип или лучший образец. Как разъясняется в тексте, фокальные точки - это области цветового спектра, наиболее соответствующие основным цветообозначениям в каждом языке. В своей работе Е. С. Рябина опирается на принципы сравнения фокусов основных цветообозначений, разработанных М. Уускюла путем сопоставительного исследования финно-угорских (эстонского, венгерского, финского) и индоевропейских (английского, русского) языков.
Основной целью, которую ставит перед собой автор рецензируемой диссертации в данной главе, является выяснение, имеются ли в дистрибуции основных цветообозначений совпадения между родственными языками и могут ли быть сходства между неродственными языками. Главный вывод, к которому приходит автор, заключается в том, что расположение фокусов основных цветов в спектре своеобразно в каждом языке. Кроме того, в пределах одного и того же языка в фокусах отдельных цветовых категорий могут быт междиалектные различия.
В 7 главе «История цветообозначения пермских языков» (с. 82-96) основную ее часть предваряет раздел о принципах реконструкции системы цветообозначе-ний, где говорится об общих положениях по данной проблеме, в том числе - об опыте диахронической реконструкции терминов эстонского зыка. Указывается, что классификация цветообозначений проводится с учетом этимологий, содержащихся в этимологических словарях пермских и уральских языков, а также в соответствующих публикациях И. В. Тараканова и А. Н. Ракина.
В процессе развития лексики цветообозначения пермских языков диссертантка выделяет два этапа: ранний и поздний.
Ранние этапы соответствует допермскому и общепермскому периодам. К раннему этапу приурочивается происхождение названий: 1) белого цвета, 2) черного цвета, 3) красного цвета, 4) желтого и зеленого цветов, 5) синего цвета.
Поздние этапы возникновения цветообозначений соответствует периоду самостоятельного существования пермских языков. К данной категории названий приурочиваются следующие цветообозначения: 1) желтого и зеленого в коми-зырянском языке, 2) коричневого цвета, 3) розового цвета, 4) серого цвета, 5) оранжевого цвета, 6) фиолетового цвета, 7) голубого цвета в удмуртском языке.
В завершающем разделе главы предпринимается попытка объяснить причины различий в области цветовой номенклатуры пермских языков на современном этапе. Как утверждается в диссертации, в южном диалекте удмуртского языка, находящегося на последней, седьмой, стадии развития, имеется наиболее полный набор основных цветообозначений в количестве 10 названий. Цветовая
лексика коми языка, имея 7 обозначений, находится на 5-й стадии развития. Согласно диссертантке, такое явление якобы легко объяснимо и соответствует общим закономерностям формирования и развития системы цветообозначений, в соответствии с которыми количество основных терминов находится в прямой зависимости от уровня цивилизованности общества, а также от языковых и культурных контактов с соседними народами. У тех народов, что живут изолированно, цветовая терминология находится на более низких стадиях развития.
В 8 главе рассматриваются (С. 96-111) способы образования цветообозначений, относящихся к неосновным названиям. В пермских языках существуют 2 способа образования производных цветообозначений: морфологический и использование названия какого-либо предмета для номинации оттенка цвета. К морфологическому способу относятся суффиксация и словосложение.
В составе суффиксальных образований выделяются суффиксы: в удмуртском языке —алэс, -мыт, -пыр; в коми зырянском языке —ов, -оват. Как правило, названия данной структуры обозначают цвет по признаку насыщенности: лызалэс 'синеватый', гордмыт 'красноватый', вожпыр 'зеленоватый',рудов 'сероватый', вижоват 'желтоватый'. В диссертации приводятся мнения исследователей пермских языков о происхождении этих суффиксов.
Словосложение используется для образования названий, выражающих смешанные оттенки и светлоту тона. Смешанные оттенки цвета обозначаются путем сочетания двух цветообозначений: удм. лыз-вож 'синий-зеленый', кз. гордвиж 'красный-желтый'. Приводятся примеры, свидетельствующие, что словосложение может сопровождаться суффиксацией: удм. вожалэс-курень 'зеленовато-коричневый', кз. лозоввиж 'синевато-зеленый'.
Для выражения светлоты/темноты тона используются препозитивные компоненты: удм. югыт, кз. югыд 'светлый', удм. пеймыт, кз. пемыд 'темный' и некоторые другие прилагательные (удм. югыт-вож 'светло-зеленый', пеймыт-лыз 'темно-синий'). Как пишет диссертантка, с целью выражения высокой степени проявления оттенка светлого или темного тона препозитивы удваиваются (удм. юг-юг-лемлет 'светло-пресветло-розовый', пеймыт-пеймыт-вож 'темно-претемно-зеленый).
Названия, выражающие интенсивность цветового тона, образуются тремя способами: использованием препозитивов, редубликацией цветообозначения или препозитива, употреблением синтаксических конструкций.
В разделе, посвященном образованию оттеночных обозначений путем использования названий тех или иных предметов, утверждается, что такие наименования не всегда имеют форму прилагательного, то есть в таком качестве употребляются без какой-либо трансформации; например удм. йол 'молочный (цвет)' (<йол 'молоко'), кз. мырпом 'морошковый (цвет)' (<мырпом 'морошка'). Употребление подобного рода коми-зырянских слов в функции цветообозначе-ний в словарях не зафиксировано, в своей исследовательской практике мы тоже не наблюдали, поэтому их существование в таком качестве вызывает большие сомнения. Возможно, они являются окказионализмами или же ошибками в речи людей, плохо владеющих коми языком. Что касается названий типа кз. льом рома 'цвета черемухи', пожом йоврома 'цвета топленого молока', в составе которых
присутствие компонента рома по нормам коми языка является обязательным, такого рода сочетания действительно имеют место и довольно употребительны.
Наличие большого количества слов данной категории, используемых в качестве цветообозначений, дало возможность диссертантке распределить их по тематическим группам.
Всего автор выделяет 7 групп, например: неживая природа, флора, фауна, продукты питания и т.д. В целях наглядности эти группы представлены также в виде 7 таблиц. Нелогичным следует признать причисление анатомического названия кровь к группе фауна и выделение в отдельную группу, относящихся к группе флора, плодов, ягод, овощей.
Поскольку содержание данной главы полностью относится к неосновным обозначениям цветов, она не соответствует названию диссертации. Оправданность наличия в тексте диссертации этой главы в таком виде могла быть лишь в том случае, если бы диссертация называлась «Основные и неосновные цвето-обозначения в пермских языках».
Глава 9 «Словарный запас цветообозначений у удмуртов: гендерные и возрастные особенности» полностью посвящена удмуртским цветообозначениям. Автором диссертации здесь решается задача определения уровня знаний в области цветовой терминологии в зависимости от социальной роли мужчин и женщин в обществе и от их возрастных особенностей. В результате проведенного исследования в данном аспекте, делается заключение, что профессия информанта у женщин незначительно влияет на знание цветовых терминов. Что касается мужчин, то здесь исключение составляют специалисты с филологическим и художественным образованием, обладающие высоким уровнем информации в данной области знаний. Женщины старшего поколения по сравнению с представителями других возрастов также знают больше цветообозначений. Самый скудный словарный запас диссертантка выявила у молодого женского поколения, что, по ее мнению, свидетельствует не только об их неосведомленности в этой сфере лексики, но и о недостаточном уровне владения родным языком.
Выводы в заключительной части работы убедительны, они отражают суть проблем, рассмотренных в основных разделах исследования.
Большую ценность представляет приложение к диссертации в виде 8 таблиц: 6 из них относятся к удмуртскому языку, 2 - к коми-зырянскому. С помощью таблиц повышается степень наглядности экспериментальной основы исследования.
Объемная работа Е. С. Рябиной в целом производит хорошее впечатление. Она выполнена на высоком научном уровне. В качестве положительного момента надо отметить также то, что по теме диссертации автором издана одноименная монография (262 с.), опубликованы научные статьи. По результатам исследования сделано несколько докладов на конференциях различного уровня.
Однако наряду с достоинствами следует отметить и имеющиеся в диссертации недостатки. Замечания относительно структуры были высказаны нами в процессе анализа на предыдущих страницах рецензии, поэтому нет необходимости повторяться.
На стр. 13 читаем: «.. .у коми народа под русским влиянием возникла необходимость делать различие между желтым и зеленым», - исходя из чего можно
подумать, что до того как коми-зыряне оказались под влиянием русского языка, они не могли отличать желтый цвет от зеленого. Это, конечно, не соответствует действительности. Здесь, видимо, правильнее говорить о наличии или отсутствии в словарном составе специальных обозначений для этих двух цветов и о возможном воздействии русского языка на их появление.
По нашему мнению, вряд ли стоит отождествлять начало истории удмуртской письменности с первыми фиксациями отдельных удмуртских слов путешественниками, пусть и учеными, как об этом пишется на стр. 5 в диссертации. Письменность и запись отдельных слов - это совершенно разные вещи.
Отмеченные выше недостатки и ошибки легко устранимы и не снижают общей положительной оценки, которую заслуживает рецензируемое исследование. Работа Е. С. Рябиной «Основные цветообозначения в пермских языках» является самостоятельным и законченным исследованием, обладает актуальностью, научной новизной, имеет теоретическую и практическую значимость и вносит определенный вклад в пермское языкознание.
Поступила в редакцию 11.09.2012
Ракин Анатолий Николаевич,
доктор филологических наук, Институт языка, литературы и истории Коми научного центра УрО РАН
г. Сыктывкар E-mail: [email protected]
Rakin Anatoliy Nicolajevich,
Doctor of Science (Philology), Institut of Language, Literatur and History of the Komi Research Centre UrB of RAS
Syktyvkar
E-mail: [email protected]
