CC BY
83УДК 338.2
Осадчий Евгений Иванович,
кандидат географических наук, доцент, доцент кафедры мировой экономики,
Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского, г. Симферополь.
Osadchiy Evgeniy Ivanovich,
PhD in Geographic sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department of World Economy, V.I. Vernadsky Crimean Federal University, Simferopol.
РЕСУРСЫ ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ: ЭКОНОМИЧЕСКОЕ БЛАГО ИЛИ ПРОКЛЯТИЕ (ТРАНСФОРМАЦИЯ ВЗГЛЯДОВ НА РОЛЬ ПРИРОДНЫХ РЕСУРСОВ В ЭКОНОМИКЕ СТРАН)
NATURAL RESOURCES: AN ECONOMY BLESSING ORA CURSE (TRANSFORMATION OF VIEWS ON ROLE OF NATURAL RESOURCES IN
ECONOMIES)
В статье на основе применения ключевых положений экономических теорий выявлена и рассмотрена эволюция взглядов на роль природного ресурсного фактора как одного из ведущих в экономическом развитии стран. Исходя из поставленной цели определен алгоритм исследования, включающий определение доминирующей роли природных ресурсов в разных сферах хозяйственной деятельности стран, раскрытие экономической природы парадокса «изобилия ресурсов», выявления на основе критического изложения признаков «проклятия ресурсов» как феномена развития ряда стран, в частности — России. С позиций исторического и системного подходов определена комплексная роль ресурсов природной среды в хозяйственных процессах, их трансформации в производственные фонды. Учитывая тенденцию роста потребления энергетических ресурсов в мире, особое внимание уделяется сравнительной оценке «энергетического изобилия» в виде позиционирования стран и группировок по запасам и стоимости углеводородного сырья.
Подвергнуты пересмотру воззрения на избыточность ресурсов как основы само развития, доказана необходимость более активного участия государств в глобальном ресурсном обмене на основе принципов устойчивого развития. Проанализированы и критически сравнены альтернативные подходы в определении структуры и механизма воздействия природных ресурсов на макроэкономические показатели, в первую очередь — на экономический рост.
Осуществленный междисциплинарный синтез в рамках географического ресурсного подхода, использованные разработки авторов не подтверждают выдвинутый Р.М. Аути тезис избытка ресурсов в ряде стран как «ресурсного проклятия» для их хозяйства. Проведенное исследование показывает, что более приемлема слабая версия рассматриваемого феномена: в богатых природными ресурсами странах их использование при сохраняющейся интенсивной эксплуатации менее эффективно, чем иные каналы экономического роста. Указано на необходимость пересмотра политики ресурсного пользования в сторону эффективного распоряжения рентными доходами от эксплуатации природных ресурсов. Сформулированы основные задачи в решении проблем национального ресурсного пользования, в т. ч. в России.
Ключевые слова: природные ресурсы, избыточные ресурсами экономики, парадокс ресурсного изобилия, феномен избытка и проклятия ресурсов.
The article reveals and considers the evolution of views on the role of natural resource factor as one of the leading countries in economic development on the basis of application of key provisions of economic theories. On the basis of the set goal, the algorithm of the study, including the definition of the dominant role of natural resources in different spheres of economic activity of countries, the disclosure of the economic nature of the paradox of «abundance of resources», the identification on the basis of a critical statement of the signs of «resource curse» as a phenomenon of the development of a number of countries, in particular — Russia, is determined. The complex role of natural resources in economic processes and their transformation into production funds is determined from the positions of historical and systematic approaches. Taking into account the trend of increasing consumption of energy resources in the world, special attention is paid to the comparative assessment of «energy abundance» in the form of positioning of countries and groupings of reserves and the cost of hydrocarbons.
Subject to the revision of views on the redundancy of resources as the basis of self development, the necessity of more active participation of countries in global resource sharing based on the principles of sustainable development. Analyzed and critically compared alternative approaches in determining the structure and mechanism of the impact of natural resources on macroeconomic indicators, primarily — on economic growth.
The interdisciplinary synthesis carried out within the framework of the geographical resource approach, the authors ' developments do not confirm the thesis put forward by R. M. Auty of excess resources in a number of countries as a «resource curse» for their economy. The study shows that a weaker version of the phenomenon under consideration is more acceptable: in resource-rich countries, their use with continued intensive exploitation is less effective than other channels of economic growth. The necessity of revision of the resource use policy towards the effective management of rental income from the exploitation of
181
natural resources is pointed out. The main tasks in the solution of problems of national resource use, including in Russia are formulated.
Keywords: natural resources, the economy of the excess resources, the resource abundance paradox, the resource excess and curses phenomenon.
ВВЕДЕНИЕ
Кардинальные трансформации в экономической и технической сферах развития государств характеризуется переориентацией взглядов на роль ресурсного фактора в развитии общества. В концепции «новой экономики» (М. Бейли, Г. Лоуренс, Г. Шоу) выступающей моделью инновационного экономического развития современной цивилизации, ведущая роль отводится технологическим и информационным ресурсам как основы продуцирования нововведений. При этом приоритет отдается знаниям — ведущему производственному фактору и основному ресурсу (П. Дракер). Подобная система «знания — производство — обмен — потребление» формируется на базе интеллектуального потенциала и проявляется в специализированных знаниях и умениях, материализуемых в образовательных, управленческих, информационных технологиях. Тем самым традиционные факторы производства (капитал, труд) в информационных способах утрачивают ведущую роль. Особенно заметно снижение роли природного ресурсного фактора. Это проявляется в снижении экономической функции природной среды. Между тем, как свидетельствует мировая практика, ежегодно из недр Земли извлекается более 100 млрд. тонн различного минерального сырья и топлива. Это руды черных металлов, уголь, нефть, газ, строительные материалы, более 200 видов горно-химического сырья. Из всей массы добытых в XX в. полезных ископаемых s приходится на период после 1960 г. [1]. Одновременно в мировом ресурсном пользовании возникло и в разной степени эффективности решается ряд острых проблем. В первую очередь, проблему вызвали все возрастающие масштабы эксплуатации природных ресурсов (ПР). Вторая проблема возникла в связи усложнением процессов взаимодействия общества и природы. В-третьих, к числу проблемных относятся разная степень воздействия ресурсного фактора на профиль международной специализации стран и эффективность их экономики.
В мировой экономике сложились значительные различия между имеющимися в отдельных странах природными ресурсами и объемами потребления минерального сырья и топлива в отдельных группах стран. Так, основная часть минеральных ресурсов потребляется в промышленно развитых странах, которые располагают всего 40 % их запасов. В этом состоит суть четвертой проблемы глобального ресурсного пользования.
Если первые две проблемы в основном решаются в рамках концепции устойчивого развития, то третья и четвертая ввиду конструктивной значимости для экономики на протяжении уже трех веков вызывает жаркие, подчас полярные по подходам дискуссии и споры.
Общая ретроспектива исследования данного вопроса выявляет неоднозначные, порой противоречивые взгляды на роль ресурсного фактора в экономике: от концепции «географического детерминизма» (подчеркивающего огромное позитивное значение ресурсов и их воздействие на ускорение развития стран) до приверженцев концепции «ресурсного проклятия» (М. Аути, 1993). Последними исследованиями отечественных авторов (В. Крюков (2016, 2018), В. Садовская, В. Шмат (2017) вполне доказательно обоснован тезис, что ресурсное изобилие может приводить к снижению темпов экономического роста, а в ряде случаев — стагнации в развитии экономических систем. Усиливающаяся альтернативность вышеприведенных суждений делает крайне актуальным вопрос дальнейшего исследования роли ресурсного обеспечения с учетом феномена «избытка ресурсов», его неоднозначного, противоречивого воздействия на экономический рост. ПОСТАНОВКА ЗАДАЧИ
Основная цель работы — на основе авторских подходов определить направления, степень воздействия ресурсов природной среды на результативность воспроизводственных процессов в экономике избыточных ресурсами стран. На основе поставленной цели для решения проблемы сформулированы следующие исследовательские задачи:
1) рассмотреть доминирующую роль природных ресурсов в ряде сфер хозяйственной деятельности стран;
2) раскрыть экономическую природу «парадокса изобилия» как комплексного феномена в системе национального ресурсного пользования;
3) выявить и охарактеризовать признаки феномена «проклятия ресурсов» и их проявления в разных странах, в частности — России.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Проблемы ограниченности ресурсов и безграничности общественных потребностей составила основу всей экономической теории. Как источник любого производства, ресурсы одновременно выступают факторами его развития. С первоначальных работ по этой проблеме, затрагивающих вопросы
182
успешного развития государств, число ресурсов — двигателей хозяйственной динамики, все более увеличивается. Поэтому устоявшийся подход в оценке экономических явлений через триаду факторов — ресурсов (земля, труд, капитал) уже не может устраивать исследователей при построении моделей, имитирующих современные сценарии ресурсного потребления. Определение категории «ресурс-фактор» в современном понимании должно быть сформулировано в иной понятийной плоскости.
Традиционно восприятие ресурсов (фр. Resources — средства, источники, запасы) как составного элемента производственного потенциала, используемого различными субъектами деятельности для избранных целей развития, возникло в ходе индустриального развития. Выявление и использование ресурсов при таком подходе было в первую очередь утилитарным — как условия и базовой точки роста экономики. В классической модели экономического роста для этого необходимо было наличие и сочетание в соответствие с воспроизводственными пропорциями трех указанных видов ресурсов. При этом эффект достигался при удачной эксплуатации в первую очередь относительно дешевых ресурсов природной среды, путем организованной деятельности по производству разнообразной продукции и услуг [2, с. 144].
При внешне кажущейся простоте, такого набора ресурсов с их территориальными сочетаниями было достаточно для объяснения процессов создания материальных благ практически на протяжении всего прошлого века. Собственно природные ресурсы воспринимались как не рукотворные средства производства, которые являлись результатом естественных процессов разных территориальных охватов. К 70-м годам прошлого века в российской науке возобладал подход определения ПР как тел и сил природы, используемых не только в качестве источников энергии, сырья и материалов, но и как средств труда и предметов потребления [3]. В 90-е, переломные для экономики России годы сформировался принципиально новый подход во взглядах на экономическую роль ПР в хозяйстве. Он построен на концепции «интегрального ресурса» — системной совокупности всех конкретных видов природных ресурсов в сочетании с материальными и трудовыми ресурсами [4, с. 453].
В зависимости от участия в производственно-технологическом процессе трансформируемые природные ресурсы дифференцируются в виде:
1) исходного сырья для производства материальных и энергетических ресурсов; 2) материалов для основного и вспомогательного производства; 3) полуфабрикатов для дальнейшей обработки; 4) импортируемой продукции для обеспечения хозяйственных потребностей.
В процессе комплексной эксплуатации ресурсы природы трансформируются в товары производственного и потребительского назначения. В этом заключается основная цель традиционного ресурсного потребления. На уровень и масштабы потребления ресурсов в экономике воздействуют производственные (характер и сложность деятельности), а также рыночные условия хозяйствования (спрос и цены на ресурсы, размещение и взаимоотношения поставщиков ресурсов). Отказ от детерминистского подхода принизил, но не ликвидировал лидирующую роль ресурсной составляющей: на протяжении индустриального этапа экономической эволюции устойчивость хозяйственного развития стран связывалась с количеством, разнообразием и доступностью природных ресурсов.
Важным аспектом ресурсного пользования стала его межгосударственная дифференциация. Так, на промышленно развитые страны приходится около половины добычи минерального сырья и 90 % его мирового потребления. США импортируют 15-20 % необходимого минерального сырья, Западная Европа — 70-80 %, Япония — 90-95 %. Импорт энергоресурсов составляет: в Японии около 80 %, Франции — около 60 %, Германии — 50 %. Среди развитых стран наиболее энергоемкую экономику имеют Канада, США и Австралия. Однако в целом для группы развитых стран, в связи с огромными масштабами и широким ассортиментом потребления, характерно превышение ресурсных потребностей над ресурсными возможностями [5].
Наиболее часто природные ресурсы отождествляются с минеральными ресурсами (такими полезными ископаемыми, как уголь, нефть, природный газ, металлические руды, неметаллическое сырье — фосфаты, калийные соли, асбест и т. д.). В силу особой значимости топлива используют сочетание «Минеральное сырье и топливо».
Основная исследовательская проблема возникает в связи с разными авторскими подходами в определении степени вовлечения элементов ПР в мировое воспроизводство. В их основе лежит классический принцип абсолютных и сравнительных преимуществ с учетом возможностей частичной ресурсной автаркии. Исследования в этом направлении особенно актуальны для России, где именно ресурсный сектор относится к числу базовых в экономике. Так, только один нефтяной сектор в 2014 г. обеспечил 45,5 % доходов федерального бюджета и 54,2 % российского экспорта [6].
В процессе воспроизводства общество все активнее потребляет два физических вида ПР: вещество и энергию. Начиная с зарождения промышленной революции технологически закрепилась зависимость: вещество используется тем эффективнее, чем больше для этого потребляется энергии. Как следствие, стабильной мировой тенденцией следует признать неуклонный рост энергопотребления. По данным
183
Мировой Энергетической конференции, потребление первичных энергетических ресурсов за XX век выросло в 10 раз, превысив 15 млрд. т. условного топлива.
Согласно обзору мировой экономики, в 2017 г. глобальная экономика потребляла почти 600 квадриллионов британских тепловых единиц энергии, что вдвое больше потребления в 1980 г. Расширяется разрыв в мировом в мировом энергопотреблении: Индия и Китай вместе будут потреблять 30 % мировой энергии, что примерно в 6 раз больше, чем на африканском континенте [7].
Энергетическое «изобилие» государств принято представлять в виде их лидерских позиций по запасам ресурсов углеводородного сырья.
Лидирующая тройка государств обладает суммарными запасами нефти и газа, которые оцениваются в триллион долл. Среди группировок арабские страны занимают лидирующие позиции по запасам (табл. 1) и по сути контролируют предложение на рынках указанных энергоресурсов.
Необходимо учесть, что в системе глобального ресурсного потребления сформировались и используются различные каналы привлечения ресурсов. Традиционно, это рыночный канал, основанный на покупке, приобретении ПР. В ряде случаев используются бартерные, компенсационные сделки и иные формы встречной торговли. При эксплуатации ресурсов с точки зрения прав обладания расширяется их использование на условиях аренды и аутсорсинга (передачи ресурсов по договоренности).
Наиболее обобщенная характеристика ресурсов природной среды осуществлена при определении структуры национального богатства стран. В 2006 г. Всемирный банк на основании исследования национального богатства 120 стран мира произвел их группировку по критерию «уровень дохода».
Исходя из данных таблицы напрашивается первоначальный вывод: государства с наиболее высокими параметрами природного капитала занимают наиболее низкую ступень в экономической стратификации стран.
Таблица 2. Группировка стран мира по объему национального богатства и его структура на основе уровня доходности (по данным Всемирного банка) *
Таблица 1. Позиции ведущих стран и группировок по запасам углеводородных энергоресурсов *
Страны и Нефть, запасы, Газ, запасы, Стоимость,
группировки млрд. бар трлн. м млрд. долл.
1. Россия 60,0 47,6 34 281
2. Сауд. Аравия 266,7 7,3 33 595
3. Иран 136,2 29,6 32 208
4. Канада 178,1 1,6 20 545
5. Катар 15,2 25,3 16 368
БРИКС 118,6 52,8 43 771
Западные страны 206,1 10,7 28 887
Арабские страны 654,6 49,7 100 895
* Составлено по данным [7].
Уровень дохода стран Богатство всего Природный капитал Про изводстве нный капитал Человеческий капитал Природный капитал Произведенный капитал Человеческий капитал
на душу населения, долларов США доля в объеме национального богатства, %
Страны с низким уровнем дохода 7 216 2 075 1 150 3 991 29 16 55
Страны с доходом ниже среднего уровня 23 612 4 398 4 962 14 253 19 21 60
Страны с доходом выше среднего уровня 72 897 10 921 16 481 45 495 15 23 62
Страны члены ОБ8Б с высоким уровнем дохода 439 063 9 531 76 193 353339 2 17 80
В среднем по миру 90 210 4 681 16 160 69 369 5 18 77
* Measuring capital for the 21st Century, Wash. WorldBank, 2006. — Р. 208.
184
В связи с явной дифференциацией стран и проявляющейся зависимостью между уровнями их ресурсного обеспечения и доходности, потребовались более тщательные проработки теории ресурсного потребления. Начиная с исследования «мировой экономики» Дж. Форрестера теоретическую основу таких разработок определяют две научные школы. Концепция первой, неоклассической школы, основанная на ценовом механизме не находит новых приверженцев. Более приемлемой оказалась неокейн-сианская модель, которая выражает не только интересы предпринимателей, но и государства. В этом случае теоретическая конструкция модели строится на механизме прямого государственного регулирования отношений по поводу эксплуатации ресурсов. При этом активно используется набор административных методов в сочетании с экономическими рычагами стимулирования использования ресурсов. Указанный механизм корректировки ресурсного потребления был усилен рядом мероприятий ООН, связанных с истощением и нерациональным использованием большинства ресурсов. Принятая правительствами более 190 государств концепция устойчивого развития призвана предотвратить потери в сфере наиболее важных ресурсов — природных [2, с. 118].
Вместе с тем, остаются весьма актуальными проблемы современного потребления природных ресурсов. Основными из них являются:
• проблема исчерпаемости запасов минерально-сырьевых ресурсов;
• проблема природной воспроизводимости лесов;
• проблема неэффективного использования земельных ресурсов планеты: реально обрабатывается лишь 1/3 часть земель, пригодных для сельского хозяйства;
• низкая эффективность ведения сельского хозяйства: средние мировые урожаи примерно в 3 раза ниже максимально возможных;
• истощение и деградация почв;
• проблема дефицита пресной воды: ее запасы составляют лишь 3 % от мировых водных запасов планеты.
Указанные проблемы сыграли крайне важную роль в истории, и что не менее важно — дифференциации исследований. В исследовании роли природно-ресурсного фактора в развитии общества и хозяйства сложилась масса обоснованных научных доказательств, и одновременно — спорных утверждений. Логическая структура анализа ПР, их роли и выполняемых функций изначально основывалась на позитивистском подходе.
Традиционно избыток природных ресурсов, как и благоприятные природные условия, воспринимались теоретиками и практиками в качестве стабильных стимуляторов экономического развития. Однако стимулирование темпов природопользования как показала хозяйственная практика ряда богатых ресурсами стран, усиливает нагрузку на окружающую среду, ведет к истощению природных ресурсов, а при бесконтрольной эксплуатации — к деградации природных комплексов. В этом случае благоприятный ресурсный фактор превращается в тормоз социально-экономического развития.
В последние два десятилетия наблюдается явный пересмотр акцентов в вопросе о влиянии ресурсов на экономический рост и благополучие стран. Так, в теории ресурсной базы ее авторы (Перлофф, Уингоу) обращают внимание на неодинаковость условий и факторов развития сообществ, использования их уникальной ресурсной базы. Подчеркивается, что спрос на ресурсы, их ценность определяется спросом и ценностью той продукции, которая производится с использованием данного ресурса. Такая зависимость обусловлена разделением ресурсов на «хорошие» и «плохие». В этом случае на основе первой группы ресурсов производятся товары, востребованные на рынке, формируются обширные экономические связи. В России это направление представлено разработками в русле ресурсной теории системной организации экономики (Г. Клейнер) и ресурсной теории конкурентных преимуществ (Р. Грант). Из зарубежных необходимо указать в первую очередь пионерные работы Д. Сакса и Э. Уорнера (1995), в которых исследуются особенности роста экономик, обладающих большим количеством природных ресурсов. Данные авторы обосновали тезис: экономики стран, богатых ресурсами, растут медленнее других. Факт более медленного развития стран, богатых ресурсами, впервые был выявлен в предметных исследованиях уже упомянутых Дж. Сакса и Э. Уорнера. Они отмечали, что выдвинутый тезис вполне согласуется и с результатами исторического анализа экономического роста: в XVII в. бедные ресурсами Нидерланды обогнали богатую драгоценными металлами Испанию, а в конце XIX - начале XX в. Япония обогнала Россию.
Страны, богатые ресурсами при прочих равных условиях должны развиваться быстрее других, однако на практике темпы роста избыточных ПР экономик могут быть как выше, так и существенно ниже темпов роста аналогичных стран, не имеющих ресурсов.
Позже (2001) появляется работа А. Гелба, обосновавшего вывод: большинство стран, богатых природными ресурсами, используют их менее эффективно, чем другие виды капитала.
В теоретических разработках сформулировано несколько основных подходов к объяснению противоречивого характера «парадокса изобилия». В первую очередь, привлекательна своей обоснованное-
185
тью гипотеза Пребыша-Зингера. Она была выдвинута еще в 1950 г. X. Зингером. По сути гипотеза выявила тенденцию, когда в долгосрочной перспективе цены на сырьевые товары падают по отношению к импортным ценам на закупаемые за рубежом готовые промышленные изделия. Данная тенденция проявляется и в нынешнем столетии: в 2010 г. отношение индекса цен на сельскохозяйственные товары по отношению индекса цен на экспортируемые готовые изделия развитых стран уменьшились в два раза. Это дало первый повод усомниться в преимуществах концепции «ресурсного изобилия», как и ее безальтернативном характере. В 2013 г. МВФ опубликовал результаты исследования рынка сырья с 1650 года, которые подтвердили данную гипотезу: в долгосрочной перспективе цены на сырье неуклонно снижаются по сравнению с ценами на промышленные товары [8]. В подтверждение гипотезы и вывода ее в прикладную плоскость авторами в рамках теории «большого толчка» в целях модернизации экономики для стран ресурсной внешнеторговой ориентации рекомендовались меры по повышению производительности труда в сельском хозяйстве и традиционных экспортных отраслях.
Этой же проблеме посвящена теория «ловушки сырьевой специализации». Содержательно она связана с теориями экспортного ориентированного роста. Ее основы были заложены X. Иннисом (1954), который определил: экономики богатых ресурсами стран формировались и интегрировались вокруг главных экспортных сырьевых отраслей. Развитие, как и рост таких экономик определялось в зависимости от потребностей и эволюции мирового рынка, сменой одних продаваемых продуктов другими. Иные исследователи (Бэдвин, 1956; Хиршман, 1977) в этом направлении продвинулись дальше, заключив, что воздействие сырьевого экспорта на развитие экономики ряда развитых и особенно развивающихся стран может быть «как положительным, так и отрицательным в зависимости от типа связей сырьевого сектора с остальной экономикой. В тех случаях, когда развитие ресурсного сектора стимулировало рост отраслей, производивших средства производства для сырьевого сектора (нижних этажей производственного цикла), и отраслей, связанных с переработкой сырья (верхних этажей), экономика, основанная на ресурсной экспорте, постепенно дифференцировалась» [9, с. 28]. При обратной ситуации, когда связи ресурсных отраслей с остальными сферами хозяйства были слабыми и эпизодическими, экспортное производство носило усеченный, часто анклавный характер. При таком хозяйственном сценарии страна, ее экономика попадала в «ловушку сырьевой специализации».
Указанные исследования в совокупности с неутешительной с точки зрения эффективности экспортной практикой ряда нефтедобывающих стран резко пошатнули позиции последователей теории и практикой «ресурсы — источник изобилия и роста». Предметом дискуссий становится иная дефиниция, постепенно оформившаяся в концепцию «ресурсного проклятия». Собственно термин «ресурсное проклятие» был введен в 1993 г. географом-экономистом Ричардом М. Аути из Университета Ланкастера для описания глобального феномена: беспрецедентного падения уровня жизни в странах-экспортерах нефти в 1970-1980-е года во время ценового пика на нефть. Классический пример проявления «ресурсного проклятия» вошел даже в учебники: в «золотой век» нефтедобычи с 1965-1998 гг. средний прирост валового национального продукта на душу населения в странах ОПЕК снизился и составил в среднем менее 1,3 %, это почти в полтора раза ниже, чем в остальных развивающихся странах, где он составлял в среднем 2,2 %.
Признаки «ресурсного проклятия» характерны для экономик ряда стран, богатых природными ресурсами. Однако, в некоторых странах, несмотря на ресурсное изобилие, снижение темпов экономического роста не наблюдается. Так, Мэлюм, Моэне и Торвик разделяют страны на три группы: 1) страны, имеющие природные ресурсы в изобилии, но в то же самое время испытывающие трудности экономического роста (Нигерия, Ангола, Саудовская Аравия); 2) страны, не обеспеченные природными ресурсами и испытывающие экономический рост (Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур); 3) страны, в которых природные ресурсы имеются в изобилии, но нет экономического роста (Ботсвана, Канада, Австралия, Россия).
Концепция «ресурсного проклятия» сформировалась на основе выдвижения гипотезы: государства, обладающие большим объемом природных ресурсов, как правило, развиваются медленнее близких по характеристикам, по менее богатых ресурсами экономики.
Причин негативного проявления парадокса изобилия несколько:
• в первую очередь — это снижение конкурентоспособности других секторов экономики, вызванное увеличением реального обменного курса, связанного с притоком в страну доходов от ресурсов;
• высокая изменчивость доходов от продажи ресурсов на мировом рынке;
• ошибки в государственном регулировании или развитие коррупции, связанные с притоком «легких» денег в экономику;
• отсутствие настоящей мотивации и реальной необходимости развития реального производственного сектора, так как сырьевые доходы позволяют поддерживать некоторый стабильной уровень жизни при текущем государственном строе и устройстве экономики (застой и стагнация).
186
Следует учесть, что добыча полезных ископаемых и сельское хозяйство с продажей сырого продукта — традиционно производства с убывающей отдачей и малым мультипликатором. Для роста экономики в этом случае крайне важна политика распределения средств. В случае, когда сырьевые доходы инвестируются за рубеж или тратятся на роскошь и средства потребления, несырьевые отрасли экономики подавляются, лишившись долгосрочных инвестиций. Образуется избыток незанятого населения, потребности которого должны покрываться субсидиями от сырьевого экспорта. Если субсидий недостаточно — сжимается внутренний платежеспособный спрос.
В ряде государств, обладающих мощной ресурсной базой, причиной проявления «проклятия ресурсов» стали ошибки в государственном регулировании средств, связанных с притоком «легких» денег в их экономику. Примером служит опыт такой страны, как Нигерия. Это государство в период с 1970 по 2000 г. получило нефтяных доходов на сумму 350 млрд. долл. Финансовая политика заключалась в том, что минерально-сырьевые доходы направлялись в плохо управляемые амбициозные проекты, которые приостанавливались, когда источник доходов иссякал. В Нигерии таких приостановленных проектов в конце 1990-х годов насчитывалось 4500.
Между тем безаппеляционность суждения «богатство ресурсов снижает экономический рост» после расчетов и многочисленных авторских обобщений все чаще оспаривается. Последние исследования [6, 7, 9] показывают, что в изначальном смысле тезис о «проклятии ресурсов» не находит достаточных подтверждений. В осуществленных регрессиях влияние природного богатства на рост либо незначимо, либо положительно. Гораздо более обоснована «слабая» версия гипотезы о «проклятии ресурсов»: большинство стран, богатых природными ресурсами, используют их менее эффективно, нежели другие виды капитала. Казалось бы, страны, эксплуатирующие богатые ресурсы при прочих равных условиях должны развиваться быстрее других. Однако на практике темпы роста избыточных ресурсами экономик могут быть как выше, так и существенно ниже темпов роста аналогичных стран, не имеющих ресурсов.
Неоднозначность влияния ресурсного изобилия на экономический рост делает правдоподобной гипотезу «условного проклятия», согласно которой изобилие ресурсов может оказывать положительное либо отрицательное влияние на рост в зависимости от качества институтов. К причинам возможного ухудшения институтов В. Полтерович, В. Попов и А. Тонис относят следующие: 1) обилие ресурсов создает стимулы к извлечению ренты, которые реализуются при плохих институтах, еще более ухудшая их; 2) отток трудовых ресурсов и капитала в добывающие отрасли приводит к замедлению развития высокотехнологичных отраслей экономики, а значит, к замедлению совершенствования человеческого капитала. В свою очередь, низкий уровень человеческого капитала препятствует улучшению качества институтов; 3) высокие доходы от экспорта сырья могут уменьшить стимулы правительства к совершенствованию институтов [10].
Среди экономистов нет единого подхода и в определении механизма «ресурсного проклятия». Одни исследователи исходят из того, что высокая волатильность мировых цен на сырье делает и ВВП, и доходы бюджета сырьевых стран мало предсказуемыми, а это мешает добиться долгосрочного стабильного роста. Так падение цен на нефть стало одной из причин кризиса 1998 г. в России, их повторное сокращение с 2014 года способствует стагнации российской экономики.
Другой часто обсуждаемый эффект «ресурсного проклятия» — так называемая голландская болезнь, представляющая собой негативный эффект, оказываемый укреплением реального курса национальной валюты на экономическое развитие в результате бума в добывающем секторе. Такой бурный рост может быть вызван открытием месторождений полезных ископаемых или ростом цен на экспорт добывающих отраслей. Именно так произошло в Нидерландах (Голландии), когда с обнаружением значительных запасов нефти в Северном море и ростом ее добычи, резко упал экспорт традиционных товаров и одновременно выросла безработица в несырьевых секторах экономики. Для стран, испытывающих таккую «болезнь» рецидивом становится результирующий спад производства в обрабатывающих секторах, все большая зависимость от эксплуатации части природной, богатой ресурсами базы. Это делает экономику чрезвычайно уязвимой к неблагоприятным изменениям на мировых рынках сырья и энергоресурсов.
Признаки «голландской болезни» наблюдаются и в Российской экономике. При этом — с первых лет рыночных реформ, когда приоритет стал отдаваться сверхприбыльному сырьевому сектору. Особенно явственно симптомы этого негативного для каждой страны явления проявлялись в период 20032008 годов — времени энергетического бума и укрепления национальной валюты. Даже в 2015 г. сырьевой и энергетический секторы российской экономики обеспечивали около 30 % ВВП, 60 % доходов федерального бюджета, 75 % экспортных доходов [11, с.24]. Такие завышенные параметры свидетельствуют, что главная из российских экономических проблем лежит именно в ресурсной сфере, поскольку весь процесс программирования и прогнозирования роста и развития зависит от ценовой составляющей и котировок мировых товарных бирж [12, с. 28]. Организационное и управленческое
187
«лечение» анализируемого негативного симптома заключается в комплексной политике государства по следующим направлениям:
• защита обменного курса и торгуемых товаров;
• диверсификация полученных рентных средств, направление прямых инвестиций в развитие несырьевых отраслей;
• перераспределение бюджетных средств в социальные сферы с целью доступа населения к источникам эксплуатации ресурсного богатства.
Только постоянная и целенаправленная работа правительств в области реструктуризации экономики позволит снизить сильное давление добывающего сегмента хозяйства на производящий, расширит и укрепит инновационный вектор развития. ВЫВОДЫ
Глобальным источником хозяйствования в мировой, как и экономике отдельных стран, стал ресурсный потенциал — совокупность различным рода ресурсов, необходимых и доступных к использованию в национальном и мировом хозяйстве через систему международных экономических отношений. На состав и использование ресурсного потенциала стран оказывает постоянное воздействие в первую очередь международное ресурсно-товарное, и в последнее время технологическое разделение труда. Несмотря на рост технологической составляющей, взаимозависимость стран в природно-ресурсном отношении все еще сохраняется, а в ряде сфер —усиливается. Особое внимание в ресурсной политике государств уделяется совершенствованию структуры ресурсного пользования, переориентации на выпуск мало сырье ёмкой и соответственно — неэнергоемкой продукции. В мировой практике все больше значение приобретает тренд ориентации системы управления ресурсами природной среды на экономическую и социальную отдачу от их добычи и эксплуатации. В соответствии с реализацией принципов устойчивого развития это не всегда выводит страны, богатые природными ресурсами, на траекторию стабильного экономического развития и эффективного хозяйственного функционирования.
Неоднозначное, искажающее воздействие природного фактора проявилось в феномене «ресурсного проклятия», когда перестали позитивно согласовываться ресурсные преимущества и экономический рост. Глубина и проявления такого несоответствия кроются помимо гипертрофированного сырьевого экспорта, породившего «голландскую болезнь» в ряде успешных ресурсных стран, в несовершенстве институтов, управляющих структурной и финансовой политикой. Для избыточных ресурсами стран явно целесообразна концентрация эксплуатации имеющихся ресурсов на прорывных направлениях хозяйственной деятельности, предполагающая переориентацию сверхприбылей от их экспорта в перспективные производственные системы инновационного типа. Это требует системно обеспечивающего государственного контроля за эксплуатацией ключевых природных ресурсов стран, формирования правовых и организационных условий сохранения природно-ресурсного потенциала как важной части их национального богатства.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Международные рынки ресурсов: учебник / под ред. Ю.В. Макогона — К.: ЦУЛ, 2005. — 176 с.
2. Осадчий Е.И. Ресурсные факторы геоэкономического развития: глобальные вызовы для России / Е.И. Осадчий, К.Э. Гафарова / Российская Федерация в современном геоэкономическом пространстве: монография. — Уфа: АЭТЕР-НА, 2017 — С. 111-131.
3. Минц П.А. Экономическая оценка естественных ресурсов /П.А. Минц. —М.: Мысль, 1972. — 302 с.
4. Реймерс Н.Ф. Природопользование: словарь-справочник / Н.Ф. Реймерс. — М.: Мысль, 1990. — 637 с.
5. Социально-экономическая география зарубежного мира / под ред. В.В. Вольского — М.: Дрофа, 2001. — 640 с.
6. Бобылев Ю. Развитие нефтяного секгорав России/Ю.Бобылев //Вопросы экономики. —2015. —№6. —С. 45-62.
7. Мировые ресурсы [Электронный ресурс]. — Режим доступа: rus-vopros. livejournal/4011
8. Arezki R., Hadri К., Loungani P., Rao Y. Testing the Prebisch — Singer Hypothesis since 1650... / Rabah Arezki, Kaddour Hadri, Prakash Loungani, Yao Rao //IMF Working Paper. —2013. —№180. — 37 p.
9. Полтерович В. Экономическая политика, качество институтов и механизмы «ресурсного проклятия» / В. Полтеро-вич, В. Попов, А. Тонис. — М.: ГУВШЭ, 2007. — 88 с.
10. Полтерович В. Механизмы «ресурсного проклятия» и экономическая политика / В. Полтерович, В. Попов,
A. Тонис // Вопросы экономики. — 2007. — № 6 — С. 4-27.
11. Крюков В.А. Особенности национального управления минерально-сырьевыми и энергетическими ресурсами / В .А. Крюков // ЭКО. — 2016. — № 4. — С. 24^13.
12. ДасковскийВ. О стратегии экономической безопасности и социально-экономического развития/В. Дасковский,
B. Киселев //Экономист. — 2018. — №3. — С. 24^14.
SPISOK LITERATLTRY
1. Mezhdunarodnyye rynki resursov: uchebnik / pod red. YU. V. Makogona — K.: TSUL, 2005. — 176 s.
2. Osadchiy Ye.I. Resursnyye faktory geoekonomicheskogo razvitiya: global'nyye vyzovy dlya Rossii / Ye.I. Osadchiy, K.E. Gafarova / Rossiyskaya Federatsiya v sovremennom geoekonomicheskom prostranstve: monografiya. — Ufa: AETERNA, 2017 —C. 111-131.
3. Mints PA. Ekonomicheskaya otsenka yestestvennykh resursov / PA. Mints. — M.: Mysl', 1972. — 302 s.
188
4. Reymers N.F. Prirodopol'zovaniye: slovar'-spravochnik / N.F. Reymers. — M.: Mysl', 1990. — 637 s.
5. Sotsial'no-ekonomicheskaya geografiya zarubezhnogo mira / pod red. V.V. Vol'skogo — M.: Drofa, 2001. — 640 c.
6. Bobylev Yu. Razvitiye neftyanogo sektora v Rossii / Yu. Bobylev // Voprosy ekonomiki. — 2015. — № 6. — C. 45-62.
7. Mirovyye resursy [Elektronnyy resurs]. — Rezhim dostupa: rus-vopros. livejournal/4011 (data obrashcheniya: 28.05.2018).
8. Arezki R., Hadri K., Loungani P., Rao Y. Testing the Prebisch — Singer Hypothesis since 1650... / Rabah Arezki, Kaddour Hadri, Prakash Loungani, Yao Rao // IMF Working Paper. — 2013. — №180. — 37 p.
9. Polterovich V. Ekonomicheskaya politika, kachestvo institutov i mekhanizmy «resursnogo proklyatiya» / V. Polterovich, V. Popov, A. Tonis. — M.: GUVSHE, 2007. — 88 s.
10. Polterovich V. Mekhanizmy «resursnogo proklyatiya» i ekonomicheskaya politika / V. Polterovich, V. Popov, A. Tonis // Voprosy ekonomiki. — 2007. — № 6 — C. 4-27.
11. Kryukov V.A. Osobennosti natsional'nogo upravleniya mineral'no-syr'yevymi i energeticheskimi resursami / V.A. Kryukov // EKO. — 2016. — № 4. — C. 24-43.
12. Daskovskiy V. O strategii ekonomicheskoy bezopasnosti i sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya / V. Daskovskiy, V. Kiselev // Ekonomist. — 2018. — №3. — C. 24-44.
Статья поступила в редакцию 20 июня 2018 года Статья одобрена к печати 19 сентября 2018 года
189
