CC BY
24
Научная статья
УДК 630*453:595.799
doi: 10.37670/2073-0853-2022-93-1-59-65
Ресурсный потенциал лесных полос агроландшафтов степного Придонья
Ирина Дмитриевна Самсонова1, Пётр Васильевич Сидаренко2
1 Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет имени С.М. Кирова, Санкт-Петербург, Россия
2 Новочеркасский инженерно-мелиоративный институт имени А.К. Кортунова - филиал Донского государственного аграрного университета, Новочеркасск, Россия
Аннотация. Цель исследования - оценить медовую продуктивность и ресурсный потенциал лесных полос агроландшафтов в условиях степного Придонья. Объектами исследования явились лесные полосы на территории Ростовской области различного возраста, плотной и ажурной конструкции, чистые и смешанные, с различным участием Robinia pseudoacacia в составе древостоя. С учётом площадей робиниевых насаждений на землях сельскохозяйственного назначения и возраста проведена оценка запасов углерода и продуцирования кислорода. Основной медоносной породой лесных полос является Robinia pseudoacacia с площадью посадки 78,2 % (175355 га) от общей площади защитных насаждений. Максимальной медовой продуктивностью отличаются чистые (612,0 кг/га) и смешанные лесные полосы с участием Robinia pseudoacacia от 60 до 80 % (335,0 - 494,5 кг/га) в составе с Fraxinus lanceolata и Acer negundo, Armeniaca vulgaris, плотной конструкции в подлеске с Lonicera tatarica и Caragana arborescens. Наибольший фактический ресурсный потенциал для медосбора можно получить с робинии псевдоакации 62241 т - 98 % от общего потенциала, которая представлена средневозрастными древостоями и составляет 96 % по площади от всех лесных полос. Наибольшие значения фиксации углерода и продуцирование кислорода робиниевыми древостоями наблюдаются в средневозрастных (5634 тыс. т и 15437 тыс. т) древостоях. Роль всей системы в повышении медоносности ландшафта и формировании кормового конвейера для пчелиных и энтомофагов, а также в увеличении экологической функции, могла быть больше при закладке и реконструкции перестойных защитных лесных полос с использованием первоклассных медоносных древесных и кустарниковых пород.
Ключевые слова: лесные полосы, медовая продуктивность, ресурсный потенциал, агроландшафты, продуцирование кислорода, депонирование углерода.
Для цитирования: Самсонова И.Д., Сидаренко П.В. Ресурсный потенциал лесных полос агроланд-шафтов степного Придонья // Известия Оренбургского государственного аграрного университета. 2022. № 1 (93). С. 59 - 65. https://doi.org/10.37670/2073-0853-2022-93-1-59-65.
Original article
Resource potential of forest belts of agricultural landscapes of the Don steppe
Irina D. Samsonova1, Pyotr V. Sidarenko2
1 Saint Petersburg State Forest Technical University named after S.M. Kirov, St. Petersburg, Russia;
2 Novocherkassk Engineering and Land Reclamation Institute named after A.K. Kortunova branch of the Don State Agrarian University, Novocherkassk, Russia
Abstract. The goal is to assess the honey productivity and resource potential of forest strips of agrolandschaft in the conditions of the steppe Pridonye. The objects of research were forest strips in the Rostov region of various ages, dense and openwork construction, mixed and clean with various participation of Robinia pseudoacacia as part of the east. Taking into account the areas of robinium plantations on agricultural lands, taking into account the age group, an assessment of carbon reserves and oxygen production was carried out. The main honey rock of forest bands is Robinia pseudoacacia with a planting area of 78.2 % (175355 ha) of the total area of protective plantations. The maximum honey productivity is characterized by pure (612.0 kg/ha) and mixed forest stripes with the participation of Robinia pseudoacacia from 60 to 80 % (335.0-494.5 kg/ ha) in a composition with Fraxinus lanceolata and Acer negundo, Armeniaca vulgaris, dense construction in undergrowth with Lonicera tatarica and Caragana arborescens. The largest actual resource potential for medical collection can be obtained with a pseudoaction robin of 62241 tons - 98 % of the total potential, which is represented by weighted-age trees and makes up 96 % of the area of all forest bands. The largest values of carbon fixation and oxygen production by robinium woodlands are observed in non-growing media (5634 thousand tons and 15437 thousand tons) woodlands. The role of the entire system in increasing the honey content of the landscape and forming a feed conveyor for bees and entomophages, as well as in increasing the ecological function, could be greater when laying and reconstructing perestroika protective forest strips using first-class honey tree and shrub species.
Keywords: forest belts, honey productivity, resource potential, agricultural landscapes, oxygen production, carbon sequestration.
For citation: Samsonova I.D., Sidarenko P.V. Resource potential of forest belts of agricultural landscapes of the Don steppe. Izvestia Orenburg State Agrarian University. 2022; 93(1): 59-65. (In Russ.). https://doi. org/10.37670/2073-0853-2022-93-1-59-65.
Многофункциональность лесных полезащитных насаждений заключается в предохранении почвы от эрозии, улучшении водного, температурного режима, создании благоприятного микроклимата [1]. Хозяйственное значение лесополос особенно велико в экстремальных условиях, которые складываются в отдельные годы в различных регионах, в том числе в степном При-донье [2, 3].
На полях, защищённых лесополосами, скорость ветра и испарение влаги уменьшаются, а нектаропродуктивность сельскохозяйственных медоносных культур увеличивается.
Всесоюзным научно-исследовательским институтом агролесомелиорации (ВНИАЛМИ) в 1987 - 1988 гг. были проведены наблюдения за воздействием системы лесных полос на медовую продуктивность энтомофильных сельскохозяйственных культур в зависимости от агрофона и погодных условий. Объектом изучения служили полезащитные насаждения на обыкновенных чернозёмах Нижнего Поволжья.
В свою очередь болгарские учёные в своих научных исследованиях отмечали в составе лесных полос существенную долю медоносных видов, которые выступают в качестве нектароносных угодий и играют важную роль в опылении экосистемы [4].
По наблюдениям М.М. Лазарева (1989), медовая продуктивность ландшафта, превращённого из аграрного в лесоаграрный в Урюпинском районе Волгоградской области, возросла благодаря введению в защитные лесонасаждения лучших медоносных пород. Медоносная ценность этих пород, беря во внимание устойчивость нектаро-выделения и с учётом их участия в насаждении, составляет в сумме 3,77 т на 100 га полос, а на 100 га сельхозугодий (с облесённостью 3 %) - 0,11 т.
Подбор видового состава медоносных растений для создания лесных полос с целью обеспечения главного и поддерживающего медосбора имеет важное значение для наращивания силы пчелиной семьи и сохранения кормовых запасов. В Узбекистане в 1980-е гг. активно проводилась посадка лесных полос, в состав которых вводилось много медоносных деревьев и кустарников, обеспечивающих пчёл нектаром и пыльцой [5].
Д.С. Дзыбов, Я.Т. Чащин определили, «если принять предельное расстояние до источника медосбора, обеспечивающее оптимальное его использование, в 2 км, то при существующем расположении полезащитных лесных полос в Ставропольском крае каждая пасека может иметь около 26 га древесных, кустарниковых и травянистых медоносов. Этого достаточно для содержания на одной точке 40 - 50 пчелиных семей» [6].
Устойчивое развитие пчеловодческого и лесного хозяйства в современных условиях
основывается на широком использовании биологического и экологического потенциала растений и их системных образований - биоценозов.
Депонирование углерода и продуцирование кислорода происходит в период образования биомассы насаждений. Элементный состав органической части древесинного вещества у различных древесных пород практически одинаков: 49 - 50 % углерода, 43 - 44 % кислорода, около 6 % водорода и 0,1 - 0,3 % азота по отношению к массе абсолютно сухой древесины.
Важную роль в реализации рассмотренных выше задач занимают вопросы изучения и освоения ресурсов агролесоландшафтов, что в равной мере относится и к Ростовской области, где исторически сложились благоприятные ландшафтные и климатические условия для развития пчеловодства и эффективного ведения сельского хозяйства [7, 8].
Цель исследования - оценить медовую продуктивность и ресурсный потенциал лесных полос агроландшафтов в условиях степного Придонья.
Материал и методы. Для определения медовой продуктивности лесных полос нами были заложены пробные площади и учётные площадки на территории Ростовской области в лесных полосах разного состава с участием медоносных растений в древесном ярусе и подлеске. Были определены таксационные показатели, конструкция, ширина и количество рядов лесных полос. Для уточнения потенциальной медовой продуктивности нами выявлен видовой состав медоносных растений, проведён количественный учёт каждого вида, определены интенсивность и продолжительность цветения, а также содержание сахара в нектаре.
Для анализа подобрали как чистые, так и смешанные насаждения. Для определения медовой продуктивности робиниевых лесных полос учитывалась сахаропродуктивность Robinia pseudoacacia в разном возрасте [9]. Ресурсный потенциал медоносных угодий определяли, используя фактические площади земель агролесо-ландшафтов, предоставленных Министерством сельского хозяйства и продовольствия Ростовской области.
Преобладающее расстояние между лесными полосами 400 - 500 м, вспомогательными (поперечными) - 1500 - 2000 м; ширина лесных полос - от 3 до 44 м (от 3 до 14 рядов). До 20 - 25 лет лесные полосы при ширине 14 м имеют ажурную конструкцию, свыше 14 - плотную. Схема посадки для лесных полос из Ulmus pumila приземистого применялась 4,0 х 1,5 м; из дуба - 3,0 х 1,5 м; для насаждений с участием Robinia pseudoacacia - 1,8 х 1,5; 2,5 х 1,0; 2,5 х 2,0; 1,5 х 1,0; 2,0 х 1,0; 2,5 х 1,5; 2,0 х 1,2.
Знания о запасах фитомассы позволяют определить запасы углерода, учитывая, что 11 т
сухой биомассы стволовой древесины, ветвей и корней содержат 0,5 т углерода [10]. С учётом площадей робиниевых насаждений на землях сельскохозяйственного назначения с учётом группы возраста проведена оценка запасов углерода и продуцирования кислорода.
Результаты и обсуждение. Степное Придо-нье относится к зоне интенсивного земледелия. Создание защитных лесных полос на изучаемой территории является важным моментом в расширении биоразнообразия агролесоландшафтов и в формировании микроклимата.
В настоящее время сельскохозяйственные угодья региона насчитывают 224190 га защитных лесных насаждений [11]. В результате антропогенного превращения ландшафта из аграрного в лесоаграрный меняется медоносность и пыль-ценость угодий. В составе лесопосадок много медоносных деревьев и кустарников, некоторые являются интродуцентами - выходцами из других флористических областей, хорошо акклиматизировавшимися в местных условиях. Господствующими породами являются медоносы Ulmus laevis и U. carpinifolia, Robiniapseudoacacia, Gleditschia triacanthos, Quercus robur, Acer platanoides и negundo. Встречаются Acer platanoides и А. tataricum, Malus sylvestris, Armeniaca vulgaris. Из кустарников введены Caragana arborescens, Lonicera tatarica, Elaeagnus angustifolia. Состояние насаждений удовлетворительное.
Основной медоносной породой лесных полос является Robinia pseudoacacia (рис. 1) с площадью посадки 78,2 % (175355 га) от общей площади защитных насаждений. На втором месте по занимаемой площади - медонос агролесоландшафтов Ulmus pumila - 12,4 % (27900 га). Незначительной площадью отличаются Quercus robur - 1,2 % (2689 га) и Gleditschia triacanthos - 1,2% (2695 га). Менее ценные медоносные деревья и кустарники вводятся в защитные лесные насаждения в меньшем количестве, как сопутствующие для поддержания медосбора.
Наиболее культивируемым древесным видом в степном лесоразведении является Ulmus pumila. При одинаковом долевом участи в составе древостоя в лесомелиоративных насаждениях Ulmus угнетает Robinia pseudoacacia [12].
Лучшими спутниками Robinia pseudoacacia, с участием которых можно получить высокопродуктивные медосборы, являются теневыносливые кустарники, рано заканчивающие облиствение. К ним относятся Lonicera tatarica, A. campestre и A. tataricum, Cornus sanguinea, Ribes aureum и др.
Для сухих условий оптимальным является древесно-кустарниковый тип смешения Robinia pseudoacacia со Ribes aureum, так как отмечено положительное влияние Ribes aureum [13]. Эколого-биологические особенности Ribes aureum - быстрорастущая порода, неприхотливая
к почве и влаге, зимостойкая - делают медоносный вид наиболее ценным из кустарников для защитного лесоразведения.
Смешение с Caragana arborescens отрицательно влияет на состояние Robinia pseudoacacia. В условиях сухой степи на почвах разной лесопригодности Caragana arborescens характеризуется быстрым ростом, отмечаются её высокая устойчивость и долговечность в неблагоприятных условиях, поэтому используется в посадках лесных полос [14].
В составе с Robinia pseudoacacia встречается Gleditschia triacanthos, которая завершает весенний период медосбора и является ценным медоносным растением. Препятствием для сбора нектара с Gleditschia triacanthos является цветение в это же время Onobrychis sativa, цветки которого пчёлы посещают более активно. Этот факт необходимо учитывать при планировании кочёвки пасеки в период первого медосбора.
Проведённые нами исследования позволили сделать комплексный анализ лесных полос различного смешения и определить их ресурсный потенциал. Для сравнения подобраны лесные полосы в одинаковых условиях местопроизрастания, созданные по одинаковой агротехнике, с идентичным размещением посадочных мест (1,5 х 0,8) и возрастом древостоя 20 лет (№ 22 и № 31 в Аксайском районе). Изучаемые лесные полосы отличались только по составу (табл. 1). Смешанный состав насаждения образован с южной стороны первыми двумя рядами Robinia pseudoacacia; далее - Fraxinus excelsior, Caragana arborescens; следующие два ряда - из Robinia pseudoacacia, Caragana arborescens, Lonicera tatarica; 7-й ряд создан из Fraxinus excelsior, Lonicera tatarica; 8-й ряд - Fraxinus excelsior; завершает полосу Robinia pseudoacacia (рис. 1). Наши наблюдения показали, что лучший рост и состояние Robinia pseudoacacia, как главной породы, отмечается в лесополосе смешанного состава, чем в чистой (рис. 2). В чистой полезащитной лесной полосе древостой имеет плохой рост и сильно изрежен, о чём свидетельствуют полученные таксационные характеристики древостоя. Средние высота и диаметр Robinia pseudoacacia в смешанной лесополосе в смешении составляют соответственно 11,5 м и 11,2 см. В чистом насаждении средняя высота Robinia pseudoacacia меньше и равна 8,0 м, а средний диаметр - 8,6 см (табл. 1).
Анализ робиниевых насаждений в составе с Fraxinus lanceolata характеризуются низкой сомкнутостью полога, что отражается на развитии под пологом степных видов трав. По нашим наблюдениям, проективное покрытие травянистого яруса лесных полос составляет 85 - 95 % из семейств бобовые, губоцветные, крестоцветные и сложноцветные. Под пологом отмечены такие
нектаропыльценосные виды, как Inula germanica, Centaurea diffusa, Stachys recta, Salvia tesquicola, Verbascum phoeniceum, Veronica polita.
Особенности формирования агробиогеоцено-за лесной защитной полосы зависят от видового состава древесного и кустарникового ярусов, быстроты их роста, интенсивности стихийного заселения травянистых видов из одно-двулетних сорняков, а также представителей зональной флоры, преимущественно доминирующих многолетников.
Нами изучены изменения, которые претерпевает травяной покров в своём развитии под пологом искусственных насаждений лесных полос.
В первой стадии в молодых полосах до смыкания крон преобладает сорная растительность. На смену ей через 5 - 10 лет появляются корневищные, корнеотпрысковые и стержневые многолетники. Среди них отмечены такие медоносные растения, как Cirsium setosum, Achillea nobilis, Taraxacum officinale, Cichorium intybus, Melilotu officinalis, Salvia verticillata, Ajuga genevensis и др. К 15 - 20 годам в составе травостоя под пологом преимущественно отмечают злаки, которые представлены Amygdalus nana, Inula britannica, Trifolium repens и T. Medium, Medicago romanica и M. lupulina и др. Именно в этот период ценоз становится стабильным, флористически разнообразным, что позволяет планировать кочёвки пасек [15].
Под полог спелых насаждений внедряются сорно-степные и степные зональные виды: Centaurea diffusa, Salvia tesquicola, а в более увлажнённых местах - лугово-степные и луговые виды: Lotus corniculatus [16].
Стихийное формирование травяного яруса в лесных полосах, продолжительностью 20 - 40 лет, возможно заменить созданием искусственного сообщества, в котором, исходя из поставленной цели, будут преобладать медоносные или другие хозяйственно ценные (лекарственные, кормовые) травы.
В результате проведённых исследований по определению медовой продуктивности лесных полос выявлено, что наибольшей продуктивностью отличаются чистые (612,0 кг/га) и смешанные лесные полосы с участием Robinia pseudoacacia от 60 до 80 % (335,0 - 494,5 кг/га) в составе с Fraxinus lanceolata и Acer negundo, Armeniaca vulgaris, плотной конструкции в подлеске с Lonicera tatarica и Caragana arborescens. Представляют интерес для пчеловодства со значительной медовой продуктивностью робиниевые лесные полосы в составе с Ulmus pumila от 20 до 50 % (178 кг/га), Gleditschia triacanthos (195 кг/га) и Fraxinus lanceolata (281,3 кг/га), с Quercus robur (153,0 кг/га).
Полученные данные по медовой продуктивности были использованы при определении ресурсного потенциала лесных полос для медосбора на агроландшафтах Ростовской области (табл. 2).
Наибольший фактический ресурсный потенциал для медосбора можно получить с робинии псевдоакации - 62241 т, или 98 % от общего потенциала, которая представлена средневозрастными древостоями и составляет 80 % по площади от всех лесных полос [16, 17].
Нами также проведена оценка санитарно-гигиенических функций лесных полос. Анализ данных таблицы 3 показал, что наибольшие значения фиксации углерода и продуцирование кислорода робиниевыми древостоями наблюдаются в средневозрастных (5634 тыс. т и 15437 тыс. т) древостоях. На территории Ростовской области в лесных полосах группы возраста спелые и перестойные отсутствуют.
По наблюдениям В.В. Танюкевич [18], к возрасту спелости дубовые лесные полосы депонируют наибольшее количество углерода - 133 - 229 т/га. Вязовые, ясеневые и гледичиевые лесные полосы способны накапливать углерода в своей фитомассе в количестве соответственно 78; 91 и 87 т/га. Масса углерода, который способны накапливать тополевые лесные полосы, колеблется в пределах 41 - 35 т/га.
Рис. 1 - Цветение Robinia pseudoacacia. Лесные полосы на территории Сальского района
Рис. 2 - Полезащитная лесная полоса ажурной конструкции, состав 10А
1. Таксационная характеристика и медовая продуктивность лесных полос
Район, хозяйство № полосы Конструкция Состав Возраст, лет D, см Н, м Ширина полосы, м Количество рядов Медовая продуктивность, кг/га
Верхнедонской, СПК «Верхний Дон» 34 плотная 10А 35 10,1 7,1 20 6 568,1
44 плотная 10А 40 14,0 9,0 12 5 577,5
Ремонтненский, «Им. 17 партсъезда» 11 плотная 10А 10 2,5 2,5 27 6 225,0
41 плотная 10А 30 10,3 6,0 27 6 558,8
134 не определена 5ЯЗ5А 35 8,0 6,4 14 3 281,3
Семикаракорский, «Золоторевский» 91 плотная 10А 15 5,4 5,0 12 4 252,5
64 плотная 10ГЛ 30 10,4 8,6 15 5 200,0
Сальский, «Чапаевец» 65 плотная 5ЯЗ3ГЛ2АБР 40 14,6 13,0 44 14 66,0
124 плотная 4ЯЗ3ГЛ3А 35 12,0 12,4 17 5 195,0
59 плотная 7ЯЗ3АБР 25 11,8 10,5 26 8 9,0
«Ангельева» 80 плотная 4ДЧ3ЯЗ3КЛЯ 30 13,0 8,1 23 7 4,0
121 плотная 4ЯЗ3А3ДЧ 35 16,4 9,1 21 6 153,0
«Зерновое» 339 плотная 10В 35 13,6 9,0 12 4 38,0
295 ажурная 10В 35 13,3 9,4 9 3 40,0
Заветинский, «Заветинский» 76 плотная 10В 30 11,1 7,0 14 3 29,0
Зимовниковский, «Харьковский» 2 плотная 10В 35 12,0 7,5 20 6 35,0
148 продуваемая 7В3А 35 11,4 7,6 6 2 178,0
«Родина» 199 не определена 3ДЧ3А3ЯЗ1Ш 50 13,6 8,3 22 6 157,0
Матвеево-Курганский, «Знамя коммунизма» 23 ажурная 10А 10 6,7 5,1 13 4 246,0
36 плотная 10А 30 14,8 11,0 15 5 568,0
72 плотная 10А подлесок АЖ 30 15,1 10,7 13 4 612,0
95 ажурная 10А подлесок СМЗ 20 12,0 9,4 10 3 296,0
5 плотная 10А 25 11,2 10,7 14 5 419,4
«МИР» 8* плотная 10А 28 13,2 10,8 19 6 558,8
Родионо- Несветаевский, «Большевик» 32 ажурная 10А в подлеске АЖ, Ж 15 7,6 8,1 18 10 312,5
Неклиновский, «ХХ партсъезда» 39 ажурная 6А3АБР1Я в подлеске Ж, СВД, ЛХ 16 8,0 8,2 24 13 220,5
125 плотная 8А2Я в подлеске Ж 34 16,3 13,5 15 11 494,5
102 плотная 8А2Яподлесок Ж 34 13,2 11,9 22 12 268,7
43 ажурная 8А1Я1АБР 15 11,0 11,7 20 12 204,6
152 ажурная 10А 17 10,2 9,3 28 12 252,6
Октябрьский, «Россия» 18 ажурная 8ГЛ2А 15 7,9 8,3 6 4 210,4
26 ажурная 5А3КЛЯ 1ВШН*1Я 20 8,2 8,9 18 10 140,0
Аксайский, «Им. М. Горького» 22 плотная 6А4ЯЗ в подлеске Ж, АЖ 20 11,2 11,5 17 5 341,6
31 ажурная 10А 20 8,0 8,6 12 9 280,0
46 ажурная 8А2Я 16 12,0 9,4 6 5 201,6
«Им. К. Маркса» 146 ажурная 8Я2А в подлеске Ж, АЖ 20 11,0 10,6 12 9 116,0
25 ажурная 5А2ГЛ1СОФ2Я + КЛЯ 20 16,1 12,4 12 9 188,0
15 ажурная 5А2ГЛ2АБР1Я в подлеске АЖ 15 9,9 10,2 12 9 172,3
35 плотная 6А3КЛЯ1Я 29 18,8 14,9 14 8 335,0
26 плотная 7А3КЛЯ 29 17,4 13,4 24 13 391,1
21 ажурная 8А1Я1Ш 18 12,0 13,7 20 9 224,0
47 ажурная 7А2КЛЯ1Я 18 12,1 13,5 16 9 196,0
152 ажурная 4А4Я2КЛЯ 18 9,6 8,7 12 9 224,0
143 плотная 6А4Я в подлеске АЖ, Ж 33 12,0 11,9 15 11 395,3
Примечение: А - робиния псевдоакация, ЯЗ - ясень зелёный, АЖ - акация жёлтая, Ж - жимолость татарская, КЛЯ - клён ясенелитный, ГЛ - гледичия техколючковая, СОФ - софора японская, БР - бересклет бородавчатый, Ш - шелковица, Я -яблоня лесная, АБР - Абрикос, СВД - свидина кроваво-красная, В - вяз обыкновенный, СМЗ - смородина золотистая, ДЧ - дуб черешчатый, ВШН - вишня, ЛХ - лох узколистный.
2. Ресурсный потенциал защитных лесных полос для медосбора Ростовской области
Вид Общая Медовая продуктивность на всей площади, т Ресурсный
медопосов площадь, га потенциал, т
Robinia pseudoacacia 175355 77801,98 62241,58
Ulmus 27900 836,8342 669,4674
Quercus 2689 26,82157 21,45726
Gleditschia 2695 431,2389 344,9911
Всего по области 208639 79096,87 63277,5
3. Депонирование углерода и продуцирование кислорода робиниевыми древостоями
Возрастная группа Занимаемая площадь, га Запас древесины, м3 Биомасса, т Депонирование углерода, т Продуцирование кислорода, т Медовый запас, т
Лесные полосы
Молодняки 6127,6 51993,2 66551,3 33275,6 91175,3 1000,0
Средневозрастные 169015,5 11279876,7 11268594,6 5634297,3 15437974,6 37878,5
Приспевающие 212,0 11204,8 11216,0 5608,0 15365,9 35,9
ИТОГО 175355,0 11343074,7 11346361,9 5673180,9 15544515,8 38914,4
Наибольшее количество кислорода продуцируют лесные полосы, образованные дубом, робинией и ясенем. Так, этот показатель может достигать 627; 378 и 249 т/га. Продуктивность вязовых лесных полос достигает 85 т кислорода на 1 га посадок [19].
Выводы. Проводя оценку медоносной ценности лесных полос, следует учитывать, что успех создания наиболее эффективных, долговечных полезащитных лесных полос с главной породой Robinia pseudoacacia во многом предопределяется правильным подбором пород и схемами смешения.
Максимальной медовой продуктивностью отличаются чистые (612,0 кг/га) и смешанные лесные полосы с участием Robinia pseudoacacia от 60 до 80 % в составе с Fraxinus lanceolata и Acer negundo, Armeniaca vulgaris, плотной конструкции в подлеске с Lonicera tatarica и Caragana arborescens. Наибольший фактический ресурсный потенциал для медосбора можно получить с робинии псевдоакации, которая представлена средневозрастными древостоями и составляет 96 % по площади от всех лесных полос. Наибольшие значения фиксации углерода и продуцирование кислорода робиниевыми древостоями наблюдаются в средневозрастных древостоях.
Кратковременность цветения и нетаровыде-ления Robinia pseudoacacia под воздействием неблагоприятных погодных условий и вытяну-тости лесополос далеко за пределы зоны лёта пчёл, а также из-за удалённости лесополос друг от друга в ширину, нектарозапас с Robinia pseudoacacia часто используется пчеловодством крайне недостаточно.
Список источников
1. Лазарев М.М., Муха Т.П. Влияние лесонасаждений на нектарозапас угодий // Земледелие. 1989. № 3. С. 34 - 35.
2. Самсонова И.Д., Сидаренко П.В. Географические особенности медоносных угодий на землях лесного фонда // Известия Оренбургского государственного аграрного университета. 2021. № 4(90). С. 99 - 103.
3. Антонов С.А. Новый метод оценки сохранности защитных лесных насаждений на основе данных дистанционного зондирования Земли // Известия Оренбургского государственного аграрного университета. 2020. № 4(84). С. 107 - 112. https://doi.org/10.37670/2073-0853-2020-84-4-107-112.
4. Distribution, Characteristics and Ecological Role of Protective Forest Belts in Silistra Municipality, Northeastern Bulgaria / K.V. Vassilev, A.I. Assenov, N.I. Velev еt al. Ecologia Balcanica. 2019; 11(1): 191-204.
5. Мухаматзанова Р. Медоносы лесополос // Пчеловодство. 1989. № 3. С. 22 - 23.
6. Дзыбов Д.С., Чащин Я.Т. Медоносы лесных полос // Пчеловодство. 1984. № 1. С. 15.
7. Самсонова И.Д. Медопродуктивность растительных формаций на землях лесного фонда степного При-донья // Известия высших учебных заведений. Лесной журнал. 2017. № 4 (358). С. 69 - 83.
8. Bioresource potential of forest lands as the source of honey yield in steppe area of the river Don / I. Sam-sonova, A. Gryazkin, A, Smirnov еt al. // Forests of russia: policy, industry, science and education: IOP Conference Series: Earth and Environmental Science. IV scientific-technical conference. 2019; 316(1). С. 012057. https://doi. org/10.1088/1755-1315/316/1/012057
9. Самсонова И.Д., Кази И.А. Динамика медопро-дуктивности насаждений робинии псевдоакации в зависимости от таксационных показателей // Актуальные проблемы лесного комплекса. 2018. № 51. С. 65 - 68.
10. Оценка запасов и годичного депонирования углерода в фитомассе лесных экосистем России / А.С. Исаев, А.С. Исаев, Г.Н. Коровин и др. // Лесоведение. 1993. № 5. С. 3 - 10.
11. К вопросу о проведении инвентаризации защитных лесных насаждений на землях сельскохозяйственного назначения (на примере Ростовской области) / Н.Н. Дубенок, В.В. Танюкевич, В.И. Михин и др. // Лесохозяйственная информация. 2020. № 4. С. 61 - 71.
12. Сидаренко П.В., Бахилова О.И. Особенности произрастания робинии лжеакации в смешанных насаждениях // Лесное хозяйство. 2000. № 5. С. 22 - 23.
13. Бабошко О.И. Повышение эффективности роби-ниевых защитных насаждений в степных ландшафтах Северного Кавказа // Научный журнал КубГАУ. 2011. № 72 (08). С. 1- 10.
14. Самсонова И.Д. Особенности нектаровыделения древесными растениями семейства Fabacea // Известия Горского государственного аграрного университета. 2021. Т. 58. № 1. С. 139 - 145.
15. Самсонова И.Д., Добрынин Н.Д. Оценка кормовой базы пчеловодства на сельскохозяйственных угодьях степного Придонья // Кормопроизводство. 2013. № 10. С. 29 - 32.
16. Самсонова И.Д., Добрынин Н.Д. Мониторинг биоресурсного потенциала сельскохозяйственных угодий Ростовской области // Пчеловодство. 2014. № 5. С. 26 -28.
17. Самсонова И.Д. Медоносная ценность лесных полос в степных агролесоландшафтах // Пчеловодство. 2014. № 1. С. 8 - 11.
18. Танюкевич В.В. Мелиоративная роль фитомас-сы лесных полос степных агроландшафтов Среднего и Нижнего Дона: автореф. дис. ... д-ра с.-х. наук. Волгоград, 2015. 46 с.
References
1. Lazarev M., Mukha T. Effect of afforestation on land nektarozapas. Zemledelie. 1989; 3: 34-35.
2. Samsonova I.D., Sidarenko P.V. Geographic features of melliferous lands on the lands of the forest fund. Izvestia Orenburg State Agrarian University. 2021; 90(4): 99-103.
3. Antonov S.A. A new method for assessing the safety of protective forest plantations based on data from remote sensing of the Earth. Izvestia Orenburg State Agrarian University. 2020; 84(4): 107-112. https://doi.org/10.37670 / 2073-0853-2020-84-4-107-112.
4. Distribution, Characteristics and Ecological Role of Protective Forest Belts in Silistra Municipality, Northeastern Bulgaria / K.V. Vassilev, A.I. Assenov, N.I. Velev еt al. Ecologia Balcanica. 2019; 11(1): 191-204.
5. Mukhamatzanova R. Honey plants of forest belts. Pchelovodstvo. 1989; 3: 22-23.
6. Dzybov D.S., Chashchin Y.T. Honey plant shelterbelts. Pchelovodstvo. 1984; 1: 15.
7. Samsonova I.D. Honey productivity of plant forms on the lands of the forest fund of the steppe Don region. News of higher educational institutions. Lesnoy Zhurnal (Russian Forestry Journal). 2017; 358(4): 69-83.
8. Bioresource potential of forest lands as the source of honey yield in steppe area of the river Don / I. Samsonova, A. Gryazkin, A, Smirnov et al. // Forests of Russia: policy, industry, science and education: IOP Conference Series: Earth and Environmental Science. IV scientific-technical conference. 2019; 316(1). C. 012057. https://doi. org/10.1088/1755-1315/316/1/012057
9. Samsonova I.D., Kazi I.A. Dynamics of honey productivity of pseudoacacia robinia plantations depending on taxation indicators. Actual problems of the forestry complex. 2018; 51: 65-68.
10. Isaev A., Korovin G., Utkin A. Evaluation of reserves and the annual carbon sequestration in biomass of Russian forest ecosystems. Russian Journal of Forest Science (Lesovedenie). 1993; 5: 3-10.
11. On the issue of conducting an inventory of protective forest plantations on agricultural lands (using the example of the Rostov region ) / N.N. Dubenok, V.V. Tanyukevich, V.I. Mikhin et al. Forestry information. 2020; 4: 61-71.
12. Sidarenko P., Bakhilova O. Features of growing locust locust in mixed stands. Forestry. 2000; 5: 22-23.
13. Baboshko O. Improved on-robinievyh protective plantings in steppe landscapes of the North Caucasus. Scientific Journal of KubSAU. 2011; 72(08): 1-10.
14. Samsonova I.D. Peculiarities of nectar release by woody plants of the Fabacea family. Izvestia of the Gorsk State Agrarian University. 2021; 58(1): 139-145.
15. Samsonova I.D., Dobrynin N.D. Assessment of the fodder base of beekeeping on agricultural lands of the Don steppe. Fodder Production. 2013; 10: 29-32.
16. Samsonova I.D., Dobrynin N.D. Monitoring of the biological resource potential of agricultural land in the Rostov region. Pchelovodstvo. 2014; 5: 26-28.
17. Samsonova I. Honey value of shelterbelts in the steppe agrolesolandshaftov. Pchelovodstvo. 2014; 1: 8-11.
18. Tanjukevich V. Meliorativnaja role of phytomassle-snyh polos stepnyh agrolesolandshaftov Middle and Lower Don: abstract dis. ... Dr. of Agriculture. Volgograd, 2015.
Ирина Дмитриевна Самсонова, доктор биологических наук, профессор,18атзопоуа18@та1!.ги, http://orcid.org/0000-0002-0027-3442
Пётр Васильевич Сидаренко, кандидат сельскохозяйственных наук, профессор, sidarenko1949@mail.ru, https://orcid.org/0000-0003-4468-8401
Irina D. Samsonova, Doctor of Biology, Professor, isamsonova18@mail.ru, http://orcid.org/0000-0002-0027-3442
Pyotr V. Sidarenko, Candidate of Agriculture, professor sidarenko1949@mail.ru, https://orcid.org/0000-0003-4468-8401
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 07.01.2022; одобрена после рецензирования 18.01.2022; принята к публикации 22.01.2022.
The article was submitted 07.01.2022; approved after reviewing 18.01.2022; accepted for publication 22.01.2022. -♦-
