CC BY
449
ПРОБЛЕМЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА
Э.В. Иодковский*
РЕШЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА В СИСТЕМЕ ИСТОЧНИКОВ ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА
Ключевые слова: решения Европейского суда по правам человека («Суд»), гражданский процесс, источник гражданского процессуального права, процессуальная норма-принцип, Конвенция по защите прав человека и основных свобод («Конвенция»), структура процессуальной нормы права, право на справедливое судебное разбирательство, субъективное материальное право, диспозиция гражданской процессуальной нормы права, гипотеза гражданской процессуальной нормы права.
Iodkovski E.V. The Judgments of European Court of Human Rights among the Sources of Civil Procedural Law
The article examines the problem identification the judgments of European Court of human rights as а source of civil procedural law. There are difference scientific opinions concerning this problem in doctrine. Based on Russia legislation, international agreements, doctrine, judicial practice of European Court, author has offered to resolve this problem through the analysis the structure of legal procedural rule. The right to a fair trial, stand by article 6 the Convention, allow to name it complex right. One side, it is subjective substantive right, another side, this right include summer of legal procedural rules, establishеd indications of a fair trial. This rules ofprocedural law have constitutive foundation, and so, must be related to the legal procedural rule-principles, having binomial structure. One can divide them with an indication of placement: in Convention (under one condition) and in the judgments of European Court (indirect institution). Concerning procedural rule-principles placing in Convention (under one condition), we can say, that disposition of legal procedural rule-principle is in the article 6 Convention, and it's hypothesis is in the judgments of European Court, that contains the interpretations on application the right to a fair trial. In this case we can name as a source of civil procedural law Convention maintains disposition of legal procedural rule-principle together with the judgments of European Court established hypothesis one. There are no procedural rule-principles (indirect institution) in Convention as they established European Court by interpreting tasks, aims of Convention and former judgments of European Court, which holds that there has been violation of Article 6 § 1 of the Convention. So procedural rule-principles (indirect institution) fix common basis of a fair trial and must be admitted as the the
* Аспирант кафедры гражданского процесса Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина. [uralzz@inbox.ru]
sources of civil procedural law. The author has showed the list of the procedural rule-principles and conditions of theirs observance in civil procedure. This is important for the judges, advocates and for the researchers.
Имеющиеся в доктрине научные мнения свидетельствуют об отсутствии единства в определении юридического значения решений Европейского суда по правам человека (далее — Суд; ЕСПЧ) для гражданского процессуального права. Например, Е.А. Ершова поддерживает вывод В.В. Ершова о том, что «...постановления Европейского суда по правам человека, вынесенные против России, ipso facto и без специального соглашения в силу ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»1 являются прецедентами толкования, обязательными в России для органов государственной власти, местного самоуправления и иных лиц»2. С.Ф. Афанасьев определил правовую природу окончательных решений Суда по вопросам толкования и применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод 3 (далее — ЕКПЧ; Конвенция) при рассмотрении жалоб на Россию следующим образом: «Будучи особым комплементарным источником гражданского процессуального права, такие решения Европейского суда по правам человека обладают прецедентной природой, с их помощью формируются не нормы, но важнейшие правовые начала (принципы), обязательные к дальнейшему использованию судами в ходе рассмотрения и разрешения гражданских дел»4. По мнению Т.Г. Морщаковой, «.решения Страсбурга интерпретируются Конституционным Судом как обязывающие правотворческие и правоприменительные органы, т.е. как фактически приобретающие нормативную силу в качестве универсально применимого права.»5.
Частные научные мнения дают различную оценку правовому значению решений Суда. Тем не менее в доктрине отсутствуют достаточные обоснования для ответа на вопрос, почему следует признавать или не признавать решения Суда в качестве источника гражданского процессуального права.
1 Собрание законодательства РФ. 1998. № 14. Ст. 1514.
2 Ершов В.В. Прецеденты толкования Европейского суда по правам человека // Российское правосудие. 2007. № 1 (9). С. 31.
3 Собрание законодательства РФ. 2001. № 2. Ст. 163.
4Афанасьев С.Ф. Право на справедливое судебное разбирательство: теоретико-практическое исследование влияния Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод на российское гражданское судопроизводство: дис. ... д-ра юрид. наук//<Шр:// www. sgap.ru/diss.phtml?all >
5 Новикова Е.В., Наумов А.В., Федотов А.Г., Рахмилович А.В., Морщакова Т.Г., Яковлев В.Ф., Жуйков В.М., Лафитский В.И. Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М., 2009. С. 305.
Мнение ученых процессуалистов А.Т. Боннер и О.Ю. Котова: «Поскольку учет актов ЕСПЧ обязателен по всем делам, то, по существу, они носят характер правовых норм, хотя и своеобразный и не вполне обычных для российского правового менталитета»1, а также позиции Н.С. Бондаря, утверждающего, что: «Прецедентно-обязывающая сила таких решений (решений ЕСПЧ) вытекает из того обстоятельства, что толкование международного договора органом, юрисдикция которого признана государствами-участниками, является неотъемлемым элементом юридического содержания договорный норм, которые не могут применяться в отрыве, а тем более вопреки данному толкованию»2, и М.Е. Глазковой, предложившей научное понятие «европейские стандарты отправления правосудия», под которыми «предполагается понимать вытекающие из положений ст. 6, ст. 13 Конвенции по защите прав человека и основных свобод в свете их толкования и применения Европейским судом принципы отправления правосудия, требования к судопроизводству и деятельности по исполнению судебный актов, условия действия этих принципов и требований.»3, позволили сделать предположение о том, что путь к разрешению проблемы определения правового значения решений Суда для гражданского процессуального права лежит через анализ структуры гражданско-процессуальной правовой нормы.
Следует выделить содержащиеся в Конвенции процессуальные нормы, которые регулируют гражданское судопроизводство, и, проанализировав их структуру во взаимосвязи с судебной практикой Суда, установить элементы процессуальной конвенционной нормы и их местоположение, либо исключительно в Конвенции, либо совместно в Конвенции и в решениях Суда. Речь идет о решениях Суда в виде постановлений, в которых устанавливаются факты нарушения ЕКПЧ и содержатся толкования конвенционные норм, касающихся гражданского судопроизводства.
В силу отсутствия самостоятельного значения для гражданского судопроизводства права, установленного ст. 13 ЕКПЧ, а данный вывод согласуется с мнением В.А. Туманова, который указал, что особенность юридической квалификации права на эффективное средство правовой защиты характеризуется неразрывной связью с нарушением какого-либо права или свободы из числа признанных Конвенцией 4, мы ограничимся анализом ч. 1 ст. 6 ЕКПЧ, устано-
1 Боннер А.Т., Котов О.Ю. Принцип правовой определенности в практике Европейского суда по правам человека // Закон. 2010. № 4. С. 199.
2 Бондарь Н.С. Конвенционная юрисдикция ЕСПЧ в соотношении с компетенцией Конституционного Суда РФ // Журнал российского права. 2006. № 6.
3 Глазкова М.Е. Применение европейских стандартов отправления правосудия в российском арбитражном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 7.
4 См.: Туманов В.А. Европейский суд по правам человека. Очерк организации и деятельности. М., 2001. С. 21.
вившей право каждого на справедливое судебное разбирательство в гражданском судопроизводстве.
Из содержания ч. 1 ст. 6 ЕКПЧ усматривается, что данное право является комплексным, так как, с одной стороны, это субъективное материальное право лица на справедливое судопроизводство, с другой стороны, указанное право включает в себя ряд процессуальных правовых норм, устанавливающих критерии справедливого судебного разбирательства. Процессуальные нормы, определяющие справедливое судопроизводство, в силу их учредительного характера и предназначения, следует отнести к процессуальным нормам-принципам, имеющим двухчленную структуру. Эти нормы-принципы можно разделить: на условно законодательно закрепленные и нормы-принципы косвенного закрепления.
Условно законодательно закрепленные процессуальные нормы-принципы. Часть 1 ст. 6 ЕКПЧ устанавливает систему процессуальных норм-принципов: публичность судебной процедуры; разумный срок рассмотрения гражданского дела; независимость суда; беспристрастность суда; законный состав суда. Следует отметить их малую информативность, поскольку ЕКПЧ не дает ответ на вопрос: что же следует понимать под данными нормами-принципами? При отправлении правосудия по гражданским делам возникает множество вопросов относительно условий, которым должны соответствовать публичность судебной процедуры, разумность срока рассмотрения гражданских дел, независимость суда и т.д.
Из содержания ч. 1 ст. 6 ЕКПЧ во взаимосвязи со ст. 32 ЕКПЧ, устанавливающей: «В ведении Суда находятся все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней.», можно предположить, что малая информативность процессуальных норм-принципов устраняется толкованиями Суда, содержащимися в его решениях по вопросам применения ЕКПЧ. Решения Суда наполняют содержанием нормы-принципы сообразно целям ЕКПЧ в конкретной процессуальной ситуации. С учетом анализа судебной практики ЕСПЧ и положений Венской конвенции 1 (согласно п. «Ь» ч. 3 ст. 31, которой при толковании международного договора наряду с его контекстом должна учитываться последующая практика применения договора), мы делаем вывод о том, что часть содержания структуры конвенционной процессуальной нормы-принципа находится также и в решениях ЕСПЧ, касающихся применения и толкования этой нормы-принципа. Решениями ЕСПЧ устанавливаются условия реализации правила, содержащегося в конвенционной норме. Таким образом, выявляя структуру процессуальных конвенционных норм-принципов, пе-
1 Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 37. Ст. 772.
речисленных в ч. 1 ст. 6 ЕКПЧ, можно сделать вывод, что диспозиция каждой из норм-принципов указана непосредственно в ч. 1 ст. 6; гипотеза содержится в решениях Суда.
Данные процессуальные нормы-принципы являются косвенно регулятивными, т.е. реализуются в гражданском судопроизводстве опосредованно через установленные ими общие начала справедливого судопроизводства, соответственно, они имеют двухчленную структуру — гипотезу и диспозицию. Предложенный критерий их условного законодательного закрепления объясняется тем, что часть их структуры, а именно модель деятельности государственного органа — суда закреплена законодательно в ч. 1 ст. 6 ЕКПЧ, а условия реализации модели деятельности суда находятся в решениях ЕСПЧ. Таким образом, специфичность условно законодательно закрепленных процессуальных норм-принципов заключается в том, что диспозиция конкретной процессуальной нормы-принципа имеет открытый список её гипотезы, которая не указана непосредственно в ЕКПЧ, а устанавливается решениями Суда по вопросам её применения и толкования.
В ходе анализа судебной практики Суда были выявлены условия, при которых реализуется диспозиция каждой из процессуальных норм-принципов, реализующих материальное конвенционное право на справедливое судебное разбирательство:
1) наличие публичного доступа к мотивам, по которым было принято постановление по гражданскому делу (постановление ЕСПЧ от 17 января 2008 г. по делу «Рякиб Бирюков (Ryakib Biryukov) против Российской Федерации»)1; наличие свободного доступа каждого в зал судебного заседания в качестве наблюдателя за ходом гражданского судопроизводства, за исключением случаев, установленных в законе, прямо запрещающих такой доступ из соображений общественной безопасности, правопорядка; моральных соображений (постановление ЕСПЧ от 17 июня 2007 г. по делу «Заго-родников (Zagorodnikov) против Российской Федерации»)2;
2) наличие эффективной системы исполнения судебных постановлений, судебных актов, гарантирующее их исполнение без лишних задержек; наличие старательных добросовестных действий всех ветвей власти по содействию взыскателю в исполнении решения (постановление ЕСПЧ от 25 февраля 2010 г. по делу «Куприны (Kupriny) против Российской Федерации»)3, создание всех условий (на уровне законодательства, правоприменительной практики, и т.д.), которые бы исключили случаи, когда вступившие в силу судебные постановления, судебные акты не исполнялись (пос-
1 Российская хроника Европейского суда. 2009. № 1.
2 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № 11.
3 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2010. № 7.
тановление ЕСПЧ от 01 октября 2009 г. по делу «Макарова (Makarova) против Российской Федерации»)1;
3) наличие разумного, оправданного срока гражданского судопроизводства по конкретному делу, в которое входит и срок исполнения российского судебного постановления; при отправлении правосудия по гражданским делам исключаются задержки рассмотрения дела, по каким-либо техническим причинам (постановление ЕСПЧ от 25 февраля 2010 г. по делу «Куприны (Kupriny) против Российской Федерации»)2;
4) наличие оправданного срока исполнения судебного постановления по гражданским делам (постановление ЕСПЧ от 20 мая 2010 г. по делу «Бутенко и другие (Butenko and Others) против Российской Федерации»)3;
5) наличие эффективного механизма защиты и восстановления прав лица, в случае нарушенного разумного срока рассмотрения судом гражданского дела (постановление ЕСПЧ от 25 февраля 2010 г. по делу Куприны (Kupriny) против Российской Федерации)4;
6) при отправлении правосудия по гражданским делам должны быть исключены любые условия, способные повлиять на независимость и беспристрастность суда, способные поставить под сомнение независимость судей от председателя суда, или вышестоящего суда, или от других ветвей государственной власти, или органов местного самоуправления (постановление ЕСПЧ от 22 декабря 2009 г. по делу «Парлов-Ткалчич (Parlov-Tkalcic) против Хорватии»5; постановление ЕСПЧ от 27 ноября 2008 г. по делу «Ми-рошник (Miroshnik) против Украины»6);
7) соответствие порядка формирования суда, установленного отраслевым гражданским процессуальным законодательством, требованиям конституционного законодательства (постановление ЕСПЧ от 29 апреля 2008 г. по делу «Барашкова (Barashkova) против Российской Федерации»)7.
Таким образом, правильное применение конвенционной процессуальной нормы-принципа в гражданском судопроизводстве возможно лишь с учетом установленных решениями ЕСПЧ (по вопросам применения и толкования ЕКПЧ) условий её применения. Данный вывод согласуется с мнением В.А. Туманова и Л.М. Энтина: «Сегодня можно сказать, что все нормы, содержащиеся в разделе I Конвенции, а также нормы Протоколов, дополняющие этот раздел, применяются так, как они истолкованы в решениях Суда»8.
1 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2010. № 4.
2 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2010. № 7.
3 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2009. № 3.
4 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2010. № 7.
5 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2010. № 5.
6 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2009. № 3.
7 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2009. № 10.
8 Туманов В.А, Энтин Л.М. Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т. 1. М., 2000. С. XI.
Источником гражданского процессуального права в данном случае следует признавать ЕКПЧ, содержащую диспозицию процессуальной нормы-принципа в совокупности с решениями ЕСПЧ, которыми установлена гипотеза данной нормы.
Процессуальные нормы-принципы косвенного закрепления. Непосредственно в ЕКПЧ данные процессуальные нормы-принципы отсутствуют, однако решениями Суда устанавливаются новые требования к справедливости судебной процедуры посредством толкования целей и задач ЕКПЧ в совокупности с ранее принятыми решениями Суда. Можно сказать, что данные процессуальные нормы-принципы являются продуктом толкования толкований. ЕСПЧ в своих решениях выводит процессуальные нормы-принципы косвенного закрепления, т.е. закрепленные в решениях ЕСПЧ (по аналогии с принципами «косвенного закрепления», выводимыми из правовых норм)1. Определяющая функция выводимых Судом процессуальных норм-принципов косвенного закрепления заключается в установлении ими способа толкования и применения норм гражданского процессуального права, т.е. нормы-принципы конкретизируются в масштабе применения судом процессуальных норм права в конкретной процессуальной ситуации. В данном случае нормы-принципы учреждают общие исходные положения и начала отправления правосудия по гражданским делам, которые в силу обязательности решений ЕСПЧ для всех ветвей государственной власти должны применяться судами в системной связи и единстве с нормами гражданского процессуального права.
Проведенный анализ судебной практики ЕСПЧ показывает, что для соблюдения материального права на справедливое судебное разбирательство ЕСПЧ в своих решениях устанавливает ряд процессуальных норм-принципов косвенного закрепления: «доступность правосудия»; «правовая определенность»; «недопустимость установления в гражданском процессуальном законодательстве возможности отменять в надзорном производстве по инициативе должностного лица вступившее в силу судебное постановление»; «равенство сторон»; «запрет властям вмешиваться в судебный процесс». При этом каждая процессуальная норма-принцип имеет установленные решениями Суда условия ее реализации, которые в ряде случае отличаются от сходных национальных установлений в гражданском процессуальном праве.
1 Цит. по: Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе: монография. СПб., 2009.
См., например: Уржинский К.П. К вопросу о принципах правового регулирования общественных отношений // Правоведение. 1968. № 3. С. 124; Лившиц Р.З., Никитинский В.И. Принципы советского трудового права // Советское государство и право. 1974. № 8. С. 31; Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 103—104; Семенов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982. С. 28.
Так, структура нормы-принципа правовой определенности состоит из диспозиции и гипотезы. Диспозиция устанавливает правило, согласно которому окончательное решение полномочного суда, вступившего в силу, является обязательным для сторон спора и не может быть пересмотрено, т.е. недопустимость повторного рассмотрения однажды решенного дела в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления. Гипотеза указывает на законность и обоснованность окончательного решения. При соответствии решения указанным требованиям пересмотр окончательного решения недопустим. Условием пересмотра решения является неправильно отправленное правосудие, в результате которого имеются существенные судебные ошибки. Однако при их наличии нельзя говорить о том, что решение законно и обоснованно. Решениями ЕСПЧ определено условие, согласно которому возможное наличие двух точек зрения по одному вопросу не может являться основанием для пересмотра, и полномочие вышестоящего суда по пересмотру дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу ‘.
Процессуальная норма-принцип доступности правосудия формально не закреплена в ЕКПЧ. Из судебной практики ЕСПЧ усматривается, что данная норма-принцип имеет условие реализации — наличие возможности лица осуществлять свое право на доступ к суду и соответствующую корреспондирующую обязанность государства по организации судопроизводства, при котором должны учитываться наличие средств, квалификация судей, конфликт интересов, доступность места заседаний для сторон и т.д., которые власти должны принимать во внимание, назначая слушания (постановление ЕСПЧ от 9 октября 2008 г. по делу «Моисеев (Moiseyev) против Российской Федерации»)2.
Одним из условий реализации нормы-принципа доступности правосудия является надлежащее уведомление лица, участвующего в деле. В решениях Суда установлено требование касательно способа (извещения сторон), согласно которому судебная повестка должна быть вручена лицам лично под расписку (постановление ЕСПЧ от 07 июня 2007 г. по делу «Ларин и Ларина (Larin and Larina) против России»)3.
Норма-принцип доступности правосудия устанавливает невозможность отмены законного решения в надзорной инстанции (постановление ЕСПЧ от 8 апреля 2010 г. по делу «Сизинцева и другие (Sizintseva and Others) против Российской Федерации»)4; отсутствие необоснованных процессуаль-
1 Постановление ЕСПЧ от 24 июля 2003 г., дело «Рябых (Ryabykh) против Российской Федерации» (жалоба № 52854/99) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. № 12.
2 Российская хроника Европейского суда. 2009. № 3.
3 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2007. № 12.
4 Российская хроника Европейского суда. 2010. № 3.
ных препятствий при обращении лица за судебной защитой (постановление ЕСПЧ от 12 июля 2007 г. по делу «Станков (Stankov) против Болгарии»)1; исключение в процессуальном законодательстве правовых норм или пробелов, позволяющих ограничить доступ лица к правосудию (например, необходимость прекращения судом производства по делу в силу изменения подведомственности в ходе гражданского (арбитражного) процесса, в связи с чем В.М. Жуйков отметил, что было бы правильным включить в ГПК РФ и АПК РФ нормы, допускающие взаимную передачу принятых к своему производству судами общей юрисдикции и арбитражными судами дел по подведомственности)2.
Решениями ЕСПЧ установлена процессуальная норма-принцип на запрет установления в гражданском процессуальном законодательстве возможности отменять в надзорном производстве по инициативе должностного лица вступившее в силу судебное постановление (п. 56 постановления ЕСПЧ от 18 января 2007 г. по делу «Клименко (Klimenko) против Российской Федерации»)3. Следует отметить, что ст. 389 ГПК РФ, позволяющая пересмотр судебных постановлений в порядке надзора по представлению Председателя Верховного Суда Российской Федерации или его заместителя не соответствует указанной норме-принципу. Проанализировав практику ВС РФ по применению указанной статьи, В.М. Жуйков пришел к выводу: «Таким образом, по результатам анализа практики рассмотрения гражданских дел президиумом ВС РФ можно сделать вывод о том, что: новая редакция ст. 389 ГПК крайне неудачна и эту статью лучше вообще исключить из ГПК»4. Российский законодатель внес соответствующие изменения и с 1 января 2012 г. ст. 389 ГПК РФ утрачивает силу 5.
Судебная практика ЕСПЧ установила процессуальную норму-принцип «равенство сторон». Решениями Суда определяются условия действия данной нормы-принципа, которые имеют несколько иное содержательное наполнение от аналогичных требований в российском гражданском процессуальном праве: наличие равных прав у истца и ответчика, включая право на юридическую помощь; вступление прокуратуры в гражданский процесс может быть оправдано определенными условиями: защита прав уязвимых социальных групп — детей, инвалидов и т.д., которые не могут самостоятельно
1 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № 2.
2 См.: Жуйков В.М. Принцип диспозитивности в гражданском судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. № 7. С. 16.
3 Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № 1.
4 Жуйков В.М. О некоторых проблемах проверки судебных постановлений по гражданским делам // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 9. С. 38.
5 Росс. газ. 2010. № 281.
защищать свои права, или когда нарушением затронуты многие граждане, или если требуют защиты государственные интересы; наличие равных процессуальных возможностей сторон; наличие равного масштаба применения судом норм материального права; наличие возможности стороны представить свою позицию в условиях, которые не ставят её в невыгодное положение по сравнению с другой стороной; соблюдение судом в гражданском судопроизводстве принципа баланса частных и публичных интересов.
Большая часть условий действия указанной нормы-принципа законодательно установлены в гражданском судопроизводстве, однако два последних условия (требования) к отправлению правосудия по гражданским делам в российском гражданском процессуальном праве отсутствуют. Проявление условия «наличие возможности стороны представить свою позицию в условиях, которые не ставят её в невыгодное положение по сравнению с другой стороной» можно увидеть в ряде решений Суда 1. Мы считаем, что необходимость в законодательном закреплении условия «наличие возможности стороны представить свою позицию в условиях, которые не ставят её в невыгодное положение по сравнению с другой стороной» отсутствует, поскольку принципы беспристрастности суда и равноправия сторон обязывают суд урегулировать данные ситуации. Однако, по нашему мнению, имеется необходимость разъяснения данной проблемной ситуации Пленумом ВС РФ и Пленумом ВАС РФ. Анализируя судебную практику ЕСПЧ 2 касательно критериев, по которым должны соблюдаться условия баланса частных и публичных интересов в гражданском судопроизводстве, можно сделать вывод о том, что данное условие иногда имеет значение для гражданского судопроизводства. В ряде случаев ЕСПЧ устанавливаются критерии, которыми должен руководствоваться национальный суд при рассмотрении спора о гражданских правах в условиях конфликта частных и публичных интересов. Это может касаться случаев конфликта между правом заявителя на частную жизнь и правом общественности на получение информации; между правом заявителей на уважение личной и семейной жизни, которое включает право на уважение их решения стать генетическими родителями, и необходи-
1 См.: постановление ЕСПЧ от 11 декабря 2008 г., дело «Шулепова (Shulepova) против Российской Федерации» (жалоба № 34449/03, § б5-б7) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2009. № 8.
2 См.: постановление ЕСПЧ от 24 июня 2004 г., дело «Фон Ганновер (Принцесса Ганноверская) (Von Hannover) против Германии» (жалоба № 59320/00) // < http://www.pravosudie. biz/base1/data_xy/sudqsnkbu.htm >; Информация о постановлении ЕСПЧ от 07 марта 200б г. по делу «Эванс (Evans) против Соединенного Королевства» (жалоба № б339/05) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 200б. № 10; Информация о постановлении ЕСПЧ от 4 декабря 2007 г. по делу «Диксон (Dickson) против Соединенного Королевства» (жалоба № 443б2/ 04) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № б; постановление ЕСПЧ от 22 июня 2004 г., дело «Брониовский (Broniowski) против Польши» (жалоба № 31443/9б) // < http: //www.pravosudie.biz/base1/data_xy/sudqsnkbu.htm >
мостью одного из заявителей отбывать уголовное наказание в местах лишения свободы; между правом заявителя на получение справедливой компенсации за изъятое от лица государства имущество и наличием барьеров административных и/или законодательных, бездействия государственных органов, сделавших невозможной реализацию этого права и т.д.
Учет баланса интересов в подобных конфликтах должен основываться на принципах верховенства права и законности, которые в решениях ЕСПЧ предполагают, что подлежащие применению положения национального законодательства являются достаточно доступными, четкими, а также, что их применение можно предугадать.
Мы считаем, что в силу наличия значительного усмотрения суда при соблюдении баланса частных и публичных интересов отсутствует необходимость законодательного закрепления данного условия. Тем не менее в актах толкования высших судебных инстанций должны быть даны разъяснения, с учетом практики ЕСПЧ, касательно пределов судейского усмотрения в подобных случаях.
На наличие в судебной практике ЕСПЧ «принципа пропорциональности, а равно соразмерности процессуальных мер и поставленной цели» указал в своей диссертации С.Ф. Афанасьев '. По нашему мнению, указанный им принцип является проявлением упомянутого выше условия соблюдения баланса частных и публичных интересов нормы-принципа «равенство сторон».
Следующая процессуальная норма-принцип — запрет властям вмешиваться в судебный процесс — установлена рядом решений Суда 2, из которых усматривается, что если власти проиграли дело в суде, но добились возобновления рассмотрения дела, введя новое законодательство с ретроактивным применением, имеются основания утверждать о нарушении справедливости судебного разбирательства. Установлены условия действия данной нормы-принципа — запрет на какое-либо вмешательство со стороны законодателя в осуществление правосудия с целью повлиять на разрешение судебного спора, за исключением случаев, когда этого требуют общие интересы.
1 См.: Афанасьев С.Ф. Право на справедливое судебное разбирательство: теоретико-практическое исследование влияния Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод на российское гражданское судопроизводство: дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2010. С. 25.
2 См.: постановление ЕСПЧ от 18 января 2007 г., дело «Булгакова (Bulgakova) против Российской Федерации» (жалоба № 69524/01) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2007. № 10; постановление ЕСПЧ от 18 ноября 2004 г., дело «Праведная (Pravednaya) против Российской Федерации» (жалоба № 69529/01) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2005. № 5; постановление ЕСПЧ от 13 октября 2005 г., дело «Васильев (Vasilyev) против Российской Федерации» (жалоба № 66543/01) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2006. № 8; постановление ЕСПЧ от 6 октября 2005 г., дело «Морис (Maurice) против Франции» // < http://www.echr.coe.int >
Неприменение или применение процессуальных (материальных) правовых норм судом вопреки требованиям указанных норм-принципов могут являться новыми обстоятельствами по пересмотру решений судов, вступивших в силу по гражданским делам (ст. 392 ГПК РФ (вступает в силу с 1 января 2012 г.), п. 4, 3 ст. 311 АПК РФ). Мы считаем, что нормы-принципы косвенного закрепления определяют общие начала отправления «справедливого» правосудия по гражданским делам сообразно целям и задачам Конвенции, и, соответственно, являются источником гражданского процессуального права.
П.А. Ильичев*
О СООТНОШЕНИИ СРОКОВ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ И СРОКОВ ОБРАЩЕНИЯ В СУД
Ключевые слова: срок исковой давности, срок обращения в суд, процессуальный срок, разграничение, судебная практика.
Ilichev P.A. About Correlation of Terms of Limitation of Action and Terms of
Appeal to a Court
The paper is devoted to correlation of terms of limitation of action and terms of appeal to a court which constitutes the topical question of Russian civil law. The author exposes the legal nature of the above pointed terms. He also shows inperfection of certain legal norms regulating terms during which a concerned person may realize his right to remedy. The attention is paid to the absence of accurate legislative delimitation of terms associated with realization of the right of consideration of a dispute in the court by an authorized person. The problem is emphasized of the illegal interpretation of the category «reference to the court». The author gives the examples of the terms established by the law, which legal nature implies ambiguous interpretation in court practice. The mentioned interpretation frequently leads to acceptance of illegal judicial decisions. Consequenly, the conclusion is made about necessity ofconcretization of the notion «reference to the court». It is necessary to give this notion the exclusively procedural meaning and to remove substantive-legislative meaning by replacement of nonprocedural terms of appeal to the court by special terms of limitation of action.
Согласно п. 1 ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. В правоприменительной практике и в гражданско-правовой доктрине существует весьма распространенное заблуждение в понимании сущности исковой давности, неред-
* Аспирант кафедры гражданского процесса Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина. [petr1986@yandex.ru]
