CC BY
50Гайкин, В.А. (2016). Решение жилищного вопроса корейскими эмигрантами в межвоенной Японии. Жилищные стратегии, 3(1), 19-30. doi: 10.18334^.3.1.35019
Язык публикации: русский
Russian Journal of Housing Research, 2016, Volume 3, Issue 1
Housing solutions found
by Korean immigrants in interwar Japan
Victor Guykin1®
11nstitute of history, archaeology and ethnography of the peoples of the Far-East, Far-Eastern branch of the Russian Academy of Sciences, Vladivostok, Russian Federation
ABSTRACT_
During the First World War (1914-1918) the rapid development of the Japanese economy required significant manpower, which has been replenished by alien Korean population. Discriminating Japanese landlords' refusal to rent out rooms to the Koreans forced the immigrants to rent places using fictitious Japanese names, which eventually led to their eviction and to the emergence of numerous homeless people, slums, "favelas", and conduced to the criminalization of immigrants. Ken Kawashima defined eviction of Korean tenants as "urban expropriation".
Currently, Russia receives numerous migrant workers from the Eastern Europe, Central Asia and Asia-Pacific region. Most of them live in extremely confined spaces which can lead to negative social consequences. The historical experience of addressing this issue by the example of Japan shows that ignoring social (housing) matters of guest workers leads to: 1. criminalization of expatriate communities, 2. reduction of migrant labor cost, which in turn has a downward effect on the wages of local workers involved in the same industries.
KEYWORDS_
Japan; Korean guest workers; rental; eviction; discrimination; slums
CITATION_
Guykin, V.A. (2016). Housing solutions found by Korean immigrants in interwar Japan. Russian Journal of Housing Research, 3(1), 19-30. doi: 10.18334/zhs.3.1.35019
JEL: J15, J61, N95, R21 Original Research Language: Russian
Received: 16 Dec 2015, Published: 30 Mar 2016
© Guykin V.A. / Publication: Creative Economy Publishers
This work is licensed under a Creative Commons BY-NC-ND 3.0
H For correspondence: unara49@mail.ru
HIGHLIGHTS
► as noted by Edward V. Wagner, an American researcher, "Korean subjects of Japan... did not enjoyed the rights and privileges of Japanese citizens"
► the industrial boom during the First World War led to the growth of the city (working) population, which dramatically changed the city housing market; the crisis became particularly acute in Osaka, the commercial and industrial center of Japan
► tenancy was much more difficult to Koreans than to the Japanese
► the review of the study conducted in 1925 in Aichi Prefecture noted that "the main problem for Korean workers is to rent a place"
► according to Ken Kawashima, "Koreans really violated lease agreements, but less frequently and for shorter periods than the Japanese"
► both Japanese and Korean tenants struggling against eviction, used tactics based on the application of legal acts' provisions preventing the eviction of tenants, and therefore, delaying the process
► Korean associations of tenants distributed leaflets condemning involvement of bandits hired by the landlords to evict Koreans from tenements
► refusal of Japanese landlords to rent out rooms to Koreans forced the latter to lease using fictitious Japanese names
► throwing the immigrants out on the streets gave impetus to the criminalization
of Korean community. Refusal of landlords to rent out rooms to immigrants in the late 20s - early 30s led to the emergence of Korean slums and huts
► according to Ken Kawashima, exclusion of Koreans from the housing market decreased the cost of labor of working migrants
► Kawashima defined eviction of Korean tenants as "urban expropriation"
Жилищные стратегии, 2016, Том 3, Выпуск 1
Решение жилищного вопроса корейскими эмигрантами в межвоенной Японии
Виктор Гайкин1
1 Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской академии наук, г. Владивосток, Россия
АННОТАЦИЯ_
Во время первой мировой войны (1914-1918 гг.) бурное развитие экономики Японии требовало значительных трудовых ресурсов, которые пополнялись пришлым корейским населением. Дискриминирующий отказ домовладельцев-японцев сдавать комнаты корейцам вынуждал иммигрантов снимать жилье под фиктивными японскими фамилиями, что, в конце концов, приводило к их выселению и к появлению многочисленного бездомного населения, трущоб, «фавел», дало импульс криминализации иммигрантов. Кен Кавасима определял выселение корейских съемщиков жилья как «городскую экспроприацию».
В Россию в настоящее время приезжают в большом количестве трудовые мигранты из стран Восточной Европы, Средней Азии, АТР. Большинство из них проживают в крайне стесненных условиях, что может стать причиной негативных социальных последствий. Исторический опыт решения этой проблемы на примере Японии показывает, что игнорирование социальных (жилищных) вопросов «гастарбайтеров» приводит к 1) криминализации диаспор, 2) снижению стоимости рабочей силы иммигрантов, что, в свою очередь, понижательно отражается на заработной плате местных рабочих, занятых в тех же отраслях экономики.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА_
Япония; корейские «гастарбайтеры»; аренда жилья; выселение; дискриминация; трущобы
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:_
Гайкин, В.А. (2016). Решение жилищного вопроса корейскими эмигрантами в межвоенной Японии. Жилищные стратегии, 3(1), 19-30. Со1: 10.18334^118.3.1.35019
JEL: J15, J61, N95, R21 Язык публикации: русский
© Гайкин В.А. / Публикация: Издательство «Креативная экономика» Статья распространяется по лицензии Creative Commons BY-NC-ND 3.0
н Для связи: unara49@mail.ru
ТЕЗИСЫ
► как отметил американский исследователь Эдвард В. Вагнер, «корейские подданные Японии... не пользовались правами и привилегиями японских граждан»
► промышленный бум в период Первой мировой войны привел к росту городского (рабочего) населения, что резко изменило ситуацию на городском рынке жилья; в Осаке, торгово-промышленном центре Японии, жилищный кризис принял особенно острые формы
► для корейцев аренда жилья была предприятием намного более сложным, чем для японцев
► в обзоре по результатам обследования, проведенного в 1925 г. в префектуре Аити, отмечалось, что «главная проблема для корейских рабочих - это аренда жилья»
► по мнению Кена Кавасимы, «корейцы действительно нарушали арендный договор, но реже и на более короткие периоды времени, чем японцы
► в борьбе против выселения как японские, так и корейские арендаторы применяли тактику, основанную на использовании статей законодательных актов, препятствующих выселению жильцов, затягивая этот процесс
► корейские союзы арендаторов жилья распространяли листовки, осуждавшие использование домовладельцами наемных головорезов для выселения корейцев из арендуемых квартир
► отказ домовладельцев-японцев сдавать комнаты корейцам вынуждал их снимать жилье под фиктивными японскими фамилиями
► выбрасывание иммигрантов на улицу давало импульс криминализации корейского сообщества - результатом отказа домовладельцев сдавать жилье иммигрантам в конце 20-х - начале 30-х гг. стало образование корейских трущоб и бараков
► вытеснение корейцев с рынка жилья стало фактором снижения стоимости рабочей силы трудовых мигрантов
► Кавасима определял выселение корейских съемщиков жилья как «городскую экспроприацию»
Об авторах:
Гайкин Виктор Алексеевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, старший научный сотрудник Центра японоведения, Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской академии наук, г. Владивосток (unara49@mail.ru)
Введение
Исчезновение Кореи с политической карты мира в 1910 г. в результате аннексии и включение ее в состав Японии не дало корейцам автоматически всех прав японского гражданина. Хотя после аннексии они и стали считаться «японскими подданными», но с немаловажным уточнением - «этнические корейцы», что подчеркивало их неравнозначность японцам. Их права были ограничены и регулировались различными указами и подзаконными актами. Как отметил американский исследователь Edward W. Wagner, «корейские подданные Японии... не пользовались правами и привилегиями японских граждан»1.
Во время Первой мировой войны (1914-1918 гг.) бурное развитие экономики Японии, поставлявшей оружие, снаряжение, промышленные товары для воюющих держав, требовало значительных трудовых ресурсов, которые пополнялись пришлым корейским населением. Только в первом полугодии 1917 г. оргнабор рабочих в Корее на различные предприятия Японии осуществлялся 21 раз. Мужчин было затребовано 4220 чел., женщин - 2370 чел. (всего 6590 чел.)2. У японцев появилась возможность переложить на ввезенных из Кореи «гастарбайтеров» работу по известной формуле «3 Д» - dirty, dangerous, difficult (грязная, опасная, тяжелая).
С 1915 г. по 1930 г. население Кореи увеличилось на 30 %. Промышленный потенциал Кореи рос не так быстро, что привело к диспаритету между спросом и предложением рабочей силы. Не находящая применения на родине масса неквалифицированных безработных корейцев хлынула в Японию. Иммигранты (к 1945 г. 2 миллиона чел.) были востребованы в тех сегментах японской экономики, работа в которых полностью или частично игнорировалась коренным населением. Результатом колониальной эксплуатации корейских трудовых мигрантов было создание в Японии между двумя мировыми войнами так называемой built environment - инфраструктуры экономического развития: городская инфраструктура (благоустройство городских территорий, муниципальное строительство), инженерная инфраструктура (канализация, водопровод, электросети), транспортная инфраструктура (автодороги, ж/д магистрали).
1 Wagner, E.W. (1951). The Korean minority in Japan 1904-1950. N.Y.: Institute of Pacific Relations.
2 Пак Кэн сик. (1979). Дзайнити тёсэндзин ундоси [Общественно-политическая история корейцев в Японии] (С. 55). Токио.
Японские домовладельцы и корейские квартиросъемщики
Промышленный бум в период Первой мировой войны привел к росту городского (рабочего) населения, что резко изменило ситуацию на городском рынке жилья, особенно в шести мегаполисах: Токио, Иокогама, Нагоя, Кобе, Киото и Осака. В Осаке, торгово-промышленном центре Японии жилищный кризис принял особенно острые формы. Если в 1914 г. в Осаке доля сдаваемых в аренду квартир составляла 8,4 % (17902 из 214154) при населении 1424596, то в 1919 г. только 0,15 % (341 из 223417) при населении 1583650. Только к 1932 г. в результате роста жилищного строительства этот показатель поднялся до 5,4 %, приблизившись вплотную к показателю 1915 г. (5,5 %)3.
Нехватка квартир к концу 20-х гг. перестала быть главной проблемой, коей стал рост арендной платы за жилье, несмотря на снижение цен, падение заработной платы и увеличение безработицы (как результат экономической рецессии), что вело к снижению доступности жилья для рабочих на фоне падения заработной платы и роста безработицы. Так у арендаторов жилья, чей ежемесячный доход был ниже 30 иен, расходы на аренду жилья составляли 90 % месячной зарплаты; при доходе до 40 иен - 85 %; до 50 иен - 73 %; до 60 иен -47,1 %. Только при доходе от 120 до 200 иен рента составляла менее 20 % дохода4.
Для корейцев аренда жилья была предприятием намного более сложным, чем для японцев. К основной проблеме японского квартиросъемщика (дороговизна жилья) приплюсовывалась более низкая, чем у коренных жителей зарплата, и нежелание домовладельцев сдавать квартиры иммигрантам. В обзоре по результатам обследования, проведенного в 1925 г. в префектуре Аити, отмечалось, что «главная проблема для корейских рабочих - это аренда жилья» и что «так как японцы не сдают дома корейским рабочим, корейцы вынуждены жить в трущобах арендовать номера в пансионатах (geshuku)»5. Что, в свою очередь, только укрепляло аргументацию японских домовладельцев, отказывавшихся сдавать жилье иммигрантам.
Отвечая на вопрос чиновника социального отдела мэрии Осаки, почему домовладельцы отказываются сдавать квартиры корейцам, один из них ответил: «Прежде всего, корейцы не платят арендную плату, кроме того 20-30 % из них платят меньше условленной суммы. Корейцы портят,
3 Осака дзютаку нэмпо (1926; С. 131-134). Токио.
4 Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 245). Durham: Duke University Press.
5 Ibid; P. 98.
повреждают квартиры, которые снимают.... В результате дома, которые могли бы сдаваться в аренду десять лет служат меньше половины срока, около четырех лет. Поэтому даже если корейский арендатор предложит нам двойную сумму арендной платы, мы ему откажем.... Кроме того, поскольку корейцы шумные с плохими манерами, не соблюдают санитарных правил, их соседям-японцам это не нравится, и они съезжают. По этим причинам лучше с «гастарбайтерами» не связываться»6.
Действительно, корейцы часто не платили за комнату в основном из-за сокращения заработной платы и безработицы. Но, по мнению чиновников муниципалитета Кобе, по тем же причинам не платили ренту и японцы7. По мнению Кавасимы, «корейцы действительно нарушали арендный договор, но реже и на более короткие периоды времени, чем японцы. Тем не менее, общая тенденция японских домовладельцев отказывать в аренде (из-за неуплаты) корейцам, а не японцам»8.
Использование иммигрантами японских (фиктивных) фамилий при аренде квартир и противодействие выселению
Чтобы снять жилье, корейцы вынуждены были идти на подлог -использовать японские фамилии. Полицейский чиновник из Кобе заявил, что «домовладелец просто не станет сдавать комнату, если услышит корейскую фамилию, проблемы появляются и когда домовладелец узнает что въехавшие жильцы - корейцы»9. Использование японских фамилий становилось квазипротестом против неофициальных законов колониальной империи, которые гласили: «Как корейцы вы не можете здесь жить, вы должны носить собственное корейское имя и никакое другое, представляться только корейцами»10. Практика аренды жилья под чужими (японскими) фамилиями корейскими арендаторами, боровшимися за право на проживание, балансировала на грани правового фола и превратилась для них в перманентный фактор угрозы санкций и репрессий. Спасало то, что японец, чья фамилия была вписана в
6 Осака си сякайбу тесака. Тесэндзин родося мондай [Социальный отдел мэрии Осаки. Проблема корейских рабочих] (1924; С. 380). Осака.
7 Кобэ сиякусе. Дзайко ханто миндзоку но гэндзе [Мэрия Кобе. Корейское население Кобе] (1925; С. 202). Кобе. Цит. по: Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 100). Durham: Duke University Press.
8 Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 100). Durham: Duke University Press.
9 Кобэ мата синниппо. - 1932. - 2 августа.
10 Сякай ундо но цусин. - 1928. - 6 июля.
контракт, существовал только виртуально. С юридической точки зрения проблема оказалась за рамками правового механизма.
Нежелание домовладельцев сдавать жилье корейцам было связано и с трудностями при выселении иммигрантов из арендуемых ими домов и комнат. Выселение было связано с решением комплекса юридически сложных вопросов при исполнении судебных решений городских, региональных судов и даже верховного суда, основанных на Законе о земле и аренде зданий и гражданском процессуальном праве («Миндзю сосехо»). В борьбе против выселения как японские, так и корейские арендаторы применяли тактику, основанную на использовании статей законодательных актов, препятствующих выселению жильцов, затягивая этот процесс. Эти инструменты включали, например, право арендатора требовать ремонта арендованного дома или комнаты; отказ подписывать документы, необходимые домовладельцу для подачи заявления в суд о выселении; требование выплаты домовладельцем компенсации за выселение после получения извещения о выселении и отказ выезжать, если эти суммы не выплачивались. Часто эти конфликты заканчивались насильственным выселением корейцев и даже столкновениями между домовладельцами и арендаторами. В начале 1930-х гг., многие газеты («Осака майнити симбун», «Кобе симбун...») печатали десятки статей о проблемах, появляющихся при выселении корейцев: «Японские посредники (tesaki) для корейцев, домовладельцы в слезах, корейцы требуют компенсации при выселении»11; «Выселение корейцев, решение проблемы»12.
Динамику жилищных споров с участием корейцев на территории Японии дает полицейская и судебная статистика. В 1924 году японская полиция зафиксировала только три жилищных конфликта домовладельцев с корейскими арендаторами (все в Осаке). В 1929 году уже 2517, а в 1933г. - более 5505 случаев. После 1933 года число инцидентов пошло на спад: 2053 случаев в 1934; 1858 в 1935 году; 1386 в 1936 году; 499 в 1937 году13.
Корейские союзы арендаторов жилья распространяли листовки, осуждавшие использование домовладельцами наемных головорезов для выселения корейцев из арендуемых квартир. В листовке, подписанной представителями трех ассоциаций арендаторов и двух корейских коммунистических профсоюзов, озаглавленной «Ассоциация
11 Осака майнити симбун. - 1928. - 4 октября. - С. 7.
12 Там же; С. 2.
13 Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 248, 249). Durham: Duke University Press.
арендаторов Осаки столкнулась с шайкой бандитов, нанятых домовладельцами (януси но борекудан)» описывалось, как японский домовладелец, сдав комнату двум рабочим и узнав что они корейцы, нанял сорок членов японской криминальной группировки «Банда трехсот». Бандиты, ворвавшись в комнату, вытащили наружу обоих корейцев, забрав себе все их личные вещи, одеяла, кухонную утварь14.
Кампания по сносу бараков
Большинство выселенных корейцев вновь арендовали жилье, тем самым воспроизводя ситуацию, которая часто снова приводила к их выселению. При невозможности снять комнату распространенным вариантом была жизнь в бараке. Только небольшая часть бараков строилась на бесхозных землях. Подавляющее большинство были возведены на неиспользуемых участках, находившихся в частной собственности. В 1920-30-х гг. японские города (особенно Токио и Осака) подверглись перепланировке, массовой застройке. Ранее не использовавшиеся участки городской земли, бывшие в частной собственности, стремительно распродавались. Их владельцы обязаны были снести незаконно возведенные строения (бараки) и выселить живущих в них корейцев. Это привело к серии конфликтов и стычек между обитателями бараков и домовладельцами, городскими властями, полицией, обеспечивавшей процесс эвакуации незаконных поселенцев.
Таблица
Динамика конфликтов при выселении корейцев из бараков
(1933-1937 гг. по пре( >ектурам)15
^^^^ Год Префектура"^^^^ 1933 1934 1935 1936 1937
Токио 5 7 13 23 20
Осака 87 48 23 14 15
Хего 11 8 18 12 4
Айти 2 1 3 2 нет данных
Остальные 43 префектуры 9 16 24 24 18
Всего 114 81 81 75 57
Последней «соломинкой» для выселяемых из бараков корейцев было обращение к городским властям с просьбой предоставить им
14 Сякай ундо но цусин. - 1928. - 6 июля.
15 Naimusho Keihokyoku, Shakai no jokyo, 1933-38 [Управление полиции МВД. Социальная ситуация в Японии] (1933-1938). Tokyo.
земельные участки для строительства новых бараков. Иногда такого рода ходатайства помогали, как в случае со 100 корейцами, проживавшими в 45 бараках, построенных на принадлежащей городу земле в Токио, именуемой городскими властями как «неиспользуемый земельный участок № 3». Мигранты в течение года отказывались покидать бараки, игнорируя приказы городских властей, в том числе три распоряжения об эвакуации, отданных мэром Токио. В конце концов, городские власти смягчились, и корейцы смогли продолжить жить в бараках16. Однако, как правило, муниципальные чиновники не шли на уступки, но выходили на тропу войны, чтобы освободить территорию под очередную застройку. В сентябре 1930 года МПС, привлекло полицию Кобе и администрацию района Хаясида для немедленной эвакуации 500 корейцев из бараков, построенных ими вдоль железнодорожной линии. Иммигранты отказались выезжать, утверждая, что «у них нет запасных территорий для переселения и нет средств, чтобы искать свободные участки». Утром 4 октября 1930 г. 50 полицейских из отдела полиции района Хаясида, 9 высших офицеров полиции, 10 переводчиков, 10 представителей городского суда Кобе, 50 строительных рабочих, нанятых министерством путей сообщения, разрушили бараки и выселили 500 корейцев17.
Заключение
Отказ домовладельцев-японцев сдавать комнаты корейцам вынуждал их снимать жилье под фиктивными японскими фамилиями. Это, в свою очередь, стало причиной обвинения корейцев в лживости и фальсификации паспортных данных, что в итоге заканчивалось выселением и воспроизводило условия, когда корейцы снова были вынуждены использовать японские фамилии. Государственный аппарат Японии, не пытался разорвать этот замкнутый круг, способствуя его консервации. Для выселения корейских «гастарбайтеров» из квартир применялось и уголовное законодательство, средства массовой информации, способствовали формированию криминального имиджа корейцев в общественном мнении, неприязни к трудовым мигрантам и легитимации расизма. Выбрасывание иммигрантов на улицу давало импульс криминализации корейского сообщества. Результатом отказа домовладельцев сдавать жилье иммигрантам в конце 20-х - начале
16 Наймусе сякайбу. Сякай ундо но дзеке [МВД. Общественные организации] (1932; С. 1532-1533). Токио. Цит. по: Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 127). Durham: Duke University Press.
17 Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 126). Durham: Duke University Press.
30-х гг. стало образование корейских трущоб и бараков. Реализация градостроительных проектов в 1920-х и 1930-х гг. была сопряжена со сносом этих бараков с принудительной эвакуацией проживавших в них корейцев с помощью полиции. Выселение корейцев из снимаемого жилья и сносимых бараков в межвоенный период привело, к появлению многочисленного бездомного населения, ежедневные расходы и прожиточный минимум которого приближались действительно к минимуму и чья социальная жизнь была крайне неустойчивой.
По мнению Кена Кавасимы, вытеснение корейцев с рынка жилья стало фактором снижения стоимости рабочей силы трудовых мигрантов, труд которых стоил дешевле, чем труд японских рабочих. В 1920-30-х гг. ежедневная зарплата неквалифицированных строительных рабочих-японцев составляла, в среднем, 1-2 иены. У неквалифицированных рабочих-корейцев - 0,6-1,3 иен, то есть на 30-50 % ниже. Кавасима определял выселение корейских съемщиков жилья как «городскую экспроприацию». «Это было похоже на экспроприацию корейских крестьян в колониальной Корее, когда непосредственные производители были отделены от земельной собственности путем применения государственного насилия»18.
В настоящее время волны иммигрантов перехлестывают государственные границы европейских стран, в том числе России. Япония первой из индустриальных государств еще 100 лет назад начала использовать трудовых мигрантов для проведения индустриализации. Опыт этой восточноазиатской державы (как позитивный так и негативный) в управлении диаспорой, решении социальных (жилищных вопросов) иммигрантов может быть полезен в том числе для понимания реалий иммигрантских сообществ в Российской Федерации.
ИСТОЧНИКИ:
Кобэ сиякусе. Дзайко ханто миндзоку но гэндзе [Мэрия Кобе. Корейское население Кобе] (1925; С. 202). Кобе. Цит. по: Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 100). Durham: Duke University Press.
Осака дзютаку нэмпо (1926; С. 131-134). Токио.
Осака майнити симбун. - 1928. - 4 октября.
Осака си сякайбу тесака. Тесэндзин родося мондай [Социальный отдел мэрии Осаки. Проблема корейских рабочих] (1924). Осака.
Кобэ мата синниппо. - 1932. - 2 августа.
18 Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 128). Durham: Duke University Press.
Наймусе сякайбу. Сякай ундо но дзеке [МВД. Общественные организации] (1932; С. 15321533). Токио. Цит. по: Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble (P. 127). Durham: Duke University Press.
Пак Кэн сик. (1979). Дзайнити тесэндзин ундоси [Общественно-политическая история корейцев в Японии]. Токио.
Сякай ундо но цусин. - 1928. - 6 июля.
Kawashima, K. (2009). The proletarian gamble. Durham: Duke University Press.
Naimusho Keihokyoku, Shakai no jokyo, 1933-38 [Управление полиции МВД. Социальная ситуация в Японии] (1933-1938). Tokyo.
Wagner, E.W. (1951). The Korean minority in Japan 1904-1950. N.Y.: Institute of Pacific Relations.
