CC BY
79
РАЗДЕЛ 8 НАСЛЕДИЕ СЕМЬИ РЕРИХОВ В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ
К. И. Новосельский Рериховские идеи охраны исторического наследия и современная практика
Статья посвящена наиболее актуальным принципам охраны элементов культурного наследия, инициированных в трудах Н. К. Рериха. Автор утверждает, что памятники должны жить, украшать и совершенствовать нашу жизнь!
Ключевые слова: движение «Архнадзор», функции города как «приемника и хранителя культуры», неграмотная реставрация памятников
K. I. Novoselsky Roerich's ideas on the historical heritage protection and the modern practice
The article is dedicated to the most actual principles of protection of culture heritage elements initiated in works of Nicholas Roerich. The author confirms that memorials should live, beautify and develop our life. Keywords: movement «Archnadzor», city functions as «the culture receiver and guardian», ignorant restoration of monuments
Всегда твержу: если хотите увидеть прекрасное место, спросите, которое место здесь самое древнее.
Н. К. Рерих. Алтай-Гималаи
Статья посвящена наиболее актуальным, с позиций личного практического опыта последних лет, базовым положениям и принципам охраны элементов недвижимого культурного наследия, которые нашли отражение в трудах и деяниях Николая Константиновича Рериха.
Прежде всего, следует выделить такую важную для нас максиму, как абсолютную и непререкаемую ценность древнейших пластов Культуры и связанный с этим приоритет охраны культурных ценностей в государственной и муниципальной политике. «После знаний уже пора нам любить старину, и время теперь уже говорить о хорошем, художественном отношении к памятникам», - писал Рерих в работе «По старине» в 1903 году1. Сам Рерих четко шел этим путем: через год после окончания Санкт-Петербургского университета, в 1899 году, появляется его первая разоблачительная статья об уродующей реставрации собора Святой Софии. В 1904 году, по
завершении его (с Еленой Ивановной) первой крупной экспедиции по древнерусским городам, образуется Комиссия по сохранению древних памятников и зданий (при МВД). В досоветские годы Рерихом опубликованы десятки статей, воззваний и заметок в защиту историко-культурных памятников, исторических пейзажей, о создании музеев (в том числе допетровского Петербурга), о значимости икон и старых фресок, о невосприимчивости людей к древнему искусству и т. п. С 1910 года Рерих входит в Совет общества по защите и сохранению памятников искусства и старины, занимаясь вопросами их регистрации и реставрации. На основе такого солидного теоретического и практического опыта и вырос ставший знаменитым «Пакт Рериха», 75-летие которого отмечалось очень широко в 2010 году.
Увы, пример столицы России (и многих других городов страны) в начале XXI века показывает нам ситуацию, отнюдь не «рериховскую». Новый начальник Департамента культурного наследия Москвы А. Кибовский говорит о застройщиках города следующее: «Для них само старинное здание никакой ценности не имеет. Им нужна его земля для нового строительства. А раз так, то, продавая и перепродавая памятник, запутывая цепочку ответственности, делается так, чтобы в финале „добросовестный приобретатель" стал счастливым обладателем „чистого" земельного участка в центре Москвы»2. А исследователь и писатель К. Михайлов приводит такие позорные для всех нас цифры: «на протяжении XX века столица утратила две трети своих шедевров! Только в Кремле были уничтожены 17 храмов из 31! И самое страшное, что процесс беспощадной „вырубки" города, начавшийся еще при Ленине, продолжается до сих пор»3.
Тем временем, даже оставшееся историческое «хозяйство» столицы огромно (второе по масштабам в России после Санкт-Петербурга): 5617 объектов культурного наследия (2693 - федерального значения и 2924 - регионального значения), из них - 2784 зданий и строений, 102 парка, 163 монумента, 235 художественных надгробий и более 2000 могил. Кроме того, выявлено 1830 объектов культурного наследия и 1318 заявлено к постановке на охрану4.
В то же время, в отличие от «северной столицы», наследие Москвы расположено очень компактно: исторический центр (за неприкосновенность которого сейчас и развернулась нешуточная борьба) занимает лишь 6,5% площади города, а дома-памятники - это лишь 3,3% от общего числа домов (расчеты Общественного движения «Архнадзор»)5. Таким образом, при всей очевидности и кажущейся простоте задачи, вопрос охраны исторического наследия решается в столице в сторону, противоположную от идеала. Думаю, что как реакция на такую ситуацию и возникло в феврале 2009 года движение «Архнадзор», в котором я сейчас состою.
Недавно перечитал «Воспоминания» академика Д. С. Лихачева6, который уделил немало внимания «эмоциональному аспекту городской архитектуры», подчеркивая необходимость ее целебного (!) воздействия на жителя и туриста. В своих статьях он обильно цитирует совершенно забытого у нас Ивана Михайловича Гревса -
историка, педагога и теоретика краеведения, репрессированного в 1930-е годы. Гревс разработал стройную концепцию главной функции города (как «приемника и хранителя культуры»7), и его образа, в котором должны учитываться особенности планировки и рядовой застройки, рельефа и открытости водным пространствам, транспорта и взаимодействия с окружением, охраняемых живописных видов и даже звуковой среды (например, звона колоколов). Да - тогда эти взгляды были явно «не ко времени», неужели и сейчас тоже?
Несколько лет назад мне удалось на практике проверить одну из позиций концепции Гревса-Лихачева, а именно - о сбережении так называемой «skyline» (линии города на фоне неба, его «небесного профиля»). Мы с детьми поехали на велопрогулку по западу Москвы, и с Крылатских холмов решили взглянуть на центр города. Каков же был ужас, когда на фоне серого и задымленного неба единственное что было реально видно - это несколько упирающихся в облака черных (!) зловещих острых башен Москва-Сити! Но многие москвичи уже с этим смирились... Кстати, у меня есть своя версия причин неожиданной отмены строительства «га-зоскреба» на берегах Невы: наши власти все-таки испугались угрозы исключения Санкт-Петербурга из списка «Всемирного наследия», а ЮНЕСКО как раз и было обеспокоено именно нарушением «небесной линии» этого достопримечательного приморского города. Какие сейчас приоритеты у руководителей городов - ярко показывает январское письмо губернатора Санкт-Петербурга В. Матвиенко премьер-министру России В. Путину8, где она просит лишить Питер статуса исторического города, так как он (статус) «мешает общаться с инвестором».
Актуальность и в мирное время. В своем сознании долгое время я инстинктивно относил Пакт Рериха к условиям войны (например, Дрезден в конце II Мировой или Дубровник, Белград, Грозный - во времена локальных конфликтов нашего времени). Но в рассматриваемом нами историческом документе четко сказано: «... уважение и защита распространяются на исторические памятники, музеи, научные, художественные, образовательные и культурные учреждения, как во время войны, так и в мирное время»9. Поучаствовав в акциях по защите памятников Москвы, я пришел к достаточно неприятному для себя выводу: либо мирное время немногим отличается от военного, либо сейчас идет война. Только линия фронта не где-то за горизонтом, а проходит прямо по улицам, домам, душам. Вот фрагмент московской хроники лишь одного 2010 года: третьего января в Царицыне от поджога сгорает связанный с именем писателя Венедикта Ерофеева деревянный дом на Даче Муромцева. В этот и последующие дни находящиеся в Москве участники «Архнадзо-ра» в 20-градусный мороз помогают отстаивать от огня остатки дома, организуют субботники по расчистке руин, спасают экспонаты народного музея истории старого Царицына и Венедикта Ерофеева.
Другой яркий и жестокий пример - желание инвестора «Пяти столиц» спешно зачистить площадку под новый, неутвержденный проект - породило главное
противостояние 2010 года. К концу мая под стенами храма Воскресения Христова в Кадашах собрались все флаги: от леваков до казаков. Люди нашли в себе силы отстаивать даже не памятники, а принципы, порядок градостроительной деятельности в Москве. Блокада переулков, стычки с ЧОПом, вооруженным черенками от лопат, штурм ворот - и победа, подтвержденная Генеральной прокуратурой России: отзыв ордера на снос10.
Общественное участие. Рерих считал, что важная роль в сохранении культуры принадлежит общественности. От равнодушия людей гибнет культура, и каждый из нас влияет на ее состояние. Он писал в статье «Охранение»: «Именно общественное мнение, высказываясь широко и твердо, упрочает многие возможности. Вспомним, сколько было обстоятельств выяснено, улажено и упрощено именно голосами народов. ...Действительно, такие общественные героические подвиги нужны там, где человечество установляет большие страницы культуры. Нужна большая безбоязненность, большая преданность всеобщей пользе, чтобы настаивать и не отступить ни перед какими трудностями. Чем больше будет открыта, утверждена и разъяснена необходимость неотложных воздействий для охраны культурных сокровищ, тем больше народных взаимопониманий и достижений возможно..»11.
Казалось бы, парадигма сбережения памяти народной, вложенного труда, сотворенной красоты неоспорима. И возникает вопрос: почему так мало старины сохранено, почему каждое новое поколение стремится самовыразиться за счет разрушение созданного ранее? Все больше и больше около старины накапливается задач, решить которые могут не одни ученые, но только в единении с художниками, зодчими и писателями. «И старина, правильно понятая, может быть доброй почвой не только научной и художественной, но и оплотом жизни в ее ближайших шагах.»12, писал Рерих в работе «По старине».
Ко мне ощущение неравнодушия к облику города пришло впервые довольно поздно - когда я стал жить и работать в «столице Урала» Екатеринбурге (тогда еще Свердловске). Этот почти 300-летний город был существенно спрямлен и расчищен в конструктивистском стиле в годы первых индустриальных сталинских пятилеток. И в первые годы жизни в нем меня эти ровные аккуратненькие прямоугольники домов-кухонь и т. п. совсем даже не раздражали, пока я не попал на верхний этаж Дома печати. Дожидаясь, пока редактор просмотрит мою очередную статью, я стал осматривать вид города «с птичьего полета» (почему-то во все времена в нашей стране вид на город сверху считался запретным!). И вдруг, глядя на город сверху, я ощутил .боль в глазах - взгляд постоянно упирался в ребро то одной грубой и тяжелой конструкции (в основном горизонтальной), то другой, ему хотелось «отдыха» на округлых, мягких и устремленных ввысь формах, а их до самого горизонта не было - если ни считать купола недостроенного цирка и считанных почти разрушенных церквей!
К сожалению, победы усилиями общественности случаются нечасто. Вот пара свежих примеров 2010 года. 30 августа активистами «Архнадзора» остановлен снос строения 2 дома № 17 по Тверскому бульвару, в усадьбе Волконских. Сторонники «Архнадзора» и других общественных организаций, а также местные жители блокировали подвоз к зданию строительных лесов. Дом подлежал сносу по секретному распоряжению правительства Москвы № 1457-РП, не опубликованному официально. В самом начале сентября в тогдашнем Москомнаследии (теперь Департамент культурного наследия) на заседании рабочей группы «несносной» комиссии (такое прозвище она получила как раз за практику разрешения сносов) обсуждается вопрос о сносе двенадцати исторических зданий. Активисты «Архнадзора» пикетируют Москомнаследие, раздавая листовки. На заседание комиссии приглашают координатора «Архнадзора» К. Михайлова. Итогом заседания стал отказ в сносе по 9 адресам из 12. Среди спасенных адресов - Петровский бульвар, 5 (мемориальный дом композитора Р. М. Глиэра) и Пестовский пер., 3 (здание 1910-х годов, так называемый Дом с орлом). И снова Рерих до невозможности актуален: «Должны существовать как списки истинных сердечных сотрудников, так и списки разрушителей, и явных и маскированных. Когда вы знаете врага — вы уже победили его»13.
Рерих абсолютно прав! Причем инициатива охраны должна исходить снизу, так как когда-то образованные государством ВООПИКи - в тех городах, что я знаю - не участвуют в протестных действиях. В столице сейчас наиболее действенны именно «низовые» народные движения (кроме «Архнадзора», это «Московский Совет», «Пушкинская площадь» и ряд других), в Санкт-Петербурге - «Живой город»14.
От чего же зависит способность общества защитить свою собственную память? Вопрос требует тщательного изучения. Предварительно мне представляется, что это вопрос емкости памяти и желания (или нежелания) помнить прошлое и учиться у предков. Кстати, в США я столкнулся с тем, что там не так легко найти и полюбоваться памятниками доколумбового (индейского, аборигенного) периода. Хотя, что касается эпохи «белой» колонизации континента, 200-летней истории становления страны - то здесь оберегается каждый домик. Прогрессивная Австралия только недавно стала признавать культурное наследие аборигенов, их права на землю, да и хотя бы извинилась за многолетнее истребление коренного населения. А как в китайском Харбине зверски выжигалось русское прошлое этого великого города! Про уничтожение подавляющей части буддийских памятников Тибета я уже и не говорю. Увы, в этом зазнайстве так или иначе запачканы думаю все нации, но у нас частые смены формации плюс стремление правителей обязательно кого-то догнать - оказывало особый разрушающий эффект.
Логично проанализировать еще одну рериховскую парадигму: об угрозах внешних и внутренних. Участвуя в акциях движения «Архнадзор» по охране памятников Москвы, я все время ловил себя на мысли, что со времен Рериха мало что поменялось! Например, расстановка сил на «полях сражений»: по-прежнему мы (да и мно-
гие другие народы также) считаем, что главные опасности нам угрожают откуда-то издалека, от внешнего врага. Даже универсальное во всем мире название основного военного ведомства - «Министерство обороны» - относится прежде всего к отражению внешних угроз государству, а для решения вопросов внутри страны используется совсем другой инструмент - «Министерство внутренних дел».
В статье «Тихие погромы» (1911 год) оценка ситуации в стране была дана очень жесткая: «По всей России идет тихий, мучительный погром всего, что было красиво, благородно, культурно»15. Кто же погромщики? Рерих дает разъяснение: «Громит ли Музей Академии Художеств русский вандал Маслов или же немецкий фон Шмуц -оно будет одинаково дико» (статья «Сберегите», декабрь 1941 года)16. В другой своей работе Рерих усиливает оценку ситуации и приводит такой конкретный пример: «И стоят памятники, окруженные врагами снаружи и внутри. В Мерече на Немане я хотел видеть старинный дом, помнящий короля Владислава, а затем Петра Великого. По археологической карте дом этот значится существующим еще в 1893 году, но теперь его уже нет; в 1896 году он перестроен до фундамента. Городская башня разобрана, Ведь стыд сказать: местная администрация, местные власти часто понятия не имеют об окружающей их старине»17. Написано как будто сегодня! И диагноз ситуации поставлен на удивление современный: «.не в деньгах дело, денег на Руси много .деньги-то есть, но интереса мало, мало любви»!18
Печальным подтверждением рериховских слов служит недавний (начало 2011 года) отчет Счетной палаты по Москве, в котором содержатся вполне откровенные признания: «Предмет охраны в отношении памятников истории и культуры утвержден только для 593 зданий и строений из 3914 объектов. В результате арендатор не знает, почему его объект получил охранный статус и что именно надо охранять в здании. Также проверка показала, что не была проведена инвентаризация всех объектов, уже включенных в городской реестр. В реестре отсутствует информация о собственниках или пользователях 43% объектов. Более 100 объектов не поставлены на бухгалтерский учет. 23 объекта культурного наследия, которые были переданы Москомнаследию, полностью утрачены»19. В охранных списках ведомства эти дома и строения все еще числятся памятниками, но в реальности от них не осталось даже стен.
Забавный ответ на критику прозвучал из уст начальника обновленного ведомства по охране наследия Москвы господина А. Кибовского. «Россия, - оказывается, - страна с самым неблагоприятным климатом для сохранения памятников культуры»20. Таким образом, чиновники нашли еще более удобную «отмазку» - природную. К сожалению, реальная практика охраны культурного наследия общественностью показывает совсем другую картину - гораздо более приземленную и близкую. Порядок регулирования отношений в области историко-культурного наследия определяется в стране «73-м федеральным законом» от 2002 года, в который сейчас российская Госдума проталкивает опасные поправки. Например, в
самые последние недели 2010 года наша борьба шла по двум направлениям: против допущения «реконструкции» на памятниках (по нашему мнению, возможна только «реставрация», то есть воссоздание исходного вида) и против понижения статуса организации, которая имеет право снимать памятник с охраны (сейчас это правительство страны, а предлагается ограничиться министерством культуры). А. Ковалев из петербургского Заксобрания тоже считает ее «неприемлемой». По его мнению, она нарушает принцип, существовавший в России с середины XX века- «на охрану памятник принимают объекты организации с более низким статусом, снимают с охраны- органы с более высоким статусом»21. Ковалев уверен, что поправка, внесенная в закон, который насчитывает 150 страниц, может поставить «весь закон под угрозу». Нашим пикетчикам приходилось нелегко: мороз сковывал ноги и руки, ветер вырывал плакаты, служба охраны пыталась найти предлоги запретить одиночную акцию - но в итоге первую поправку сняли, обсуждение второй отложили. Мы, можно сказать, на своей коже почувствовали, как многие силы стремятся «упростить», приземлить обстановку в городе, естественно в интересах застройщиков.
Актуальна также парадигма масштабности угроз и масштабности разрушений. Рерих был одним из первых, кто осуждал неграмотную реставрацию памятников, приводящую к их порче. «У нас уже немного остается памятников доброй сохранности, нетронутых неумелым подновлением»22. В 1907 году, при обсуждении проекта о недопущении изуродования фасадов исторических и новых зданий случайными пристройками и вывесками, Рерих замечает: «Печально, когда умирает старина. Но еще страшнее, когда старина остается обезображенной, фальшивой, поддельной. Это страшнее всего и больше всего подлежит наказанию»23. Но современный инвестор хитер: 28 января 2011 года я был на обсуждении проекта реконструкции стадиона «Динамо» - одного из старейших в Москве, памятника конструктивизма. Победивший на российском конкурсе голландский архитектор формально не трогает исторических фасадов и стен, но. Возводит над ними ажурный гриб-купол, в 3 раза выше исторического здания, так что старая архитектура практически перестает быть видимой!
«Не сумели договориться о городах-музеях»24, отмечает Н. К. Рерих в статье «Досмотры» 22 января 1941 г. И сейчас, спустя ровно 70 лет, в этом статусе отказано Москве, Великому Новгороду и Пскову! Наше движение «Архнадзор» предлагает сделать как минимум всю центральную часть Москвы в границах Камер-Коллежского вала 1917 года «историческим поселением» с предельно жестким градостроительным регламентом. Ориентиром для наших действий служат и новые международные документы, наследующие идеи Пакта Рериха, главная мысль которых может быть выражена следующей формулой: «Ценность - в подлинности!»25. И движение это, хоть и медленно, но захватывает все более широкие круги наших сограждан: 11 декабря 2010 года прошел День единых действий в защиту наследия
по всей России. В Москве у памятника Грибоедову проходил митинг «Архнадзора» против унизительных поправок в закон о культурном наследии России. В этот же день на улицы своих городов вышли на массовые акции в защиту наследия граждане Санкт-Петербурга, Ярославля, Казани, Перми. Часть поправок уже смягчена. Но в конце декабря 2010 года и в начале февраля 2011 года — мы снова пикетируем главный вход в российскую Госдуму, раздаем листовки депутатам и журналистам. Борьба за дело Рериха идет по всем фронтам.
Хочется завершить пронзительной цитатой из статьи Н. К. Рериха «Памятники» (1903 г.): «.дайте памятнику живой вид, возвратите ему то общее, в котором он красовался в былое время, - хоть до некоторой степени возвратите! Не застраивайте памятников доходными домами; не заслоняйте их казармами и сараями; не допускайте в них современные нам предметы - и многие с несравненно большей охотой будут рваться к памятнику, нежели в музей. Дайте тогда молодежи возможность смотреть памятники, и она, наверное, будет стремиться из тисков современности к древнему, так много видевшему делу. Грех, если родные, близкие всем наши памятники древности будут стоять заброшенными. Не нужно, чтобы памятники стояли мертвыми, как музейные предметы»26. Памятники должны жить, украшать и совершенствовать нашу жизнь!
Примечания
1 Рерих Н. К. По старине, 1903 г. URL: http: // roerih. ru (дата обращения: 01.04.2010).
2 Рос. газ. 2011. 15 февр. URL: http: // rg. ru (дата обращения: 01.04.2010).
3 Михайлов К. Москва, которую мы потеряли. М.: Эксмо, 2010. Aннот.
4 Сайт Департамента культурного наследия города Москвы: URL: http: // dkn. mos. ru (дата обращения: 01.04.2010).
5 Сайт московского общественного движения «Aрхнадзор»: URL: http: // archnadzor. ru (дата обращения: 01.04.2010).
6 Лихачев Д. С. Образ города и проблема исторической преемственности развития культур // Лихачев Д. С. Раздумья о России. URL: http: // lihachev. ru (дата обращения: 01.04.2010).
7 Гревс И. М. Монументальный город и исторические экскурсии // Экскурсионное дело. Петербург, 1921.
8 Коммерсант. 2011. 27 янв. URL: http: // kommersant. ru (дата обращения: 01.04.2010).
9 Баренбойм П., Захаров A. Пакт Рериха в XXI в. М.: Летний сад, 2010. С. 8.
10 Сайт московского общественного движения «Архнадзор».
11 Реpих Н. К. Берегите старину. М.: МЦР, 1993. URL: http: // lib. icr. su (дата обращения:
01.04.2010).
12 Рерих Н. К. По старине, 1903 г.
13 Реpих Н. К. Правда нерушима // Рерих Н. К. Берегите старину.
14 Сайт движения за сохранения культурного наследия Санкт-Петербурга «Живой город»: URL: http: // save-spb. ru (дата обращения: 01.04.2010).
15 Баренбойм П., Захаров A. Пакт Рериха в XXI в. С. 37.
16 Там же. С. 93.
17 Рерих Н. К. По старине, 1903 г.
18 Реpих Н. К. Берегите старину.
19 Отчет Контрольно-счетной палаты Москвы: URL: http: // ksp. mos. ru (дата обращения:
01.04.2010).
20 Газета: газ. 2011. 7 февр. URL: http: // gzt. ru (дата обращения: 01.04.2010).
21 Там же. 2010. 6 дек. 2010. URL: http: // gzt. ru (дата обращения: 01.04.2010).
22 Рерих Н. К. По старине, 1903 г.
23 Баренбойм П., Захаров A. Пакт Рериха в XXI в.
24 Сайт Музея-Института семьи Рерихов, Санкт-Петербург: URL: http: // roerich-museum. org (дата обращения: 01.04.2010).
25 Международная хартия по консервации и реставрации памятников («Венецианская»), 1964 г. URL: http: // rian. ru (дата обращения 25.07.2014); Нарский документ о подлинности, 1994 г. // Московское общество охраны архитектурного наследия: сайт. URL: http: // maps-moscow. com (дата обращения: 01.04.2010).
26 Рерих Н. К. Культура и цивилизация. М.: МЦР, 1997. URL: http: // lib. icr. su (дата обращения:
01.04.2010).
