CC BY
98
УДК 748
РЕПРОДУКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП НАСЕЛЕНИЯ В ПОЛИЭТНИЧНОЙ СОЦИАЛЬНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ОБЩНОСТИ
© М. С. Абдуллина
Башкирский государственный университет,
Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (347) 229 96 08.
E-mail: abdullina_milya@mail. ru
В статье рассматриваются проблемы, связанные с выявлением роли этнического фактора в процессах воспроизводства населения с точки зрения социологии репродуктивного поведения и социальной структуры населения. Представлены материалы исследований репродуктивного поведения населения различных этносов, проживающих в составе социальнопоселенческих общностей Республики Башкортостан.
Ключевые слова: население, репродуктивное поведение, этнический аспект рождаемости, социально-территориальная общность, фактор, условие.
Как свидетельствуют статистические данные, показатели репродуктивного поведения этнических групп населения порой существенно разнятся. Это порождает стремление на уровне практики, а иногда и в научных публикациях, говорить о существовании этнических особенностей демографического поведения различных групп населения. В самом деле существует большая научная проблема, связанная с выявлением роли этнического фактора в процессах воспроизводства населения, в определении тесноты взаимосвязи процесса развития этноса и режима его воспроизводства. Эти вопросы обращены к разным научным дисциплинам. В данной статье сделана попытка рассмотреть проблему не только с позиции «чистой» демографической статистики, но и с точки зрения социологии репродуктивного поведения и социальной структуры населения.
Почти 20 лет население России находится в фазе депопуляции, т.е. убыли его численности по причине низкой рождаемости, уровень рождаемости не компенсирует естественную убыль. Важно то, что снижение самой рождаемости и попытки его научного объяснения в нашей стране отмечаются на протяжении всего XX века [1]. Процесс воспроизводства населения в Республике Башкортостан во многом совпадает с общероссийской тенденцией. Депопуляция в республике берет начало с 1993 года (в России - с 1992 года). В настоящее время показатель среднего числа детей в республике Башкортостан равен 1.5 против 2.2 в 1989 году (по стране данный коэффициент составлял в 2002 году 1.3; в 1989 году - 2.0). В 2007 году численность родившихся составила (51.5 тысяч детей) 80% от уровня 1990г. Численность родившихся за десятилетие реформ (1990-1999) сократилась на 35% по сравнению с предшествующими десятью годами (1980-1989); объем рождаемости в 2000-2009 гг. меньше на 4%, чем в 1990-1999 гг. и составляет 54% показателей 1960-1969 гг. [2].
Научное осмысление рождаемости развивалось по нескольким направлениям, в рамках которых можно рассматривать и ее этнические аспекты.
Существуют исследования Г. С. Гончаровой [3], Р. Р. Галлямова и Г. Р. Зиякаевой [4] и др. со ссылкой на этнические особенности рождаемости там, где наблюдается значительный естественный прирост населения. Этот рост объясняют традициями, обычаями данного народа. И, напротив, в ситуации явного падения рождаемости апеллируют к причинам экономического характера, причем на уровне как обыденного, так и научного сознания. Так, по настоящее время бытует мнение о прямой обусловленности рождаемости материальными условиями жизни семьи. Не вызывает сомнений факт, согласно которому количество детей в семье уменьшается, а рождаемость понижается по мере роста благосостояния населения до определенного уровня. Феномен обратной связи был взят за основу С. Г. Струмилиным [5] при организации первого проведенного ЦСУ СССР (1934 г.) обследования рождаемости в семьях рабочих, служащих и колхозников. Исследование убедительно демонстрировало обратную зависимость уровней рождаемости от уровня доходов, обеспеченности жильем, социального положения, уровня образования респондентов, от занятости женщин в общественном производстве. Все это не соответствовало доминировавшей в то время доктрине неуклонного роста рождаемости при социализме. Поэтому публикация данных материалов стала возможной лишь три десятилетия спустя.
Описанный парадокс практически изживает себя в период завершения демографического перехода, когда рождаемость нивелируется на минимальном уровне во всех социальных группах. Однако само его открытие направило процесс научного познания на поиск неэкономических детерминант рождаемости.
Таким образом, появились теории, выстроенные по схеме «фактор-явление» с поиском факторной модели рождаемости. Факторная модель объяснения динамики рождаемости, мягко говоря, не является строго научной, поскольку не содержит научной основы для системного освещения механизма обратной связи, а базируется на убежденно-
сти в постоянстве связи факторов и явлений. В нашем случае, цель факторного объяснения состоит в выявлении связи отдельных факторов (процессов, явлений) с уровнем рождаемости и репродуктивным поведением, которая работоспособна и незыблема во всех случаях. Форма, в которую облекается результат,- это классификация факторов.
Другими словами, факторная модель объяснения рождаемости отличается от всех прочих тем, что стремится создать всеобъемлющую классификацию факторов репродуктивного поведения.
Классификация факторов рождаемости, которую предлагает О. В. Лармин, делит их совокупность на объективные и субъективные. Объективным автор называет группу демографических факторов, к которым, помимо половозрастной, брачно-семейной, образовательной, социально-профессиональной, относится и этническая структура населения, а также группа экономических факторов (жилищная обеспеченность, благосостояние, здравоохранение). К субъективным факторам исследователь относит государственную демографическую политику [6].
Необходимо отметить, что деление факторов на «объективные» и «субъективные» непротиворечиво только на первый взгляд, только при рассмотрении явлений на уровне общества. На уровне, например, отдельного домохозяйства, семьи или личности начинается путаница с тем, что считать объективным, а что - субъективным, поскольку каждый объективный фактор в данном случае имеет свою субъективную сторону. В частности, воздействие экономических факторов - уровня дохода, обеспеченности жильем - на репродуктивное поведение брачных пар будет различным в зависимости, например, от оценки женщиной устойчивости брака.
Более высоким достижением в создании классификаций факторов рождаемости в отечественной демографии можно считать работы Б. Ц. Урланиса, в которых предлагается выделять условия, факторы, субфакторы и причины демографических процессов. «Фактор является как бы причиной причин и имеет определенное социальное значение. Следует различать факторы и субфакторы. Под фактором рождаемости мы понимаем широкие, основные социальные процессы в их общем виде, под субфактором - конкретные, сравнительно узкие социальные процессы, вытекающие из действия факторов. От факторов и субфакторов следует отличать общие условия, в которых протекают действия этих факторов» [7].
Критический анализ построения факторных типологий сделал Л. Л. Рыбаковский [8].
Говоря о факторах, чаще всего подразумевают причины явлений и процессов, не проводя различий между указанными понятиями. Фактором обозначают все, с чем установлена причинноследственная связь путем измерения корреляционных зависимостей, в то время как о причинноследственном механизме такой связи может быть ничего не известно. Здесь мы имеем дело с види-
мыми, измеряемыми предметами (явлениями) и процессами, в которых причинно-следственные связи устанавливаются не непосредственно, а по их внешним индикаторам (показателям). Такими внешними индикаторами или признаками причин являются факторы (факторные признаки). Когда механизм причинно-следственной связи хорошо изучен и известен, нет необходимости говорить о факторах, а можно говорить непосредственно о причинах. Поэтому смысл факторных классификаций рождаемости состоит только в том, чтобы выявить и уточнить влияние различных факторов на рождаемость, на репродуктивное поведение.
Следуя вполне обоснованным гносеологическим рассуждениям Л. Л. Рыбаковского, необходимо отнести «этническое» в разряд либо «причин», либо «факторов» рождаемости. Является ли этнич-ность фактором, который раскрывает весь причинно-следственный ряд детерминации рождаемости? Ответ отрицательный, поскольку весь причинноследственный ряд рождаемости не может объясняться одними этническими особенностями. Если бы это в действительности было так, то каждый этнос демонстрировал бы определенный, присущий только ему, уровень рождаемости в любое историческое время и в любом месте своего существования [8].
Разумеется, это не говорит о том, что в процессе рождаемости нет места особенностям этнических групп населения. Как известно, в этничности неизбежно присутствует субъективное, например, определение человеком собственной этнической принадлежности. Мы же будем оперировать как объективной информацией, т.е. данными государственной статистики, так и результатами опроса населения.
В социологической науке несмотря на дав-нейшие традиции его использования, пока нет единства в понимании содержания термина «общность». Авторы большого толкового социологического словаря объясняют его как совокупность социальных связей, действующих внутри конкретных границ, местоположении или территории [9].
Рассмотрев точки зрения других специалистов, американский социолог Н. Смелзер определяет общность как «...совокупность людей, которые имеют общее постоянное место жительства, зависят друг от друга в повседневной жизни и осуществляют многие виды деятельности для удовлетворения своих экономических и социальных потребностей» [10]. Таким образом, общности людей возникают в процессе деятельности по удовлетворению их потребностей на определенном месте жительства. Н. Смелзер в связи с этим приводит вывод Шноре о том, что люди, которые имеют общее постоянное место жительства, зависят друг от друга в повседневной жизни и осуществляют многие виды деятельности для удовлетворения своих экономических и социальных потребностей, это в конечном итоге приводит к формированию поселенческой общности людей.
Отметим при этом, что люди, проживающие в одном поселении, в силу того, что оказываются в одинаковых природных, социокультурных экономических и политических условиях, постоянно общаются друг с другом в процессе удовлетворения своих потребностей, подчиняясь не только правовым нормам, функционирующим в обществе, но и нравственным нормам, находясь под социальным контролем, формируют особую социально-
поселенческую общность, поскольку поселенческие общности по уровню своего социальноэкономического развития оказываются на разных позициях в социальном пространстве.
Поселенческие общности (деревни, поселки, города), в свою очередь, находятся в тесных социально-экономических, хозяйственных, семейнобытовых и др. отношениях друг с другом, создавая таким образом определенное социальное пространство, определенную социально-территориальную общность, где на основе некоторых факторов у жителей формируется группообразующий социальный признак, существование которого и фиксирует факт социально-территориальных различий. В силу этого население конкретного поселения превращается и в социальную общность [11].
В рамках темы статьи отметим, что проблема социально-территориальных общностей для нас имеет особое значение с точки зрения формирования определенного репродуктивного поведения людей, проживающих в составе социальнопоселенческих общностей, начиная с развития соответствующей социальной инфраструктуры, материально-технической базы, поддерживающей процессы воспроизводства населения поселенческой общности, кончая общественным мнением. Социальнотерриториальная и социально-поселенческая общности выступают в качестве внешнего условия формирования репродуктивного поведения населения.
Диалектика взаимосвязей факторов и условий в формировании репродуктивного поведения людей на уровне отдельных социально-поселенческих и социально-территориальных общностей такова, что система факторов (природных, территориальных, экономических, социокультурных и т.д.) в процессе длительного взаимодействия людей на одной территории приводит к формированию социально-поселенческих и социально-территори-
альных общностей. В свою очередь система отношений в этих общностях превращается в условия, при которых формируются соответствующие репродуктивные установки людей. Именно по этой причине, если даже эти общности состоят из представителей одного этноса, их репродуктивное поведение складывается в условиях, возникающих под влиянием целой системы факторов, где этничность, выступает в качестве «одного из» многих факторов, формирующих эти условия.
Рассмотрим эту проблему более подробно на примере населения Республики Башкортостан, по-
скольку мы имеем дело с населением, которое объединяет представителей более ста этносов, веками проживающих на этой территории, которое формировалось как социально-территориальная общность.
Система расселения населения республики такова, что в ней представлены социальнопоселенческие и социально-территориальные общности самых разных видов и разного уровня социального развития с разными представителями этнических групп населения. По численности здесь преобладают представители трех этносов: башкир, русских и татар. Показатели рождаемости у них, если брать на уровне республики в целом, существенно отличается. По данным Переписи населения 2002 года среднее число рожденных детей на 1000 женщин у башкир составляет 1969, у русских -1446, у татар - 1711. В частности, у башкир численные показатели рождаемости выше, чем у татар и русских; у татар показатель рождаемости выше, чем у русских и ниже, чем у башкир. Но констатация этого факта - это только часть дела. Необходимо найти обоснованный ответ на вопрос о том, является ли этничность фактором, детерминирующим рождаемость.
Обратимся для начала к материалам статистики [12]. Если бы этничность детерминировала рождаемость, то во всех деревнях с однородным этническим составом населения были бы показаны присущие только ему уровни рождаемости и, соответственно, менялась бы численность населения. Возьмем в качестве примера население Бурзянско-го района, которое на 95.3% состоит из башкир. Практически во всех деревнях района, кроме райцентра, население состоит из представителей башкирского этноса и, если бы рождаемость детерминировалась этничностью, то во всех населенных пунктах увеличивалась бы численность населения. Однако, как свидетельствуют результаты статистики, с 1989 года по 1999 год численность населения деревни Абдулмамбет увеличилась на 33.7%, а в деревне Малый Кипчак за то же время численность населения сократилась на 29.8%, хотя и в той, и в другой деревне, как уже говорилось, проживают только башкиры. Как видим, у представителей одного и того же этноса противоположные показатели роста численности населения за один и тот же период. Так, здесь возникает необходимость учета еще одного фактора - размера поселения: деревня Абдулмамбет - большая деревня с соответствующей половозрастной структурой населения, в которой представлены все три возрастные группы; тогда как деревня Малый Кипчак относится к категории «малая деревня», в которой проживает в основном население пострепродуктивного возраста. Понятно, что в этом случае репродуктивное поведение населения в принципе не может быть однотипным, если даже люди принадлежат одной этнической группе. Для дальнейшего сравнения возьмем однотипные по количеству и этническому со-
ставу деревни: например, д. Байгазы, где в 1989 году проживало 302 человека, и д. Кургашлы с населением 316 человек. В первой деревне к 1999 году население увеличилось на 40.1%, тогда как во второй деревне за это же время прирост составил всего 9.8% при одинаковом этническом составе.
Рассмотрим динамику численности татарского населения, где 78.0% населения Кушнаренковского района составляют татары; при этом в деревне Старый Курмаш за указанный период численность населения увеличилась на 17.4%, а в деревне Новый Курмаш численность, наоборот, уменьшилась на 18.2%.
Таким образом, и у представителей татарского этноса в одних и тех же условиях одной социальнотерриториальной общности репродуктивное поведение проявляется по-разному.
Эти выводы в полной мере относятся и к представителям русского этноса: если за этот же период, например, в деревне Кувыково численность населения увеличилась на 14.8%, то в соседней деревне Медведерово она сократилась на 22.7%.
Несомненное существование внутриэтниче-ских различий в уровне рождаемости лишает этнический фактор доминирующего значения в детерминации рождаемости, но, при этом, не умоляет его влияния на данный процесс в целом. Как мы отмечали выше, ведущие этносы республики демонстрируют определенные различия по уровню рождаемости: у башкир она выше чем у татар и русских, а у русских - самые низкие показатели.
На различия в суммарных, усредненных показателях рождаемости у доминирующих в РБ этносов влияет расселенческий фактор. Так, согласно данным статистики, 58% башкир проживает в сельской местности, где рождаемость выше, чем в городе, в то же время городское население, для которого характерна низкая рождаемость, на 83% состоит из русских. Здесь, на первый взгляд, этническая принадлежность маскирует действие другого фактора - рас-селенческого. Однако факт преобладания башкир на селе, а русских в городе в свою очередь нуждается в объяснении, основа которого возможно заложена в области исторического развития этноса.
На наш взгляд, критерием классификации факторов рождаемости может и должно выступать только реальное, а не абстрактное основание снижения рождаемости. Факторный анализ, результатом которого выступает факторная модель, нуждается в оценке числа факторов, необходимых для объяснения корреляционной связи между ними. Другими словами, выстраивание классификации возможно только в рамках той или иной концепции, поскольку нуждается в руководящей идее, задающей основные параметры такой классификации.
Факторные теории способствовали отходу научной мысли от прямолинейного экономического редукционизма, но, не обретя концептуальной формы, остались на уровне перечня факторов рождаемости различного уровня и значения. Этниче-
ский фактор сохраняет свое место в этом ряду. Все экономически развитые нации и составляющие их этносы в прошлом выработали исторически устойчивые нормы многодетности и связанные с ней традиционные семейные нормы. Также развитие этноса венчали определенный хозяйственный уклад, система социальных институтов, культура, т.е. весь комплекс социальных отношений, способствующий адаптации этнической группы к экологической и социальной среде. Таким образом, этнос вбирал в себя все разнообразие социальных отношений, накрывая общность людей, подобно куполу. В таком видении вычленение отдельно взятого этнического фактора представляется невозможным и бессмысленным.
Самостоятельное значение этнический фактор приобретает, по нашему мнению, в процессе модернизации, при переходе от общинного, по терминологии Ф. Тенниса, к общественному. Данный процесс проходит неравномерно у различных народов. Одни превращаются в суперэтносы, другие стремятся сохранить самобытность, традиции, в том числе и семейные. Традиционные репродуктивные нормы, возможно, утрачивают прежнюю силу, но сохраняют определенную инерцию, которая может поддерживаться или тормозиться деятельностью государства. Следовательно, научное изучение этнических аспектов рождаемости сохраняет свою актуальность.
Критическое освоение факторного анализа рождаемости привело к развитию ее поведенческих концепций. Прежде чем говорить о факторах, необходимо иметь в виду, что понятие «репродуктивное поведение» в содержательном плане тесно связано с понятиями «поведение», «социальное поведение», которые соотносятся как общее и частное. Схематично этот ряд можно представить следующим образом: «поведение» - «социальное поведение» -«репродуктивное поведение». В литературе, говоря «поведение», как правило, имеют в виду «...процесс взаимодействия живых существ с окружающей средой, опосредствованный их внешней (двигательной) и внутренней (психической) активностью...» [13]. Таким образом, говоря о поведении, в том числе и о репродуктивном, мы выходим на «взаимодействие», которое предполагает действие по меньшей мере разных сторон - участников этого процесса. Репродуктивное поведение в этом контексте представляется как вид социального поведения, что позволяет рассматривать его в русле известной схемы целерационального, ценностнорационального, традиционного и аффективного действия. Поведение, как считал М. Вебер, как и действие, может быть осмысленным и неосмысленным [14]. Если это так, то и репродуктивное поведение представителей разных этнических групп, кроме повального подчинения этническому, неизбежно будет иметь в себе как целерациональное или ценностно-рациональное, традиционное или аффективное.
Необходимо также отметить, что в отечественной демографии видное место занимает школа институционального кризиса семьи и исторического уменьшения потребности в детях А. И. Антонова. Основным понятием данной парадигмы является потребность в детях, которая формируется репродуктивными нормами, бытующими в данном обществе. Эти нормы могут быть связаны с народными обычаями и традициями. Реализация потребности в детях связана с механизмом репродуктивных установок, которые означают психологический настрой личности или семейной пары к рождению определенного числа детей. Измерения репродуктивных установок осуществляется посредством социологических опросов, с помощью индикаторов идеального, ожидаемого и желаемого числа детей. В соответствии с предметом нашего исследования мы проводим анализ взаимосвязи репродуктивных установок с этнической принадлежностью респондентов.
Показатель ожидаемого числа детей является индикатором поведенческой компоненты репродуктивной установки, т.е. он отражает то число детей, которое семья планирует завести с учетом актуальных жизненных условий. Анализ данных опроса 2002 года жителей республики Башкортостан, в котором автор принимала участие, показывает, что население республики в целом ориентируется на двухдетную модель семьи (табл. 1).
В разрезе рассматриваемых этнических групп радикальных различий по данному индикатору не
обнаруживается. При этом ожидаемое число детей у башкир выше, чем у русских (на 0.17) и татар (на 0.2). Это превышение заметно и в целом по республике, и по городам и сельским населенным пунктам. Наиболее существенная разница наблюдается у башкир и русских, проживающих в городе (на 0.28) и у башкир по сравнению с русскими и татарами в сельской местности (соответственно 0.27 и 0.29). Следует учитывать, что большинство городских башкир - это выходцы из села, а 60% русских являются коренными горожанами.
Таким образом, количественная определенность репродуктивной установки прямо пропорциональна величине потребности в детях и обратно пропорциональна степени ее реализации. Это означает, что чем выше потребность в детях (желаемое число детей), тем выше готовность к рождению детей (репродуктивная установка). При этом, чем меньше разрыв между желаемым и ожидаемым числом детей (степень реализации потребности в детях), тем больше готовность к рождению детей ослабевает.
Судить о реализации потребности в детях можно по величине разрыва между желаемым и ожидаемым числами детей. Чем больше этот разрыв, тем большее значение придается условиям, при которых могло бы состояться рождение ребенка.
Как показывает наше исследование, проведенное в 2009 году, больше не удовлетворена потребность в детях у башкир и татар (табл. 2).
Таблица 1.
Мнение населения об ожидаемом числе детей в семье в разрезе национальности респондентов
Уфа, Республика В том числе, население
2002 г. Башкортостан, 2002 г. города Уфы других городов сельской местности
Все 1.79 2.08 2.05 2.09 2.10
башкиры 2.02 2.11 2.17 2.22 2.29
татары 1.84 1.91 1.88 2.11 2.02
русские 1.58 1.94 2.08 1.94 2.00
Примечание - материалы республиканского опроса 2002 года.
Таблица 2.
Среднее желаемое и ожидаемое число детей в семье в зависимости от национальной принадлежности опрошенных
Респонденты Число детей
Желаемое Ожидаемое Разница
Все 2.52
Из них:
русские 2.34
башкиры 2.95
татары 2.46
2.10 0.42
1.97 0.37
2.52 0.44
2.03 0.43
Примечание - таблица составлена автором на основе данных исследований 2009г.
Таким образом, объективная демографическая статистика и данные социологических опросов фиксируют существование различий в репродуктивном поведении этнических групп. Эти различия не носят радикального характера и, вероятно, в будущем могут исчезнуть. Ослабление института семьи на фоне усиления позиции других институтов общества снижает в общественном сознании ценность материнства, отцовства и детства, стимулирует внесемейные ценностные ориентации личности на успех во вне-семейной сфере и уменьшает, таким образом, потребность в детях. Кризис семьи происходит в сфере ценностных приоритетов общества и личности, когда растет удельный вес внесемейных ценностей по мере того как снижаются ценности семьи и детей.
В связи с изменениями социальных норм, ценностных ориентаций, социальных установок и мотивов, возникает необходимость освоения методов измерения степени реализации предпочтений репродуктивного поведения личности и семьи. Данные опросов о предпочитаемом числе детей являются началом, а не завершением изучения механизма регуляции репродуктивного поведения, поскольку основываясь только на них, можно сделать ошибочный вывод о неизменности у населения желания иметь двоих детей, а однодетность предстает результатом неблагоприятных условий жизни, улучшение которых неизбежно ведет к повышению рождаемости.
В то же время устойчивость образа жизни и семейных традиций этносов к переменам еще предстоит оценить в будущем.
ЛИТЕРАТУРА
1. Жуков В. И. Россия в глобальном мире: философия и социология преобразований. Т. 1. Россия на рубеже тысячи-летий: социология экономики и политики (1985-2005). М.: изд-во РГСУ, 2007. 556 с.
2. Демографическая ситуация и состояние здоровья населения // Республика Башкортостан. Доклад о развитии человеческого потенциала за 2008 г. / Под общ. ред. Валиахметова Р. М., Бурхановой Ф. Б. Уфа: изд-во «Восточная печать», 2009. С. 107-110.
3. Гончарова Г. С. Отношение к семье, браку и детям у различных народов Сибири в современных условиях (на примере Республик Тыва и Хакасия) // Материалы Третьего Международного Конгресса «Мир семьи». М., 2005. С. 40-45.
4. Галлямов Р. Р., Зиякаева Г. Р. Репродуктивная активность женщин Башкортостана в современных условиях: этноде-мографический аспект // Влияние социальноэкономических преобразований на решение проблем женщины-матери. Уфа, 2002. С. 80-81.
5. Струмилин С. Г. К проблеме рождаемости в рабочей среде // Струмилин С. Г. Избр. произв., Т. 3. М., 1963-1965. С. 67-73.
6. Лармин О. В. Методологические проблемы изучения народонаселения. М.: Статистика, 1974. 240 с.
7. Урланис Б. Ц. Проблемы динамики населения СССР. М.: Наука, 1974. 149 с.
8. Рыбаковский Л. Л. Миграция населения: Прогнозы, факторы, политика. М.: Наука, 1987. 199 с.
9. Большой Толковый социологический словарь. (Collins). Т. 1. М.: Вече, ACT, 2001, 544 с.
10. Смелзер Н. Социология. М.: Феникс, 1994. 688 с.
11. Социологический энциклопедический словарь / Под ред. Г. В. Осипова М.: изд-во НОРМА, 2000. 689 с.
12. Административно-территориальное устройство Республики Башкортостан. Справочник. Уфа, 1999. 416 с.
13. Энциклопедический социологический словарь / Под ред. Осипова Г. Л. 1995. 939 с.
14. Вебер М. Основные социологические понятия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. 603 с.
Поступила в редакцию 15.08.2010 г.
