CC BY
28
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ РИТУАЛА «КРЕЩЕНИЕ» НА УРОВНЕ РЕЛИГИОЗНОГО СОЗНАНИЯ (на материале русского языка) О.Г. Ласская, Т.А. Фесенко
Lasskaya O.G., Fesenko T.A. Representation of the ritual «Christening» on the level of the religious consciousness (on the material of the Russian language). Being one of the key aspects of culture a ritual appears to be a regulating instrument of social relations for centuries. The presence of the sacral component in the structure of a ritual helps to trace the representation of one of the major Christian rituals -«Christening» on the level of the religious consciousness.
Являясь одним из ключевых моментов культуры, ритуал на протяжении веков выступает средством регулирования отношений в обществе. Наличие сакрального компонента в структуре ритуала позволяет проследить репрезентацию одного из главных христианских ритуалов - крещения на уровне религиозного сознания.
Своеобразие человеческой культуры обусловлено наличием достаточно ярких явлений и феноменов, позволяющих воспроизвести ее структуру, охарактеризовать ее сущность и ядерные компоненты. Одним из определяющих культурных феноменов выступает ритуал.
Ритуал являет собой инструмент хранения традиций и передачу наследия одного поколения другому [1]. В ритуальных явлениях отражаются менталитет лингвокультурного сообщества и его сознание. Ритуал выступает «концентратом» приоритетных мыслей, идей и ценностного опыта, характерных для определенных этапов развития человечества, в силу чего можно выделить некоторые из определяющих функций ритуала, а именно: регулирующую и упорядочивающую, что обусловливает ментальное и лингвокультурное единообразие конкретного социума.
Под ритуалом мы понимаем символическую форму поведения, инкорпорирующую упорядоченные действия, реализующиеся в культурно-историческом и практическом аспектах. В структуре ритуала выделяются религиозный (священный, сакральный) и светский (официально-деловой) уровни.
Существование сакральной области обеспечивается религиозным ритуалом, который занимает транснациональный уровень, существующий и признаваемый в каждой
культуре, независимо от ее внутренних характеристик. На национальном уровне располагаются ритуалы, регламентирующие повседневную действительность, с остаточными формами священного и обладающие ярко выраженными признаками, свойственными только для одной культуры, с помощью которых выводится ее общая дефиниция. Под индивидуально-социумным уровнем мы понимаем такую область функционирования ритуала, которая влияет непосредственно на деятельность индивидуума в обществе и закрепляет за ним определенный социальный статус, достигаемый и изменяемый в процессе совершения данного ритуала.
Таким образом, все три уровня тесно связаны с культурой и обозначают действия, которые имеют символическое значение и знаковый характер. Как подчеркивает
В. А. Маслова, «само знание ритуалов является символом, определяющим уровень овладения культурой и социальную значимость людей» [2]. С точки зрения информационного подхода культура представляет собой систему знаков, в которых содержится социальная информация и заложена программа человеческого поведения [2, с. 15], что также существенно для ритуала. Корни пересекающихся значений, на наш взгляд, восходят к тому периоду, когда культура и ритуал только зарождались. В нашем понимании ритуал представляет собой более раннее образование по отношению к культуре, и он послужил точкой отсчета для зарождения семиотической системы культуры, передав ей некоторые свои характеристики. По мнению
О.М. Фрейденберг, ритуал представляет «особый механизм культуры, где находят свое выражение высшие ценности определенной традиции» [3].
С целью полного и более глубокого изучения ритуала необходимо обратиться к тому этапу развития человеческого общества, когда ритуал являлся «своеобразной осью», вокруг которой выстраивался общественный порядок. Наиболее важную, определяющую роль ритуал выполнял в структуре мифологического сознания, образуя с мифом «ритуально-мифологический комплекс» [4].
Согласно М.М. Маковскому, мифологическое сознание - это «особый вид мироощущения, специфическое, образное, чувственное представление о явлениях природы и общественной жизни, самая древняя форма общественного сознания. Оно представляет собой творение в воображении или с помощью воображения иной действительности -субъективной или иллюзорной, служащей не столько для объяснения, сколько для оправдания определенных («священных») установлений, для санкционирования определенного поведения» [5]. Человеческому сознанию на наиболее ранних этапах своего функционирования было присуще отождествление всего живого и неживого и оперирование разного рода магическими образами и символами.
Специфика мифологического сознания заключается в том, что отождествление происходит на уровне самих объектов, а не на уровне имен. Соответственно, мифологическое сознание предполагает трансформацию объекта, которая происходит в конкретном пространстве и времени.
М.М. Маковский выделяет два закона, лежащих в основе мифологического сознания: 1) отсутствие причинно-следственного ряда. Мир для первобытного человека в силу специфики его мышления превращается в субъективную действительность, образующуюся по своим правилам, где одна мысль повторяет другую, один образ вариантен другому; различие их форм создает кажущееся разнообразие; 2) симбиоз прошедшего с настоящим. Поступательное движение вперед первобытной культуры опирается на все пройденное, которое остается не преодоленным в контексте нового и актуального. Первобытное мышление не знает борьбы старого и нового, и здесь идет речь о закономерном состоянии мифологического сознания, которое еще не умеет преодолевать пройденного [5, с. 18]. По сути, мифологическому созна-
нию и не требовалось преодолевать пройденное, поскольку его задачей было вернуться в это пройденное, необходимо только обновить его в соответствии с выбранной смысловой позицией. Первобытное сознание отличается чувственно-эмоциональной направленностью, которая и определяет поведение человека.
Основой для возникновения ритуалов, по мнению многих исследователей, являются архетипы, в соответствии с которыми конструируется и функционирует окружающая действительность. Швейцарский психолог К.Г. Юнг определяет архетипы как «безлич-ностные или коллективные бессознательные формы», единые для всего человечества, поскольку затрагивают самые глубинные пласты психики, где снимаются все различия. Поскольку архетипы - достояние всего человечества в целом, то они по своей природе носят коллективный характер. Уровень бессознательного, согласно концепции Юнга, характеризуется отсутствием выраженной индивидуальности и включенностью в сферу общечеловеческого бессознательного разума, в котором отсутствуют какие-либо отличия. Именно на этом этапе зарождается и начинает свое развитие ритуал. Вернее, он уже существует в качестве бессознательного образования, которое начинает свою реализацию в мифологической действительности. Именно наличие определенного архетипического пласта в сознании всех людей, по мнению Юнга, предопределило специфику первобытного сознания [6].
М. Евзлин, исследуя архетип и ритуал, высказывает предположение, что именно при взаимодействии ритуала и архетипа появляется новая реальность - сознание, которая развивается согласно законам двух ее составляющих [7]. Иными словами, именно ритуал послужил отправной точкой для рождения сознания, и первобытное сознание, исходя из предложенной точки зрения, является ритуальным.
Своеобразным продолжением мифологического сознания явилось сознание религиозное. Главным и обязательным компонентом религиозного сознания является вера как психологическая установка принимать определенную информацию и следовать ей («исповедовать»), независимо от степени ее правдоподобности или доказанности, часто
вопреки возможным сомнениям. В структуре данного вида сознания всегда присутствует мистическое начало, обеспечивающее связь со сверхъестественными, священными силами. Именно наличие данной связи составляет психологическую основу религиозного сознания, и, следовательно, религии.
Религиозное сознание сложнее, чем мифологическое, поскольку включает в себя теологический компонент, церковную мораль, церковное право и церковную историю. Таким образом, этот вид сознания изначально ориентирован на взаимодействие с церковью, через которую осуществляется коммуникация со сверхъестественными силами. Религиозное сознание наиболее полно реализуется в репрезентации определенного ритуала.
Одним из основных ритуалов русской традиции является, на наш взгляд, крещение.
Принятие крещения на Руси неразрывно связано с распространением новой религии, что было вызвано исторической необходимостью. С помощью обращения в христианство государство надеялось улучшить экономические и культурные связи с другими странами.
В начале X в. на Руси сложились благоприятные условия для проникновения христианства, а следовательно, и для официального изменения религии.
Именно при власти князя Владимира, в 988 г., Русь приняла крещение, и вслед за ним тотчас последовало принятие христианства и упразднение языческого культа.
В то же время нельзя утверждать, что принятие крещения и христианства носило только политический характер. Переход в новую веру сопровождался глубоким переосмыслением собственной жизни, раскаянием в совершенных проступках, очищением от грехов. Важным моментом крещения, который первым закрепился в общественном сознании и признавался безоговорочно всеми, стало исцеление от физических недугов и дарование здоровья.
В настоящее время ритуал «крещение» имеет четко установленную сложную структуру и порядок действий, через которые происходит приобщение человека к православной культуре, а главное, к православной вере. Крещение относится к ритуалам перехода, так как в процессе крещения человек приобретает новый статус, переходит из одного состояния в другое, а именно: становит-
ся христианином. Кроме того, крещение характеризуется антропоцентричной направленностью, поскольку в центре действия оказывается человек.
Крещение совершается через освящение воды, освящения елея, погружение крещае-мого в воду и облачение крещаемого в белые одежды. Каждый этап ритуала имеет собственное символическое значение, пониманию которого способствует языковая репрезентация данного явления, осуществляемая через тексты, произносимые священнослужителем.
Освящение воды для крещения - одна из важнейших частей всей процедуры, имеющей самую глубокую связь с самим таинством крещения. Именно вода открывает значение исследуемого ритуала. Являясь древнейшим религиозным символом, вода заключает в себе следующие аспекты, необходимые для понимания сути крещения. Во-первых, это - первичная, космическая стихия; основа жизни. Во-вторых, это - основа смерти, несущая разрушительную силу. И, наконец, вода - символ очищения, спасения, возрождения и обновления, что, несомненно, является конечной целью принятия крещения. Подтверждением служат тексты, обязательные в исполнении процедуры ритуала:
Об освящении этой воды силой, и действием, и наитием Святого Духа Господу помолимся. О пришествии на эти воды очистительного действия Сверх-существенной Троицы Господу помолимся. О ныне приходящем к святому Просвещению и о спасении его Господу помолимся.
Очищенная и восстановленная вода превращается в силу искупления всех людей, это самый значительный компонент крещения, через который люди начинают свое приобщение к вере, которое, в свою очередь, выражается в надежде и любви умереть с Христом и воскреснуть с ним из мертвых:
Дабы стать соединенным и сопричастным смерти и воскресению Христа, Бога нашего, Господу помолимся. Да станет эта вода купелью возрождения для отпущения грехов и одеждой нетления, Господу помолимся.
Освященная вода может избавить от всех проявлений негативных эмоций, от духовного и материального недостатка; с водой к человеку приходит защита, милость и спасение. Иными словами, человек получает по-
кровительство через Благодать Бога, которая сообщает человеку волю к спасению и силы.
О избавлении его и нас от всякой скорби, гнева, [беды] и нужды Господу помолимся. Защити, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию.
Таким образом, освящение воды, первый этап крещения, готовит новое, духовное, рождение человека. Крещаемый получает знание о силе воды и о возможностях новой жизни.
После того, как вода освящена, она по-мазуется елеем. Как и вода, елей имеет глубокое религиозное значение, которое следует из его практического употребления. В древнем мире елей, прежде всего, являлся лечебным средством и выступал символом исцеления, а следовательно, жизни, духовной силы, радости и света. Это знак примирения Бога с человеком:
Владыка Господи, Боже отцов наших, находившимся в ковчеге Ноевом пославший голубку, несущую в клюве масличную ветвь -знак примирения и спасения от потопа, и тем таинство благодати прообразовавший, и масличный плод для совершения святых твоих Таинств подавший: им Ты и бывших под законом Духа Святого исполнял, и живущим в благодати совершенство даруешь! Сам благослови и этот елей силою, и действием, и наитием Святого Твоего Духа, чтобы стать ему помазанием нетления, оружием правды, обновлением души и тела, от всякого диавольского действия защитой, ко избавлению от зол всем помазывающимся им с верою или вкушающим его.
Елеем помазуется и тело человека в следующей последовательности:
Лоб: Помазывается раб Божий елеем радости во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Грудь: Во исцеление души и тела.
Уши: К слышанию веры.
Руки: Руки Твои сотворили меня и создали меня.
Ноги: Чтобы ходить ему по стопам Твоим заповедей Твоих.
Соответственно, мы видим, что помазание елеем происходит сверху вниз, и каждому органу человека приписывается свое назначение, связанное с правильным исполнением веры (уши и ноги) и с тем, что дает вера (грудь, руки). Таким образом, на втором
этапе крещения происходит воссоздание человека. Крещение обновляет и восстанавливает человека в его первозданной целостности, примиряет душу и тело.
Третий этап крещения знаменует собой собственно троекратное погружение в освященную и помазанную елеем воду. Важно отметить, что особый смысл крещение приобретает через многократное повторение на каждом этапе имени Сверх-существенной Троицы: Отца и Сына, и Святого Духа. Троекратное погружение в воду как раз и посвящено каждому имени в отдельности:
«Крещается раб Божий во имя Отца...»
Возводя из воды: «Аминь».
Погружая во второй раз, произносит: «И Сына...»
И возводя из купели: «Аминь».
Погружая в третий раз, произносит: «И Святаго Духа...»
И возводя из купели: «Аминь».
«Ныне и присно, и во веки веков. Аминь...»
Каждое из трех погружение свидетельствует о том, что люди снова видели и испытали, что Христос умер и воскрес. В процессе погружения человек снова возвращается в начало, исходную точку, но уже в обновленном состоянии. В этом смысле ритуал крещения повторяет архаический ритуал, главное назначение которого было воссоздать акт первотворения, акт создания мира и человека в нем.
Заканчивается ритуал крещения облачением новокрещенного в белую одежду, символизируя, таким образом, возвращение человека к целостности, его восстановление, обновление и вступление в новую, праведную, жизнь:
Облачается раб Божий в ризу праведности во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Вместе с белой одеждой на человека возлагается нательный крест, который защищает его и определяет принадлежность к числу христиан:
Возлагается на раба Божия Крест-хранитель всей вселенной, Крест-сила народов, Крест-утверждение верующих, Крест-слава ангелов и поражение демонов.
Итак, ритуал «крещение» представляет собой последовательность строго упорядоченных действий: освящение воды, освяще-
ние елея, собственно крещение, облачение в белые одежды и возложение нательного креста. Сама процедура ритуала, тексты крещения обеспечивают постепенный переход в правильный образ жизни, через многократное повторение одних и тех же фраз устанавливается связь с Божественными силами, и человеку, таким образом, передаются азы правил христианского поведения на эмоциональном, психологическом и концептуальном уровне, которыми он должен руководствоваться в течение последующей жизнедеятельности. В религиозном сознании данный ритуал имеет первостепенное значение, поскольку определяет принадлежность человека к христианской вере и символизирует собой новый этап и образ жизни, согласно предписаниям церкви.
1. Топоров В.Н. // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках: сб.
ст. АН СССР / сост. Л.Ш. Рожанский. М., 1998. С. 7-52.
2. Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие. М., 2001. С. 41.
3. Еремина В.И. Ритуал и фольклор. Л., 1991.
4. Мелетинский Е.М. // Режим доступа:
http://www. гиШета. ги/Мк1оге/те1ейпБку1. ИМ. Загл. с экрана.
5. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. М., 1996.
С. 15.
6. Юнг К.Г. // Аналитическая психология. Прошлое и настоящее. Статьи / сост. В. Зелинский, А. Руткевич. М., 1995. С. 30-38.
7. ЕвзлинМ. Космогония и ритуал. М., 1993.
8. Иконы и переводы Св. Писания и Богослу-
жебных текстов: о. Амвросий (Тимрот) // Режим доступа: http://wertograd. патоА
гиЛгеЪПк/ ^^05. Ыт. Загл. с экрана.
Поступила в редакцию 3.03.2006 г.
СПОСОБЫ МЕТАФОРИЗАЦИИ КОНЦЕПТОВ ПРИРОДНЫХ ЯВЛЕНИЙ В РУССКОЯЗЫЧНОМ ПОЭТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ Е.Б. Рябых, Т.А. Фесенко
Ryabykh E.B., Fesenko T.A. The ways of metaphorization of the natural phenomena concepts in Russian poetical discourse. The article studies the ways of metaphorization of the NATURAL PHENOMENA concepts in Russian poetical discourse. It is noted that metaphorization of the NATURAL PHENOMENA concepts proceeds not only on a lexical level, but on the phonetic and grammatical levels too.
Изучению дискурса посвящено множество исследований, авторы которых трактуют это явление в столь различных научных системах, что само понятие «дискурс» получило множество различных интерпретаций и стало шире понятия «язык».
Одной из наиболее сложных в современном языкознании является проблема соотношения понятий «дискурс» и «текст». Понятия «дискурс» и «текст» противопоставляются друг другу по ряду оппозитивных пар: функциональность - структурность, процесс -результат (продукт), динамичность - статичность и т. д. К примеру, как отмечает В.Е. Чернявская, когнитивно-дискурсивное направление научного анализа связано на-
прямую с осознанием той реальности, что текст является основополагающим, но не единственным элементом в сложно организованной системе человеческой коммуникации. Признание этого обстоятельства привело к перемещению исследовательских интересов от вопросов внутритекстовой организации к процессам текстопостроения и восприятия. Теоретическим выводом из этого оказалось разделение текста как результата коммуникативно-когнитивной деятельности и дискурса как самого процесса [1]. М.В. Никитин отмечает, что текст как продукт сам по себе мертв в том смысле, что в нем нет мысли вне дискурса и дискурсантов, вне процессов речевой деятельности - поро-
