РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ОТРИЦАТЕЛЬНЫХ ЭМОЦИЙ В ПОВЕДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА И СПОСОБЫ ЕЕ ПЕРЕДАЧИ НА РУССКИЙ ЯЗЫК Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 811.11-112

Vladimirova S.V., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Ugra State University (Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: vsv6725@mail.ru

Baidina A.A., BA student, Ugra State University (Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: lina.baidina@mail.ru

REPRESENTATION OF NEGATIVE EMOTIONS IN PERSON'S BEHAVIOR AND WAYS OF ITS CONVEYING INTO RUSSIAN. The article examines similarities and differences in verbalization of negative emotions in people's behavior in English- and Russian linguocultures based on Emily Bronte's novel 'Withering Heights" and its Russian translation. The study focuses on lexical units that act as direct nominations of person's emotional state and the ways of their conveying into Russian. The authors form and describe 5 lexico-semantic groups of negative emotions: «anger», «disgust», «fear», «sadness», «shame». There are two ways to verbalize character's emotional state: nomination and expression. The conclusion contains the results of the study: out of 633 identified cases of the use of lexical units expressing negative emotions: 162 units convey «disgust», 143 - «fear», 138 - «sadness», 137 - «anger», 53 - «shame». These emotions are translated into Russian by using syntactic assimilation, modulation, generalization, concretization, compensation and antonymic translation. Their content and emotional coloring are saved. Interlanguage and intercultural translation differences are eliminated.

Key words: negative emotions, verbalization, lexical means, representation, ways of conveying.

С.В. Владимирова, канд. пед. наук, доц., ФГБОУ ВО «Югорский государственный университет», г. Ханты-Мансийск, E-mail: vsv6725@mail.ru

А.А. Байдина, бакалавр, ФГБОУ ВО «Югорский государственный университет», г. Ханты-Мансийск, E-mail: lina.baidina@mail.ru

РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ОТРИЦАТЕЛЬНЫХ ЭМОЦИЙ В ПОВЕДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА И СПОСОБЫ ЕЕ ПЕРЕДАЧИ НА РУССКИЙ ЯЗЫК

В статье рассматриваются сходства и различия вербализации отрицательных эмоций в поведении людей в англоязычной и русскоязычной лингвокуль-турах по материалам произведения Эмили Бронте «Грозовой перевал» и его перевода на русский язык. Предметом исследования выступают лексические единицы как прямые номинации эмоционального состояния человека и способы их передачи на русский язык. Авторами структурированы и описаны 5 лек-сико-семантических групп отрицательных эмоций: «гнев», «отвращение», «страх», «печаль», «стыд». Выделено два способа вербализации эмоционального состояния героев: номинация и экспрессия. В заключение статьи апредставлены результаты исследования: выявлено 633 случая употребления лексем, выражающих отрицательные эмоции: 162 лексемы транслируют «отвращение», 143 - «страх», 138 - «печаль», 137 - «гнев», 53 - «стыд». На русский язык данные эмоции переданы приёмами синтаксического уподобления, модуляции, генерализации, конкретизации, компенсации и антонимического перевода. Их содержание и интенсивность при передаче на русский язык сохранены, межъязыковые и межкультурные различия преодолены.

Ключевые слова: отрицательные эмоции, вербализация, лексические средства, репрезентация, способы передачи.

Эмоции сопровождают человека на протяжении всей жизни и являются главным компонентом коммуникации. В устной беседе, письменном послании цель каждого индивида состоит в передаче собственного отношения к предмету речи, воздействии на собеседника словами, интонацией, мимикой, жестами. Они «захватили все коммуникативное пространство Homo loquens: СМИ, политику, бытовое и художественное общение, в том числе подростковое и молодежное» [1, с. 24].

Вступая в общение, люди неосознанно пытаются уловить эмоциональное состояние своего собеседника, что и как он говорит Оно выражается языковыми (лексические и фразеологические единицы, междометия, синтаксические конструкции, просодия, графические выделения) и паралингвистическими средствами, которые связаны между собой, поскольку без учета обоих восприятие информации может быть неполноценным.

С развитием межкультурного и межязыкового взаимодействия возникла необходимость сопоставительного изучения языковых средств выражения эмоций. Чтобы лучше понимать представителей других культур, избежать чувства бестактности и неловкости в беседе, необходимо знать особенности их внутреннего мира и специфические средства его отображения. В этой связи вербальное поведение человека, в том числе и в произведениях художественной литературы, стало объектом внимания многих исследований (Левина О.А., Николаева ПР, Колмогорова А.В., Соболь Е.Ю., Талашова Н.П, Филимонова О.Е., Цыбина Л.В., Эбзеева Ю.Н., Кристенсен Н. и др.).

В художественном произведении представлена индивидуальная картина мира писателя, его мысли, чувства и переживания, которые он передает с помощью своих персонажей, чтобы вызвать у читателя определенную реакцию и в полной мере передать свой замысел, который является обобщенным представлением о типичных эмоциях носителей определенной лингвокультуры. Поворя о степени воздействия, следует отметить, что отрицательные эмоции обладают широким спектром оттенков и, соответственно, оказывают большее влияние, чем положительные, которые схожи в своем выражении с разными языками.

Повышенный интерес к эмоциональной сфере человека, анализу приемов и средств выражения, репрезентации эмоций в разных языках и культурах и недостаточная изученность данного аспекта, наличие противоречивых суждении (Ионова С.В., 2019; Катермина В.В., 2016; Коростова С.В., 2017; Костюшкина ПМ., Егорова З.В., 2017; Николаева ПР., Колмогорова А.В., 2017; Талашова Н.П, 2016; Кристенсен Н., 2018; Линдквист К., 2017; Оситцева Т.В., 2019; Цыбина Л.В. 2017; Шаховский В.И., 2019; Шкварцева Т.В., 2017; Эбзеева Ю.Н., 2016 и другие) определяют актуальность затрагиваемой проблемы.

В качестве цели исследования было определено установление сходств и различий вербализации отрицательных эмоций в поведении людей в англоязычной и русскоязычной лингвокультурах. Для материала исследования выбран роман Эмили Бронте «Прозовой перевал» на английском языке и его перевод, выполненный Надеждой Давидовной Вольпин. Основным методом стал сопо-

ставительный анализ языковых средств выражения отрицательных эмоций в английском и русском языках.

Эмоция считается сложным феноменом во многих науках, что объясняется ее недостаточной изученностью. Наличие большого количества формулировок понятия, наряду с неопределённостью ученых в обозначении её количественной и качественной составляющих, подтверждают данное положение. Согласно утверждению Кэролла Изарда, она представляет собой основную сферу жизнедеятельности организма, так как мотивирует, организует, направляет восприятие, мышление, поступки человека [2, с. 55].

В общем понимании эмоция (лат етшеге - возбуждать, волновать) - субъективное состояние, связанное с переживанием и оценкой человеком воздействующих на него благоприятных или неблагоприятных факторов. Она возникает на основе социальных и духовных потребностей и отражает значимость объекта или ситуации для индивида. В рамках исследования понятие рассматривается как компонент общения, необходимый для выражения субъективного отношения человека к предметам окружающей действительности.

На языковом уровне эмоции трансформируются в эмотивность - категорию языка, которая передается специальными лингвистическими средствами. В речи они выполняют ряд функций: эмотивная, конативная, коммуникативная, фатиче-ская, метаязыковая, поэтическая (Р Якобсон) [3].

В настоящее время насчитывается около 5 тысяч эмоций у человека, большинство из них не имеет языковой номинации, существуя лишь на уровне ощущений. Исследователями неоднократно предпринимались попытки создать универсальную классификацию, однако вопрос их количества, видов, средств выражения остается открытым. Как отмечает И.С. Баженова, этому препятствует множество критериев: качество, количество, интенсивность, продолжительность, осознанность, генетическое происхождение, сложность, условия возникновения, функции, воздействие на организм, связь с психическими процессами, потребности и т.д. [4, с. 17].

Вопреки многообразию отличающихся друг от друга видов и классификаций, предложенных отечественными и зарубежными учеными, многие признают простое деление эмоций на положительные, отрицательные и амбивалентные. Последние не всегда можно отнести к определенному классу, они занимают промежуточное положение. Положительные обусловлены психофизическим воздействием на человека и имеют коммуникативную цель. Отрицательные вызваны неприятными переживаниями.

Язык неотделим от эмоций. Он является инструментом обмена мнениями и опытом, а эмоции - частью естественного развития человека, они универсальны, узнаваемы во всех странах, но различимы по форме проявления [5], всегда когнитивны и ситуативны [б, с. 182]. Соответственно, выбор языковых средств их выражения тоже ситуативен [6, с. 133]. Таким образом, вербализация - процесс, в котором индивид посредством слов описывает свои переживания, идеи и мысли, делая их доступными для восприятия. Он происходит на всех уровнях языка:

лексическом, фонетическом, морфологическом и синтаксическом. В исследовании рассматривается лексическая репрезентация эмоций, которая включает три основных способа: номинацию, дескрипцию, экспрессию. Дж. Лакофф и М. Джонсон предлагают четвертый способ вербализации через метафору. Он используется для выражения амбивалентных эмоциональных состояний собеседников [7].

Единицы, которые выражают эмоциональное отношение человека к определённому объекту, а также эмоционально воздействуют на собеседника, называют эмотивами. На лексическом уровне они представлены глаголами, существительными, прилагательными, наречиями, междометиями, фразеологизмами.

В качестве предмета исследования определены лексические единицы английского и русского языков как прямые номинации эмоционального состояния человека. Они позволяют автору добиться максимального эффекта правдоподобности при передаче субъективных переживаний героев.

Проведенный анализ романа Эмили Бронте «Грозовой перевал» и его перевода на русский язык позволил выявить лексические единицы, относящиеся к разным частям речи, которые условно структурированы в 5 лексико-семанти-ческих групп, описывающих такие отрицательные эмоции, как: «гнев», «отвращение», «страх», «печаль», «стыд». В произведении установлено два способа вербализации эмоционального состояния героев: номинация и экспрессия.

Для установления сходств и различий значений лексических единиц в русской и английской лингвокультурах был проведен сопоставительный анализ. Обратимся к иллюстрации результатов исследования.

1. Эмоция «гнев» выражена преимущественно прилагательными (установлено 70 случаев употребления), существительными (31), глаголами (24), наречиями (12). Автор использовал следующие наименования - anger, fury, irritation, wrath, malice, outrage, vehemence, bad-temper, wickedness, ferocity, rage, violence, malevolence, annoyance, spleen, cruelty, wretchedness, vexation. Часто употребляемыми лексемами являются «anger» и «ярость». Различие в употреблении слов с разным оттенком выражения эмоции объясняется содержанием произведения, поскольку возникновение частых конфликтов между героями приводит к тому, что их гнев часто переходит в неконтролируемую стадию эмоции - ярость: '...he had been menaced with an awful visitation of wrath.' [8] - '..он страшился вызвать бешеную ярость отца.' [9].

Для сохранения значения эмоции переводчик прибегает к грамматическим заменам: 'I care nothing for his anger' [8]. - А мне все равно, пусть злится' [9] (замена существительного «anger» - «злость» глаголом «злиться») или '..the angels were so angry that they flung me out into the middle of the heath...' [8]. - '... ангелы рассердились и сбросили меня прямо в заросли вереска.' [9] (смысл предложения сохранен, но его эмоциональная окраска снижена).

Для сохранения семантического значения переводчик заменяет лексические единицы синонимичными, например: 'It will certainly annoy Mr. Heathcliff, and he'll be mad at you both' [8]. - 'Это, конечно, не понравится мистеру Хитклифу, и он разъярится на вас обоих' [9]. Глагол «to annoy» - «раздражать», выражающий высокую степень переживания эмоции гнева, заменен нейтральной лексемой «не понравиться», что говорит о потере эмоционального компонента при переводе.

2. Эмоция «отвращение/презрение» представлена глаголами (76), прилагательными (48), существительными (27), наречиями (11). Часто встречающиеся лексемы - глаголы «to hate» и «ненавидеть». При передаче на русский язык лексические единицы заменены эмотивами, усиливающими эмоцию в русском языке, например: 'I wonder will he have the heart to find a plausible excuse for making love to Miss, when he told you he hated her?' [8]. - 'Посмотрю я, как станет он теперь оправдываться: кружит барышне голову, а вам говорит, что не выносит ее!' [9]. Глагол «to hate», имеющий отрицательную коннотацию в английском языке, транслирован на русский язык как «не выносить», который отличается большей интенсивностью выражения данной эмоции. Или: 'I'll go out of doors, or anywhere, rather than have your disagreeable voice in my ear [8]. - Я выйду во двор или куда угодно, только бы не звучал у меня в ушах ваш гнусный голос' [9]. Прилагательное «disagreeable» - «неприятный/противный» переведено на русский язык как «гнусный», поскольку данная лексическая единица наиболее ярко отражает чувство антипатии говорящего, не оказывая влияния на передачу смысла выражения в целом.

Библиографический список

3. Эмоция «страх» передана прилагательными (55), существительными (31), глаголами (29), наречиями (28). Часто встречающимися лексемами среди прилагательных являются «afraid» и «страшный/ая», существительных - «fear» и «страх», глаголов - «to fright» и «бояться», наречий - «anxiously» и «страшно». Большая часть прилагательных передана эквивалентами с сохранением эмоциональности и смысла. При переводе существительных встречаются грамматические замены, например: '.and his dread lest he should suffer neglect after death had removed him.' [8]. - '.и как боялся, что, когда его самого не станет, никто не будет заботиться.' [9]. Существительное «dread» - «ужас» передано глаголом «бояться», нейтрализующим сильную эмоцию в оригинале. Смысл выражения не искажен.

Прием опущения наблюдается при трансляции эмоции в предложении '.sore misgivings came over me that there was slight hope of that.' [8]. - '.и горько мне стало при мысли о том, как мало у нас на это надежды..' [9]. При передаче словосочетания «sore misgivings» - «опасения» отсутствует существительное «misgivings», а наречие «sore» - «тяжко» переведено схожей по смыслу лексемой «горько», которая употребляется в переносном значении и обозначает гнетущее состояние человека. Таким образом, переводчик придал предложению оттенок глубокой печали, тем самым изменив эмоциональную окраску оригинального выражения.

4. Эмоция «печаль» представлена прилагательными (57), существительными (43), глаголами (27), наречиями (11). Они группируются вокруг лексем «sad» и «печальный/ая» «sadness» и «печаль», «to grieve» и «огорчить», «sadly» и «горько». Большинство из них переданы на русский язык аналогами, однако встречаются другие способы перевода. Так, например, в предложении 'She'd be sadly grieved to hear you' [8] - '.госпожа очень огорчилась бы, если б услышала вас' [9] лексема «sadly» - «грустно» заменяется нейтральном наречием меры и степени «очень», при этом общая эмоциональная окраска не утеряна.

Для перевода большинства глаголов использовано семантическое уподобление, что позволило сохранить эмоции, заложенные в оригинале. Исключение составляет 'You knew your mistress's nature, and you encouraged me to harass her' [8]. - Вы знали нрав вашей госпожи и все-таки позволяли мне расстраивать ее' [9]. Лексическая единица «to harass» - «тревожить» переведена глаголом «расстраивать», в большей степени выражающем печаль, чем слово, употребленное в оригинале.

5. Эмоция «стыд» иллюстрирована существительными (21), прилагательными (20), глаголами (9), наречиями (3). Часто встречающимися лексемами оказались «shame» и «стыд», «ashamed» и «смущенный/ая», «to regret» и «стыдиться», «shamefully» и «стыдно». Большая часть существительных переведена с помощью синтаксического уподобления глаголов эквивалентами, для перевода прилагательных и наречий использованы переводческие трансформации. Например: 'I felt I uttered my explanations awkwardly' [8]. - 'Я смутилась, путаясь в неловких своих объяснениях' [9]. Наречие «awkwardly» - «неловко» заменено прилагательным, при этом изменилось значение высказывания: в оригинале автор употребляет лексему, обозначая манеру говорения персонажа, в то время как в переводе слово характеризует определенный объект. Чтобы восполнить утерянный эмоциональный компонент, добавлен глагол «смутиться».

В процессе сопоставительного анализа вербализации эмоций на лексическом уровне по материалам романа Эмили Бронте «Грозовой перевал» и его перевода на русский язык выявлено значительное количество совпадений, обусловленных их универсальным характером. Имеющиеся расхождения с оригиналом можно объяснить субъективным восприятием содержания произведения переводчиком, его желанием адаптировать выражение эмоций к культуре и мировосприятию русскоязычного читателя. В этих случаях он прибегал к различным лексическим, грамматическим и лексико-грамматическим трансформациям.

Исследование перевода отрицательных эмоций показало, что основными способами передачи являются приёмы модуляции, генерализации, конкретизации, компенсации, синтаксическое уподобление и антонимический перевод. Применение большинства приёмов обусловлено стремлением переводчика достичь высокого уровня эквивалентности и преодолеть межъязыковые и межкультурные различия в выражении эмоций, приблизить их к нормам русского языка.

1. Шаховский В.И. О лингвистике эмоций. Язык и эмоции. Сборник научных трудов. Волгоград. Перемена, 1995.

2. Izard C. The Psychology of Emotions. New York, London: Plenum Press, 1991.

3. Якобсон РО. Лингвистика и поэтика. Структурализм: «за» и «против»: сборник статей. Перевод с английского И.А. Мельчук. Москва. Прогресс, 1975.

4. Баженова И.С. Эмоции, прагматика, текст. Москва. Менеджер, 2003.

5. Wierzbizcka A. Emotions Across Languages and Cultures: Diversity and Universals. Studies in Emotion and Social Interaction). Cambridge: Cambridge University Press, 1999.

6. Heller A.A. A Theory of Feelings. Lanham. Lexington Books, 2009.

7. Osintseva T.V. Ways of emotions verbalization and emotive potential of a language sign. Available at: https://cyberleninka.ru/artide/n/ways-of-emotions-verbalization-and-emotive-potential-of-a-language-sign

8. Бронте Э. Грозовой перевал. Перевод с английского Н. Вольпина. Москва. Эксмо, 2021.

9. Bronte E. Wuthering Heights. New York. Random House. 2016.

References

1. Shahovskij V.I. O lingvistike 'emocij. Yazyki 'emocii. Sbornik nauchnyh trudov. Volgograd. Peremena, 1995.

2. Izard C. The Psychology of Emotions. New York, London: Plenum Press, 1991.

3. Yakobson R.O. Lingvistika i po'etika. Strukturalizm: «za» i «protiv»: sbornik statej. Perevod s anglijskogo I.A. Mel'chuk. Moskva. Progress, 1975.

4. Bazhenova I.S. 'Emocii, pragmatika, tekst. Moskva. Menedzher, 2003.

5. Wierzbizcka A. Emotions Across Languages and Cultures: Diversity and Universals. Studies in Emotion and Social Interaction). Cambridge: Cambridge University Press, 1999.

6. Heller A.A. A Theory of Feelings. Lanham. Lexington Books, 2009.

7. Osintseva T.V. Ways of emotions verbalization and emotive potential of a language sign. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/ways-of-emotions-verbalization-and-emotive-potential-of-a-language-sign

8. Bronte 'E. Grozovoj pereval. Perevod s anglijskogo N. Vol'pina. Moskva. 'Eksmo, 2021.

9. Bronte E. Wuthering Heights. New York. Random House. 2016.

Статья поступила в редакцию 15.06.21

УДК 811

Gadzhiakhmedov N.E., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),

E-mail: nur1@yandex.ru

Abdulayeva M.A., postgraduate, Department of Theoretical and Applied Linguistics of Dagestan State University (Makhachkala, Russia)

NAMES OF THE BLACK COLOR IN THE RUSSIAN AND AVAR COLOR PAINTINGS OF THE WORLD. The article explores black symbols in Russian and Avar language paintings of the world. On the basis of a comparative study of functional-semantic features of color naming, black in phraseological units and proverbial expressions of pedigree Avar and Russian languages reveal their general and ethno-national features. As a result of the study, it was found that in comparable languages the color black has common meanings, mainly related to the transmission of the semantics "bad", "related to evil", "related to death". At the same time, in the Avar language, this color is also used in a positive connotative meaning - as a designation of something rare, unique. In Russian, various semantic meanings are associated with this color, which are not in the Avar language due to the lack of corresponding realities in Avar culture.

Key words: coloronym, phraseological units, proverbs, Avar language, Russian language, symbols, black color, color picture of the world.

Н.Э. Гаджиахмедов, д-р филол. наук, проф., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: nur1@yandex.ru

М.А. Абдулаееа, аспирант, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала

КОЛОРОНИМ «ЧЕРНЫЙ» В РУССКОЙ И АВАРСКОЙ ЦВЕТОВЫХ КАРТИНАХ МИРА

В данной статье исследуется символика черного цвета в русской и аварской языковых картинах мира. На основе сопоставительного исследования функционально-семантических особенностей цветонаименования черный во фразеологических единицах и пословичных выражениях разносистемных аварском и русском языках выявляются их общие и этнонациональные особенности. В результате исследования выявлено, что в сопоставляемых языках колороним черный имеет общие значения, преимущественно связанные с передачей семантики «плохой», «связанный со злом», «имеющим отношение к смерти». В то же время в аварском языке данный цвет используется и в положительном коннотативном значении - как обозначение чего-то редкого, уникального. В русском языке с данным цветом связаны различные смысловые значения, которых нет в аварском языке в связи с отсутствием соответствующих реалий в аварской культуре.

Ключевые слова: колороним, фразеологические единицы, пословицы, аварский язык, русский язык, символика, черный цвет, цветовая картина мира.

Актуальность исследования объясняется тем, что проблема цветообозна-чения занимает важное место в межкультурной коммуникации, так как система цветообозначений имеют этнокультурную маркировку, и знание символики цвета ч1ег1ераб «черный» в аварском и русском языках позволит их носителям лучше понимать друг друга в рамках бытового и межкультурного взаимодействия. Кроме того, данная проблема в сопоставительном аспекте на примере употребления колоронимов ч1ег1ераб и черный во фразеологии русского и аварского языков не была предметом научного исследования.

Научная новизна статьи заключается в том, что в нем впервые рассматриваются лингвоцветовые особенности колоронимов ч1ег1ераб / черный, что позволило выявить лингвокультурологические особенности их организации и установить универсальные и национально-культурные особенности одного из фрагментов цветообозначений в языках разных систем. Полученные в работе результаты углубляют научные представления об особенностях цветовой картины мира сопоставляемых языков и могут быть использованы в вузовском преподавании курсов сопоставительного языкознания и культурологии.

Материалом для исследования послужили русские и аварские пословицы и поговорки, отобранные методом сплошной выборки из Большого словаря русских пословиц [1] и книги «Аварские народные пословицы и поговорки» [2], а также фразеологические единицы из «Фразеологического словаря русского литературного языка» [3] и «Фразеологического словаря аварского языка» [4]. Исследование проведено на основе анализа 230 фразеологических единиц и паремий.

В изучение цветообозначений и цветовой семантики в лексике разных языков мира большой вклад внесли зарубежные и отечественные ученые-лингвисты. В работах Б. Берлина и П. Кея [5] рассматривается процесс возникновения и развития цветообозначений в различных языках, А.П. Василевича [6] - состав колоративной лексики русского языка в психолингвистическом аспекте, в трудах А.А. Брагина [7] - семантическая структура цветообозначений; языковое сознание народа, роль цвета в жизнедеятельности человека в этнокультурной системе русского языка. История цветообозначений в русском языке исследуется Т.И. Вендиной [8], В.П Кульпиной [9], Н.Б. Бахилиной [10] и др. авторами. Имеются специальные работы, посвященные изучению цветовой лексики, и в дагестанских языках. Особенности цветовой картины мира аварцев рассмотрены в работах Б.М. Атаева [11], в научной статье З.М. Оцомиевой-Тагировой и РС. Башировой [12]; в сопоставительном плане исследуются лексические средства, выражающие цвет в лезгинском и английском языках, в кандидатской диссертации Л.А. Мурсаловой [13].

Цветонаименования, помимо непосредственного прямого обозначения того или иного цвета, приобретают в процессе исторического бытования конкретного народа в национальном языке различные дополнительные, иногда символические значения. Коннотативные символические значения колоронимов особенно ярко проявляются во фразеологии, которую называют «зеркалом жизни» народа, поскольку в этом слое языка, представленном идиомами, устойчивыми выражениями, пословицами и поговорками, «непосредственно сосредоточена народная мудрость или, вернее, результаты культурного опыта народа» [14, с. 147].

Этнический цвет несет особый ценностный смысл для конкретного народа, олицетворяя важные этнические основания жизни; занимая доминантное место в практической и культурной деятельности этноса, он пробуждает у его представителей высокие чувства. Для русского народа этническим цветом, по мнению В.Г. Кульпиной, являются синий (голубой), который имеет опору в русской природе - это цвет василька, неба, моря, а также участвует в создании образа родины в фольклорных и художественных текстах и произведениях культуры [9, с. 405]. К этнорелевантным цветам, имеющим высокую значимость для народа, но чуть в менее ослабленном виде в русской цветовой картине мира В.Г Кульпина относит золотой цвет. Таким образом, черный цвет в цветовой картине мира русского народа доминирующей роли не играет.

Можно отметить, что цветообозначение баг1араб - «красный» является для аварского народа этноприоритетным, поскольку «по частоте своего употребления в ряду колоративной лексики... занимает первое место» [11, с. 43], неслучайно аварцы называют его аварским цветом. Черный цвет можно назвать этнореле-вантным для аварской ЦКМ.

Диапазон значений цветонаименования «черный» и в русском, и в аварском языках достаточно широк. Большей частью спектр выражаемых этим ко-лоронимом значений совпадает. В проанализированных нами фразеологических единицах двух языков цветообозначение «черный» носит ярко выраженную негативную оценку. И в русских, и в аварских фольклорных текстах черный цвет символизирует силу зла, обман, смерть и т.д. В славянской мифологии Пекель-ное царство, в котором правят темные боги и армия тьмы, характеризуется черным цветом: пантеон Пекельного царства возглавляет Чернобог, восседающий в Черном замке, а входом в царство является Черный камень. В русских сказках враги и силы тьмы также обозначаются черным цветом - чёрная рать. В аварской мифологии, многие демонические существа и силы потустороннего мира имеют черный цвет. К примеру, домового аварцы представляли в облике черной кошки либо черного и волосатого существа; демона кладбища Каптар - «в обли-