CC BY
95
РЕПЕРТУАРНАЯ ПОЛИТИКА В СССР ПО ОТНОШЕНИЮ К МУЗЫКАЛЬНОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ (1920-1962 ГОДЫ) И ЕЁ РЕАЛИЗАЦИЯ ВО ВЛАДИМИРСКОЙ ГУБЕРНИИ (ОБЛАСТИ): ИСТОРИКО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
С. И. Дорошенко,
Владимирский государственный университет им. А. Г. и Н. Г. Столетовых
146
Аннотация. В статье на примере архивных материалов Владимирской губернии (области) рассматриваются проблемы отбора музыкального репертуара для самодеятельных коллективов (1920-1962 годы). В Советском Союзе отбор репертуара для музыкальной самодеятельности осуществлялся в соответствии с рядом идеологических, художественных и педагоических требований. В первые годы советской власти доминировали материальные проблемы: нотные сборники распределяли по коллективам самодеятельности; руководители хоров ездили в центральные библиотеки переписывать ноты. В 50-е годы контроль над самодеятельныьм репертуаром был очень жёстким: утверждались специальные «репертуарные списки». В начале 1960-х годов идеологические позиции смягчилисы. Одной из тенденций стало включение в репертуар местного фольклора и произведений местных композиторов. Методические кабинеты центров самодеятельного, народного творчества создавали рекомендательные письма, появились статьи по поводу отбора музыкального репертуара и работы с ним. В статье подчёркивается значение работы по формированию репертуарной политики для массового музыкального образования, осуществлявшегося в самодеятельных коллективах.
Ключевые слова: педагогика музыкального образования, музыкальная самодея-тельносты, репертуар, советский период, Владимирская губерния (область).
Summary. The article deals with the problems of selection of musical repertoire for amateur groups on the example of archival materials of Vladimir province (region) (19201962). The seection of repertoire for music amateur in the Soviet Union was carried out in accordance with some ideological, artistic, pedagogical requirements. During first years of Soviet power financial problems was dominated: sometimes music collections were confiscated from individuals and distributed by amateur groups; kapellmeisters went to the central libraries to rewrite notes. In fifties the control of amateur repertoire was very tough: there were approved special "repertoire lists". Later ideological positions softened. One of the trends became the inclusion to the repertoire of local folklore and works of local composers. Methodical study centers of amateur, folk art created letters, articles about the selection of musi-
cal repertoire and about work with him. The article emphasizes the importance of the work of the formation of repertoire policy for mass music education which was carried out in the amateur groups.
Keywords: music education, musical amateur, repertoire, the Soviet period,, Vladimir province (region).
Работа с музыкальными самодеятельными коллективами - интересная и важная страница в истории советского музыкального образования. В отечественной педагогике самодеятельность осмыслена далеко не так основательно, как образовательная деятельность на школьных уроках музыки и в музыкальных учебных заведениях. Воспитательные аспекты, связанные с участием в музыкальной самодеятельности, анализировались в исследованиях Т. И. Баклановой [1],
A. Д. Жаркова [2], Т. Н. Саниевой [3], Ю. Е. Соколовского [4]. Методики работы с музыкальными самодеятельными коллективами исследовались в советский период В. И. Закутским [5],
B. Г. Кузнецовым [6], В. Г. Соколовым [7]. Однако в целом методики работы с самодеятельными музыкальными коллективами не формировались сколько-нибудь самостоятельно: они были, как правило, почерпнуты в профессиональной педагогике музыкального образования, причём преимущественно академического направления. Сразу отметим, что данный ориентир мы считаем не просто свойством советской музыкальной самодеятельности, но и её первоочередным достоинством.
Хотя Наркомпрос «по определению» контролировал и организовывал не только профессиональное музыкальное образование, но и музыкальную самодеятельность, вопросы
организации и содержания музыкального образования в самодеятельных коллективах выделились в отдельное направление уже во второй половине 1920-х годов. В 1926 году состоялась первая конференция по вопросам музыкально-просветительской работы, а в 1929 году был создан Центральный Дом самодеятельного искусства. Одной из ведущих педагогических задач в этот период признавалось формирование содержания музыкального образования в коллективах художественной самодеятельности через создание специального репертуара (массовой музыки и массовой песни). В 1932 году вышло постановление ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций», которое коррелировало с соответствующим реформирующим постановлением, от- I4' носящимся к общеобразовательной системе. Помимо идеологических установок, оно ориентировало на более серьёзную учебно-воспитательную работу, причём с явным акцентом на обучение (его знаниевую и деятель-ностную стороны). Овладение музыкальной грамотой, профессиональными теоретическими и исполнительскими знаниями, умениями и навыками ставилось во главу угла в работе музыкальных самодеятельных коллективов. Высокая роль профессиональных знаний, умений и навыков целенаправленно стирала грани между профессиональным и самодеятель-
148
ным музыкальным исполнительством. Одним из негативных следствий этого направления в развитии музыкальной самодеятельности становилось оттеснение на второй план народных традиций бытования и трансляции опыта музыкальной деятельности. Те аспекты, которые не фиксировались и не описывались с помощью академической теории музыки (неполутоновые звуковысотные соотношения, неакадемические способы звукоизвлече-ния и многое другое), уходили из сферы музыкальной самодеятельности. Зато академическая музыкальная культура «росла в массах».
Создание специального репертуара для самодеятельных коллективов, а также работа по отбору и рекомендации песен для исполнения в самодеятельных хорах продолжались на протяжении почти всего советского периода. Проблема репертуара для музыкальной самодеятельности - одна из «вечных» проблем, которые и сегодня волнуют педагогов-музыкантов. История её решения, тесно связанная с историей формирования содержания музыкального образования, нуждается в специальном исследовании.
В первые годы советской власти эта проблема связывалась не только с содержательными, но и с материальными мотивами. Не хватало даже нотной бумаги. «Настоящим заявляю, что в Клуб для детей улицы требуется нотная бумага» [8, л. 24], - писала руководительница клуба Евгения Виноградова в Отдел народного образования исполкома Владимирской губернии в 1920 году. В ту пору из Владимира организовывались специальные командировки в Москву для переписки нотной литературы. В отчёте о командировке владимирского педагога-му-
зыканта читаем: «М. В. Карпов был командирован в Москву за нотами; нотные магазины были закрыты на неопределённое время. М. В. Карпов в библиотеке консерватории, открытой для публики в вечерние часы, переписывал ноты» [9, л. 211]. Имеющиеся ноты распределялись по музыкальным организациям так же, как инструменты и прочие материальные ценности. Приведём в качестве примера список нотной литературы, отпущенной Губполитпросветом в подотделы искусств по Владимирской губернии в 1921 году: «Сборник для фортепиано Мендельсон-Бартольди, Альбом 300-летия дома Романовых, Альбом 25-летия передвижных художественных выставок, сборники произведений Вебера, Шумана, Россини, клавиры оперы "Кармен", "Аида", отдельные произведения Шумана, Черни, Шопена, Вебера, Вагнера, Бетховена, Глюка» [Там же, л. 43]. Из 62 наименований не принадлежат к классической музыке только «Цыганские песни» и «Детский сборник "Ёлочка"».
Описанная тенденция определяла ценностные акценты содержания образования, осуществлявшегося в сфере музыкальной самодеятельности в уездных центрах Владимирской губернии. Например, музыкальная программа Пушкинского вечера в городском саду г. Гусь-Хрустальный 3 июня 1921 года включала в себя «Сцену в корчме» из оперы «Борис Годунов», ариозо Германа «Прости, небесное созданье», каватину Князя «Невольно к этим грустным берегам» из оперы «Русалка», арию Гремина «Любви все возрасты покорны», терцет «Буря мглою небо кроет», симфонические отрывки из опер «Евгений Онегин» и «Пиковая дама» [Там же]. В Гороховце
13 ноября 1921 года в помещении Народного Дома А. И. Любовичем «была прочитана обширная лекция "Жизнь и творчество Бетховена" в сопровождении музыкальных номеров симфонического оркестра» [9, л. 112].
Музыкальная самодеятельность в 20-е годы упорядочивалась в организационном плане. Заведующим Губпо-литпросветом были «безусловно воспрещены» публичные выступления хоров и оркестров, не зарегистрированных в политпросветах и не представивших точных списков учащихся [Там же, л. 149]. Вопросам содержания музыкального образования взрослых был посвящён вопрос на Четвёртом Владимирском губернском съезде работников искусств [10, л. 4].
Какими же были тенденции формирования самодеятельного музыкального репертуара в 1930-е годы? Документы, свидетельствующие об этом периоде музыкальной жизни города Владимира, рисуют картину достаточно автономной и не очень идеологизированной музыкальной среды. В 1930-е годы видный владимирский музыкант С. И. Левкоев организовал джаз-оркестр, который играл в кинотеатре «Художественный» [11], и самодеятельный хор работников объединения госторговли Владимира [12]. В 1934 году силами коллективов музыкальной самодеятельности Владимира при поддержке музыкальной школы он поставил оперу «Евгений Онегин» [13]. Сергей Иванович и сам писал музыку для своих коллективов, для спектаклей Владимирского драматического театра.
По-настоящему жёсткой работа с репертуаром выглядит в 1950-е годы. Создание специального («заказного») репертуара, а также рекомендации
к исполнению одних произведений и запрет на другие, конечно, не являются изобретением советских чиновников. Однако масштабность и одновременно внутренняя дифференцирован-ность этой работы в советский период впечатляют. Её нельзя примитивно трактовать как механическое поощрение и возвышение одних композиторов и поэтов и тотальный запрет на исполнение произведений других авторов. Конечно, был всем известный перечень наиболее признанных имён авторов советских хоровых произведений: А. Александров, А. Давиденко, И. Дунаевский, А. Новиков, В. Соловьёв-Седой, братья Дмитрий и Даниил Покрасс... Позже пришли и другие композиторы. Однако неизменно каждая из новых песен, в том числе и признанных авторов, проходила строгий контроль. Сформированный «рекомендательный» список был всегда продуктом всестороннего анализа, разумеется, прежде всего идеологического, но и, безусловно, художественного.
В качестве примера приведём документы, направлявшиеся Комитетом по делам культурно-просветительских учреждений при Совете Министров РСФСР в региональные управления культуры (в частности, во Владимир). Указом № 2614 от 26 декабря 1951 года «Управление клубных учреждений просит довести до сведения заведующих районными отделами культурно-просветительской работы, что Главным Управлением по контролю за зрелищами и репертуаром Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР сняты с репертуара.» [14, л. 141]. Далее перечисляется 21 песня с несколько различающимися комментариями, например: «Снята с репертуара ошибочно разрешённая ранее пес-
149
150
ня "Знаменосец мира" (Песня молодёжи о тов. Сталине), муз. А. Новикова, сл. М. Вершинина, из-за низкого художественного уровня текста», «Снят с репертуара текст М. Вершинина песни С. Туликова "Марш советской молодёжи" и разрешена к исполнению песня "Марш советской молодёжи" С. Туликова с текстом Е. Долматовского» и т. п. Некоторые песни, как указывается в документе, были сняты по личному заявлению авторов.
Не будем комментировать гипотетические причины такой авторской самокритики. И без того видно, что регламентация была достаточно жёсткой, «вертикаль власти» проявляла себя во всей полноте. Разумеется, сегодня в такой цензурной деятельности мы видим явное ограничение свободы музыкального творчества. Однако, глядя на сегодняшний агрессивный разгул низкопробной музыкальной «попсы», звучащей с экранов, с мобильных телефонов и зачастую исполняющейся даже детскими художественными коллективами, эту деятельность (мы имеем в виду не конкретный процитированный документ, который руководители коллективов могли лишь принять к сведению, а всю работу по отбору репертуара) можно оценить и иначе. Репертуарные рекомендации профессионалов по меньшей мере не позволяли исполнять откровенно непрофессиональные или безнравственные произведения (разумеется, если трактовать нравственность с позиций советского времени). Массовое издание рекомендованных произведений оказывало реальную помощь педагогам-музыкантам на местах, позволяя им отбирать
вполне достойные в художественном отношении и в то же время доступные для исполнения хоры, ориентироваться в новинках.
Работа с репертуаром самодеятельных коллективов велась не только на государственном, но и на региональном уровне. Например, во Владимире проблемами репертуара совместно с Домом народного творчества занимались областной отдел культурно-просветительской работы, хоровое общество. Дом народного творчества разрабатывал и направлял на места (в Дома и Дворцы культуры, в сельские клубы) рекомендательные репертуарные списки, причём в его обязанности входили «всемерная популяризация и распространение лучших советских произведений и классики» [15]1. Кроме того, Дом народного творчества осуществлял контроль за репертуаром художественной самодеятельности, утверждая репертуарные планы районных Домов культуры, контролируя репетиции художественной самодеятельности районной сети культурно-просветительских учреждений. Если прибегнуть к педагогической терминологии, то основные усилия сотрудников данного учреждения были направлены на формирование, отбор содержания массового музыкального образования и просвещения.
Деятельность средств массовой информации также должна рассматриваться в контексте формирования содержания музыкального образования, отбора репертуара в коллективах художественной самодеятельности. Особенно важную педагогическую функцию выполняли музыкальные
ГАВО. Ф. 3752. Здесь и далее информация из описания фонда.
журналы. В 20-30-е годы издавался ряд музыкальных журналов, в том числе «Музыкальное образование» (19251930). С 1933 по 1936 год выпускался специальный журнал под названием «Музыкальная самодеятельность», а с 1957 года начал выходить журнал «Музыкальная жизнь», который изначально адресовался широким кругам любителей музыки и музыкальной самодеятельности. Статьи в журналах, нотные вкладыши, в том числе ориентированные на конкретные запросы читателей, помогали организовывать просветительскую работу и исполнительскую деятельность самодеятельных музыкальных коллективов.
Репертуарная политика была направлена и на поощрение местных композиторов (с ними, хотя и ситуативно, велась консультативная работа). Так, в планах подготовки к Всесоюзному фестивалю молодёжи в Москве 1956 года читаем: «Провести совещание молодых композиторов, писателей области по вопросам участия их в работе по подготовке к фестивалю» [16, л. 4].
Очень часто рекомендации по подбору репертуара, предлагаемые областными методическими центрами (Домом народного творчества, отделом культурно-просветительской работы), в первую очередь, были ориентированы на художественные достоинства музыкальных произведений, на реализацию музыкально-образовательных, просветительских задач.
Характерно в этом плане инструктивное письмо Владимирского отдела культурно-просветительской работы о подготовке и проведении мероприятий, связанных со 100-летием со дня смерти Н. В. Гоголя. Одной из рекомендуемых тем лекции или доклада, а
также вечера памяти писателя была тема «Н. В. Гоголь в музыке». В письме говорилось: «В программе "Гоголь в музыке" должны быть отрывки из оперных произведений, а также фрагменты прозаических произведений, сюжеты которых положены в основу опер» [17, л. 274]. Далее следовали рекомендации по включению музыкальных произведений в «гоголевские концерты». Самодеятельным солистам предлагалось выучить для этих концертов целый ряд фрагментов из опер на гоголевские сюжеты. «Для солистов представляют большой интерес ария Пара-си "Ты не грусти, мой милый", шуточная песня Черевика "Ой, Чумак" из оперы Мусоргского "Сорочинская ярмарка", две песни Левко из "Майской ночи", ария Вакулы и ария Оксаны из оперы Чайковского "Черевички". Самодеятельным хорам большую пользу принесёт работа над такими произведениями, как хороводы из "Майской ночи". хор-колядка из оперы Н. А. Римского-Корсакова, хор колядующих из оперы "Черевички". Оркестрам народных инструментов могут подойти "Гопак" из "Сорочинской ярмарки", русские и украинские танцы из оперы "Черевички", картина зимней ночи, вьюги и метели из первого акта этой же оперы». Для самодеятельного симфонического оркестра рекомендовались увертюра из «Майской ночи», полёт Вакулы.
Заметим, что все эти произведения предполагалось не просто послушать в записи, но и разучить с самодеятельными певцами и инструменталистами. Очевидные исполнительские трудности (например, диапазон думки Параси из оперы М. П. Мусоргского «Сорочинская ярмарка» - ми-бемоль первой октавы - ля-бемоль второй ок-
151
152
тавы; скачок ми-бемоль первой октавы - соль второй октавы, триоли, изменения темпа), казалось бы, делают эти произведения недоступными для самодеятельных артистов. Но мы не склонны видеть в цитируемом рекомендательном документе безоглядное преувеличение возможностей участников музыкальной самодеятельности. Во-первых, все эти произведения наличествовали в слуховом опыте людей: их часто передавали по радио, которое было основным «музыкальным просветителем» середины ХХ века. Даже само перечисление в рекомендательном письме явно ориентировано на этот слуховой опыт: неточности в названиях фрагментов (наиболее явные из них скорректированы автором. - С. Д.) свидетельствуют о том, что автор-методист писал «из головы», а не списывал из нот или из книжки, причём имел в виду те произведения, которые, скорее всего, слышали все. Во-вторых, все рекомендуемые фрагменты основаны на народных мелодиях, легко воспринимаемых участниками художественной самодеятельности (например, при всей сложности музыкального языка М. П. Мусоргского, в нашем случае первично то, что в дуэте Черевика и Кума звучат мелодии раздольных народных песен «Вдоль по степям» и «Ой, чумак, ты дочумаковался»).
Под эгидой Дома народного творчества проводились конкурсы на создание репертуара для художественной самодеятельности по всем жанрам. Для музыкантов-любителей такое участие в их творческой судьбе было очень ценным и личностно значимым: они могли получить профессиональный совет; лучшие произведения, сочинённые ими, отбирались и публи-
ковались в местных издательствах. Поддерживал Дом народного творчества и музыкально-этнографическую деятельность. «В связи с тем, что в кружках самодеятельности ощущается некоторая нужда в репертуаре, нами за два года были выпущены сборник местных авторов (поэтов и композиторов), сборник песен для сводного хора, два сборника песен, записанных в Муромском, Владимирском, Судогодском, Ковровском и других районах» [17, л. 34-35].
Ещё раз подчеркнём, что между самодеятельными и профессиональными коллективами не было принципиальных, непреодолимых различий: самодеятельность не развивалась в «тупиковые ветви»; по крайней мере, на это была направлена музыкально-просветительская политика. В 50-е годы столичные самодеятельные музыкально-исполнительские коллективы соперничали с профессиональными. Можно даже говорить о том, что они представляли некую альтернативу профессиональному музыкальному образованию. Среди таких видных музыкальных самодеятельных коллективов можно назвать хор Ленинградского университета, хор Ленинградского Дворца культуры им. С. М. Кирова, музыкальный коллектив Выборгского Дворца культуры. В студии оперы и балета при Дворце культуры им. С. М. Кирова ставились оперы «Царская невеста», «Сорочинская ярмарка», «Травиата», «Тихий Дон». Начиная с 50-х годов музыкально-студийное движение стало одной из линий развития отечественного музыкального образования.
Отсутствие репертуарного барьера между самодеятельными и профессиональными коллективами вело к относительной лёгкости перехода из са-
модеятельной сферы в профессиональную. Этот переход (не совсем дальновидно и справедливо) часто рассматривался как главный показатель результативности образовательной деятельности самодеятельных музыкальных коллективов. Например: «Солистка Петрова из г. Владимира была направлена в Большой академический театр. Ранее она выступала в кружках художественной самодеятельности, неоднократно выступала по областному радио, затем её зачислили в профессиональную бригаду Владимирского концертно-эстрадного бюро, и сейчас она с успехом выступает в Большом академическом театре. Павел Савельев, бывший участник духового оркестрового клуба комбината «Пятый Октябрь» г. Струнино сейчас работает в оркестре Большого театра и является педагогом Консерватории им. П. И. Чайковского. Отец и сын Кирилловы, в прошлом участники художественной самодеятельности того же клуба, работают в Краснознамённом ансамбле им. Александрова. Пастух Шолохов из с. Новоселки Суздальского района долгое время работал в Московской филармонии. Фирсова Вера, ныне заслуженная артистка Большого театра, начинала свою творческую деятельность в кружках художественной самодеятельности детского дома г. Суздаль, затем она училась во Владимирской музыкальной школе» [18, л. 79]. Подчеркнём, между прочим, такую мысль: в отчётном списке почти все музыканты - певцы и инструменталисты академического направления. Только одна из этого списка «малограмотная, но одарённая ткачиха Кропотова Тамара» была направлена в народный коллектив - Волж-
ский хор [Там же, л. 79]. В сторону профессиональной эстрады движение либо не просматривалось, либо не отслеживалось.
Конечно, идеологизация в работе с репертуаром для художественной самодеятельности проявляла себя с разных сторон. Так, в инструктивном письме, посвящённом празднику Проводов зимы и изданном для Владимирской области тиражом 1000 экземпляров, было сделано много замечаний по поводу подбора песенного репертуара к празднику. При этом самым «убийственным» был такой пример: «Несоответствие песенного материала содержанию действия доходило иной раз до курьёза. Так, в кульминационный момент сжигания чучела Зимы, когда приехала Весна, когда Весна призывает тружеников полей встретить второй год семилетки трудовыми победами, хор запел народную песню, в которой говорилось о том, как молодая жена повесила на суку постылого старого мужа. По-видимому, певцов привлекло начало песни "Зимушка-зима холодная была". Неверно было бы весь концертный репертуар праздника скрупулёзно подгонять под его тематику, но уж, конечно, ни в коем случае нельзя допускать контраста между ведущими образами праздника и содержанием песен» [19, с. 15].
Может быть, ошибочно видеть в этом примере прямое проявление описанных М. М. Бахтиным признаков карнавальной культуры [20] (хотя аналогии с бахтинскими «весёлыми смертями» здесь ничуть не натянутые). Но даже без объяснительной концепции карнавальной культуры содержательное соответствие между сжиганием чучела и шуточной народной песней про
153
154
старого мужа налицо. Есть все основания предполагать, что сжигание чучела в той местности, о которой пишет методист (из гуманных чувств он не привёл названия учреждения культуры, реализовавшего такой сценарий), традиционно проводилось под эту самую песню или под другие песни, близкие к ней по содержанию и интонациям. Как видим, народно-песенные традиции оказались весьма живучими, а пути развития музыкального образования народной ориентации не вполне соответствовали официальной идеологической линии.
Разумеется, смешной пример не характеризует линию работы с народным репертуаром в целом. В сельской местности среди самодеятельных коллективов вообще наибольшее развитие получили народные хоры. Так, в аналитическом отчёте 1959 года в качестве лучших были указаны русские народные хоры города Мурома («Клуб строителей»), города Коврова (ДК им. Ленина), Карабановского и Струнинского комбинатов и совхоза «Пионер» Судогодского района. Руководители народных хоров занимались этнографической деятельностью. В репертуаре названных народных коллективов были песни, записанные во Владимирской области.
К тщательному отбору репертуара хоровых коллективов обязывало и то, что к ним предъявлялись высокие, вполне профессиональные требования, отмечался творческий рост. Лучшие хоровые коллективы в области «знали в лицо». Например, в процессе анализа деятельности самодеятельных хоров за 1959 год автор отчёта вспоминает, что «хор завода "Почтовый ящик-50" из года в год показывал плохие результаты своей работы», а
«в нынешнем году он вырос и зазвучал гораздо лучше, чем раньше. Тов. Островский, опытный хормейстер, за очень небольшой промежуток времени. сделал большие творческие успехи». «При исполнении "Утренней песни" Дунаевского и русской народной песни "Мчатся тучи" чувствовалась чёткость ритма, некоторая уравновешенность, подвижность и певучесть» [18, л. 138]. При анализе деятельности хоровых коллективов поощрялось стремление к классике. Например, выделялся хор завода «Автоприбор», исполнивший хор из оперы «Садко» без сопровождения.
Значимость работы над репертуаром усиливалась тем обстоятельством, что самодеятельность в 19301960-е годы была по-настоящему массовой. К 1962 году во Владимирской области насчитывалось 5 100 коллективов художественной самодеятельности с общим количеством участников 79 640 человек. Помимо этого в области действовало 195 агитбригад. Директор областного Дома народного творчества П. И. Луговкина писала, что только во время областного смотра художественной самодеятельности в 1962 году выступления самодеятельных артистов просмотрело свыше 15 тысяч зрителей.
Анализируя репертуарную политику в отношении музыкальной самодеятельности 1920 - начала 1960-х годов, мы со всей очевидностью можем засвидетельствовать масштабность и высокую результативность музыкально-педагогической работы с непрофессиональными музыкантами в Советском Союзе. Ведь репертуар для музыкантов - это «первый слой» диагностики образовательных достижений, первичный, но довольно надёж-
ный показатель уровня музыкальной образованности. И, разумеется, достичь повышения этого уровня одними репертуарными списками и нотными сборниками невозможно. Для того чтобы рекомендации профессионалов (например, упомянутого в начале статьи В. Г. Соколова) были реализованы, осуществлялась планомерная, оплачиваемая для педагогов и бесплатная для участников самодеятельности педагогическая работа2. Музыкальная самодеятельность советского периода характеризовалась тесным взаимодействием с музыкальными учебными заведениями, с филармониями; известны случаи, когда самодеятельные коллективы перерастали в профессиональные. Для помощи самодеятельности и музыкальному просветительству открывались отделы музыкальной литературы в библиотеках [22, с. 51-54]. Ведущей тенденцией при отборе репертуара был приоритет классики, проекция содержания академического музыкального образования в сферу музыкальной самодеятельности. В сфере самодеятельного музицирования поощрялось и пропагандировалось творчество местных композиторов, хотя эта линия формирования репертуара и не была ведущей. Период, когда к репертуару предъявлялись жёсткие идеологические требования, был не таким уж и продолжительным: пик его пришёлся на 50-е годы.
Отдельно нужно сказать о судьбе фольклорного музицирования, хотя это и выходит за рамки проблематики статьи. В конце 1950-х - начале 1960-х
годов началась работа по сбору народных песен и включению их в репертуар самодеятельных коллективов, но эта деятельность не была ведущей, кроме того, она иногда входила в противоречие с официальной линией отбора репертуара.
Высокий уровень требований к музыкальному репертуару в сочетании с серьёзной образовательной работой в лучших коллективах музыкальной самодеятельности требует специального исследования с позиций истории музыкального образования и истории музыки (исполнительского искусства самодеятельных музыкантов).
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бакланова, Т. И. Педагогика художественной самодеятельности : учеб. пособие [Текст] / Т. И. Бакланова. - М. : Изд-во МГИК, 1992. - 160 с.
2. Жарков, А. Д. Организация культурно-просветительной работы: учеб. пособие [Текст] / А. Д. Жарков. - М. : Просвещение, 1989. - 180 с.
3. Закутский, В. И. Пути совершенствования учебно-воспитательного процесса в самодеятельных хоровых коллективах клубных учреждений по музыкально-певческому развитию их участников [Текст] : автореф. дис. ... канд. пед. наук. - М., 1979. - 19 с.
4. Кузнецов, В. Г. Музыка в клубе : учеб. пособие [Текст] / В. Г. Кузнецов. - М. : Изд-во МГИК, 1977. - 53 с.
5. Саниева, Т. Н. Влияние музыкальной самодеятельности на развитие направленности подростка [Текст] : дис. ... канд. пед. наук. - М., 1999. - 180 с.
6. Соколов, В. Г. Работа с хором : учеб. пособие [Текст] / В. Г. Соколов. - 2-е изд. -М. : Сов. Россия, 1964. - 151 с. : ил.,
155
2 Яркий пример такой работы в Народном театре оперетты г. Владимира, выходящий за хронологические рамки материала этой статьи, приведён в моей книге «Диалог культур столицы и провинции в истории отечественного музыкального образования» [21, с. 148].
156
ноты. - (Библиотечка «В помощь художественной самодеятельности»; вып. 7).
7. Соколовский, Е. Ю. Коллектив художественной самодеятельности [Текст] / Е. Ю. Соколовский. - М. : Сов. Россия, 1979. - 127 с.
8. Сведения о работе клубов для детей улицы [Текст] // Государственный архив Владимирской области (ГАВО). Ф. 1045. Оп. 1. Ед. хр. 412.
9. Смета на содержание музыкальной секции при подотделе искусств. Переписка с клубами и музыкальными кружками о снабжении музыкальными инструментами. 12.05.21-8.06.21 [Текст] // ГАВО. Ф. 1045. Оп. 1. Ед. хр. 453.
10. Протокол Четвёртого Владимирского губернского съезда работников искусств, общего собрания сотрудников, заседаний школьного совета [Текст] // ГАВО. Ф. 1072. Оп. 1. Ед. хр. 9.
11. Оркестр кинотеатра «Художественный» 1939 г. За роялем - С. И. Левкоев [Фотография] / ГАВО. Ф. 412. Оп. 2. Ед. хр. 8.
12. Самодеятельный хоровой коллектив работников объединения госторговли г. Владимира. Руководитель С. И. Левкоев за роялем. 30-е гг. [Фотография] // ГАВО. Ф. 412. Оп. 2. Ед. хр. 4.
13. Хор и солисты оперы «Евгений Онегин», поставленной С. И. Левкоевым в г. Владимир. Март 1934 г. [Фотография] // ГАВО. Ф. 412. Оп. 2. Ед. хр. 6.
14. Областной отдел культурно-просветительской работы Владимирской области [Текст]. - ГАВО. Ф. 3733. Оп. 1. Ед. хр. 18.
15. ГАВО. Ф. 3752 [Текст]. Информация из описания фонда.
16. Владимирский областной Дом народного творчества. Материалы по подготовке к Всесоюзному фестивалю молодёжи 1956 г. [Текст] // ГАВО. Ф. 3752. Оп. 1. Ед. хр. 17.
17. Областной отдел культурно-просветительской работы. Творческий отчёт коллективов художественной самодеятельности [Текст] // ГАВО. Ф. 3733. Оп. 1. Ед. хр. 18.
18. Владимирский областной Дом народного творчества областного управления культуры. Доклады, докладные записки и справки о состоянии художественной самодеятельности в области за 1959 год [Текст] // ГАВО. Ф. 3752. Оп.1. Ед. хр. 30.
19. Чупахин, В. М. Праздник русской зимы. Методическое письмо [Текст] / В. М. Чу-пахин. - Владимир : Областное управление культуры. Методический кабинет. Дом народного творчества, 1961. - 80 с.
20. Бахтин, М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса [Текст] / М. М. Бахтин. - 2-е изд. - М. : Художественная литература, 1990. - 545 с.
21. Дорошенко, С. И. Диалог культур столицы и провинции в истории отечественного музыкального образования : монография [Текст] / С. И. Дорошенко. - Владимир : Изд-во ВлГУ, 2012. - 171 с.
22. Дорошенко, С. И. Институционализация музыкально-просветительской деятельности во Владимирской области второй половины ХХ века в контексте формирования музыкально-образовательного пространства [Текст] / С. И. Дорошенко // Вестник Владимирского государственного гуманитарного университета. - 2011. -Вып. 9 (28). - С. 45-56. - (Серия «Педагогические и психологические науки»).
